Замок ледяного спокойствия

Первое сообщение в теме :


Вам может показаться, что одежда не греет… вам может показаться, что замерзаете на ходу… вам может показаться, что умираете…
Данное строение замораживает само по себе все вокруг…

Странность этой магии проявляла себя все больше и больше, К’Шарр чувствовал, как делит с этим каменным существом свои чувства, в том числе и скопившуюся ярость. Несколько мгновений каджит ожидал чего-либо от своего создания, а после оно закричало. Крик эхом разносился по всему помещению и мог бы быть слышен всем его обитателям, да вот единственным обитателем этого зала был теперь только К’Шарр, за малым исключением – бессознательный вампир и полуживой оборотень были не в счет. И того, и другого по хорошему счету необходимо было добить, но тратить время на подобные мелочи усатый не был намерен.
Вскоре голем все-таки стал совершать какие-то действия. В один шаг каменное изваяние сократило расстояние между собой и своим создателем, а после схватило его, словно ребенок куклу, стиснув с каменном кулаке, и направившись куда-то дальше. Определенно, силу тот рассчитывать не умел. Кот всхрипнул от боли, сковавшей не только его ребра, но и все тело.
– Ос-с-слабь хватку, тупая гр-р-руда камней! – прохрипел кот своему созданию, но тот, к его удивлению, слушаться был не намерен, молча продолжая свое шествие. Шаги голема были такими тяжелыми, что стены сотрясались во круг, а маленькие камешки падали с потолка на голову каджита. Тот укрывался от камнепада своими руками, но время от времени все равно попадали капни то по затылку, то по макушке. Голем вскоре остановился, у той самой дыры и, переведя взгляд на свой кулак, вдруг протянул имя воришки.
Каджит ничего не ответил, вдруг послышались посторонние звуки и, мотая головой, он увидел, как из отверстия в проломе вываливается какой-то странный прямоходящий рогатый скот. Конечно, он не страннее самого кота, но для К’Шарра он был пока что самым странным, даже та полуптица была уже не в счет. Врезавшись, рогатый стал что-то лепетать не совсем понятное, ибо необычная речь существа с трудом воспринималась каджитом.
– Р-р-разожми кулак, чер-р-ртов голем! – снова прохрипел К’Шарр, и создание, переведя гранаты-глазки с рогатого на свой кулак, послушно разжал его, так что теперь кот мог удобно расположиться в его ладони и облегченно вздохнуть.
– К’Шарр не понимает, о чем ты лепечешь, глупая твар-р-рь. – сказал он козлу. – Лучше подскажи, как отсюда выбр-р-раться. – а тем временем из дыры в обвале послышались еще посторонние звуки. Спустя несколько мгновений через пролом стали прибывать люди. – А вы ещ-ще кто такие? – кот поднялся на задние лапы, выпрямляясь во весь рост на каменной ладони своего создания. Образовывавшаяся ситуация не предвещала ничего хорошего, и усатый это чувствовал своим нутром.

Пока каджит и фаар выясняли отношения кто кого должен отпустить и что сделать потом, разношерстная толпа уже вся столпилась на каменном склоне, образовавшемся из-за дыры в стене. Все существа были неплохо вооружены, в их руках имелись разнообразные клинки, луки, а также арбалеты. Несколько темнокожих людей были облачены в длинные рясы и в руках держали не очень богато украшенные деревянные палки. Они как один молчали и только звук осыпающихся камней разносился по залу. Лица же людей выражали ярость и злость, кто-то умышленно настраивал их души на битву.
Вновь запахло гнилью и желтый туман распространился еще больше, вновь вползая в свой зал, уже не особо прячась среди толпы. Светлокожего и беловолосого мужчину нигде не было видно, возможно, он постарался как можно быстрее убраться отсюда, увидев голема.
Тем временем каменный гигант уже делил жизнь с КШарром, все его эмоции и переживания. Более того, вор ясно чувствовал что какая-то его часть растворялась в гиганте, блекли и исчезали какие-то глубокие воспоминания. Пока полностью точно и четко управлять големом каджит не мог, но создание слушалось его и делало все, что могло, стоило только усатому представить это в деталях.
Несколько долгих мгновений ничего не происходило, но затем толпа колыхнулась и все эти люди бросились в атаку. Кто-то из них двигался неуклюже и медленно, обладая сильным и большим телом, кто-то наоборот был быстр и ловок, таких существ было отследить в надвигающемся тумане тяжелее всех.
В фаара и каджита полетели первые стрелы и арбалетные болты. Они не могли причинить вред каменному геганту, но тела чужаков состояли совсем не из гранита. Темнокожие люди остались стоять в отдалении начиная что-то напевать и размахивать руками.
Один из быстрых и ловких существ первым достиг не очень поворотливого голема с боку и, запрыгнув несколькими прыжками, сделал рывок со своим маленьким, но острым кинжалом прямо на КШарра.
Что касается Ангуса, то на него никто не лез и только желтый туман вновь волной накрыл фаара, где бы он на тот момент не находился. Кажется, что газ распространился по всему залу, поднимаясь высоко вверх.
Как только нематериальные щупальца накрыли тело фаара тот начал моментально задыхаться от того, что как будто десятки рук схватились за его губы и рот и потянули в разные стороны, пытаясь одновременно запихнуть ладони как можно дальше. В этот раз все было болезненнее и дольше, но вновь корона и плащ начали вырисовываться из тумана, теперь становясь материальными. В течении этого периода желтого тумана становилось все меньше и меньше в зале, он продолжался концентрироваться в теле Ангуса.  
"Ты думал, что эта девчонка подарит тебе освобождение? Она была сильна, я признаю! Но она была чиста, а ты нет… я чувствую твои не очень хорошие проделки! Не припоминаешь? Раз ты их совершал, значит мы не особо-то разные. И знаешь к чему это все ведет? К тому, что ты подходишь мне также, как я подхожу тебе. Ну что ж! Хватит сопротивляться и противиться! Давай же повеселимся!", - раздался в голове у фаара уже знакомый голос принца гнили…

