Поле былой войны

Первое сообщение в теме :


Нет ни единого пустого участка, все засеяно скелетами и оружием… здесь когда-то случилось побоище…

Троица медленно тянулась по бездыханным и пустынным землям, наводящих если не страх и ужас, то явно побуждающих сжать покрепче свой клинок, и молится, что вскоре после этих земель покажется светлая дорога с придорожным кабаком и хорошей выпивкой. Покуда Монти Пайтон досадовал о том, что кабака все еще не видно, амулет, что был у Квил'Ира в руках, заводил путников все дальше, и дальше в более мрачные места. Путники проходили мимо проржавевших от сырости доспехов, в которых были заключены пленники - скелеты и полуразложившиеся трупы, свидетели былой войны. Казалось, нет ни единого пустого участка, где не было бы груды прохудившегося железа и мертвечины. От увиденного у Хёрн кровь застыла в жилах. Всю дорогу она летела молча, едва поспевая, за уже успевшими сдружится мужчинами. Пролетая мимо очередного павшего в кровавой бойне война, девушка заметила насколько тихое место они проходили. Даже Монти весело беседующий с Квилом замолк, и теперь путники шли молча. Неслышно было ни гула ветра, что всю дорогу сопровождал странников в пути, ни крика птиц, что летали над их головами в свинцово-сером небе, будто предвещающие их о беде, что поджидает их за следующим поворотом. Слышны были лишь осторожные шаги, и нежный шелест крыльев. Хёрн никогда не чувствовала страх так явно, он буквально пропитал ее всю насквозь, и теперь испускал свойственный ему зловонный запах. Было заметно, что Квилу и Монти тоже не по себе, и всем хочется побыстрее уйти. Они быстро зашагали, погрузившиеся в свои мысли, думая кто о чем. «Что же здесь произошло? Что же стало причиной такой кровожадной и беспощадной войны?» - думала девушка, перелитая очередной труп. Она не сразу заметила это существо, впрочем, как и остальные. Перед спутниками предстала большая серая птица, у который вместо головы был детский череп. Существо смотрело своими пустыми глазницами в пустоту, будто не замечая троицу. Девушка была настолько удивлена, что не и слова не смогла проронить. Она уставилась в сторону странного существа, медленно изучая череп, вокруг которого плыла странная дымка. Вполголоса, так, чтобы слышали только свои, Квил сказал о том, чтобы остальные путники были осторожны. «Не хватало еще потревожить этого духа» - подумала девушка, поспевая за остальными. Никто не тронул существо, в ответ - существо не тронуло троицу. Путники петляли меж горок с трупами, будто в лабиринте, и казалось, нет ему конца. В какой-то момент лабиринт вывел их на протоптанную тропинку. Странники направились вдоль тропы, но не успели они пройти и дести метров, как на их пути встретился еще одни гость. Одинокая фигура в черном балахоне безмолвно стояла, лишь протягивая свою костлявую руку. «Смерь» пронеслось у девушки в голове. Было бы странно, если трое путников не встретило ее. Было ясно, что она ждет платы за проход. О Смерти в деревне Хёрн слыло много легенд. Некоторые говорили о ее благородстве, и о том, как она провожает в последний путь бравых воинов; другие – о ее коварстве и безжалостности. В любом случае, в народе она была довольно значимой фигурой и уважалась наравне с богами. И обычно, Костлявая, брала немалую плату. Квил что-то сказал, а затем затих схватившись за голову. «Видимо, эти слова были направленны в сторону Монти» - подумала рыжая. Все это время она заворожённо смотрела в сторону фигуры в балахоне и не заметила странного поведения Квил'Ира. Было ясно всем, что Костлявая ждет платы, и так просто не пропустит путников. Дворф решил преподнести подношение первым. Он извлёк из сумки флягу с остатками выпивки и несколько драгоценных камней. Спешившись, Монти подошёл к фигуре и протянул подношение. Впервые за столь долгий путь девушка заговорила:
- Не думаю, что этого ей будет достаточно, - тихо, так чтобы это слышали только ее попутчики, проговорила девушка. – В нашей деревне слыла одна легенда, в которой рассказывается о том, как трое братьев-купцов возвращаясь из торгового города с товаром. Встретив Смерть на своем пути, она потребовала у братьев плату, за проход. В легенде, Костлявой предлагали золото и драгоценные камни, шелка и парчу, и много другого товара, что братья привезли с собой из города. Но Смерти было все мало. И тогда она потребовала у каждого брата по первенцу. Те посетовали и согласились… - девушка ненадолго замолчала, но затем продолжила еще тише, показывая в сторону фигуры. – Обычно от нее так просто не откупишься.

