Река Рили

Первое сообщение в теме :


В отличие от своей сестры, эта река более глубока и холодна. Она уходит вверх в горы и часто ее пополняют ледяные ключи и водопады, что текут со снежных вершин.

Болото Лоэнгрина совсем не радовало.
Он и так не любил топи, но это превзошло все его ожидания. Вокруг, куда не взгляни, виднелись только болотные хляби, противно чавкающие под ногами, изливающиеся грязной жижей, когда нога проваливалась особенно глубоко. То тут, то там, из-под земли с шумом вырывался вонючий болотный газ. При этом с чахлых кустиков с тоскливым граем вспархивали огромные черные вороны – как их выдерживала эта хилая растительность, оставалось для Лоэнгрина загадкой. В довершение всего, Шарк оказался весьма дурным проводником. Герцог, идя за ним след в след, несколько раз проваливался в топь едва ли не по щиколотку. Специально матрос (или тот, кто управлял им) это делал или нет, понять сейчас не представлялось возможным. Люттенхоф слишком был занят вытаскиванием самого себя из липкой болотной жижи.
И все-таки по болоту со всеми его коварными ловушками компания передвигалась довольно быстро. Чем дольше наблюдал за Шарком Лоэнгрин, тем больше он убеждался, что демон находится в теле матроса. Но, похоже, он лишился если не всей своей силы, то большей ее части. Вот Шарк, не заметив изогнутой коряги, споткнулся и упал на одно колено. Ругаясь, точно портовый грузчик, матрос с помощью своего посоха с большим трудом поднялся. И никакая магическая сила его сейчас не поддерживала.
Лоэнгрин улучил момент, когда Шарк угодил в очередной раз в болотную топь, провалившись почти по колено, так что болотная вода залилась ему в сапог. Пока матрос, костеря герцога на чем свет стоит за выбранный маршрут, снимал сапог и выливал из него воду, Люттенхоф отвел Луниту в сторону.
- Демон в нем, уверен в этом. Но мне кажется, что он сейчас слаб. То есть, слабее, чем обычно.  Может…
Герцог не договорил. Рядом с ними с ветки сорвался большой ворон. Истошно каркая, он разметал черными блестящими крыльями густой туман в клочья и исчез, словно его и не было. Люттенхоф, который невольно вздрогнул от хриплого карканья, выругался сквозь зубы.
- Эти птицы странно себя ведут. Такое впечатление, что они следят за нами. Словно это чьи-то глаза. - Проговорил герцог, и тут же смущенно кашлянул. – Не обращай внимания на мои слова, я просто надышался болотных испарений, лезет в голову всякое. Того и гляди видения начнутся. Но до этого нужно решить – как быть с демоном. Вот бы оставить его в этом болоте, пока он слаб.
Лоэнгрин покосился на Шарка, а потом вновь перевел взгляд на Луниту.

— Похоже, что надышались мы вместе. С момента появления тумана у меня время от времени появляется ощущение взгляда в спину,— говоря, оборотница выпустила и втянула когти, проверяя остались ли с нею хотя бы способности оборотня. Оказалось, что с этим все в порядке.
— Боюсь с демоном нам не совладать своими силами.
— Куда уж Вам. Мне в одиночку с Эфиальмом не справиться. Разве что душу отвести, поморочив на славу,— странный голос, прозвучал с ближней кочки.
— Как раз занимаюсь этим, а опосля можно и поговорить с вами обоими.
Расступившийся туман, явил Лоэнгрину и Луните женщину. Ну женщиной ее можно назвать с огромным натягом. Растянутый от уха до уха почти безгубый рот, напоминал лягушечьий. Промежь редких зеленоватых волосенок, поднимались полупрозрачные поганки, а черные глазки скорее напоминали свернувшихся пиявок. Про тоненькие ручки ножки с длинными пальцами, лучше не упоминать.
"Одним словом, чисто болотница."— подумалось оборотнице.
— Почти болотница. Зовите меня Маргелой. А сейчас смотрите внимательно и молчите,— хозяйка болота всплеснула руками, отчего клочья тумана, на долю секунды обвили Луниту и Лоэнгрина. Со стороны казалось, что эти двое скрылись в своих собственных туманных очертаниях, а затем начали делиться. Отделившиеся туманные фигуры тут же обрели полную тождественность с оригиналами и пошлепали по топи за Шарком, ворча на него, за невнимательность.
— Эм..
— Они долго еще кругами ходить будут. А теперь и поговорить можно,— довольно потерла сухонькие лапки Маргела.
— Сами понимаете, что за так ничего не делается. Я помогу вам справиться с Эфиальмом и избавиться от его печати на ваших телах, а вы поможете мне.
— Неплохое предложение. Только какова цена. Что Вы хотите от нас?— Лу долго не могла молчать и сразу взяла так сказать лягуху за лапу.
— Вот сейчас придем в мою избенку. Подкрепимся, чего на пустой желудок балясы точить. Истоплю баньку, а ты добрый молодец меня в ней попаришь, тогда и поговорим, — Улыбнувшись с хитрецой, хозяйка болота пошлепала вперед. Просто перед нею земля подсыхала и по краю дорожки алыми каплями сверкали ягодки клюквы, а впереди в расступающемся тумане брежжила бревенчатая избушка. Кривая, покосившаяся, с подслеповатыми окнами. Точно дом для такой, как Маргела.
Девушка зыркнула на Люттенхофа, отыскивая в его взгляде одобрение.