Жрец мрака по-отцовски провел ладонью по кончикам шипов и ступил на ступени, начиная подъем. Лестница продолжала строиться из мрака, иногда нельзя было сказать была ли выше ступень или это был просто мрак. Но какое-то чутье силы появилось в теле медведицы и она ощущала среднего принца интуитивно, как будто он был растопленным камином в холодной комнате. Также она начала ощущать перемещения мрака и более того, начала слышать какой-то тихий женский сладкий шепот. Старец долгое время не отвечал на последний вопрос, но затем, не поворачивая головы, он наконец произнес:
- Может ли мать убить своего сына? Может ли любящий брат убить брата? Конечно же нет, но у меня…у меня есть большая надежда, что это грязное и мерзкое существо уже не мой брат. В этом случае, моя любовь засохла, и я смогу стереть любое напоминание об этой выскочке. – произнес жнец мрака ласковым и спокойным голосом Марьи.
- А потом я доберусь и до старшего брата, который все это время, имея большую свободу, молча смотрел на наше заточение. Его я убивать не стану, но…пора и ему узнать свое место. За все эти столетия Тьма столько мне нашептала. Я часть ее, а она смертоносная и вечная, она поделиться со мной своим могужеством.
В голосе старика слышался какой-то экстаз и преклонение. Но как только он закончил, они резко всплыли над мраком и оказались как раз в отдалении от драки, которая уже разворачивалась в зале.
- Кажется, чай уже разлили по чашам! – торжествующе вскрикнул принц и как будто из неоткуда вытянул тонкий и длинный меч от которого медленно поднималась вверх темная дымка.
- А ты, можешь начинать отрабатывать свой долг! Эти никчемные смертные должны страшиться меня! – и после этих слов спокойная и мирная Скарлетт вдруг ощутила огромное желание убивать и кромсать. Медведю хотелось отрывать конечности и впиваться в тела зубами и рвать-рвать на части.
______________________________________________________
Обязательная очередность:1)КШарр 2)Ангус.
Скарлетт когда угодно.

Десятки людей проникли сквозь отверстие в проломе в помещение. Все они были вооружены – кто-то мечами, кто-то луком и стрелами, кто-то какими-то палками, очень похожими на те, что таскают с собой чародеи и маги. Воздух вновь наполнился гнилью и стал желтоватым – тот странный газ вновь возвращался, от чего каджит сморщил нос. Не сколько из-за запаха, сколько от неприятных и свежих воспоминаний, связанных с этим газом – ведь из-за него он оказался в этом плачевном состоянии.
Те странные и в рясах стояли в стороне и не предпринимали каких-либо активных действий, а вот обычные люди, чьи лица были искажены яростью, крича бросались в атаку. На каджита посыпался град из стрел и арбалетных болтов. Он руками защищал свою голову от попадания стрел и болтов, но менее больно от этого не становилось. Мифриловая кольчуга, конечно, не позволяла изрешетить тело К’Шарра, но энергию от ударов его тело ощущало отчетливо, особенно в области ребер.
– Агр-р-рх!... Дер-р-рьмо! Пр-р-роблема за пр-р-роблемой! – недовольно рычал он.
Острый слух кота, а после глаза уловили мелькнувшую тень, что таки рвалась с небольшим ножом на него, ловко взбираясь по каменному изваянию. Защищающийся вор вряд ли бы сумел дать достойный отпор ловкачу, и все что ему оставалось, прибегнуть к защите голема. Каменный гигант дернул рукой, в попытке стряхнуть постороннее существо, а после накрыл свой ладонью ладонь, на которой стоял каджит, таким образом, что получалась своего рода каменный барьер, защищающий кота от всех возможных атак, ну или почти всех…
Ангус же, если хотел защититься от направленных в него стрел и болтов, вполне мог спрятаться за мощной ногой каменного гиганта, который пока не предпринимал каких-либо действий.

