Кровавый рассвет

Первое сообщение в теме :


Кто?
Лаверти и Тот, кого слишком не любят в рогатых кругах...

Где?
Прекрасный город Зир на окраине Ликского королевства с самыми дорогими и великими храмами Светлым Богам и по истине чарующими женщинами. Вокруг лишь горы, деревеньки и леса. Город разрезает множество крохотных речушек, через которые в центре построены прекрасные мосты, а в самом сердце города - главный храм покаяния и молитв.

Когда?
Конец весны, +19С.

Что?
Летопись расскажет о том, что каждый поступок влечет за собой последствия, как бы сильно ты не упивался азартом смерти и забывал о содеянном уже через пару минут. Всё же не всегда с силой приходит и ответственность, далеко не всегда.

- Благодарю, но откажусь. - Жестом полукровка пресекла возможность подать ей выпивку. - Я слишком перенервничал с утра, чтобы пить и туманить свой разум. Да и вряд ли стоит пить после такого, не правда ли, Отец Серафим? - Она внимательно слушала его и следила за ним, то и дело подмечая малейшие изменения в голосе или поведении мужчины. И не дождавшись, пока мужчина закончит, белокурая девица вставила ответ:
- Возможно оно не увидало меня, а может, может не посчитало меня опасной или стоящей внимания? - Она заглянула ему с глаза, словно ища поддержки. Точнее в глаз. С непоколебимой наивностью и святостью. И услышав слова о прикидывании светлой, встрепенулись, возмутилась и аж подорвалась на месте. - Как Вы сумеете?!! Я помогаю Вам всем, чем могу, а Вы ещё позволяете себе усомниться в моих показаниях и вере?! - Она ударила кулаком о столешницу и подскочила на ноги, гневно глядя на визави. О Боги, внутренний зверь прямо таки ликовал! Это был чудный спектакль для них двоих! Они были главными актерами, ведущими лицами сцены и только за ними следили все с улицы. Следили и внимали. Каждому жесту, каждому слову, каждому вздоху. Сарф буквально купалась в возможности сыграть в подобное с настоящим инквизитором и упиваласт своей минутой триумфа, крохотной минутой славы...

[av=https://image.ibb.co/czmSOU/image.png]

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]

Он не верил. Уж точно не в набожность. Возможно в ее словах и была какая-то толика правды, но веры она уж точно не касалась. Словам же девушки инквизитор все равно внимал, стараясь не пропустить ничего мимо своих ушей, он все равно искал тот момент, где же она сделает ошибку.
- Как знаете, - мужчина невольно пожал плечами, - вы можете считать, что ваша вера - искренняя, но разговор в любом случае не об этом. Благодарю свет за то, что это существо с шерстью подобной обычному волосу не разодрало вас на части. Интересно было бы посмотреть на него и изучить, потому что такие волосы,  - на этом слове он сделал акцент, - у животных я не видел. И никто из окон домов не видел никакого зверя.
Блефовать только ради того, чтобы сблефовать. Мужчина уже решил для себя, что не было никакого зверя. Инквизиция практически не ошибается. Но как же ему хотелось ошибиться и в этот раз.
- Да не убоюсь я и пройду долиной смертной тени. Вы помните это писание? Первый Несущий Свет это сказал, входя в ущелье, над которым разрослись корни, заслоняющие его от света во всех смыслах. С этих корней сочился смертельный яд, собираясь в лужи, способные разъесть тело человека. Я многократно цитировал и продолжаю это цитировать, но эта Долина - метафора сложного испытания, как думаете, вы избежали своей Смертной тени?

- Значит мне не повезло увидеть эту тварь. А может быть это и правда мое главное испытание. Мой крест и мой будущий кошмар... - Блондинка встала и встав у самого окна, провела гладкой ладонью по подоконнику. Народ, стоящий на улице, чуть поежился и отступил, как бы говоря "мы не подсматриваем и не подслушиваем, мы просто здесь стоим". Сарф улыбнулась. И народ мог увидеть эту хищную, лукавую и явно довольную улыбку на лице юной и прекрасной девы. Но, увы, не инквизитор. К нему она еще стояла спиной. Удивительно, как она была спокойна и выдержана, как позволяла стоять своему главному врагу, прямо за спиной, когда церквятник может в любом момент пронзить ее своим клинком. Ах, вот это бы началась игра.... Она даже чуть прикрыла глаза, представляя себе сию картину. Но не смотря на внешнее расслабление на деле Оникс вся была сосредоточена на слухе и обонянии. Каждый жест, каждый шаг инвизитора она бы почуяла, почувствовала и услышала. Когда он заговорил о писании, она лишь вздохнула, оборачиваясь к нему лицом и слегка присаживаясь на подоконник.

