Городская тюрьма

Первое сообщение в теме :


Без всякого сомнения, городская тюрьма является самым страшным местом в округе. Её здание представляет собой приземистый, но невероятно широкий двухэтажный параллелепипед, ощетинившийся бездарно исполненной лепниной на крыше и тошнотворно-жёлтыми стенами с зарешёченными окнами.

Спойлер:

Лоэнгрин неслышной тенью скользил по коридору тюрьмы. С обеих сторон располагались двери в камеры. Кошачий слух герцога был напряжен, он улавливал малейший звук. Люттенхоф надеялся услышать голос возлюбленной. Он узнал бы его из тысяч других голосов. Однако… Из одной камеры доносились стоны и сдавленные хрипы. Похоже, заключенный доживал последние часы после пыток. Голос явно принадлежал мужчине. В другой камере, кажется, полным ходом шел допрос. Грубый голос дознавателя переплетался со слабым, точно шелест ветра, голосом заключенного, который отрицал все предъявленные ему обвинения.
- Лишь бы успеть… Лишь. Бы. Успеть.- Пульсировала в голове мысль.
Наконец, Лоэнгрину показалось, что он уловил знакомые нотки. Замерев, герцог пошел на этот серебристый голосок. И остановился у дальней камеры, прислушиваясь. То, что услышал герцог, заставило сердце забиться чаще и ухнуть вниз. Люттенхоф слушал, забывая дышать. Он не пропустил ни одного слова.
- Так Айфри подставили…
Где-то глубоко внутри закипала глухая ярость. Герцог боролся с искушением зайти в камеру и свернуть негодяю шею. «Кровь за кровь», - старый, как мир, принцип, которым пользовались еще его предки. Прикоснись Блеквуд к аазимар сейчас, Лоэнгрин так бы и сделал. Однако, герцог жаждал справедливой мести по закону. Он хотел, чтобы убийца был казнен прилюдно, на площади, там, где пролили свою кровь сотни виновных и невинных – в этом Люттенхоф тоже не сомневался. Но как заставить его во всем признаться? Запугать? Вряд ли его признания, данные с ножом у горла, суд засчитает. Как известно, находясь на краю гибели чего не скажешь, в чем только не сознаешься.
- Вот ты где, Себастьян! – На запястье герцога сомкнулась здоровенная лапища с толстыми, как сосиски, пальцами. – Подслушиваешь?! Сказано же было всем уйти из коридора.
Люттенхоф медленно повернул голову, кем бы ни был говорящий – он уже труп.
- Ты… кто? – Кажется, мужчина понял свою ошибку и пребывал в состоянии крайнего замешательства. Посторонние? Здесь?
- Я тот, кто поможет вам найти настоящего убийцу герцога Альтаирского. – Прошептал Лоэнгрин, решивший пойти ва-банк. Он понимал, что это, возможно, его единственный шанс на восстановление справедливости. – Он за этой дверью. Слушай. – Герцог чуть ли не за шкирку подтащил незнакомца к двери, заставляя его вслушиваться в разговор, происходящий в камере. – Будешь свидетелем.

