Коридор смерти при храме

Первое сообщение в теме :



Вам может показаться, что никаких опасностей вокруг нет… А зоркий глаз порой может обмануть и не признать в тягучем песке – что-то этакое…
Хотя даже если вам хватит ума идти просто по камням – в некоторых местах есть обманки…

Сколько Лис был без сознания, он не знал. Но оно видно решило, что уже достаточно долго, поэтому вытолкнуло его в реальность. Лис глубоко вздохнул и приоткрыл глаза. Резкий свет заставил его закрыть их. Лис попробовал поморгать и пошевелился. Зря. Тело ответило дикой болью где-то в районе груди. Кое как разлепив глаза снова он стал шарить по груди рукой, пытаясь понять причину боли. Память еще не подключилась, чтобы выдать воспоминания о произошедшем.
- Тише, тише. Лучше не двигайся. Вот ты и очнулся. - Легкий вздох.
Голос заставил кота замереть и прислушаться. Они ехали. Вот только кто это рядом с ним? Голос был женский. Он явно принадлежал не молодой женщине. Еще раз проморгавшись, Лис все же не последовал совету женщины и попытался встать, но рухнул на пол кареты.
- Я же сказала, не двигайся, вот непослушный. - Нежные руки помогли Лису подняться и усадили подле себя. - Я верила что ты очнешься, хотя меня уверяли в обратном.
- Кто вы? - Лису все же удалось сфокусировать зрение и теперь он рассматривал незнакомку. Это действительно была женщина средних лет. Лис бы дал ей около пятидесяти. Женщина была довольно крупной, пухлой по меркам кота и бледноватой. У нее были русые волосы голубые глаза. - Где я?
- Ты в моей карете, мы едем ко мне в усадьбу. Меня зовут Сильвия, Сильвия Рейдос. Но можешь звать просто Сильвия.
- Сильвия, - повторил кот, почувствовав, что зверски хочет пить. Женщина как будто прочитав его мысли, достала откуда-то сбоку фляжку и протянула ее коту.
- Вот хлебни.
Лис покорно сделал несколько глотков.
- Что случилось? - Спросил он, вытирая рот рукой.
Оказалось, что Лиса принес в какой-то дом странный человек и наказал присмотреть и вылечить. Обещал заплатить, но оплата так и не последовала. Сильвия узнала об этом случайно, гостя в том поместье. Лекарь сокрушался, что столько потратил на Лиса, а теперь и впустую и еще неизвестно выживет ли тот вообще с такой-то раной. Лекарь вообще взялся за этот безнадежный случай только надеясь, что лечение окупится, а тут такое. Сильвия заплатила за труды местного лекаря и решила взять кота с собой. Она хорошо знала, что такое безнадежный случай, ведь сама была очень больна и ей пророчили, что долго она не протянет, поэтому она и решилась на путешествие по старым друзьям.
Лис еще раз потрогал грудь, проведя рукой по ней.
- Что там настолько все плохо?
- Трудно сказать, но ты очнулся только сейчас. Я уже и на это не надеялась. Думала, что успею довести тебя до Зеленых холмов.
- Зеленые холмы?
- Да, это деревня, где находится моя усадьба.
- Ясно. - Постепенно в голове стали восстанавливаться последние события. - А мои друзья? Они остались там?
- Я не знаю. Никто больше не приходил за тобой, ни проведывал после того дня.
"Может, они подумали, что я умер?" - Лис вздохнул. Рано они списали его со счетов. Он же кот, а у кота девять жизней и кто сказал, что у него та была последней? Может у него их еще куча в запасе?
- Что же теперь будет?
- Ничего плохого. Ты останешься у меня. Во всяком случае, пока не выздоровеешь полностью. А потом решим. Может и совсем останешься. Знаешь, я там одна живу и порой бывает очень одиноко и скучно. А ты, как мне кажется, не привык скучать.
- О, да. - Лис улыбнулся, но тут же скривился.
- Ты пока не суетись. Все же тебе грудь пробили.
- Да, маг один. - Лис поморщился и сел, выпрямляясь.
- Маг?
- Да. - Лис рассказал Сильвии как они спасали деревню и их путешествие по разным местам в поисках осколков и о том, что оказалось, что их подставил тот маг, который и указал им местоположения этих осколков. Но что случилось дальше он не знает, так как он был первым, на кого напал маг.
- Мне сказали, что кто принес тебя тоже выглядел не важно.
- Зеро. Он не маг. Он воин и очень сильный. Его так просто не достать. Он как гора, все ему нипочем.
- Ну и гору можно обтесать и разрушить.
- Да, но на это потребуется куда больше времени и сил, чем, скажем, на меня. Хотя я и не дохляк.
- Я это вижу, - женщина улыбнулась.
- Но раз Зеро был жив, значит с ним все в порядке. А теперь будет в порядке и со мной. Я ведь лекарь.
Женщина была удивлена.
- Лекарь?
- Да. Я могу лечить. Но мне нужно время. - Лис посмотрел на Сильвию. - А потом помогу тебе, чем смогу. Попробую отблагодарить за помощь.
- Ну попробуй, - правда голос был у женщины не веселый. - Вообще-то я уже не раз пробовала обращаться к разным лекарям и магам. Но все бес толку. Один сказал, что это что-то наследственное и что мне уже не помочь. - Сильвия постаралась улыбнуться, чтобы сгладить сей невеселый разговор. - Но я не сдалась. - Поспешила ответить она. - Я просто решила об этом не думать. Будь, что будет, а там дальше посмотрим.
- Хорошая позиция. Я тоже стараюсь не думать о проблемах вперед них.
- Ну тогда мы поладим. - Женщина протянула коту руку.
- Конечно, - Лис пожал ее в ответ, а затем поцеловал. Сильвия расхохоталась.
- А вы настоящий кавалер.
- Лис, Лис де Лавер, к вашим услугам, мадам.
- О, еще и имя подходящее. Ну тогда точно скучно не будет. Не согласитесь ли принять мое приглашение в гости? - Нарочито величественно сказала женщина, все также лукаво улыбаясь.
- С радостью. - Лис расплылся в еще более широкой и довольной улыбке и постарался распушиться, на сколько позволяло его состояние. Вышло забавно, отчего хорошее настроение установилось в карете до конца поездки.

