Старая церковь

Первое сообщение в теме :


Заброшенное здание уже давно пустует… Но иногда в нем находят приют заезжие путники.

Странное дело, но когда Венсиция отошла от ребёнка, ей стало как-то на порядок легче. Она заметила, как Кинир подошёл к ней ближе, чтобы продемонстрировать честность своих намерений и протянул к ней руку. Расстояние между ними оставалось совсем скромным, а тот, казалось, вообще не опасался её, словно надеясь, что она всё равно сделает верный выбор. Столь расслабленная поза в такой ситуации её немного удивила. Венсиция была готова поспорить, что если бы она сделала резкий бросок в его сторону, то смогла произвести успешный удар или может смертельный, кто его знает. Неизвестно как бы легла карта тогда.
Девушка сделала шаг вперёд, не произнеся ни слова, ни сделав лишнего движения и не сводя глаз с нефилема. Но тот всё равно производил впечатление, словно вообще не ожидает от неё ничего плохого. Ещё шаг. Свободная от оружия рука начала подёргиваться, словно в неестественных конвульсиях. Глаза уставились на лицо нефилема, пытаясь разглядеть в нём скрытые мотивы. Но всё это длилось какое-то мгновение. Непроизвольные движения руки словно передали импульс всему телу. Девушку всю передёрнуло. На лице проступила совсем уж неестественная для неё улыбка, а затуманенный видениями взор девушки устремился к протянутой руке нефилема. Безоружная рука плавно потянулась к руке Кинира, но в самый последний момент когда её пальцы уже соприкоснулись с ладонью парня, Венсиция резко дернулась и вцепилась в его запястье. Нож устремился в грудь нефилему, но так же внезапно остановился на пол пути.
Девушку вновь всю передёрнуло. Внутри происходил внутренний конфликт противоречий, решения откладывались, ситуация не разрешалась, а её просили что-то сделать, чтобы принять решение. В чём она не особо и сильна. В какой-то момент Венсиция перестала улавливать связь между своими действиями и тем, что она думает. Хватка на ноже вдруг ослабла, и девушка опустила руки. Смотреть ещё раз на парня или оглянуться в сторону ребёнка она уже не могла и не хотела, а потому просто прошла ещё пару шагов вперёд, оказавшись тем самым позади Кинира.
Венсиция не знала, что будет дальше, но что-то подсказывало, что ничего хорошего. Внутри всё ещё ощущалась какая-то тяжесть. Она повернулась лицом к враждующим сторонам. Лев произвёл свой последний рык и растворился в воздухе, как будто того и не было вовсе.

Решимость в глазах девушки пылала огнём, который был способен испепелить Кинира на месте и от того был ещё прекрасней. Рука девушки дрожала, а все мышцы лица напряглись в одну единственную вспышку, которая должно была отбросить назад все сомнения и позволить поступить ей правильно.  Нож покачивался в руке готовый вонзиться в плоть, но медлил со своим смертоносным ударом. Наконец девушка схватила за запястье безликого и направила лезвие точно в грудь, чуть выше красного камня. Движение было казалось от всего её тела, будто каждая частичка Венсиция желала смерти черного монстра перед ней. Но нож так и не достиг цели, замерев, уткнувшись в кожу. Аромат всех её чувств ощущался Киниром и он понимал, чего ожидать от неё. Похищать эти её чувства он не стал, они были ещё нужны, чтобы девушка понимала, что будет происходить между ним и мальчиком, не только основываясь на свою логику, но и чувства, которые он испытать не мог.  Её руки опустились, и она отошла, пропуская нефилема к мальчику. Как только ребёнок понял, что девушка предала его и позволила черному человеку пройти к нему, он буквально впал в истерику.
- Ты предала меня! Ты обещала, что не позволишь ему убить меня! – Кричал он ей в спину. – Слабачка! Ты испугалась, что он убьёт тебя? Не стоило доверять тебе! Ты такая же, как и он… Нет, ты хуже! Ты позволяешь ему убивать!
Лев пропал, и теперь мальчик стоял лицом к лицу с тем, кого ненавидел. Его лицо дрожало, то ли от гнева, то ли от страха. Нефилем по-прежнему не мог почувствовать ничего, что испытывал маленький человек перед ним. Подойдя к мальчику на расстояние вытянутой руки, он протянул вперёд свою ладонь и из неё в лицо мальчика ударил чёрный сгусток, который растворился в тот же миг. Семя тьмы, что оставил Кинир в теле мальчика, должно было развоплатить сущность, что таилась в нём, но которую он пытался скрыть.
- Что ты такое? И почему пытаешься убить меня? – Холодно спросил безликий.
В ответ мальчик будто изменился в лице. Он стал совершенно спокойным и даже улыбнулся своему собеседнику.
- Дурак. Ты даже не знаешь, с кем ты связался. – Рука мальчика коснулась белой маски.
Видение посетило Кинира, как это происходило ранее с девушкой. Он лежал и смотрел, как перед ним стояло его тело, точнее точная его копия. В одной руке у двойника нефилема было сердце, а в другой голова Венсиции. Он же, будто не мог пошевелиться, остановить или сказать хоть что-то. Наконец он смог опустить взгляд, и только сейчас он понял, что находиться в теле мальчика, который лежал в луже крови.
- Ты ничего не сможешь изменить… - Прошипел его двойник в видении.
Видение окончилось, и оно заставило отшатнуться от мальчика и призвать в свою руку клинок.
- Повторяю. Что ты такое? – Ещё громче произнёс он.

