Замок ледяного спокойствия

Первое сообщение в теме :


Вам может показаться, что одежда не греет… вам может показаться, что замерзаете на ходу… вам может показаться, что умираете…
Данное строение замораживает само по себе все вокруг…

Прыткий кот ловко преодолел дистанцию между ним и дверью – всего-то и нужно было спрыгнуть по платформам, да забраться по лестнице. Но каджита ожидало разочарование – дверь ни что иное, как фальшивка. Дернув пару раз за ручку и упершись плечом в дверь, К’Шарр бросил эти тщетные попытки справиться с непреодолимым препятствием и развернулся прочь, даже не удостоив вниманием тот поблескивающий драгоценный камень, который кот отчетливо видел, пока добирался до фальшивой двери, но оценил его как «то, что наименее важно в данный момент». При всей своей алчности, свою шкуру и хвост К’Шарр ценил превыше всего.
«Пр-р-роклятье!» – мысленно выругался он. – «Эти сволочи знают, как играться с жер-р-ртвой, вот только К’Шарр не жер-р-ртва!» – все так же мысленно негодовал каджит.
От дальнейших мысленных ругательств кота отвлекло тревожное чувство опасности – его нюх, слух говорили, что кто-то движется, а первобытный животный инстинкт кричал, предупреждая о приближающейся угрозе.
Каджит поднял глаза. Его зрачки сузились при виде едва знакомого мужчины, который стремительно и неуклюже настигал кота. К’Шарр инстинктивно перехватил левой рукой нож, закрепленный на бедре, а после поспешил его обнажить, завидев, как блеснули клыки вампира.
– К’Шарр не жер-р-ртва… – глухо прорычал кот так, что услышать его мог только он сам. – Не жер-р-ртва! – взревел каджит, выставляя перед собой нож, очевидно намереваясь дать отпор вампиру и, как минимум, его убить.

Крики гарпии не достигали поверхности, только эхо нижней пещеры подхватывало голос Скарлетт и несло куда-то в глубину помещения, постоянно повторяя. Облик пространства также не изменился от присутствия гарпии – было все также сыро и темно, капающая вода давила на уши. Пещера создавала мрачную гнетущую картину. Оставаться здесь больше чем требовалось не хотелось. Единственное, что оставалось Скарлетт – это или покатиться вглубь пещеры или отрастить себе крылья и попытаться подняться наверх. Ничего экстраординарного больше с гарпией не происходило…

В это же время Марь уже отдышалась и поднялась на ноги, теперь с боевой готовностью рассматривая пропасть. Больше она не могла позволить себя столкнуть вниз. Ведьма не собиралась спасать чудную птицу, прыгать в пропасть ради кого-то было совсем не в духе мага разрушения. Она позвала, подождала и теперь ее совесть была чиста. Может тыква вообще раскололась о какой-то камень и Скарлетт умерла? Да, именно такие мысли и посетили Марью, когда та отошла от пропасти, очищая ладони от земли и пыли, и направилась через зал, отгоняя от себя желтый туман.
- Пора бы отсюда убираться, - в полголоса сказала ведьма, рассматривая желтую пелену. Совсем недалеко от нее, вдруг из тумана поднялась фигура в темном одеянии и направилась куда-то в сторону. По обнаженной голове, по этой неровной лысине Марь сразу же узнала своего единственно настоящего наставника.
- Змееуст! – попыталась окрикнуть его женщина и поспешила за удаляющейся фигурой, когда та не обернулась на ее крик.
«Как он мог здесь оказаться? Неужели Учитель пришел за мной?» - сердце мага разрушения дрогнуло и где-то глубоко в душе появилось не только чувство почтения, но и что-то очень напоминающее любовь дочери. Они были связаны не только годами обучения, но и совместной жизнью. Бегущая впереди фигура нелепо взмахнула руками и упала в желтый туман. Добежав до того места, где упал человек, Марь увидела своего учителя, который лежал на спине рядом с большим камнем, махал руками и пытался подняться.
- Учитель! – позвала с легкой улыбкой на губах ведьма и кинулась к фигуре на полу…