 Среднегорье - Деревня "Зеленые холмы"

Храм Янь 
Как только я оказался внутри, я сразу же опустился на все четыре лапы и чуть-чуть сдвинулся с центра коридора влево - на случай, если в каждого входящего будет лететь что-то увесистое, острое, а может и то и другое одновременно. Но я зря беспокоился - ничего не двигалось и не шумело. Передо мной был небольшой участок коридора, посыпанный песком, с дорожкой из камней. За ним уже и начиналось то, что можно, собственно, было бы назвать коридором. Не вставая, я пощупал передней лапой песок. Мягкий, очень мягкий. Лапа так и проваливается, а ведь я надавил совсем чуть-чуть.
"По нему я не пройду - завязну. Значит, придется идти по этим камушкам. А им только это и нужно! Может, попробовать пройтись по стене - вон там сколько прибитых досок, прямо как лестница."
Я вытащил из кармана один камушек и запустил его в стену. Ничего с камнем ужасного не произошло, он всего лишь отскочил в сторону и упал на песок. Следовательно, стены тут не сжигают огнем того, кто к ним прикоснется. Я выщупывая путь - мало ли, где какая плита под лапой чуть поддастся - подошел к стене и примерился к прибитым доскам. Я немного опасался, что это украшение пристроено хлипко, но, оказалось, гладкие доски держатся крепко. Правда, они были довольно узкими, но у меня же когти. Я зацепился передними лапами за верхние перекладины, нижними - за нижние, и медленно стал продвигаться вправо, прижимаясь брюхом к стене. Возможно, будь я тяжелее, я бы не смог пройти эту часть пути подобным образом, но не стоит думать о том, что могло бы быть. Пару раз мои лапы нащупывали что-то выступающее из досок, но я старался переступить через выступы, не задевая их.
"Ну, вот, первый пробный шаг сделан", -я осторожно слез на деревянный пол с другой стороны песчаного участка.

Теперь передо мной был выбор - заглянуть в дверь или пройти дальше по коридору. Решив, что открывание дверей - лишнее, я стал красться по коридору. Как бы я не ставил лапы, как бы не изощрялся, перенося свой вес, половицы все равно поскрипывали, каждая на свой лад. Я напряженно вслушивался в паузы между скрипами, пытаясь понять, движется ли что-нибудь кроме меня. Но если что и двигалось, то делало оно это совершенно бесшумно. Шаг, скрип, замер, прислушиваюсь, тишина, шаг, скрип...
Поднять якорь!
Я замер. Мне послышалось или почудилось...голос Умбры?...Нет, так не могло быть. Не могло. А раз не могло - значит, не было. Шаг, скрип, замер, тишина, шаг, скрип...
Смотри, я покашу тебе танец шести клинков. Когда ты смошешь отбить все мои удары, ты станешь настоящим сабельщиком.
Шихра? Я помотал головой, отгоняя от себя... что? Воспоминание? Призрака? Скорее бы уже кончился этот чертов скрипучий паркет. Шаг, скрип, замер, тишина, шаг, скрип...
Гля, ребя! Крысяк-то наш как нализался!
Один из братьев гоблинов. Рибгор или Хиртробс. Никогда не мог различить, кто из них кто. Но почему здесь? Нельзя останавливаться, надо идти дальше, иначе я тут свихнусь. Шаг, скрип, замер, тишина, шаг, скрип...
Да, ни в жизнь не поверю, что сможешь прогрызть этот лист. Это ж металл! Зубы ты себе обломаешь скорее, чем хоть одну дыру здесь сделаешь.
Турминодим с его глупым спором. Это уже было. Это уже давно прошло. Значит, это всего лишь память...или духи? Духи следующие за мной... Шаг, скрип, замер, тишина, шаг, скрип...
Эй, Покрыс!
Я обернулся на этот оклик, как и сотни тысяч раз до этого, и был уверен, что увижу позади себя своего капитана - так явственно звучал его голос. Но коридор был пуст. Я занес лапу для следующего шага.
Отвечай мне, матрос! Куда ты идешь?
-Тебя нет, - прошептал я. -Тебя нет здесь.
Да, что это с тобой? Ты что, уже отжил свой век и впал в старческое безумие? Не узнаешь меня?
-Узнаю?- задумчиво произнес я, делая шаг. Скрип, замер, тишина, шаг, скрип...
Плохи твои дела, друг мой. Может, ты подхватил мнимую лихорадку с Южного острова?
Мнимая лихорадка? Как же я раньше об этом не подумал?! Конечно, не было ничего - ни галерного патруля, ни Туманных островов, ни огромных Врат, ни пьяного гнома, ни мертвецов, ни храма...Ничего! Все это мне привиделось из-за того, что я заболел этой проклятущей болезнью. Я по-прежнему нахожусь на "Плуте" и все ребята живы и сам я, конечно, выживу, ведь нет врачевателя искуснее, чем наш гном Турминодим...Мне не нужно никуда идти, мне нужно просто полежать и подождать, пока весь этот бред закончится. Я прикрыл глаза и лег на пол, несколько половиц скрипнули все вместе и что-то огромное пришло в движение. Что это было? Я открыл глаза. Потолок. Потолок опускался на меня! Причем, довольно быстро. Не важно, болен я этой самой лихорадкой или нет, никакого желания быть расплющенным, пусть даже и в бреду, у меня не было. Я мигом вскочил на все лапы и, уже не вслушиваясь в скрипы, бросился к ближайшей двери. Откуда-то из стен в меня полетело несколько дротиков, один из которых слегка задел шерсть на моей задней лапе. Не тратя времени на изучение двери, я, распахнул ее. Что-то просвистело у меня на головой и вонзилось в противоположную стену за моей спиной. Но это уже было неважно. Наваждения, преследовавшие меня в коридоре исчезли. Я снова ясно принимал действительность.


