Старое городское кладбище "А Хани".

Первое сообщение в теме :


Это тихое и очень умиротворённое место. Правда кладбище настолько древнее, что за большей его частью уже некому ухаживать...

[av=https://i.servimg.com/u/f57/17/26/24/34/fortun10.jpg]

На очень краткий миг Рене показалось, что её послушают. Увидят праведный гнев в глазах, устрашатся блеска священного пламени вокруг Гильотины, разглядят за её спиной призрак великой и ужасной Каерлан, самой ярой из богинь. Вот-вот сейчас собьются Леандро, Лая и эльфка в кучку, встанут на колени, и послушно склонят шеи, сдадутся на милость вездесущей и всеведущей Инквизиции. Так, как оно и должно быть.
Но нет, ничего и никогда уже не будет так, как должно. Глаза скрывает немая стеклостальная маска, Гильотина превратилась в самый обычный, пусть и отличный по качеству меч, а великая Каерлан предпочитает наблюдать со стороны. Рене Эскорца одна.
И она не контролирует ситуацию.
Извинения со стороны Леандро и Лаи дают ей понять: в поразившем её параличе виноваты они. Инквизитор бессильно наблюдает за тем, как эта парочка колдунов скрывается в неверных тенях кладбища. Она может только кричать им вслед, чем и занимается.
- Не смейте скрываться от Священного Пламени! Падите ниц! Назад! - гремит её голос, но какой смысл распаляться, если нет возможности подкрепить слова делом? Прикованная к месту Рене усилием воли заставляет себя заткнуться, переключается на противодействие поразившему её заклинанию. Она дышит шумно и медленно. Борется со страхом. Сейчас, сейчас вернётся контроль над членами, и она устремится в погоню. Или займётся эльфийкой. Ах, нужно же ещё объясниться со стражей…
Гильотина со свистом разрубила воздух и взрыла облачко пыли. Свободна! Рене потянулась, бросила прощальный взгляд вслед Леандро и Лае, повернулась на каблуках к подошедшим силам закона - по крайней мере, ей оставалось верить, что именно таковыми эти люди и являлись. Она упёрла клинок рядом с собой в землю и оценивающе их осмотрела. Краем глаза подметила, что остроухая тварь стояла с луком наготове, и что-то подсказывало Рене: эта стрела предназначена отнюдь не беглецам.
Рене легко выделила среди одошедших вооруженных людей главную: таковой была высокая узкоглазая женщина в сложных одеяниях ободряюще багрового цвета. Тот факт, что эта внушительная дама задавала вопросы, её подозрения только укрепил. Эскорца выпрямилась, выровняла интонацию, с расстановкой представилась:
- Я - Рене Эскорца, третья дочь дома Эскорца, Инквизитор Багровой Церкви. - факт своего отлучения она не сочла нужным озвучивать, лгать и недоговаривать еретикам и чужеземцам религия ей не запрещала. - Я очищаю это кладбище от скверны, а также пытаюсь взять под стражу двух опасных колдунов и вот это остроухое отродье, как мне повелевают Догматы моей Церкви и здравый смысл сознательной женщины. Если вы на страже закона, то вы мне поможете, а если попытаетесь воспрепятствовать мне - я вынуждена буду обратить клинок против вас.
Она подняла руку, показывая, что еще не закончила. На всякий случай не стала временить с козырем. Рене редко слушала грязные и скользкие речи врагов Багровой Церкви, но это не значит, что она ничего не слышала.
- Курчавый чернокнижник по имени Леандро узнал тебя, - кивнула она женщине с катанами, - и устрашился встречи с тобой. Он заслуживает пыток, или даже казни за то, что использовал против меня магию. Быть может, я могу рассчитывать на содействие?
“А еще он обвинил в колдовстве тебя”, - подумала Рене. - “Но чего стоит слово еретика? Я последую презумпции невиновности, покуда она не даст мне причины отмести таковую в сторону”
Инквизитор стояла прямая, как палка, и ожидала ответа, краем глаза следя за эльфийской лучницей. Если пригнуться и рвануться к ней лицом вперед, прикрывая грудь мечом, то стрела наверняка отскочит от маски, наплечника, лезвия или крестовины. А вторую стрелу эта мерзавка не успеет пустить. Последние воспоминания об эльфах у Рене были связаны с гетто, где на них с Сау устроили засаду. “Грязные, нечистоплотные, больные звери без чего-либо человеческого. Жалкие пародии на венец творения Шести. На самих Шестерых!”