Тифлинг никогда не интересовалась писаниями, ни до этого города, ни в первое его посещение, ни в сотое.  Она была равнодушна к инквизиции и вере как таковой, хоть и могла высмеивать Светлые ориентиры при любом подходящем случае. Ей было настолько плевать, что она могла её даже поддержать. Ведь когда ты не заинтересован в одной из сторон, когда ты не ратуешь за Светлых или Темных Богов, ты свободен. Пусть и полон тьмы и жестокости, ты так же преисполнен равнодушия к живым и мертвым, не заинтересован в их поддержке или возвышении. Ты - свободен. Темен как ночь и свободен как ветер. А свободу рогатая ценила больше покровительства Темных божков, по крайней мере себя она в этом уверяла отменно. Но кто знает, какие бы темные молитвы и заговоры она бы вспомнила, подберись смерть так близко, что она почувствует ее дыхание и будет на миллиметре от гибели. Может тогда-то адское отродье и взовет к тем, от кого отвернулся свет, тем, кто предал светлых и упивается тьмой и мраком. Но, не сейчас. Сейчас полукровка лишь пожалела об этом белом пятне в ее кругозоре - она не знала что ответить, не знала как продолжить, но импровизация и хитрость не покинули ее и сейчас. Полукровка развела руки в стороны, пожимая плечами. - Не знаю, Святой Отец - Особенно делая ударение на слове "святой". - Как я уже ранее сказала, я лишь была свидетелем и видимо это мое испытание, моя дорога Тени и Света, выбора моего пути, за который я буду отвечать на Суде и не побоюсь своего выбора. Боюсь только, что пока у меня перед глазами стоит столь зверское убийство и эта шерсть, эти лапы, я вряд ли смогу обрести покой, и Его длань коснется меня лишь когда я найду в себе силу и способность принять, что такие твари есть на белом свете. Лишь тогда моя душа выиграет в поединке со Смертной тенью и убережет от яда и греха, от ошибки и... - Она выдержала паузу, поднимая руки к оконной раме и берясь обеими руками за внешний карниз окна. На удивление, окна в этом трактире были большие и позволяли сесть с выпрямленной спиной на оконце. Девушка качнулась и её облик словно "поплыл", являя одноглазому церквятнику алый хвост, покачивающийся за спиной и витьеватые рога, вырастающие прямо из черной густой копны волос. Миг и перед ним снова белокурая девушка. Будто два изображения наслоились друг на друга. А девица качнулась, словно в такт неслышимой музыки и прикусила нижнюю губу. В ее глазах плясали искорки азарта с предвкушением. - Отец Серафим... - Голос девушки стал еще более мелодичный и мягкий, словно шелест весеннего ветра в лесу, наполненный птичьим щебетанием и звоном лесного ручейка. - А Вы читали Манускрипт Бесов? И да обагрятся земли людской кровью, и прорастут в юных телах пороки и зло. Да воспылает над небесами гордыня служителей Света и обернется Темной рекой их песнь веков... - На словах про свет голос полукровки вновь изменился, став хрипловатым и низким. Хищным, но между тем приторно ядовитым с примесью сладкого вызова. Глаза тифлинга блеснули огнем, а хвост, прикрытый вновь накинутым обликом белокурой красавицы, был готов к любому рывку церквятника. Длинные пальцы посильнее сжали внешний карниз окна, а губы расплылись с издевателькой улыбке.