За дверью потолок сравнялся с полом, разбив в щепки распахнутую дверь. Назад путь отрезан. Что ж, тогда вперед! Комната, в которой я нашел спасение, была странной и, казалось, состояла из одних лестниц, расположенных, как попало. Вели они и вправо, и влево, и вверх, и вниз, и в стены и в проемы.
"Ничуть не хуже призраков"- усмехнулся я и поставил лапу на первую ступень.
Не знаю, сколько я бродил по этой проклятой комнате. Я одновременно и опускался, и поднимался, ходил по стене, которая вдруг стала полом, а затем обратилась в потолок, шел в проем, а оказывался у стены, чуть было не ударился об стену, оказавшуюся проемом. Один раз мне показалось, что я вижу сам себя, идущего по лестнице вниз. Я просто уже устал бесцельно наматывать круги по ненормальным подъемам и спускам, поэтому я сел на лестницу, находившуюся на потолке-или это стена?- и задумался. Конечно, надо было сделать это раньше, но, может, мне нужно было немного побродить, чтобы полностью изгнать из своей памяти голоса из коридора? Наконец, я что-то придумал. Вытащив ещё один камень из кармана, я запустил его вниз, -или это был верх, а, впрочем, без разницы. Камень полетел вправо. Отлично. Значит, справа у нас пол. Я добрался до камня и снова бросил его. На этот раз он полетел вниз. Все! Пол - это пол и никуда он не двигается. Я стал обходить помещение по полу, ощупывая стены на предмет наличия скрытых ходов. В том, что я по-прежнему нахожусь на полу, убедится мне помогал мой камешек, который я периодически подбрасывал. Здесь я верил только ему, хотя мне и казалось, что я гуляю по стенам и по потолку. Одна из ступеней в лестнице на стене поддалась, когда я как следует надавил на нее, и тут же в другой стене появилась новая лестница, упирающаяся в обычную дверь. Я направился к ней. Обнюхал. Потрогал. И открыл.

О, да! Эта была нужная мне дверь, потому что за ней простирался маленький коридорчик. Я медленно прошел по нему, проверяя пол и стены, чуть надавливая на них лапами. Раз пять были подозрительные половицы и выступы на стенах, но мне повезло - никаких скрипов и голосов. Если бы такое повторилось, я бы свихнулся. Как пить дать. На единственной двери я не нашел ничего, поэтому смело открыл ее.

На этот раз лезвие я заметил - оно двигалось по полу. Я прыгнул на дверь и глядел, как что-то, похожее на косу, проскользило по коридору и улетело в комнату с лестницами. Новая комната оказалась светлой, с большими окнами и узорчатым полом.
"Интересно, если я выпрыгну в окно, будет ли считаться мое испытание пройденным? Вряд ли..."
Я осторожно продвигался вперед, держась у стены с наибольшим количеством окон. Если что - плюну на все и сигану наружу! Вдруг пол затрясся и начал уходить у меня из под лап. Падал вниз, в бездонную пропасть, рассыпающийся узор. Я подпрыгнул, уцепился всеми когтями за оконную раму, но эта мерзкая деревяха плавно начала отходить от стены. Я закрыл глаза. И тут меня просто пробило. Запах. Запах деревянного пола оставался на месте. Бездна не источала холода. А что если? Не открывая глаз, я сделал, пожалуй, один из самых смелых поступков в своей жизни. Я отпустил раму, за которую держался. И плюхнулся прямо на пол. Никуда он не делся, очередная иллюзия... Я вздохнул, отодрал отошедшую деревяшку и пошел дальше, держа ее перед собой. Но очередная дверь на моем пути оказалась последней.
Я вышел из Коридора Смерти на залитый солнцем двор храма
 Храм Янь
офф. Да, знаю - чертовки много текста. Чертовски. Но я же обещал уложиться в один пост, не так ли?)

<--Храм Янь

Рене открыл дверь и сердце его упало. Он вошел скорее от осознания того, что он увидел. А увидел он свой родной дом, замок. Причем двор. Его дед обернулся к нему, он только что приехал. Рене подошел к нему.
- Как ты мог оставить замок без присмотра?
- Извини. Обстоятельства так сложились. Я искал способ вернуться как можно быстрее.
- Глупости. - Дед отмахнулся рукой. - Я все знаю. Что ты делал. - Он подошел ближе. Глаза его были полны гнева. - Ты опозорил наш род. Я воспитал тебя, всему обучил, что знаю, дал все, что смог, а на что ты это променял? Как ты мог?
Рене почувствовал, как загорелась его щека от удара. Он был ошеломлен. Как так? Он ничего не делал.
- Ты о чем? Я ничего не делал!
- Ты спутался с врагом. Мы заключили союз, а ты втайне пытаешься нанести удар в спину! Поддался на сладкие и лживые речи!!! - Голос деда был подобен грому с небес. - Ты подпустил врага слишком близко! Еще немного и он добился цели! Он уже манипулирует тобой!!! Это ничтожество завладело твоим умом, сознанием, душой! - Дед попеременно тыкал пальцем в висок, лоб Рене и грудь.
Рене стоял как вкопанный. Ему было стыдно и одновременно горько от того, что дед ругает, отчитывает, орет на него при посторонних, слугах, что помогали разгружать вещи и даже друзьях, союзниках, что прибыли в замок с дедом. Кардинал был унижен и оскорблен. Он стоял, сжав пальцы рук в кулаки так, что ногти пробили кожу.

У жругих тоже было не все гладко, каждый видел свой мир и каждый боролся со своими страхами, держа ответ перед родными, близкими и командирами.