- Понимаешь, бежать отсюда! Бежать надо даже Кшалу! - воскликнул Ангус в ответ на вопрос фаара. К счастью, он успел понять, что “каменный господин” не держит кота в заложниках, а является его магическим слугой. Это не могло не радовать юнца из Сынов Танальда: похоже, что одна из проблем решена. А куда бежать - это вопрос, который будет решен уже на ходу.
А тем временем проход уже был битком набит бойцами. И настроены они были совсем дружелюбно. Да еще и запахло знакомой гнилью… Страх, мерзкий, как этот ядовитый туман, окутал служителя и он спрятался за ногой гиганта, полный надежды, что его не увидят и можно будет попытаться прекратить битву, если она начнется…
Но все началось слишком быстро. Зала, полная шума и злобы, с рушащимся потолком и приближающейся гнилью, давила на мозг, не давала думать, навязывала мысль о том, что когтистые лапы, пустившись рысью, смогут спасти хотя бы одну - белую и пушистую - тушу.
Но едва фаар сделал два полных позора и бесчестия для настоящего служителя шага, как на него набросился туман. Он разрывал клыкастую пасть, сгущаясь в рогатом теле. Боль была невыносимой, как и само зрелище для постороннего наблюдателя. А принц все шептал в голове, насмехаясь над трусом и не давая собраться с силами. И он был прав - Танальдар действительно не так чист и силен, каким казался.
- Мне плевать, будь ты хоть тлижды Ангусом. Я не дам тебе пличинить влед кому-то ещё!
Зверолюд скривил морду, краем глаза заметив все тот же гнилой плащ.
- Я слабак… Но ты, гниль, слабее. Хочешь игры? Тогда мы сыграем в пожизненное заточение!
Пасть скривилась в ухмылке. Ангус знал, что идет ва-банк, а шансы его - один к тысячам тысяч. Тем не менее, что-то подсказывало служителю, что он сумеет сдержать гниль и ослабить настолько, что принц больше не сумеет причинить кому-либо вреда. Очень глупо и очень самонадеянно.

Ответ духа в теле Марьи обнадеживал и настораживал одновременно. Ступенек не было видно, особенно медвежьему взгляду, но было какое-то чувство помогало "видеть лестницу". Но панда не особо доверяла этому ощущению и двигалась медленно, аккуратно и на четвереньках.
- Может вам просто собраться вместе и обсудить ваши претензии. Может станет полегче.
Все это время черно-белую медведицу преследовал какой-то таинственный, еле уловимый, женский шепот. Невозможно было разобрать ни слова в этой тихой речи какой-то таинственной тетки.
Не сразу, но странная парочка выбралась из своего темного плена. Это ознаменовала странная фраза черепа.
- Какой чай? А мне можно чашечку?
Когда темный вытащил свой меч и заявил о "медвежьем" долге перед ним, Скарлетт охватила какая-то неведомая ярость. Так как у Скар все таки больше опыта в бою на двух конечностях, она встала на задние лапы и издала оглушающий рев, не знаменовавший ничего хорошего.
В помещении было много целей, которые могли утолить внезапную жажду крови. Алая видела как много народа в каких-то робах атаковала голема. Скар было не до деталей во время буйства. Первый рывок и когти впились в ближайшую цель. Из-за резкого повышения массы, движения Скар были не такими легкими, изящными и быстрыми, но теперь она спокойно могла перебить позвоночник или проломить череп. В порыве боевого безумия медведица гонялась по залу за людьми.

