Дерево Макил

Первое сообщение в теме :


Говорят, когда-то тут был храм, окружавший дерево, но возможно, это только слухи. Храма нет и в помине, а вот дерево растет и благоухает. Многие ходят к нему с просьбами. Кто-то говорит, что они сбываются.

Слова ангела действительно успокаивали, да и вообще само его появление здесь, можно сказать успокаивало. Это трудно объяснить, но в этих существах действительно есть что-то успокаивающее, теплое, мягче пуха. Змей и забыл уже обо всем.
Его отнесли на уступ скалы, куда тут же была принесена вторым ангелом девочка Сора, кажется так ее звали.
- Я нашла безопасное место, Сора,- вернулся феникс девочки и это уже радовало. Правда змей и сам хотел остаться, что бы побиться с "братом" аллигатором (пресмыкающиеся же). Да, вот один из ангелов был против, так как маленькая мисс изъявила желание остаться, точнее она хотела помочь жителям города, что был не по далеку. "Хах, снимаю шляпу перед храброй и доброй сердцем. Если бы мне предложили ее в жены, взял бы не задумываясь."- подумал принц, улыбнувшись про себя. О ком, о ком, а о такой королеве можно только мечтать.
-Пойдем, с людьми все будет хорошо,- сказал принц девочке, взяв ее за руку и поспешив вместе с ней за фениксом.

Клод, не отрываясь, смотрел на приближающуюся черную тень. Свет, лившийся из-за головы ангела, был прекрасно виден в иссиня-черном ночном небе и спокойно освещал верхушку огромного дерева внизу, пусть и весьма тускло, но все же. Однако сотканная из темной магии чешуя демона выглядела в его свете совсем иначе: она будто бы пожирала его, целиком поглощала, из-за чего тело демона в ночи выглядело чернее всего окружающего небосвода. Однако это не важно – истинный Свет всегда проходит до самых темных уголков сознания демонов, и всегда оказывает на них воздействие.

Любому хорошему воину всегда знакомо простое правило, являющееся залогом победы в любой схватке, когда сила противника равна твоей собственной: это великолепная концентрация. В конце концов, не зря говорят, что в таких ситуациях победит тот, кто первый допустит ошибку. И сейчас – одна ошибка могла стать единственным, что ему было нужно. Но хватит ли этого?

Клод бросил короткий взгляд в сторону Брата и оценил боковым зрением расстояние до убегающих Соры и Велимира. Похоже, последние к моменту атаки будут уже вне зоны поражения, однако вот Он был в весьма уязвимой позиции, да еще и лишенный своей маневренности… Ах, эта усталость!
«И почему Создатель с каждым новым перерождением делает нас все слабее и слабее? В чем его замысел… не понимаю, не понимаю…» - начал рассуждать про себя юноша, вынимая из ножен ее, снова становясь с ней единым целым, - «почему же ты так отыгрался на мне? А на моих братьях? Почему именно я стал жертвой Шести Договоров, Отче? Почему я еще жив… а Он может раз за разом умирать у меня на глазах? И раз за разом вновь возникать на моем пути? И почему это происходит со мной? За что?» - такие мысли позволили ангелу набрать достаточное количество ненависти, и решимость и воля вернулись к нему так же, как и в годы его светлой юности, еще до Второй эпохи. Он был тогда еще наивен и упрям, у него были собственные цели, собственные стремления. И у него не было позади пяти тысяч лет бесконечных мучений, бесконечных утрат и лишений. Теперь же… теперь он устал настолько, что даже эмоции приходилось возбуждать искусственно, при помощи болезненных воспоминаний. Это всегда было рискованно, поскольку сам разум ангела уже давно пребывал в пограничном состоянии между реальностью и собственным бредом. И после инцидента в Керне, около пяти сотен лет назад, он ни разу не применял это. До сего дня. До того, как он снова увидел Брата.
- Нет времени отдыхать, Брат, - обратился Клод куда-то перед собой, уже разбегаясь для полета, его голос был таким же нежным и ласковым, как и во время его появления, - спрячься где-нибудь, на случай если этой твари все же удастся достичь этих утесов, - мах, один, другой, ноги отрываются от земли, - я попробую ее отвлечь, - закончил ангел, уже изо всех сил набирая скорость, вновь оторвалось от скалы миниатюрное солнце.