<--Храм Янь

Чего только не ожидал увидеть инквизитор, когда проходил через дверь следом за Рене, но все равно удивился. Перед ним была главная площадь города, где базировалась Инквизиция. Повсюду стояла стража, закованная в сияющие доспехи с глухими шлемами, что даже лиц не разглядишь. Но до уха все равно долетали слова: "Предатель", "измена"...
Ассир осознал, что его ведут двое таких же рыцарей, причем к центру, где уже собралась вся верхушка власти. Глашатай зачитывал какой-то список:
- ... Оставил в живых темное существо, что лишило жизни человека. Оставил в живых темное существо, что подчиняло своей воле человека. Не предпринял ничего, чтобы как-то присечь их деятельность в дальнейшем...
Эндолин не понимал, что и почему происходит. Как будто оказался в каком-то кошмаре.
- Вы объявляетесь виновным в этих тяжких преступлениях против Инквизиции. Вы пренебрегли своим долгом. За это вы лишаетесь звания и всех наград. - Заявила фигура в центре стола, ее лицо скрывал глубокий капюшон.

Храм Янь

«Что за?..» - только и промелькнула в голове мысль, когда Райн прошёл в комнату вслед за остальными и резко остановился, переступив порог. Повсюду люди в масках и пёстрых нарядах, с бокалами какой-то алой жидкости. Элевар только сейчас понял, что стоит в парадном зале дворца.
«Это же наш замок. Я… я дома?»
- Что вы все на меня уставились? И что это всё значит? Радуетесь, что я вас всех покинул? Лафа закончилась, господа, и теперь может убираться отсюда прочь, - чуть ли не шипел Райн, оглядывая огромное скопище аристократов. Вампиру показалось, то даже белоснежные стены его родного дома посерели от их присутствия, а свечи на громадной люстре в центре тускло освещали пространство.
- Райн Элевар! – Этот голос, как гром среди ясного неба, разнёсся по всему помещению, заставляя Райна неосознанно вздрогнуть всем телом. Кирика.
Молодая и не высокая девушка, в сопровождении двух высоких мужчин, в одном из которых Элевар узнал своего одного любимейшего наложника, не спеша спускалась с широкой парадной лестницы. То, как она окликнула своего брата, ничего хорошего не предвещало. Так она к нему обращалась лишь тогда, когда была чем-то сильно недовольна.
Кажется, сердце пропустило удар. Райн не мог двинуться с места, только наблюдать за тем, как медленно спускается его сестра, гордо держа голову.
«И что я сделал?»
- Моя милая сестра, как я рад снова тебя…
- Молчать! - Все попытки быть самим собой и не показывать своего страха перед сестрой были сломлены одним только словом. Райн сглотнул. В чём же он так провинился, что Кирика так настроена? – Что ты себе позволил? Дружба с инквизицией? Слепые игры с тем, кто с ней дружит и стоит на её стороне?
Кирика остановилась в паре шагов от Райна вместе со своими сопровождающими. Элевар не мог произнести и слова. Он просто смотрел в её алые и злые глаза и чувствовал себя перед ней виноватым: инквизиция в те времена и в самом деле подпортила им жизнь. Кирика до сих пор не простила эту организацию, даже после её смерти. В следующую секунду Райна шатнуло от удара кулаком в лицо. Только чудом удалось удержать равновесие и не упасть перед «зрителями». Щека горела, губа треснула, во рту ощущался металлический привкус крови. Надо же, он ещё способен чувствовать вкус собственной крови.
Райн зло посмотрел на своего обидчика. Нет, это не его наложник, тот продолжал стоять позади Кирики и смотреть куда-то в сторону, словно рядом стоит не его хозяин, а ничтожный смертный.
- Как ты посмел с ними связаться? Эти убогие рабы должны были находиться у твоих ног, а не свободно лаять на своего хозяина! Почему не подчинил их волю? Почему не убил при возможности? И что это за игры с ничтожным вампиром? Ты понимаешь, что сам стал их игрушкой?!
Кирика замолчала. Даже сейчас у неё необъяснимо спокойный вид, только глаза и голос выдают её внутреннее состояние. Райн провёл ладонью по губам и подбородку, вытирая кровь. Если ударили по желанию сестры, то по делу, но как же становилось паршиво от одной мысли, что всё это происходит на глазах у всей аристократии.
- На колени, - тихо произнесла девушка.
- Что?
- На колени.
Это, вероятно, всё сон. На колени перед всей аристократией? Это шутка?
- Н-но…
- Ты опозорил нас, Райн Элевар, и теперь должен заслужить прощение. На колени! – более настойчиво произнесла Кирика.
Райн почувствовал, как кто-то сильно сжал его плечо и теперь давит вниз. Чёртов дружок Кирики. Элевар, скрепя зубами, всё же опустился на одно колено перед сестрой и склонил голову, сжимая пальцы в кулаки и пропарывая когтями кожу на ладонях. Как это низко, при всей аристократии быть в таком невыгодном положении, да ещё и быть названным «позором всех вампиров».
«Ненавижу вас всех».