Рука голема опускалась медленнее, чем двигалось быстрое и ловкое тело бойца, и в итоге ловкач проскочил в щель как раз вовремя и очутился вместе с каджитом внутри накрытой сверху ладони. Не теряя времени, боец накинулся на КШарра с тонким изогнутым лезвием.
Усатый также мог заметить, что при сильном волнении или страхе связь с каменным гигантом расплывалась и становилась менее прочной и эффективной, но вот от ярости или злости канал расширялся и голем двигался куда как охотнее, выполняя мысленные команды нового хозяина.
Остальные существа закидывали веревки с крюками или обвязывали их вокруг конечностей гиганта, стараясь выполнить приказ белого человека…

Медведица быстро преодолела расстояние до первых бойцов и накинулась на наемника в робе. Большинство людей не обращали внимания на бронированное животное, они все атаковали какое-то каменное существо. Но пару мужчин вернулись к магам, услышав их крики и ругань. Один из бойцов метко бросил свое короткое копье и то, войдя как раз между щелей доспеха, вошло панде между шеей и плечом, разрывая шерсть и мясо. Женский шепот усилился, и теперь Скарлетт могла различить подсказки и информацию о происходящем. Складывалось впечатление, что эта невидимая собеседница была сразу везде и нигде. И чем больше гарпия убивала, тем противнее становилось у нее на душе, с пасти начала капать черная, как смоль, слюна…

- Как же я рад тебя видеть брат мой! – наконец произнес жнец тьмы, переставая разглядывать бойню и обращая лицо Марьи в сторону кричащего какой-то бред Ангуса. Голос, который слетал с губ ведьмы, был искажен, в нем сплетались сразу мужской и женский голоса. Но те мужские ноты и интонации были незабываемыми для принца гнили. Страх обдал тело фаара с ног до головы, и он повернулся в ту сторону.
Средний брат свободной рукой поправил свой черный плащ и сделал несколько шагов по залу в сторону Ангуса. В одной руке все также находился черный меч, сейчас смиренно опущенный острием в пол.
- Как же много я хочу тебе сказать! Твоя проделка с моим заточением там, внизу…она была настолько же смелой и забавной, насколько обидной и унизительной. А я ведь всегда был за тебя! Сколько ударов розгами и плетями я принял на себя?! – воскликнул жнец мрака эмоционально и пересек уже большую часть расстояния отделяющего их.  Затем же, без предупреждения, одним большим прыжком средний принц нанес свой удар.
Но его черный как ночь меч, тут же столкнулся с полу прогнившим, желтоватым лезвием другого меча. Принц гнили среагировал в нужный момент и из тумана сформировал себе большой продолговатый тесак с зазубринами. Сталь была покрыта слоем грязи и ржавчины, но меч был настолько же прочен и опасен, как и только что выпущенное из кузницы.
- Годы заточения должны были пойти тебе на пользу! Ты почти слился с тьмой! Я сделал тебе услугу! Вернись в свое подземелье или даже тьма не спасет это тело от разрушения! А мы ведь знаем, что будет, если убить его вместе с тобой внутри! – яростно ответил младший брат среднему, отбивая удар и отбрасывая жнеца мрака назад. Ангус мог почувствовать боль в каждой мышце, они работали на износ так, как бы сам фаар никогда не смог бы сделать. Принц завладел почти всем телом и продолжил оттеснять хозяина куда-то на задворки.

Каменная ладонь захлопнулась и поток стрел и болтов прекратился. На мгновение каджит почувствовал себя в безопасности, но вдруг его слух уловил, что есть кто-то посторонний в его «убежище». Это заставило его развернуться и напороться на нож. Острие ударилось в плечо, но не пронзило его – надежным препятствием послужила мифриловая кольчуга, а кот незамедлительно отреагировал, нанеся быстрый и точный удар ребром ладони ловкачу прямо в адамово яблоко. Смерть того была не из приятных и не слишком спешной – бедняга захлебывался собственной кровью, а боль от удара ножом в плечо, хоть и не оставившей раны, слегка разозлила К'Шарра.
Снаружи усилились звуки битвы. Голем бездействовал, но звук смерти был отчетливо слышен уху кота, чему он слегка не понимал.
«Не уж то этот р-р-рогато-копытный стар-р-рается так?» - подумал К’Шарр, резко мотая головой. В его глазах эта странная тварь выглядела слабой.
- Р-р-раздави их всех… Затопчи всех этих твар-р-рей! – прорычал кот, и будто отзываясь на его ярость, каменное чудище принялось поднимать одну ногу за другой, опуская их на толпу.