Существо никак не отреагировало на подношение Монти, его костлявая рука лишь слегка дрогнула и в этот же момент с двух сторон от мертвеца появились по одной такой же фигуре. Только вот они не тянули руки, лишь безмолвно стояли, наблюдая за троицей.
- Ценность… - наконец-то произнесло существо, - … плата за переход это то, что для вас ценно! Возможность летать… - скрипучий мертвый голос явно намекал на крылья Хёрн, - … смерть питомца, устроенная собственными руками… - на этот раз говорилось явно о хряке Монти, - … душа того, чьи руки запятнаны кровью многих…
Последнее требование касалось Квила.
- Ценность, - вновь прошелестело существо, - Чтобы прошли все, кому-то надо будет заплатить.

Квил потер бок и недовольно посмотрел на Монти. "Особо с нежитью переговоры не устроить..." - подумал вестник, но ничего не сказал, лишь наблюдая, как гном пытается предложить драгоценности фигуре, и невольно улыбнулся.
- Пожалуй, не все принимают такую плату, а? Решил купить проход как у простого разбойника с большой дороги? Хе-хе. - не понятно от чего повеселев, прошептал кирсади гному, но когда вдруг рядом с существом появились такие же темные фигуры с косами, Квил чуть отшатнулся и немного потеря виски, добавил, - Очень надеюсь, что ты не разозлил это.
Квил с напряжением смотрел на фигуры, дожидаясь, пока существо хоть что-то произнесет. "Бездны нет на этих существ из сказок... тьфу, - недовольно думал вестник, продолжая всматриваться в тьму, - До чего же гнилое место, расплодилось нечисти."
Кирсади невольно вздрогнул, когда существо наконец заговорило скрипучим голосом. Когда фигура говорила, Квил переводил взгляд с этих самых ценностей своих спутников, а когда она заговорила про ценность души, явно имея в виду кирсади, он недоверчиво поморщился. "Душа? Моя душа проклята, является ли она... ценностью?"
- Ну... что думаете? - таким же шепотом, как и последние полчаса, сказал Квил, стараясь, чтобы его услышали и Херн и Монти.

- Ба! – Негодованию дворфа не было предела. Он даже начал хватать ртом отвратный воздух, задыхаясь от возмущения. – Просто это существо выжило из ума от гнетущей атмосферы. – Наконец констатировал дворф. Хватит с него на сегодня добродушия. Посягнуть на его спутника. По хорошему, за одно предложение можно было бы смахнуть топором голову с плеч. – Не знаю как вы, а я им подобной платы давать не собираюсь. Им было предложено разделить выпивку, от чистого сердца, но нет же, подавай жертвоприношение. – Монти разошёлся не на шутку. От прежней дипломатичности не осталось и следа. Злобно сплюнув, дворф развернул своего вепря и немного подстегнул. Тики такому повороту был рад и быстро засеменил прочь от фигур. – Пойдём парень, поищем другой путь, а эти ненормальные пусть ищут других идиотов. Думаю, пернатая, ты тоже будешь не против такого развития событий.

