Тихие просторы

Первое сообщение в теме :


Территория, что не занята под поля, является пастбищем для местного скота. Но детвора прибегают сюда и просто порезвится или посмотреть на закат, сидя на дереве.

Кеметийка смотрела, как шут катается по земле и едва заметно покачала головой. Но после своих кривляний он все же начал объяснять новенькой, что требуется сделать. Девушка надеялась, что змееподобная поймет и сделает все правильно. Эвиан в это время разговаривал с Фэль.
«Как всегда в своем стиле. Кривляния и слова невпопад. Главное что он знает что делать, и точно не будет тянуть с этим. А его баловство дело десятое. А эта девушка странная, кажется, татуировка у нее была в другом месте. Или это в темноте мне так кажется. Да и ладно. Защитит он. Он сам-то понимает, что может стать основным источником ее проблем? Ведь мы в темные земли идем, а ей там совсем не место. Ладно, потом об этом. Сейчас главное добраться до ночлега и хоть немного отдохнуть.»
За последнее время единственный отдых это короткий кошмар в телеге. Но холодный дождь смыл остатки этого странного и короткого сна. Девушке очень хотелось поскорей оказаться в теплом и сухом месте и хоть немного перекусить. В подтверждении ее слов желудок громко заурчал. Уарда надеялась, что этот звук не привлек к ней внимание. В этот момент Шут начал говорить про отдельное ложе, явно намекая на Фэль и Эвиана. Эти слова вызвали у охотницы легкую улыбку. Но эту улыбку быстро стер пролетевший мимо лица огненный шар. В темноте он был как ослепляющий луч. Глаза пронзила резкая острая боль, кеметийка отпрыгнула назад и упала на землю, сильно ударившись пятой точкой. Из глаз ручьем полились слезы, которые девушка пыталась вытереть.
- Бестолочь ты рогатая. Совсем из-за своего розового тумана думать разучился. Я теперь из-за тебя ничего не вижу. Как же болят глаза.
Она слышала, как заржали лошадь и начал с шипением гореть сарай, но сейчас ей самой нужна была помощь. По щекам все так же катились слезы, Наэби медленно встала и на ощупь начала двигаться вперед, стараясь никого не задеть. Когда голоса стихли в дожде, охотница села на землю и заплакала не только от боли в глазах. Кеметийка сломалась. Она чувствовала себя брошенной маленькой девочкой, что осталась совсем одна в незнакомом месте под проливным дождем. Девушка беззвучно плакала сидя на земле, обнимая руками колени и спрятав в них лицо. Капюшон плаща полностью скрыл лицо, но плечи дергались от немого рыдания.

Лицо его новой, пусть и скорее всего совсем не долгой спутницы выражали то легкую надменность, то глубокую вовлеченность в детали описываемого шутом, магического процесса ремонта колеса; впрочем, иногда по нему пробегала тень того, что шут бы охарактеризовал как однозначно – брезгливость.
Синдари иной раз бросал взгляд на лицо этой девушки, когда она склонилась над ним, возле поломки. Явной вражды она не желала, но в ней читалось, что она рассматривает своих первых спутников в этом мире, больше как обузу, нежили подспорье. Девушка была красива. По крайней мере так можно было бы сказать не внушай ее облик легкий животный ужас. Очень в нем было много от змеиного, чуждого человеческому. Шуту даже показалось, что под плавными линиями лица, скрывается возможность слегка увеличить ширину губ, для последнего поцелуя ее обидчику. Тут по шее девушки скользнула татуировка. Черт возьми, на него смотрела живая змея, живущая под кожей этой женщины.
Шут довольно резко выпрямился, едва не задев плечом подбородок внимательной слушательницы. Объяснение во всяком случае он дал довольно подробное, как мог.
Забрав свое копье, что было прислонено к стене сарая, он поспешно отступил от повозки и едва не столкнулся лицом к лицу с Уардой. Оба машинально сделали пол шага назад, как бы шарахнувшись друг от друга. В этот момент сарай озарило резкой вспышкой света, раздался ощутимы шыпящий звук, как будто кто-то забыл на плите большую жаровню с маслом. Когда шут кожей ощути жар, сжатая пружина тела циркача уже распрямилась. Мощный резкий толчок ногами вверх и назад. Древко копья, упертое в землю – Мощный толчок руками, с интервалом в долю мгновения мига, задавая направления броска самого себя.
Пролетевший ладонях в трех от лица Кеметийки огненный шар шут уже наблюдал, приближаясь к земле по другую сторону телеги. Противоположную стороне где змейка колдовала над колесом. Шут сгруппировавшись приземлился на плечи и верхнюю часть спины, пользуясь инерцией движения, продолжил перекат из которого вышил в классическое колесо, на вытянутых руках. Из первого же витка, он крайне неловко приземлился на ноги, и таки влетел правым боком в гнилые доски стены сарая. Осев на пятую точку – что не говори о гнилые доски в один слой тормозится хорошо. Он услышал крик боли, его издала охотница. Дурак моментально вскочил на ноги. Кеметийка закрывала глаза ладонями. На то что она получила ожоги похоже не было. Но вот по лицу девушки текли слезы. Сквозь тысячу невысказанных проклятий ее пугающе изменившийся голос, дал окружающим понять, что ее ослепило
Но это было не самое скверное что принес собой огненный снаряд пущенный, шут пока не был до конца уверен кем. «Нет Айша, не могла, под таким углом. Она была почти строго у меня за спиной» - Только стоило это подумать, как помянутая змейка, поблагодарила Эвиана, за такой дивный способ освещения.
Способ освещения, тем временем продолжал разгораться на сырой поверхности прогнившей стены, делал он это неуверенно, но вполне настойчиво, с каждой минутой давая путникам все больше света и уже по немного тепла. Лошади этому обрадовались не сильно и вполне ощутимо начинали нервничать, хотя еще не биться. Внезапно осознав, что причиной этого интересного огненного нечто, могли стать его колкости и дурак чуть не подставил Наэби… Или пока не знал на сколько подставил и что у нее теперь с глазами.
- Больше цинизма милорд. Подданные это любят. – Проговорил он философски. Не обращаясь к кому-то конкретному. А затем продолжил уже в полне серьезно, без отсутствующего взгляда и дурацких ухмылок. Разные глаза Синдари, глядели на Эвиана задумчиво-изучающе. - Прошу прощения если как-то задел тебя и был чрезмерно остер на язык. Сейчас надо срочно собираться и двигать в деревню.
Айша уже закончила колдовство и изучив результаты отошла от повозки. Шут быстро подошёл и оценил получившееся. Проведя пальцами по вполне реальным деталям и латкам, хотя до конца и не был понятен тип матерьяла. Шут одобрительно сказал. - Отличная работа. Для того что бы дотянуть до деревни более чем достаточно. Эвиан я думаю ты слышал умные мысли в моей голове. Очеловечивайся обратно. Побыстрей.
Шут перевел взгляд на стоящую рядом рыжую. – Фэль, посмотри пожалуйста, что там с Уардой. А я пока запрягу лошадей.
Направляясь к привязанным возле стены сарая лошадям, шут снял свой колпак и сунул его за пояс. Взъерошив волосы Синдари начал причудливо цокать и причмокивать. Разбавляя эту какофонию причудливым и мелодичным свистом. Руки шут плавно разводил в стороны, будто бы раскрывая их для объятий. Когда он уже почти приблизился к животным в плотную, умудрился, почти не сбиваясь с ритма своей причудливой мелодии, собрать недоуздки и прочую упряжь. Рук при этом почти не сводя. Подобранное шут повесил себе на плечи. Подойдя к животным он всё-таки, хоть и не сразу, смог обхватить шею каждой лошади и даже слегка притянуть их к себе. Не прекращая насвистывать им в уши, легко трёпа за гриву. * Затем взяв под узды повел к телеге, подальше от разгорающегося строения.
- Залазьте в телегу, вот-вот будем трогать. Крыша в ней конечно дырявая, но это лучше, чем стоять под проливным дождем. – Крикнул шут спутникам, стараясь как можно быстрее запрячь лошадей.

*каст: "Четвероногий артист"