- Убить собственного брата, сделать его супругу своей любовницей. Какой же еще подвиг вы совершили?- не сдержалась аазимар, слово "подвиг" из ее уст прозвучало точно ругательство.
- Молчи, девчонка.- прошипел мужчина зайдя сзади Айфри и дернув за волосы запрокинул ей голову.
- Он мне брат только по отцу, знаешь каково быть младшим, да к тому же сыном шлюхи, которая только родив принесла меня отцу. А он добренький, велел кормилице кормить нас обоих, меня и Гидеона. Этот старый хрыч практически одновременно обрюхатил и свою супругу и шлюху из местного борделя. Ненавижу!!!- казалось Роберт весь сочился желчью, отравляющей его существование. Он давно хотел выговориться и наконец момент настал.
- Да,он признал меня сыном, но Гидеон был наследником, он должен был возложить на свои плечи заботу о герцогстве, а я так, второй сорт, мальчик на побегушках, хоть без моих советов герцог был точно слепой кутенок, который тычется мордочкой у миски, а молока хлебнуть не может. Все самые лучшие вина - ему, женщины - тоже, а мне только то, что достанется.- Блеквуд обошел вокруг среброволосой раз, потом еще. Девушка молчала с презрением глядя на братоубийцу.
- Что вытаращилась, да, убил герцога я, а убьют тебя, но только не просто убьют, с тебя медленно спустят кожу, срезая ее ремешок за ремешком, хочешь расскажу, что с тобою будет дальше?- казалось он немного не в себе. Аазимар содрогалась от наложения воспоминаний прошлого и настоящего, еще немного и она сорвется.
- Ты уже впечатлилась, как я посмотрю, твои глаза полны слез и страха. Знаешь, а ведь я могу тебя оправдать, да, могу, только попроси меня об этом.

- Я и без тебя знаю, что убийца герцога Альтаирского сидит в этой камере. – Прошипел начальник тюремных надзирателей, а это бы именно он. – А ты кто такой? И как сюда попал?
- Заткнись и слушай. Девушка, которую вы заточили в эти застенки, не убивала герцога. Ее подставили. Слушай, я сказал!
Видимо, в голосе Лоэнгрина было что-то такое, отчего начальник надзирателей не стал пререкаться и спорить. Он прислушался и с каждой минутой все больше и больше хмурился, багровея лицом.
- Что за черт… Но…
- Понял теперь? Зови своих людей. Этого Блеквуда нужно брать сейчас, он рассказал уже достаточно много. Его признаний хватит на гильотину. Ну!
Мужчина как-то неуверенно посмотрел на Люттенхофа и поплелся в один из коридоров, гремя связкой ключей, висящей на поясе. Лоэнгрин остался присматривать за дверью. И следить за тем, чтобы Блеквуд не причинил девушке вреда. Через несколько минут он вновь увидел начальника тюрьмы, который вел с собой троих надзирателей.
- Надеюсь, у этого идиота хватит ума не делать глупостей, - подумал герцог, на всякий случай держа руку на рукояти ножа.
Дверь в камеру резко распахнулась, так, что грохнула о стену.
- Сэр Блеквуд, вы арестованы по подозрению в убийстве герцога Альтаирского. И будете препровождены в камеру до выяснения обстоятельств дела. В ваших интересах сделать чистосердечное признание… - Голос начальника казался бесстрастным, с нотками металла. Кажется, ему все-таки удалось взять себя в руки. – Впрочем, вас это все равно не спасет. В кандалы его!
Лоэнгрин с трудом сдержался, чтобы не ударить негодяя, подставившего среброволосую, заставившего ее познать ужасы местной тюрьмы. Но его успокаивала мысль, что Блеквуд теперь понесет заслуженное наказание. Вокруг суетились люди, слышались вопли и ругань убийцы, а Люттенхоф стоял и неотрывно смотрел на Айфри. Среди тюремной грязи, этих стен, пропитанных кровью и болью, аазимар казалась нежной лилией, маленькой и беззащитной.

