Поместье

Первое сообщение в теме :


Легенда гласит о том, что жила была богатая помещица Анна, и все у нее было хорошо – дом и бизнес процветал, то тех пор, пока не разорилась…
И такая тоска пала на женщину, что она сидела в своем кресле, и ничего ей не хотелось делать, аж до самой смерти…
С тех пор все, кто посещает данное заброшенное поместье, могут заразиться уныньем мертвого здания…

Дверь ребята действительно закрыли, отчего шум дождя резко заглох, хотя в действительности лил как и раньше. Тишина от пустоты иногда оглушает похлеще, чем звуки музыки уличного оркестра.
В поместье было холодно. Стены не согревали живые люди своим дыханием и зажженными каминами. Окна были выбиты, в большинстве своем, а поэтому ребята могли знать о дожде именно через эти прорехи. Камины имелись по всему поместью не в единственным экземпляре, вот только они все отсырели, а некоторые и вовсе были не чищены, так что, попаданцам пришлось бы постараться чтобы согреться.
Мокрые и холодные они попали в просторный холл, по которому свистел зловещий ветер, только поддавая холода и без того не в жаркую погоду.
Чтож, оставалось пожелать им только удачи.

____________________________________________________________________________________________
По два поста без меня. Описываете что ведите вокруг и как и где нашли первый камин. Зажигать огонь пока не нужно.

Одобрительно и благодарно кивнув полуэльфу, он скинул с себя мокрый плащ и повесил его на древнюю проржавевшю вешалку, стоявшую неподалеку от входа. Под ней сразу же заблестела влагой лужица.
- Нам все равно следует перебраться в другое помещение – это слишком большое для того, чтобы его прогреть. Нам бы каморку какую… - он огляделся в поисках подходящей двери, но двери не желали загодя выдавать то, что таилось за ними, имея абсолютно одинаковый вид – древний и отсыревший.
Он перевел взгляд на продрогшую девушку и покачал головой. Недолго думая, он порылся в сумке, достал запасную рубашку и несколько полос новой ткани, призванной быть бинтами и протянул их темноволосой:
- Возьми, переоденься и вытрись. В мокрой одежде тебя никакой костер не спасет. А вот то, как быстро я его разведу, зависит от наличия в этом доме более-менее действующих каминов, поскольку пол здесь хоть и каменный, да потолок – он указал взглядом на тканевое покрытие – сдается мне, костра не взлюбит. Так что предлагаю поискать другую комнату, как я уже сказал, маленькую и с камином. И, если вы не против, я сниму рубашку.
С этими словами он стянул прилипшую к телу ткань, при каждом дуновении ветра холодившая похлеще северной бури, расправил ее и повесил рядом с плащом. Поежившись, он двинулся к коридору и толкнул первую дверь. За ней оказалось подсобное помещение, затянутое паутиной и пропахшее крысами, которых, впрочем, там уже давно не было. Оборотень поморщился и закрыл дверь.
Последующие двери скрывали либо просторные залы, либо темные подозрительные комнатки, в которых он опасался даже зажигать осветительный шар. На первом этаже, во всяком случае, в той его части, которую он исследовал, спален не наблюдалось вовсе.
«Если мы не найдем ничего подходящего, я плюну на все и перекинусь, и гори оно все синим пламенем. Мне здоровье дороже.» - мрачно подумал он, выходя в холл с соответствующей миной.