- А что ты сделал с тем другим? С тем, что зовет себя инквизитором? Ничего. Ты позволил ему себя проткнуть! Как кусок мяса!!! Ты позволил ему наступить на себя! Топтаться на твоем теле! Теле, которое пренадлежит одному из самых знатных и древних родов!!! - Новый удар по лицу. Рене почувствовал вкус крови во рту. Его лицо было разбито, с щеки заструилась кровь, кольцо деда пробороздило в нем приличную рану.
- Мы бились. - Глухо проговорил Рене. - Мне просто помешали, отвлекли.
- Глупые отговорки! Они никуда не годятся, Рене, слышишь?! Ты дал понять, что ты мусор! Что тебя можно растоптать и он это и делал!!! Ты не достоин быть моим внуком!
Глаза Рене расширились. Он отпрянул.
- Ты не знаешь всего...
- Я все знаю! Если ты хочешь заслужить мое прощение, ты должен убить, убить их всех и принести их головы к моим ногам.
- Что? Я не могу этого сделать, они же остались там!
- Нет никакого там. Все тут. Ты не понял, что это было твое испытание. Твое задание, которое ты провалил. Тебя просто проверяли. Достоин ли ты быть среди нас, тех, кто стоит на вершине мира. УБЕЙ ИХ!!!
Рене отступил на шаг. В голове хаотично метались мысли. Нет. Дед не мог так с ним поступить. За что? Почему? Ведь он всегда выполнял все как надо? Откуда эта проверка? А как же Эндолин? Райн? Рене обещал ему, что не бросит. Он поднял глаза и выпрямился.
- Нет.
- Что ты сказал? - Дед, что уже намерился уйти снова повернулся. В его словах была скрытая сила, которая вот-вот выплеснется на Рене.
- Нет. - Слова давались с большим трудом. - Я не сделаю этого. Я обещал. - Голос был тих.
- Глупец! Ты не имеешь право ничего обещать ничтожествам!!! Я тебя прокляну, если ты этого не сделаешь!!! Тебя будут гнать по всему миру как последнего облезлого вонючего оборотня!!!
Рене всего колотило. Его била такая крупная дрожь, что ее было видно невооруженным глазом. В носу и глазах щипало. Ему было обидно. Сейчас стыд ушел на второй план, он не замечал никого кроме деда. И ему было очень обидно, что тот так с ним поступает, что он приравнял его к оборотням. Самому низшему виду. Однако, Рене не пропустил нового удара, подставив окровавленную руку. Он пытался подавить спазм, что сдавил его горло.
- Не смей меня так называть. Я выше них.
- Ты ничтожество!!! - Дед попытался отстранить руку, но Рене перехватил ее.
- Жаль. - Он уже не мог сдержать слез, что катились по щекам, заставляя лицо деда расплываться перед глазами. - Тогда пусть я умру для тебя, но их головы ты не получишь.

Как? После всего, что произошло? Однако эти слова не смогли вырваться из горла, его как будто сдавило. Предатель? Он ведь действительно допустил, чтобы все это произошло, но...
- Ваше последнее слово. - Спросил капюшон, вставая и показывая вбок. Там островком посреди моря толпы стоял деревянный эшафот. Через перекладину уже была перекинута петля, а рядом стоял палач.
- Пока идете, подумайте как низко вы пали. - Кто-то недвусмысленно приставил острие к спине, заставляя идти в указанном направлении. Толпа бесновалась, еще бы, сейчас должны были казнить не какого-то воришку, а того, кто занимал высокое место в Инквизиции. Почему все они так легко забыли все то, что он когда-то сделал? Почему они считают себя в праве его судить?
Поднимаясь по ступенькам, ассир неожиданно понял, что нужно делать. Все было так просто. Он резко развернулся наградив пинком идущего следом воина, толпа вмиг поглотила его. Появившееся в руке перо разрезало путы, а затем воткнулось в рукоять топора, что уже хотел взять палач. Эндолин вышел на середину, все звуки смолкли, все смотрели на него.
- Хотите моего последнего слова? Так вот оно. Я презираю вас всех. Тех, кто забыл, зачем была создана эта организация. Каждый может оступится, каждый допустить ошибку. Но это не повод оставлять его, не повод судить. Только от нас зависит куда качнется чаша весов в каждом случае. Если вы это забыли, то грош цена всем вашим высоким речам и мире. Вы лишь бездумно следуете законам. Я верю, что даже среди тьмы есть свет. - Его голос разносился над площадью, солдаты пришли в движение, кто-то достал арбалеты.
- Остановите еретика! - От первого болта он почти уклонился, но он оставил полосу на шее. Второй воткнулся в ногу, заставив упасть на одно колено. - Отрекись от исчадий тьмы! Тогда твоя душа обретет покой в посмертных чертогах.
- Никогда! Если я предам друзей, то предам самого себя. - Новый залп, но на этот раз его встретила стена из множества перьев, закружившихся перед Эндолином, пока он поднимался на ноги. - Если так, я перестану быть Инквизитором для вас, но я никогда не перестану им быть внутри. Я буду следовать тем идеалам, которые выберу сам. Пока я могу, я буду идти вперед. С теми, кого называю своими друзьями.

- Молодец, Райн. А теперь перейдём ко второй части прощения.
«Что теперь? Прикажешь мне всех расцеловать или ботинки всем вылизать».
Райн не мог поверить, что всё это происходит с ним и по личному решению сестры. Такого никогда не было. Она не унижала его на глазах у всех, а решала всё мирно и наедине. Неужто связь с Рене и Эндолином так ужасна? Боль иглами пронзает ладони, когти вонзаются в плоть всё глубже, кровь идёт всё сильнее. Никакого внимания на рассечённую губу. Телесная боль только затупляет обиду. Впервые за все эти полторы сотни лет он вновь захотел завыть, как раненый волк, в голос, наплевав на окружающую его знать. Всё вокруг фальшь, но слёзы вампира немного утопили бы всю их мишуру.
- Ты же знаешь, что искупить свою вину ты можешь только кровью? - Райн смиренно кивнул. С одной стороны он почувствовал облегчение: для него всё кончится, сможет, наконец-то, встретится с Китё и навсегда остаться с ним, ни о чём не думая и ни о чём не волнуясь; но с другой его несколько настораживали слова Кирики: почему она ходит вокруг да около? Это на неё не похоже. - Чтобы получить прощение, тебе нужно убить инквизитора и его никчёмного вампира.
- Что?! - Попытка Райна подняться на ноги была успешно подавлена проклятым слугой Кирики, что по-прежнему стоял позади. Сильный удар в область колен и вампир падает перед сестрой, только и успев вытянуть руки вперёд, чтобы хоть как-то смягчить падение.
Райн не мог поверить своим ушам. Убить Рене и Эндолина? Кирика шутит? Нет, не похоже. Сердце сдавило точно так же как и горло невидимыми тисками. Это просто не возможно. Почему она это просит сделать? Что на неё нашло? Почему она тогда ничего не говорит о Китё? Он ведь был ангел, был тем, против кого она так же рьяно сражалась, как с инквизицией. Почему тогда Эндолин? Почему Рене?
- Ты не ослышался, Райн Элевар. Если хочешь и дальше быть одним из нас, то должен убить их. Разрешаю даже сломать эти игрушки. Мне всё равно, что с ними ты сделаешь, главное избавится от них.
Игрушки? Райн почувствовал, как внутри него что-то неприятно щёлкнуло, возможно, даже сломалось.
- Они не игрушки, - тихо зашипел Элевар и попытался подняться на ноги.
От очередного удара ногой вампир успешно увернулся: откатился в сторону и нанёс противнику серьёзный удар когтями, разрезая сухожилия чуть выше стопы и заставляя его пасть на колени. Секунда - Райн бросается на слугу сестры, вторая - он уже нависает над ним, третья - наносит смертельный удар когтями по шее.
Дойдя до середины лестницы, Кирика обернулась на шум. Как же сильно её лицо изменилось, когда она увидела своего брата с окровавленными руками и быстро удаляющихся гостей.
- Плохо, сестрёнка. Очень плохо.
- Райн? - в страхе перед братом Кирика сделала шаг назад. Его глаза пугали. В них почти не видно зрачка. Но то, как он медленно и хищно приближался к ней, странно улыбаясь, вселяло в душу ещё больший трепет.
Девушка не успела уловить тот момент, когда Райн достиг её, резанул когтями своего наложника по шее и повалил её на ступени. Руки зафиксированы над головой, ногами по нему ударить не получится.
- Запомни сестрёнка одну сущую деталь: ни Эндолин, ни мой Рене - не игрушки, - шипел Райн. - Они - часть моего дома. Моего, слышишь?! И если ты хоть пальцем их тронешь… Я убью тебя. Я смогу, уж поверь.