То, что сейчас творилось в душе аазимар можно назвать только одним странным словом " раздрай".
" - Просить о спасении, но ведь..."- перед глазами стояла площадь, где не так давно произошла казнь, потом картинка сменилась, точно невидимый волшебник сменил декорацию. Глаза Лоэнгрина с застывшим немым укором взирают на нее. Какой сложный выбор, на чаше весов ее жизнь, или предательство того, кого среброволосая полюбила в этом странном мире. Тяжелый выбор, но кто знает, сдержит ли слово братоубийца, если она все же изберет предательство.
Так и не решившись сказать ни да, ни нет Айфри собралась блефовать, отчаянно лгать, тянуть время, надеясь на чудо и в конце концов, если чуда не произойдет выбраться наружу огненным факелом проторя себе дорогу к свободе.
" - Где же ты, вампир-хранитель, что давал клятву хранить меня, как зеницу ока, твоя помощь пришлась бы как нельзя кстати."- топазовые глаза потемнели.
- А если я попрошу, есть ли гарантия того, что вы меня оставите в живых и не засунете вновь в этот каменный мешо..
Грохот распахнувшейся двери не дал договорить.
- Сэр Блеквуд, вы арестованы по подозрению в убийстве герцога Альтаирского.- раздался зычный голос и камеру заполнил лязг железа и топот стражников. В кандалы его!
Вот сейчас она не понимала ничего, до девушки не дошло то, что она практически оправдана, ее взгляд перебегал с одного тюремщика на другого.
" - Как же он похож на Лоэна, только скулы более впалые и глаза ввалились. Нет, это воплощение моей больной фантазии."- машинально отметила аазимар и увидела открытую дверь.
"- Свобода"- единственная мысль, заполонившая разум и подстегнувшая девушку. Среброволосая сорвалась с места и неистово рванулась к заветному дверному проему, не обращая ни малейшего внимания на то, что плечом зацепила того, что так напоминал ей возлюбленного и прожогом выскочила наружу. Куда бежать девушка не имела ни малейшего понятия, лишь подальше. И она бежала, нет мчалась, точно позади ее настигает свора оголтелых псов. По счастью, или к несчастью никто из стражников не попался на ее пути, да и не удивительно, она свернула туда, куда редко заглядывали даже тюремщики. В этих камерах были те, кого нельзя казнить, но и оставлять на свободе худшее из зол, вот они и доживали свой век в нечеловеческих условиях, питаясь крысами и похлебкой, которую приносили раз в несколько дней. Задыхаясь от бега аазимар оказалась в тупике. Коридор, вдоль которого располагались три двери в камеры и высоко вверху небольшое зарешеченное окошко.
Дальше бежать некуда, а обратно нет никаких сил, сердце грозило проломив ребра выскочить наружу и девушка съехав спиною по склизкой от проступившей влаги и мха стене опустилась на пол, стараясь унять грохочущее сердце и отдышаться.

Забытый лес. Могучий лес. Избушки на деревьях.

Воронка выплюнула облаченного в доспехи цимисха в необычном месте. Похоже, это была площадь, на которой казнили осужденных. Эриан заметил останки недавно колесованного человека. Зрелище, от которого могло бы вывернуть наизнанку простого смертного, для цимисха было чем-то сродни родной и знакомой ассоциации со своим прошлым.
"Занятно, весьма занятно", - подумал он, подойдя поближе и разглядывая останки. Попутно он отметил про себя несколько неточностей в работе палача, который под конец убил жертву явно не с одного удара, и причем это совсем не было так задумано.
Невдалеке высилось какое-то здание, совершенно отвратительной, безвкусной архитектуры, выкрашенное в мерзостно-желтый цвет, и распространяющее характерный для подобных мест запах смрада и крови.
Кровь заинтересовала вампира настолько, что на смрад можно было не обращать внимания.
К счастью, была глубокая ночь. Стража обходила здание по периметру, освещая себе путь факелами.
Затем вампир увидел, что решетки на окнах тюрьмы именно такой ширины, какой достигают тела его летучих мышей.
План по проникновению вовнутрь тюрьмы, дабы насытиться преступниками, возник мгновенно.
В одном из углов площади Эриан заметил кучу тряпья. Сюда, похоже, сбрасывали непригодную одежду, изодранную на допросах, или не пригодившуюся никому после казни осужденных. Он быстро снял с себя доспехи, вещмешок и плащ, и спрятал в этой куче.
А затем, распавшись стаей летучих мышей, подобрался как можно ближе к одной из стен.
Облако метнулось почти неслышно, лишь негромкий шелест десятков крыльев потревожил ночную тишину.
Мыши вплотную подобрались к одной из решеток, почти на уровне земли. А затем плотным потоком просочились вовнутрь.
Несколько мышей почти сразу увидели какого-то узника, точнее, узницу, чьи руки были закованы. Она явно испытывала сильный страх, и, похоже, совсем недавно бежала откуда-то, потому что никак не могла отдышаться.
Летучие мыши плотным ковром заскользили вниз по стене. А затем, слившись воедино в самом низу, воплотились в вампира, который, спрыгнув с какого-то небольшого возвышения, оказался прямо перед Айфри. Эриан с интересом изучал пленницу, сверля ее выразительными, горящими в темноте красновато-черными глазами.
- Интересно, ты заслуживаешь того, чтобы я помог тебе?.. Или лишь чести стать моим ужином?. - произнес цимисх низким глухим голосом, и при этом жутковато улыбнулся, обнажив крупные желтоватые клыки.