- Как не печально это признавать, но той платы, что ты ей предложил, оказалось мало, – сказала рыжеволосая, обращаясь к Монти. – Послушай, не думаю, что у нас есть выбор. Амулет привел нас именно сюда, и как ты говорил ранее, это единственный путь, по которому мы можем пройти, - девушка говорила спокойно, пытаясь привести в чувство рыжебородого карлика, призывая его к голосу разума. - Мы едва избавились от призрака. Навряд-ли мы сможем одолеть этих трех. – девушка показала в сторону темных фигур. «И вправду, неужели нет другого выхода?» - подумала Хёрн.
- Я понимаю, тебе тяжело расстаться со своим другом. К тому же, мы не можем отдать им Квила, поэтому.. – девушка тяжело вздохнула, набираясь решимости – остаюсь я.
Ей тяжело было принять это решение. Разве может вольная птица прожить свою жизнь, не имея больше возможности подняться в небо, ощутить ветер в крыльях? Она не сможет больше воспарять к солнцу в знойный день, и пикировать вниз со скалы, как в старые времена. Она не сможет больше чувствовать себя свободной, ей придется провести оставшиеся дни в обличии человека. Хёрн лишала себя свободы. «Разве стоит оно того?» - прокралась мысль в ее голове. «Ради цели, человек идет на многие жертвы. Я не могу допустить, чтобы кто-то пострадал». Это был глупый поступок, и девушка это понимала. Но иного выхода не было. Хёрн подлетела к фигуре, что стояла в середине, и села на ее костлявые руки.
- Я приму за честь возможность преподнести свой дар тебе, Приятель Гейн. Однажды мы снова встретимся. – сказала птица шёпотом.

Конечно, можно было поступить так, как предложил Монти, а именно просто повернуть и направиться в другую сторону, но тогда для Квила это бы значило отказаться от сделки с Тирием, потому как амулет настойчиво тянул его именно вперед, именно по этой дороге. Но равноценным ли обменом будет безразмерная сумка, наполненная золотом на то, что затребовало существо?
Когда Хёрн уселась на костлявую руку монстра, позади всей компании раздался сухой, мертвый смех. Одновременно послышалась какофония звуков, состоящая из: смеха ребенка, плача младенца, мяуканья кошки, скулежа щенка, крика женщины, жужжание насекомых, крипа по стеклу. Прямо за троицей сидело то существо, которое они совсем недавно обошли. Этакая птица с черепом ребенка вместо головы.
- Куда делись благородные воины, если из-за трусости своих спутников должна расплачиваться невинная слабая дева? – проскрежетало существо, задумчиво склонив голову на бок.

- Рад бы я найти другой путь, Монти, но боюсь, что его нет, - хмуро сказал Квил, вертя в руке камень Тирия, который тянул его сильнее чем обычно в сторону, в которой стояли фигуры, - Кулон ведет туда, именно туда. Другого пути нет... для меня.
Херн?.. Вот так вот сразу... ради сомнительного дела, которое даже не связано с тобой? - очень тихо сказал Квил, прищурившись наблюдая, как птица подлетает к фигуре и садится на костлявую руку, - Смело, очень... смело.
Смех, который вдруг раздался, а потом и жуткие, самые разные звуки, заставили голову Квила вновь разболеться, но вестник быстро взял себя в руки. "Может... отдать свою проклятую душу? Своего рода освобождение, хех."
- Благородные... воины - с усмешкой проговорил Квил, отвернув голову и смотря куда-то вдаль, между холмов из трупов из скелетов. "Мог бы ты назвать себя благородным, Квил? Нет, ты убийца, и место твое среди этих мертвецов."

