Деревня Талия

Первое сообщение в теме :


Крестьяне здесь промышляют разного рода урожаем. Деревушка находится вдали от основного селения, тихая, непримечательная, как и сама жизнь…

—Ну вот и отлично! — Беорон уже из сил выбивался играть славного парня. — Значит, договорились.
Брюзжание черноволосой начинало действовать ему на нервы, и он едва сдерживал себя чтобы не послать ее катиться куда подальше во все четыре копыта со своей чертовой, не пойми откуда взявшейся, лошадью. Вот спрашивается — какого черта ее не устраивало? Он только что обеспечил им крышу над головой на ближайшую ночь, возможность нормально поесть, за столом, а не как диким зверям посреди чиста поля. Также, себе в заслугу он ставил избавление их дружного коллектива от весьма проблемной особы. Хорошо хоть Кайл молчал.
Беорон обернулся, ища беловолосого, но тот пропал, будто бы его и не было. Остальные, кажется, не проявляли признаков беспокойства от внезапного исчезновения человека. Беорон примерно представлял, что с ним могло произойти. Но так как остальным было, очевидно, плевать, то и он сам не стал пока уделять этому внимания.
А вниманием его теперь решила завладеть его новая знакомая, начавшая объяснять ему вроде как очевидные вещи. Все о чем толковала женщина, он и сам прекрасно знал. Но слушал ее он, тем не менее, молча, хотя бы потому что какое-никакое здравое зерно, в ее словах все таки было. Селюки и впрямь могли решить припрячь их для решения проблем, к которым Беорон никакого интереса не испытывал. Он теперь лишь изредка поглядывая на старуху с Михаем размышлял, а какого черта они с черноволосой не могут их просто послать подальше, если те полезут со своими просьбами.
Так размышляя, он пнул камешек на дороге, и пронаблюдав за тем, как тот стукнулся о Хельгу, наконец сказал.
— Мы им ничего не должны. — Беорон пристально поглядел на возвышавшегося над ним деревенщину. — За постой уплачено в полной мере, даже с избытком. А потому никто и ни к чему припахать тебя здесь не может.
Он взглянул туда, куда уходила дорога из деревни, взглянул еще разок на мертвые тела чудовищ и кадавров. А потом продолжил.
— Пошли поедим. Уйти никогда не поздно. — Он посмотрел на Михая. — Ну веди. Показывай свое подворье.

И снова требования у Беорона и Яте разнились. При словах воительницы о том, что та пойдет забирать все, что плохо спрятано или лежит на виду, истолкованные так старушкой – заставили пожилую женщину испуганно взглянуть на Килу, будто бы к ним сюда какие-то варвары пожаловали, требующее отдать последнее. Тогда как обезображенный мужчина несмотря на свой внешний вид – не вызывал особых тревог и волнений.
Ну и так как парочка вроде как была вместе, а договориться что делать дальше – не могла, детина решил, что главный у них именно Беорон, ведь мужик всегда имел более веское слово, чем женщина, пусть и так одетая. По крайней мере, так было в деревнях, в городах может и по-другому, но тут не город. А потому Михай кивнул Беорону со словами:
- Ну, идем, - после указал подбородком на Хельгу, - Только донеси ее до моего сарая. Сам я к ведьмам притрагиваться не хочу. И еще, - взгляд мужик перевел на воительницу в седле, а после обратно на Беорона, - Угомони свою бабенку, чтобы местных не пугала. Они и так постоянно в страхе живут.
И будто в подтверждение его слов с той стороны, где находилась застава – возник столб света аж до самого неба. Сначала он был золотистым, но потом стал темнеть, пока не окрасился в угольно черный.
- Ох, это не к добру! – запричитала старушка, двинувшись к ближайшей избушке.