Вдогонку девушке послышались упрёки и обвинения в слабости, что само по себе было весьма неприятным обстоятельством и не добавляла ей оптимизма. Одно стало понятно точно - она осталась жива и невредима даже после того, как могла нанести ранение Киниру, а значит, тот не желал никому зла. Разум девушки прояснился, и, что самое главное, стало понятно, что нефилем не мог быть причастен к тому геноциду верующих, что она узрела в том видении.
"Что это было? Иллюзия? Сон? Мираж? Затмение?" - девушка так и не поняла, что же с ней произошло. Но явно осознала, что ответственным за это был всё-таки тот малыш, который появился рядом с ней.
Венсиция всегда считала, что дети - маленькие невинные создания, что по своей натуре просто не могут быть злодеями. Они скорее были как маленькие чистые, непорочные и открытые для познания мира экспериментаторы, что беззаботно и не осознано играют и с добром и со злом. Но когда Кинир лёгкой походкой всерьёз решил подойти к тому ребёнку за разъяснениями, Венсиция занервничала. У неё были смутные догадки, что у нефилема есть некий определённый план, но атмосфера не располагала для спокойствия.
Когда Кинир выставил руку вперёд и чем-то выстрелил из неё в сторону ребёнка. Девушка уже было подумала, что в следующий момент на полу будет лежать маленький труп в дополнение к предыдущему. Венсиция прикрыла глаза, не желая видеть смерть, и уже ожидала услышать звук падающего на пол тела, но этого не произошло. Когда она открыла глаза и убедилась, что ничего не изменилось, то вздохнула с облегчением.
Кинир всё пытался разгадать загадку, но неожиданно мальчик прикоснулся к нефилему. Дальнейшее она никак не смогла объяснить, но память подсказала, что парень сейчас переживает опыт, схожий с тем, который пережила она. Венсиция прекрасно помнила, что произошло с ней после этого дальше - затуманенный рассудок, видения, попытка убийства.
- Нет! - девушка бегом двинулась к ним, но вновь услышав знакомый голос остановилась в каких-то паре шагов от них. В руке у Кинира появился клинок. Напряжение повисло в воздухе, казалось одно неловкое движение или даже неверно сказанное слово, и прольётся чья-то кровь. Она поглядела на нефилема и с некоторыми сомнениями диагностировала, что с тем всё в порядке, после чего бросила взгляд на ребёнка.
- Пожалуйста, просто расскажи...