Дворф и так был на пределе. Выходка девушки возмутила его до глубины души, и твёрдо укоренила мысль в голове Монти – девушка слабоумная. Ничего ответить он не успел, хотя рыжебородому явно было что сказать. Отважный дворф свято верил, что выбор есть всегда, и они бы могли найти другой путь, но прямолинейность его спутников диктовала другие условия. Вновь появившаяся костяная птица порвала последнюю ниточку сдерживавшую бурную натуру Монти. И тот наконец взорвался приступом праведного гнева. – Ты! Да ты! Что ты знаешь о благородстве проклятая нежить! По твоему благородно приносить друга в жертву за право прохода? Я могу понять плату золотом, но жизнь. Это низко и мерзко!  – Тыча своим толстым пальцем то в существ в балахоне, то в странную птицу он явно не мог решить, кого его секира сегодня порубит первым. – Дева! – громко обратился Монти к Хёрн. – Я бы на твоём месте отлетел от этих тварей подальше, пока я ненароком тебя не задел. – Последнюю фразу дворф процедил сквозь зубы, хрустя суставами и слезая хряка. Рука привычно нащупала холодную рукоять топора. Зрачки недобро сузились, но первого шага он так и не сделал. – Морадин свидетель, я пытался решить дело мирно. Но разрешить слабоумной девучшке отрезать себе крылья не выглядит слишком притязательным вариантом. – С этими словами свободная рука дворфа наполнилась светом и вокруг  птицы, что села на странное существо, обрушился поток воодушевляющего света, обволакивая, и как надеялся Монти, давая достаточно времени отлететь от опасных существ. В какой бы ярости не прибывал дворф, на этом он пока и остановился. Прежде всего он был воином, и воином честным, так что делать первый удар он не спешил… пока что.

Ситуация накалялась. Невооруженным глазом было видно,что Монти на пределе, и видимо этот предел был пересечён. Рыжебородый, который ранее придерживался более мирной позиции, начал яростно возмущаться. Вся эта ситуация не больно-то радовала девушку, но она из последних сил старалась не влезать. После слов, о слабоумии, Хёрн все-таки не выдержала.
- Что? Слабоумная девчушка? Да эта слабоумная девчушка была готова отдать за твою шкуру самое ценное, что у нее есть! – возмутившись, начала Хёрн –  И в благодарность я слышу такое? Что же ты нам предлагаешь, перебить этих трех, и странную птицу в придачу? Да это же равносильно добровольной подписи о смертном приговоре. Или  может нам повернуть назад, и бросить Квила тут одного? Не ты ли обещался не дать ему убить Дитя Вулкана? Я знаю одно – нам не победить этих тварей, ни втроём, не тем более в одиночку. И самое последнее, что нам сейчас поможет, это твоя секира в голове у одной из этих фигур.
Хёрн понимала, что погорячилась, но от своих слов отказываться не собиралась. Вдруг она почувствовала необычайный прилив сил, и воспользовавшись моментом перелетела на землю с костлявых рук фигуры в темной накидке. Подойдя к большой птице девушка начала:
- Приветствую. Прошу простить моих друзей, дорога сильно утомила их, вот они и горячатся. Могу я узнать твое имя? – Хёрн решила, что возможно именно огромная птица может послужить решением их проблемы. – Ты говоришь о благородности воинов, но как сказал мой друг, разве благородные войны смогут допустить приношение такой жертвы, как убийство друга или попутчика? Разве это равносильная цена за проход?

К возможному удивлению гнома свет на этот раз никак не подействовал на существ, виной всему та тьма, что начала исходить от странной птицы, окружая троицу, подавляя заклинание Монти. И это было необычно, ведь обычно свет если не наносит урон, то уж точно прогоняет нежить. Что-то было не так.
- Наивная дева, воинствующий гном и бесчувственный наемник… - проскрежетала птица, в этот момент троица могла почувствовать нестерпимую головную боль, а дальше их накрыла темнота.
- Страх, ты испытаешь его, пока не привыкнешь и не сроднишься с ним! – мог услышать Квил и почувствовать легкое холодное касание костлявых пальцев по щеке.
- Горе, теперь оно твой спутник! – шепнул некто на ухо Монти, после чего его обдало могильным холодом.
- Боль, познай ее, прежде чем так легко расставаться с частью своего тела! – кто-то коснулся холодными губами губ девушки.
А потом темнота ушла, троица обнаружила себя лежащей на дороге в куче тех самых трупов. Ни пугающей птицы, ни трех фигур поблизости видно не было.
Но как только путники более менее пришли в себя, то начало происходить что-то странное: у Квила появилось чувство беспокойство и страха, он не мог понять, откуда оно взялось, не мог это контролировать. Ощущение было настолько сильным, что его начало трясти. Монти чувствовал себя прекрасно, а вот его вепрь как-то странно прилег, кажется, собирался испускать последний вздох. Хёрн же ощутила сильную боль и не мудрено, ее как будто избили, нет, закидали камнями. Все тело болело, на ладонях и ступнях виделись кровавые раны, как будто ее к чему-то прибивали, крылья нестерпимо ныли, ибо были переломаны, девушке могло показаться, что она больше никогда не восстановится.