Панда в слепой ярости гонялась за мелкими, по сравнению с ней, людишками, разрывая их своими когтями когтями и шипами на своей черной как уголь броне. Будучи в светлом уме, Скар заметила бы, что ее оппоненты не особо на нее реагируют, но дикому зверю было без различно. Есть враг, его нужно убить и единственное что заставляет задуматься девушку, так это выбор какой лапой ей следует сломать хребет очередного бедняги. Но и воины не намеревались просто стоять столбом и ждать своей участи умереть от лап, зубов или чего прочего, что способно убить в арсенале медведицы.
Внезапно из тела панды стало торчать древко копья. Оно прошло, огибая пластины доспехов в полете, и воткнулось чуть выше ключицы. Боль также стала питать ярость девушку и косолапая ринулась вперед требуя расплаты за наглость. Так как она не видела кто именно ее ранил, панда сносила все на своем пути.
С каждой смертью непонятный шепот в голове становился четче и внезапно она услышала сначала, как ней обратились по имени. Как только улучилась пауза, Скарлетт вытащила из себя копье. Кровь окрасила черно-белую шерсть.
- Кто ты? Покажись! - постоянно озираясь, прокричала или проревела Скар.
После стала поступать информация о происходящем. Куда бы медведица не повернула свою голову, она отчетливо слышала загадочный голос незнакомки, но при этом она не могла видеть ее. То ли от ранения, то ли от темного "допинга", то ли еще от чего, но Алая стала ощущать как ее язык стало вязать, а слюна стала становиться более похожей на смолу, а на душе было скверно.

Наемник, пробравшийся в укрытие каджита и получивший опасный удар в горло, сейчас захлебывался собственной кровью, оседая окончательно на ладонь голема. Через несколько долгих мгновений существо перестало двигаться вообще, при этом за все это время не проронив ни единого слова. Была ли у него семья и кем он был, уже навсегда останется для большинства загадкой…  
После нескольких реплик братья заплясали в танце битвы. Их клинки сходились и расходились, а очертания тел для смертных почти растаяли. Они двигались с такой скоростью, что тела Марьи и Ангуса трещали по швам. И именно поэтому не каждое тело подходило для порабощения. В какой-то момент голова фаара сильно закружилась и из носа пошла кровь, окрашивая шерсть и капая на пол. Если ведьма уже была вместилищем для тьмы из-за ее прошлого, то Ангус был не подготовлен для такого и силы покидали его тело быстрее. И именно в этот момент рука среднего брата схватила за руку младшего и с нечеловеческой силой швырнуло большое тело фаара прямо в спину голема.
Каменный великан, удачно давящий до этого наемников, пошатнулся и полетел на пол лицом вниз из-за столкновения с Ангусом, разбрасывая вокруг себя каменные брызги. Люди и нелюди с удвоенным рвением набросились на упавшего голема и потянули за веревки. Темнокожие люди в рясах затрясли своими руками и посохами, и веревки с крюками вдруг загорелись магическим светом. Именно после этого каджит, смог почувствовать на своем теле легкое жжение, как будто от перетянутых нитей. А затем одна из ног каменного великана затрещала и под натиском зачарованных веревок с треском и грохотом оторвалась. В это же время боль пронзила ногу КШарра, как будто ее оторвали. Голем взвыл нечеловеческим голосом и попытался встать. За это время несколько людей уже набросили петли на голову великана, готовясь отрывать и ее...
Секундой ранее принц гнили быстро пришел в себя после броска и почти сразу же ринулся вновь в битву. Ангус все это время как бы ни старался, помешать не мог. Братья сражались не только в этом измерении, но и во множестве других.
- Не строй из себя лучшего брата! Вы игнорировали меня, предоставили самому себе и вообще, пошел бы ты обратно в свою нору! Теперь мое время ставить мои условия! – выкрикнул принц гнили, отбивая еще один удар и наступая.
Постепенно тела слабли и их движения были уже не настолько быстры и мощны как в начале, но неудачное парирование, и тесак принца гнили опустился сверху вниз на плечо среднего брата и пробил тело до верхних ребер, ломая ключицу и застревая.
Через боль и страдания, используя удачный момент, меч жнеца мрака также нанес удар и пробил тело Ангуса сверху вниз через живот до лопаток, разрывая одежду, мышцы, и органы.
Несколько мгновений братья стояли и ничего не предпринимали, смотря друг на друга, их тела источали желтую и черную ауры, а когда те вдруг перемешались, произошел взрыв, отбрасывая всех людей и нелюдей к стенам и сбивая с ног. Голем же вдруг перестал двигаться и сердце его вместе с пылающими глазами погасли, тело же его начало вновь разваливаться на части из-за сильной взрывной магической волны, разрывая связь с КШарром.
Тишина опустилась на зал и только падение двух тел на пол прервало это накатившее беззвучие.