Яте презрительно посмотрела на подавшего голос крестьянина. Вот и все, что о нем ей нужно было знать - о нем, и том максимуме, на который были способны подобные люди. Велит ей, воину из степей, заткнуться, поименовав так, что даже его собственная жена, безоружная, в застиранных тряпках и не видавшая ничего кроме огорода за коровьевго вымени, отхлестала б его по морде, возможно даже, своим же последним младенцем. "Бабенка", да еще и хрен знает к кому приписанная, возвышалась над обоими, сидя на спине статной лошади, при мечах, при амуниции, к человеку даже не обращалась, и все равно, рвань поставила и себя, и случайного попутчика выше нее. Тронув лошадь с места, степнячка направила ее на мужика, вынуждая его пятиться, а потом толкнула в грудь ногой, опрокидывая в грязь.
- Еще раз, псина, раскроешь на меня... Встанешь, когда я разрешу.- лошадь снова нависла над крестьянином, обученная наступать на людей, если всадница велит, - Пасть свою, землеед северянский, и ползать будешь до конца жизни. И тоже в страхе жить будешь. - вздохнув, она повернулась к Беорону. - Не знаю, што ты с ним вообще торгуешься... Ладно, бес с тобой, клади ее мне на колени, довезу. - степнячка наклонилась, протягивая руку, чтоб помочь невысокому Беорону перекинуть тело бессознательной женщины через седло. - Только давай не до вечера тут, лучше не станет. - ей не была понятна такая тяга к трапезе в душном и грязном деревенском доме. Она, конечно, подозревала, что человек, поднимавшийся сейчас из-под копыт ее коня, может обидеться, да и назвать своих соплеменников, только и степнячка не лыком была шита, нападут - пусть на себя пеняют.
Тут невдалеке - как раз, кажется, на заставе, откуда они только недавно ушли, разлилось какое-то зарево, и девушка, щурясь, поглядела в том направлении.
- Ну што там еще?.. - возвращаться и выяснять, даже верхом, не было никакого настроения. И Кила, тронув бок лошади, шагом направилась к указанному Беорону сараю. Спешилась, открыла дверь, заглянула: есть ли из чего бессознательной лежак устроить. Ей самой Хельга никакой беды или огорчения не причинила, и обращаться с рыжей, хоть и вроде как, ведьмой, по-скотски, Яте не хотела...

Едва только Беорон собрался ответить, чтоб мужик сам пер рыжую до своего сарая, ибо свою часть сделки человек считал более чем выполненной, как в дело вмешалась черноволосая. Та, очевидно, решила настроить против себя жителей вообще всех населенных пунктов, через которые ей предстояло пройти. Впрочем, в разборку он не полез, предоставив Михаю возможность, самому угомонить Беоронову бабенку. С задачей тот не справился, но конфликт, вроде как, был улажен, и, что самое главное — без насилия.
Предложение степнячки все-таки допереть Хельгу до сарая Беорон воспринял с некоторым удивлением, но вида все же не подал. Передав рыжую своей спутнице, не без усилий, потому как действие заклинания прошло, он поглядел вслед направившейся к сараю черноволосой.
— Ну вот и как с такой сладишь? — Он поглядел на валявшегося в грязи селюка, направился было следом к сараю и тут обратил внимание на запричитавшую бабку. Обернувшись на причину, вызвашую ужас местной, не побоявшейся выйти в одиночку к двум бродягам, Беорон ускорил шаг.
— Знаешь че. —Обратился он к выискивавшей что-то в сарае спутнице. — Что-то аппетит у меня пропал. Давай ка, затариваться жратвой и правда валить. Мне думается это впрямь не к добру.
С этими словами Беорон направился к дверям дома в котором очевидно и жил Михай.
— Пойду гляну, что там есть пожрать. —Он взялся за ручку двери. — А ты тоже долго не копайся. тут найдется кому о ней позаботиться.

Упавший на землю Михай, испуганно и зло смотрел на Яте. Кажется, тут мужчины были главными и женщина не могла так себя вести. Но в деревню редко заходили иномирцы, вот и местные мужики вконец обнаглели, не выказывая никакого подобия дружелюбия или уважения, а может быть вообще просто разумно держа нейтралитет с пришлыми гостями женского пола.
Медленно поднявшись со своего места, продолжая сверлить Килу неприязненным взглядом, будто бы та оскорбила его перед всеми, мужик направился за Беороном, передумавшим оставаться в гостях и собирающемся хозяйничать в чужом доме. На счет рыжей бабы Михай не волновался. Отрубившаяся явно была не нужна своим спутникам, а значит, они не могли решить ее забрать с собой, да и с обезображенным мужчиной они вроде как уже договорились.
Бабка, все же поспешила покинуть место, где стояла, скрывшись в одном из ближайших домов, что-то неразборчиво испуганно бормоча себе под нос. Хельга так и не подавала признаков сознания, хотя вроде дышала и была жива. В сарае было много сена, вполне себе можно было соорудить лежак или уложить на имеющуюся кучу, не слишком заморачиваясь. А вот дом у Михая был скудно обставлен, но чего еще можно ожидать от деревенского мужика? Никаких ценностей на глаза не попадалось. Строение состояло из одной большой комнаты, в которой была кровать чуть дальше, огороженная легкой занавеской, прибитой к потолку и не отодвигаемой. Перед занавеской стоял покосившийся шкаф, в другой стороне стол и два стула. У двери на широком столе стояла деревянная хлебница с куском ржаного хлеба, на веревке висело мясо сушеной птицы с какими-то травами. Еще в бочке засыпанной солью хранилось также мясо, а рядом у стены было два мешка – один с картошкой, другой с грязными морковкой и свеклой.
Но прежде, чем Беорон действительно собрался что-то из этого брать им с Яте в дорогу или лично себе – за его спиной послышался сонный несколько удивленный зевок. И это была не хозяйка дома, не сам Михай и даже не кто-то просто мимо проходящий. Позади Беорона стоял тот, кого он повстречал в Черном рынке, пока пытался из него выбраться. Кажется это был тот самый джинн.

