Торговые улицы

Первое сообщение в теме :


Даже небольшая деревня гордится своими торговыми лавками, что предлагают товары, которых, как утверждают местные, больше нигде не сыскать. Может это и так, но пока не проверишь, трудно сказать что-нибудь наперед.

Снаружи происходили какие-то копашение и разговоры. Вроде бы даже голос Синдари можно было различить. Носок, в прочем, быстро исчез, ничего особого больше не сделав. Фэль мысленно хмыкнула, переводя внимание на более важную проблему. Эвиану было не очень хорошо от полученных травм. Лицо его выдавало даже в этой форме. Мыслям его она все же улыбнулась. Однако вскоре снова обеспокоилась вопросом вылазенья из под завалов. Сейчас это было не реально без посторонней помощи. Слишком мало места даже с тем учётом, что Эвиан держал доски. "Я попробую. Не напрягайся сильно ты же ранен." Фэль попыталась пошевелиться, выползти самостоятельно. Вышло не очень. Удалось продвинуться на какие-то сантиметры, когда над головой снова заговорила Айша. Потом она тихо обратилась к парочке под завалами, предлогая свой вариант действий. Рыжая была немного в шоке, но ничего не сказала против. План был хорошим и надежда на то что дорогой её сердцу демон будет сделовать советам юань-ти, медленно превратилась в уверенность.
Тёплые руки красноглазой нырнули под завал, находя, подвинутое ранее, тело Данкри и, ухватив под руки, начали потихоньку вытаскивать. Максимально выдхнув, магичке оставалась только помогать Айше. Она наконец-то сможет увидеть что творится над завалами, если у них получится.

Как только Эвиан загадал – носок перевернулся и исчез, а рядом с демоном выпала золотая подвеска с перламутровым камнем. Как именно она действовала – никакой записки не прилагалось, но вот если бы Эвиан все-таки надел ее себе на шею, то приобрел бы вмиг обычный человеческий облик.
Носок исчез и из рук Синдари, пока тому в голове Тирий пояснял за взаимоотношения жителей разных городов.
«Ты забываешь, что в Карлионисе живут преимущественно люди, а здесь все-таки народец волшебный. Кто знает, они могут подбить на военные действия дроу или соседний город попросить выступить за них. И тогда численное и силовое преимущество будет на стороне остроухих!»
А меж тем, пока воспоминание нашептывало полезную пусть и не своевременную информацию Синдари, темная эльфийка хмурила брови все сильнее и сильнее, по мере того, что ей там рассказывала Маришка. Но выяснение отношений и возможное рукоприкладство немного пришлось отложить, ведь в этот момент шут лечил всех пострадавших и именно в этом были заинтересованы все кругом. Даже те, кто хотел помогать "юному лорду" – отошли в сторону, когда Айша напомнила им о ведрах с водой.
«Я не врежу твоему организму, но если хочешь – научу тому, что знаю сам…» - вновь произнес Тирий, пока Синдари лечил остроухий народ, - «Однако, ты все равно не сможешь владеть магией на уровне оригинального меня, просто потому что его затачивали под навык и меняли с помощью ритуала…»
По мере колдовства шута, все пострадавшие, так или иначе, получили свою помощь, вот только радоваться и благодарить было рано, ведь ровно после этого момента Синдари признался, что несколько переиначил первую информацию о наемниках Карлиониса. Впрочем, и держать ответ он тоже в этот момент не смог, повалившись рядом с телами в болезненное забытье. Не зная, что делать, остроухие замерли на пару долгих мгновений.
- Чего застыли? – жестко одернула их дроу, - Унесите раненных в другие постройки. А этого, - красные глаза глянули на шута, а затем на дроу-мужчину рядом с собой, - Мы заберем к старосте.
Темнокожему эльфу не нужно было что-то еще говорить, мгновенно обратившись в драука, он нагнулся и подхватил обморочного Синдари на руки. И хоть Синдари был вроде как в связке с теми, кто сейчас пытался вытащить своих же из-под завалов, те люди и нелюди не стращали остроухих, не пытались никого настроить против Карлиониса, а потому их было решено оставить в покое.
- Идем, - произнесла дроу, двигаясь прочь от разрухи и драук потащил Синдари за ней.