Эвиан усмехнулся и кивнул на ответные слова и мысли Фэль - в знак сразу и согласия и благодарности. Как-то он расслабился, отвлекся на неё, потом на слова Синдари, зажигая огненный шар. А тот зажегся беспрепятственно. Проблема возникла, когда Эвиан решил, что с шаром больше не будет никаких проблем.
Ему и так было не по себе от того, что пришлось всё-таки посмотреть на Фэль после сальных намеков шута. А дальше секундное замешательство - и шар нечаянно сорвался с руки, метнулся в сторону сарая, грозя попасть в Синдари и Уарду. Будто специально, чтобы лучше всякого красноречия дополнить недовольство Эвиана шутовскими намеками. Как угроза, вспышка демонического гнева. Да ведь это не так!
- Какого?!.. - вырвалось у Эвиана.
Он-то думал, что не будет большого вреда, если подержать на руке огненный шар без намерения атаковать. Выходит, вред будет. Эвиан замер, пораженный, что вышло то, чего он никак не желал. Теперь оставалось только, округлив глаза, смотреть на последствия: как шар с хлопком врезался в сарай, разорвался, растекся огнем по хлипкой деревянной стене. Влажные доски затрещали, задымились. Заметались лошади. Уарду и Синдари не задело. Возможно, чудом.
Эвиан глянул на Фэль - она в первую секунду растерялась. Мысленно констатировала, что получила свет, который заказывала. А Уарда разразилась руганью - на этот раз заслуженной. Синдари внезапно попросил прощения за свои слова. И без того Эвиан понимал, что не было в его словах злобы. Как и повода угрожать. Шут просто ведет себя... как шут. А тут извинения. Вот уж никак Эвиан не хотел, чтоб до этого дошло. Как будто он тиран какой-то. Посветил, называется. Наколдовал себе право считаться неуравновешенным, которому в лицо все улыбаются, а отвернувшись, крутят пальцем у виска.  
Эвиан закрыл ладонью глаза и помотал головой.
- Я не хотел. Это не угроза. Это случайность.
«Что еще сказать, "я хотел посветить?" Прекрасно», - думал он. Тогда получается, он не просто агрессивный, а еще и тупой. Да и кому тут нужны его оправдания?
Зато Айша не смутилась. Она так и продолжила занималась колесом, только осклабилась нечеловеческой улыбкой, поблагодарила за свет, жутковато и свистяще выговаривая слова. И мысль её Эвиан уловил - о том, что ему не хватает хладнокровия. Понятно, у нее самой с хладнокровием явно всё в порядке. Если судить по лицу, освещенному полыхающим сараем, Айша представляла собой существо, живущее в настолько тесной связи со змеями, что сама стала почти змеёй. Интересно, а кровь в её жилах тоже по-змеиному холодная? Легко же ей, наверное, не вестись на провокации. А как оставаться хладнокровным, когда в венах твоих подозрительная взрывоопасная субстанция, помноженная на стыд и недавно зародившуюся привязанность?
Тут Фэль повернулась к Эвиану, заслонив собой всё остальное. Она вслух позвала его по имени, и он откликнулся - перестал шарить глазами по горящей стене, заклиная огонь потухнуть. Фэль, кажется, лучше всех понимала, что у него на душе. Удивительно, ей не нужно было ничего доказывать, она просто мысленно успокаивала его в противовес всему: словам Уарды и шута, его же неосторожности и тому, что он не смог выполнить её просьбу как следует.
- Спасибо. А ты тут явно ни при чем. Это мне надо было думать, - тихо ответил он ей. - Но ты не вздумай после любой моей выходки говорить только хорошее. Если я по-твоему делаю что-то не то, лучше скажи, как есть.
Фэль дотронулась ладонями до лица Эвиана, ткнулась лбом ему в лоб, так, что смотреть куда-либо, кроме как в её внимательные глаза не представлялось возможным. Так странно, он только что сделал нехорошую вещь, а за этим следует близость Фэль - почти награда. Её гипнотический взгляд. Блик от пожара в её темном зрачке. Капли дождя на лице. Эвиан положил руки ей на плечи, то ли чтобы мягко отстранить её, то ли чтобы притянуть к себе. Он еще не понял, как будет правильнее. Сейчас он не мог слишком расслабляться. Сарай горит. С Уардой что-то не так. Выбившийся из сил шут запрягает лошадей. А они тут с Фэль застыли, порождая новые поводы для толков. Но Эвиан всё равно стоял и не двигался.  
Он уловил голос в мыслях Синдари. И тот был прав в главном - Эвиан не контролирует себя. Он только думает, что контролирует. А в деревне действительно не любят темных. Если идти туда, нужно скрыть облик и не раскрывать его, что бы ни случилось. Значит, Эвиан правильно думал. Но он не обрадовался, что его догадки подтвердились. Всё-таки абстрактный риск нарваться на ненависть к демонам - это одно. Другое дело, когда точно знаешь, что одно неверное движение - и ты подведёшь всех. Теперь ответственность он ощущал куда большую. А уверенности из-за улетевшего в стену огненного шара наоборот поубавилось. Но делать нечего. Деревня, так деревня. Айша уже починила колесо. Шут напомнил, что пора очеловечиваться.
Как раз и Фэль попросила принять человеческий облик. Эвиан заметил, что она делает над собой усилие, чтобы говорить спокойно и собрано. Наверное, ей тоже нелегко. Ночь, слякоть, скитания, а она ведь только что попала в этот мир. И она ждет от него уж наверное чего-то более осязаемого, чем громкие обещания прийти на помощь, которая еще не факт, что понадобится. Эвиан провел рукой по её плечу, в знак того, что понимает всё это, хотя она могла истолковать этот жест по-своему. На этом движении он и сосредоточился. Потом он выдохнул весь воздух из легких, закрыл глаза и представил себя человеком.
- Поедем. Ты лучшего заслуживаешь, чем тут ночью в сырости обо мне беспокоиться. Доберемся до какой-нибудь таверны. А там уж я буду... в твоем распоряжении, - сказал он и, подумав, прибавил, - если захочешь.
Краем глаза он замечал Уарду, безвольно сидящую на земле. Он боялся, что огонь всё-таки ей навредил. Но самому сейчас подходить к ней явно не стоит - как бы не сделать еще хуже.
- Но сначала, правда, посмотри, что там с Уардой, - попросил он, направляясь к повозке.
Прежде, чем залезть внутрь, Эвиан обратился к Синдари:
- Я, конечно, всё понимаю, но... может быть вы сможете потушить его? - он кивнул на пожар.
Айша права, обитателям мельницы костер мог не понравиться. А у шута ведь водяная магия, хотя он и ослаб после неудачного штурма мельницы. Может, никому и не сдался тот чертов сарай, просто Эвиану так было бы спокойнее.

Судя по всему огненный шар порадовал только Айшанесс, остальные спутники явно в восторге не были. Синдари и Уарда уклонились от фаербола. Но если мужчина действовал рефлекторно и почти эффектно, за несколько секунд оказавшись по другую сторону повозки, показывая хороший инстинкт самосохранения. То девушка была не так изящна, отскочив и упав на пятую точку. Сидя на земле и агрессивно тря глаза, она кричала на демона. По крайней мере, после её слов юань-ти поняла в чём дело. Нессу от ослепления спасло то, что она сидела спиной к демону и пропустила момент зажигания и последующего поджигания строения, но спутнице повезло меньше. Сейчас видя шок и испуг на лице Эвиана, она понимала, что это не входило в его планы. Но если бы она оказалась на месте Уарды, то могла бы воспринять это как атаку и её первым рефлексом было бы ответное заклинание. Тем более что её инстинкт самосохранения ничуть не хуже, чем у шута, да и своих попутчиков она знает всего ничего. Тогда всё бы переросло в театр абсурда и недопонимания, только вот последствия были бы не самыми радужными.
Пока Враэл Оло заканчивала своё проявление таланта в ремонте колеса, события шли своим чередом. Синдари извинился, Эвиан извинения отверг, признавая свою вину и тем самым подтверждая догадки юань-ти о непреднамеренности произошедшего. Ослеплённая Уарда решила прогуляться в неизвестном направлении, как оказалось в противоположном от всего и всех: от горящего сарая, от людей и нелюдей, даже от огней деревни. Девушка ушла туда где тихо и темно. Несса, уже успевшая встать и отойти от повозки, проследила взглядом за спутницей, стараясь не потерять её из виду. Переведя взгляд на демона и рыжеволосую, она застала интересную картину. Парочка стояла вплотную друг к другу и не отрывали друг от друга взглядов. Сейчас отчётливо видя лицо демона и его красные глаза, она не видела перед ними ничего даже отдалённо похожего на туман, тем более розовый.
"И причём тут розовый туман?"- подумала змееподобная, скорее по-звериному склонив голову набок. Она не понимала, ведь не уловила аллегории Уарды. Ей не приходилось тратить своё время на чтение любовных романов, да и вряд ли в библиотеке храма нашлось хоть одна подобная книга. Да и у самих юань-ти чувство любви не было в почёте, так что не было ни свиданий, ни перешёптываний о сокровенном с использованием таких выражений. Но вспомнив недавние слова шута и реакцию на них Эвиана, по её губам скользнула усмешка, теперь всё обретало смысл. Как и то, почему мужчина извинялся, его слова и правда были полны определённого контекста. Пусть она тогда и не заострила на них внимания, занятая другим делом, но услышала. Только усмешка была стёрта с её лица словами Синдари, кажется у него талант говорить что-то неожиданное, но почему-то полезное для "змейки".  Только услышанное не порадовало Айшу, а насторожило. В долю мгновения поменяв её настроение со спокойного на собранное. Она не мигая уставилась на беловолосого парня. Ей было известно, что её артефакт не достаточно хорош, чтобы защитить от кого-то сильного. Теперь ей нужно было понять насколько силён этот парень. Серьга работала, в этом юань-ти не сомневалась, но защищала ли она сейчас её мысли вот в чём вопрос. С одной стороны, Нессе пока что нечего было скрывать, она никаких тайных и злобных планов на них не имела. С другой стороны осознание, что она как открытая книга, раздражало. Девушка привыкла что её мысли принадлежат только ей. Это было наибольшая удача для неё и наивеличайшая ошибка Верховного. И если в этот момент Эвиан слушал мысли девушки, то мог насладиться звучанием раздраженного явно матерного шипения. Айшанесс всё же одёрнула себя, собрав волю в узду и сосредоточилась на происходящем. Пока демон не был её противником и пока она не убедится в том, что он действительно читает то, что не следует, девушка будет сохранять спокойствие. Сейчас главным было добраться до деревни и там уже решить как быть дальше. Ведь никто не говорил, что она продолжит путь со своими случайными попутчиками. Ей не было в этом необходимости, так что скорее всего как только они доберутся до таверны, их дороги разойдутся.
Вновь вернув себе самообладание и реальность происходящего, Айша узнала имя последней спутницы. Сама Уарда не представлялась и имя её не произносилось, вплоть до этого момента. Учитывая принятое недавно решение, было странно заострять на этом внимание, но информация лишней не была. Синдари направился к лошадям, насвистывая и успокаивая их. Змееподобная перевела взгляд туда, где сидела кеметийка. Освещение позволило увидеть её подрагивающие плечи, которые, не смотря на скрытое лицо, выдавали состояние хозяйки. Несса уже сделала шаг в сторону девушки, но остановилась, ведь единственный способ приведения в чувство, который ей был знаком это пощечина. Подходил ли он сейчас - неизвестно. Успокоение Уарды, как и в прошлый раз переговоры, вновь доверили Фэль. У змейки же были некоторые сомнения в том, что стоит отправлять к брюнетке причину "розового тумана" демона. Учитывая то, что юань-ти видела ранее, рыжая успокаивала и парня тоже, после его выходки с фаерболом. Вновь посмотрев на парочку и вернувшись взглядом к кеметийке, девушка вздохнула и проведя рукой по лицу, направилась к плачущей. Айша не испытывала жалости или сочувствия к по сути совершенно незнакомому ей созданию, сейчас ею двигало желание наконец отправиться в путь. Стоять и ждать, пока все выяснят отношения не хотелось, пускай разберутся с этим в деревне и без неё.
- Когда я последний раз плакала у кого-то на виду, мне за это сломали челюсть. Мне было пять, - прозвучал над головой Уарды холодный голос Айшанесс. Тогда она расплакалась перед наставником из-за усталости и обиды от чрезмерной нагрузки, на что тот молча влепил ей пощечину, но немного не рассчитал сил. Ведь Верховный сказал не щадить девочку. Больше она не плакала на виду у кого-либо, а вскоре и вовсе перестала. Даже в ночь ритуала связки или в ночь, когда узнала истину. От слёз не было толку, они не решали её проблем и даже подсказок не давали, только отнимали время. Как и слёзы этой девушки сейчас.
- Сейчас не время и не место для этого. Нужно добраться до деревни и там в комнате уже можешь дать волю чувствам, - закончила Несса мысль, садясь перед девушкой на корточки.  В который раз за последнее время с её губ сорвалось заклинание, а руки на автомате сделали нужные пассы. В этот раз результатом заклинания стал кусок плотной чёрной ткани.  Она помнила про обожжённые глаза и что огонь до сих пор горит, что может сделать хуже. Сейчас Уарде нужно было дать глазам отдохнуть и в идеале в темноте.
- Закрой глаза и подними голову, я завяжу тебе глаза, чтобы ты могла дойти до телеги, - сказала змееподобная, одновременно со своими словами поднимая плечи кеметийки. Приложив немного больше сил, она придала телу охотницы нужное положение и быстро обмотала верхнюю часть лица Уарды куском ткани.
- Теперь вставай, я помогу дойти, - приказным тоном сказала Враэл Оло, сама поднимаясь на ноги. Наклонившись, она взяла за локоть девушку, помогая подняться, чтобы уже вместе с ней двинуться в обратном направлении. Благо Уарда всё же ушла недалеко от их импровизированной стоянки. При подходе к остальным, Несса услышала слова Эвиана.
" Не думаю, что человеку под силу справиться с демоническим огнём, " - задумчиво отметила девушка, переведя взгляд на спину Синдари, а после на всё ещё пылающее здание.
" Интересно, а смогу ли я поглотить этот огонь?" - мелькнула любопытная мысль, до этого ей не представлялось возможности поработать с огнём, что создал демон. Только природный, наставников или Верховного, но это не то. Природный податливый, а магия юань-ти схожа и проблем с ним не было. Но сейчас не время и не место утолять своё любопытство, раскрывать ещё одну свою карту не хотелось. Да и отходняк от этой магии сильный, а никто не знает что её ждёт в ближайшие двадцать четыре часа. Это заклинание ей может пригодиться. Разочаровано цокнув языком, Айша отвернулась от сарая и продолжила путь к телеге.