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]

Инквизитор никогда не считал себя хорошим человеком. Он уже давно перестал видеть в себе Святого Отца и каждый раз, когда к нему так обращались - у него сводило зубы от раздражения. Это словосочетание было опорочено в его глазах. Отцом он не желал быть, а Святым больше и не мог. Сражаясь долгие годы с тьмой ты не мог оставаться "чистеньким", каждый раз вспарывая очередную глотку, темная кровь пятнала тебя и твои одеяния несмываемой меткой. А уж Сераф давно замарался в черни, все чаще обращаясь к темным писаниям, чтобы увидеть там знак, говорящий о грядущей смерти темных существ. Но из раза в раз, чтиво, подаренное Первыми Темными несло в себе лишь пророчества о смерти мира и Света.

- Чем ярче Свет - тем гуще тьма, да? Все эти глупые сказки всегда талдычат только одно. Проповедники тьмы хотят дестабилизировать мораль светопоклонников, чтобы те нарушали свои же устои. Но, нарушив хоть один из них, светопоклонник становится темным. Это просто. Так что.

Ему не давало покоя, то, что он увидел. Серафим верил своему единственному глазу, так же, как и силе, что сопровождала его повсюду. Даже если эта иллюзия была мгновением.

- Драконы - самые интересные существа, ведь их нельзя назвать ни светлыми, ни темными. Честнейшие из них остаются в стороне, наблюдая за миром и лишь отвергнувшие свой путь могут обратиться к ним.

Да уж. Сераф все еще слабо понимал, насколько его выбор был правильным, когда он взывал к этим знаниям. Когда ночи напролет, сидя за манускриптами, изучая непонятные писания мужчина вычленял из них истинные знания о "другом" свете. О том, который несет огонь. Девушка могла почувствовать тепло исходящее с двух сторон - одно исходило от окна, на котором она расположилась, а второе... Инквизитор встал из-за стола, сделав еще один шаг к барной стойке. Воздух вокруг него начал искажаться, а мантия слабо колыхалась. По посоху от рук, к земле спускались полосами ярко алые линии, а жилки, проступавшие на изуродованном лице набухли, так же словно наполняясь огоньком. И уж если девушка могла ощутить опасность, то, вероятно, именно сейчас тот самый момент.

- Истинный свет праведности - несет всепоглощающий яркий огонь, способный пожрать и темное и светлое существо, чтобы оставить после него ничто.

- Вы слишком тесно знакомы с Тёмными писаниями, Святой Отец. - Полукровка видела, как мужчина реагировал на "Отца", как работали желваки на его щеках, как разгоряченный воздух вырывался гневно из ноздрей, но церквятник сдерживал себя, что уже было достойно уважения. Такая выдержка! Тем более, когда она такие финты ушами выделывает стоя у окошка.  - Считаете себя чистым, все таким же не павшим? Как считаете, мм? - Она качнулась на месте, словно в призывном танце. Его выдержка все же поражала. Не броситься на нее как только она проявила свою личину... Вот почему он один, вот почему так уверен в себе. Лаверти забавляла эта ситуация, забавляла и вызывала лютый азарт в ее душе, захватывающий и поглощающий до последней капли. - Считаете себя орудием Господним, очищающим мир от населяющей его тьмы? - Было видно, что она хотела было сказать еще что-то. Даже открыла рот, вдохнув воздух и тут почувствовала жар.

Ни слова больше. Лишь хищный оскал, демонстрирующий удлиненные клычки и пляшущие огоньки в глазах. Ах, как ей понравилось, что он не напал в лобовую. Хитер, умен и силен! Такие противники многому учили, пусть на собственных шишках и шрамах.