Во взгляде Люттенхофа не было ни одобрения, ни каких либо других эмоций. С того момента, когда они встретили болотницу, герцог словно впал в глубокое, не проходящее оцепенение. У этой болотной дамы была странная магия – ласковая, теплая, но она словно душила, сжимая горло, грозила утянуть в самую топь. Ее магические инсинуации, когда она отделила от их тел фантомы, отправляя их вслед за Шарком, вызвали в теле Лоэнгрина крупную дрожь. Давно ли он стал так странно реагировать на магию? Всегда был толстокожим к ней. Видимо, точно надышался болотной дряни.
Слова болотницы о баньке дошли до него не сразу. Они как раз подходили к избушке, когда герцог удержал Луниту за локоток.
- Она хочет, чтобы я ее… парил в бане? – Горячий шепот Лоэнгрина обжог девичье ушко. – А больше она ничего не хочет? Я не люблю амфибий. У меня слабые нервы. А вдруг она ко мне там приставать начнет?!
Сказывалась усталость и напряжение последних дней. Куда только подевалась хваленая герцогская выдержка. Люттенхоф, кажется, готов был захныкать, как ребенок. Одна мысль о том, что он увидит это страховидло голым, вызывала у него стойкое желание утопиться в болоте. Конечно, всегда оставался крохотный шанс, что, как во многих сказках, старушенция обернется прекрасной девой, но Лоэнгрин не верил в чудеса. Да и они были далеко не в сказке. А в полной… Не в сказке, в общем.
Заметив в глазах оборотницы молчаливый упрек, герцог вздохнул, замолчал и опустил глаза, хмуро глядя на клюкву. Словно узник, приговоренный к пожизненному заключению, побрел в сторону избушки, на пороге которой ждала их болотница.
Внутри жилища царил полумрак, пахло травами и болотом. Но было вполне чистенько, если не считать большой лягухи, сидящей на столе. Хозяйка спихнула питомицу на скамью, преломила свежий, ароматный хлеб, достала из печи чугунок с картошкой и грибками подозрительного вида, поставила на стол кувшин с молоком. Лоэнгрин уныло жевал хлеб, и чувствовал, что кусок не идет ему в горло. Он предвкушал баньку, чувствовал, что она будет ему еще долго икаться. Да и Лунита явно не упустит возможности позубоскалить, напоминая. Ничего, он тогда ей напомнит про ездовых волков, и они будут квиты.
- Ну, гости дорогие, - улыбнулась Маргела, - подкрепились, теперь можно и косточки попарить. Банька-то на славу удалась. Слышь, добрый молодец, бери в сенях можжевеловый веник и иди в баньку. Там ждать тебя буду.
Рассмеявшись, болотница исчезла. А Лоэнгрин, подавившись недоеденной краюхой хлеба, медленно поднялся из-за стола.
- Как на свидание позвала… - Процедил он сквозь зубы. - Если эта нимфоманка на меня нападет, знай, я погиб как герой. – Хмуро брякнул герцог и, вооружившись веником, с видом побитого пса ушел в баню, оставив Луниту в одиночестве.

Луните нечего было ответить мужчине. Она не хотела бы оказаться на его месте и не представляла решилась бы шагнуть в ту баньку, или умчалась, трусливо поджав хвост.
"Не завидую я ему," — подумалось с сожалением. "Лоэнгрин видный мужчина и так целуется, что дух захватывает. Куда это меня занесло. Демон кругами бродит, клеймо на шее, а вшивый о бане... Опять баня,"
— Если что, я веник тебе памятником сделаю. Дескать погиб в бане с красоткою,— невеселая шутка получилась, но оборотница просто злилась на себя и свои несвоевременные мысли, вот брякнула первое, что в голову пришло.
Люттенхоф ушел, оставив ее одну со своими мыслями и накрытым столом. Не зная чем себя занять, Лу потянула один грибочек, затем второй, третий и так пока ложка не заскребла по донышку миски. Тут такая усталость на нее навалилась. Прям вселенская. Руки-ноги точно свинцом налились, а веки так и норовили закрыться сами по себе. Широко зевнув, она распростерлась на лавке. Видать непростые грибочки то были у Маргелы.
Банька, в которую зашел Люттенхоф, оказалась жарко истопленной, но пустою. Пар да и только. Однако стоило только ему оказаться в центре, как дверь тоненько, точно жалуясь на судьбу, скрипнула и в баньку зашла Она. Да, болотница. Вот только узнать ее можно было лишь по глазам. Ни дать ни взять раскрасавица.
— Молодец, что не испугался лягуху увидеть во всей ее неприглядности,— рассмеялась и подошла, не стыдясь наготы вплотную к мужчине. Хотя чего там стыдиться: формы - мечта любого мужчины. Лицо, волосы. оставалось лишь гадать, отчего такая красавица в болоте прозябает.
— Твоя спутница спит крепким сном. Дурного ей не сделаю. А от тебя прошу всего на одну ночь стать моим. Дочка мне нужна. Преемница. Ты как вижу не обделен мужскою силою, а клеймо Эфиальма даст возможность ребенку избавиться от вида болотницы. Ну же, аль не хороша я для тебя, молодец?— еще один шажок и дыхание Маргеллы обжигает губы Лоэнгрина, а она забрав из его рук веник, окунула его в кипяток.
— Ну, решайся! Осчастливь меня.