- Хей, не нужно ссориться, лучше давайте не будем делать поспешных выводов, - все так же тихо сказал Квил, слушая, как его спутники вдруг разругались почти на ровном месте. "Гном, готовый перебить не самую простую нечисть и девушка-птица, готовая отдать свои возможности... за просто так? Ну, неплохо они мне так на холме том попались."
- И не нужно так злиться, Монти. Вероятно, нам все же удастся договориться... - сказал вестник, хмуро наблюдая за тем, как гном спешивается и достает свою секиру, - Тебе все равно не одолеть это.
Когда птица вдруг заговорила, кирсади взглянул на нее и невольно снова поморщился, до чего же... необычное существо. "Наемник... как это мерзко и по-злобному звучит от таких вот... личностей. Да и какой я наемник? Простая пешка в чьих-то руках."
Голова и без того ужасно болела, но вдруг его поразила еще более резкая боль, не похожая на ту, что была раньше, все погрузилось во тьму. Квил мгновенно схватился за голову и упал на колени, сильно сжимая виски.
- Страх, ты испытаешь его, пока не привыкнешь и не сроднишься с ним! - вдруг смутно услышал Квил сквозь звон в ушах, а от леденящего прикосновения он совсем скривился и задрожал. "Страх...страх. Страх. Страх! Испытай настоящий страх, Квил!
- Покорись мне, Квил... - вдруг боль на мгновение отпустила вестника, даже сквозь сжатые веки он увидел странный светящийся силуэт, но его тут же поглотила тьма.
Кирсади резко открыл глаза и смотрел несколько мгновений в пустое, такое же мертвое как и все повсюду, небо. "Какого черта вообще произошло? Что это было?.." - думал Квил, пытаясь подняться попутно шатаясь и держась за щеку, на которой еще остались ощущения леденящего прикосновения. Вестник смутно смотрел на своих спутников, но вдруг он сильно задрожал всем телом и начал резко оборачиваться. "Что за..." Он еле сдержал крик, когда увидел наконец, что он валялся среди этих самых древних скелетов и трупов. Квил в ужасе попятился и, наткнувшись на одно из тел, упал спиной на него. Чувствуя какой-то невероятный страх непонятно перед чем, кирсади в ужасе вертел головой и пятился. Когда ему удалось отползти на землю без трупов, он без сил упал, все еще чувствуя, как его тело сильно дрожит, а глаза были переполнены ужасом.
"Что со мной происходит?! Что сделал эта птица?! - закрыв глаза руками и пытаясь успокоиться, думал Квил, но вдруг голоса вновь заговорили в его голове, вызывая очередную боль, - "Страх, Квил. Испытай его и ты, как мы когда-то..."