Тифлинг вновь качнулась, все в том же неуловимом и неизвестном танце и ещё держась за раму, посмотрела в глаза служителю. - Рискнешь жизнями неповинных смертных? Светлых, тех, что ничего не совершили злого и грешного, тех, что просто наблюдают и ждут исхода, твоей победы над злом? - Она отлично чувствовала, слышала и чуяла, как двое детей, что наблюдали с самого близкого расстояния из всех зевак, подбежали к окну и были совсем рядом. Её хвост проявился вновь. Качнулся и словно молния "сверкнул" у сарф за спиной, она в один прыжок выскочила из окна и схватил костистой рукой одного из детенышей человека, вновь наклонилась к "огнедышащему" оконцу, заглядывая внутрь. Ее острые когти ласкали тонкую детскую шейку, а взгляд требовал ответа на ее вопрос. Она даже не сказала ничего толпе, не рявкнула чтобы отошли дальше, не подходили и не нападали. неужели ее заводило напряжение и опасность? А, может она просто была настолько уверена в себе и своих силах? Всё та же крохотная и миниатюрная девчушка, для всех вокруг и лишь церквятник мог видеть то, что она позволяла - а позволяла она местами проявляться истинной сущности поверх эффекта медальона. Только спереди, только для него. Он видел ее натуру, пусть и периодическими волнами. Рога, клыки, хвост, алую кожу... Бес, настоящий демон! В таверне, держит дитя!

Немая пауза, затишье, во время которого послышались лишь всплески оха-йний и аха-ний толпы, звук убегающего второго ребенка и то, как все тут же отступили назад. Для тифлинга и одноглазого эта минута превратилась в вечность. Вечность оценки собственных сил и сил противника. Вечность, когда нужно было принять решение. Вечность, когда решалась судьба ребенка.

- Ну что... Сам заберешь очищающим пламенем его жизнь или заставишь меня это сделать? - Она кивнула сначала на мальчонку лет десяти в собственных руках, а после на горячий подоконник и окружающее тепло. - Уничтожить беса огнём очень любопытная затея, но сначала может поглядим, как горит человечинка... Что скажешь?

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]
- Однажды услышав драконий язык - ты никогда его больше не забудешь, темная! - его голос рокотом разнесся по таверне.
Возможно, что некоторые вещи завибрировали. Он знал, что сила внутри него рвётся наружу. Давно он не выпускал зверя, что затаился. Последнее буйство вызвало много вопросов у ордена относительно правильности его действий, но какое дело ему. Ведь получив эту силу инквизитор стал истинным светочем в своих глазах. Все прекрасно знали, что священник одиночка - слабый противник, но Сераф с недавних пор стал скитаться в полном одиночестве, лишь наведываясь в большие города, чтобы собрать информацию.
А сейчас изуродованный инквизитор чувствовал, как пересыхает горло и обветриваются губы. От жара он сам закусил губу. Ребенка было жалко. Его было бы лучше спасти, но мужчина видел в нем маленькую жертву на пути к очищению. Сжав крепче посох, мужчина набрал побольше воздуха в легкие. Мало помалу, но посох отторгал его во время использования этой силы, обжигая ладони, так же и сейчас - жгучая боль в ладонях.
- Et urere flamma caeruleum! - слова сорвались с уст колдуна раскатистым, слаборазличимым ревом.
Каждое из них образовывало вокруг него кольцо огня, рывками расширяя его и усиливая. Языки пламени жадно лизали деревянные половицы и хищно хватались за столы и стулья, словно изголодавшийся хищник, но это дикое пламя в первую очередь тянулось к "дьяволице", держащую мальчишку когтистой лапой. Он уже решил, что сожжет это место дотла, драконий огонь не разбирает бесы перед ним или люди.
Возможно, после этого его осудит орден, но это в случае, если кто-то узнает, какими методами он пользуется, а миряне не шибко сведучи в вопросах драконьей магии, как и вообще большинство людей в мире.

- Как грозно... - Она буквально мурлыкнула, упиваясь поведением мужчины, его стойкостью и напором. Он был так хорош и это действо хотелось растянуть еще на многие часы или даже дни. Сарф облизнулась, показывая клыки.

Волна горячего воздуха буквально кричала полукровке об опасности, исходящей от церквятника, но та лишь хищно усмехнулась, сжимая горло мальчишки сильней. Ребенок закашлял и дернулся, но хватка "дьяволицы" была слишком сильна. Словно кукла, мальчишка колыхался в ее руках как  и расползающееся пламя. Тифлинг вначале не двинулась с места, просто наблюдая и убеждаясь в том, что видит.  - "Инквизитор с запретными силами? Любопытно..."