Хорошо поставленный кулак наемника наткнулся только на воздух, и сила удара пропала зря. Видение растворилось, а глаза исчезли. Но как только рука Морзана зависла в высшей точке удара кожа его с болью вдруг взорвалась, а из под нее начала вырастать угольно-черного цвета шерсть, рука начала увеличиваться в размерах, разрывая одежду, а ногти начали вытягиваться в когти. Наемник чувствовал, что эту волну боли ему не остановить. Он превращался, сантиметр за сантиметром в огромную машину смерти. Конечно, Морзан мог побороться с тварью внутри него. Но насколько бы его хватило? На пять минут, три или тридцать секунд? Сознание начинало размываться и где-то рядом с человеческим подсознанием выстраивалось звериное без самоконтроля подсознание, утробно рыча-смеясь над слабостью человеческой плоти. Ландснех должен был прекрасно осознавать последствия такого превращения и возможной утери контроля над своим телом в таком виде.  
Его возможно нужно было оставить наедине с его борьбой, но тут из желтого тумана вынырнула Марь. На лице ее была непростительно нежная улыбка и она что-то говорила Морзану, ведьма, как под мороком, приблизилась к наемнику и опустилась на колени, пытаясь схватить его звериную лапу. Кажется, она хорошенько приложилась о камень головой…
- Змееуст! Как же я…рада! Я благодарна тебе! О, отец! – все также вырывались из ее уст слова благодарности и потаенные желания. Марь все также видела в наемнике своего наставника и хотела помочь подняться ему, ведь он был стар, и она очень хотела за ним ухаживать где-то очень глубоко внутри своей прогнившей душонки. Гнилистое свечение вокруг нее ослабло и ведьма поддалась чарам непонятного желтого тумана…

Где-то в другой части зала каджит правильно подметил, что дверь-то была не только фальшивкой, но и наживкой для вора, чтобы отвлечь его от смерти, которая его настигала где-то сзади. Вампир неуклюже упал и этим спугнул жертву и разрушил свое идеальное нападение. На КШарра туман никак не действовал, он только значительно сокращал видимость и постоянно сбивал нюх двуного кота, а вот для Грэйва…Для вампира туман стал вдруг опорой, мертвец мог перемещаться так, что его пятки ели касались пола. Грэйв мог открыть в себе идеального охотника, такого, о котором пишут предания о старейших вампирах. Сейчас был звездный час кровопийцы. Туман возносил одного, и пытался унизить другого – он нашептывал каджиту в уши отвратительные слова, убивающие всякую надежду слова, крики же КШарра не могли придать ему отваги, ее в этом зале просто отродясь никогда не было.
- Тебя убьют, убьют…а шкуру твою мы положим возле входной двери как коврик…да-да, положим. Будь так уверен! – твердил вору желтый туман.
Дверь же позади КШарра, медленно растворилась и исчезла, оставив голую каменную стену. Драгоценный камень исчез последним.

У каждого из них были свои слабости и свои секреты, а туман обнаруживал их и неминуемо вытягивал их на свет. Как хорошо, что Скарлетт избежала этого пагубного влияния… Наверное, хорошо.

- Ма-арь! Коша-а-ак! - пернатая повторила попытку еще раз, но все так же безрезультатно.
Скарлетт оказалась в темной пещере. Крики тыковки вместе с другими, посторонними, звуками отражались от стен и звучали эхом, которое, как казалось пернатой, готовы были расплющить своей громкостью и без того потрепанный овощ.
"Черт, докаркалась. Пусть меня земля проглотит! Пусть меня земля проглотит! Довольна?" - Алая костерила саму себя, посматривая наверх.
Повернувшись вокруг Скар показалось, что она увидела очередного червя и в панике потеряла равновесие. В итоге она покатилась куда-то вглубь пещеры с криками, воплями и ругательствами, которые эхом следовали за ней.