Тусклый лунный свет, чуть заметно брежживший под потолком не давал достаточно света и девушка никак не могла заметить появление нежданного гостя. Хотя, сквозь стук уже начавшегося успокаиваться сердца она слышала странный шелест крыльев летучих мышей, который восприняла за мягкий топот крысиных лапок по каменному полу и не придала ему особого значения.
- Опять эти угли-глаза, но Джахан Полынник уже мертв.- чуть слышно прошептала девушка сжимаясь в комок.
- Ловилика забрала тебя туда, откуда возврата нет. Это сон, дурной сон, как тогда в парке.- среброволосая ущипнула себя за руку, расчитывая очнуться от очередного кошмара. Тщетно, боль не прогнала видение, мало того, она услышала его голос.
- Интересно, ты заслуживаешь того, чтобы я помог тебе?.. Или лишь чести стать моим ужином?. -клыкастой улыбки по счастью в темноте аазимар не видела, но вопрос, заданным мужчиной ее подвел к очередному витку страха. Перспектива стать ужином, дичью для кого либо ей совершенно не нравилась.
- Я его не убивала, это его сводный брат, а не я.- точно заклинание повторяла Айфри.
Девичий силуэт точно растворился на фоне каменной стены. Айфри применила отражение, исчезнув для окружающего ее мира и как она надеялась для любителя человечинки.

Незнакомка исчезла прямо перед носом у Эриана. Правда, ее аура все равно была отлично видна вампиру.
- Я его не убивала, это его сводный брат, а не я, - произнесла она, будто заклинание. Оранжевые пятна с легкими, едва заметными завихрениями указывали на страх, что было вполне логично. Но фон не дрожал и не расплывался, поэтому та, скорее всего, не лгала. Или свято верила в то, что невиновна.
Убивать беззащитную девушку ему отчего-то расхотелось. Скорее всего, потому, что с ней несправедливо поступили.
Когда к нему в усыпальницу вталкивали невиновных, или чем-то неугодных правителю людей, он нередко сохранял им жизнь. А одной деве даже дал Становление.
Но это было давно.
- Хм. Ты не лжешь. Получается, если ты не убивала, тебя кто-то подставил. Значит, умрет кто-то другой. Например, тот, кто тебя подставил, или какой-нибудь стражник, или узник, - перестав скалиться клыками, более спокойным тоном произнес Эриан, попутно внимательно осматривая соседние камеры сквозь толстые решетки на предмет подходящей пищи.
В двух из трех камер пленники больше походили на живые скелеты, нежели на вместилище чьих-то душ.
- Перестань прятаться. Ты хочешь убраться отсюда? - произнес незнакомец.
Свет от далекого факела внезапно осветил его лицо перед аазимар.
Бледная, похожая на сероватый мрамор кожа. Горящие красновато-черные глаза. Густые усы, переходящие в коротко остриженную бороду. Толстые черные когти на пальцах, не имеющие почти ничего общего с ногтями.
Сомнений в том, кто перед ней, казалось, не должно было возникнуть ни у кого, хоть раз в жизни видевшего вампиров.