На медведицу же никто больше не нападал, и она могла сейчас попытаться найти разговаривающую с ней незнакомку. После крика Скарлетт, невидимая девушка тихо рассмеялась.
- Как же я могу показаться? Ты можешь представить меня любой, и все это будет правдой. – ответила незнакомка, вновь описывая без слов ситуацию на поле боя, передавая картинки и образы сразу в мозг гарпии. Скарлетт видела как упал голем, как каджит внутри ладоней каменного гиганта убил человека и даже могла заглянуть в глаза умирающего, она видела каждый темный угол, пещеру под низом и коридоры с туннелями замка. Но тут сознание ее обожгло, и она увидела борьбу ведьмы с фааром, только вот на месте их тел были другие: двое мужчин в расцвете сил дрались на мечах. В одном из них она могла бы узнать помолодевшего и очеловечившегося жнеца мрака. Только все это было как будто пропущено через призрачную призму.
- О нет! Жнец! – вдруг выкрикнула из ниоткуда незнакомка и тут же медведица увидела последние два удара и медленно опадающие на землю тела. – Помоги ему, помоги! – вновь эмоционально прокричала невидимка и панду накрыла магическая волна взрыва, сбивая ее с ног и отталкивая куда-то в сторону. А черные опасные доспехи вдруг начали осыпаться пылью, обнажая тело медведя. Голос незнакомки затих и исчез, оставив после себя яркий приказ помочь.

Все вокруг стихло. Это ознаменовалось тем, что ярость отступила, а в нее больше не летели ни копья, ни вооруженные люди. Женский голос в голове стал совсем отчетливым и незнакомка заговорила. Если бы мимика панды была более оживленной, то она бы точно скривилась в гримасе недоверия и недоумения... в общем Скар выглядела бы глупо, но ей не привыкать. Она попробовала это сделать и представила себя, до свех проклятий, обычную гарпию. За это время ее сознание "вырвалось" из физической оболочки и смогла разглядеть все, что происходит вокруг, даже то, что, казалось бы, скрыто от глаз препятствиями: падение голема, убийство каджитом кого-то, каждый темный угол или проход в этом замке. Но вдруг перед глазами появились образы Мари и еще какого-то козлоголового. Они сражались меж собой. Вдруг незнакомка призвала Алую помочь мрачному жнецу и соответственно Мари. Крик казался вполне реальным и он отбросил мохнатую назад, заставив ее перекувыркнуться. Шипастый доспех осыпался темным прахом, оставив черно-белый мех с красными пятнами своей и не только крови беззащитным. Алая устремилась во весь опор на подмогу подруге. Из-за травмы плеча было тяжело передвигаться на четвереньках, поэтому пришлось бежать на своих двоих. Так как раненая медведица вряд ли сможет повалить козластого противника, Скар схватила Марь, как некогда это сделала блондинка и сделав кувырок, она укрыла женщину своим довольно массивным телом.

Все внутри ладоней сотрясалось. Каджита трясло так, что изредка тот подскакивал и ударялся о ладони голема, но то было в какой-то мере даже приятно, ибо его слух улавливал снаружи человеческие вопли, звук ломающихся костей и лопающейся черепушки. Непонятно почему, но все это нравилось К’Шарру, даже в какой-то мере возбуждало. Вдруг новая тряска, куда сильнее и необычней предыдущих, заставила кота чертыхнуться несколько раз внутри ладоней, затем падение и ничего… Лбом он сильно приложился о грубый камень и кровь окрасила его шерстку на морде. Вдруг с телом стало происходить что-то странное, боль появлялась то там, то здесь. Внезапно он почувствовал, как его ногу отрывают от тела, разум захватила невероятная боль, что выражалось в животном крике каджита, который приглушенно, но был слышен многим в округе. Боль была и на других частях тела, на руках и особенно сильно чувствовалась на шее. Возникало чувство, что сейчас будто и ее оторвут, но новая тряска все прекратила. Боль исчезла по мановению волшебной палочки, а камни стали осыпаться.
– р-р-ра… Азур-р-ра… Что, обливион всех побер-р-ри, здесь твор-р-рится… – пыхтя, ворчал усатый себе под нос. Перед мордой возник проход, но выбираться из него он не спешил. Дыхание перехватило, а ребра дико болели. Морду заволокла красная пелена и он фыркал, лапами стирая кровь с лица.

