Деревня Талия

Первое сообщение в теме :


Крестьяне здесь промышляют разного рода урожаем. Деревушка находится вдали от основного селения, тихая, непримечательная, как и сама жизнь…

Вилы так и не коснулись Хельгу, ибо крестьянин в какой-то момент просто улетел назад, выронив свое грозное оружие. Второй раз нападать он не решился, а потому поднявшись, просто с криками рванулся прочь от компании. Тот самый мужик, что до этого стоял столбом – отмер и попятился от четверки. В основном он смотрел на Яте, что держала в руках лук и стрелы, опасаясь, что стоит ему повернуться спиной и женщина непременно нападет.
Однако тут на рыжую женщину начал наезжать обезображенный мужчина, а потому крутанувшись на месте, крестьянин все же припустился прочь от компании, размахивая руками и вереща:
- Поджигатели поля хотят нас ограбить! Берегитесь!

Градусы в крови не помешали Кайлу совершить задумано: крестьянин отлетел в сторону, оставив на своем месте лишь свое оружие. Лантра посмотрел на отпитую бутыль, а затем на сбитого с ног мужчину. « Талант не пропьешь, как говорил мой инструктор, значит поговорка не врет».
Но алкоголь, видимо, все же действовал как надо, только вот на обоженного. Тот выхватил нож и направился в сторону рыжеволосой. Действие его не предвещало ничего хорошо, но лишь потому что до этого момента он выглядел более менее адекватным, не считая паники в огне, Кайл не предпринимал никаких решительных действий.
- Эй, я знаю шнапс забористый, но давай не будем устраивать разборки между собой? – Крикнул мутант Беорону, в ту же минуту отвернувшись глядя в след улепетывающим крестьянам.
- Да больно нужно нам вас грабить!

- Во как... - задумчиво произнесла Кила, переведя взгляд на Хельгу.
Значит, рыжеволосая подожгла то поле? Учитывая Ятины наблюдения за тем, как местные хозяйствовали, удивительно было даже то, что они вообще смогли обработать все эти земли, а то, что беда куда серьезнее, чем одна только занявшаяся до уборки делянка - ну этого она не подозревала и вовсе.
Что бы не происходило дальше, мужики улепетывали к своим домам, и вход в деревню, видимо, им был закрыт. Обожженный видимо подозревая какую-то очередную каверзу от женщины, внезапно завопил и наставил на нее кинжал, а та, скороговоркой что-то бормоча, то ли натравливала, то ли отгоняла от него своего пса, Кила так и не поняла, да и разбираться не очень хотела. Перед Хельгой ей виделся долг, поджигательница она или нет, а мужик с кинжалом, выглядящий так, словно вызвал изжогу у кислотного куба, или пережил вожделение огненного мефита, не вызывал ни приязни, ни антипатии.
Так что Яте просто направила лошадь прямо между Хельгой и Беороном, чтоб оттеснить мужчину, а если будет упорствовать - свалить на землю, ударив в грудь мыском сапога, прямо из седла. О том, что под копыта может попасть и волк Хельги она несильно задумывалась. Она больше задумывалась о перспективах деления дороги с той, кого все местные деревни теперь будут как дикую тварь пытаться загнать за поджог несостоявшихся снопов.
- Значь заканчивай свое волшбание, и идем отсюда. - сплюнула степнячка возвращаясь к более прагматичным вопросам. - С этими разговора тока грабежом и останется, а я еще хочу засветло косулю подстрелить, иль кролей и уток набить. - получалось, нет худа без добра: занятость горящим полем не даст местным мужикам нормальную погоню организовать за той, кто им эту беду учинила.

Пару мгновений Беорон стоял тупо глядя на кровь, капавшую из прокушенной руки на дорогу. В том, что припадок ужаса был делом рук рыжей, человек совершенно не сомневался. Страх нахлынул неожиданно и ушел, словно бы его и не случилось ничего, а освободившееся место теперь заняла ненависть, которая тихо тлела в человеке еще с событий приключившихся в поле.
— Ты, тварь, уже вообще краев не видишь? — Беорон скользнул взглядом по удиравшим крестьянам и посмотрел исподлобья на Хельгу. Рыжая в этот момент могла почувствовать, что больше уже не в состоянии контролировать свое тело. Под действием заклинания она теперь продолжала тащить меч из ножен, не будучи в силах и слово вымолвить. — Сначала ты бросила меня подыхать в поле, потом колдовством своим мне в голову влезла, а под конец еще и псину свою спустила.
Беорон посмотрел на стоящего между ним и женщиной волка, окинул взглядом Кайла и подъезжавшую на новообретенной кобыле степнячку. Потом вновь перевел взгляд на стоявшую уже с вытащенным мечом Хельгу.
— Но я тебя прощаю. В последний раз. — И тут рыжая рубанула Рендальфа по хребту.