Ее азарт рос, а интерес захватывал, но когда огонь подполз совсем близко к окну, женщина не убежала, нет. Она сильней сжала мальчишке шею, не обращая внимания на то, как тот трепыхался. Ребенок буквально впился крохотными ручками в ее когтистую руку, что видел инквизитор, и во все глаза смотрел прямо в единственный глаз мужчины. Он молил, кричал взглядом, просил помочь! Хрипел и трепыхался в руках полукровки, но это не помогало ему избежать участи, что ждала его впереди. Крохотные губки дрожали и пытались вымолвить хоть слово, а ножки во всю "копали" землю. ЕЩе несколько предсмертных попыток и вот тельце обмякло в руках сарф, а по шее мальчишки текли струйки крови - когти успели вонзиться в нежную детскую шею и распороть ее словно масло. А огонь меж тем рос, захватывая здание. Где-то со стороны послышался вопль трактирщика, о том что его заведению конец. Лысоватый, хозяин заведения бросился к зданию, но остановился у порога, поняв что не рискнет прыгнуть в растущее пламя.
- Что ты творите? Вы же инквизитор! Вы должны нас защищать! Вы посмотрите, посмотрите! - И тут он заметил что мальчишка в руках девицы испустил дух. Трактирщик попятился, кое-как выкрикивая "убийца". Но сарф не реагировала. Она слышала, чуяла что никто не приближается, лишь возмущается. Боятся. Отлично. Личина белокурой девчонки теперь уже слетела для всех. Возглас с улицы даже не заставил ее обернуться. Тифлинг лишь схватила мальчишку под пятую точку и закинула прямо в пожирающее стол пламя.

- Поиграем? - Ласково шепнула она Святому Отцу и тут же отпрыгнула от здания на пару метров, выжидая. Просто так убежать, не дав церквятнику и шанса - слишком скучно, а она уже давно не забавлялась, слишком давно...

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]

Мальчишку несомненно было жаль - никто не должен погибать в руках темной твари, коей являлась демоница. Это лишь больше подогревало ненависть в сердце инквизитора. Он мог прервать заклинание в любой момент и остановить расползающийся огонь, но не стал - это место его больше не заботило, да и бездыханное тело обреченного на муки мальчишки. Позже инквизитор проведет службу за упокой его души и за упокой тех, кто сегодня погибнет.
Заклинание уже завершило свое действие. Вся таверна была предана очищающему огню и, конечно же для тавернщика все пропало. Мужчина, опираясь на посох, уверенно шагнул сквозь огонь, выходя на улицу через дверь. Он не собирался выделывать никаких финтов - сейчас все было максимально просто. Он должен быть эффективным.
- Ты совершаешь ошибку, уходя от очищающего света на свет Истинный! - лицо церковника исказила гримасса злости, ставшая еще ужаснее из-за шрама, - смерть ребенка только усугубила твое положение, демоница!
Солнце на данный момент поднялось достаточно высоко, а это могло значить только одно - тот самый пресловутый Свет должен был защищать своих слуг. Шаг за шагом он двигался за рогатой, с силой сопровождая каждый свой шаг ударом посоха по мостовой. Сейчас он тянул время, готовился призвать ту силу, которая поможет здесь, на улице.
"Обрати на меня свое внимание. Я твой смиренный слуга, дерзнувший получить силу. Я взываю к твоей силе, Родитель наш, приходящий к нам с каждым рассветом, и ждущий каждую ночь нашего возвращения в Царствие твое."