В страхе убегая прочь от встречи с "самой ужасной и кровожадной женщиной на свете", Лео даже ни разу не оглянулся, чтобы убедиться, что их не преследуют. Вперёд и только вперёд! А что там позади - об этом ему даже думать не хотелось...
- Нет! Нельзя! Она найдёт нас! - немного сбавив темп бега, чтобы позволить девушке сократить дистанцию между ними, возразил ей полукровка. - Надо продолжать...бежать. И как можно дальше! Мы должны убраться с этого кладбища... а там посмотрим. - сбивчиво дыша, кудрявый кратко изложил рыжеволосой план дальнейших действий и, взяв её за руку, чтобы та никуда случайно не свернула и не отстала, вновь ускорился. Но не сильно, так как время от времени, им всё же приходилось слегка притормаживать, чтобы обогнуть очередное встретившиеся на пути надгробие или выбравшегося из могилы мертвеца.
Лучше всех в этой ситуации чувствовал себя рыжий малыш, который словно пушистая липучка вцепился в плечо своего горе-родителя всеми четырьмя лапами, закогтившись за его рубашку, и теперь более-менее спокойно висел на нём, ожидая конца этой "поездки". И лишь изредка попискивал, волнуясь о происходящем.
_____________
Заклинание День (перезарядка) 5/7

Курчавый нёсся так, словно за ним гнались кровожадные демоны, и это заставляло девушку бежать усерднее. Паника, звучащая в голосе горе-спутника, только усиливала эффект, а потому нордийка, нахмурившись, больше ничего не говорила, сосредоточившись на тщательном перебирании ногами. Тем более, она и без того уже сама видела, что укрытия в зоне видимости не наблюдается, а, значит, надежда оставалась лишь на природную ловкость и удачу. Лая даже не сразу заметила, что Лео тянет её за руку, так как прислушивалась к крикам церковницы, оставленной ими позади, да следила за поползновениям немногочисленных мертвецов. Огибая вместе с курчавым очередное надгробие, Лая даже на миг хотела обернуться, чтобы проверить, достаточно ли они далеко от потенциального противника. Голос Рене затих, а это могло значить одно - стражники дошли до её с эльфийкой компании, и Лая от души надеялась, что их с Леандро фигуры не так заметны в полумраке раннего утра.
"Главное сейчас не создавать лишнего шума..." - В напряжении подумала девушка, невольно стиснув чужую руку. Сердце ускоряло свой темп, а разум подкидывал образы того, что случится, если они с курчавым потерпят неудачу. На языке застыл привкус горечи, и нордийка, подстёгиваемая неприятными картинами возможного будущего, начинала ускоряться, с холодной сосредоточенностью рассчитывая их с Леандро маршрут и уже самолично удерживая его руку, чтобы, если вдруг удача отвернётся от них, подхватить оступившегося спутника и даже самонадеянно потащить его на себе, лишь бы не сбавлять темп.
"Малыш, подожди ещё чуть-чуть. Я скоро приду к тебе, обещаю..."

Известие о том, что Хо оказалась не просто в дали от будущего поля боя, а в полностью другом мире, ошарашили её. Эльфийка шумно вздохнула, крепче сжав лук. Сразу на второй план отошли и странная женщина, ловко оперирующая сложными для Хо понятиями и оскорблениями (ну, или тем, что эльфийка посчитала оскорблениям), и девчушка, которая тоже явно невзлюбила эту женщину, и двое сбежавших, и стража. В голове на считанные мгновения закрутился ворох панических мыслей, но внешне это выразилось лишь в поджатых губах да бегающем взгляде.
"Мистерия, Инь Янь… Солнце… Солнце, не оставляй меня… Что мне делать? Что? "
Но спустя эти мгновения Хо сумела взять себя в руки, и это сразу отразилось на её поведении. На лице появилась слабая, едва заметная улыбка, серьезный и ровный взгляд был устремлен на женщин, и сама эльфийка выпрямилась.
"Дочь пустыни не может позволить себе паниковать. Ни при каких обстоятельствах".
Лук Хо решила убрать — подошедшие женщины агрессии не проявляли, а что до женщины в маске…
"Если эта ирикхи* не успокоиться, то познает разрушительную силу ханг’ина**".
Женщина, назвавшаяся Мингжу, говорила более понятно, чем полоумная, желавшая зла всем вокруг. Из её слов эльфийке стало понятно, что, во-первых, она обладает определенной властью в этом месте, а во-вторых — в этом месте тоже есть тьма. Может, сейчас демон, поднявший мертвецов, и не был найден, но в таинственных темных землях определено есть работа для нее, пока она не найдет способа вернуться обратно домой. А для Хоратхайи это значило, что все не так уж плохо на сегодняшний день. Оставалось лишь выразиться на понятном для людей языке.
- Меня зовут Хоратхайа Ханетти-Эфа, — говорила Хо спокойно, размеренно и с паузами, тщательно подбирая слова, — я прибыла сюда несколько минут назад, и с этой женщиной я не знакома. Но меня заинтересовали Ваши слова о тьме. Мой клан уже достаточно долгое время борется с Руг и им подобными. Истребление демонов — долг, возложенный на меня Солнцем, и я бы хотела продолжить выполнять этот долг даже вдали от дома.
Обращалась эльфийка во время монолога исключительно к Мингжу, иногда поглядывая в сторону Рене с явным подозрением во взгляде.