Фэль знала, что после подобного яркого недоразумения – ругани не избежать. Слова последующие от Уарды были вполне ожидаемы и немного задели и саму девушку. В другой раз она бы разозлилась от такой несправедливости, но сейчас ситуацию сгладили извинения Синдари. Да и Наэби уплелась подальше от компании в, как показалось рыжей, смутно-расстроенных чувствах. Возможно, об этом говорила её походка. А если учесть то, что с ней случилось за последнее время, по рассказу шута – её настроение было не удивительным и сочувственным. Столько подстав и несправедливостей вытерпеть - каждый на пределе будет. Фэль подумывала с ней поговорить о произошедшем с ней ранее и о договоре, однако данный момент нельзя было назвать подходящим. Пока ей стоило сосредоточится на Эвиане, который благодарил за не произнесённые ей слова.
- Я всегда тебе помогу. – Ответила она на слова демонёнка, тихим и тёплым голосом. – Если ты будешь делать что-то, что я посчитаю плохим, не важно будет это вред тебе самому или другим, я тебе скажу, как есть. Обещаю. Но и я надеюсь, что ты услышишь меня в такие моменты. – Сомнений, что он её услышит, у неё не было, но ей хотелось услышать это от него самого, а не от своих «ожиданий».
Эвиан положил всё ещё демонические руки на плечи Фэль и её сердце кольнуло укором. Конечно, ему было не удобно так стоять среди всего вокруг происходящего. И это естественно, что он хотел отдалить девушку от себя. Хотя бы потому, что эта поза могла его смущать. Рыжая отодвинулась сама, но рук с его лица не убрала, всё так же вглядываясь в его лицо. Через пару мгновений, рогатик погладил её плечо в каком-то странно успокаивающем жесте. Неужели он заметил её беспокойство? Нет, не мог. Лицо было непроницаемо спокойным. Может, почувствовал? Вполне вероятно. Эвиан даже принял человеческий облик, что могло означать его стабильно состояние. Данкри слегка улыбнулась. Но после произнесённых парнем слов, немного наклонила голову на бок и заметно застыла. Наверное, и глаза стали чуть шире. Вот чего он явно не ожидала, так это «полностью распоряжаться невинным демоном». Насчёт невинности, девушка была уверена. Тот, кто ненавидит себя, не сможет подпустить к себе кого-то другого. И что тогда имелось в виду? Ясно-дело, она не сможет по изучать его демоническую внешность в таверне – не нужно было так рисковать всего лишь из-за её любопытства. «Тогда неужели…?» - Девушка в миг поалела, не меняя выражение лица. Недавние слова Синдари сами собой всплыли в сознании и сложились со словами Эвиана. Свои выводы она сделала, но ещё один вариант о ночном разговоре – тоже не отбросила полностью. Кто знает, может это такой стиль общения. Более благородный. Сама она скудно владела этикетом общения, поэтому могла списать на это недопонимание. В конце концов, Эвиан не смутился, когда произнёс эти слова.
- Если захочу… - Задумчиво протянула Фэль, осматривая Эвиана с ног до головы. Серые глаза лукаво заблестели, а румянец всё ещё красовался на лице. – Захочу в любом случае. Но твоё желание тоже важно. Если не захочешь – настаивать не буду. – Она улыбнулась шире, не отрываясь от красных глаз. Руки её так же опустились, проследовав к ладоням Эвиана. Большим пальцем погладила место «клейма» от оружия и перед тем, как направится к Уарде, к которой ушла, как ни странно, Айша, обратилась к Синари.
- Наедине нам не даст остаться демоническое живое оружие в его руке. Хотя если она не покажется в момент ночёвки – это уже будет огромный подарок судьбы. – Лёгкое и недоброе ехидство на лице, быстро сменилось дружелюбной улыбкой в адрес шута. Ей понравилось подобная смена выражения у него самого, вот и решила скопировать. Хотя эмоции явно отличались, но стиль, несомненно, был тот.
Повернувшись к девушкам, Фэль заметила, что они теперь обе сидели. Пусть их было и плохо видно отсюда, но всё же очертания фигур прослеживалось. «Может она в медицине разбирается?» Припоминая слова Уарды о том, что она не может видеть и то, как ловко она поймала шута в почти полной темноте, могло говорить о её хорошем ночном зрении. Вспышка света, подобная огненному шару, скорее и явилось причиной слепоты. Однако на предмет ожогов лучше было её осмотреть. Пока рыжая медленно подходила к парочке, до неё донёсся их разговор. Шаги стали ещё медленнее, пока не остановились. Да, Синдари и Эвиан говорили помочь Уарде, но это сделали и без неё. И, даже если бы она пошла, что она бы сказала? Она – всего лишь человек, который не в состоянии понять фиолетовокожую. Та сама об этом говорила или что-то подобное. И скорее всего, подойди даже она первая, на неё навалились бы обвинение в произошедшем. Такого мало приятного разговора для себя, для истощённой Уарды, Фэль не желала. Она круто развернулась, как увидела, что обе девушки встали, и зашагала к повозке. Чувствовать себя бесполезной даже в таком вопросе – не приятно. Уже у готового транспорта, как спутницы подошли, Фэль хотела помочь Уарде забраться внутрь.
- Нужно промыть глаза. Вода во фляге холодная, должно стать легче. – Спокойно сказала девушка, внутренне готовясь к отказу или укору. Она даже не была уверена, примет ли она помощь от человека, но бездействовать не собиралась. Тем более ждать одобрения. Ещё много чего следовало сделать по прибытии в деревню и конфликты в компании, могли отбирать слишком много сил и внимания. Эти компоненты лучше не тратить понапрасну.
Воспользовавшись минутной готовностью к отправке, Фэль обратилась к Эвиану. «А про какие умные мысли говорил Синдари?» Девушка залезла в телегу последней.