Получается, если ты не убивала, тебя кто-то подставил.
Мужчина кажется поверил ее словам, такой вывод сделала среброволосая услышав тон, каким была сказана эта фреза и немного успокоившись убрала отражение, вернув себе видимость.
- Ты хочешь убраться отсюда?
- Да, да, да и еще раз да.- поспешно заговорила она подкрепляя слова кивками головы.
- Только обратной дороги не знаю, кажется заблудилась в этих тюремных лабиринтах.- железные оковы на руках глухо звякнули от резкого движения, сдирая кожу на запястьях. Это рывком отпрянула назад увидевшая лицо незнакомца аазимар. Она прекрасно знала кому могут принадлежать такие черты лица.
- " Вампир!!! Это он убил мою семью. "- мелькнула шальная мысль и Айфри закаменев с ненавистью вглядывалась в черты человека-зверя, пытаясь понять закончены ли ее поиски и клятва данная на могиле родителе будет исполнена, или нет.
Забавно, но страх ушел, сменившись холодной решимостью. Видимо странствия вместе с Альком и постоянный риск ощутить его клыки на своей шее приучили девушку к соседству с вампирами.
" - Хвала богам. Это не он."- то ли с облегчением, то ли с сожалением подумала она поднимая скованные руки к своей шее.
- Буду благодарна за помощь, если вы выведете меня отсюда. Только будьте добры, держите свои клыки подальше от меня. - как можно более вежливо произнесла она выпрямляя спину и вздергивая вверх подбородок, одновременно призывая псевдодракона, который тут же заняв место на плечах аазимар что то возбужденно застрекотал.

- Да, да, да и еще раз да.- поспешно заговорила незнакомка, подкрепляя слова кивками головы.
- Только обратной дороги не знаю, кажется заблудилась в этих тюремных лабиринтах.
- Ну конечно. Так бывает, - тем же спокойным тоном произнес цимисх, внимательно изучая сталь, из которой были сделаны оковы.
"Так. Сероватый оттенок, судя по звяканью, много чугуна. Один хороший удар меча, самое большое два - и это будет убрано."
Затем она стала очень пристально вглядываться в него, будто сравнивая с кем-то знакомым. Это ему не очень понравилось, и тот решил заглянуть в третью камеру.
Ситуация там была еще более плачевная. В оковам, вбитых в стену, висел мертвец. Труп в гнилых остатках одежды уже начал разлагаться, и невыносимо смердел.
Девушка явно боялась того, что он высушит ее прямо здесь. Конечно, этот страх был небезоснователен, но Эриан не был настроен на убийство незнакомки. Он хотел ее спасти.
- Лучше вытяни вперед руки, - посоветовал он, а затем, не дожидаясь, пока она исполнит его "просьбу", сам потянул ее вперед за оковы.
Мгновение - и он рубанул по ним тяжелым мечом. Цепь разлетелась вдребезги, не выдержав могучего удара.
- Теперь иди за мной. Тут наверняка только один ход. Охрана меняется раз в час. Успеем, - с негромкой усмешкой произнес он, показав ей жестом следовать за собой.