-------------------------
*ирикхи - сумасшедшая
**ханг’ина - ветра

Рене внешне неподвижна. Холодная, безликая статуя с блестящим клинком на плече. Её взгляд, скрытый поверхностью стеклостальной маски, метается к чересчур болтливой блондинке.
- Ты - расхитительница гробниц, - спокойно молвит Эскорца. - Ты оскверняешь места упокоения. Ты наверняка хотя бы частично повинна в этом восстании нежити. Мне надлежит плетью снять шкуру у тебя со спины.
Инквизитор выслушала командующую стражниками девушку и негромко рассмеялась.
- При всём уважении, Мингжу, вы не вполне верно поняли, кто я такая и чем занимаюсь. - покровительственным тоном начала она. - Я несу в этот мир закон Багровой Церкви, который превыше любых местных законов и правил. Восставшие мертвецы и бегающие по окрестностям еретики - лишь симптом страшной болезни, что пожирает ваш город, и, вероятно, всю Мистерию…
Её передёрнуло от воспоминаний о пустыне Кхари, Кристи и песчаном монстре. Глубоко в душе показал своё гадкое рыло червячок сомнений: не слишком ли смело она тут бравирует? Не осадят ли её опять при помощи какого-нибудь мерзностного заклинания?
“Страх не должен меня останавливать. Я иду путём Шести. Я не облагородю этот мир, если буду бояться вставать на защиту собственных идеалов, и не верну славу своему имени. Мне стоит остерегаться лишь смерти, но сейчас причин таковой бояться нет...”
- ...Имя этой болезни - ересь, - продолжила женщина. - И ее надлежит выжигать и вырезать. Это - мое призвание, моя работа, и мне решать, где, как и почему я буду этим заниматься.
Она с сожалением глянула вслед убежавшим колдунам. Ну ничего. Они не уйдут от правосудия Церкви.
- А посему «послать» меня вы никуда не можете, - с усмешкой в голосе заявила Рене. - Я предлагаю поступить иначе. Позвольте мне провести в вашем городе несколько проповедей и набрать добровольцев в святое воинство. Эльфка пойдёт со мной, мне пригодится вьючный зверь. Потом я и впрямь займусь истреблением колдунов, еретиков и темных тварей, и я буду только благодарна, если вы укажете, где их особенно много.
Эскорца приняла победную позу, уткнув свободную руку ладонью в бок. Сердце стучало оглушительно громко. Не перегнула ли она палку? А если Мингжу и впрямь колдунья? Вдруг багровый свет не найдёт дороги в тёмные закоулки душ этих людей? Что тогда? Рене пойдёт в тюрьму? На плаху? Станет первой и единственной багровой мученицей в Мистерии?
Зато, если Мингжу и правда стражница, вряд ли она упустит шанс переложить часть своей работы на чужие плечи…
Речи эльфки привели Рене в лёгкое недоумение. Остроухая, похоже, считала себя борцом с тёмными и демоническими сущностями, что являлось нонсенсом. Эту Хора-что-то-там нужно было как можно скорее отстегать кнутом и загнать на своё место.