Лоэнгрин зашел в предбанник, стянул через голову рубаху, повесил ее на торчащий из стены крюк. «Ну, и достаточно будет ведьме герцогского тела, чтобы просто попариться», - мрачно подумал Люттенхоф. Он отчего-то не верил, что болотница этим ограничится, но о грустном предпочитал не думать. Скрипнула дверь, мужчина, пригнувшись, зашел в баньку, пробираясь осторожно сквозь клубы пара, не виляя ничего дальше собственного носа. Однако при ближайшем рассмотрении на лавке никого не оказалось. «Может, передумала», - с тайной надеждой решил Лоэнгрин, садясь на нагретую скамью. Он все же решил подождать приличия ради, а то старушенция скажет потом, что ее обманули, поди докажи обратное.
Герцог прислонился спиной к теплой каменке и задумался, рассеянно вороша рукой можжевеловый веничек, лежащий рядом. Приключений, когда каждый день проживаешь как последний, у него было много, но таких не случалось давно. Большие потери, постоянный страх смерти, безысходность и пустота. Лучше бы он погиб там, на лианах, где его подобрала команда Алана Тремса, чем брести без компаса и надежды, видеть, как его спутники погибают один за другим и знать, что враг сильнее во много раз.
От невеселых размышлений Лоэнгрина отвлек тихий скрип двери. «А я так надеялся, эх», - обреченно подумал герцог, машинально вцепляясь в веник. Он представил, как из клубов пара, поквакивая, выплывет болотница, и решил закрыть глаза, чтобы лишний раз не предвкушать это «чудное видение». Но никакого кваканья он не услышал. Вместо этого уши приятно защекотал серебристый женский смех. Его лицо словно обдало свежим ветром, он вдруг ощутил аромат трав. «Что за…?», - подумал Люттенхоф и открыл глаза. Он ожидал увидеть всякое, но от представшей ему дивной картины лишился дара речи. Дева напоминала лесную нимфу или русалку, какое-то сказочное эфемерное видение. «Снова уловки старой ведьмы», - почти с ненавистью решил Лоэнгрин. Но слова девушки убедили его в обратном. «Ах, вот оно что. Дитё ей подавай. Не слишком ли дорогая цена за помощь с демоном?». И в то же время он понимал – цена самая что ни на есть справедливая. Жизнь за жизнь. Тут не поспоришь. Но каково ему будет жить, зная, что где-то есть его дочь, которая никогда не узнает своего отца.
«Проблемы надо решать по мере их поступления», - наконец, выдохнул герцог. В следующий момент он поднялся с лавки и шагнул навстречу деве, обхватывая ее тонкий стан, прижимая к себе. Отыскал губами нежные девичьи губы, впился в них горячим поцелуем, чувствуя, как теряет голову.
- Будь по-твоему, маленький болотный огонек. – Прошептал в приоткрытые губы, словно зовущие для нового поцелуя. – Будь по-твоему.