Попрятавшиеся по домам крестьяне не спешили снова пытаться нападать на компанию приключенцев. Может быть пока, а может быть вообще. Пространство с неубранными жарящимися на солнцепеке монстрами стало в одно мгновение безлюдным. Хоть какие-то звуки издавали только сами пришлые гости. А меж четверкой разыгралась самая настоящая драма. Выведшая лошадь Яте в своем желании отгородить Беорона от Хельги, не помешала обезображенному человеку взять рыжую под контроль. Не ожидавший от своей хозяйки ничего плохого волк просто физически не мог увернуться от рубящего удара меча. Брызнувшая кровь, окропила лошадь Килы и саму Хельгу. Издав удивленный, испуганный и болезненный скулеж, животное завалилось на бок, Из перерубленных позвонков обильно текла кровь, пачкая некогда красивую шерсть.



__________
На будущее - вы можете попытать счастье и двинуться вдоль деревни, чтобы ее пройти. Или вы можете повернуть назад и обойти деревню, но в таком случае нужно делать переход в Зачарованные грядки.

Весело развивалось. Яте и не пришло бы в голову, что обожженный человек колдует, подобно тому, как колдовала сама Хельга, а ей самой снова было на мага больше, чем нужно. Она скорее опасалась, что это рыжая полезет в рукопашную, а Кила полагала, что от того и деревенские могут воодушевиться. Отбиваться от дреколья, вил и летящих камней неспособных расставить приоритеты немытых мужиков ей как-то не хотелось - не из страха, а потому что такой бой был бы и бесславен и бессмысленен. Приблизительно, как то, что как степнячке показалось, совершила сейчас Хельга.
Удар был несильным, по меркам самой охотницы, и неудачным, особенно если учитывать, что несчастный волк даже не пытался его избежать. Девушка скривилась. В таком виде искалеченное животное больше ни к чему не пригодно было: ни на шкуру, ни в науку, ни в милосердие.
- Так-то он тебе дорог. - гневно бросила она с седла, решив, что Хельга пытается убить волка за нападение на человека. - Дурного зверя воспитывают. - волк скулил и дергался судорожно на земле, загребая передними лапами в агонии. Рана была смертельная, но пока еще животное было живо.
Кила спрыгнула на землю и засунула руку в рану, нашаривая посреди осколков позвоночника перебитые сосуды и зажимая их пальцами, чувствуя, как пульсирует под пальцами горячая кровь. Она вообразила, что если кровь остановить поскорее, то и волк оправится сможет. Потом просто кости сжать, они склеются как надо. И ее глупые представления о медицине, как часом раньше, на заставе, подкрепились щедрой порцией магической силы, влитой в поломанное тело животного.
- Давай либо иглу с нитью, либо лоскут большой, стянуть шкуру. - Буркнула степнячка. - Ну? - хотя и странно было просить подобное у той, кто, как думала Яте, только что пыталась собственного питомца убить. Но Кила возвращала выдуманный долг - если та не одумается, не вспомнит, что сама говорила раньше, и после того снова будет пытаться прикончить волка - ну, тут уже в своем праве.
А если кто-то уже к ней с оружием полезет - ответить было что...

— Боюсь, она сейчас ничем не сможет тебе помочь.— Беорон с сомнением наблюдал за манипуляциями степнячки в волчьих внутренностях. По Беоронову разумению псину было уже не спасти, да и, по хорошему, наверное не стоило. Дикому животному, даже ручному, доверять нельзя. Впрочем, какую-никакую службу волк сослужить еще мог. Из раны, куда черноволосая сунула руки, из пасти, носа, ушей Рендальфа хлынула кровь. Причудливо сплетаясь в воздухе, алые нити потянулись к Беорону и обвились вокруг его руки, тут же впитываясь и залечивая раны нанесенные зверем.
Человек уныло поглядел на деревню, где в спешке захлопывали двери и ставни последние не успевшие убраться с улицы жители.
— Покушали... — Он зло сплюнул, убрал кинжал и шагнув к Хельге выдрал у той из замерших рук меч и посох, которые тут же и зашвырнул подальше от дороги куда-то в кусты. Потом, подойдя к рыжей сзади, с силой толкнул ту вниз, заставляя женщину упасть на колени рядом со степнячкой и волком, одновременно с этим сняв сдерживающие заклинания.
— Мы еще можем попытать счастья в деревне. — Он наблюдал за девушками, склонившимися над телом волка, готовый к любым фокусам с их стороны. — Уверен, местные теперь будут вести себя посдержанней. Разве что Хельга снова не натворит глупостей, о которых потом будет сожалеть.