Совет в форме приказа вытянуть руки вызвал некоторую заминку со стороны девушки. Вот так огульно доверяться вампиру она как то не была готова. Вот только ее мнения на этот счет никто и не спрашивал. Сильная рука потянула за скованные руки. Удар металла и металл, вызвавший не только искры от такой горячей встречи, но и боль, которая лезвием полосонула по запястьям. Не удивительно, ведь цепь разрубывалась не на наковальне, или худой случай бревне, или чем то твердом, а в воздухе и сила удара была еще та.
- Уууу..- не смогла сдержать стона аазимар.
- Спасибо.- коротко поблагодарив она поочередно "поняньчила" оба запястья, в которые врезался безжалостный металл и точно обретя второе дыхание обогнув мужчину устремилась вперед.
- Теперь иди за мной. Тут наверняка только один ход. Охрана меняется раз в час. Успеем,
Брошенные в спину слова заставили Айфри сбиться с шага и совсем остановиться. Еще бы, злить вампира все равно, что дергать черта за усы, кто кто, а она прекрасно знала на что способны эти создания тьмы. Поэтому решив, что предосторожность превыше всего среброволосая благоразумно остановилась ожидая его. Да и чего греха таить слух, реакция, да и все остальные рефлексы у вампира гораздо выше человеческих. Как никак аазимар почти человек. Значит придется довериться ему, пока довериться, к тому же это не полное доверие, а так, из серии. " Доверяй, но проверяй и держи ушки на макушке, а жало на хвосте Марварда взведенным"

Эриану просто было откровенно некогда искать наковальню или бревно, чтобы разрубить цепь на них. Да и мало задумывался он о том, что мог причинить этим боль.
Марварда он не заметил, посчитав, что где-то верещит крыса.
Пока он разглядывал пленников, раздумывая, стоит ими закусить или нет, Айфри уже успела побежать вперед. «Да не мельтеши ты!» - хотел он зарычать на нее, чтобы она случайно не нарвалась на стражника, но та, похоже, и сама поняла, что делает что-то не так, и вернулась.
- Обрывки цепей вложи в браслеты, чтобы не звенели, там место еще есть. Иди за мной на цыпочках, и не беги вперед без моего знака, - тихо произнес Эриан и, внимательно вглядываясь в темноту коридора, пошел вперед первым, двигаясь вдоль стены и стараясь прятаться в неверных тенях факелов. Он передвигался почти бесшумно, как призрак, короткими перебежками преодолевая повороты и, внимательно осмотрев очередной коридор, подавал знак Айфри, чтобы та следовала за ним. Девушка даже не представляла, насколько близка к истине, решив вести себя именно таким образом.
Было далеко за полночь. Похоже, в это время суток прекращались и допросы, и пытки. Это было хорошо – лишние свидетели им были сейчас совершенно ни к чему.
Еще изначально Эриан постарался понять, какой длины должен быть путь до бокового выхода из тюрьмы, который охранялся слабее всего. Обычно через эти выходы выносили трупы.
Ближе к концу их пути послышалась беседа двух стражников: беззлобная перебранка, какие-то сальные шуточки и грубоватый смех.
Цимисх застыл, внимательно вслушиваясь в разговор, и дал знак Айфри, чтобы она не шевелилась.
- Интересно, Трэв, а перед тем, как ее посадят на кол, дырочку сделают пошире? ...Ну, чтобы кол вошел!
- А тебе прямо не терпится помочь!.. К жене вон иди, а то она мне уже всю плешь проела, где ты шляешься после смены, да где ты шляешься. Надоела. Ей кое-что сделай пошире, чтоб отстала.
- Ладно, начальник, не сердись. Я отойду по нужде. Сейчас вернусь.
- Иди давай, умник.
Стражник остался один. Широко зевнув, он прислонился к стене, и решил немного вздремнуть. Как только он прикрыл глаза, Эриан бесшумно подошел к нему. Одним точным движением он крепко схватил его когтями за горло, вдавив в стену.
Проснувшийся стражник широко распахнул глаза, и попытался закричать, но получался лишь еле слышный хрип. Не получалось даже дернуться, чтобы ударить врага или попытаться вырваться, потому что захват был слишком силен, тело его не слушалось. Он лишь слегка подергивался, будто пытаясь руками отстранить неотвратимую угрозу.
Эриан с широкой улыбкой провел левой рукой по его рту, который онемел в гримасе боли.
А затем вампир впился клыками в его шею, сдвинув в сторону одежду. Быстро, за считанные секунды, высушив стражника, он снова провел когтистой рукой по его шее, стирая все следы, будто его никто никогда не кусал и не хватал когтями – в том числе и следы крови. И, уложив труп на пол в таком положении, будто тот сам упал, приложил его руку к груди.
- Сердце разорвалось, не выдержало тяжелой работы, - издевательски, но очень тихо произнес Эриан Айфри, внимательно осматривая выход, открывшийся перед ними за низкой и толстой, окованной железом деревянной дверью.
На площади не было никого. Был слишком поздний час, чтобы кто-то мог что-то заподозрить.
Быстро подбежав к куче тряпья, он не медля, застегнул на себе броню, набросил плащ и схватил мешок. Схватив Айфри за правую руку, правда, не слишком сильно и заметно выше того места, где красовались железные браслеты, он устремился прочь от городской тюрьмы.
Среднегорье. Город Авалон. Городской парк