Нет сомнений, если бы загадочное нечто было бы материальным, то оно получило бы крайне неприятный удар в левую половину красноглазой морды. Но на пути кулака наемника оказался только желтый туман, послушно расступившийся в стороны перед мозолистыми костяшками пальцев.
От неожиданности Морзан резко остановился, окаменел. С все еще вытянутой после удара рукой, он непонимающе глядел на пустое пространство перед собой. Ведь наемник точно был уверен в том, что попал, был даже готов, если потребуется, вдарить второй раз, да посильнее. Так что же только что произошло? И что именно он видел?
Ни на один из этих двух и множество других вопросов, что роились в голове, мужчина так и не успел найти ответ. Из раздумий, будто бы раскаленными до бела клещами, его вырвала нестерпимая боль, что взрывом из острых игл расползлась по всей левой руке, начиная от кончиков пальцев и заканчивая плечом. С ощутимым треском начала разрываться на части кожа, из под которой выбивалась наружу черная как смоль, блестящая шерсть. Ошметки кожи падали на холодный каменный пол, шипя, сгорали, превращаясь в серый дым. Рука конвульсивно тряслась, порвав рукав, разбухала из-за активно нараставших мышц. Громко хрустели суставы. Перестраивались, удлинялись и утолщались кости.
Но не только рука претерпела изменения. Зубы ландскнехта почти сразу стали металлическими, заострились и поменяли форму на более пригодную для резки чужой плоти. Глаза, чуть ли не вылезая из орбит, увеличились в размерах. Радужки начали тускло светиться и сменили свой цвет на багрово-красный, как если бы налились кровью. Ногти на пальцах тоже прошли через метаморфозу, теперь они прекрасно подходили для того что бы без труда пронзать и рвать глотки, вскрывать черепа и распарывать животы.
Морзан не мог знать, почему так спонтанно начался процесс перевоплощения. Но он всеми силами пытался этому противостоять, потому как, чувствовал, что в этот раз не сможет сдерживать свои звериные инстинкты как раньше. Как он уже немного знал из опыта полученного в прошлом, не контролирующий себя волколак способен создать много проблем для окружающих и что хуже всего – для себя самого. Да и совсем получится печально, если он вдруг забудет, как вернуться в человеческий облик, и навсегда останется диким зверем.
Конечно, если бы наемник смог полностью сосредоточиться на поставленной цели, ему, может быть, было бы легче вернуть контроль над буйствующим внутри себя хищником. Но нет! Прямо таки  должно было случиться что-то, что обязательно усложнило бы ему и без того нелегкую задачу.
Из-за тумана замещавшего все другие запахи своим, унюхать приближающуюся гостью было почти невозможно. Но это была не проблема, ведь он её отлично слышал. Шаги были легкими, но темп немного ускоренный, будто бы она пыталась догнать кого то. Затем наемник услышал голос, довольно знакомый. Именно по голосу он понял, кого сейчас встретит.
Мгновение спустя показалась и сама светловолосая фрау. По какой-то недосягаемой для Морзана причине, очень тепло ему улыбаясь, она радостно, но совсем непонятно проверещала ему что-то. В общем, вела она себя, по мнению наемника, точь-в-точь как будто недавно отведала здоровенную порцию из особых видов грибов.
После, девушка опустилась перед ним на колени и попыталась взять за волосатую лапу, при этом благодаря за что-то, называла отцом. Было бы время и место, Морзан с удовольствием послушал бы её благодарности; приятно же. Жаль только что момент девушка выбрала не подходящий. Совсем не подходящий.
- Беги. Чем дальше убежишь, тем лучше,- предостерег наемник нечеловеческим, неестественно низким голосом.
Боль взорвалась миллиардами острых игл по всему телу. Морзан выгнул спину, как бешеный задергался в судорогах. Сил держать человеческий облик больше не осталось. Сознание зверя и человека сливались воедино.
В глазах потемнело...

Выставленная вперёд заострённая железяка, что должна была выступить орудием защиты или даже, кто знает, убийства, только сильнее разожгла гнев вампира. Рёв каджита породил ответное раскатистое рычание. Момент неожиданности оказался упущен из-за падения, однако кровопийца не чувствовал досады. Напротив - он никогда не ощущал такой лёгкости, ноги словно перемещались над землёй, повинуясь одному лишь желанию двигаться в такт движениям тени. Отдавшись этом чувству целиком, вампир неуловимо, словно во сне, отступил на шаг назад, разделяя расстояние между собой и загнанным в угол кошаком.. после чего исчез, слившись с окружающим полумраком.
- Твоя кровь напитает меня изнутри, - искажённый голос вампира взрезал воздух скрежещущим хрипом. Сила тумана нетерпеливо толкала в спину. Вздумай шатающийся по залу каменный гигант обратить на вампира внимание, последнему бы не поздоровилось. Грэйв сейчас не думал о том, что в зале есть кто-то, кроме него и готового к бою каджита. Он намеревался лишь добраться до мерцающей сетки сосудов на его теле.. разорвать их.. выпустить на волю живую, бегущую кровь. Утопить в ней сжигающую изнутри жажду.
Воздух покачнулся, когда вампир снова подступил к жертве. Он ушёл в сторону, в другую, не спеша приближаться вплотную - пусть прыткий кошак потеряет контроль над собой.. если только он способен различить движения воздуха при частичной невидимости соперника. Каменная крошка под ногами вампира почти не шелохнулась, когда он бросился на каджита с правой для того стороны, одновременно разрывая покров невидимости ударами обеих рук, увенчанных длинными, острыми когтями.
О людях говорят, что загнанный в угол бродяга сильнее того, кому есть, куда отступать. Справедливо ли то же самое для больших, похожих на людей кошек?