Чуть нахмурившись на действия Беорона, кайл сделал шаг назад, укладывая руку на эфес меча. Как оказалось, обожженный мужик владел магией крови, которую сейчас выкачивал из раненного и умирающего волка. Лантра не знал, рубанула ли Хельга свое животное сама или же дело тут было нечисто, но вся эта ситуация ему не нравилась. Сама же рыжеволосая женщина, как только Беорон снял с нее свои магические путы – завалилась рядом с Яте и волком, упав лицом в землю. Обморок или что похуже? Непонятно. Она дышала, но в сознание не приходила, даже если бы ее трясли.

Яте сидела на земле по локти в волчьей крови, будто это было ей больше всех нужно. Животное стабилизировалось, и уже не издыхало, в его теле пробудилась регенерация, привязавшая собачью душонку обратно к поломанной пока еще туше, но Кила того не знала, убежденная, что рана сама не затянется, если ее не обиходить как следует. Хотя о том, как именно следует, у девушки были самые пространные представления, но помогать ей никто не взялся. Но волк был жив ее стараниями, так что долг, вроде как был возвращен.
И тут, пробив едва начавшую зарождаться пленку, закрывавшую разрубленные сосуды, кровь потянулась наверх, к рукам обожженого. Наверняка и эту потерю могло компенсировать усиленная земным теплом кроветворение, но гарантии б Кила не дала.
Следя за перемещениями мужичины, Яте заметила, что тот только разоружил женщину, но когда та завалилась ничком от тычка в спину, отпрянула и вскочила.
- Дери тебя духи, - прорычала степнячка, перешагивая через Хельгу. В отличии от Кайла, она не ограничилась предупреждающим жестом, а выхватила меч полностью. - Вы, колдуны, - она имела ввиду и Беорона, и Хельгу, обоих, а заодно и давешнюю блондинку, и всех магов, которых она встречала, - затрахали уже! И этих северянских деревень мне уже вот так. - она свободной рукой провела черту под подбородком, постаравшись только не измазать собственную шею красным. - Неблагодарное племя. - сплюнув на землю, - мне туда вообще не надо, што я, в лесу пропаду? - она не стала спрашивать, на кой черт Беорон устроил это представление. Тот уже дал понять, что причины были, да и Хельга, помнится, не отрицала, что оставила человека в огне, и мозги путала, вроде как, тоже. Яте бы не задумываясь б зарубила даже за последнее, особенно если припомнить недавние события в пустыне, с другой рыжей и ее менталисткой-дочкой. Но методы шрамированного, мягко говоря, оставляли ее в глубоком недоумении. Единственный человек в округе, к которому охотница испытывала хоть какую-то тень симпатии, насколько ее можно было развить за пару часов тяжелой совместной работы - был Кайл, но и он особо в конфликт спасенного и зачинщицы не лез.
Кила отступила, опустив меч, и запрыгнула в седло, протянув правую руку за спиной.
- Кайл, коли хочешь, прыгай сзади. - возить мужчину на седле она не собиралась, он не принцесса. Да и принцессу б повезла перекинув на колени, а не усадив. - Мы им стольких спасли, что уж гуся они нам должны. А оставаться и не обязательно. - слишком долго ждать решения белоглазого она тоже не собиралась и тронулась с места, двигаясь к деревеньке, в которой мельтешили, муравьями, силуэты крестьян. Оружие лежало на коленях, в левой руке, повод свободно лежал на луке седла. Лошадь отлично знала хозяйскую манеру.