Закрыв глаза и прижавшись спиною к стене аазимар стояла практически не дыша. Скабрезные шуточки стражников она отчего то приняла на свой счет. Отчего? Ничего особенного. Просто события происходили с такой скоростью, при чем захлестывая с методичностью приливной волны, все больше и больше, что у нее не было времени на то, что бы разложить все по полочкам и разобраться в происходящем.
- Но ведь меня кажется оправдали, или нет? Может Блекворд откупился и завтра меня прилюдно казнят...- терялась в сомнениях девушка. Одно она знала точно, то, что нужно бежать, бежать как можно быстрее и найти Люттенхофа.
Айфри из состояния самокопания вырвал голос вампира и она открыла глаза. Само собою разумеется, что девушка не видела отчего и как умер стражник.
- Сердце разорвалось, не выдержало тяжелой работы,- сообщил он. Пожав плечами она прошла мимо даже не взглянув на умершего.
Относительно чистый воздух показался живительным нектаром, после затхлой, заполненной зловониями от крови и испражнений атмосферы тюрьмы. Среброволосая глубоко вдыхала всей грудью, прочищая легкие и не могла надышаться. Руку крепко сжали пальцы вампира и мужчина потащил ее за собою, увлекая как можно далее от постылой темницы.

Городской парк

Надзиратели, наконец, прониклись серьезностью момента и активно занялись Блеквудом. Судя по яростному грохоту цепей, они намеревались заковать его прямо в камере. А, может, и оставить вместо Айфри в качестве особо опасного преступника. Лоэнгрин не отказался бы посмотреть, как его колесуют на глазах ревущей толпы, жаждущей… нет, не свершения правосудия и торжества справедливости… хлеба и зрелищ. Негодяй вполне заслужил такой бесславный финал.
Герцог, совсем забывший о своем невольном маскараде (он до сих пор был в одежде надзирателя) , уже собирался подойти к возлюбленной, подхватить на руки, унести из этих проклятых стен в гостеприимную зелень лесов и целовать… Целовать до тех пор, пока она не забудет все на свете, в том числе и это ужасное место, от которого за версту веяло обреченностью, смертью и тленом. Только вот удача, кажется, отвернулась от Люттенхофа. Айфри, то ли напуганная происходящим, то ли по какой-то другой причине, не узнала его. Девушка пробежала мимо – в открытую дверь. С одной стороны, аазимар можно было понять. Инстинкт самосохранения еще никто не отменял. Он по-прежнему оставался основным у любого живого существа. С другой стороны… Такое поведение той, к которой он стремился всей душой, ради которой убил человека, лишь бы оказаться рядом, помочь, причинило герцогу острую боль, вызывая не самые приятные воспоминания, воскрешая все страхи и сомнения. Злое дело – любовь. Какого черта он опять позволил себе полюбить? Но для душевных терзаний сейчас было не время.
- Айфри! – Преодолев минутный ступор, Лоэнгрин круто развернулся и, отпихнув начальника надзирателей, пытавшегося ему что-то сказать, устремился вслед за девушкой. Но где там! Среброволосой и след простыл. Идиоту было понятно, что в этом каменном мешке особо не разбежишься. А, значит…
- … в дело опять вмешалась треклятая магия! – Зло подумал герцог, со всей дури шарахнув кулаком по стене, даже не чувствуя боли от удара. – И где ее теперь искать?
Прислонившись к стене, Лоэнгрин задумался. Соображать мешали вопли Блеквуда. Кажется, он не собирался просто так сдаваться и сулил надзирателям большие деньги, лишь бы его отпустили на свободу. Надзиратели, к их чести, оказались, весьма принципиальными (или предлагаемая сумма вознаграждения для них просто была маловата), поэтому, судя по звукам, доносившимся из камеры, они щедро молотили убийцу по разным жизненно важным местам.
- Может, Айфри решила, что я все еще в кузнице? Да и меч ее там остался, если я правильно понял гнома. – Подумал Лоэнгрин. – Вернусь туда. Попытаю счастья.
О том, что он может ошибаться – не хотелось даже думать. О том, что делать в случае, если он все-таки ошибся – тем более. И герцог зашагал по коридорам тюрьмы к выходу. На этот раз его уже никто не одергивал и не останавливал.