«Ладно, хватит уже сидеть, пора и делом заняться» - подумал полуэльф, с неохотой привставая с пола. Поднявшись, Кетарн оценивающим взглядом осмотрел свою потяжелевшую от влаги куртку. «Всё-таки моя одежда хоть и удобна, но не слишком-то подходит для прогулок под дождём…». Перед полукровкой встала дилемма: Остаться без какой-никакой, а брони или оставить всё как есть, пожертвовав подвижностью и незаметностью? Вор, привыкший полагаться на скрытность, выбрал первый вариант и, предварительно переложив заточенную монету в сумку, повесил куртку на вешалку, рядом с плащом и рубашкой Алана. Видавшая виды вешалка от подобного веса накренилась, но всё же не упала, выдержав.  
- Тогда вы осмотрите первый этаж, а я поищу что-нибудь подходящие на втором. Скоро вернусь, а там посмотрим, кому повезёт больше – сказав это, Кетарн привычным движением отошёл в тень, в самый тёмный её участок. Здесь, в тени, он чувствовал себя как рыба в воде. Полуэльф прикрыл глаза, сосредоточившись и привычным, отработанным годами, движением начал сплетать заклинание. Тени задвигались, покрывая тело заклинателя тёмной плёнкой, таким образом делая его практически невидимым в темноте и скрывая его запах. «Вот так-то лучше! Заодно и поживиться чем-нибудь можно» - довольно подумал полуэльф, поднимаясь по лестнице. Лестница эта, как и всё в поместье, была древней и запущенной, да и скрипела, казалось, от одного взгляда. Вор держался края лестницы, там, где она стыкуется со стеной, чтобы издавать как можно меньше шума. Наконец, подъём был закончен. Второй этаж, на первый взгляд, мало чем отличался от первого, представляя собой весьма унылое зрелище. Особо не мудрствуя, Кетарн открыл первую дверь, оказавшись в небольшой комнатушке. Внимательно осмотрев её, полуэльф поморщился: здесь не было даже намёка на камин, а вещи были так безнадежно испорченны, что ни один торговец не взял бы их даже даром. «Похоже, здесь ценностей и на медяк не наберётся. Хотя странно, за эти вещи когда-то давно можно было выручить неплохую сумму, а их никто не своровал…». Кетарн, в "приподнятом" настроении, вышел обратно в коридор и вздохнул. Дверей было много и каждую необходимо было проверить.

Двери, двери, двери. Холл имел множество дверей, они тянулись далеко вперед скрываясь во мраке поместья, даже обладая ночным зрением Кеара не горела желанием исследовать это черезвычайно подозрительное здание в одиночку. Тишина давила на уши отчего демоница начинала раздражаться и нервничать еще больше, не размыкая губ, иначе оба парня имели бы удовольствие услышать, как громко стучат от холода ее зубы, она молча улыбнулась Алану, с благодарностью принимая полосы ткани и рубашку. Последнюю девушка невольно сравнила с парусом, на ней будет точно так же раздуваться и колыхаться, иногда она жалела, что имеет настолько субтильное телосложение. Отойдя подальше от спутников Кеара поспешила стащить с себя мокрую рубашку, получая массу удовольствия пока вытиралась и подсушивала волосы стоя на холодном ветру. Пришлось постараться чтобы укутатся как следует в щедро выданную северянином рубашку, стянув корсет на талии по туже и подвернув свисающие рукава Лилиенталь отволокла свои вещи к вешалке. Повесив свою рубашку на проржавевший крючок рядом с курткой полуэльфа она отцепила от пояса хлыст и убрала его в сумку. Вешалка накренилась сильней грозя рухнуть на каменыый пол невыдержав веса висящих на ней вещей, понадеявшись на великий авось Кеара вынула из-за голенища сапога кинжал и спрятав его в ладони бесшумно скользнула в коридор. Ногой толкнув ближайшую дверь так сильно что она громко стукнлась о стену и невыдержав повисла на одной петле, девушка заглянула внутрь. Помещение представляло собой просторный зал, в центре стоял когда-то огромный, а сейчас полусгнивший стол, для чего он служил можно только догадываться, горы хлама да осыпавшиеся трухой, неподающиеся никакому определению вещи и никакого камина. Поморщившись от характерного душка демоница аккуратно прикрыла за собой дверь. ''Одно из двух: либо мы находим камин и разжигаем огонь, либо подхватываем простуду и зачихиваем друг друга досмерти'' Следующие комнаты тоже не преставляли собой ничего особенного, лишь горы хлама оставались неизменны. Отойдя на приличное расстояние Кеара остановилась около очередной двери, размяв пальцы она огляделась, в голову внезапно пришла идиотская идея, которую, наверное, окончательно отмороженный мозг не сумел обработать допустив священое в своей дурости действо: Набрав в легкие по больше воздуха  и сложив ладони рупором демоница проорала в пустоту:
- Э-ге-гей! Есть тут кто живооой? Где ты нечисть?! Отведай ка силушки демонической! - может последняя извилина отказала от холода  заодно прихватив с собой здравый смысл и инстинкт самосохранения.
- Сокол вызывает базу, база ответте!! Хэхээй мальчики вы там еще живы? - голос сорвался и девушка зашлась хриплым кашлем. Сорвавшись сместа она понеслась по коридору с воем и улюлюканием, подражая приведению, распахивая все попавшиеся по пути двери.