Девушка тем временем наблюдала и не вмешивалась в их разговор, но он чувствовал, как измялось её внутреннее состояние. Все что терзало её ещё недавно, развеялось, будто и не было. Мальчик будто замер на секунду, пристально наблюдая за клинком безликого. Улыбка с его лица плавно сползла, от чего приобрело весьма жуткий вид. Бледность ребёнка при лунном цвете теперь казалась мертвецки блеклой. Будто, всё это время он общался с ожившим трупом и только сейчас начал понимать это. Вместо ответа он уселся на пол и принялся что-то чертить на каменном полу осколком стены, который он подобрал у своих ног. Семя тьмы, будто никак не действовало на него. Все, кого оно касалось ранее, вели себя будто одержимые своими страхами и желаниями, но этот ребёнок был совершенно спокоен. Кинир, убеждённый в том, что он своими глазами видел, как мальчик проявлял все признаки гнева, теперь видел полное отсутствие каких-либо чувств. Всё соответствовало его чутью. Сложно было поверить, что ребёнок обманул его, притворившись, что он был в гневе. Но для чего он устроил этот трюк и на что рассчитывал, нефилем объяснить не мог, как не пытался.
- Ты так и будешь стоять передо мной, обнажив меч? – С усмешкой спросил странный ребёнок. – Разве тебя не учили, что это не вежливо. Если оружие обнажено, то оно должно быть применено. Или ты пытаешься напугать меня своим грозным видом? Должно быть, я слишком многого от тебя ждал. Ты ужасно нерешительный…
- Мне не за что убивать тебя, но я чувствуют угрозу, исходящую от тебя. – Задумчиво объяснил Кинир. – Я не виду причин, почему ты делаешь то, что ты делаешь. Ты не угрожаешь нам, но и не уходишь. Твои ведения, запутаны и не ясны, а ответы ты давать не хочешь. Так чего же ты добиваешься?
- Ты наконец стал задавать правильные вопросы, Декарт. – Мальчик вновь улыбнулся. – Вампир, что лежит сейчас как кучка трухы, был моим отцом. И я хочу мести, но ещё не пришло время. Я ещё слишком слаб, чтобы справится с тобой. Так что, не теряй время, а то скоро будет поздно.
Однако оружие безликого даже не шелохнулось. Казалось, что ответы даны, и все встало на свои места, но причин убивать мальчика так и не появилось. Люди часто желают мести, ведомые привязанностью с теми, кто внёс в их жизнь смысл. Утратив близкого человека, они теряли и смысл, заменить который не просто. Кто-то ищет себе новый смысл в другом человеке, кто-то в новых интересах, а кто-то в чувстве мести. Для людей это естественно и убивать за это не имеет смысла, но эти его навязчивые мысли, вносят помехи в планы безликого и Венсиции найти приют на одну ночь.
- Месть не вернёт тебе твоего отца. – Холодно ответил он. – Он был мёртв ещё до того, как сердце покинуло его грудь. Но ты ещё жив и тратишь свою, весьма юную жизнь на то, чтобы держаться на прошлое. Отбрось свою глупую привязанность. Твоя жизнь слишком коротка для мести. Отпусти то, что вернуть не сможешь и двигайся дальше… Просто уходи…

Один смотрел на другого, а тот на него. Игра в переглядки действовала на нервы, но для Венсиции впрочем, это было скорее большим благом, чем, если бы один выпустил наружу кишки другого. Упавший свет луны на лицо ребёнка выявил неестественную бледность кожи прямо как у погибшего взрослого тела. На миг Венсиция было решила, что сходство между теми не случайно. Ребёнок же тем временем сохранял невероятное холоднокровие в стрессовой ситуации, по крайней мере, девушка не могла с точностью сказать, что именно творилось у него внутри. Иногда когда улыбка возникала на лице мальчишки, Венсиции казалось, что тот словно посмеивается над своим опонентом. Но так ли это было на самом деле или это была лишь напускная маска, она не понимала.
Во всяком случае, завязавшийся разговор был скорее положительным сдвигом, чем угроза кровавой расправой. Венсиция, стоя неподалёку, всё же надеялась, что этот сдвиг был отчасти откликом на её просьбу. Скромную попытку добраться до чего-то светлого в душах присутствующих.
В ходе дальнейших событий разговор по душам подтвердил ужасную догадку. Лежавший не так далеко труп вампира был отцом мальчика. Венсиция отвела взгляд от них и посмотрела туда, где всё ещё лежало тело предыдущей жертвы. Для девушки не стало неожиданностью то, что ребёнок захотел отомстить за смерть близкого человека. Это желание казалось вполне естественным, но лицо мальчика и его глаза, взиравшие на всё, что происходило, не были полны вселенской печали, говорящей об утрате. Скорее наоборот его улыбка выдавала в нём дерзкого и безучастного человека. Венсиция поёжилась от подобного взгляда, но вновь принялась следить за развитием событий.
Ей захотелось сказать что-то в утешение, сказать, что смерть лишь начало долгого пути или о том, что не бывает такого, что один человек может лишь страдать и бояться, а другой имеет право на убийство, но холодный и отстранённый взгляд мальчика её останавливал. Слова как будто застревали в горле и не проходили дальше наружу.