— Спасибо за доброе слово. Знаешь же, что женщина любит, когда ей говорят комплименты, ну или добрые слова,— мелодично рассмеялась Маргелла, точно кто бросил на землю горсть бубенцов и те покатились, негромко тренькая.
— Эта ночь только моя и ты на нее только мой... Сейчас.
Она проглотила его вдох, встречая губы герцога. Никаких преград и моральных обязательств сейчас не было. Запах душистых трав, кружил голову, добавляя в кровь любовного дурмана. Не зря говаривают люди, что болотница знается на травах, как никто другой.
Чувственное безумие - именно так можно назвать то, что ощущали оба. Каждое прикосновение - сладкая судорога, а поцелуй - фантастический водоворот обнаженных нервов. Многие говорят о единении душ и тел, о том, как это прекрасно. В этом единения душ не было, но сила, толкающая его вжимать свое тело в эту женщину, а ее отвечать выпадом, на его выпад, была не менее прекрасна. Только тела с их исконным желанием обладать и отдавать. Обладать женщиной и отдавать мужчине, для продолжения рода. Это слияние тел наполняло обоих странной силой: дикой, первобытной и оттого неожиданной в своем откровении.
Прерывистые стоны и вздохи. Скольжение пальцев и губ по неприкрытым ничем телам, сплетающихся в этой баньке на болоте, накаляло воздух, добавляя к аромату трав, нечто мускусное.
Маргела постаралась заранее, добавив к пару любовные травы и чувствуя небывалый подъем сил, герцог достигал пика страсти три раза, заставляя свою партнершу ощущать себя звездою, рассыпавшейся на осколки столько же раз.
Достигнув апофеоза в третий раз, болотница хрипло шепнула мужчине.
— Не сердись, но так нужно, для завершения ритуала,— шепнула и дикою кошкою оседлала его плечи. Нагая, с растрепанным волосами, сверкающими глазами и губами, припухшими от поцелуев, она вцепилась ему в волосы, направляя к выходу из баньки.
— Вперед. Трижды обогнуть баньку и все закончено.

Лунита сладко спала, улыбаясь во сне чему-то, а на груди ее пристроилась давешняя жаба, не так давно согнанная хозяйкою со стола. Распузырилась и раздувая щеки поквакивала, точно пела колыбельную оборотнице.

Тем временем Шарк и копии герцога да Несибель, по колено в болотной жиже, наматывали круги вокруг дома болотницы. Шарк шел молча, в то время, как оборотница ругалась на Лоэнгрина за выбранный путь, желая ему перецеловать всех жаб на этом чертовом болоте.

Лоэнгрин лежал на лавке, полуприкрыв глаза. Одной рукой он обнимал болотную деву за белые плечи. То, что она заставила пережить его, не описать никакими словами. Дикая страсть, неизбывная нежность – все это, словно искра, возникло ниоткуда по чьей-то колдовской воле. Люттенхоф даже знал – по чьей.
Болотница славно подготовилась к встрече гостей. Но Лоэнгрин и не думал жаловаться или смущаться. Они заключили сделку, потому что без помощи Маргелы им с демоном не справиться. Хотя если быть честным, герцог совсем не против такой «баньки». Забыть обо всех проблемах, преследовавших его с тех пор, как он снова оказался в этом мире, хоть на ночь, хоть на час – это не счастье?
Люттенхоф довольно потянулся, точно большой сытый кот. Он всегда старался использовать практически любую ситуацию с максимальной выгодой для себя. Теперь они смогут разделаться с демоном с помощью Маргелы. А потом уедут с этого проклятого острова, и он забудет сделку с болотницей, словно сон. Делов-то.
Дева зашевелилась, всего пара минут прошла с тех пор, как они оба в последний раз вознеслись к небесам, балансируя на пике удовольствия, а ей не лежится спокойно! Сам Лоэнгрин чувствовал опустошение и приятную расслабленность, и надеялся поспать до утра. Но у болотницы, похоже, были другие планы. Люэнгрин только охнул, когда девица оседлала его плечи.
- Это что? – Брякнул он, пытаясь собраться с мыслями.
- …так нужно, для завершения ритуала. – Отозвалась его любовница. - Трижды обогнуть баньку, и все закончено.
«Не достаточно ли с тебя на сегодня развлечений, ведьма?», - хмуро подумал герцог, пытаясь нашарить под лавкой штаны. Идея поработать ишаком его совсем не вдохновляла, не смотря на то, что наездница была весьма красива и, как он успел убедиться, горяча.
Кое-как натянув штаны, пошатываясь, Лоэнгрин выбрался из баньки, и медленно двинулся вокруг нее. Это было очень странное ощущение. Он почти не чувствовал тяжести сидящей у него на плечах девушки. Во всем теле появилась такая легкость, так что хотелось взлететь, раскинув руки. В какой-то момент Люттенхофу показалось: под ногами у него не примятая болотная трава с вкраплениями клюквы, а звездное небо. Все это было проделками Маргелы. Наверное. Ну, или он просто угорел в баньке, и у него начались галлюцинации.
Герцог обогнул ветхую избенку в третий раз, и почти сразу ловко опустил болотницу на траву, даже не пытаясь с ней больше заигрывать.
- Ритуал свершился. Свою часть сделки я выполнил. Не обмани теперь и ты.