«Не нравится мне это поместье. Кто же здесь жил, раз поместье не ограбили?». Разумеется, на этот мысленный вопрос полуэльфу никто не ответил и он, поёжившись от холода, что буквально пропитал собой поместье, продолжил поиски. Несмотря на явное отсутствие хозяев, Кетарн не стал расслабляться и продолжал держаться в тени. Так ему было гораздо спокойнее. Следующая дверь мало чем отличалась от первой. Вещи лежали на своих местах, так, как их оставили хозяева, однако за время их отсутствия успели осыпаться в труху. Дополнял картину полусгнивший стол из морёного дуба, что было уже совсем немыслимо. «Сколько же это место пробыло без хозяев?» - подивился полуэльф про себя и подошёл к столу, решив порыться в его ящиках. В первом лежали писчие принадлежности, к сожалению, такие же полусгнившие, как и все вещи в этом поместье. Второй ящик был пуст, а вот третий оказался закрыт почти полностью проржавевшим замком, что возбудило интерес полукровки, заставив его взяться за отмычку. Замок оказался не особо сложным, пара движений отмычкой и полуэльф уже рассматривал его содержимое. Внутри лежала кипа бумаг, столь безнадежно испорченных временем, что прочитать на них хоть что-то не представлялось возможным. Ругнувшись, Кетарн вновь вышел в коридор. Последующие комнаты были практически идентичны и отличались только размерами. Но одна из них всё же отличалась от других. Её дверь была богато украшена и менее других подверглась гниению. Толкнув её, полуэльф оказался в спальне, в центре которой стояла огромная кровать, а неподалёку нашёлся и столь желанный камин. Радость момента подпортил донёсшийся снизу крик Кеары. Кетарн поспешил вернуться вниз, на первый этаж. Подоспел он как раз вовремя, чтобы увидеть как девушка, воя и улюлюкая, понеслась по коридору.
- Не знаю как Алан, а я здоров и помирать пока не собираюсь… а пока у меня есть хорошие новости: я нашёл в этом богами забытом месте кровать и камин. – произнес полуэльф, с трудом нагнав изображавшую из себя приведение девушку. Сообщив Кеаре радостную новость, Кетарн оставил её играть в привидение дальше, а сам решил вернуться за своей курткой. Идти было не далеко, и через пару секунд полуэльф уже держал свою одежду в руках. Накидывая куртку обратно, он слишком поздно заметил, как под ногами появилась кромка портала
Пристань

Краем глаза Алану удалось зацепить нечто, с диким воем пронесшееся в метре от него. Однако учуять он ничего не успел, по скольку в последующую секунду прямо перед его носом, треща гнилыми щепками и поднимая облако пыли, упала часть потолочной балки. Кашляя и жмурясь, оборотень шарахнулся в сторону, надеясь как можно быстрее восстановить способность ощущать себя в пространстве. Пройдя на ощупь полдюжины метров и уже было начав различать узоры мраморного пола, он неосторожно оперся на ту самую старую вешалку, которая, недолго думая, покосилась и начала стремительно менять свое положение с вертикального на горизонтальное. Лелея слабую надежду на спасение от натекшей с мокрой одежды лужи, юноша судорожно уцепился за первое, что попалось под руку. Таковым, как на зло, оказался плащ, и в результате железяка с удвоенной силой опустилась на голову северянина. Мраморный пол перед взглядом сменился промелькнувшей фреской на потолке, после чего темнота заволокла его взор, сопровождаемая торжественным звоном в ушах. Перед тем, как окончательно потерять сознание, Роб успел отметить, что уже не чувствует ничего, кроме грубой ткани накидки в руке и ставшего почти невесомым рюкзака под лопаткой.
То была внеочередная пространственно-временная неустойчивость, иначе называемая случайным порталом. Судя по всему, судьба оборотня обладала тяжелым характером с садисткой ноткой юмора на верхушке.
Телепортация в Город Сириус, улица Дуппли