«…Колодец есть, но нет ведра…» - пропел неподалеку тонкий, детский голосок и реальность завертелась. Завертелась что бы всем своим многообразием рвануться вверх. Прочь от шута. Циркач провалился в темную, липкую пустот. Полетел куда-то вниз, цепляясь обрывками сознания за уменьшающийся  круг света. Но горловина «колодца» продолжала удаляться, пока даже ничтожная, светящаяся точка не растворилась во тьме. Пока дурак видел свет, в голове звучал голос Тирия, который обещал обучить его магии, но как то не так, как… То ли учили его, то ли не той, которой владел настоящий он. Шут не смог зацепится за этот голос. За миг до того, как тьма заполнила все – промелькнула мысль. «Надо будет с ним поговорить об обучение особо. В приватной, личной беседе».
Синдари не мог сказать точно сколько прошло времени. Он лишь свято был уверен, что такое падение должно было бы окончиться сокрушительным ударом о твердь. Ударом что наверняка должен был положить конец его мытарствам. Но нет. Взамен лепешки на земле, шут обнаружил себя твердо стоящего на ногах в довольно странном месте. Сперва он думал что по-прежнему находится на деревенской улице, у развален таверны. Но ночь казалась гораздо темней, чем предрассветные сумерки в которых развернулась трагедия эльфийской деревни. Кроме того народ, столь обильно снующий, пару мгновений назад повсюду словно растаял в воздухе. Странно было еще и то обстоятельство, что как шут не напрягал зрение, стараясь сфокусировать взгляд на постройках, обрамляющих площадь, ничего кроме размытых силуэтов увидеть не мог. Панорама виделась ему словно через залитое дождем стекло. Дома, хижины и прочие постройки будто прятались от него. В нутрии заворочалась мысль: «Разглядишь их, и обратного пути не будет». Шут зажмурился, отгоняя неприятную думы, а когда открыл глаза, то увидел перед собой домик с высоким крыльцом и навесом. Постройка, в отличие от своих архитектурных собратьев, не прятался в водном мареве. Наоборот, была отчетливо видна а в ее окнах горел свет. Этот свет создавал такой контраст с царящей вокруг темнотой что становилось решительно непонятно, что реальнее? Эта тьма, или этот свет.
Синдари инстинктивно посмотрел вверх и открыл для себя еще одну загадку этой странной ночи. На небе не было звезд и луны. Но не было не так, как в пасмурную погоду, когда светила сокрыты за плотной пеленой туч и облаков. Присутствие которых на небесном своде ты пусть и не различаешь, но твердо ощущаешь всем естеством, что они там и никуда не делись. В этом «небе», не было и не могло быть ни звезд, ни лун, ни солнца. Зябко поежившись от такой догадки шут направился к высокому крыльцу дома, что пока еще дарил свет этому мрачному месту. Две золотистых дорожки освещали ступени, пространство возле двери и небольшую часть крыльца, прямо под окнами находящуюся. Вся же остальная открытая лоджия, шуту пришло именно это названия, уж больно широким это нечто было для крыльца; так же тонуло во мраке. Путь к двум светящимся порталам окон, оказался долог. Видимо расстояние и пространство здесь ощущалось и виделось не так как в привычном шуту мире, преодолевалось впрочем тоже. И вот когда казалось, что темнота почти поглотила его ноги твердо встали на одну из золотистых дорожек. По ступенькам он поднялся без труда как уже тысячи раз проделывал это раньше. Ступеньки оказались вполне обычными. Шут аккуратно приблизился к окну украдкой заглянул в него, как это делает ночной вор в поисках добычи, или юный влюбленный в поисках предмета своего обожания. Фыркнув, в полном понимание что он ни первое, ни второе, шут без обиняков уставился в окно, да еще и приложился к нему обеими ладонями.
За столом, в дальней части комнаты седел щеголеватого вида юноша, склонившись над пергаментом. Перо в его руке быстрыми и легкими движениями скользило по писчей поверхности отбрасывая причудливые тени на стены жилища. Свет давали не меняя сотни свечей самым беспорядочным образом расставленные по всему пространству комнаты. На столе, на книжных полках, на полу. Пяток из них приютился на отставленной от стала табуретке, а некоторые расположились даже на спинке массивной дубовой кровати. Жилец явно не боялся возможного, при столь небрежном обращение с огнем, пожара. И в этом безрассудном квартиранте Синдари без труда распознал Тирия. Воспоминание недопозабытого мага выглядело точ в точ так же как и во владениях хозяина деревни, когда он впервые попался шуту на глаза.