Когда мертвецы, могилы и каменные надгробия наконец остались позади, а дорога вывела беглецов на небольшую развилку, полукровка остановился и, отпустив руку спутницы, принялся осматриваться по сторонам. Для начала необходимо было убедиться, что за ними нет погони, поэтому какое-то время кудрявый напряженно и молча прислушивался к каждому шороху и, лишь убедившись, что вокруг всё спокойно, смог облегчённо выдохнуть.
- Кажется, спаслись. - не очень уверенно, но при этом всё же в утвердительной форме обратился он к Лае и улыбнулся ей уголком губ. - Чуть не попались с тобой.
"А вот Эскорцу, наверное, схватили..." - с сожалением подумал Лео, вновь оглядываясь назад на злополучное кладбище. - "Но она бы ни за что не побежала вместе с нами. Разве только, чтобы зарубить нас. Ведь мы мерзкие еретики и колдуны, на слова и жизненные принципы которых, ей плевать... Ох, Рене, Рене."
- Знаешь, я тут подумал - эта монашка в маске наверняка уже рассказала про нас стражникам. Так что в город нам путь заказан, ведь они теперь будут нас искать. Но нам надо как-то найти... О! - начав было рассуждать о том, как же им теперь быть, ведь они не знают, где находится хранилище душ, Леандро вдруг неожиданно прервался на полуслове и указал пальцем в сторону массивного сооружения, к которому со всех сторон слетались маленькие огонечки. - Это оно! Я почти уверен, что это то самое Министерство. Видишь эти светящиеся сферы? Это души умерших. - уж в чём, в чём, а в этом полуангел не сомневался, так как сам, лично, уже не раз видел, как подобные субстанции покидают тела погибших. Так случилось, когда умер безумный Монти, а потом тоже самое произошло и с Лэйта.
- Повезло! Не придётся идти в этот жуткий город. И спрашивать дорогу... Мы бы так точно подозрения у местных жителей вызвали. А тут, тихонечко зайдем, найдём, что нужно и пойдём своей дорогой.
О том, что здание может быть под охраной, Леандро как-то не подумал, собственно, как и о том, что найти душу Музы в огромном хранилище тоже будет не просто. Это же всё-равно, что искать иголку в стоге сена. Вон их сколько слетается туда ежеминутно! Зато, полуангел вспомнил о другом, не менее важном обстоятельстве.
- Лая, - приблизившись к девушке, кудрявый стянул у себя с шеи подвеску Мистера Кто с чёрным камнем и вложил ей его в руку. - я хочу, чтобы ты знала - ты не обязана со мной никуда идти. Я связан многими обещаниями и путь мой далёк, но ты в любой момент можешь отправиться искать своего друга. - и кивнув на подвеску, пояснил. - Этот камень должен был привести меня в Страшное Царство. К злому колдуну - Мистеру Кто, который угрожал одной моей знакомой... но речь не об этом. Где-то по пути туда, рядом с пустыней, находится та Цветочная деревушка, где Тирий оставил твоего зверя. Так вот, пусть эта подвеска будет у тебя, как гарантия того, что даже если наши пути по какой-то причине разойдутся, ты сможешь найти своего друга. - и чуть склонившись к ней, со всей серьёзностью добавил. - Решать только тебе: идти дальше со мной или прямо сейчас уйти за Малышом - я  всё пойму. Правда. И если бы не значимость Музы в войне с Присциллой, то мы бы уже вместе шли за твоим питомцем... Но я не могу. Так что, выбор за тобой.
А пока Лая думала, как ей поступить, парень достал из сумки белую подвеску Тирия и повесил её себе на шею взамен той, что отдал девушке, после чего, сделав пару шагов в направлении Министерства, ненадолго остановился, принявшись почесывать сидящего у себя на плече зверька за ушком, в ожидании решения спутницы.