[av=http://img.ii4.ru/images/2015/12/17/664460_655029_siniy.png]
Кладбище

Но зря Феррон надеялся уйти с мрачного кладбища, ведь пришли они в еще более мрачное место. Тусклый свет пробивался сквозь темно-зеленое нездоровое небо, освещал покрытое мхом разоренное старое поместье с выбитыми стеклами и вообще кажется нежилое. Слева росло скрюченное дерево без листвы, справа торчал только пенек. С правой стороны над поместьем парил стальной куб с разными непонятными черными, а порой и кровавыми письменами на нем. Кровь сочилась через рисунок и падала вниз на дырявую крышу здания.
- Если хотите, можете подождать меня тут, пока я зайду внутрь… - произнес Муза всем остальным, а потом вдруг обернулся, посмотрел на Леандро и спросил, - Как ты себя тут чувствуешь?

Кладбище

Страх к рогатому созданию, после выяснения всех обстоятельств, быстро прошёл, а на смену ему пришло раздражение. Минотавр оказался до ужаса говорливым и любопытным, имел явный дефект, из-за которого почти в каждом втором слове тянул гласные и, ко всему прочему, никак не мог запомнить имя крылатого.
"Ох, ну неужели так трудно запомнить? Видимо рога этого существа слегка притеснили его мозг. Что ж, ладно. Буду вежлив. В конце концов, он врят ли специально так издевается."
- Лео. Можешь звать меня просто Лео. - как можно более дружелюбно улыбнувшись быку, отозвался парень. - Сатана - враг моего рода! Неудачный экземпляр созданный нашим господом богом. Видишь ли, такие создания, как я - ангелы, мы должны хранить жизнь и мир на земле. Но с первенцем, Люцифером, вышла беда: он несомненно был самым прекрасным и сильным ангелом, но оказался ужасно самовлюблённым, горделивым и алчным. Долгое время упивался мыслью о бессмертии и силе, приближенной к божественной и вскоре, собрав единомышленников, устроил восстание. Это была страшная война. Небеса тогда месяцами переливались алыми красками... Много хороших воинов погибло, но в итоге, его удалось изгнать. После падения Люцифера, он получил другое имя – Сатана и создал свою обитель - Ад. Ангелы, которые воевали за него, тоже пали вместе с ним и стали его демонами. Все они, обреченные богом на вечные муки, нашли своим занятием подкуп и соблазн простых смертных. Они постоянно рушат гармонию мира, стараясь повергнуть его во тьму и хаос. Такова древняя легенда, что передаётся из уст в уста в моём народе. И нет сомнений - она правдива. - переведя взгляд на Музу, полукровка о чём-то ненадолго задумался, а после короткой паузы продолжил. - Я принял тебя за него, потому что ты подошёл под описание. Огромный рогатый зверь, с красными, как пламя, глазами... - и уже шёпотом допел несколько строк, так, что слышать мог, наверное, только идущий рядом Брезер. - Что придёт за тобой в "судный" день и утащит тебя в пламя ада. Помни это малыш, когда будешь один и скорее вернись к братству рая... Аминь.
Больше брюнет ни с кем не говорил. Так и шёл всю дорогу грустный, погружённый в свои мысли, не обращая внимания ни на кого, кроме впереди идущего хозяина. Из всех, только его он и боялся потерять. Ну и ещё эльфа, немного.
А тем временем их путь был окончен. Муза привёл всю компанию в ещё более мрачное, по сравнению с кладбищем, место. Леандро настороженно огляделся по сторонам и вопрошающе взглянул на разноцветного.
"И зачем мы тут? Место кошмарное. Мне такое обычно в страшных снах видится и заканчивается там всё не очень хорошо." - предложение хозяина остаться и подождать тут, пернатый не одобрил. Не хотелось ему отпускать его туда совсем одного, как впрочем, и оставаться здесь с этими тремя. Но только кто тут будет его слушать?
- Мне здесь определённо не нравится. Очень не нравится. Но в обморок падать не собираюсь, если ты об этом. - кратко улыбнувшись, ответил падший Музе и, оглядев компаньонов, тут же сделал шаг вперёд. - А можно я с тобой пойду?