Рене повернулся, чтобы уйти. Куда, он и сам не знал. Шум был еле слышным. Но Рене успел увернуться. Его дед атаковал его. Рене схватил его за руку и крутанул, нажимая одновременно не плечо и фиксируя руку.
- Хватит. - Голос Кардинала по прежнему дрожал.
- Если ты уйдешь, Рене, ты никогда, слышишь, никогда не сможешь вернуться! Ты умрешь для всех. Ты будешь забыт и имя твое стерто из памяти и истории рода. - Прошипел дед.
- Пусть так. - Голо Рене был глухим. - Итак итак часть меня будет убита. Пусть будет эта.
- Ах ты!.. - Дед попытался нанести новый удар, но Рене крутанулся на месте и всадил в деда ледяной шип.
Рене почувствовал, как потяжелело тело деда. Он видел ненависть в его глазах, хотел прижать, но тот оттолкнул его.
- Убирайся.
Рене открыл рот, чтобы возразить, что-то сказать, но не смог. Он отпрянул и посмотрел на свои окровавленные руки. Он все еще не мог поверить в то, что сделал. Он даже не заметил, как все вокруг стало меркнуть, а затем изменилось. Когда Рене поднял голову он увидел ее, девочка, что так понравилась Райну. Она играла с чем-то на полянке. Только она и он и больше никого.
"Тебя будут гнать по всему миру как последнего облезлого вонючего оборотня!!!" - Пронеслось в голове. Рене почувствовал дикий гнев и непреодолимое желание доказать, что это не так, доказать, что он выше, а еще убить девочку.
- Я все отдал, что у меня было и ты не заменишь меня... - Клыки Рене удлинились, сам он часто дышал.

Он почти чувствовал каждый удар, что наносили арбалетные болты по стене. Они были больше похожи на пощечины, последние проклятия. Он больше не принадлежит их миру, за это его и хотят уничтожить. Пусть так, но он будет сам решать свою судьбу, а не отдаваться на милость палачей. Ассир вырвал из ноги стрелу, заскрипел зубами от боли, после чего призвал в руку Возмездие. Так просто он не сдаться. Сейчас они не ожидают ответного удара. Так, новый залп и...Перья опали, но все вокруг изменилось. Толпа, воины инквизиции, все исчезли. Но нет, вот перед ним появляется небольшой сверток. Оттуда раздается детский плач! Ребенок здесь? До него от силы метров 5, но вот туда же бросается другая фигура. Тоже одетая в одеяния инквизиции, в руках золотое оружие. Еще один ассир? Кто-то из его личного отряда?
Эндолин напряг все силы, чтобы опередить соперника, пригнуться и схватить младенца раньше, чем на это место опустился клинок. Свое оружие Эндолин держал в свободной руке. Ткань чуть приоткрыла крошечное бледное создание, но уже от рождения наделенное острыми клыками. Вампир. Инквизиция объявила на них охоту после его предательства? Так быстро?
- Оставь темное создание, иначе я убью вас обоих. - Лицо второго ассира скрывала маска, поэтому узнать кто он на самом деле было невозможно.