Каджит перемещался по небольшой платформе, попеременно выставляя вооруженную ножом руку и безоружную. Временами кот ловко перебрасывал нож из одной руки в другую, раскручивал его, словно заправский бандит, к коим, собственно, он и относился. Голубые кошачьи глаза метались из стороны в сторону, высматривая противника – не так это просто, но какие-то деффекты в пространстве не оставались незамеченными от острого взгляда… И все же, кот его не видел, но слышал… Газ настолько заполнил помещение, что полагаться на собственных нюх уже было бесполезно, но уши каджита служили ему верой и правдою.
– Это мы ещ-щ-ще посмотр-р-рим… – совсем глухо прорычал кот, отвечая и вампиру, и Желтому газу.
Газ впереди внезапно качнулся. Это не осталось не замеченным для каджита, и тот вновь перебросил нож в другую руку. Теперь он держал его правой рукой, держа его поближе к груди, левую опорную ногу он выставил немного вперед, так что бы в любой момент было удобно как-либо маневрировать. Глаза неустанно продолжали скользить, сверля пространство, как вдруг краем уха он что-то уловил. Все внимание мгновенно перешло к объекту справа. К’Шарр бросился ему на встречу. Кот, в мгновение сближаясь со своим оппонентом, попытался схватить его за горло левой рукой, сжимая в правой нож и метя им прямо в шею кровососа.

Скарлетт покатилась в центр пещеры быстрее, чем могла предположить. Центр пещеры был значительно ниже, чем земля по краям. Более того сверху в центр закрытого помещения нависал треугольно образный камень. Складывалось впечатление, что он указывал сверху вниз на самый центр пещеры. Стоило отметить также, что гарпия находилась сейчас прямо под залом, где располагался желтый туман.
Ни странного запаха, ни желтоватого газа замечено пернатой не было, только ей постоянно казалось, что тьма шевелится и что-то очень тихо нашептывает. Так как у тыквы не было ни ног, ни рук затормозить она не могла и остановилась только тогда, когда сильно ударилась о каменный столб, который стоял в углублении в середине пещеры. Заостренный конец столба на земле тянулся к треугольному наконечнику камня, который свисал с потолка. Столб не дрогнул, но крошки вокруг него запрыгали и сильное эхо пронеслось по пещере. Чтобы соединиться вместе камням не хватало всего пару метров. Когда эхо затихло откуда-то сверху раздался глубокий, старческий голос, который, кажется, проникал в саму суть Скарлетт:
- Кто здесь? Какую цель преследуешь ты? Тебе не выбраться от сюда ни когда и ни как, если только-только… - последнее слово невидимый собеседник превратил в эхо и оно разошлось по пещере. До этого эхо не подхватывало звуки говорившего, как будто боялось повторять слова этого существа. Никого видно не было, но гарпия могла поклясться, что тьма сгустилась и обступила это место. Несмотря на отсутствие солнца, в пещере находился какой-то источник света, который окрашивал все пространство в сероватый цвет сумрака…