Постепенно чувства схлынули, оставив после себя лишь пустоту. Все стало безразлично. Если бы сейчас явился демон и потребовал душу, Наэби ничего бы не сказала против. У нее больше не было сил и желания бороться. Девушка не слышала, о чем говорили остальные. Только прозвучавший над головой голос змееподобной, заставил охотницу поднять голову. Уарда посмотрела на девушку невидящими глазами. Сказанные слова медленно пробирались к сознанию и очень быстро стирались из памяти, не оставляя и следа. Но разум все же смог зацепится за отдельные обрывки фраз. Охотница покорно ждала, пока ей завяжут глаза, после чего встала и пошла вместе с новой спутницей к телеге. В обычной ситуации кеметийка не стала бы доверяться незнакомке, но сейчас все было иначе. Девушка шла медленно то и дело, спотыкаясь о кочки и ямы, но, не смотря на это, они вскоре оказались у телеги. В утонувшем во мраке разуме как направляющие стрелки горели отдельные слова: встань, иди, залезь, сядь. Медленно, слепо трогая руками повозку и все что рядом, Уарда забралась в телегу. Предложение Фэль девушка проигнорировала, лишь забилась в угол телеги и укуталась поглубже в плащ. Рыжая, да и все остальные могли заметить, что из-под повязки еще текут слезы, хотя лицо совершенно не показывало никаких эмоций. Охотница безучастно сидела в углу телеги и не двигалась, лишь качнулась, когда тронулась повозка.

- Ты. Сможешь потушить ты. После определенных событий в жизни мне не очень приятны все эти множественные числа. Так что давай на «ты». – Не отвлекаясь от подпруги, второй лошади ответил шут Эвиану. Затем повернулся в сторону горящего строения. Посмотрел на него, затем снова на молодого демона, оперся спиной о борт телеги, смахнул со лба пот в пересмешку с дождевой водой и продолжил. – Думаю нет. Не смогу. Видишь ли, заклинанием тушения пожара я не владею. А компилировать из моего скудного арсенала что-то похожее на нечто похожее требуемому нет ни времени, ни сил. К тому же… - Шут задрал голову к небу и открыл рот, ловя им крупные дождевые капли. – Стихия и без моей помощи управится с этим утлым сараюшкой. Либо одна. Либо вторая. – Синдари попеременно ткнув пальцем в небо и в горящий сарай, вернулся к лошадиной упряжи, но все же добавил. – Не переживай юный лорд, огонь не перекинется на каменную мельницу и не как не помешает ее обитательнице, и у нее не возникнет идее отплатить нам за эту маленькую оплошность с огнем. Садитесь в повозку. Тронемся с минуты на минуту. – Шут привстал на козлах и увидел сквозь тьму и ненастье, что к повозке приближается Уарда. Ей помогала Айша. Глаза охотницы были закрыты повязкой. Шут проглотил комок, подступивший к горлу. Прогнал дурные мысли и направился еще раз перепроверить упряжь. «Все потом. Под крышей и у очага.» - Мысленно успокоил себя дурак и скрупулёзно принялся перепроверять упряжь. Это не заняло много времени.
Залезая на козлы шут поймал ехидную улыбку на лице рыжей. Ехидство, впрочем, быстро схлынуло сменившись дружелюбием. – Просто помни стих что я тебе прочел. – Коротко бросил шут, улыбнулся в ответ и взял в руки возжи.
Пожевав нижнюю губу, дожидаясь пока все усядутся поудобнее, шут, припоминая о поломке телеги, отложил вожжи, переступил на ведущую к хомутам балку, присел обхватив обоих лещадей чуть выше крупа и сказал слегка, шлепая ладонями по мокрой лошадиной шкуре. – Вперед лошадки, но медленно. - После чего вновь хитро цокнул и присвистнул. * Телегу даже по ровной дороге не стоило сильно разгонять, что уж говорить о непаханому поле, по которому придется ехать до тракта. Шут всматривался в темноту, направляя лошадей мимо ямок и кочек. На козлы он вернулся лишь когда телега перевалившись через земляную насыпь вновь выехала на торный путь ведущий к деревне.
- Скоро будем в компании эльфов. Всем готовность двадцать минут. – Бросил дурак через плечо и дал вожжей лошадям.

*каст: "Четвероногий артист"

Прежде, чем отойти к повозке Эвиан задержался ещё рядом с Фэль.
- Услышу, - отозвался он, сам себе не вполне доверяя. И да, он бы действительно хотел её услышать, что бы ни случилось. Хотел бы дать ей власть. Тогда она бы в опасный момент смогла остановить его, если потребуется. Вот недавно он растерзал живого кролика. Что, если кролики - не предел? Он ведь и понятия не имеет, когда его демоническая сущность вновь потребует крови. А главное, чьей крови. Если бы злое красное безумие развеялось от звука её голоса, он бы почувствовал, что спасен. Она бы спасла его от себя самого. Но не слишком ли многого он хочет? Когда рассудок туманится, а телом управляют инстинкты, внять чьим угодно словам просто невозможно. Глупо надеяться, что одно его желание окажется сильнее неуправляемой внутренней стихии. Да и как удобно: впасть в буйство и снять с себя всю ответственность, переложить её на хрупкие девичьи плечи. Нет уж, нельзя рассчитывать, что кто-то выдернет тебя из безумия. Даже если это Фэль, в чью особую роль для себя он охотно верил. Пока разум его на месте, он готов слушать её сколько угодно, а дальше - как повезет.    
Эвиан заметил, что те, другие его слова прозвучали для Фэль как-то двусмысленно. Даже в полумраке щёки её отливали пунцовым румянцем. Но он ведь ничего такого не сказал... или сказал? Он улыбнулся озадаченно и беспокойно. А она окинула его взглядом с ног до головы, как будто приценивалась. "Сам-то понял, что предложил?" - спрашивал он себя, внутренне застывая. И, хотя его по-настоящему радовали улыбка Фэль и её  слегка игривый ответ, он закрывал от себя перспективы остаться с ней наедине. Он сказал, что будет в её распоряжении, потому что и правда хотел так сказать. Он еще не привык, что слова могут выходить за рамки своих привычных значений, но уже неосознанно включился в игру. Всё это намеки, ясное дело. Разные уровни подтекстов и дополнительных смыслов, которые Эвиан не то, чтобы не понимал, скорее заставлял себя не понимать. Но в то же время он просто не мог себе представить ничего более сложного, чем вот они сидят в комнате в трактире смотрят друг на друга и... И что?
- Посмотрим, кто там чего захочет и в каком случае, - он повел плечами, усмехнулся, как будто только что пошутил и не хотел раскрывать, какова доля правды в этой шутке. Прежде, чем Эвиан отошел, пальцы Фэль дотронулись до клейма на ладони, словно в напоминание, что не всё тут так просто.  
Пока они с Фэль вот так стояли и объяснялись, к Уарде уже подошла Айша. Эвиан не разобрал слов, но то, что Уарда в итоге дошла до телеги в сопровождении Айши - хороший знак. К тому же лишний раз подтверждает, что Айша, может и временный, но всё же союзник. Хотя мысли Айши недовольно шипели и будто бы ругались на неизвестном языке. Эвиан и не очень-то старался в них вслушиваться. Он ухватил только то, что она могла бы потушить огонь, но сама в этом сомневается.
Сарай так и остался гореть, но Синдари в обыкновенной своей лихой и простодушной манере заверил, что ничего в этом страшного нет.
- Ладно, раз ТЫ так уверен, - ответил Эвиан. Воспитатели всю жизнь вдалбливали ему совсем не такие манеры общения. Но вот уже который человек не терпит от Эвиана уважительно-дистанцированной вежливости. Да и какие к чертям манеры, когда все кругом сырые, уставшие, несколько раз друг в друге усомнившиеся. Все ждут короткой передышки перед очередным ударом судьбы. А главная цель компании на остаток вечера - добраться до трактира и предаться, кто каким грехам: пьянству или чревоугодию, или лени, или черт знает, чему еще.
Эвиан залез в телегу, и ему не понравилось представшее перед ним зрелище. Хорошо, что Уарду посадили в телегу. А вот то, что у Уарды оказались замотаны глаза - плохой знак. Это его огненный шар её, получается, так задел? Фэль высказала дельное предложение - промыть глаза прохладной водой, но Уарда как будто ничего не услышала. "Её ещё и оглушило что ли?" На лице ни следа ожогов. Оно уже не выражало даже злости, только апатичное согласие со всем происходящим. И в этом теперь точно он виноват!
Эвиан сначала отвернулся, проследил, как Фэль забирается в повозку. Напряженная работа мысли сделала взгляд неподвижным. Так хотелось выкинуть Уарду из головы. А лучше не только из головы, но и из телеги, раз ей вдруг стало плевать на всё - и не надо будет ехать ни в какие темные земли. Можно просто стряхнуть с себя все обязательства, заявить Фэль о своей полной свободе, взять её за руку и увести куда-нибудь подальше от демонов, темных земель, полуденниц и прочих неприятностей. Эвиан всё не отрывал глаз от Фэль, представляя, каково это - остаться с ней вдвоем где-нибудь на окраине этого паршивого мира. Но он заставил себя снова повернуться к Уарде. Смотреть на беззвучные слезы, которые немым укором ползут по лицу просто невыносимо. Эвиан подошел к ней, закутавшейся в плащ, как будто кусок ткани мог её от чего-то спасти, и сел напротив.
- Послушайте! - начал он, - да, я виноват. Разучился думать, одно на уме, ничего не соображаю и всё прочее. И не повезло же вам связаться с таким, как я, выродком. Но я правда не хотел делать вам больно. Жаль только, извинения вам не нужны, - он вспомнил, как недавно она без колебаний ударила его кулаком в лицо. Она-то не считала себя виноватой. Не видела необходимости объясняться с ним после. Гордость просила припомнить это, отомстить, воспользоваться её беспомощным положением и заставить её пожалеть. Признать свою вину было труднее, но - он верил - правильнее. Он не собирался унижаться и стелиться перед ней. Не прощение её ему было нужно. Он просто хотел внести ясность, сказать правду, помочь, если это возможно. Кричать, ругаться или мстить - это слабость, в этом ложь. Сила Эвиану виделась в том, чтобы оставаться честным, когда вокруг кричат, ругаются и мстят. Может, Айша правильно заметила: ему не хватало хладнокровия. Но сейчас он не мог малодушно промолчать и сделать вид, что ничего не происходит. Он хотел бы даже успокоить Уарду. Но только не через убаюкивающую сказку о том, как скоро всё будет хорошо, а через разрушение иллюзии, о том, как всё будет плохо, в которую она уверовала. По тому, как обычно вела себя Уарда, было ясно, что она никому не доверяет и считает, что идет одна против всего мира. И в этом она, вероятно, заблуждалась. И сейчас, погрузившись в полную темноту, она не могла больше надеяться на себя одну, как обычно. Она среди врагов. Готова к смерти в гордом молчании?
Эвиан подставил раскрытую ладонь под летящие через рваную крышу капли дождя.
- Просто знайте: я всё ещё помню, куда и почему мы едем. И если решите сдаться, то уже мне придется тащить вас в темные земли самому. Даже если вы лишитесь глаз. Может, вы и правы, что никому не хотите доверять. Но подумайте! Вам тут все стараются помочь. Вокруг может и не друзья, но не враги - уж точно. Мне было бы проще оставить вас там, у сарая. Как вы хотели оставить Фэль. Но, знаете... - в раскрытую ладонь набралось достаточно прохладной дождевой воды, и Эвиан медленно прислонил ладонь по очереди к каждому глазу Уарды, давая повязке напитаться влагой. - ...Пусть лучше я буду дальше безмозглым и ничего не соображающим с розовым туманом в голове, лучше буду соглашаться со всем этим, чем оплачу себе свободу чужой жизнью. А Фэль вы могли бы сказать спасибо. Если бы не она, мне пришлось бы думать о темных землях и ни о чем больше. Тогда кто знает, что бы я надумал. В любом случае, сейчас вы не одна. И уж глаза мы точно найдем, как вылечить.
Он вернулся к Фэль и сел с ней плечом к плечу, отряхивая руки. Он не был уверен, что вода так уж поможет глазам Уарды. Тем более сомневался, что её тронут его слова. Но других способов привести её в чувства он не знал.
- Извини. Просто я должен был что-то сделать, - сказал он Фэль. - А умные мысли такие: в деревне не любят тёмных. Демонов эльфы терпеть не станут. И, кажется, это не просто догадка, это факт. Так что там мне никак нельзя раскрываться.