Переполняемый яростью Монти уже выхватил секиру, твёрдо решив, что птица, назвавшая его гномом, ощутит прохладу стали первой. Но всё случилось слишком быстро, и Монти не успел воплотить в реальность свои планы. Слова существа тревожно зазвучали в ушах дворфа. Краем глаза он заметил, как его вепрь, верный друг и спутник падает на землю. В тот же миг бросив, внезапно ставшую бесполезной секиру, Монти рванул к Тики, падая перед ним на колени. Похоже,  хряк был на грани смерти. По щекам дворфа заструились ручейки слёз, а руки засеяли столь ярко, что дворф почти ослеп. Бережно коснувшись вепря, жрец света пытался исцелить невидимую рану, даже не осознавая, что попытки будут тщетны.
-Тики! Тики! Друг! Всё будет хорошо! –  Видя безуспешность своих попыток, своей беспомощности Монти обратился к существу – Оставь его! Он не виноват! Просто, дай нам уйти. – В словах дворфа можно было различить нотки отчаянья и мольбы

Непроглядная тьма начала исходить от огромной птицы, обволакивая девушку со всех сторон, словно огромное облако. Внезапно резкая боль сковала голову Хёрн. Боль была настолько сильной, что рыжая вскоре потеряла сознание, и все погрузилось во мрак. Перед тем как совсем лишиться чувств, девушка почувствовала леденящее прикосновение на своих губах, а затем услышала голос: - Боль, познай ее, прежде чем так легко расставаться с частью своего тела! Последнее, что помнила девушка после этого - темнота. Когда Хёрн пришла в себя, боль никуда не пропала, более того, она стала еще сильнее. В глазах поплыло и потемнело; голова раскалывалась, создавалось впечатление, что девушку закидали огромными камнями. Крылья нестерпимо ныли – «Скорее всего перелом» - это была последняя мысль Хёрн. Состояние было настолько мучительным и невыносимым, что девушка невольно начала принимать форму человека. На дороге, в куче трупов и костей, лежала рыжеволосая девушка. Все тело было покрыто синяками и ссадинами, на ладонях и ступнях виднелись кровавые раны.

Как не пытался кирсади справиться с чувством страха, у него это не получилось. Его пугало абсолютно все в этом месте, да и чувство неопределенности в договоре, меж тем амулет продолжал тянуть его дальше и на этот раз на дороге никто не стоял.
Хёрн продолжала чувствовать тупую боль во всем теле, даже если бы Монти попытался ее излечить, ничего бы не получилось. Сам же дворф сидел над испустившим дух питомцем, который полежав некоторое время и не подавая признаков жизни, вдруг очнулся, привстал и посмотрел на своего хозяина. Возможно, Монти легко отделался, у всех же остальных ощущения напоминали какое-то проклятье, от которого так просто не избавиться…



Дорога в никуда

Квил лежал, весь сжимаясь, дрожа и не желая открывать глаза. "Трупы, скелеты, нечисть... смерть, - мелькало у него в голове, еще больше ужасаясь, - "Да что я тут забыл?.. Надо было бросить все, бросить этот амулет и бежать обратно в лес..."
Кулон же, словно давая знать о себе, начал напористо толкать вестника дальше в путь. Кирсади медленно открыл глаза, и тут же отпрянул от очередной кучи трупов, что была рядом, но тут попытался взять себя в руки, хотя и не очень успешно, тело дрожало от ужаса, голова раскалывалась, а в ушах все еще был тихий звон. "Уходить, уходить нужно отсюда. Как можно дальше," - с этими словами Квил оглянулся назад и хотел повернуть обратно, но вспомнил, как долго они шли по этой проклятой земле, после чего взял в руки амулет и несолько мгновений смотрел на ромбовидный камень - "Эти фигуры пропали, мы... можем идти дальше. Надеюсь, дальше будь чуть... спокойнее."
Задумавшись, он чуть не выронил амулет из рук прямо на костлявое тело, от которого тут же попятился. "Пять минут назад все было нормально, ч-что со мной сейчас не так?"
- П-пойдемте, д-думаю, никто из в-вас не хочет здесь б-больше находиться... - голос его так же дрожал, как и его тело, а сам Квил даже не хотел снова оборачиваться, лишь шатаясь пошел дальше, стараясь смотреть лишь под ноги и на кулон в руке.

Дорога в никуда