Сказать, что Ангус не понимал ничего – не сказать, ровным счётом, опять-таки ничего.
Сначала Гниль забрал его тело, теперь с его же помощью сражался против самки в чёрной броне…. Вернее, против своего брата. Видимо, на роду у всего семейства этого злобного монарха написано, что у них не может быть нормального своего тела и что им придётся чужие красть. И сражаться друг с другом таким образом. Сражаться, подставляя под угрозу не только себя, но и тела, которые были гнусно захвачены.
А Танальдар абсолютный пацифист был. Самое большое, что он мог себе когда-нибудь позволить – оплеуха вору и назидательным подзатыльник ребёнку, сьевшему все сладости в доме. А уж тем более призывать из гнилого тумана меч и пытаться убить им левую девушку, которая на самом деле его единокровный брат, служитель никогда не смог бы. Хотя бы потому, что у него не было братьев. И сестёр.
Зверолюд честно пытался сопротивляться, вырвать свою плоть из гнилостных пут и опустить оружие. Возможно, бежать. Но, наверное, кто-то из создателей Гнили забыл добавить (или нарочно убрал) такую важную функцию, как милосердие. И что оставалось делать одному из сынов Милосердного? Лишь терпеть боль от жуткой раны, которая, возможно, потребует не меньше двух целителей уровня Ангуса и врождённую регенерацию для заживления, пытаться прекратить братоубийственную бойню да недоумевать, почему тьма сражается сама с собой, хоть она и находится в двух обличиях – брата-предателя и брата-чернокнижника.
Вдруг рогачу показалось, что он смог наконец, заставить Принца сдаться – во всяком случае, оба брата прекратили сражение и уставились друг на друга. Ну, вернее, уставиись эта неизвестная девушка и служитель. И тут прогремел взрыв. Жуткий, страшный взрыв… Но его блондин уже не слышал и не видел – к тому времени, как его тело упало на холодный пол, тот успел потерять сознание от боли.

Когда гарпия и ведьма упали на пол и проехали несколько метров по полу, тело Скарлетт затрясло, и она могла почувствовать нарастающий поток облегчения, оболочка медведя медленно истаивала, являя миру истинный облик пернатой. В это же время Марья лежала не двигаясь с закрытыми глазами и только кровь хлыстала из раны, растекаясь лужей. Тоже самое сейчас происходило и с Ангусом, если бы фаар не впал в беспамятство, боль была бы дикая и почти невыносимая. Но теперь он с легкостью мог видеть принца гнили перед своим внутренним взором. Они оба сейчас были заперты в клетке где-то в темноте подсознания. Ангус мог видеть очертания лица и тела молодого мужчины, но тот молчал и смотрел куда-то в сторону.
Наступила тишина и даже наемники все еще лежали на полу без движения. Но тут повеяло холодом и ветер непонятно откуда взявшийся в зале без окон принес снег. В этой оглушительной тишине были слышны чьи-то шаги, как будто кто-то шел по глубокому хрустящему снегу тихой зимней ночью.
Плавно спустившись по камням и преодолев тот первый зал к ним приближался белый маг, которого уже успели увидеть все, кроме КШарра. Но сейчас он разительно отличался поведением и движениями, совсем не напоминая себя прошлого. На гладких светлых длинных волосах покоился вычурный венец изо льда, который был очень похож на корону короля, на плечах же лежал легкий белоснежный плащ, атрибутика у всех трех заточенных была одинаковой, и такой же разной одновременно.
Без слов и не спешно он приблизился к двум пораженным воинам и посмотрел на Скарлетт.
- В этот раз я задержался, - с этими словами эльф склонился над Ангусом и провел по лицу рукой, - Но вам пора угомониться.
После этих слов рука мага легла на грудь фаара и тело обдало холодом, рана, которая проходила почти через всего Ангуса, сейчас переставала кровоточить и в открытых ранах начинал образовываться лед. Тоже самое он сделал и с телом Марьи, когда подошел и к ней. Их кожа побледнела и дыхание выровнялось.
Затем маг взмахнул рукой и сильный ветер ударил по камням голема, двигая их и раздвигая, освобождая каджита от плена и даря вместе с ветром новые силы и покрывая льдом его раны и охлаждая внутреннюю боль.
- Мои братья все еще находятся в этих двух телах. Никому из них не нужно такое соседство. И вы вдвоем должны их разъединить, потому что по-другому никто отсюда из вас не выберется. А если и получится сбежать, то далеко все равно не уйдете. Когда мои братья вновь придут в себя, то произойдет еще один магический взрыв, который прокатится эхом по этим землям и сотрет каждого в прах, – спокойно почти без каких-либо эмоций проговорил старший сын и еще раз окинул взглядом своих братьев, - Поэтому они не должны были встречаться ни при каких условиях…но я не успел отреагировать на все это.
- Впрочем, мне все равно что с вами будет, но если вы хотите выжить и предотвратить этот взрыв, вам придется отправиться на гору, где покоится тело нашего отца. Он их заточил здесь, он сможет вернуть их обратно или освободить нас. Я не могу даже близко подойти к священной горе, путь туда мне заказан. Но если они будут без сознания, может гора и пропустит вас, – после такого заявления маг замолчал и посмотрел сначала на гарпию, а затем и на каджита. Его лицо мало что выражало, а льдистого цвета глаза так и вообще смотрели с безразличием. Замок окружали глубокие снега и степь, а море было достаточно далеким и холодным местом. Одним словом, местность была совсем не гостеприимной и быстро перемещаться по ней никто не мог, как и протянуть достаточно долго до любого поселения.