Кладбище
Самое странное - и минотавру было не все равно после обвинения варвара. Будь рогатый человеком - он бы прямо сейчас раскраснелся бы, может, на крик бы перешёл... Но природа уже подарила ему красноватый мех и громкий голос. Именно потому полубык мигом бросился объясняться.
- Эм... Ну пойми-и же ты ме-еня! Я не хочу никому назваться в этом мире своим име-енем. Знаешь ли ты, какую власть даёт знание име-ени? Одну из самы-ых больших. И я не могу в этом ме-есте, набитом не только ми-истиками-и всех сортов, но, что-то мне подсказывает, ренегатами-и, кричать своё имя-я. Это сродни само-оубийству. И вообще, с чего ты решил, что это - мо-оё настоящее имя? "Дарах" и "Феррон Эс-Ракса", на самом деле, равноценны по отношению ко мне, - Рон фыркнул, вспоминая, как сверстники-однокурсники при подготовке к испытанию называли его. Как раз-таки Дарахом - это слово с Низшего Магиуса как "красный" или "кровь". А он ещё долго радовался такому звучному прозвищу. Да, маленькая ложь - представление кличкой детских лет вместо настоящего имени - породила уже большой клубок простого вранья.
- А мо-ожет, меня вообще Ларот Закани зовут? И... Так, почему-у я поясняю это всё тебе?
Рявкнув последнее, чародей отошел и попытался накинуть капюшон - после чего беззвучно ругнулся, увидав, что старательно вырезанные дыры для рогов на ткани исчезли. А потому - он лишь ускорился, догоняя Леандро и слушая его историю об этой самой "Сатане".
- История похожа на падение Истара - вот только мерзкий даже ушедшим богам Король-Жрец не возглавил Армию Бездны, а бесславно подох вместе со своими последователями во время Катаклизма... Легенда, в любом случае, интересная.
А после, уже продолжая чтение, маг лишь прослушал слова фанатика, и, посмеиваясь про себя, дергал ушами.
"Был бы ты на Митасе, Котасе или в Новом Истаре, малец, ты бы видел улицы, заполненные сплошь одними сатанами" - подвел бык итог и просто уткнулся мордой в книгу уже до конца похода.
Место прибытия не могло не радовать быка - как объект исследования, конечно. Тут даже воздух, видимо, пропитан энергией - иного объяснения для цвета неба рогатый не нашёл. А этот куб, парящий в воздухе... Он, казалось, умолял, чтобы его изучили. А тут и Муза решил опросить всех - кто пойдёт с ним, а кто останется.
- Я, пожалуй, пойду с вами.
"Потому что с крыши он будет виден яснее", - добавил Феррон уже мысленно.

 Кладбище
С каждым словом, произнесенным пернатым, естество Брезара опускалось все больше. Даже не потому, что речь была патетической и огромной словно… Брезар не знал, словно что, но ощутил тот пафос. Нет, его нутро опускалось по причине отсутствия какой либо стимуляции. Мысли уж точно у остроухого не были направлены на удовлетворение потребностей, только извилины кривились от болевых ощущений в паху. Первые слова темноволосого еще заставили эльфа заинтересованно прислушиваться. В конце концов говорилось о боге, который всех создал. «Интересно, получается меня тоже создал бог… очень интересно», - но спустя какое-то время ушастый понял, что перестал улавливать суть. А потом вообще плюнул и не слушал толком. Улавливал фразы о какой-то небесной войне,падении. Но последняя фраза, что Лео сказал тихо, заставила обернуться к черноволосому.
- Кто же ты? – шепнул еле слышно Брезар, идя с пернатым наравне, - кто такие ангелы?
Прохвост в принципе понял из разговора о добре и зле, но его интересовала суть, потому как ясно осознал – добро и зло не является чем-то осязаемым. Да эти две стороны такие же эфемерные и непонятные как Брезарино прошлое. Вот самого Лео он пощупать мог, себя тоже – они существовали.
Но, кажется, пернатый не настроен был болтать. Когда же они подошли к очередному строению, а Леандро высказал желание отправиться вместе с Музой, Брез еле сдержался, чтобы не хлопнуть ладонью по лбу. «Ну вот какой черт дернул тебя, а? – как на больного посмотрел Брез вслед ангелу, - ну вот зачем туда топать то?» Но, понятное дело, он отправится вслед за Леандро, если его хозяин все же согласится с крылатиком. А вот на новых спутников эльф старался как можно меньше смотреть, хоть они ему и были интересны. На оскал он отреагировал по своему: «Бешеный что ли? – хмыкнула вредная мысль, - хм.. а что если подпилить зубы… пока спать будет…»