Лицо мальчика не менялась в течении всей речи Кинира. И даже после, он никак не подал вида, что его хоть немного тронули слова безликого. Отрешённым взглядом он смотрел на девушку, перебирая пальцами подол своей рубахи. Под его ликом безразличности скрывалось, что-то большее, связанное именно с девушкой. Полукровка напрягся, видя, что его слова не произвели никакого эффекта. По его расчётам семя уже должно было вывести мальчика из равновесия и заставить корчиться от разрывавших его чувств. Но ничего похожего не происходило. Клинок плавно переместился в боевое положение, а ноги встали в оборонительную стойку. Мальчик, будто ожидавший сигнала вдруг шагнул ему на встречу и в этот момент произошло нечто необычное. Нефилем неожиданно для себя понял, что не может пошевелиться. Он будто ониксовая статуя замер в своей стойке не в состоянии даже моргнуть. Тяжесть сковала всё его тело, будто весь свод храма сейчас лёг на его плечи. А мальчик тем временем беспрепятственно шел прямо на него.
- Я готов, убийца. – Мрачно шепнул ребёнок, но голос этот будто раздался эхом в его голове. – Сейчас ты узнаешь, что чувствовали те, кто погиб от твоего клинка.
Шаг, ещё один, и вот кончик клинка нефилема уткнулся в юношескую грудь. Но мальчик и не думал останавливаться. Следующий его шаг, был с усилием, будто пытаясь столкнуть клинок безликого со своего пути. Но лезвие оказалось прочней груди ребёнка, протыкая плоть как масло. Боль, резкая и неотвратимая в груди Кинира вынудила закрыть глаза, а когда он открыл их то перед ним стоял уже не мальчик, а он сам. Чёрное лезвие торчало из его груди, от чего становилось невыносимо больно. Руки будто сами собой ухватились за оружие, но клинок уже был слишком глубоко. Безликий хотел, что-то сказать, но вместо слов из его рта брызнула кровь. Он ощутил, что не может больше стоять на ногах. Слабость давила на него и прижимала к земле.
- Я же говорил. – Раздался холодный голос, ещё недавно принадлежавший полукровке. – Ты ничего не сможешь изменить.
Резким движением, клинок покинул грудь мальчика и тот упал на каменный пол храма. А черный силуэт двинулся в сторону девушки.

Девушка продолжила своё наблюдение, ожидая того, что будет дальше. Время в зале словно остановилось, и никто не хотел делать первый шаг: ребёнок не спешил делать резких движений, а Кинир не желал применять оружие в руке по назначению. Мальчик словно выжидал нужного момента и иногда поглядывал в сторону Венсиции, от чего той не становилось легче.
Кинир, словно потеряв терпение, привёл клинок в боевое положение. Девушка не опасалась, что тот решит и в правду рубануть им мальчика, ведь всё-таки тот дал клятву не причинять никому вреда, и Венсиция была склонна этому верить. Но от того, что произошло дальше, кровь застыла в жилах: мальчик, идя вперёд, просто взял и пронзил себя оружием нефилема. Девушка вскрикнула. На её глазах ребёнок просто взял и совершил самоубийство, а Кинир даже ничего не сделал, чтобы того остановить.
- Боже! - девушка с ужасом уставилась на Кинира и, срываясь на крик, обратилась к нему, - почему ты его не остановил? Ты же дал клятву!
Ребёнок свалился на пол с клинком в груди. Девушка снова ненароком вспомнила видение. Кровавая череда смертей продолжалась, и похоже ничего поделать было нельзя. Если бы Венсиция была в курсе всех деталей произошедшего возможно бы сделала другие выводы, но теперь для неё стало очевидным, что она сделала всё неправильно. В глазах Венсиции всё выглядело так: её спутник не сдержал своего слова и не попытался остановить малыша, а теперь хочет покончить с последним свидетелем бойни.
Движения тела нефилема были очевидны. Рука того вытащила клинок из ребёнка, чтобы продолжить сеять смерть. Девушка отпрыгнула назад от него на сколько это было возможно и увидела, как чёрный силуэт устремился в её направление. Левая рука вновь совершила мах в призыве. Комната наполнилась звериным рычанием. Лев был куда более сильным и ловким чем сама девушка, поэтому успел сообразить откуда веет опасностью. Рука Венсиции, что держала нож указала на несущегося навстречу врага. Она поняла, что может покончить со всем только одним способом.
- Убить! - голос девушки дрожал, но для того, чтобы понять команду льву не требовалось учитывать интонацию в голосе Венсиции, и тот ринулся на врага, стремясь разорвать его своими когтями и зубами.