- Ну не дать, не взять опальный дворянин сосланный в родовое имение за всякое непотребство перед лицом власть предержащих. – С легким ехидством в голосе подметил дурак.
- Интересное наблюдение. Но знаешь, меня уже давненько занимает другое наблюдение. Наблюдение за тобой старина. И вызванный этим наблюдением вопрос не дает мне покоя. Какого черта ты вообще творишь? – Ироничный, не лишенный столь знакомого сарказма голос, раздался по левую руку от Синдари. В такой ситуацие, любой нормальный человек зачесал бы репу, снедаемый лишь одним вопросом: «а где тут можно поменять портки?» Но дурак проявил чудеса выдержки, ни один мускул не дрогнул на его лице. Он медленно повернулся к источнику голоса. Одна из дорожек света, повинуясь ведомым только ей законам теперь высветила дальний конец крыльца-лоджии. У самых перил была прислонена пустая, перевернутая бочка на ней, закинув ногу на ногу восседал Синдари. Темно-русые волосы были собранны в аккуратный хвост. Театральный шутовской наряд блестел золотыми и серебряными нитями, которыми богато был расшит черный бархат. Два голубых глаза холодно и пронзительно глядели на своего двойника, заставляя последнего усомнится уже в собственной реальности. Юное лицо, без единого следа увечий и шрамов, расплылось в презрительной улыбке. – Нет серьезно. Какого черта ты поперся в эту несчастную деревню, за кучкой этих неудачников? Ты им был что-то должен? Они принудили тебя к чему-то воспользовавшись мерзкой ворожбой этой потерявшей голову после смерти доченьки сельской сумасшедшей, которую ты именуешь белой ведьмой? – Допельгангер, смачно сплюнул через перила, слез с бочки и начал медленно прохаживаться по крылечку. – А ведь ты уже был в том самом месте, в которое сам ни ведая того шел все эти годы. Место где никто бы не смог воспользоваться твоей слабостью. Место где ты по настоящему мог бы реализовать себя не стесняя свое эго ненужными рамками. Вспомни вопрос той девушки на берегу мертвых моряков. Надо было сказать ей правду. Ты ведь и вправду устал от жизни. От такой жизни. В темных землях ты бы смог начать все заново. Не уж то эта мысль стала слишком сложна для твоей головы? – Наваждение покрутило пальцем у виска и мерзко осклабилось. Шут стоял молча, хлопая глазами и не зная что ответить. Замогильный холодок начал забираться под одежду, норовя пролезть и под шкуру тоже.
- Да не так я представляла себе результат моей ворожбы. Залуженного воздаяния которого только и достойна такая мерзкая падаль как ты. – Раздался женский голос за спиной отставного циркача, заставляя его машинально развернуться на пятках. В противоположном углу крыльца стаяла женская фигура в белом платье. Золотая дорожка света, вопреки своему обыкновению не высвечивала этот образ, свет исходил прямо от женщины. Ее лик нес на себе отпечаток тяжелой жизни и многих скорбей. Взгляд этих пустых карих глаз, мог принадлежать разве что глубокой старице, но черты лица, осанка и ряд округлостей, просвечивающих через тонкую ткань платья, принадлежали взрослой и вполне еще желанной женьшене. От этого диссонанса у шута начало тянуть в висках, той самой знакомой, пульсирующей болью. Ведьма продолжила. – Ты должен был издохнуть в муках месяц на второй, максимум на третий. Я и не могла представить себе что ты сможешь начать новую жизнь, оставив свое бандитское прошлое позади. Вернее изо всех сил постараешься замести его под ковер. Ты достиг в этом успеха. Во истину, многими талантами создатель награждает самых ничтожных своих чад. Но когда твоя жизнь пошла на дно во второй раз я ликовала. Этого ты точно не должен был пережить. – Женьшин сложила руки на груди и оперлась бедрами о перила крыльца. – Но ты вновь меня удивил. Вместо того что бы наконец стать хладным, несуетным трупом, уплатив все свои счета перед моей дочерью и сотнями других загубленных тобою жизней, ты решил стать жалкой пародией на странствующего… Героя? Рыцаря? Мудреца? Ты смешен и жалок. Признаться мне в какой то момент стало тебя даже жаль. Но это. То что я увидела сегодня. – Ведьма указала пальцем на другой фланг крыльца, где строил рожи допельгангер. – Позволило мне понять что ты ни капельки не изменился за все эти годы.