Кладбище

Тропинка меж сухих деревьев, перекрученных,старых и сухих, медленно, но верно вывела Эшбери на какой-то старый, покосившийся дом. И конечно, убраться с кладбища ему очень хотелось, ведь недаром в его родном Сен'Джане о местах упокоения ходили всякие недобрые слухи. Поговаривали, что на кладбищах часто собираются тайные последователи Нек'Зора, Владыки Косы. Их звали некромантами и своими отвратными ритуалами они поднимали из могил умерших, забирая таким способом покой у тех. Со стороны оборотня, и того учения в храме, что он изучал, это выглядело мерзко и противоестественно. Таков баланс природы - рожденное раз должно рано или поздно умереть, чтобы вернуться в лоно природы, и дать возможность развиваться новым поколениям.
Потому отношение вербира к таким местам, особенно к этому конкретному кладбищу, от которого у него загривок стоял дыбом, было явно не лучшим. Когда же могильные кресты сменились на скудную высохшую растительность, кое-где озелененную шагами Пятнышка, стало даже как-то легче дышать.
Возможно, настроение оборотня было немного подпорчено и словами минотавра - тот аж запыхтел от возмущения.
Объяснения только сделали суровую маску безразличия на лице мужчины еще мрачнее, и в ответ он только пробурчал:
- Наши имена все равно вторичные. Настоящие знает только Матушка-Судьба.
Смотря, как бык отворачивается и пытается натянуть капюшон на голову, и видя, что рога не влезают теперь, Эн'Дрин испытал нечто злорадства, правда, поспешил себя одернуть.
Затем его удивил крылатый кисейный парень, который, видимо, чтобы как-то разбавить жуткую атмосферу от места, в котором они были. Его история была интересной, даже где-то забавной.
"Неужто в его мире живут такие же, как он? Люди с крыльями. Как он назвал их? Ангелы? Забавное название, ничего не скажешь".
Косой взгляд Брезара Эшбери просто проигнорировал, считая ниже своего достоинства вообще как-то реагировать на эти безмолвные выпады. Подумаешь, какой-то доходяга с острыми ушами.
Дом же, к которому они пришли, оказался старым, полуразвалившимся сараем, хоть и выглядевшим в свое время, наверное, очень даже богато.
Сухое дерево, да трухлявый пень - вот и вся красота, что осталась от некогда прекрасного особняка, что сейчас сверкал черными, словно пустые глазницы, окнами. Вид заставил вербира немного вздрогнуть, но под накидкой из кожи это было почти незаметно. Грязно-зеленые тучи не придавали поместью особого шика, заставляя вспомнить о логове все тех же некромантов.
Но когда в нос ударил запах крови, идущий от куба, оборотень даже не попытался скрыть тревогу и неприязнь, волной накатившие на него:
- Что там делать? Кто может жить в этом проклятом месте? И что за куб? - конечно, вопросы, в основном, предназначались Музе, но если остальные его расслышали, почему они не задаются вопросами? А идут слепо, не понимая, что к чему.
- Я останусь здесь. Мне не по себе от этого места, и внутрь я не пойду.
Незачем пугать внутреннего медведя, особенно если он итак уже изрядно зашуган и без того неслабыми потрясениями нескольких последних дней. С этими словами Эн'Дрин плюхнулся на пень, подтянув лямку сумки, и снял молот с пояса.
Так, на всякий случай.