Тем временем морок все не отпускал Марь. Она видела, как ее «учитель» изогнулся, а в его теле прибавилось силы и мощи. Ведьме не удалось удержать руку мужчины и Марь попыталась зафиксировать на полу тело, навалившись на плечи наемника и придавив его к земле.
- Никуда я не побегу! Бегство только для слабых и никчемных, Змееуст! Ты учил меня не поворачиваться спиной, вот я и не стану! Я помню каждое твое слово! Держись! – иллюзия продолжала застилать глаза магу разрушения. Она ничего не видела и не замечала. Желтый туман обладал куда большей силой, чем могла предположить Марь изначально. Хруст костей и болезненное рычание не смогли вернуть женщину к реальности или взрастить зерно сомнений, так как ее учитель не только был стар и страдал припадками, но и умел перекидываться в таких ужасающих тварей, что Марье иногда становилось не по себе.  Чтобы унять припадок у Змееуста всегда были наготове несколько баночек. Сейчас одна из них выкатилась из его кармана и покатилась куда-то в сторону. Ведьме пришлось отпустить одно плечо Морзана и схватить воображаемую склянку. В это же время превращение наемника закончилось и волколак оказался в лежачем положении на спине. Марь откупорила баночку и вдруг в голову ударила болезненная мысль, все ее инстинкты звенели об опасности так, что ведьма должна была давно оглохнуть: жидкость в бутылке не источала омерзительный аромат, а ее ладонь соприкасалась с грубой животной шерстью, более того ее наставник не распространял ни запах, ни ауру магии разрушения. Чем больше она рассуждала, тем быстрее рассеивалась иллюзия под натиском, склянка испарялась, а Морзан в глазах Марьи наконец-то начинал выглядеть реально.
«Перевертыш? Он?» - о том, что это был ландскнехт ведьме додумывать не пришлось, так как в один момент морок отпустил ее окончательно и она вспомнила все с того момента, как увидела иллюзию учителя, - «звериная натура значит…» - ее внутренний голос дрогнул и она напряженно опустила глаза вниз к морде волка, сильнее сжимая свою ладонь на животной шерсти и очень надеясь увидеть что-нибудь другое, чем то, о чем она успела подумать…

Схватка двух нечеловеческих существ набирала обороты. Грэйв начинал упиваться своим всесилием, а КШарр с каждой секундой ощущал себя все более и более загнанной жертвой. Конечно, слух у кота остался прежний, но что слух мог сделать против острых когтей и зубов? Быстрые ноги наливались свинцом все больше, а желтоватый туман не только сбивал нюх, но уже и начинал кружить голову. Но несмотря на все это, когда кровосос вынырнул из своего укрытия и стал виден каджиту, рука кота с точностью и резкостью схватила Грэйва за горло, вышибая больше самодовольства, чем причиняя боль. КШарру оставалось только занести побыстрее свое холодное оружие и прикончить вампира одним точным ударом. Но этого не последовало… Сталь чуть слышно задрожала, а затем вдруг начала окисляться и пениться, сталь закапала на пол как жидкое тесто. Непонятная магия распространялась так быстро, что готова была перекинуться на ручку кинжала и на ладонь КШарра. Он, конечно, мог продолжить держать оружие, но безопасности его конечности это не гарантировало.
- Ты охотник или как? – вдруг послышался рассерженный голос желтого тумана. Этот шепот был предназначен Грэйву и тот прекрасно понимал, что заставлять ждать своего покровителя больше не следовало, - или он, или ты…может я ни на того поставил? – продолжал вещать туман прямо в уши вампиру. В это время кот ощутил облегчение, ведь непонятное нечто сейчас переключилось на кровососа, оставив каджита на время без давления. Такое количество разношерстных не слабых существ у тумана было впервые, а его жадность, увы, застилала ему глаза настолько, что он хотел воздействовать сразу на всех, но ни умением ни такой мощью не обладал...

Тыква катилась вниз довольно быстро. Из-за способа передвижения пернатая не могла понять куда она катиться, а следовательно и управлять траекторией своего движения. Пернатая наблюдала довольно странную картину. Все вокруг кружится и периодически в этой темной воронке появляется земля в неприятной близости к лицу. Неожиданно к концу этой увлекательной поездки по ухабам пещеры Скар столкнулась лицом с массивной каменной колонной. Раздался вопль и глухой стук эхом пронесся по пещере. Отскочив от колонны, Алая оказалась вверх тормашками.
"Может тыквенный пирог это не такая плохая мысль?" - подумала Скарлетт.
Но ее гастрономические размышления прервал неприятный старческий голос, который, казалось шел откуда-то изнутри овощной оболочки.
- Эй, это ты отвечай кто здесь! - крикнула Скарлетт, не торопясь принимать свое первоначальное положение. Ее слова следом последовали за эхом. Придя в себя и перевернувшись так, чтобы хвостик был наверху, Скар осмотрелась в слабо освещенной пещере и увидела, что тьма сгустилась и обступила ее и рядом находящуюся колонну.