- Так достань меня! - Нагло выкрикнула рогатая, играя с инквизитором. Как же ей нравилось то, как он распалялся, какие силы призывает. А пламя, поглощающее таверну - какая прелесть! действо только радовало глаз. Запах горящей плоти начал распространяться по округе и сарф, чувствуя его, лишь шире улыбнулась, а точнее оскалилась. Часть народа убежала, а оставшиеся жались к стенам домов и наблюдали. Любопытство - страшная вещь, оно способно задержать несчастных даже на поле брани. Так было и сейчас. Трактирщик, завидев, как пламя быстро поглощает его заведение аж упал на колени, сокрушаясь и перебирая косточки тифлингу с церквятником. Он слал на них проклятия и хвори, а его верная (а может быть и нет) супруга старалась успокоить его и не отпускать от себя детей. Вокруг начинался хаос с примесью страха и отчаяния, но полукровка не реагировала. Все ее внимание занимал один субъект - Святой Отец Сераф. Он и только он. - "Ну же, ну. Давай! Чтобы ты так телишься! Быстрее, напади! Рискни!" - Ее взгляд не отрывался от мужчины, а когда огонь в здании жадно перебрался на крышу, полукровка отпрыгнула еще на несколько метров. Хвост покачивался из стороны в сторону, а удлинившиеся когти поигрывали по воздуху, словно отбивая неслышимую мелодию. Позади нее было здание, она видела его когда отскакивала ранее и знала, что ей хватит сил в один прыжок добраться до окна второго этажа, а после - прыгнуть и на крышу, но нет. Делать этого сразу она не собиралась. Пусть его магия способна спалить ее дотла, сжечь как ведьму и еретика, она все же хотела поиграть, растягивая удовольствие, а не сбегая от опасности при первом же случае. Хотя что-то ей подсказывало что инквизитор вряд ли откажется от погони. - "Интересно, а он заберется на крышу?" - Промелькнуло в мыслях полукровки с любопытством. ей дюже хотелось на это поглядеть и оценить возможности одноглазого.

Сейчас они напоминали зверя и охотника, стоящих напротив друг друга и ждущих шага от оппонента. Зверь ждал своего часа, а охотник готовился к нападению со всем возможным оружием.

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]

- Выйди, Свет истинный, сквозь небеса и даруй мне силу способную остановить Тьму!
После драконьего заклинания его голос стал куда более хриплым, а каждое слово царапало пересохшую глотку, словно он сам изрыгал пламя. Но сейчас он молил, взывал всем сердцем к силам, которые еще ни разу не подводили его и в каждом сражении с тьмой приходили на помощь, словно вечные воины вставая с ним плечом к плечу. Инквизитор жаждал, чтобы ослепительно яркий свет залил здесь все, освещая каждый темный тупичок, где могла бы скрыться бестия, заливая светом саму её суть, он никогда в такие моменты не смотрел на навершие посоха, зная, чем это чревато для его глаз. С каждым мгновением оно начинало сиять все ярче, скрывая его же фигуру за ярким светом и не жалея глаз тех, кто осмелится взглянуть на светоч.
Серафиму было достаточно того, как сильно он ненавидел тьму и все, что с ней связано. Поводы вроде мертвых детей и горожан были лишь удобным прикрытием, чтобы просто оправдать его методы, которые шли вразрез с учениями паладинов. Мужчина прекрасно осознавал, что так поступать нельзя и истинный воин света никогда не повергнет честных мирян в отчаяние, но судьба тавернщика и его семьи не были на переднем плане.
Но это все было не к месту. Сейчас он анализировал. Он знал, что с силами хвостатой в ближнем бою у него вряд ли будут шансы, поэтому целью Серафа было собрать сведения о возможностях демоницы. Хищный разум инквизитора жаждал большего, чем просто убить ее. Внутри него жестокость жаждала изучить рогатую, чтобы обратить полученную информацию во благо вечной войны.

Когда прозвучали последние слова церквятника, полукровка лишь наиграно охнула, не ожидая того, что произойдет дальше. Она думала, что если и будет магическая атака, то прямая, локальная, а не глобальное заливание светом улицы и всех ее извилин. Тифлинг поняла насколько яркий свет исходит от посоха первой. Ее острое зрение почти сразу же резануло, когда она глянула на источник света – вершину посоха, и тут же отвела взгляд, зашипев, словно кошка, которой наступили на хвост со всей силы. Только шипение было куда более противное и гадкое, яростное, нежели у пушистой. Прикрывшись руками, сарф смотрела из-под тени на мага, как поняла – жжет! Жжется! Это была особая магия света, прожигающая кожу и выжигающая тьму. Плохо, очень плохо! Одно дело любовные или боевые игрища с царапинами и кровью, и совсем другое – стать горской пепла, потеряв навсегда возможность дышать и жить.