[av=http://img.ii4.ru/images/2015/12/17/664460_655029_siniy.png]
- Только вот ни Рая, ни Ада в этом мире нет, - Муза слегка пожал плечами, не став говорить, что ангелов тоже нет, а демоны в явном большинстве и преимуществе. Зачем лишний раз пугать Леандро? Похоже все, кроме бородатого мужчины решили пойти за ним, вот только… идти в итоге никуда не пришлось.
- В этом проклятом месте живет проклятый хозяин! – тихо рассмеялся некто позади компании.
Это был высокий мужчина, черноволосый, с горящими желто-красными глазами с длинными рогами и синеватым телом. Он был худ и одет в простые залатанные штаны, бос. На его теле находилось великое множество разных рисунков, некоторые появлялись даже в процессе его нахождения здесь.
Как только незнакомец появился – Леандро прошиб морозный холод, свидетельствующий о том, что рядом с ним находится темный, но и этого было мало. Все, за исключением разве что Музы начали испытывать жесткую апатию. Ничего не хотелось делать, было только одно желание – прилечь прямо тут и умереть. Лишь один плюс был в этом всем для Брезара – у него сразу все упало, возбуждением он больше не мучился.

Информация о том, что в этом мире нет Рая Леандро не удивила. Он слышал об этом прежде и не раз. А вот над отсутствием ада, полукровка усмехнулся.
"Да, как же. Этот мир сам по себе, преисподняя!" - однако от дальнейших размышлений на эту тему его отвлек тот факт, что не только он решил последовать за Музой. И речь шла не о Брезаре, который разумеется бы последовал за Лео и хозяином, а об одном из новеньких товарищей - Ферроне.
Брюнет с подозрением покосился на него, но говорить ничего не стал. А вот Эн'Дрину улыбнулся.
"Ну вот, хоть кто-то нормальный." - хмурый молчун, в отличие от красноглазого, нравился ему намного больше. И внешность у него приятнее была и вёл себя он куда более разумно, по пустякам, опять же, не болтал.
Но заговорить с ним полукровка так и не успел. Тело внезапно прошиб странный морозный холод и брюнет, испуганно взглянув на Музу, медленно обернулся на звук донёсшегося из-за спины голоса. - О, небо... - едва слышно, одними губами, прошептал он, глядя на незнакомца. Сомнений не было - перед ним тёмное существо. Сильное существо. И самое время было расправить крылья и лететь куда подальше, но вот беда - парень ничего не мог сделать. Точнее, ему не хотелось ничего делать, кроме как присесть, а лучше прилечь на землю, уснуть и больше никогда не просыпаться.
Взгляд его потускнел и стал каким-то неестественно грустным. На лице не осталось ни единой эмоции, кроме смертельной скуки. Тело постепенно стало казаться ему невыносимо тяжёлым, так что не долго думая крылатый опустился и присел прямо на траву. Если его кто-то и звал, то никакой ответной реакции так бы и не дождались. Он довольно быстро сник, под влиянием ауры незнакомца и самостоятельно выйти из этого состояния, не имел ни малейшего шанса.