Для человеческой женщины Яте была довольно сильной, тренированной. Сжав бока лошади бедрами, чтоб не соскользнуть самой, она одним рывком втащила вверх тело рыжеволосой, поддерживаемое Беороном. Уложила на себе на седло лицом вниз, да так и довезла до сарая. Выпростав колени из-под женщины, спешилась, пока та так и висела кулем на спине лошади.
Кила вошла в сарай, огляделась, попинала ногой кучу сена, проверяя его незапрелость, а еще и то, чтоб не закопано было внутри пары-тройки граблей или борон кольями вверх - от северянских землекопов и не такого ждать можно. Кинут ведьму на сено, тут и сказочке конец. Между делом заглянул обожженый, выдал свои пожелания, и степнячка рассеянно кивнула. Она еще кое-чего задумала, до того, как оставлять тут ведьму. Сарай - не хата, и сколачивался обычно из дерева похуже, дверь часто просто щитом сбивали, поперечными и косыми балками на доски, какие были. Адекватным себя мужик, их встречавший, в глазах Яте себя не выказал, так что она поискала в сарае какие-нибудь вилы, топор или другой инструмент, на крайняк сгодиться мог и собственный ее меч. И рычагом постаралась снять с гвоздей те из досок, куда щеколда наружняя прикреплялась. Так, чтоб при желании ногой вышибить можно было изнутри. Не вышло б - так хоть и саму петлю выдрать, или шпингалетину поддеть. Так даже лучше было - даже если забьют обратно, пересушенные доски вокруг уже рыхлые станут...
Только тогда сняла "ведьму" с лошади, втащила волоком в сарайчик и положила на взбитое сено. А тот инструментарий - не меч, конечно, что для своего вандализма использовала, прикопала в траве рядом, и руку рыжей прям поверх положила.
Не то, чтоб она сильно добра Хельге желала. Или была против людской торговли, что затеял Беорон. Даже тот факт, что рыжая магичкой оказалась, уже говорил против женщины, если спрашивать охотницу. Но она ей, как-никак, кобылу вернуть помогла. И, пусть за волка недосуг было дальше переживать - выживет или посреди дороги издохнет (хотя Яте ставила на первое), или не было перспективы полагать, что его хозяйка скоро в себя придет, сколько было удобно в пользу рыжей сделать, столько Яте и делала.
Вышла, наконец, из сарая, притворила разбитую дверь за собой, и, ведя лошадь, просто положив ей на холку ладонь, отправилась на поиски Беорона.
- Эй! Ну што? - чуть ли не на пол деревни разнеслось. - Ты где там? - назывался ль ей человек по имени? Было ль до того имени дело, или просто запамятовать успела - Яте и сама бы не ответила.

Оглядев халупу, которую Михай называл своим домом, Беорон двинулся вглубь помещения, прикидывая, что из имеющегося можно забрать с собой в дорогу. Ценностями или деньгами тут, очевидно и не пахло, а если те и наличествовали, то, наверняка, были запрятаны глубоко и надежно.
— Я здесь. — Отозвался он на оклик своей спутницы — В доме.
На зевок Беорон обернулся не сразу, ожидая, что это либо степнячка, либо хозяин дома.
— Тут, кажется, найдется чего в дорогу. — Уже тише произнес он, обращаясь к издавшему зевок. — Что там с тем столпом света?
Обернувшись, Беорон от неожиданности даже попятился, задев стол. Присутствующий резко контрастировал с местным населением.
Еще один попаданец какой, чтоль. — Рука легла на рукоять кинжала, но выхватывать его человек пока не спешил. В голове, при виде лица незнакомца зашевелились воспоминания. Подобного персонажа Беорону, кажется встречать доводилось, но выводов он пока делать не спешил.
— Ты еще кто? —Негромко произнес он.

Столп света со стороны заставы уже к этому времени погас, в небо поднимались черные клубы дыма, но огонь до самой деревни так и не добрался. Был потушен или пополз в сторону города – не ясно.
Предоставивший свою хату в распоряжение Беорона – мужик маячил рядом, но при виде внезапно появившегося остроухого незнакомца, детина отпрянул от того, как от чумы, хоть и с опасливым интересом продолжил глядеть на богатые одежды появившегося неизвестного.
- Он с вами? – задал Михай вопрос одновременно с Беороном, обращавшимся к приветливо улыбающемуся незнакомцу.
- Как кто? – брови остроухого поползли вверх, одновременно с этим он почти обиженно и по-детски надул свои пухлые губы, - Я твой джинн! Ты разве меня не помнишь?
Последние слова мужчины подходящая Яте вполне могла расслышать, ну и собственно дальнейшие его мысли вслух тоже:
- Мы повстречались на складе забытых вещей у Цу Дэ. Ты спас меня! – после этих слов ряженный кинулся на грудь Беорона благодарно обниматься.