Заклинание День (перезарядка) 6/7

Министерство направления мертвых душ в мир иной

Казалось, что жуткая череда надгробий никогда не закончится, и им с Лео придётся бежать бесконечно, но вскоре впереди забрезжил просвет, и на душе у нордийки стало легче. Она даже перешла с бешеного галопа на бодрую рысь и со скрытой радостью пересекла границу земли мёртвых, ступив на свободную от погребённых территорию.
Вскоре дорога вывела их к развилке, и горе-спутник, остановившись, отпустил её руку, ознаменовав тем самым конец их гонки с грозным противником. Вдохнув полной грудью, Лая чуть отодвинула с лица края капюшона, чтобы позволить ветерку коснуться пылающих после бега щёк, и обернулась, настороженно оглядывая горизонт на наличие подозрительных фигур. И, видимо, не она одна беспокоилась о преследователях, о чём вскоре сказал облегчённых вздох курчавого, который, окрылённый успехом, уже развёл активную деятельность по выбору дальнейшего маршрута, в чём расслабившаяся нордийка не стала ему мешать. Она была поглощена приятным осознанием того, что их маленькая компания не угодила в руки ни к стражникам, ни к таинственным злодеям-магам, ни к кому бы то ни было ещё. А, значит, ничто лишний раз не удержит её на пути к мохнатому другу, зов которого она ощущала даже на расстоянии многих миль.
Проследив за пальцем Леандро, очнувшаяся от размышлений девушка оглядела видневшееся вдалеке массивное сооружение. К нему, словно мерцающие светлячки, слетались небольшие светящиеся шары, что лишний раз доказывало возможную правдивость утверждений курчавого.
"Вот, куда нам надо..." - Без особого энтузиазма подумала рыжеволосая, в задумчивости оглядывая цель их путешествия. Погружённая в собственные невесёлые размышления, Лая даже не сразу заметила движение в свою сторону, очнувшись лишь тогда, когда рука молодого человека уже вложила ей в ладонь заветную подвеску.
Подняв на курчавого полный удивления взор, нордийка какое-то время молчаливо слушала, пытаясь осознать причину подобного поступка, после чего, вздрогнув, невольно сжала пальцами столь драгоценный предмет.
"Малыш!" - С надеждой и предвкушением подумала нордийка, чувствуя, как её добрый друг откликается на её зов и радуется вместе с ней. Ещё чуть-чуть, и они встретятся! Они снова будут вместе! О, как опьяняюще действовала эта мысль, сладостным медом покрывавшая болезненно дрожащее в груди сердце!
Отмечая, как фигура молодого человека, зашевелившись, неспешно движется в сторону Министерства, нордийка, судорожно сжимая в руке повеску, слушала бешеное биение собственного сердца, которое, как одержимое, заставляло волнение обжигающей волной скользить по скованному напряжением телу.
С трудом подавив бушующую вглубине бурю эмоций, Лая прижала подарок курчавого к груди и, прикрыв глаза, попыталась прислушаться к голосу разума, который едва пробивался сквозь пелену обжигающих ощущений.
"О, Шео... Я могу прямо сейчас вернуться к нему! Просто взглянуть на проводник и шагнуть навстречу свему покинутому другу! Совсем скоро! И не важно, сколько мне придётся пройти! Это все мелочи, недостойные внимания мелочи! Но..." - Взгляд упал на фигуру наивно-доброго юноши, чуть в отдалении беспечно почёсывавшего своего зверька и ждавшего её решения. На губах мелькнула грустная полуулыбка. - "Действительно ли я могу это сделать?"
Неожиданно вспыхнувший в душе ураган начал потихоньку терять свои силы, и разум, подобно терпеливому завоевателю, продолжил постепенно отвёевывать своё.
"Он не дойдёт. А если и дойдёт, то не выбрется целым и невредимым..." - С неожиданной ясностью осознала нордийка, памятуя все неприятности, которые горе-спутник умудрился собрать всего за несколько часов их знакомства. С таким раскладом мягкосердечного паренька скрутит первый же попавшийся на пути охранник. Брови сошлись на переносице, озарив лицо маской болезненной горечи. - "Мы уже ввязались в это... И теперь просто так отступим?"
Этот вопрос уже адресовался не только ей, но и Малышу, который не разделял её душевных терзаний на этот счёт. Его волновало лишь то, что он далеко, и что он ничего не может с этим поделать. Вот только, вновь погрузившись в эмоции и мысли своего друга, девушка внезапно осознала ещё одну вещь, которая окончательно потушила волну воодушевления и вернула нордийку к холодной действительности. Опустив руку с подвеской, Лая ещё какое-то время серьёзно вглядывалась в Министерство, которое было буквально у них под носом, после чего, прикрепив проводник к поясу, уверенно шагнула вслед за курчавым, вскоре даже миновав его неподвижную фигуру.
- Для начала достанем то, что нам нужно. А дальше уже видно будет. - Только и сказала Лая, не вдаваясь в подробности, и двинулась дальше.
Учитывая важность их общей миссии, как упомянул курчавый, было бы неразумно бросать его на половине пути, особенно учитывая, что без должной поддержки и прикрытия у него было не много шансов успешно справиться с заданием. Да и, пожалуй, их не было бы не только у него, появись только желающие. Следовательно, рано или поздно, но нордийке придётся ввязаться в эту историю, и вот тут присутствие Малыша и, следовательно, его непосредственная близость к опасности, сыграли решающую роль. Прокладывая свой путь к Министерству, Лая успокаивала своё саднящее сердце лишь одной мыслью: чем дальше экнор будет от всей это кутерьмы, тем лучше. Если у неё есть шанс на пути к Малышу избавить его, пусть и частично, от возможного риска, который неизменно возникнет в ходе их опасного путешествия, то она это сделает. В Цветочной стране, тем более, у домика лекаря, экнор будет в куда большей безопасности, чем сейчас с ней. А, значит, сначала Лая достанет то, что необходимо, то, что буквально мазолит ей глаза на горизонте, а потом уже со спокойной душой возьмёт курс на цветущий райский уголок, где её будет ждать её верный товарищ и мохнатый брат.
"Малыш, родимый, дождись меня. Я скоро приду за тобой. Совсем скоро..." - Мысленно успокаивала нордийка своего горюющего спутника, незаметно сжимая под плащом кулаки.