Чего Беорон не ожидал, так это того, что Хельга вырубится. Он уже был готов стойко перенести бабьи истерики, попытки атаковать, размазывание слез и соплей по заляпанной кровью волчьей шкуре, но, что рыжая вот так вот просто возьмет и отключится стало для него сюрпризом. Хотя, думалось, оно было и к лучшему. Знакомство их не удалось с самого начала, продолжение тоже как-то не заладилось, и в конечном итоге дело кончилось бы смертью одного из них. Так что так было даже поспокойнее. Вот еще бы беловолосый за меч не хватался, все было бы совсем хорошо.
— Спокойно. — Беорон поднял руки, показывая, что конфликт, по крайней мере с его стороны, исчерпан. — Я совсем не собирался ее... Да твою ж...
Истерики катать начала черноволосая. Уж лучше бы тоже, как Хельга в обморок бухнулась. Беорон все так же держа руки на виду отступил от шагнувшей к нему с мечом наперевес степнячки. В спор вступать он нужным не счел, лишь внимательно следя за девушкой. Впрочем, весь этот спектакль и был своего рода девичьим обмороком, только немного в другом исполнении, потому как нападать та не собиралась.
Когда черноволосая все же угомонилась и принялась собираться в дорогу, Беорон наконец решил заняться другой своей знакомой. Периодически поглядывая на восседаюшую в седле степнячку, он присел возле рыжей и удостоверившись, что та все жива, призадумался как быть дальше. С одной стороны, компания, даже такая поганая, лучше, чем шарахаться одному. Диалог с местными селюками точно сложился бы совершенно иначе, будь он в одиночестве. С другой, уж больно нервными оказались его новые знакомые. Лично он причин разыгрывать драму из-за обморока едва знакомой девицы, тем более косячившей на каждом шагу, не видел. Хотя обычно встреченные им приключенцы, как-то подозрительно быстро, буквально после пары фраз, устанавливали меж собой какие-то неестественно дружеские, практически родственные отношения, что немало озадачивало человека. Но, в конце-концов, может это с ним было что-то не так.
Рассуждая таким образом, Беорон потянул Хельгу за руку усаживая ту, чтоб взвалить себе на плечи. Девица оказалась покрупнее Беорона, и тому пришлось применить магию кровавого договора, дабы все таки иметь возможность допереть ту до деревни. Благо, кровь волка все так же продолжала вливаться в тело человека, восполняя затраченные на заклинание силы.
— Ага! — Крикнул он в спину уезжавшей степнячке, устраивая Хельгу на плече поудобнее. — Гуся! Это после того то, что было.
Двинувшись следом, он поглядел на Кайла.
— Ну не бросать же ее на дороге, как собаку. —Беорон скользнул взглядом по издыхавшему Рэндальфу — Собаку, впрочем, я тебе нести не предлагаю.

К Яте на кобылу кайл не впрыгнул. Все еще хмурясь, мутант смотрел на Беорона. Однако оставаться топтаться рядом с издыхающим волком - мужчина резона никакого не видел. А потому сплюнув на землю, что-то нечленораздельное и недовольное пробормотав себе под нос, Лантра устремился вслед за Яте и Беороном, иногда посматривая на последнего.
Впереди были лишь жилые дома, на дороге все также валялись дохлые монстры, что жарились на солнце и издавали не самый приятный запах. Местные продолжали прятаться по домам, все, кроме старухи, согнутой буквой «Г», что вышла к путникам, медленно шагая, придерживаясь трясущейся рукой за неаккуратно сделанную клюку. Одета была женщина бедно. Босиком, в измазанном окровавленном выцветшем на солнце и от многочисленных стирок потерявшем цвет - платье, сверху был накинут изъеденный молью платок. На голове светлая косынка, из которой выбивались пара седых редких прядей. Сморщенное лицо напоминало печеное яблоко. Светлые глаза смотрели хоть с опаской, но все равно твердо.
- Прошу вас, путники, - дребезжащим голосом начала она, - Наше поселение и так пострадало после нападения. Не грабьте наши запасы.