Колеса больше не скользили по дороге и не попадали в ямы. Телега медленно двигалась, не беспокоя своих пассажиров. Атмосфера внутри была не очень дружелюбной, воздух был напряжен и это чувствовалось. Дождь, барабанящий по крыше, не успокаивал, не убаюкивал и просто лил. Темнеющие домики впереди потихоньку приближались, но прежде чем телега-таки подъехала к забору, за которым находилась деревенька - нечто свалилось с крыши повозки прямо на ее влажный пол. Сначала можно было подумать, что крыша снова прохудилась, но нет, она была целой. Упавшим оказались свитки. Пустые, если развернуть, с одним единственным именем - каждого, присутствующего в повозке. Всего их было пять. К каждому прилагалось перо и маленькая записка, в которой было написано одно и то же:
«Пожелай, напиши и получишь его в скором времени! Г.»
Как будто кто-то решил разрядить напряженную обстановку или просто порадовать уставших приключенцев.



Торговые улицы

____________
Подробности о свитках скоро узнаете в Новостях.
Посты с переходами пишите в этой теме.

Предложение Фэль немым вопросом повисло в воздухе, будучи полностью проигнорированным пострадавшей, Айшанесс лишь едва заметно пожала плечами. Состояние глаз Уарды ей было неведомо и она не знала действительно ли поможет такое. Забравшись в телегу вслед за брюнеткой, змееподобная не стала следовать её примеру и забиваться в угол, а наоборот села почти у выхода. Дальнейшие терзания кеметийки уже не волновали беловолосую. Она считала, что сделала достаточно, вернув спутницу к остальным и, пусть и немного, но облегчив той путь. Такие действия в отношении других созданий юань-ти вообще были не свойственны, сейчас же их можно было считать платой за то, что её довезут до деревни.
Первое что отметила Айша, оказавшись внутри, то что Эвиан всё же вернул себе человеческий облик: с головы исчезли рога; руки теперь были вполне себе обычными; а глаза перестали мерцать алым, став светлыми. То ли голубыми, то ли серыми, их точный цвет не позволяло рассмотреть пусть и яркое, но всё же оставшееся позади, освещение. Откинувшись на каркас крыши повозки и прикрыв глаза, Несса согнула левую ногу в колене и положила на неё руку. Пока что от неё больше ничего не требовалось, только лишь ждать прибытия до пункта назначения. Потому она стала наблюдать за происходящим из-под опущенных ресниц. А смотреть было на что, тут перед ней разыгрывалась целая драма.
Стоило Данкри начать забираться в телегу, как взгляд демона тут же метнулся к ней, но при этом он был будто стеклянным. Видимо мысли его были где-то далеко за пределами этой телеги. Но стоило его глазам обрести некую ясность, как они устремили свой взор на Уарду. Что заставило парня подняться со своего места и направится к закутанной в плащ фигуре? Чувство вины? Сочувствие? Или банальная жалость? А может и ядрёная смесь всего сразу. Истина могла быть где-то рядом, но стоило ли юань-ти её искать? Вряд ли. Её не волновали чувства ни Эвиана, ни Уарды. Было лишь любопытно наблюдать и ждать, когда подтвердятся или же будут опровергнуты её мысли. Последнее обычно происходило реже. Сев перед кеметийкой, он заговорил и начал с признания своей вины. Когда же Эвиан не иронично назвал себя выродком, Айшанесс беззвучно усмехнулась. Слышать такое самоуничижение из уст демона было забавно и странно одновременно. Но такое отношение к самому себе могло бы многое объяснить в его способности контролировать свой дар. Беловолосая не рассматривала это иначе, чем Дар. Её народ признавал только силу, конечно, не только физическую, но ведь у рогатых она была. А тут какой-то неправильный демон. Да, потенциально сильный, но своей силой не управляющий. Полыхающий сарай и уговоры смены облика яркие тому примеры. Дальнейший его монолог был и того хуже в глазах Айшанесс. Слова и действия сочились излишним добросердечием и благородством. Юань-ти не стала указывать на то, что повязка и так скорее всего намокла от дождя, пока они шли к повозке, и от слёз самой девушки. Хочется ему помочь, пусть помогает.
"Когда-нибудь это излишнее благородство сыграет с ним злую шутку, " - подумала змееподобная, наблюдая как Эвиан возвращается к Фэль и садиться с ней плечом к плечу. Слова обращённые к рыжевласке для Нессы были куда полезнее. Говоря о тёмных расах, он считал только демонов. Но девушка задумалась, можно ли юань-ти считать тёмной расой? Всё-таки их божество было самым что ни на есть тёмным. Дендар питался страхами и кошмарами созданий, отнимая их мечты и волю к жизни. А его пробуждение по приданиям, вообще предвещало конец света. Хоть и произошли юань-ти от людей, если верить всё тем же легендам. Но ведь Данкри среагировала на неё спокойно, не выказав признаков страха и паники, когда произносила название её расы, лишь удивление явно читалось на её лице.
"Значит проблем возникнуть не должно, "- мысленно сделала выводы девушка, сама не заметив, как начала крутить браслет на руке. Она пока не привыкла к нему, потому он ощущался чем-то чужеродным. Со стороны всё выглядело будто Враэл Оло задумавшись просто потирает левое запястье. Мысли о деревне эльфов, плавно перетекли к мыслям о тепле и следом к получению необходимой информации. А там и к проблемам насущным. Сейчас в относительной сухости и кое-каком спокойствии, девушка поняла что за ночлег, как и за информацию, нужно будет платить.  Она, конечно, своровала что смогла из храма, но пригодится ли ей это здесь? Вдруг теперь её золото и камни стали бесполезной ерундой или же они тут считаются дешёвым сырьём для нищих. Такой расклад дел был не самым радужным. Несса знала, что не глупа и трезво оценивала свои возможности.  Потому признавала, что не владеет никаким особым ремеслом для того, чтобы заработать хоть что-то. Разве что убить кого-нибудь по найму, но вряд ли такого рода работа есть в деревне. Распахнув глаза, девушка уже хотела было узнать у своих спутников. Но не успела она и рта раскрыть, как с потолка телеги на пол почти бесшумно упало что-то светлое. Они уже достаточно далеко уехали от горящего сарая, потому освещение в повозке было уже гораздо хуже. Это не помешало Айшанесс, быстрым и смазанным для глаз людей движением, запустить правую руку в карман пояса и метнуть нож в ближайшее светлое пятно, пригвоздив неизвестный предмет к полу. Не заметив от него никаких движений и не услышав других звуков, кроме того что сопровождал проникновения холодного металла в древесину, девушка опустила левую ногу и наклонилась к тому, что только что "убила". Вытащив нож из пола вместе с неизвестным, она с удивлением опознала в этом свиток. Сняв бумагу с лезвия, Айша убрала метательное оружие на место и прищурившись в полумраке прочитала своё полное имя. На этом странности не заканчивались. К бумажному рулону были прикреплены перо и записка. Прочитав содержимое последней, юань-ти озадаченно произнесла:
- Что за Дендаровы шутки? - она совершенно не понимала как на это реагировать и как правильно стоит отнестись. Этот мир продолжал её удивлять, втоорой раз за последнее время она была в шоке. Нужно ли воспринимать всерьёз написанное? Враэл Оло не была наивной и не верила, что что-то даётся просто так. Но свиток был не один. Их количество совпадало с количеством присутствующих внутри телеги. И она готова была поставить свои клыки на то, что содержимое было идентичным. Развернув свиток, змееподобная узрела пустое пространство с небольшими разрезами в нескольких местах - след её реакции. Юань-ти не была пугливой, скорее осторожной и когда что-то непонятное падает на тебя с потолка, то своей естественной реакцией она считала самооборону. Но сейчас змееподобная слегка поморщилась, почувствовав себя странно. Будто бумаги испугалась. Но это чувство быстро ушло, смещённое любопытством. Покрутив в пальцах перо, Айша приняла прежнюю позу, в которой провела большую часть поездки, и, прислонив свиток к ноге, провела черту. Вслед за кончиком пера на листе протянулась тонкая нить. Прогипнотизировав её некоторое время, Айша не почувствовала никаких изменений в своём организме, хоть и сама не знала чего ожидать.
"Пожелай, напиши и получишь его в скором времени! Г. " - мысленно процитировала беловолосая записку, задумавшись над такой короткой подписью. Что ещё за Г.? Да и что можно пожелать? Материальное? Духовное? Магическое? Ограничения не были указаны. Лишь обещание дать, что пожелает написавший ответ. Но что тут кроется подвох, Айшанесс не сомневалась. Стоит ли рискнуть и написать что-нибудь? Или ничего не писать, ведь всё происходящее крайне подозрительно. Задумчиво крутя перо между пальцев и размышляя над происходящим, Несса окинула взглядом остальных. Когда красные змеиные глаза остановились на светлой макушке демона, перо замерло между пальцев. Если это не шутка, то почему бы и не да? На бумаге из-под пера появляются обычные чернила, а не кровь, так что это вряд ли магия крови. Ещё пара минут ушли у Айши на раздумья, на взвешивания всех за и против. Вся её жизнь была риском, сопровождаемая необъяснимым везением. Стоит ли поверить в своё имя? Оказалась же Айшанесс в другом мире прямо в начале побега, выжила же она в своём не смотря на все обстоятельства. Что это если не удача? Усмехнувшись, девушка стала переносить свою мысль на бумагу. Через несколько секунд там красовалась надпись, написанная мелким убористым почерком:
«Защити мои мысли и желания от чтения любым разумным и не очень существом в этом мире. Не дай никому и ничему проникнуть, затуманить или завладеть моим разумом. Желаю чтобы мои мысли принадлежали только мне.»
Свернув свиток, Айша постучала им по кончику подбородка. Она чувствовала себя странно взволнованной и от того глупой. Сложив все три предмета вместе как было, девушка не стала кидать обратно на пол или запускать в полок. Откинув накидку немного назад, юань-ти убрала всё в сумку, решив, что раз появились из ниоткуда, то и исчезнуть могут так же. Сев ровно, она оглядела спутников и вернулась к проблемам насущным.
- Кто-нибудь знает что-то о местной валюте? - разрезал тишину голос Айшанесс, - Что здесь используют в качестве оплаты? Драгоценные металлы или камни? Или обмен на что-то равноценное? - эти вопросы она не успела задать, так как отвлеклась на эффектное появление свитков, а ведь деревня уже была рядом.