Город Инь Янь -  Министерство направления мертвых душ в мир иной

Мало-помалу до Хоратхайи начал доходить общий смысл слов человеческой женщины, которая назвалась Рене - она говорила о религии. Отношение пустынных эльфов к чужой религии было более чем терпимо, если только догматы религии не выходили за рамки разумного. Да, они могли и изредка посмеяться над чужой верой, и искренне удивиться некоторым моментам, но ни разу не обращали чужеземцев к Солнцу и не пытались разуверить странников в их богах. Но говорила Инквизиторша о своей религии уж слишком дико для обычного человека, и Хо решила, что лучше бы ей держаться подальше от нее. Солнце не любит, когда убивают не-темных существ, даже если они немного сумасшедшие.
Стоило эльфийке услышать о том, что Рене собирается взять её с собой, как она бросила в её сторону холодный и в тоже время горящий агрессией взгляд. Хо такая наглость поражала - сначала эта сумасшедшая разбрасывалась угрозами, а теперь - с чего-то вдруг - решила, что может распоряжаться ей как хочет.
- Умерь свои желания, человеческая женщина, - стараясь выдержать спокойный тон, бросила эльфийка Рене. - Не помню, чтобы я была тебе чем-то обязана.
То, о чем говорила Мингжу, продолжало интересовать. Слово "дракон" ей было не знакомо, но звучало оно достаточно грозно, да ещё и в сочетании со словом "костяной", да и ещё и вкупе с действиями, причисляемыми ему... Звучало всё так, что это существо явно относиться к тому, с чем Хо должна бороться.
- Я готова помочь в борьбе с тем костяным демоном, - четко проговорила Хо, приблизившись к Мингжу, - если вы дадите более ясный путь... туда. Я не отсюда, и чтобы добраться до места, мне потребуется конукхо... то есть, существо, знающее туда дорогу или бумага... То есть, карта.
Хо думала о том, что нужно было бы придумать, как вернуться домой, но порталы, по слова Мингжу не работали, а иного способа ходить из мира в мир она не представляла. На минуту в голове эльфийки пролетела мысль о том, что, возможно, она и не сможет больше вернуться в Ктуон, но Хо не хотела и не могла поверить в это.
"В любом случае, лучше будет не стоять здесь около агрессивного ум-ткха. По дороге будет спокойнее и больше возможность осмыслить произошедшее. И решить, что делать дальше и как отсюда выбраться".

Реакция Мингжу не слишком обрадовала госпожу Инквизитора. Но, по крайней мере, она не включала в себя обнаженную сталь или атакующие заклинания. “Меня выслушали, но вряд ли поняли. Еретики по незнанию”, - с гулко бьющимся сердцем решила Рене и покрепче сжала рукоять упёртой в землю Гильотины. – “Она явно решает, как со мной быть...”
Если женщина с катанами отдаст приказ своим молодчикам – придётся драпать. Рене, конечно, уже приходилось биться с превосходящим её количественно противником, но почти всегда то были плохо вооруженные и недисциплинированные враги Церкви. Ещё была битва с наёмными убийцами в эльфском гетто, но там рядом с ней сражалась горстка преданных ей людей, да ещё стремительная Сау со своим хопешем. Куда она, интересно, его задевала? Эскорца припомнила облик чудом встретившейся ей недавно сестры: та была вооружена слегка изогнутым полуторником-крейгмессером вместо кривого зигзагообразного хопеша. Жалко, если то оружие было сломано или утеряно. Как и Гильотина Рене, хопеш был материнским подарком. Младшая Эскорца очень часто нежно гладила свой федершверт и погружалась в воспоминания о родителях. Наличие столь родного и дорогого её сердцу предмета помогло ей выжить на протяжении последней страшной пары лет. Ну и ещё, конечно, его несравненные боевые качества...
...которые ей, вполне возможно, вот-вот придётся подвергнуть очередному тесту. Надо будет посмотреть, как именно за неё примутся стражники. Если у них есть хоть капля мозгов, то окружат; один будет отвлекать, а двое других попробуют достать глубокими ударами с безопасного расстояния. Если Эскорца хочет в такой схватке победить, то варианта действий у неё два: либо броситься самой в лобовую атаку и попытаться убрать хотя бы одного противника снайперским тычком в лицо, либо начать кружить меж могильных камней и не дать взять себя в кольцо. Но и так и так расклад совсем не в её пользу. А ведь последствия солнечного удара, полученного в Кхари, еще давали о себе знать. Да и тут она успела порядочно помахать мечом, нежить поубивать. Притомилась ведь!
К счастью, приказа арестовать Рене пока не последовало. Девушка перевела дух.
И резко выдохнула, услышав ответ со стороны эльфки с непроизносимым именем.
- Если ты, богомерзкая остроухая свинья, еще хоть раз обратишься ко мне без разрешения, да еще и в таком тоне, то я отрублю тебе кончик языка и заставлю его сжевать, а потом выпорю, - сообщила Рене, с трудом сдерживая клокотавшую внутри неё злобу. – Опусти взгляд, брось лук и знай своё место.
Вот только Мингжу, похоже, была не совсем согласна с радикальным отношением Инквизитора к эльфам. И даже попыталась найти Хо-что-то-там применение.
- Костяной что? – негромко переспросила Рене, вернувшись взглядом к капитанше стражи. Мертвый геральдический зверь разоряет целые города? Ещё недавно Эскорца сочла бы, что ослышалась, но от Мистерии можно было ожидать чего угодно. Костяной дракон так костяной дракон. Вот только Мингжу, похоже, рехнулась, если решила, что с ним может справиться вооруженная луком эльфка. Нарочно что ли на верную смерть посылает? Ну, хорошая мысль, но непрактичная. Живыми эльфы могут принести побольше пользы. Если они послушные.
Догматы, конечно, обязывали Рене направиться на битву с костяной тварью, но идею эту она отмела почти сразу. Во-первых, праведный гнев и проповеди не возымеют никакого эффекта на способного уничтожить город монстра. Во-вторых, Догматы обязывали Рене вырезать половину Мистерии и освятить разнообразными ритуалами Церкви вторую (а лучше просто предать всё огню...), но по очевидным причинам сделать этого она в одиночку не могла. Не может же Рене разорваться между всеми этими делами? Нет, Шестеро не этого от неё хотят. Она должна принести в этот мир багровое сияние. Ей нужны верные соратники, с которыми предстоящие подвиги перестанут быть непосильными. 
Взять хотя бы вот это ужасное известие о “пропитке” города магией. Надо срочно что-то делать, но разве может один инквизитор с этим справиться самостоятельно? 
- Если ваш город пропитан магией, то его, конечно, лучше снести под основание, - очень серьезно сообщила Рене. – Но, я боюсь, я не в состоянии сделать это сама. Разве что он весь выстроен из дерева – тогда можно попробовать спалить. Лучше всего для этого выбрать ветреный день и очень много промасленных тряпок и сухих веток. Но...мне действительно необходима поддержка, и только проповеди в несколько более...благочестивом месте позволят мне начать достаточно мощное праведное движение, а потом и собрать святой легион. Как вы сказали? Карлионис? Что это за место? – она попыталась проследить взглядом указанное Мингжу направление.