Да что же такое... Яте поглядела на колеблющегося воина, отказавшегося лезть позади нее на лошадь. А что такого, впереди на собственную Кайсс пускать? Или самой отодвигаться, с какой радости? На волка, чьи раны затягивались, даже успевая компенсировать забираемое Беороном, даже кости, срастаясь сколами, вставали на место. "Вот что значит, вовремя сосуды сжать и кость составить!" - гордая собой, подумала охотница, "Сил много, зверь здоровый, может и выскребется. Вот и рассчиталась с колдуньей.". На возможную поджигательницу Хельгу, которую обожженный вскидывал на плечо. На него самого: из троицы ее случаянных попутчиков самым деятельным оказывался. Девушка досадливо цыкнула сквозь зубы.
Доехала до деревни, чуя коленями шаг, да что там - дыхание кобылы. По теням было видно: степнячка не оборачивалась, так, глаза косила по сторонам - мужчины, а с ними и по-прежнему беспамятная женщина, следовали чуть позади. А впереди уже нарисовалась какая-то старуха: бедная, жалко выглядящая. Волосенки жиденькие, лицо сморщенное прожитыми годами, платье излинялое, как и волосы, и даже глаза. Даже сучковатая палка, на которую та опиралась, и та выглядела так, словно ты еще на нее смотришь, а руки уже все в мозолях и занозах. Такую только специально могли выпускать приветствовать гостей, чтоб потенциальные обидчики решили, что деревня в крайнем упадке.
Бабка, углядев угрозу в одной верховой женщине - что Яте, конечно, польстило, - в одном пешем мечнике, да в обезображенном и тащащим беспамятную, принялась стонать, даже не здороваясь, чтоб их не обирали.
- Значит, есть запасы-то? - Ухмыльнулась с седла Кила. Надо же, а ее вчера за спасение четверых, водой и репой потчевали, а сегодня скольких с того света выдернули, и все на одной воде. - Тогда нам хватит одного гуся, или индюка, или пару кур. Или окорок. И мешочек крупы на котелок каши, больше не надо. Овса столько же. И пройдем мимо. - она не чувствовала себя грабительницей, совершенно уверенная, что сделала этим людям немало добра. А в сочетании с тем, что всю свою жизнь смотрела, как и все ее соплеменники, на подобные деревни, как на свою законную добычу, то, понятное дело, сей оброк не проходил в ее фантазиях никаким злом. Так, мелкая благодарность...

На Кайла человек больше не обернулся и нахмуренного взгляда беловолосого не ощутил. Беорон, изредка лишь деловито поправляя Хельгу на плече, теперь глядел только вперед — на лениво покачивавщуюся в седле степнячку, на выглядывающих из-за ставен селюков, на скорбленную бабку, которую те выгнали встречать гостей, очевидно, по причине ее преклонного возраста и соответствующей годам мудрости.
И подоспел он, как раз к тому моменту, как черноволосая озвучивала старухе список продуктов, которых, по ее мнению, хватило бы на троих взрослых людей и коня в придачу. Очевидно, взамен ничего не предложив. Поэтому Беорон, будучи человеком учтивым и вежливым, не дожидаясь ответа, свалил к ногам старухи рыжую.
— И мы готовы щедро платить за все выше перечисленное. — Он указал на Хельгу. — Вот ваша ведьма рыжая. Мы поначалу не разобрались о чем ваши толковали. Думали, что попутали они немного. Но все, в конце-концов сошлось. Она в придачу ко всему и поля ваши пожгла, так что и не будь она рыжей, вам было бы что ей предъявить.
Беорон оглядел окружавшую его засратость, сплюнул и продолжил.
— Я слыхал, тут за ведьм рыжих награды выдают. Так вот она вся ваша. Тем более гляжу вам сейчас деньги нужнее чем нам будут. Нам бы только перекантоваться, поесть, заночевать — Он поглядел на степнячку и ее кобылу, — да коня напоить-накормить.
В правильности порядка ухода за лошадьми человек уверен до конца не был. У него самого никакой живности отродясь не водилось. Все знания свои о ней он почерпнул из храмовой библиотеки, и до конца в правильности оных уверен не был, по причине давности, но, вроде как, коней по началу полагалось поить. В прочем, сейчас впечатление нужно было произвести не на степнячку, а на старуху.
— Вы только свяжите ее как следует пока она не очухалась. Сейчас она не в себе, но кто знает... — Беорон, на всякий случай, краем глаза следил за Хельгой — вдруг та пошевелится, а потому был готов ее тут же и парализовать вновь. — И пальцы ей обездвижьте, а еще лучше кисти рук отрубить. Но тут уж сами решайте.