- Хах, и почему же я не сомневался? Ма-аленький трус не боится только с женщинами драться. Если заброшенные дома-а уже бросают тебя в дрожь, то иди, поплачься ма-амочке и папочке, слабак, - начал Феррон язвить в своей извечной манере.
Его, как это странно бы не звучало, просто смешила эта человеческая хмурость. Наверное, потому бык лишь искал повод ещё как-либо поддеть Эн’Дрина, пусть даже если этот повод будет совсем незначительным. И ведь самое интересное – воин не был противен магу. Даже не раздражал. Но как-либо задеть коротышку хотелось, и Эс-Ракса не стал сдерживать себя перед этим соблазном, а просто острил в меру природного косноязычия.
Впрочем, долго язвить Феррону не позволяли обстоятельства. Вернее, внезапно появившейся мужчина в синем – уродец, посмевший надеть на свою дрянную голову жалкую пародию на рога. Но минотавр не стал концентрироваться на нём. Он был объят мыслями – чёрными, облепившими со всех сторон, слово мушиный рой. Это была скорбь по себе – без слёз и покаяний, без мысли об исправлении. Хотелось просто прилечь на землю. Закрыть веки. Уснуть. Упасть в бездну, как тот послушник чёрных мантий из старинной легенды – только не из-за прекраснейшей девы, а из-за нежелания жить. Нежелания бороться. Зачем, в конце концов, он живёт? Зачем живут они все? Не проще ли поставить точку, чем тянуть бесконечную, уже давно потерявшую смысл историю? В конце концов, даже жизнь Рона можно привести, как аргумент – он давно уже, на самом деле, пал. Эта битва – битва с судьбой – проиграна годы назад, когда он пошёл на испытание. Он ведь не сможет передать свою жизнь, свою историю, детям. Он – точка своего рода. Точка, которая барахталась ради бессмысленной отсрочки. Хотя, с другой стороны, он может передать свою историю другим… Толку это не принесёт. История растворится, как крупинка соли в горячей воде. Это уже будет не Эс-Ракса. Не будет. Был великий род красношкурых чародеев – и вот их не стало. Ну как, они пока ещё есть – но навряд ли отец станет плодить второго ребёнка, а старик-дед уже точно внука не вытянет. Он и так с большим нежеланием, уже давно больной, стал нянчить внука, когда мать умерла. Значит, отец будет заниматься с вторым сыном сам. Уйдёт из Совета. Обеднеет. И, привыкший к роскоши, умрёт от голода вместе с ребёнком. Или будет убит фанатиками-магоненавистниками. Так что да, бороться за семью – глупо. А за магию? Тем более. Он ничего не изобрёл. Ничего не исследовал. Лишь зубрил слабые заклятья, лелея глупые надежды. Как же жалко, однако, минотавр жил – считал себя величайшим, а не оставил после себя ничего. И ничего не сможет оставить. Прямо как Белдинас Пилофиро, последний Король-Жрец старого Истара – исторический герой, которого каждый маг искренне ненавидел, а каждый второй немаг – не знал.
«И что же я такое? Слабак. Бездарь. Глупый гордец. Возможно, умный… Или не очень. Зато определённо недостойный ничего, кроме как стать пылью» - примерно к таким выводам пришёл минотавр. Голова, полная тяжёлых мыслей, сама склонялась вниз, к земле, в которую он рано или поздно попадёт. Кончено, внутри ещё горели упрямство да чувство долга - но скоро они перегорит в попытке защиты рассудка. Или погаснут, утонув в этих сомнениях - хотя особой разницы нет.

 «А что же тогда тут есть?» – стрелой прошибла мысль, когда Муза сказал про рай и ад. Брезар понял, что он вообще мало что знает о мире, о его создании, а уж о себе вообще ничего. Хотя прописные истины остались. Слова мужчина, женщина, трава, могилы, смерть, любовь – не были пустым звуком. Он прекрасно представлял себе каждое такое определение. А вот о том, кто такие минотавры, он узнал только сейчас, увидев Феррона и услышав Музу. «Интересно, а кто же все-таки я?» - белобрысый ненароком коснулся кончика уха, отличающегося от ушей Леандро. И как раз в этот момент появилось еще одно существо, который заявил что-то про «хозяина проклятого места». Вот тут то, новосозданный остройхий ощутил новые для него ощущения. И они ему не нравились. Хотелось выть, протяжно и печально. Хотелось погрузиться в пучину несчастных мыслей – печаль и тоска покрыли эльфа тягучими склизкими ощущениями, которые захватили полностью все тело. Детородный орган не выдержал такого напора грусти и упал, смирившись со всеми гнетущими мыслями эльфа. «Страдание мой удел, – вынес вердикт Брезар, - я никто и ничто… и никогда не стану чем-то важным. Я сдохну в какой-нибудь канаве, когда хозяин наиграется со мной. Меня сломают и выкинут. Я никому не нужен… один» - и такие вот чувства показались белобрысому до боли знакомыми, а от этого только усилились: «Мне кажется, что я всегда был один. Никому и никогда не было до меня дела. Одиночество… и держаться нет смысла.» И такое скорбное было выражение лица у эльфа, что можно было решить, что он потерял все на свете или всех. Самому же остроухому хотелось печально подвывать или сдохнуть. Вот просто взять свой меч и закончить все его страдания. Чтобы не было никаких проблем больше, чтоб пришла свобода от всех несчастий. Но даже этого он не мог сделать, потому как делать не хотел ничего. От таких мыслей, печалей и горестей, прохвост начал подрыкивать, а от безграничной неохоты, даже не стал удивляться, почему он именно рычит.