Лоэнгрин с обнаженной Маргелой на плечах и впрямь не топтал траву, они плавно летели по воздуху вокруг баньки. До этого скрытая за тучами луна, любопытно выглянула, видно полюбоваться на такое безобразие. Лунные лучи серебряными струнами пронзали туманные клочья, вальяжно проплывающие то тут, то там. Пересекая каждый такой луч, болотница подставляла под него ладонь, словно собирая лунный свет в горсть. Собирала и улыбалась. Она уже знала, что все получилось и эта ночь дала свои плоды. Само собою герцог не видел всех ее манипуляций.
— Мое слово верное. Только теперь черед твоей подруге поработать. Отоспалась и довольно,— ответила Маргела, слезая с плеч мужчины. Спускалась женщина и Люттенхоф чувствовал, как по его коже скользнули женские окружности, царапнув острыми навершиями. Как мазнула по плечу мазнула пушистая масса волос, обдавая душистыми травами, а вниз спустилась - болотница, сжимающая что-то посверкивающее лунным отсветом в длиннопалой кисти.
Буквально за пару секунд до этого, жабья колыбельная оборвалась резким кваком, а расплескавшаяся на груди Луниты лягуха, подпрыгнула, словно командуя " Подъем".
— А! Что?!— подхватившаяся оборотница увидела процесс слезания и превращения Маргелы.
— Приснится же такое,— буркнула, протирая сонные глаза. — Не стоило мне грибочков есть. Ох не стои.. Лоэн... Банька. Ой...
— Ну что. Та, чей крик первой услышала луна, хорошо поспала?— поквакивающий голос болотницы подрагивал от сдерживаемого смеха. Наверняка интриганка специально подстроила так, чтобы девушка увидела такое и наслаждалась растерянностью оной.
Войдя, Маргела разжала ладонь и сдула с нее на Луниту сверкающий порошок. Та закашлялась, разом проглотив колкости выяснений про ночь, проведенную в баньке с такой красоткой.
Лунная пыль, оседая, впитывалась в кожу, в волосы.

- Подруге? – Герцог просто не верил своим ушам. – Стоп, на счет Луниты у нас уговора не было. Те же сказала, что только я… Только мы… Ну, в общем, ты поняла!
- Не кипятись, герцог. Когда это я говорила про «только»? – Звонкими бубенцами зазвенел смех Маргелы, и от него почему-то у Лоэнгрина мороз пошел по коже. Ощущение, что их обманули, неприятно кольнуло сердце. Что если теперь болотная ведьма возьмет их в услужение, и устроит веселую жизнь?
Но болотница, видимо, угадала мысли Люттенхофа:
- Так надо. Испытание должны пройти вы оба. Иначе вам не одолеть Эфиальма.
Лоэнгрин решил благоразумно промолчать и дождаться, когда Маргела объявит испытание для Луниты. Увидев оборотницу, мужчина взглянул на нее исподлобья, чтобы заранее отбить охоту язвить на предмет баньки.
- Демона способен победить лишь Меч Бесприютной Души. – Проговорила Маргела. - Он хранится в моем болоте. Да в руки дается не каждому. Лишь тот, кто чист душой и телом способен отыскать его в болотной топи. Из вас двоих – это ты. – Сухонький тонкий палец указал на Луниту. – Следуй за болотным огоньком. – Болотница покосилась на герцога и как-то подозрительно хихикнула. – Он приведет тебя к мечу.
- А, может, я пойду с ней? – С надеждой спросил Лоэнгрин. Идея отпускать Луниту одну в болото ему не нравилась совершенно.
- Иди. Только вот… Не думаю, что девушка сама этого захочет. – Маргела вновь звонко рассмеялась, смакуя удивление герцога. - Чистой душой и телом, этот путь Луните предстоит преодолеть в человеческом обличье нагой.
До Люттенхофа не сразу дошло, что сказала болотница. Идти по болоту без одежды в поисках какой-то мифической железки? Зная характер Несибель, герцог боялся даже взглянуть на нее. Как бы она не разнесла тут все, включая их с Маргелой. С другой стороны, он чувствовал себя отмщенным. Испытание Луниты было не лучше, чем его собственное. Завидовать, прямо скажем, нечему.
- Ступай, попарься в баньке, а потом отправишься в путь. В дороге можешь накинуть на плечи плащ, но доставать меч из болота ты должна обязательно нагой. Все поняла? Смотри, магия обмана не прощает.
Кажется, Маргела даже не сомневалась, что Лунита согласится на эту сомнительную авантюру.