Старушка явно не ожидала ни требований от воительницы, ни «щедрого» дара от обезображенного мужчины. Попутно с этим пока Яте и Беорон вели переговоры – они не заметила, как Кайла больше позади их спинами не наблюдалось. То ли куда-то подшумок ушел, то ли был проглочен порталом и даже не успел им никаких знаков подать, не то, что крикнуть что-то.
Требования Яте и Беорона разнились. Одна хотела, чтобы дали продуктов с собой, другой все же желал остановиться отдохнуть в этой деревушке, а потому старуха переводила взгляд то на Килу, то на мужчину, вроде как беззвучно прося, чтобы парочка уже решила, что им надо. Комментарии же обезображенного на счет рыжеволосой женщины в отключке и вовсе привели старушку в глубокий шок, но отказаться от подарочка она не успела, ибо слова Беорона услышал один из сельских мужиков, который как раз был не прочь подзаработать.
- Можете отдохнуть у меня, - произнес высоченный детина, который до этого не пытался напасть на компанию, - Только бабу, - указал подбородком на Хельгу без сознания, - Мне оставьте, - посмотрел на Яте, - У меня есть хозяйство небольшое, соберу вам в дорогу.
- Нельзя же так, Михай… - залепетала нерешительно старушка, но мужик ее не слушал, глядя на Беорона преимущественно, ведь именно он распоряжался необычным товаром.

Взамен помощи с лошадью, Яте пыталась спасти волка, но то, что обожженный, притащив женщину, так и не пришедшую в себя, торговал ею тут за харчи - черноволосой не понравилось.
- То, что подожгла - так только с твоих слов... - буркнула она с седла. - А рыжая - то не чумная. Ведьмы те молодые все. - она воочую двух таких видала, и, если Кира и все, кто ее окружал, и вправду показались степнячке непереносимыми, то Элизабет была уж точно поприятнее большинства из тех, кого она встретила с тех пор. Пусть Беорон и упомянул сейчас и ее, с лошадью, удобство в списке своих требований взамен беспамятной, во-первых, Яте и без того считала, что ей эта деревня обязана, во-вторых, в торг и не собиралась, как не собиралась и тут задерживаться, о чем не поленилась сообщить: - И не подумаю тут оставаться.
Она отлично понимала, чем подобная ночевка будет светить. То, как местные тушили пожары, бестолково пытаясь залить бескрайнее поле водицей из колодца, хорошо было только одним: если в поле притаились ночные твари, большие или малые, или еще те паразиты, так, если предки благословят, сгорят там. В любом случае, скоро небо заволочет удушливым дымом, и в избе будет не пересидется. А если им и повезет унять каким-то чудом пламя, ну так едва стемнеет, снова попрут на людей, полезут во все щели, и даже если будешь мечтать об отдыхе - его не получить. В любом случае придется брать в руки оружие, или заступ, или бинты, припарки да кипяток, и впрягаться в воз всеобщего благополучия, а ей местные селяне, вместе с Мари и старым лекарем во главе, уже казались совершенно такими же паразитами, как и те, что выводили свою чудовищную кладку в людской утробе. Биться будут бестолково, лечить - калеча, как сейчас тушат - только дым наводят. И не откажешь уже никак, потому что и твоя жизнь от того будет зависеть, даже если не будут ныть в уши какие-нибудь неблагодарные и жадные селяне. Не видела в себе Кила желания за них радеть себя не жалея. Нет, пока было светло, следовало отсюда убираться, да подальше. Либо действительно, разворачиваться и в город местный ехать, где, вероятно, те же проблемы,   либо прочь в леса, рассчитывая, что основная масса чудищ сидит в полях, и попрет туда, где жратвы больше всего - на заставу, на деревню. Вот только для такого плана все равно нужен был еще один - тот, с кем попеременно спать можно, чтоб не обнаружить себя уже уже готовой извергнуть первого из хитиновых монстров из раздираемых глотки и рта. Кила обернулась, собираясь изложить эти соображения  Кайлу, но тот исчез, словно и не было. Наверное, так же пропадала она сама и поутру на привале, когда явилась Кристи, и с крошечного острова, на который шла нежить. Степнячка с досады сплюнула на землю.
Пока обожженный раздавал рациональные советы, она немного поколебалась, а потом заявила:
- Я сказала, что мне надо. Жду десять минут, потом сама пойду искать. - и неторопливо, нескладно, принялась высказывать Беорону свои соображения, почему не стоит тут задерживаться. Выходило просто: отдыха не будет, вокруг дурни, жадные и неблагодарные, и надрываться за них еще день и ночь она не в настроении.