Как раз в это время струя нечестивого пламени вырвалась из глотки демона, находившегося уже в нескольких метрах от утеса. Времени было чрезвычайно мало, но вполне достаточно для одной атаки. Сделав один взмах крыльями, Клод оказался прям над струей пламени и, поймав поток обжигающе теплого воздуха, поднимавшегося из-за резкого повышения температуры, не обращая более на невыносимый жар, опаляющий перья и брови, держась ровно в полуметре над струей пламени, используя завихрение ветра от нее, как по течению реки, приближался к демону. Свет, ослепительно яркий для глаз демона, лился из нимба над головой Клода, а потоки черного пламени, расположенные слишком близко к телу ангела, закрывали его тело. Таким образом, Клод оказался прикрыт покровом из света и черноты, из-за чего чудовище совершенно не могло увидеть глазами, откуда ожидать удара. К тому же, где-то в далеких уголках разума этого монстра было еще одно чувство – отвлекающий и сбивающий концентрацию страх, еще один фактор, который собирался использовать ангел. У него были доли секунды до удара, настолько высока уже была скорость, и этого времени ни за что не должно было хватить, чтобы успеть привыкнуть к рези в глазах или отринуть мысли о страхе – это была задержка, задержка, которая была ему нужна.

Еще во время появления чудовища, когда ангел осматривал поле боя с Велимиром на руках, он успел заметить небольшие зеленоватые пятна, покрывающие все тело аллигатора – это, должно быть, чешуя. Безусловно, оценить ее прочность на глаз не было способно ни одно живое существо, а Клод был совершенно уверен в превосходстве своего атакующего удара, да еще и с благословенным оружием, так что юноша собирался пронзить чудовищу одну из стандартных точек: грудь или голову. Однако первая сейчас была недоступна из-за струи пламени, вырывающейся из пасти демона. Так что ангел, точно прицелившись, вспоминая триллионы прожитых им битв, на полной скорости сближаясь с аллигатором, рассекая крыльями ветер, непосредственно в нужный момент нанес точный удар прямо промеж глаз демона. Стоит отметить, что, несмотря на свое божественное происхождение, шпага ангела вовсе не была нерушимой. Все зависело от точного подбора точки, в которую упирается лезвие клинка, на такой скорости даже малейших отклонений от точного перпендикуляра могло хватить, чтобы переломить лезвие пополам. Однако зрение Клода не портилось со старостью – он видел все так же остро, как и любой десятилетний деревенский парнишка, а накопленный боевой опыт позволял бить под конкретным углом, с точностью до самых мизерных отклонений, что позволяло ему применять эту технику. На таких скоростях при точном ударе его шпага по рукоять входила в каменные стены и пробивала слои железа толщиной в три пальца. Однако и плата была высока: основной козырь такого удара был в массе тела ангела, давящего на оружие, из-за чего непосредственно после удара, если враг оказывался достаточно массивным или же просто безумно хорошо закрепился на месте, Клод вполне мог сломать себе множество костей, попросту разбившись о него. Однако он любил риск и не боялся боли – итак слишком много уже ее натерпелся – так что даже со сломанными костями вполне мог орудовать крыльями, не так эффективно, конечно, но вполне достаточно для того, чтобы держаться в воздухе или продолжать маневрировать. Ведь юноша помнил: главное – концентрация, не расслабляйся посреди битвы, реагируй на каждый шаг противника, и всегда выйдешь победителем.

Как приятно осознавать, что ты и твои спутники в безопасности, сразу так на душе спокойно становится. Правда хоть и не было такой причины, но Велимир все же волновался за тех двух ангелов. Он точно знал, что с местными жителями ничего не будет, а если и будет, то это уже другая история, а вот его новые почти знакомые в опасности. Хотя что таким сильным существам будет?
Змей молчал, ибо и говорить-то было не о чем, зато подумать было о чем. Вот он и думал, глядя, как на зло, серое небо.