Тонкий, слегка зеленоватый палец болотницы, указал на Луниту. Та, еще не совсем разбуркавшись после сна, даже обернулась, надеясь, что речь идет не о ней любимой.
— Болотные огоньки всегда забодят в самую топь, это ведомо даже волчонку, сосущему молоко матери, — автоматически ляпнула она. Позади никого не было и тут до оборотницы дошло.
— Чистой душой и телом? Я оборотень. Нечисть!— смешок больше походил на хрюканье. Лу никак не могла поверить в абсурдность такого заявления и отчего-то казалось, что Маргела солгала про помощь, а происходящее ничто иное, как насмешка. Глубоко внутри нарастало раздражение, а тут еще заявление болотницы о наготе.
Нет, оборотнице не привыкать сверкать обнаженным телом, но пройти по болоту и не заляпаться, это полнейший абсурд и она открыла рот, протестующе возмутиться, но теперь взгляд Маргелы изменился. Она уже не смеялась. Сейчас зрачки глаз Лу, напоминали вмерзшие в полынью черные окатыши, а глаза болотницы - замшелый мох на камнях. Взгляды скрестились. Что это было? Может Несибель надеялась заморозить мшистые камни, а может мох, надеялся затянуть заледеневшие озера глаз, но девушка признала необходимость покориться. Немалую роль в поединке взглядов, сыграло клеймо на шее, напомнившее о себе покалываньем.
— Хорошо,— девушка не стала разводить долгие разговоры и ушла в баньку, слегка улыбнувшись Лоэнгрину.
Что ни говори, а пар вещь замечательная. Вдоволь напарившись, она не торопилась, решив подойти к делу со всей тщательностью, Лунита вымылась до хруста чистого тела и шагнула к двери, оглянувшись на свою одежду, сиротливо приютившуюся на краю скамьи.
" Чувствую себя той, которая не может зачать и должна на рассвете в чем мать родила пробежаться по росе, омывая себя в ней, задабривая богиню плодородия."
Плащ лег на плечи, скрывая наготу, а оборотница шагнула на тропу, где нетерпеливо вертелся болотный огонек, напоминающий игривого котенка.
— Что скачешь? Веди уж.

- Ты, герцог, скоро дыру в полу протрешь. Заставлю новый делать. – Раздался над ухом серебристый смех, и Лоэнгрин, который уже битый час ходил вперед-назад по маленькой комнатушке, вновь ощутил, как по спине ползет неприятный холодок. Болотница ждала возвращения Луниты вместе с ним, она вновь была молода и прекрасна, с соблазнительными формами, которые в обычное время вызвали бы у герцога головокружение. Но не сейчас, когда  все его мысли были о том, как Лунита пойдет по болоту нагой.
«Вдруг угодит в топь? Или поранит босую ногу? Или…?», - рой мыслей, одна тревожней другой, наполняли его голову, мешая мыслить нормально, спокойно и адекватно. Не говоря уже о том, что Лоэнгрин даже не смотрел на обнаженную округлость бедра, которым так откровенно дразнила его болотная дева.
- Да ничего с ней не случится. – Успокоила его болотница, но слова ее прозвучали как-то отрывисто и резко. – В моем болоте такая, как она, в два счета управится. И в слепую топь не угодит!
- Слепая топь? – заметно напрягся Лоэнгрин. – А это еще что за гадость?
- Не гадость это! А природное чудо – затягивает как болото, а на самом деле бездна, не имеющая дна. Волшебная вещь!
Герцог в ответ на слова девицы только хмыкнул, он явно не разделял восторгов хозяйки болота.
- А Лунита в нее не угодит?
- Кто ж знает-то? – Беззаботно улыбнулась болотница, приближаясь к герцогу. – Как повезет.
Ответ болотной заразы нисколько не удовлетворил Лоэнгрина. Ему захотелось вскочить и пойти следом за Лунитой. Плевать, что она нагая, уж как-нибудь переживет. Это лучше, чем одной бродить по болоту, рискуя угодить в эту самую… слепую топь. Герцог попытался подняться, чтобы немедленно воплотить свое намерение в жизнь.
- Э, нет. – Тонкая, не по девичьи сильная рука болотницы припечатала его обратно к скамье. – Так дело не пойдет, герцог. Нарушишь правила игры – проиграешь. Может, помочь тебе забыться? – Проворковала дева, приблизившись почти вплотную.
- Э, нет. – Не без ехидства ответил Лоэнгрин ее же словами. – Я свое испытание прошел. А на «бис» его повторять мы не договаривались. Угости-ка лучше меня чаркой вина, душа-девица.

Зеленоватый огонек сделал круг. Создавалось ощущение, что он убеждался, следует ли за ним оборотница, или нет. Он убегал вперед и возвращался, маня ее за собою.
Сказать, что Луните не было страшно - солгать. Без магии, ей было не по себе, но оставалась надежда на способности оборотня.
Чем дальше она шла, тем больше болотных пузырьков вырывалось на поверхность то тут, то там. Это, как старый зверь, жаловалось на усталость болото. По сторонам раздавалось уханье. Если бы не путеводный огонек, то она давно бы уже заблудилась, ибо здесь не существовало ни времени, ни направления. Странное дело, благодаря проводнику, в болотной грязи у нее были лишь ступни и то она не погружались в трясину даже по косточку. Лу шла по болоту, как по суху.
— Не ходи-и-и! Сги-инеш-шь!— тягучий шепот и из трясины показалась рука. Она схватила оборотницу за плащ, силясь удержать и не пустить дальше, но только сорвала его с плеч, оставляя Несибель нагой.
" Все должно быть хорошо. Все будет хорошо."— твердила оборотница, сдерживая острое желание обернуться зверем и дальше идти так, или вернуться.
Десять минут пути для нее казались несколькими часами. Наконец огонек взвился вверх и очертя голову ринулся в трясину и там пропал, точно его и не было.
— Что за?
Теперь оставалось гадать, как поступить, нырнуть следом за ним, или топать назад к избушке, не зная обратной дороги.
— Что же ты стоишь? Тебе же нужен меч Меч Бесприютной Души. Так возьми его! — над водою, куда канул огонек, поднялась призрачная женская фигура. Рваный черно-зеленый плащ в проплешинах мха на ее плечах трепетал, перетекая из одного положения в другое, словно жил своею жизнью, а слепые, покрытые бельмами глаза, казалось видели Луниту. Женщина медленно погружалась в болото, маня ее к себе рукою, пока не исчезла.
Оставалось только шагнуть следом, что она и сделала.
Дна под ногами не было, а плыть не получалось, вязкая вода сковывала движения.
" Вниз. Вниз. До самого дна. Ищи под камнем!