Никакой злости на лице, только в алых глазах. Кирика действительно похожа на фарфоровую куклу.
- Убьёшь меня, как Норико? Тогда причина веская была, а сейчас решил меня ты погубить из-за какого-то инквизитора и его подручного пса?.. - Райн грубо сжал свободной рукой щёки сестры, тем самым повелевая ей заткнуться.
- Может Эндолин и какой-то там инквизитор, но он МОЙ инквизитор! И не смей называть моего дорогого Рене подручным псом! Поняла?! - Элевар с силой мотнул головой сестры и случайно, от злости, ударил её о ступень.
Если Кирика теперь его ненавидит, дом этого мира не хочет больше видеть и знать своего хозяина - пусть будет так. Однажды Райн уже пережил предательство, как-нибудь справится и с этим, несмотря на то, что оно сейчас в сотню раз тяжелее. Время лечит. Медленно, но лечит.
- Я всё равно буду любить тебя, моя милая сестра.
Краткий поцелуй в бледный лобик и Райн отпускает сестру, даря ей свободу действия, а сам поспешно спускается по ступеням вниз.
Позади он слышит проклятья, как его больше не хотят знать и как для этой семьи и этого мира больше не существует такого вампира как он, Райна Элевара. Всё, он один. Аристократия получила своё - она избавилась от него. А Кирика, почти как мать... Райну сложно сдерживать эмоции, ему хочется раз и навсегда исчезнуть, забыть всё это, как страшный сон. Жаль, но эти желания превратились в несбыточные мечты.
Безлюдная улица. Совсем тихо. Райн не помнит, как сюда заплутал. Кажется, он сделал всего несколько шагов или проделал пару метров. Нет, всё правильно. Он перешёл порог дворца и прошёл небольшое или, можно сказать, незначительное расстояние. Элевар обернулся. Позади так же тянулась дорога из камня, ограждённая по обеим сторонам высокими домами. И как это понимать?
Темно и холодно. Райн хватает себя за плечи, чувствуя, как его знобит. Может от стресса?
"Всё хорошо. Всё будет хорошо".
Если бы всё так было легко.
- Вы выглядите таким усталым, мой господин.
Райн вздрогнул, словно его окатили холодной водой.
"Этого не может быть".
Элевар вновь обернулся, но на этот раз на столь знакомый и чудный до сих пор голос.
- Китё? - Перед вампиром стоял мило улыбающийся юноша в светлом одеянии раба, которое носили только существа теперь бывшего дома Райна. Мираж или всё же реальность? Даже если и первое, то хочется, чтобы он продолжался вечно.
Какое тут сдерживание? Какой контроль? Тот, кто в сердце до сих пор живёт, сейчас стоит напротив. Пусть мираж развеется тогда в руках. Нет никакого желания сдерживать себя.
Райн за доли секунды преодолевает расстояние между собой и Китё, резко притягивает того к себе, обнимает за талию,  крепко прижимает к своему телу и, подняв ангельское личико за подбородок, жадно впивается в его губы поцелуем. Сколько радости в душе вдруг ожило, когда юноша ответил на столь желанный поцелуй. Хотелось на руках носить его, крепко-крепко обнимать, везде расцеловать, холить и лелеять.
Мягкий и краткий поцелуй в губы после основного и ещё один такой же в лоб, словно прощание с почившим. В каком-то смысле, так оно и есть - Райн это знает и не может удержать предательских слёз. Все слова застряли где-то в сердце глубоко.
- Я долго ждал тебя, Райн. - Китё бережно проводит ладонью по щеке вампира, вытирая влажную дорожку. - Давай поскорее с тобой встретимся?
Райн только сейчас заметил в руках своего ангелочка искривлённый кинжал. Неужели с его помощью он хочет пригласить к себе в гости - в Мир Мёртвых?

Девочка заметила его и улыбнулась, помахав рукой. Рене все подходил ближе. Но затем остановился.
- Вы уже вернулись? А я думала, вы еще не скоро будете. - В руке девочки была какая-то тряпичная кукла. - А знаете, я нашла вашего кучера.
Рене, взвинченный до предела даже подергивался. Заткнуть ее, чтобы замолчала немедленно! Вот чего он сейчас хочет.
- Кучера? Какого?
- Ну того, с которым вы приехали. Он провалился в дырку в отхожем месте.
- Какая незадача. - Проговорил Рене все же подойдя к девочке ближе. Он облизнул пересохшие губы и присел перед девочкой на колени. - Ты кому-то об этом говорила?
- Еще нет. Дядя был занят.
- Отлично. - В голове пульсировала мысль свернуть ей шею. Заткнуть, пока она не раскрыла его. Выпить ее также. Он вспомнил, как Райн с ней играл, как радовался и говорил о ней. Внутри что-то кольнуло. Почему это было ему еще более неприятно? Потому что ради Эндолина и Райна Рене пожертвовал всем. Ради них и никакая маленькая тварь не встанет у него на пути. Он обнял девочку за предплечья. Она не возражала.
- Вы выглядите неважно, мистер Кардинал.
- Да. Но ты можешь мне помочь. - Он вновь облизал пересохшие губы.
- Я готова. А что надо делать?
- Ничего. Просто стой так. А я кое что скажу тебе на ушко. - Рене приблизился к шее девушки и открыл рот. Он видел, как пульсирует ее молодая кровь, как она бьется, заставляя кожу вздрагивать. Он закрыл глаза и прислушался, медленно выдыхая воздух.
Перед глазами вновь возникла игра Райна и девочки, затем сознание перевело его на него самого, маленького и тоже играющего, а потом на недавнюю ссору с дедом. Нижняя челюсть дрогнула. он не мог, просто не мог этого сделать. Вероятно, дед прав, он никчемный вампир. Не может убить жалкого маленького беззащитного оборотня.
- Береги себя. - Прошептал он на ухо девочке и закрыл лицо руками, все также продолжая стоять на коленях. Поэтому он не видел, что все снова пришло в движение. (2)

- Нет, он ничего и никому сделать не мог. Он совсем беззащитен! - Эндолин медленно пятился, но его противник и не думал так просто отступать. Было понятно, что из этой ситуации выход был только один. Но ведь он никогда не поднимал руки на собрата, это было неправильно. Ассиры не враждовали друг с другом, тем более из-за других существ, они их защищали. Что должно было произойти, чтобы этот вдруг изменил обычаям?
- Из него потом вырастет настоящий вампир, который будет относится к людям, как к скоту. Считать, что они только ходячие мешки с кровью. Если убить его сейчас, то десятки жизней будут спасены.- Золотой клинок вновь заносится для атаки. Эта стойка кажется знакомой. Кто-то из его учеников двигался точно также. При этом всегда оставалась открытой грудь, хотя тот и уверял, что может двигаться достаточно быстро для любого противника.
- Только он выберет кем он вырастит. Я никогда не приму чью-то жизнь в обмен на другую. - Твердо сказал инквизитор поднимая Возмездие параллельно земле, рукоять легла вдоль руки. Сверток с младенцем он бережно прижимал к груди. Плач уже прекратился, маленький клыкастик смотрел на беловолосого с любопытством, наверное ему нравилось что-то яркое. Эндолин хотел улыбнутся маленькому несмышленышу, сказать, что все будет хорошо, но в этот момент второй ассир бросился в атаку. Наверное он был прав, мало кто из людей способен был воспользоваться брешью в защите. Но сейчас был другой случай. Большинство считают возмездие громоздким оружием, особенно чувствуя его удары, но они не подозревают, что в руках хозяина оно весит совсем немного. Даже брошенное из такого положения, оно успело набрать достаточно скорости, чтобы пробить тело и отбросить его назад. Маска словно по волшебству слетела с лица, открывая давнего товарища. Эндоли отвернулся и закрыл глаза, не в силах смотреть на это. (1)