На этот раз девушка не осталась безучастной. Поняв, что нефилем не сдержал обещания, она решила убить его, до того, как она окажется следующей жертвой. Её лев оказался перед ней, по первому зову, готовый защищать хозяйку даже ценой собственной жизни. Однако безликий даже не сбавил шаг. Он шел прямо на девушку, будто не замечая перед собой гигантского зверя. Прозвучала команда и зверь кинулся на нефилема, готовый разорвать его на кусочки. Однако замер в паре сантиметров от него, с разинутой пастью и занесённой лапой, так и не дотянувшись до противника. Когтистая рука безликого ласково коснулась морды льва, а затем черный воин продолжил свой путь к девушке.
- Значит, ты тоже хочешь убить меня? – Злобно прошипел он. – Дрянной девчонке требуется порка.
Кинир с трудом понимал, что происходило вокруг. От боли, что строилась от раны, он бился в судорогах, не в силах даже сделать вдох. Наконец, когда на миг боль отступила, он изогнулся и издал крик равный той боли, от раны, что оставлял клинок нифилема. Сквозь боль, он неожиданно начал понимать, что не умирает. Он много раз представлял себе, то, как он будет умирать, но то, что с ним происходило было ни с чем не схоже. Он знал, что в груди его дыра, что дышать он мог едва ли, но разум был чист. Обеими руками он попытался коснуться раны и у него это получилось. Пальцами он нащупал отверстие и убедился в том, что это не плод его воображения. Однако, рана затягивалась, пусть и медленно, но он чувствовал это. А это значило, что все его способности все ещё при нём, изменилась лишь внешность. На это произошло, всего за мгновение, он даже представить не мог. Боль постепенно угасала и движения его становились всё свободней. Он поднял голову и посмотрел в ту сторону, где ещё пару секунд назад был слышен рык. Его тело уходило всё дальше, всё ближе подходя к девушке. Лев замер и никак не реагировал на то, что происходило вокруг.
- Точно так же, как и я. – Шёпотом произнёс он. – Он как-то останавливает цель… Парализует…  
Кинир попытался подняться, но это у него не вышло. Рана всё ещё была глубока. Всё что он смог, это ползти протянув руку в сторону уходящей фигуры.

Когда лев бросился в атаку, в Венсиции прямо таки ощущалась выжидающая настойчивость. Она ожидала, что буквально через пару секунд большое кошачье создание вопьёт свои острые когти в тело врага, но внезапно тот замер в каких-то паре сантиметров от него. До сего момента девушка не видела, чтобы кто-то мог проделывать нечто подобное да ещё и с такой лёгкостью. Враг был в себе совершенно уверен и не чуждался отпустить пару ехидных комментариев. От увиденного девушка отступила ещё дальше.
Злодей приближался, а девушка не представляла как можно одолеть его. Вооружённый непонятной до конца магией, что позволяла без труда заставить оппонента замереть на месте и острыми когтями, он казался неуязвимым для каких-либо атак. Оставалось только надеяться, что кожа у него не стальная.
- Да как так-то!? Это невозможно! – вопли отчаяния вырывались словно сами по себе и, отражаясь от стен, только усиливались.
Где-то в противоположном углу происходило какое-то шевеление, и послышался шёпот. По всей видимости тело ребёнка, не смотря на полученную травму не потеряло способность к передвижению. Довольно тихий голос что-то шептал. Что именно девушке было понять сложно, так как прислушиваться времени не было, а ей ещё и приходилось следить за тем, чтобы нефилем не совершил резкий скачок в её сторону, чтобы покончить с ней. Единственное, что она расслышала было что-то про паралич. Девушка отдала мысленную команду льву и вновь убедилась, что тот не может пошевелить ни ногой, ни головой. Венсиция пожалела того, что она не может швыряться огненными шарами направо и налево, и поняла, что после того как упрётся спиной в стену будет совсем всё плохо. Но при всём при этом что делать было не ясно. Даже если она просто подбежит и постарается убить врага, то скорее всего просто встанет как вкопанная посреди комнаты, и её история на этом закончится.
В левой руке при помощи магии у девушки был воссоздан ещё один нож, который она тут же бросила в сторону головы приближающейся вражины, хотя и подсознательно понимала, что первая практика в метании вероятно будет далека от ожидаемой. Второй воссозданный аналогичным образом точно такой же предмет полетел, как хотелось надеяться девушке, ему в грудь.