Пока свет разрастался, сарф отпрыгнула на пару метров назад, упираясь в стену здания и чувствуя, что территория покрытая светом растет, тут же начала искать выход. Полукровка обернулась к магу спиной, ища выход так, чтобы обжигало спину, но не лишало ее зрения. И выход нашелся – первое же попавшееся окно на первом этаже, которое еще не успели закрыть Тифлинг в один прыжок преодолела расстояние и рыбкой скользнула в открытое окно, тут же закрывая ставни и наконец-то выдыхая. Крупицы света тонкими линиями пробирались в помещение через трещины, но теперь уже не жгли кожу, а раны на теле от драконьей магии стали заживать на глазах. Сарф усмехнулась. Магия магией, но свет не способен уничтожить ставни, что ее защищают – ему придется подойти. Полукровка прислушалась, стараясь разобрать среди общего шума шаги или голос мужчины. А шум вокруг был от того .что не предупредивши народ о своей магии, инквизитор лишил многих зрения. Смотрящие на его магию и не успевшие закрыть глаза или открывшие их раньше должного, люди вокруг поголовно лишились зрения. Крики боли и отчаяния накрыли переулок. Проклятия, ходящие из стороны в сторону люди, совершенно не ориентирующиеся в пространстве и звуки пожирающего таверну пламени сошлись в единой какофонии звуков. Лаверти же старалась услышать церквятника, пока что не обращаясь к нему. Ей нужно было услышать и понять где он, куда пошел и пошел ли?

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]
Многократно он видел изображения проявления света, который был настолько ярким, что виден только силуэт того, кто его нес. Инквизитор уже знал эту реакцию. Он видел ее достаточно часто, чтобы не удивляться этому, но все равно с жадностью изучал тлеющую демоницу. Шипящая и скалящаяся на свет, она больше походила на загнанного зверя и ему это нравилось. Мужчина буквально чувствовал, как девушка смотрит на него, заслоняя свет тлеющими руками. Инквизитор видел, сколько боли ей приносит это заклинание.
- Не нравится?! Сгори! - все так же хрипло, но грозно рявкнул в след уползающей инквизитор.
Люди, пострадавшие от яркого света вряд ли могли заглушить голос разгневанного обвинителя, обрекший ее на адские муки. Как только она повернулась к нему спиной - Серафим сначала было дернулся за демоницей, но одумался, отпуская перевертыша, чтобы узнать на что способно ее тело в моменты стресса. Видя, как рогатая скользнула в окно, воин света криво усмехнулся, выбирая заклинание из своей памяти, которое могло добавить ей больше страданий и не убить мгновенно. Обоженный уже практически забыл о возможных жертвах и сейчас видел только свою цель, которая маячила у него перед носом. Стиснув челюсти Сераф с шипением выдохнул - все еще сложно было использовать драконьи заклинания, а заходить в дом было слишком опасно, оставалось только ждать.
- Ну что же! Неужели ты испугалась смерти, демоница? Назовись перед ликом обвинителя, чтобы было что написать на трактате о твоей расе.
Свет постепенно угасал, стягиваясь в навершие посоха, и постепенно прекращал истязать глаза стоящих на улице людей, которые пострадали во имя благой цели. А в голове появилась предательская мысль о возможности отлучения из-за сопутствующего урона, нанесенного городу.

Все изменилось. Провокации достигли своего эффекта, пусть и не того, что жаждала полукровка. Вместо ближней боя и борьбы, маг выбрал дальние заклинания немалой силы, пусть сильно они и не повредили демоницу. Смех и только – она хотела боя, получила, но теперь ей надо как-то выбраться и если не слинять, то хотя бы рвануть в место, где ее не застанут! – Какой ты скучный, Святой Отец! Неужто способен только на магию, что травмирует нетолько таких как я, но и невинных? И как тебя земля носит… - Усмехнулась рогатая, явно издеваясь над мужчиной. Ей нравилось, что ему невмоготу ее испепелить, извести заразу. Но еще больше забавляло сарф то, что одноглазый видимо и правда верил, что она выйдет на свет, сдастся и просто пойдет на смерть с поднятыми руками. Не на ту напал! Ой не на ту! Когда свет стал исчезать, полукровка заметила это и чуть приоткрыла ставни. Обычный дневной свет потек внутрь, а обжигающей дряни от мага больше не исходило. В окошке показалась алая ручка. Женственная до неприличия, с гладкой кожей, без ожогов – регенерация справлялась на ура. Легкий взмах и манипуляции пальцами. – Я все еще жива, сладкий! – И вот, постепенно, словно в замедленной съемке пальчики сложились в оскорбительный жест в сторону инвизитора, в средний пальчик (средневековый аналог сего жеста). – Хочешь достать – подойди. Загляни ко мне на огонек, тут очень милая атмосфера. Посидим, поговорим, выпьем. – И снова ладошка подзывает к себе мага. И тишина. Выходить из своего укрытия рогатая и не думала, но что же сделает церквятник?