Клод приземлился как раз неподалеку от Брата и убрал крылья, а вместе с ними - и приятное для глаз всех оставшихся у дерева путников свечение, исчез лучистый нимб и второй ангел уже выглядел как обычный человек, облаченный в белые, расшитые алым, мантии. Шпага уже была в ножнах, правая рука слегка дрожала - в двух местах треснула кость и повредились нервные окончания, из-за чего все конечность стала практически неуправляемой, хотя и выдавало это только неестественная поза: прижатая к груди и опущенная вниз кисть,- да легкая судорога. Слегка побаливало ушибленное плечо и шишка над правой бровью, однако по сравнению с основной травмой они были ничем. Шпага же дала небольшую продольную трещину, и нуждалась в коротком отдыхе. К счастью, благословенное оружие и одежды ангела заживляли свои повреждения так же, как и его тело. Признаться, такой легкой победы над теневым чудовищем он вовсе не ожидал, и уничтожение твари не сглаживало это ощущение. Клод давно пнял - сколько их не убивай, все равно рано или поздно появятся новые, куда более сильные. Этому ему пришлось учиться на собственном опыте, одолевая на протяжении нескольких тысячелетий собственных братьев. Однако теперь, на гео пути снова оказался он. Это совпадение? Или знак судьбы. Весьма жестокий знак...

Юноша посмотрел в глаза Готье, который уже целиком поглощенного заботами о новых товарищах. Похоже, он был снова молод, снова горяч, снова полон сил и энергии идти дальше. Клод только улыбнулся в ответ и слегка прикрыл глаза, ему всегда нравились целеустремленные люди, он завидовал им. Раньше, когда-то давно, он даже был одним из них и считал это естественным, затем - когда он сам лишился этого качества, его поглотила досада и зависть, черная, сильная... но потом - только покой, только равнодушие...

- А я Клод. - ответил мягким и добродушным голосом ангел, слегка склонив голову и прищурив глаза. Так у него получалось самое приветливое из всех приветливых лиц, хотя два засохших следа от стекавших по щекам слез довольно странно на нем смотрелись. К сожалению или к счастью, сейчас, в кромешной темноте и без ангельского света, их было не видно - только фигура юноши, с прижатой к груди рукой. Он был как всегда немногословен, хотя и хотел бы снова рассказать Брату всю свою жизнь от корки до корки. Но... он еще не был уверен, стоит ли. Да и привычка научила его пропускать мимо ушей все ненужные для него житейские мелочи, как поиск еды или ночлега, хотя он при всяком удобном случае помогал в их решении своим компаньонам. Но сейчас... его мысли заняты были только встречей с Братом, и он не хотел освобождать места для иных пустых рассуждений.

Уже стемнело окончательно, а для змея это значило, что нужно срочно найти место потеплей, иначе он впадет в коротковременную спячку до утра, при этом он уже будет в своем истинном облике, чего принцу показывать сейчас не хотелось. Благо от феникса веяло теплом и этого тепла было предостаточно, но это же ведь ничего не значит...
-Долго...- вздохнул змей, сказав эту фразу скорее всего себе. Долго ангелов что-то не было. Тихо. Так тихо что даже жутко как-то. Больше всего змею не хотелось снова повстречать те самые тени- что скромный оборотень против них сделает? Разве что, если они так же в волков обратятся, вот тогда он с радостью с ними сразится- приятнее осознаывать, что твой враг состоит из плоти и крови, а не сгусток энергии.
Смешно. Ему снова захотелось домой. Но это было чувство связано не со страхом, очутиться в новом месте, нет, он просто тосковал по родине. Там где и воздух иной, и растения по иному благоухают, и птицы по иному поют, и время по иному течет- там лучше всего на свете. Ведь как известно, в гостях хорошо, а дома лучше. Принц дохнул на слегка озябшие пальцы рук, попытавшись их согреть, но они неминуемо вновь становились холодными. "Ненавижу холод!"

Клод спускался вместе с Братом, по обыкновению не замечая боли и даже слегка размахивая сломанной рукой. Процессы собственного восстановления были ему столь привычны, что он давно перестал обращать на них внимание, он даже ни на секунду не сомневался, что скоро будет в порядке. И оттого он был куда более неуязвим. Готье продолжал говорить и говорить, и ангел прочитал в его голосе все то же: одиночество...

Прямо как и тогда, на озере... тогда он был с ним, был совсем близко. Но все равно... все равно в его глазах он читал это же чувство. Отчего же? Отчего он совсем другой? Отчего вы так друг на друга не похожи? Оттого ли, что он моложе? Что он новый? Какая ирония. Создатель сводил вас вместе три раза, и все три раза проходили и заканчивались одинаково: болью и одиночеством. Что изменилось, Клод? Что сейчас по-другому?