Видя, как легко противник одолел её льва, девушка отступила. На лице её был ужас и отчаянье. В тусклом свете луны Кинир выдел её неуверенность в каждом движении и чувствовал аромат её эмоций. Как оказалось, всё кроме внешности, у него осталось на месте, но теперь, будучи раненным и не в состоянии встать, он ничем не мог помочь девушке. Неожиданно, от медленного шага, чёрный силуэт кинулся вперёд на девушку. Реакция её оказалась достаточно быстрой, она резким движением руки бросила навстречу цели нож. Но нефилем лишь поднял руку и метательный снаряд ударился плашмя о тыльную часть запястья, не причинив никакого вреда.
- Остановись. – Что было сил крикнул вдогонку своему вооружённому телу, и это на удивление сработало.
Буквально в двух шагах от девушки он остановился и обернулся. Красные светящиеся огоньки под маской блеснули в свете луны. Затем чёрный дымок, заструился от лица нефилема, к вытянутой руке мальчика. Со стороны это казалось каким-то таинственным ритуалом, понятным, наверное, лишь самому безликому. Но сразу же после этого, начали происходить изменения. В руке девушки оказался ещё один нож, который на этот раз попал в цель, благодаря столь близкому расстоянию до цели. Из груди чернокожего война торчала рукоятка, а лезвие ушло глубоко в тело. Затем девушка поняла, что больше не в состоянии пошевелиться и могла лишь наблюдать за тем, как противник, ухватившись на нож попытался достать его из груди. Но внешне он стал меняться, приобретая черты того мальчика, что ещё пару минут назад лежал на полу в луже крови. Он просто стоял и смотрел на девушку своими голубыми глазами, сжав рукой рукоятку. Однако, когда оцепенела девушка, лев будто пробудился и почти на полном ходу бросился на мальчика перед Венсицией.
- Простите… - Сорвалось с губ ребёнка и в следующий миг челюсть льва сомкнулась на его плече и шее.

Как и следовало ожидать, первый бросок прошёл не слишком здорово. Нож, пролетев пару метров, был легко остановлен тыльной стороной запястья, отчего нефилем не получил ни царапины. В какой-то момент, последующий сразу за первым бросок показался лишь тратой времени, глупой попыткой оттянуть неизбежное, но неожиданно тело врага остановилось, повинуясь окрику Кинира. От тела нефилема заструился чёрный дым. Тем временем оружие преодолело положенное расстояние и вонзилось своей острой частью в грудь врага. При этом попадание похоже было неожиданным не только для девушки, но и для её противника. Тот стал пытаться вытащить нож из тела, но у него не особо получалось.
Венсиция перевела дух. Не зная чего ещё ожидать от нефилема и понимая, что тот, возможно, может попытаться как-то себя вылечить магией, она знала, что расслабляться нельзя и попыталась передвинуть своё тело в сторону. Но не тут-то было! Венсиция обнаружила, что не в силах пошевелиться. Только из-за полного оцепенения тела на лице у девушки не проступили признаки ужаса.
Упавшее на пол тело врага ещё долго дёргалось в попытках достать нож из груди, но сил ему уже не хватало. Тело его стало претерпевать изменения, и уже через пару секунд приобрело черты ребёнка. Венсиция не знала как отреагировать. Её опять обманули, а голове опять путаница. Неожиданно для неё самой лев, освободившись от заклятья, резко двинулся в сторону лежащего в крови ребёнка и вгрызся своими зубами в его тело.
Девушка хотела закричать, но так как была лишена возможности совершать какие-либо действия, то крик не сумел из неё вырваться. Стоя совсем недалеко от маленького тельца ребёнка, Венсиция была вынуждена наблюдать, как челюсти льва пытаются оторвать кусок детской плоти от ее носителя. Окровавленая львиная морда выглядела весьма зловеще, а сама картина происходящего была столь ужасной, что девушка не сразу сообразила отдать своему питомцу команду "фу".
"Прекрати! Прекрати!"
Похоже, что ребёнок был мёртв, повсюду опять появились кровь. Повинуясь мысленной команде, лев отпустил свою жертву, облизнулся, словно оскорблённый в лучших чувствах присел возле ребёнка и уставился на свою хозяйку с обиженной мордой. Пытаясь заставить себя пошевелиться, девушка вспомнила, что активных участников конфликта было как минимум трое. Лев, словно уловив эту мысль, издал очередной рык и повернулся в сторону, где должен был находиться Кинир, но не понимал, продолжить ли ему свою охоту или пока выжидать.