[av=https://image.ibb.co/iEz5Lz/shl.png]
Теперь, когда яркий праведный свет окончательно затух, возвращая власть над окрестностями небесному светилу, инквизитор невольно замешкал. Даже не смотря на светоч, его глазам нужно было некоторое время, чтобы снова отчетливо воспринимать картинку и убрать злополучные пятна, заслоняющие местами обзор, словно назойливая мошкара. Зажмурившись на мгновение, оказавшись в звенящей пустоте, мужчина услышал бьющиеся о стену сознания провокации от рогатой.
- Невинных нет, дальше разберутся, кто куда отправится, - хрипоты в голосе инквизитора убавилось, да и говорил он значительно спокойнее.
Жест демоницы лишь заставил охотника криво ухмыльнуться, ему казалось, что сейчас он вернулся так далеко назад, что стыдно было бы признаться, каким глупцом он иногда был. Маг сделал пару шагов, приближаясь к дому и выверяя расстояние до здания в котором укрылась девушка, если ее можно было таковой назвать. Его поступь была твердой и уверенной, а в воздухе вокруг него, словно густая, режущая горло дымка, витала угроза. Замерев, мужчина выставил посох перед собой и едва слышно лишь губами начал вспоминать слова древнего, как мироздание языка, собираясь сокрушить дом, где укрылась хвостатая. Его руки уже были поражены порчей и на них начала проступать едва заметная чешуя. Сейчас он рисковал более ярким проявлением ее и деформацией зрачков.
- Я даю тебе последний шанс, дитя проклятия, после этого ты умрешь в мучениях, - процедил охотник сквозь зубы.

Огонь быстро поглотил таверну и перекинулся на соседние здания. Словно буйный дракон, он поглощал деревяшку за деревяшкой и тифлинг слышала как стонала древесина под его языками, но так же она отчетливо слышала как Святой Отец дал себе крохотный отдых, как сделала несколько шагов в ее сторону и замер. Улыбка, а точнее оскал вновь озарили ее лицо. Всё же подошел, пусть и совсем чуть-чуть. - "Ну давай же. давай, что ты мямлешь... Ну же, зайди" - Она буквально буравила взглядом входную дверь, сидя на изготовке. Сарф была готова прыгнуть в любой момент, сорваться словно натянутая пружина, но ничего не происходило.

И вновь слова. Опять слова, слова слова! Как ей надоело! Скучно, ну! Когти недовольно заскребли по древесному полу, оставляя царапины, а после вдруг замерли. так и не коснувшись пола. Острый слух сарф уловил незнакомый язык. Он словно вьюном вился в сознании и кричал об опасности, ведь именно на сем наречии говорил церквятник, когда таверна начала загораться. Тифлинг несколько мгновений помедлила и только когда фраза была почти окончена, где-то внутри сработала сигнализация. Страх ли это был? Инстинкт самосохранения? Кто знает. Но то что заставило ее подскочить, подстегнуло и выпрыгнуть из дома через заднее окно, взобраться на соседнюю крышу и поудобнее уцепиться когтями за дымовую трубу, наблюдая за происходящим с высоты да издали. Полукровка легла всем телом на крышу за трубой, стараясь быть незамеченной и прищурилась, внимательно следя за инквизитором. Сейчас ей было интересно, правильно ли подстегнул ее инстинкт, или она зря драпанула так яро и скоренько. Может стоило задержаться и еще подразнить быка? Все же ей надо посмотреть, возможно ли взять его за рога.