Время текло медленно, Лоэнгрину казалось, что Луниты нет уже целую вечность. И он начинал всерьез нервничать. Вино, которым угостила его болотница, больше напоминало брагу из мухоморов и неприятно отдавало болотом. Судя по его мутному цвету, с поиском родниковой воды для приготовления напитка добрая хозяюшка не заморачивалась. Герцог честно выпил две чарки гадости, но от этого его тревога лишь усилилась.
«Нужно идти, искать Луниту. Я чувствую. Она там одна. На этом треклятом болоте. Может, ей нужна помощь», - эта мысль непрестанно сверлила мозг, не давая даже захмелеть от вина. Герцог все еще помнил слова болотницы: «Нарушишь правила игры – проиграешь». «А не нарушу, потеряю спутницу», - думал Лоэнгрин, все больше укрепляясь в своем решении.
Эта чертова болотная баба и так уже достаточно водила их за нос. И он не собирается сидеть тут и распивать чаи, пока Лунита в одиночку бродит по болоту и ныряет в топь, не имеющую дна. «Может, мы найдем потом какой-то другой способ убить демона, а Несибель я одну не брошу», - размышлял герцог, краем глаза следя за болотницей. Улучив момент, когда она вышла в небольшой чулан, откуда приятно пахло сушеными травами, Лоэнгрин выскользнул из дома, на ходу вспоминая, в каком направлении уходила Лунита. Следов от ее босых ног на болоте не осталось, так что ему придется полагаться только на свою интуицию.
Герцог шел насколько возможно быстро, стараясь не замечать сгущающейся вокруг тьмы. Под сапогом хлюпала черная болотная вода, но Люттенхофа это не смущало и не пугало. У него была цель, и он к ней двигался решительно.
«Нужно было сразу идти за ней, а не развлекать болотную стерву», - укорял себя герцог, щурясь, высматривая среди деревьев знакомый силуэт. Внезапно, нога запуталась в чем-то. В темноте он решил, что это болотная трава, и только потом разглядел ткань плаща.
Ему был знаком этот плащ.
Он принадлежал оборотнице.
Но испугаться, что пришел слишком поздно, герцог не успел. Он заметил какое-то движение там, впереди и, словно дикий зверь на охоте, крадущейся походкой двинулся туда.