Как только тело противника брюнетки обмякло на полу, паралич тут же пропал, и она была способна вновь свободно шевелиться. Полукровка видел всё произошедшее, но был не в силах свершить больше того, что уже сделал. Он лёг на каменный пол и попытался расслабиться. Похищенные чувства придали ему сил для борьбы за собственную жизнь, но эта крупица чувств, не способна была вернуть его на ноги. Боль, будто сотней жал, растекалась по всему телу.  Хоть регенерация исцеляла его рану, но процесс этот был не быстрым, так как прокол в груди был глубоким. Одно он знал точно, что наконец то всё окончилось и можно вздохнуть с облегчением. Сложно было поверить, в то, что он всего минуту назад едва не умер от рук загадочного мальчишки, о котором нефилему было ничего не известно. Однако, юноша явно знал о нём намного больше обычного случайного встречного. В тому же, способности ребёнка были крайне опасны и то, что он недооценил противника было его прямой виной. Кинир отметил про себя то, что мальчик очень ловко смог манипулировать и девушкой и безликим, так что, они шли у него на поводу вплоть до момента его поражения. Прокручивая в голове случившееся снова и снова, безликий с трудом мог представить, что им удалось победить, ведь у ребёнка было достаточно возможностей справиться с ними одним махом. В случайности чёрный странник не верил, от того тут могло быть лишь два объяснения случившемуся. Либо мальчик намеренно дал себя убить, либо они с девушкой сделали что-то, чего манипулятор не ожидал. Полукровка поднял голову и взглянул туда, где стояла Венсиция. Она не спешила подходить, что было легко объяснимо, но всё же ему сейчас нужна была её помощь, ибо рана не давала ему встать самостоятельно.
- Помоги… - Прошептал еле слышно Кинир.

Венсиция долго не могла поверить, что сражение закончено. Надолго ли не ясно, но пока, что всё успокоилось. По крайней мере, поблизости не было никого кто мог бы воткнуть нож в спину или вырвать сердце из груди. В дальнем углу снова послышалось какое-то шевеление. Венсиция вздрогнула и одновременно с этим почувствовала, что к ней вернулась способность двигаться, как ей вздумается. Данное обстоятельство её немного приободрило, и она потихоньку двинулась к источнику того шума. Лев, будучи весьма послушным двинулся к месту быстрее хозяйки для большей гарантии да и просто для того, чтобы лучше понять чего там и как.
Даже ощущая волнение, девушка смогла кое-чего сообразить. Если прямо перед её глазами лежит тело ребёнка, то на другом конце помещения должен быть Кинир, но каково же было её удивление, когда и оттуда стал виднеться силуэт идентичный погибшему ребёнку. Как такое произошло, для девушки было не ясно, ибо она ожидала, что после недавней смерти, всё вернётся на круги своя, но как бы то ни было он лежал на полу, демонстрируя потуги, чтобы пошевелиться и просил помочь ему. Венсиция остановилась и оглянулась на погибшего совсем недавно ребёнка, но тот не подавал никаких признаков жизни и честно выполнял свою обязанность "изображать мертвеца".
Лев, подошедший до Кинира раньше своей хозяйки, пару раз ткнул своей окровавленной мордой в него и обнюхал, пытаясь по запаху определить кто есть кто, затем демонстративно прошёлся вокруг него и с видом "опасности он не представляет" уселся у Кинира позади. Восприняв это как сигнал к тому, что всё в порядке, Венсиция подошла к нему и внимательно осмотрела его раны.
Удар в грудь клинком явно не прошёл даром, и оказать сам себе помощь Кинир был не в состоянии. Кровь текла, но между тем сам парень умудрялся сохранить сознание и не погибнуть от потери крови.
Девушка не была специалистом в медицине, но поняла, что надо как-то перевязать раненого, пока не стало слишком поздно. Она опустилась на колени и склонилась над его телом. Повсюду опять были кровь и грязь, что заставляло её нервничать ещё сильнее. Она направила свою магию на место ранения своего пациента, чтобы избежать заражения крови. Вокруг раны, а заодно и в небольшом радиусе поблизости стало чище, и это позволило ей продолжить своё дело. Она сотворила своей магией несколько небольших кусков ткани и насколько позволяли её навыки врачевания постаралась перевязать парня. Вполне возможно, что любой врач прошёлся бы нелестными словами о том способе перевязки, который Венсиция избрала, но она сама была собой более-менее довольна, ибо она сделала самое главное – кровотечение остановилось.
Когда работа была закончена, девушка впрочем решила на всякий случай сотворить верёвку и связать руки своему пациенту, пока не убедится, что парень перед ней точно тот самый, о ком она подумала. Как только она это сделала, Венсиция внимательно вгляделась в глаза Кинира.