Чем дольше Хойя наблюдала за женщиной по имени Рене, тем больше понимала отношение лесных сородичей к людям, которых одни кланы избегали, а другие не брезговали и убивать. Данная особь человека явно заслуживала немного насилия. Эльфийку раздражали слушать оскорбления в свой адрес, но к активным действиям прибегать не спешила, как и не собиралась переходить на оскорбления - ибо всё это было бы показателем слабой души Хо.
- В месте твоего обитания мои сородичи, может, и были вынуждены тебе подчиняться, к сожалению. Но я - не они, и не буду тебе подчиняться, несмотря ни на что. Ты не имеешь надо мной власти, - лишь холодно и гордо бросила в ответ Хоратхайа. Она хотела остановиться на этом, дабы не заводить больше ни себя, ни инквизиторшу, но не удержалась и с полуулыбкой продолжила, - а кончик языка не помешало бы сжевать тебе свой, чтобы не позориться хулой, вытекающей изо рта.
Но вскоре Хо стало ясно, что Рене, похоже, зла на все вокруг. Эльфийка гадала, что с ней не так, если она готова сжечь город своих сородичей, но найти ответ ей было не суждено.
Вторая же женщина проявляла себя более адекватно, и даже была готова дать сопровождающего, чему Хо слегка удивилась. Как-то это было странно, на взгляд эльфийки, посылать молодую человеческую женщину сопровождать неизвестного эльфа и агрессивного человека. Ни про гробницы, ни про темницы Хо не знала, поэтому ей казалось, что здесь есть какой-то подвох.
Стоило Тигре указать рукой на Хо, как эльфийка сразу же отпрыгнула в сторону, чуть не задев каменную плиту. Это было делом рефлекса, ожидания опасности в незнакомой местности с незнакомыми существами. Но, поняв, что опасности нет, Хо улыбнулась и приблизилась к обещанному провожатому.
- Я обязуюсь следовать указанному пути и не бежать от возникшей опасности, если такова будет, - быстро отчеканила Хо перед Тигрой, воздев на мгновение руки к небу. Такова была культура пустынных эльфов: проговаривание обязательств и их дальнейшие подтверждение жестом делало сказанное клятвой, от которой эльф не имел возможности отречься.
- Благодарю за оказанную милость, хоть д'ари* обещает быть непростым с таким одндхи** , - обратилась на этот раз Хо к Мингжу, кивнув головой в сторону Рене. Эльфийке не нравилась перспектива такого путешествия, но Хо сомневалась, что черноволосая женщина будет с ней торговаться. Согласиться на данные условия было оптимальным решением в глазах Хоратхайи. Инквизиторша не была опасностью в глазах Хо. Она была просто раздражающим фактором, который более чем возможно устранить в случае надобности.
-----------------
*д'ари - путь
**одндхи - спутник