_____

Торговые улицы

Фэль улыбнулась на слова Эвиана, произнесённые с непоколебимой уверенностью в голосе. Только взгляд его глаз мог выдать сомнения, но, по следующей фразе, немного другого рода.
- Хорошо. – Спокойно и с улыбкой произнесла девушка. На слова шута – улыбка стала менее заметной, но на губах осталась. Она слегка кивнула головой в ответ.
На предложение Фэль не было ровно никакой реакции от Уарды. Она сама забралась в телегу и не имела никакого желания что-то делать с глазами. К худшему это или к лучшему -было не понятно, потому что не вызывало ровным счётом никаких эмоций. Да и не чувствовались в фиолетовокожей хоть какие-то зачатки этих самих эмоций. Сейчас она напоминала тряпичную куклу. На то, что она всё ещё «живая» указывали лишь текучие по лицу, из замотанных глаз, слёзы, которые рыжая рассмотрела уже будучи внутри повозки. Выбрав себе местечко подальше от дыры в крыше и не далеко от выхода, она села, уделив пару минут раздумьям о травме Наэби. «Слёзный канал скорее всего не повреждён и протоки тоже в норме. Можно уже предположить лучшее. Но если её всё-таки ослепило, то это весьма бурная реакция организма… Интересно.» - Эти мысли плавно перетекли в отмечание особенностей расы к которой принадлежала черновласка. Возможно, клыки, хвост и ночное зрение были не единственными специфическими особенностями киметийцев, о которых недавно упомянула Уарда. Больше особенностей ей придётся рассматривать самостоятельно, потому как вряд ли ей ответят на вопросы по этому поводу. Так что, пока можно было сосредоточится на изучении демонёнка. Он хотя бы был не против этого. Однако явно против неформального обращения с Синдари. Фэль отметила их небольшой разговор. Ей показалось это достаточно важным открытием. Уже вторым. Откуда рыжая могла знать, что «третье» было уже «не за горами»? Да не откуда. После некоторого времени раздумий, наблюдая за которыми, Фэль в очередной раз пожалела, что не в состоянии читать мысли, Эвиан всё-таки подошёл к Уарде и начала её приводить в чувства. Как мог. Данкри предполагала, что такое случится, это было очень в его характере. Была бы возможность, он бы пошёл вместо Айши. Но хорошо, что это произошло сейчас, когда можно было услышать его самобичевание, которое магическим образом раздражало сероглазку. Естественно, она этого не показывала, просто спокойно и, казалось, просто из любопытства, наблюдала за происходящим. Захотелось даже легонько стукнуть его меж невидимых рогов, но она себя сдерживала до конца его монолога, ставшего бы диалогом, если бы Уарда ответила. И тут, на фиолетовокожем лице, можно было найти место хорошей оплеухи, чтобы наконец-то привести в чувство бесчувственную. Или вызвать таким образом хотя бы какую-нибудь реакцию помимо молчания и апатии.
Отвлекаясь от своей раздражительности, Фэль с немым вопросом смотрела, как Эвиан смачивает магическую повязку. «А магически созданная ткань может намокнуть? Если может, то она, наверное, и так мокрая от дождя и слёз. Но, только если может.» - Излишняя забота воспринималась девушкой как нечто, что находится не в то время и не в том месте. Но она и этого сделать не могла, поэтому не видела смысла сильно осуждать «путь успокоения», который выбрал Эвиан.
- Я понимаю, но «спасибо» мне говорить, никто из присутствующих не обязан и не должен. Я не сделала ничего полезного или нужного. – Ответила рыжая, когда парень, вернувшись, сел рядом с ней плечом к плечу. "И не говори больше, что ты выродок. Ты такой, какой есть. И это не плохо." - Вместе с этим девушка осознала третий факт: он точно был из высокородных. Выродками любили называть бастардов из знатных родов. Зрелище подобных гонений было крайне не приятное. Может и тут то-то похожее.
– Хм. Ясно. Провоцировать лучше меньше… - Пробурчала она себе под нос, наклоняя голову на бок. -  А, разве только демоны являются тёмными? Это же не насчёт одних рас сказано. Род деятельности может тоже сильно отличаться. Думаю, некромантам и демонологам они тоже рады не будут. – Фэль хотела бы высказать больше предположений на это счёт, но свалившееся нечто с крыши повозки внутрь и глухой звук дерева от попадания ни то стрелы, ни то кинжала, прервали даже мысли в прежнем русле, которые, видимо, улетучились с резким выпрямлением рыжей головы.
Первая двинулась к неизвестным предметам Айша, выдёргивая из пола, блестнувший лезвием в тусклом, усиливающимся свете, нож. По звуку, да и по виду, это был свиток. Остальное предположительно тоже ими являлось. Немного понаблюдав за действиями выругавшейся юань-ти, которая помедлив, села за письмо, Фэль тоже решила полюбопытствовать о содержании бумаг. Каждая из них была подписана и назначалась каждому из них. Свой свиток она забрала себе, прочитав. «Пожелай, напиши и получишь его в скором времени! Г. Даже перо есть. «Г» … «Г»… Конечно, смешное предположение, но «Гном» что ли? Тот старичок никак не представлялся… Нет, это точно не может быть раса. Кто ж ей подписываться будет?» - С этими мыслями она отдала Эвиану его свиток, а два оставшихся пока придержала себя, кинув взгляд на Уарду. Она до сих пор не подавала признаков очнувшегося разума. Поэтому Фэль подошла к скамье извозчика и положила оставшиеся свитки Синдари на колени, пака тот их хотя бы просто не возьмёт.
- Это с неба упало. Нам всем. Это твой и Уарды. Что бы не отвлекать от дороги, - рыжая заметила, что повозка уже почти въехала в деревню и произнесённые ей слова были даже немного глупыми, - там написано, что бы вы пожелали и написали и это сбудется в скором времени. – Вернувшись на своё место, ровно в то же положение, она развернула свой лист и попыталась вспомнить, что ей такого хотелось бы. В раздумьях, она изучала перо и бумагу, которые были далеко не похожими на те, что используют в «договорах на крови». Да и сам смысл подобного исполнителя желаний был не ясен. Было ли во благо или во зло. Хотя это мог быть способ хоть немного разрядить накалённую обстановку, что было уже хорошо. А сбудется написанное, аль нет – уже второстепенное. Одно жаль, определиться с желанием Фэль оказалось сложнее чем она думала. «Хотелось бы суметь уничтожить договор Уарды. Но сможет ли эта бумажка исполнить подобное? Тут не написано ни каких ограничений. Может быть Уарда сама пожелает избавление от договора и моё – просто улетит в никуда…» - Развернув лист, она всё-таки решилась написать то, о чём она думала уже давно и даже недавно. «Хочу читать мысли Эвиана так же, как и он мои только больше. Чувствовать его переживания, даже небольшие и что бы расстояние не было препятствием как для него, так и для меня. Не в чтение мыслей, ни в чтении эмоций. Однако, ели это желание задевает существующие здесь основы мироздания и не может быть исполнено, я не хочу терять предоставленную возможность «желать». Поэтому если первому, моему самому сокровенному желанию, не суждено исполниться, я хочу, чтобы «Живитель» стал полноценным лечащим артефактом, который может с без труда справиться даже с тяжёлыми ранениями. И не на несколько применений, а на всегда. Чтобы он не разрушился от переизбытка магического напряжения и служил потом моим потомкам. Что бы не исполнилось, я буду вам благодарна. Спасибо.» - Делая последний завиток, тишину и шарканье по бумаги прервала белая красноглазка. Рыжая решила ей ответить. Всё равно пока делать особо не чего.
- Возможно, Синдари, Эвиан или Уарда знают об этом. Я тоже в этом мире только недавно появилась. И очень надеюсь, что здесь ценообразование не такое как в моём мире… Иначе придётся отрабатывать то, за что не сможем расплатиться. – Тяжело вздохнув, Фэль уже более спокойно и расслабленно облокотилась на Эвиана и смотрела в сторону Наэби. «Интересно…» - Где-то на этой мысли, в повозку стали проникать отчётливые признаки света и фонарей.