Шут продолжал хлопать губами, как выброшенная на берег рыба, не вполне понимая как реагировать на происходящее. Тут его взгляд вновь остановился на окне. Тирий по-прежнему был занят письмом. А вот свечей, освещающих комнату стало меньше, по крайней мере те что были на табурете, теперь отсутствовали. Синдари невыразимо остро ощутил как ему необходим этот свет и это тепло.
- Значат так. – Раздался его голос нарушая мрачные гляделки черного шута и белой ведьмы. – Рад был вас всех повидать. Но на огонек я заскочил не к вам. У меня тут важная встреча. А вы. Занимайтесь сексом, а не войной. И срите каждый день! Всего вам доброго. – С этими словами шут потянул за ручку двери и скользнул внутрь дома.
- Здравствуй друг Тирий. Я тут был неподалеку и решил заскочить лично засвидетельствовать свое почтение. А то что это мы просто шумим у меня в голове полуфразами. Отвлекают там всякие, мешают поговорить вдумчиво. А Эвиан так и вовсе подслушивает. Бьюсь об заклад потом еще и Фэль все рассказывает. – В процессе этого саркастического приветствия дурак напряженно вглядывался в оконное стекло. Две дорожки света по-прежнему отчасти его освещали, но следов присутствия его прежних собеседников не наблюдалось. Ему правда показалось что по ступенькам в ночь юркнула черная кошка, а с перил вспорхнула белая птица. Но это уже могло просто шалить его воображение, столь падкое сегодня на излишний символизм. – Хотел обсудить с тобой вопрос обучения меня магии. Узнать какой школе ты можешь меня научить и как будут выглядеть наши с тобою занятия. А еще не мог бы ты подробнее рассказать о том что такое есть ты и чем от себя настоящего отличаешься. Ну кроме того что ты воспоминание. А то знаешь, я в горячем приступе благодеяния как то отвлекся и не до конца понял твою прошлую фразу. В общем хочется конкретики. – Резюмировал шут опускаясь на табурет больше не занятый свечами.

Вытащив Фэль из-под завала, Несса вновь протянула руку в дыру и поманила свою змейку рукой. Намек для чешуйчатой был вполне прозрачен и та, не долго думая, вновь вернулась в тело хозяйки. Дротик, оставшийся в руке, вернулся в карман пояса. Заняв уже привычное место на лице девушки, Тесса мысленно доложила: "Парень выпил противоядие и вернул свой облик."
"Уже хоть что-то, " - так же мысленно ответила Айша, вновь обновляя заклинание удерживающее доски, ведь Эвиан всё ещё был под завалом. Обернувшись, она помогла подняться Фэль на ноги и осмотрев её беглым взглядом, нашла её состояние вполне удовлетворительным. Кивнув девушке, Айша натянула на руку свою кожаную перчатку и наконец сосредоточила всё своё внимание на происходящем с шутом.
Но застала лишь, как тот осел на землю и команды дроу. Сохраняя холодное выражение лица, змееподобная мысленно всё же позволила себе парочку крепких слов и направилась к Маришке.
- Что ты ей сказала? - спросила Айша девушку, подойдя к ней практически вплотную и нависая над прислужницей. Несмотря на угрожающую позу голос юань-ти звучал завораживающе мягко - по змеиному. Враэл Оло всё ещё вполне владела собой, но всё больше убеждалась в том что либо мир чокнутый, либо её спутники настолько невезучие. Несса ни капли не доверяла людям и прочим подобным, тем более девушка вполне могла и приукрасить или же что-то упустить. Ушла она достаточно рано для того, чтобы видеть всю картину полностью. От мыслей её отвлекли слова демонёнка. Тот видимо вылез из-под завала и увидел как Синдари уносят. Эвиану это явно не понравилось, потому он подал голос. Замерев, Айша же проклинала на чём свет стоит эту несчастную игру в господ и подчинённых. Выслушав его речь, девушка мысленно хмыкнула, но не забывая держать лицо и сверлить взглядом несчастную Маришку.