Призыв был услышан, и девушка направилась в его сторону. Её ручной лев предпочёл опередить хозяйку и досрочно убедиться в безопасности лежащего в тенях мальчика. Оказавшись возле Кинира он уткнулся в его бок и втянул воздух, после чего удовлетворительно кивнул Венсиции, что всё в порядке. От столь грубого обращения к себе мальчик тихо застонал, но это услышал только лев, так как лицом ребёнок лежал к земле. С каждым шагом девушки, безликий всё явственней ощущал её эмоции, которые, казалось, бушевали в ней постоянно. Это очень нравилось ему, так как ходячий мешок со сладостями, постоянно находящийся в шаговой доступности самое приятное, что себе представлял полукровка. Томительная пауза, во время которой брюнетка сомневалась в том, что видела и пыталась себе безуспешно объяснить происходящее, но все её ответы рушились от сомнений. Наконец она склонилась над Киниром и перевернула на спину. С губ юноша сорвался протяжный стон, говоривший о том, что раненный ещё был жив. В месте удара было отверстие вокруг которого густым слоем была липкая кровь. Удивительным оказалось то, что было выше раны. Красный сияющий камень, такой же как на груди нефилема, находился прямо над солнечным сплетением его тела. Сразу заметить его было сложно, из-за испачканной кровью одежды. Склонившись, она поднесла руки к месту ранения, и оно в тот же миг стало чистым. Именно сейчас брюнетка могла заметить, что кровотечения не было, а отверстие значительно меньше ширины клинка. Безликий хранил молчание во время всей процедуры, будто не хотел разговаривать со спутницей больше, чем это от него требовалось. Когда она касалась бледной кожи ребёнка, то могла ощутить, какая она была грубая и жесткая, будто чешуя. Затем Венсиция принялась перевязывать рану, создавая материал казалось прямо из воздуха. Это завораживало, что было не сложно заметить по широко открытым глазам мальчика, следящего за всей процедурой. Кинир приподнялся и хотел было поблагодарить девушку за помощь, но та, не теряя времени связала ему руки. Этот жест с её стороны казался чем-то инородным во всех её действиях, но возможно на это были веские причины.
- Хм. Спасибо… - Шепнул нефилем. – Но, зачем ты связала меня? Разве я опасен?

Во время перевязки, постоянно совершая манипуляции с новым телом Кинира, девушка понимала, что перед ней в любом случае находится не совсем человек, пускай даже и внешность тот имел очень человекоподобную. И Кинир, и вампир, и даже недавно умерщвлённый ребёнок явно отличались от простых смертных, а потому хоть девушка и обратила внимание на некоторые из отличий в строении тела, но не смогла надолго заострить на этом внимание. Она знала, что промедление может привести к смерти, а потому для неё было главное, чтобы в мире, на данный момент ограничивающимся этой наполненной мрачным прошлым комнатой, остался хоть кто-нибудь живой.
Когда перевязка и связывание наконец-то были закончены, и девушка убрала свои ещё слегка дрожащие от тела Кинира руки, тот задал свой вопрос.
- Не знаю, - на пару секунд она отвела взгляд от его лица и вновь посмотрела туда, где было тело ребёнка. Девушку всё ещё очень смущало то обстоятельство, что на полу находилось двое одинаковых с виду людей. Венсиция размышляла как ей убедиться, что тот, кто находится рядом, тот самый человек. Она не переставала смотреть на него и напрягать думалку. И тут ей в голову наконец-то пришла дельная мысль, - когда мы подходили к церкви, то взялись за руки... Что произошло после этого?
В церкви за ними могли следить, но сомнительно, чтобы наблюдать начали с момента их знакомства, поэтому простой вопрос, как показалось Венсиции, о том, что не мог знать недруг, мог помочь определить кто есть кто. Девушка напряжённо стала ожидать его ответа. Она полагала, что забыть подобную деталь в их знакомстве было весьма затруднительно, а значит он сможет дать правильный ответ. Лев всё это время продолжал сидеть позади Кинира и занимался тем, что вылизывал одну из лап, что всё ещё оставалась в крови. Дождавшись вопроса хозяйки и добившись в своём деле определённой степени чистоты, он также вновь стал пристально наблюдать за нефилемом.