— Ушел таки,— ухмыльнулась Маргела, поглаживая раздувающую щеки лягушку.
— Очень верное решение. По-мужски я бы сказала, но все же она должна убедить Слепую Топь, что чиста душою, а здесь ты ей не помощник. А это значит..— щелчок пальцев и красавица приняла привычный облик болотницы, а перед Люттенхофом послышались размеренные шаги идущего по болоту.
Чавк-плюх.. чавк-плюх.
Из за тучи вышла луна, заливая топь мертвенным светом. Все приобрело несколько жутковатые очертания. Казалось виден каждый листик на чахлой растительности. До этого усиленно изображающий старую замшелую корягу крокодил, шевельнулся и вновь замер, словно испугался того, кто приближался.
Звук замер и воцарилась неестественная, мертвая тишина, нарушаемая лишь зуденьем комара над ухом мужчины.
— Помог...— голос захлебнулся, а из веток валежника, набросанных кое как, показались окровавленные руки, которые сомкнулись вокруг щиколоток герцога.
— Еще рано! Жди!— голос Маргелы сложно спутать с другим. Она приказывала ждать, да и все равно двинуться Лоэнгрин не мог.
Тем временем Лунита погружалась в болотную воду. Легкие горели от недостатка кислорода.
" На обратно не хватит."
Указание добраться до дна казалось не выполнимым. До дна она доберется только бездыханной, да и как найти камень в такой каламути.
Толчок в солнечное сплетение выбил из легких остатки воздуха. ( это крокодил не так давно строивший из себя бревно.) Вдох.. Сейчас оборотница познала весь ужас человека, который тонет. Когда легкие наполняются вместо живительного воздуха водою и.. Смерти не было..
" Но почему?"— отстраненно подумала она, уже не задыхаясь.
Ответом и напоминанием был булькающий смех. Чем глубже она погружалась, тем светлее становилось вокруг. Наконец ноги коснулись дна и оборотница стала на четвереньки, по-звериному озираясь.
Камней было множество, то только на одном виднелся знак напоминающий змея, пожирающего свой собственный хвост. К нему то и направилась девушка, преодолевая воду и еще нечто такое, что пронизывало ее тело, рассыпая на множество мельчайших частичек. Исследовало его, а затем вновь складывало, при этом удовлетворенно булькая.
" — Он твой! Если сможешь удержать, а он поймет, как воспользоваться,"— шепотом в голове Лу, ответила вода.
Камень стоял на клинке. Виднелась только витая рукоять: простая, без каких либо украшений. Подползти ближе и взять оказалось довольно просто. Теперь вода не мешала, а наоборот, подталкивала.
Раз и пальцы сомкнулись. Рывок.. Камень не отпускает меч. Еще рывок и еще. Клинок переломился, а в руке оборотницы оказалась рукоять. Причем взбесившаяся рукоять. Точно норовистый конь, под потник которому подложили острый шип.
Рукоять, как живая дернулась вверх, в одну сторону, в другую. Она пробовала девушку на прочность хватая, утаскивая за собою.
Долгие метания, от которых судорогой сводит руки и наконец, смирившаяся часть меча, свечой ушла вверх, туда, где был воздух и луна. Сразу пропала возможность дышать в воде и оборотница отключилась, но руку не разжала.
Бульканье и свист, предшествовали появлению из болота бездыханной Луниты, рука которой сжимала рукоять меча, а рядом лежало нечто, напоминающее клык огромного животного.
Руки, до этого удерживавшие мужчину, отпустили его и вернулись обратно в болото.

Далеко уйти он не успел. Точнее, не смог. Проклятая болотница, видимо, подсуетилась. Или это не ее рук было дело, а само болото пакостило? Когда нечто ухватило герцога за ноги, он едва не рухнул лицом прямо в болотную топь. Но устоял. Что-что, а с координацией и равновесием у него, опытного воина, проблем не было. Но при этом Лоэнгрин выдал такое заковыристое ругательство, что вся болотная трава вокруг полегла и пожухла. Жаль, от его неведомого противника виднелись только руки. И, судя по синюшности кожи, их обладатель уже не совсем живой, и не первой свежести, к тому же.
«Брррр…», - внутренне содрогнулся герцог. Зомби и прочую нечисть он терпеть не мог. Однако попыток освободиться из ловушки не прекратил. Какое-то время еще дергал ногами, стараясь если не выбраться, то хотя бы изловчиться и пнуть по костяшкам пальцев. Но руки неизвестной болотной твари держали его с такой сверхъестественной силой, что вырваться не представлялось возможным.
Хуже всего даже не это. А какая-то нереальная, невозможная тишина. Не слышно было ни стрекота болотных светляков, ни даже свиста ветра и шелеста травы. Словно его накрыли каким-то стеклянным колпаком. Эта тишина выматывала герцогу нервы. Мало того, что он не мог двигаться, так еще и не слышал ничего! Оставалось только гадать – где сейчас может быть Лунита и надеяться, что она справится с испытанием.
Он ждал. Сколько прошло времени – Люттенхоф не знал, оно словно растворилось в этой тишине, потерялось в мыслях герцога. Еще немного, и он забыл бы сам себя. Но в какой-то момент Лоэнгрин почувствовал, что его уже ничего не держит. И мир как будто ожил, расцветая разнообразными звуками. Мужчина тряхнул головой, сбрасывая с себя волшебные чары. Осторожно сделал шаг – ноги затекли, но исправно слушались его. Герцог обернулся. И о, чудо! Ощущение было такое, что кто-то невидимый раздвинул засохшие деревья, доживающие свой век на болоте. Всего в нескольких метрах на кочках белело тело оборотницы.
Неужели?!
«Похоже, Лунита без сознания». Лоэнгрин преодолел расстояние за несколько шагов. Склонился над девушкой, осторожно переворачивая ее, в кои-то веки не обращая внимания на аппетитную округлость форм. Потом спохватился, стянул с плеч плащ, накинул его на девушку – Лунита явно не обрадуется, если придет в себя и поймет, что герцог видел ее нагой. За всем этим он даже не сразу заметил рукоять меча, лежавшую рядом, и что-то еще, странное, похожее на клык животного. Но с этим он разберется позже, сейчас есть дело поважнее.
- Лунита, эй… - Он легонько похлопал девушку по щеке. – Спящая красавица, очнись! – С этими словами герцог подхватил Несибель и положил вниз головой поперек колена, на случай, если она успела наглотаться болотной водицы.