Грэйв отдался пришедшему изнутри чувству собственного всесилия. Таким быстрым, таким стремительным, таким.. охотником он не чувствовал себя никогда! Потому, когда пальцы каджита (оказавшегося гораздо проворнее, чем он ожидал) впились в горло вампира, тот лишь мотнул головой в попытке освободиться. Попытка провалилась, и злость внутри вспыхнула с новой силой. Как он СМЕЕТ?
- Грхх-ха, - вырвалось из горла кровопийцы. Попытавшись обхватить руками предплечье каджита, вампир со всей силы ударил ногой, метя в живот вёрткого противника. Ему не нужно было дышать, для этого он был слишком мёртвым, однако в таком положении было слишком легко потерять равновесии, а этого.. этого он не мог себе позволить.
Возможно, он даже заметил бы, что его противник остался безоружен, однако рассерженный голос, раздавшийся в голове, заставил вампира отвлечься. Покровитель выражал нетерпение, вот только.. что это за чёртов покровитель??
Разум вампира, затуманенный обретённым могуществом, отказывался признавать, что есть кто-то, помимо него самого, способный управлять его волей. Последовательное мышление, способное выстроить цепочку из причин и следствий, осталось за пеленой гнева и голода, пробуждённых алчным туманом. Говоря проще, сейчас вампир не смог бы понять, откуда у него взялась сила, как не смог бы вспомнить и сложить всё, что произошло с ним за время после прибытия в зал. Здравые мысли тонули в кровавом тумане, застилавшем глаза, оставляя снаружи лишь стремление разорвать что-нибудь на части. Включая мнимого покровителя, возомнившего себя сильнее, чем дитя Ночи.
- С тобою.. разделаюсь.. позднее, - прорычал Ярд, стараясь вывернуть руку кошака, пальцы которого царапали бледную кожу.. а затем вдруг отступив на шаг назад, продолжая крепко сжимать когтистыми пальцами руку каджита. Злость внутри странным образом притупила голод. Сейчас ему хотелось просто убить кого-нибудь.. кого-нибудь другого. Убрав препятствия, что стояли на пути к этой цели.

Конечности каджита наливались свинцом, и ему было все труднее и труднее держаться на ногах с каждой секундой. Нож шел словно по маслу, рассекая воздух, еще мгновение и он бы воткнулся в черепушку вампира, но тому было случиться не суждено – рука шла слишком медленно и в каких-то паре дюймов, отделявших кончик лезвия от головы Грейва, нож буквально стал пениться и таять на глазах. К’Шарр не задумываясь выронил лезвие.
Продолжать держать руку на шее вампира было невыносимо тяжело, но кот не подавал признаков слабости, продолжая поддерживать нужную силу для крепкой хватки. Прочувствовав животом довольно-таки сильный удар, К’Шарр на мгновение потерял контроль над телом, едва ли не упуская из захвата шею Грейва, но тут же поспешил вновь сомкнуть ладонь на его шее, глубоко вонзая свои острые когти. Этот удар открыл каджиту, казалось бы, новый источник сил. Внезапно акробат почувствовал привычную легкость.
– Да-а-а-а? – пропел усатый. – Тогда с-считай это позднее наступило пр-р-рямо сейчас! – кот подступил на один шаг следом за вампиром, продолжая сжимать его горло. Сильные руки Грейва пытались вывернуть руку каджита, а когтистые пальцы стремились вонзиться в его шкуру, но все было тщетно… В ответ на эти бессмысленные попытки, К’Шарр замахнулся кулаком, метя прямо в лицо вампира.