 Торговые улицы

Погруженная в депрессию, кеметийка почти не воспринимала происходящего вокруг. Слова Эвиана звучали как монотонный шум не имевший никакого смысла. Единственное что услышала девушка — это интонация с которой говорил юный демон. Казалось он хотел ее успокоить, может даже извиниться. Но все это не тронуло ни душу, ни сердце потерявшей все эмоции охотницы. Когда Эвиан смочил глаза Уарды, она лишь рефлекторно смахнула с носа капли и вернулась в свой угол. Холодная влага убрала остатки неприятных ощущений, после произошедшего у сарая. Возможно к девушке даже вернулось зрение. Но проверять этого никто не стал, а у нее самой не было такого желания. На оживление, когда в телеге появились свитки, охотница так же не обратила никакого внимания. В полумраке телеги казалось, что в углу повозки лежит мешок, накрытый плащом, а не живое существо. Соответственно она никак не отреагировала на то что они скоро будут в деревне, все так же сидела, забившись в угол и спрятавшись в плащ.

Деревушка Ауэль >> Торговые улицы

Повозка, мерно поскрипывая, катилась по дороге. Айша действительна оказалась искусна в магии и на редкость смекалиста в понимание вещей, связанных с ремеслом шута. Восстановленное хитрым способом колесо прекрасно держало дорогу, не смотря на ливень, что уже успел сделать ее не самой приятной поверхностью для движения на колесном транспорте. Синдари не подгонял коней особо рьяно, но двигались они с довольно представительной скоростью, которая больше приличествовала бы успешным купцам, неспешно возвращающимся в родные места, удачно поторговав на ярмарке, чем растрепанным, уставшим путникам. Чужакам в этом мире. Чужакам с довольно нерадужными перспективами в бедующем. Но сейчас возница был рад простым вещам. А именно: четырем исправным колесам, двум, уставшим не менее чем он, скакунам, да огонькам лежащей впереди деревушки, что не спешно, но уверенно приближались
Шут прислушался. Сквозь шум дождя он различил голос Эвиана. Тот явно разговаривал с охотницей. Уарда молчала. Несмотря на то, что ответом Эвиану была лишь гулкая тишина, то что говорил юный демон пришлось дураку по душе. «Не плохой ты парень. Хоть и демон.» - Подумал Синдари. Ничуть не переживая за то, что Эвиан мог слышать его мысли. – «Главное, чтобы слова не разошлись с делом, когда судьба поставит тебя у распутья. Хотя кто я такой что бы судить о выборе и навешивать ярлыки…» Повозка мерно покачивалась, лошади смирно мерили шаги, а отяжелевшие веки шута, супротив его воли сомкнулись.
Сон был кратким как последний вздох и неумолимым как выпущенная в цель стрела. Зубцы крепостной стены. Девичья фигура в изорванном платье. И ее побег от бесчестия, начавшийся между зубцов стены и завершившийся на камнях в ее основание. Пронзительный крик, похожий на пение птицы, что поет лишь перед лицом гибели, тут же сменился вторящим ему женским голосом. Голосом, постаревшим за миг, на десятки лет. «Будь проклят! Проклят! Проклят!».
- Брррр… Отставить панику. – Шут отогнал накативший морок тряся головой и интенсивно растирая лицо ладонями не выпуская вожжей. – Старший помощник Влом. Что у нас по курсу? Виден берег Христофор Бонифатьич! – Кривляясь на два голоса, в прочим не сильно громко, да бы не тревожить спутников выдал шут, окончательно отгоняя неприятные мысли и видения. – Во истину. В подлунном мире нет ни черного, ни белого. Есть лишь все оттенки серого. В этом мире, даже самый захудалый демон может быть лучше рыцаря в блистающих латах. А популярный артист… - Шут вновь помотал головой. Поговорить с кем то, хотя бы с собой сейчас было необходимо. Сон отчаянно пытался овладеть уставшим телом циркача, и дурак был уверен, что, овладев, он сделает с ним всякое непотребное. Но еще было рано. Этот сложный день еще не закончен. Приближающиеся огни деревни успокаивали, дарили послевкусие зыбкой, ускользающей надежды на что то, пусть не хорошее, но хотя бы не плохое.
- Хм. Интересно. - Шут резко сменил тему внутреннего диалога, переводя его в новое русло. – Помнится тролли в той пещере, в которой я повстречал пянчуга гнома, должны были меня сожрать аккурат дня за три до зимнепраздника. Стало быть, сейчас он как раз и есть. Ну по крайней мере в моем мире. – По лицу дурака скользнула искренняя заинтересованность. – Интересно, а в этом мире, есть что-то похожее? А в мире моих спутников? В любом случае, доберемся до деревни, вылечим глаза Наэби, и я обязательно познакомлю их с этой интересной традицией. Небольшой праздник нам не помешает. – Шут мечтательно улыбнулся темноте и ливню. А потом с грустью в голосе добавил. – Тебе. Тебе не помешает. Ведь ты когда-то так любил этот праздник. Помнишь, ты ведь не помнишь, когда родился. Не было рядом тех, кто мог тебе это сказать. А еще ты помнишь, какой день в году ты любил больше всего, когда обрел семью в лице своей первой труппы и старого шута. И ведь ты помнишь какой день ты выбрал тогда на роль своего дня рождения. А почти двадцать лет без зимнепраздника это уже слишком, даже для тебя.
И словно в ответ на его мысли из повозки показалась Фэль, с тем, что однозначно шут интерпретировал как подарки к вышеупомянутому зимнепразднику. – О. Подарки. Это хороше, это я люблю. Спасибо. – Синдари поблагодарив рыжеволосую убрал свитки в сумку. – А жизнь то налаживается. - философски проговорил отставной артист, затем откинулся на козлах, прикрыл на мгновение глаза, прочистил горло и ночной промозглый воздух наполнился пеньем, дождь стал аккомпанементом этой песне.
- Сам не свой сегодня я с начала дня,
Песня зимнепраздника в гостях у меня.
Импульсы нервные то в тик, то в так,
Часики верные то тик, то так.
Ржавого месяца мышиный писк,
Куда скрипишь лестница то вверх, то в низ…
Первая полночь звени скорее, и судьба не оставит нас!
Покуда детские мысли и мечтанья не уходят из наших глаз.
Гдеж ты моя пятница? Прошляпил в ночи.
Но я умею пятиться тупик научил.
Туда назад к началу где в полный ход,
Отходит от причала мой старый год.
Погружу в трюмы я стальные слова,
Да дудочку угрюмую и на раз, два –
Скорлупою крабьей хрустнет мир под ногой.
Да уходи корабель, приходи другой.
По морю, аки посуху в заветный порт.
Словно стилет из посоха достав аккорд.
Издали, постепенно от седьмой строки
Жалким тычком рефрена, да в позвонки.
Катится снег кашицей по плечу.
Мне от чего-то кажется, что я лечу.
С облака слой сажи смахнув плащем.
Куда летишь? Дальше! А кудаж еще.
Первая полночь звени скорее, и судьба не забудет нас.
Покуда детские грезы и желания не уходят из наших глаз.*
Под звонкое пение странствующего шута повозка вкатилась в пределы эльфийской деревни.