---->Среднегорье :: Деревушка Ауэль :: Кузница

Набережная Сириуса

Дотащив до пропускного пункта – большой обитой металлом будки перед огромными двустворчатыми стальными воротами, маги передали лиса охране, двое охранников дальше уже потащили притворяющегося спящим лиса в собственно сам тюремный комплекс. Очень высокая стена из красного кирпича огораживала тюрьму, также было несколько охранных башен с лучниками и баллистами наверху, охрана вполне приличная. Сами охранники расхаживали в серой невзрачной форме, вооружены кто чем, в основном дубинки, мечи и кинжалы. Двустворчатые толстые ворота со скрипом и грохотом распахнулись и перенеся кицунэ через обширный двор где видимо гуляли заключённые, пленника доставили в главный корпус тюрьмы – прямоугольное пятиэтажное каменное здание с решётками на окнах. Наконец Китарио оказался в небольшой комнате, дальше притворяться не стоило, потому он встал на ноги и огляделся. Магические силы постепенно возвращались, но пока лис всё ещё не оправился окончательно и чувствовал слабость после тяжёлого сражения. Кроме того наколдованные фанатиком света кандалы сковавшие руки кицунэ явно были выкованы из какого-то крайне прочного металла и освободиться из них было не так то просто.
"Для начала надо придти в себя, собраться с мыслями и всё обдумать, а потом спланировать побег".
На стене комнаты в металлическом держателе был закреплён факел, также была большая деревянная лавка и больше ничего. Дверь в комнату открылась, и вошёл какой-то толстый улыбающийся мужичок в серой форме тюремной охраны, который очень быстро и ловко обыскав лиса забрал всю экипировку, оставшиеся пять метательных ножей и даже деньги.
-Всё это тут вам не понадобиться хе-хе!
Китарио ругнувшись, хотел пнуть наглеца конфисковавшего его вещи, но тот резво успел выбежать.
-Ещё встретимся, и тогда я тебя на части порву! Злобно проговорил лис, а в комнатку зашли двое рослых охранников и повели лиса по коридору видимо в направлении камер заключённых.

Набережная Сириуса

Архан очнулся в какой-то маленькой комнате. Встав с небольшой кровати, которая была довольно жёсткой, маг песка осмотрелся. Вокруг было четыре стены и дверная решётка, так что Архан сразу понял, где находить. Это была тюрьма. После того приключения на Набережной маг ещё чувствовал слабость от потери крови, поэтому уселся на кровать и стал смотреть в одну точку. Вскоре дверь открылась и в комнату вошли двое охранников, который заломили магу руки за спину и повели в камеру. Впереди Архан увидел Китарио и довольно звонко свистнул, попытавшись привлечь внимание кицунэ.