Жёлтый дым застил сознание могучего мужчины. Заставлял глаза слипаться, не давал ясно мыслить. Зверь внутри яростно рычал, пытаясь сбросить неведомые оковы мерзкой дряни, что цепкими щупальцами хватался за сознание вербира.
Вокруг был странный хаос - в дверях появился странный волк с железной челюстью. На загрвике мигом поднялась шерсть - медведи не любят волков и не могут ужиться с ними.
А потом ещё появился на периферии зрения кот. Точнее, не кот. По запаху было нечто странное, не поддающееся объяснению.
Арган, тихо шепча что-то под нос, подполз к оборотню, что привалился к холодной стене и пытался побороться с странной силой.
Эшбери попытался улыбнуться ребёнку, как вдруг пол под мальчиком сверкнул искрами магии, и ребёнок провалился в неизвестность.
Мужчина только услышал детский крик о помощи и протянул руку, но уже было поздно.
Вампир Грэйв, кажется снова попал в плен своей жажды, потому что начал носиться за котом, явно желая его укусить.
Скар не было видно, зато была тыква, то каталсь по полу и орала голосом крылатой, вызывая у оборотня немой вопрос.
Однако долго это не продолжилось. Спина будто начала тонуть в чем-то вязком, а через секунду его словно засосало в чёрное болото. На секунду перехватило дыхание и свет померк.

Пустынные улицы

Все еще невидимый собеседник рассмеялся, а затем и закашлялся все таким же старческим кашлем, который больше напоминал хрипы умирающего, чем последствия болезни.
- Правило первое, ты у меня в гостях, а гости вопросов не задают или задают, но только с разрешения хозяина дома, - голос стал более ощутимым и реальным, он теперь доносился не отовсюду, а точно из-за колоны, о которую хорошенько приложилась гарпия.  За камнем что-то точно было и это что-то тихо шевелилось, раздвигая маленькие камушки в разные стороны. Медленно-медленно с боку на колонну легла рука собеседника. Она была как будто завернута в легчайшую черную материю, а за одеждой красовались голые посеревшие кости, ни жил, ни мяса на руке не имелось. Затем все также заторможено вслед за рукой выглянула и часть головы. Голый как будто туманный череп с острыми зубами и черными глазницами смотрел на Скарлетт в упор, череп улыбался. На голову также была наброшена темная легкая ткань, которая тканью вовсе и не была.
- В гости приходят с дарами…но я вижу что у тебя ничего нет. Да…путь до меня нынче не так прост как раньше. Тогда...тогда твоим даром мне будет рассмешить меня, расскажи мне что-нибудь забавное! И тогда, тогда я предложу тебе быть моим гостем. А если нет…то придется отдать в дар себя, - последние слова непонятное существо произнесло с сожалением, его страшный ужасный вид не пугал, а наоборот был слишком живым и эмоциональным. Более того в этом скелете проглядывались старческие черты, Скарлетт могла поклясться, что иногда видела неясное старческое лицо с такими же черными бездонными глазницами. Бежать было некуда, проклятие цепко держало гарпию в форме тыквы…
Эндрин же вместе с мальчиком совсем растворились в тумане, сожрал ли он их или они исчезли в портале никто из здесь присутствующих сказать не смог бы…
В это время Марь наконец-то пришла в себя, а зверь уже обернулся. Один мощный удар огромной лапы и тело ведьмы полетело с такой силой в сторону, что у женщины перехватило дыхание и потемнело в глазах. Прочный доспех принял удар на себя, но без внутренних повреждений обойтись не удалось. Волколак же вскочил на четыре лапы и протяжно взвыл, оповещая всех о своем перерождении. Желтый туман  взвился вокруг зверя моментально, находя себе нового фаворита. В эту же секунду Грэйв вдруг ощутил слабость и ноги его подкосились, туман предал вампира.
Увы, кулак каджита не достиг цели, потому что из тумана вдруг вылетело тело ведьмы и сшибло кота на землю. Они оба покатились по земле вместе. Грэйва отнесло в сторону от них и он растворился в тумане, как и остальные до этого. Вампир перестал издавать какие либо звуки, наверное, такое предательство лишило его чувств…
Когда  тело Марьи остановилось, она тихо застонала, пытаясь приподняться над землей и хватаясь за ушибленную грудную клетку. В глазах все плыло, разноцветные вспышки не давали ей что либо рассмотреть. Она не знала кого сбила или на что налетела…
КШарру же повезло куда как меньше, встреча со спиной ведьмы в открытый бок принесла ему несколько сломанных ребер. Более того, когда они прекратили нестись кубарем и остановились, кот проскользил по полу дальше и соскользнул в одну из черных дыр. Но он чудом не сорвался в пропасть и повис на своем же капюшоне. Резкая боль в шее вернула каджита в чувства, острый камень, за который КШарр, так удачно зацепился пока держал вес кота, но вору нужно было торопиться...