*Олег Медведев. Песня новогодняя.

Деревушка Ауэль >> Торговые улицы

Ответа от Уарды Эвиан так и не дождался. Зато в тишине, образовавшейся после его речи, он прекрасно слышал мысли окружающих - про излишнее благородство и ткань повязки, которую вроде как бессмысленно мочить. Даже у Фэль его действия не встретили понимания, не то что у Айши. Впрочем, ничего удивительного. Не ради похвал он всё это затевал. Вряд ли было что-то важнее по пути в незнакомую деревню, чем попытаться привести в чувства расклеившегося спутника. Слезы, конечно, мокры, но еще они едкие и солёные. Если только у сиреневокожих из глаз не течет целебный бальзам. Едва ли горячая слезная влага столь же полезна для обожженных глаз, как холодная и чистая дождевая вода. Вода могла помочь - и действовать надо было сразу. Какой смысл искать более удобный момент, если спутнику плохо вот прямо сейчас?
И можно ли вообще объективно сказать, что такое благородство, тем более излишнее? Каждый по себе что ли судит? Так в представлении Эвиана он ничего такого уж благородного и не сделал. Жаль, если Фэль подумала, будто он тут пытался выставить себя ничтожеством. Он ведь по сути соглашался с её мыслью, что он такой, какой он есть, и это не плохо. Правда, это и не хорошо. Это просто факт. Принять свою природу - не значит обелить её. Он не хотел прикидываться ни лучше, ни хуже, чем он есть. Если кто-то считает его пустоголовым выродком - то пусть. Ведь это правда. Никакого самоуничижения. Эвиан знал свою темную сторону и не имел права отрицать её. Но вместе с тем его считают и хорошим. Фэль постоянно об этом твердит. Синдари только что мысленно назвал его неплохим парнем. Вероятно, это тоже правда. Принимать свой демонизм, так целиком: вместе с тем, что в его натуре всегда будут и темные и светлые стороны.
Уловив мысленную просьбу не говорить так больше о себе, Эвиан склонил голову набок и посмотрел на Фэль исподлобья взглядом сумеречным и ищущим понимания.
- Ладно, я не стану так говорить. Но и ты не принимай это слишком всерьез, хорошо? Я ведь так себя называю не чтобы повиниться кругом, а чтобы Уарда знала: её мнение принимают в расчет. Это не одно и то же, - он улыбнулся одним уголком рта. Конечно, на её месте он просил бы о том же. Кто ж обрадуется некрасивым словам в адрес того, кого ты, в кого ты, кто тебя, кто тебе... нравится.
- Если бы не ты, мне было бы нечего ждать, кроме темных земель. Тогда я бы скорее захотел сбежать. Вот, почему неплохо бы сказать тебе спасибо, - Эвиан продолжал пояснять сказанное. - А эльфы могут плохо отнестись ко всем темным. Но не думаю, что они сходу запишут нас в темные. Взгляды у них всё-таки пошире, чем у людей - они, говорят, спокойно относятся к другим расам. Можно просто сказать, что мы все тут иномирцы, и к темным отношения никто из нас не имеет.
До Эвиана долетали звуки разговора. Он не сразу понял, что это шут болтает сам с собой на разные голоса. Внезапно с потолка что-то с шелестом упало на пол. В первую секунду показалось, будто огромная летучая мышь ввалилась в повозку. Айша отреагировала моментально. В полутьме блеснуло лезвие ножа и звучно воткнулось в пол.
- Что за?..  
Нет, не летучая мышь. Вообще не живое. Айша убила свиток. Ещё до того, как Эвиан поднял с пола бумагу со своим именем, он уже знал, что там будет написано - услышал в мыслях Айши и Фэль. С одной стороны всё это могло быть приманкой или темной магией. С другой стороны, получил же он недавно повозку с лошадьми просто так. А послание, приложенное к внезапному подарку, было тоже на свитке, очень похожем на этот самый свиток, который Эвиан сейчас держал в руках.
Айша и Фэль принялись за письмо. Эвиан растерянно вертел в руках перо.
Прямо на глазах свиток Фэль истаял, когда она закончила писать. Значит, магия свитков работает.
Взгляд скользнул по клейму на ладони. Вот то, что его беспокоило. Штука, которую он не может ни понимать, ни контролировать и которая способна напомнить о себе в самый неподходящий момент. Попросить избавиться от демонического артефакта? Но он и так уже окончательно и бесповоротно демон. Не сделает же оружие его демоном больше, чем он есть. Пока что Эвиан без содрогания не мог думать о том, в какие неловкие моменты может поставить его этот древний-как-его-там артефакт. Зато если бы он умел им управлять, артефакт мог бы приносить пользу, а не наоборот.  
На своём свитке, едва разбирая буквы в полутьме, Эвиан вывел: "Я хочу узнать, что за демонический артефакт мне достался и научиться им управлять. Хочу понимать, что оружие хочет сказать, хочу чтобы и оно понимало мои слова или команды, чтобы я мог вызывать и скрывать его в нужный момент, причем в форме меча в том числе. Если нельзя научиться понимать, тогда хочу получить что-то, что поможет хотя бы временно его контролировать". Эвиан поставил точку, и свиток вместе с пером растаяли в воздухе.
Судя по освещению, повозка уже въехала в деревню. Шут приветствовал эльфов песней, как бы намекая, что путники приехали хоть и простоватые, зато дружелюбные. И пусть.
Фэль как будто вместе со свиткам отпустила свои тревожные мысли, она уже спокойнее посмотрела на всё вокруг в том числе и на Уарду, а потом расслабленно прижалась к Эвиану. Сердце пропустило пару ударов, но Эвиан быстро обратился за помощью к рассудку. Если было у них с Фэль какое-то несогласие, то оно должно уйти окончательно. Он положил ладонь на руку Фэль в знак того, что он тоже расположен к ней, да ещё как.
А вопрос Айши напомнил Эвиану о том, что всё его имущество осталось валяться где-то у министерства душ в Инь Яне. В том числе и деньги, которые сейчас пришлись бы кстати.
- Золото, серебро - здесь всё это ценится. На один золотой в обычном людском городе можно много полезного купить. Правда, в эльфийской деревне всё может быть иначе, - ответил Эвиан.

Торговые улицы

Застава, город Авалон
Бард весело оскалился в ответ на негромкое Иллиино "спасибо", к чему бы то не относилось.
- Слушай, - вспомнил он. - Давай, Винсент лютню заберет. Спасибо, что понесла. Тяжело, наверное.
Дорога закрутилась под ботинками, как вращающийся диск в кукольном театре, поплыли мимо спокойные, даже пасторальные пейзажи - пастбища со скотом, живописные долины, далекие хутора, и Винсент, не видя иных задач уму, как и Иллиситсина, погрузился в созерцание округи, любуясь, как легкий ветер гоняет облака по небу, и волны травы по полям.
Раздались мерные скрипучие звуки: равнодушный к красотам вокруг, минотавр развлекал себя в пути, достав точильный брусок, и правил лезвие здорового на вид ножа. Ральф шел и вовсе не оборачиваясь - ни на компанию, ни по сторонам.
На пути то и дело попадались арбы и телеги, другие попутчики - кто-то догонял, кто-то двигался навстречу.
Впрочем, даже такая тихая прелесть, как те виды, что их окружали, без беседы или бутылки вина наскучивала, и вскоре менестрель, заскучав, принялся что-то под нос мурлыкать, а потом и вовсе начал петь, пусть и не в полный голос, перебирая в памяти песни о дорогах, про дороги или просто ритмичные, не сбивающие шага.
Многие из них Илли точно видела в его песеннике, например ту, с которой Винсент начал:
- Люди идут по свету. Им, вроде, немного надо -
Была бы прочна палатка, да был бы нескучен путь!
Но с дымом сливается песня, и люди отводят взгляды.
И шепчет во сне бродяга кому-то: "Не позабудь!"
Они в городах не блещут манерами аристократов,
Но в чутких высоких залах, где шум суеты затих,
Рвутся из душ бродячих лирические баллады,
И звуки миннезанга переполняют их...
В песне было еще немало куплетов, описывающих жизнь бродячего трувера, сословия, где-то восхваляемого, где-то парии, к которому, если отрешиться невидимого поводка Имперской Кузни, Леро принадлежал вот уже больше двадцати лет. У этой песни не было единого автора, и каждый, кто ее пел, то и дело присочинял или переиначивал куплеты, добавлял рифмованные байки о собственных странствиях. Какие-то из них были фривольными, какие-то - напротив, чрезмерно набожны, и Винсент пропустив, ради ушек Иллии, не знавшей, как их правильно пропеть, первые, так же спокойно выкидывал и вторые, не находя удовольствия в пропевании скучных до ломоты в челюстях хвалебных одах богам, про которых местные небеса и не слыхивали.
Смотровая башня
Стихи - переделка "Люди идут по свету" Розы Ченборисовой и Игоря Сидорова