Есть одно хорошее жизненное правило. За слова свои стоит отвечать. Перед самой собой, перед другими, перед, в конце-то концов, богами. Чего стоит миссионер или священник, неискренний в своих молитвах? Чего стоит нарушающий собственные клятвы рыцарь? Какова цена словам Инквизитора, не способного привести в исполнение собственные угрозы?
Тигра, эта негодная, оскверняющая могилы шавка, и вправду заслуживала лишиться порядочного куска шкуры со своей худой спинки. “Сумасшедшая? Она в таком тоне отзывается об Инквизиторе Багровой Церкви”? Правда, у Эскорца не было правильной плети, подошедшей бы для такой экзекуции. Но не беда. Инквизиторы – люди в большинстве своём смекалистые. Нет хлыста – найдётся молодая упругая ветка или кожаный ремешок.
Но наглость Тигры – это одно, а вот переходящее все границы тупое бесстрашие эльфки – совсем другое. Остроухая тварь словно нарочно лезла на рожон. А значит, обещание придётся привести в исполнение. Только так воспитываются надлежащие уважение и страх. Только так можно показать этому животному, что власть у Рене как раз-таки имеется. По праву наличия в её жилах чистой человеческой крови, которой её наделили Шестеро.
“Однако же не стоит устраивать ей трёпку прямо на глазах у Мингжу. Эта женщина со своими стражниками наверняка вмешается и не даст мне совершить задуманное. Если, конечно, она хоть чего-то стоит в качестве блюстителя порядка. Нет, я повременю, пока мы не двинемся в путь... Э?! Что?!”
Рене резко выдохнула сквозь сжатые зубы. Эльфка только что назвала богохульницей её? Багрового Инквизитора на службе великой Церкви? Ту, что не отреклась от своей веры и преданности своему делу даже после того, как Церковь объявила её Дом вне закона?
Горячее, колючее чувство родилось где-то в груди и поползло в трех направлениях шипастыми ветками терновника. Одна ветка пошла по горлу. Губы Рене сжались в тончайшую линию, по лбу побежала струйка пота. Уши слушали, но уже не слышали ничего из сказанного Хо после сорвавшегося с её губ смертельного оскорбления. А два других колючих отростка устремились в руки. Но ничем не выдала Рене охватившего её напряжения – только два раза, словно бы невзначай, стукнула кончиком пальца по яблоку уткнутой в землю Гильотины.
Попыталась таким образом собрать мысли и успокоиться. Но мысли не желали складываться в спокойные фигуры. Стражники Мингжу тоже ведь всё слышали. Если наказание не постигнет Хо немедленно, прямо здесь, прямо сейчас, то потом они будут сплетничать по тавернам о глупой бабе в маске и багровых одеждах, которая бросалась пустыми угрозами. Которую заставил заткнуться один едкий комментарий остроухого недочеловека.
Нет уж, такого она не допустит.
- Вот как, - услышала Рене наконец собственный голос. Хриплый и гудящий из-за проказы, которую она подхватила в эльфийской резервации. Этом вонючем свинарнике, где мелкозубые крысы плодились, жрали, и не выполняли свои рабочие нормы по сплаву леса. Она сделала шаг вперёд. Мысленно поблагодарила Хо за то, что та решила подойти к Мингжу, ведь таким образом она и к Рене приблизилась. Ещё шаг. В позе – уверенная расслабленность, федешверт волочится и чертит в земле полоску. Покрасневшее лицо могло бы предупредить остальных о том, что Инквизитор преисполнена злобы, но маска его скрывала.
Вымышленный терновник окончательно укрепился в руках, но сковывающее напряжение перешло в привычную свободу и приятное покалывание в пальцах. Ну и что, что она устала. Много времени это не займёт. А если Мингжу решит встать на защиту нелюдя - оружие придётся просто бросить. 
Но никто и никогда не сможет обвинить Рене в том, что она попусту воздух сотрясала. В том числе её собственная совесть. 
- Хорошо, - согласилась она, сама не зная, с чем, и в несколько стремительных шагов покрыла остатки разделявшего её с эльфкой расстояния; на ходу Рене перехватила меч, взяв его обеими руками и развернув остриём назад. А потом, когда эльфка была на расстоянии удара, Эскорца совершила широкий взмах снизу вверх, наискосок, стремясь разрубить остроухой бедро, и, по возможности, бок и грудь. Завершив удар, Рене оказалась бы в стойке быка, из которой удобно отбить ответный или совершить верхний тычок в лицо. Но там уже надо будет по ситуации адаптироваться... Сейчас задача проста: обезвредить и наказать эту языкастую тварь. 
Будет знать.