- Ты давно желал быть со мной. Я просто хочу помочь тебе. – Райн машинально кивает. Конечно, его ангелок хочет ему помочь, так было всегда.
- Давно, - хрипловатым голосом произнёс вампир и дотронулся ладонью до щеки паренька. Тёплый. Кожа по-прежнему нежная. Это неправильно. Он должен быть холодным, таким же, как эта улица или этот камень.
«Холодно». – Райн чувствует, как он вдыхает ледяной воздух и всё его тело начинает содрогаться. Паршиво. Чувство небывалой слабости накатывает волнами. Как только ещё на ногах удаётся держаться?
Состояние Райна не остаётся незамеченным. Китё смотрит на своего вампира, наклоняет светлую головку на бок и мягко улыбается. Привстаёт на цыпочки и легонько целует в губы, отвлекая на себя.
Райн вздрагивает. Что-то он слишком задумался.
- Пришёл мне помочь? – Элевар улыбается, бережно берёт ангелочка за руку с кинжалом и осторожно тянет опасную игрушку на себя. – Тогда я её приму.
И вот оружие теперь у самого Райна. Он внимательно смотрит на него, крутит в стороны. На вид острый – войти в грудь должен будет легко и без особых усилий. Элевар слабо улыбается. Всё правильно. Именно за этим он и шёл на поиски Мира Мёртвых: вечный покой и вечная жизнь со своим возлюбленным.
Райн поднёс кинжал остриём к груди, отпустив Китё и отойдя от него на пару шагов назад. Нужно сделать одно резкое движение. Всего лишь. Руки мелко дрожат. Что-то было не так. Портал в этот мир был найден случайно, но кто-то подсказал в него зайти, попросил сделать несколько шагов вперёд. Что это было? Знакомый голос, принадлежащий тому, кто теперь стоит здесь живым. Райн посмотрел на Китё.
Однажды Кирика говорила, что мёртвые могут присматривать и оберегать тех, к кому привязаны всей душой. Что же это получается? Китё не хотел, чтобы он нашёл вход в Мир Мёртвых? Или всё же хотел, да только портал не туда его перенёс? Если даже и последнее… Райн прикрыл глаза. Тот мир неправильный, и в него попадают все неправильные существа.
«Рене и Эндолин тоже не правильные. Один не пытался каким-либо способом убить тёмного, а другой… а что другой?» - Сложный вопрос. А что же Рене? – «Неправильный – настоящий, живой».
Что если остальным сейчас нужна помощь? Нужно как-то вернуться в тот мир и найти их.
- Китё, прости, но… - голос дрожит вместе с руками. И как ему сказать о том, что он не может сейчас уйти с ним в Мир Мёртвых?
- Я всё понимаю.
«Что?»
- Делай, что считаешь правильным. – Китё накрыл ладонью ладонь вампира, сжимающую кинжал, тем самым прося убрать от себя оружие.
В голове совсем пусто. Райн не понимает что происходит. Почему ему кажется, что сейчас всё исчезнет?
- Китё... - Элевар чувствует, как слёзы снова начали подступать, а картина перед глазами становится размытой.
- Всё хорошо, Райн. Мне главное, чтобы с тобой всё было хорошо. - Китё привстал на цыпочки и прошептал своему вампиру на ухо: - И не смей умирать, Райн. У тебя всё ещё впереди.
Элевар спокойно прикрыл глаза и обнял любимого ангелочка, утыкаясь лбом ему в плечо.
"Мой маленький, прости меня. Не смог тебя уберечь".
Совершенного ничего. В руках пусто. Китё исчез так же внезапно, как и раньше. Райн кусает до крови нижнюю только-только зажитую губу и вновь сжимает до ран в ладонях пальцы в кулаки. Слёзы вновь стекают по щекам. Глаза закрыты. Ничего не хочется видеть. Только обнимать себя и проклинать свою слабость. Одно движение и всё бы кончилось. (3)

Когда он все открыл глаза все было совсем иначе. Белая комната. Рене поднял голову и увидел его. От удивления он даже вскочил на ноги. Этого просто не могло быть. Напротив стоял он сам.
- Что за черт?
Стоящий напротив Рене был похож и в тоже время был другим. Как будто его собственная тень ожила.
- Что тебе нужно?
Но вместо ответа теневой Рене швырнул ледяной шип. Рене чудом отскочил, увернувшись. Но его так просто не отпускали. Крутанувшись, он напоролся на другой шип, что резанул бок. Рене зашипел, приложил ладонь к боку. Посмотрел на руку бегло. Рана была настоящая и болела тоже по настоящему, как и кровоточила.
- Чтоб тебя!
Рене дал деру, стараясь обежать по кругу свою вторую половину. Он слышал, как летят шипы в те места, где он был. Надо было что-то предпринять.
"Холод его не проймет, во всяком случае, не сейчас."
Рене сделал ответный ход, однако от его шипа его второй я увернулся и также крутанувшись, сделал выпад, стараясь заблокировать Рене в клетке. Руку обожгло, в том месте, где он только что был была черная клетка. Рене перекатился, стараясь не стоять на месте и выставил ловушку под ногами своей второй половины. На этот раз он попал. Судя по шипению, ловушка сработала. Рене обрадовался своей удаче, остановившись на миг. Это было ошибкой. Он врезался телом и лицом в клетку, которую угодил. Его противник был силен, как и сам Рене, но ему никогда не доводилось сражаться против самого себя. Рене попробовал разломать клетку, но лишь обжог руки и закричал от боли. А противник подходил ближе.