"Не знаю..." - ответил юноша сам себе, еще не успев сформировать в голове вопроса. Занятно. - "И чего же ты не знаешь?" - Клод улыбнулся еще шире, и его, прежде по-детски наивное, выражение лица стало совсем веселым. Пожалуй, что-то действительно изменилось. Но сейчас, во время их встречи, ему меньше всего хотелось искать истинную причину. Хотелось... да, много воды утекло с тех пор, как это слово было обосновано применено к ангелу последний раз. Юноша внезапно остановился и, высвободив руку из хватки Брата, положил ее ему на плечо.

- Не исчезну, - ответил он на вопрос, который Готье, вероятно, уже отбросил в дальние закоулки собственной памяти, вопрос, от которого тот хотел отвлечься. - Теперь мы снова вместе, - и Клод прикрыл глаза и чуть приподнял брови. Настоящий ребенок.

Велимиру было здорово слышно из укрытия каждый шорох снаружи, на слишком громкие звуки он оглядывался, пытаясь разглядеть близорукими глазами того или то, что издало этот звук. Пока ничего страшного не было- это были ночные птицы и мелкие зверушки, но уж точно не тени. Змей все так же продолжал молчать, как и его спутники, поэтому он не стал сам поднимать какую либо тему для разговора, так как таковой сейчас не было, да и сам оборотень как-то не был настроен для того, что бы поддерживать какую-либо беседу. "Сейчас бы в кольца свернуться, да вот не хочу что бы кто-либо из нынишних присутствующих мой настоящий облик видели... Многие пугаются созданий подобных мне..."

Велимир почувствовал нечто похожее, что уже успело случиться с ним в пустыне: он снова словно отключился и уже не владея своим телом повалился на землю, словно тряпичная кукла, но так и не каснулся ее, так как просто напросто исчез, словно его и не было здесь. Странно, ни когда с ним такого не было. Хотя это можно назвать и довольно удобным способом для перемещения, ибо такового ты не чувствуешь.


Переход>>Город Авалон; Площадь.

Время шло, ужасы кончались...
Сколько воды утекло с момента нападения страшной твари - никто не знает. Великое древо, очистив себя от скверны демонов, царственно "смотрело" на мир у подножья горы.
Что произошло тогда? Куда делись ангелы, что стало со змеем? Сора не знала... Сейчас, она молча сидела под древом, смотря на толстые ветви, по которым туда-сюда метался феникс. Не хотелось вспоминать тот день, не хотелось вспоминать ничего. Что это даст? Лишь страх...

Девочка до сих пор дрожит, старается вычеркнуть этот момент из своей памяти. Перед глазами мелькает пасть чудовища, залитый черной кровью мрамор и чувство, будто врата ада явили себя миру, в этом светом месте, заражая и оскверняя его.
Неугомонная птица, наконец спустилась вниз, внимательно посмотрела на малышку и вопросительно наклонила голову. Этого создания тогда, рядом не было. Чего удивляться его непонимаю? А показывать весь этот ужас...

Сора только и успела, что встать на ноги, да начать думать, куда отправиться дальше. Точнее, где найти приют... Дом, для такой как она. Обладательницы страшной силы, неведомо откуда взявшейся у "простого человека". Эта сила... Девочка, пообещала себе никогда больше ее не использовать... Только если от этой силы, не будет зависеть жизнь близкого создания, к примеру феникса. Шаг, и яркая вспышка портала. Благо, огненнокрылая птица успела догнать свою "хозяйку".
Среднегорье :: Пещера арахнидов

Ржаные поля
Удары копыт мерно разносились над землей: «Докатились, сама себе лошадь, - недовольно ворчал внутренний голос, - Осталось заржать и галопом побегать по полю», - злорадно хмыкнув, он оставил оборотницу наедине с самой собой.
Из-за непривычного способа передвижения девушка ушла не слишком далеко от места появления, и это ей не нравилось. Если копыта с ней теперь навсегда, она не сможет охотиться – звуки будут выдавать её, а значит вне поселений она будет вынуждена голодать. Ну, если не повезет наткнуться на плодовые деревья, например, но полагаться на счастливый случай Весперра не любила, поэтому с завидным упрямством продолжала двигаться в выбранном направлении.
- Ведь поле было обработанным, значит неподалеку должно быть поселение, к которому это поле относится, - рассуждала вслух девушка, чтобы хоть как-то развеять одиночество и скуку, а также нехорошие мысли относительно новых конечностей.
Тихие просторы