- Ой какие мы обижули! - выкрикнула тыква на слова еще не появившегося "хозяина дома". Но как только перед ней из-за колонны выглянула сначала костлявая рука в темном саване, а потом и череп с острыми зубами, которые запросто способны прокусить ее, она вскрикнула:
- Ик! В дар меня!? Я чиста и непорочна, нахал! - вскрикнув, она перекатывалась взад-вперед несколько раз, а потом обратилась к хозяину дома:
- Развеселить, да? А ты знаешь почему скелеты и призраки плохо врут? - спросила Алая, сделав паузу, а затем добавила не дав вставить загадочному собеседнику слова - Потому что их можно увидеть насквозь!
Не сменяющаяся улыбка на уже потертой тыкве никак не добавляла этому нелепому каламбуру веселья, а, скорее, подчеркивала глупость пернатой, но попытаться стоило.

Звуки, да и происходящее вокруг ничего не значило для каджита. Злость застелила ему глаза и прочие чувства и инстинкты. Удар К’Шарра был прерван, так и не начавшись. Только замахнувшись, метя им в лицо стоящего перед ним вампира, вдруг в пушистого врезалось нечто и он, теряя кровососа из хватки, ведомый понесся кубарем неведомо куда. Он даже понять не успел кто? что? как? откуда? это нечто врезалось, но волочась по полу, кот неслабо приложился головой пару раз и на мгновение потерял сознание… но чувства вернулись к нему, когда он почувствовал резкую давящую боль в шее, а еще как ныли его локоть и болели ребра.
– В-в-вот… д-д-дер-р-рьмо… – прохрипел каджит, прижимаясь мордой к камню. Ладонями скользя по скале, он искал разнообразные выступы, хватаясь за которые можно было подтянуться и выбраться из пропасти.

Половину из сказанного старик не понял, но переспрашивать или удивляться не стал. Он и так был в высшей мере удивлен, когда увидел перед собой гарпию в ее нынешнем образе. Шутка Скарлетт получилась сумбурной, но чуть помолчав существо захохотало, полностью теперь выплывая из-за колоны. Ноги старика не касались пола, их, кажется, вообще не было, только черный саван чуть касался пола. Насмеявшись вдоволь и подержавшись за несуществующий живот, существо наконец-то заговорило.
- Да ты сама остроумность! Знаешь ли, смеяться над своими недостатками – это полезная вещь, избавляет от надменности, - прокомментировав слова гарпии, существо провело рукой рядом со Скарлетт.
- Вижу на тебе проклятие лежит. Оно уже ослабело бедное. Еще чуть-чуть и оно спадет. Тогда с тобой станет намного интереснее беседовать, а то…ничего по этому лицу и не видно, - с сожалением отметило существо, почесывая свой подбородок и как будто теребя бороду.
- Расскажи мне, что там на верху творится? Не ушел ли этот туман еще с моих земель? – старик был очень заинтересован, казалось, что он вел светскую беседу и был облачен во фрак. Несмотря на весь этот антураж, что-то подсказывало Скарлетт, что упрямиться и молчать не стоило, существо сейчас пребывало в хорошем расположении духа, а неповиновение же могло вылиться в такие проблемы, с которыми ни одно живое существо не желало сталкиваться раньше времени…

Марь же медленно приходила в себя. Она уже позаботилась о своих ранениях, и черная аура медленно впитывалась в кожу, восстанавливая пострадавшую плоть. Каджит ругаясь как сапожник все же медленно выкарабкался обратно в зал, несколько раз чуть не соскользнув с камней вниз.
- А я думала, что ты свалился вниз, - чуть разочарованно сказала она КШарру, садясь на полу и осматриваясь, - нам нужно отсюда убираться. Где-то здесь бродит превращенный в оборотня наемник. Знаешь ли собаки кисок не любят, - с улыбкой на губах произнесла ведьма, стараясь напустить на свое лицо выражение печали и сочувствия, но безрезультатно.
А туман же молчал и ни единого звука не было слышно в нем, вой волколака прекратился, а вампир не маячил рядом.