Перекувыркнувшись вместе с Марь, Скарлетт оказалась на полу. Но подняться медведица не смогла. Ее тело сковала судорога. Стоя на четвереньках, черно-белая мохнатая стала терять в объеме. Ее шерсть стала пропадать, а морда стала меняться, возвращая облик красноперой девушки. Единственным изъяном перевоплощения, кроме раны в плече, была абсолютная нагота гарпии. Вскрикнув от осознания того, что она полностью голая в окружении незнакомцев, Алая прикрылась своими крыльями. Судорожно шевеля своими глазками-бусинками, полуптица заметила, что и недавний оппонент блондинки вырубился и лежал в глубоком нокауте.
Слава богам, что и оставшиеся люди были в отрубе и не были в состоянии продолжать кровопролитие. Весь зал погрузился в тишину настолько, что Скарлетт даже поймала себя на мысли о том, что она оглохла. Но все обошлось. Через некоторое время раздались шаги и появился уже знакомый маг, который управлял нападавшими из деревни. Только сейчас он был одет по другому. На его голове была ледяная корона, а на плечах был белый саван. Он провел рукой над козлоголовым и его раны перестали кровоточить, хотя уверенности в том, что эта неведома зверушка вообще жива, было мало. Затем маг холода устремился к Скар. Помятуя, на что этот мужчина способен, крылатая, обняв магессу тьмы, пыталась прикрыть ее своим миниатюрным тельцем. Но в этот раз маг не стал никого больше морозить и заговорил. Просто заговорил. Но прежде так же провел рукой над Марью и освободил кошака из каменного голема. Магия незнакомца перепала и на полуптицу. Ее плечо больше не болело, а на его месте оказалась небольшая заледеневшая кровавая корочка, а холодок приятно заглушал болевые ощущения, которые практически не тревожили.
- А что нам делать, если волшебная сила вдруг не пропустит этих двух? - Скарлетт осмелилась задать первый вопрос, пошевелив когтистыми пальцами, когда произносила слова "волшебная сила". - И почему ты не прикажешь своим людям разобраться с этими двумя, чтобы хотя бы не напрягать наши... - Скар запнулась и посмотрела сначала на кота, а затем на жутко спокойного мага - мое хилое тельце во время подъема? Да и я одета... Короче, я не могу бегать по снежным горам...
- И да, о твоих людях. Они отняли наши вещи... - птичьи мозги вспомнили о том, как ее полапали во время обыска, но эту деталь она решила опустить из повествования.

Вокруг воцарилась тишина, будто все обитатели этой комнаты исчезли или умерли. К’Шарр все так же не спешил воспользоваться проходом – узковат он был, и чтобы в него пролезть, необходимо было потрудиться, а сейчас его тело на такое было неспособно. Падение далось тяжело и так изрядно раненному каджиту – каждая частичка его тела отзывалась болью, особенно в груди.
Вдруг послышались посторонние звуки, некий мрачный голос стал что-то вещать, но К’Шарр не улавливал мысли. Затем что-то разбило камни и каджита овеял холодный ветер. Мороз пробирал до костей, но боль исчезала, а вместе с ней перестала кровоточить рана на лбу. Каджит ощупал свою грудь – не болела, затем стал медленно подниматься на четвереньки, потом на задние лапы. В целом его состояние было почти таким, в каком он и прибыл в это проклятое место, и был очень доволен этим.
– К’Шарр не знает, что ты за хр-р-рен такой, но ввязываться в ваши р-р-разборки он не станет. – разминая шею, он подошел к парочке полуптицы и белого мага. Его оценивающий взгляд пробежался по Скар, на мгновения останавливаясь на самых соблазнительных частях ее тела, но затем он пал на мага и кот негромко фыркнул. – Этому каджиту плевать на них и на эту особь тоже, так что покажи где выход отсюда и К’Шарр уйдет за своими деньгами.