По ходу разговора воспоминания в голове человека принимали все более оформленный вид. Теперь смутные подозрения о том, что в Инь Яне ему рады не будут окончательно прояснились: ни Цу Дэ, у которой он открыл несколько новых вакансий, ни семья основателей, у которых он слегка подрезал родословное дерево, с распростертыми объятиями его не примут. А единственного, кто собирался принять не был видеть рад уже он сам. Дернул же его черт тереть ту драную вазу. Хотя с другой стороны, если бы не этот патлатый черт, то он бы сейчас все так же сидел в подвале Цу Дэ. Это в лучшем случае.
— Отвали! — Беорон брезгливо отпихнул от себя спасенного и удрученно добавил, отвечая на вопрос Михая. — Да, с нами. На него жратву можешь не собирать. И давай, нам пора бы уже отчаливать.
С этими словами Беорон двинул к выходу, где уже маячила степнячка.
— У нас тут еще один спутник нарисовался. — Он как бы извинясь развел руками. — И видимо пока что я ничего не смогу с этим поделать.
Тут Беорон, кое-что вспомнив, с некоторым удивлением обернулся на джина.
— Погоди, а ты с каких это пор стал видимым. — Невидимого спутника, по крайней мере для других, игнорировать было бы по проще. — И кстати, а где псина?

Услышав оклик Беорона из ближайшей к ней хаты, Яте, поглядывая в направлении заставы, направилась прямо туда, но заходить не стала. Остановилась в дверях. Михей, хозяин хибары и сарая, оказывается, был подле обоженного, видимо, коршуном следил, чтоб тот не взял за рыжеволосую слишком много еды, или не вынес чего ценного. Хотя чего в такой избе брать, Яте не могла ума приложить: ухват? Табурет? Тюфяк, набитый несвежей соломой?
Однако сперва степнячка даже не разглядела своего попутчика: того, как родного, сжимал в объятиях какой-то новый детинушка, тощий, остроухий, с серыми, словно пьяными глазами и обвешаный золотом, как не всякий нобиль. Яте изогнула бровь и тихонько фыркнула, сдерживая смешок: Беорон показался б ей где-то с конца в списке тех, кого так радостно могли бы приветствовать. Надо же, спас.
Про Цу Дэ ей ничего не было известно, так что спрашивать и в голову не пришло. Ей показалось скорее странным то, что мужчина досадливо посетовал, что от новичка не может избавиться. Она поглядела еще раз на пополнение, пытаясь определить, какого племени он будет? На эльфа похож был, да эльфы не бородаты, а у этого щетина по сторонам. И дырки большие в ушах, туда хоть палец просунуть можно. Явно не человек. Решив, что полукровный какой-нибудь, пожала плечами.
- Добро. - повернулась и пошла рассчитывая выйти уже из деревни. Лошадь вела за узду. Тут мужчина спросил про "псину", и решив, что он спросил про Хельгиного серого, ответила: - На дороге остался лежать. Кровь не течет, хребет я стянула. Может и выживет. То волк, не псина.

Обиженно надув губы, джинн отстранился от Беорона, но отошел недалеко. Продолжая коситься на странного нового члена компании, Михай начал собирать продукты, заворачивая часть из них в относительно чистую ткань. Сняв с веревки мясо с травами, завернул его. Немного подумал и достал с одной из бочек шмат покрытый солью говядины. Его тоже завернул. Подумав, что обезображенный мужик может не оценить щедрости - добавил к продуктам еще и тот самый кусок ржаного хлеба и немного сушеных трав в качестве приправы. Все это сложил в сумку и вынес к ожидающим его спутникам.
- Я могу быть видимым по своему усмотрению! - перестав обижаться на своего господина, проинформировал джинн Беорона, но вопрос о «псине» не понял, тем более, что незнакомая ему женщина в доспехах принялась на него отвечать, так что остроухий решил, будто бы и у него спрашивали о животном, зато вместо этого, продолжая улыбаться, он поднял указательный палец вверх и провозгласил, - На самом деле ты можешь от меня избавиться раньше, чем я тебе об этом говорил при первой нашей встрече. Обстоятельства изменились.
Вышедший Михай, протянул Беорону свою поклажу, после пробормотав что-то о бурдюках с водой, вновь вернулся в свою хату.
А пока Беорон раздумывал о полученной информации, остроухий доброжелательно улыбнулся уже самой Яте.
- Давно я не видел амазонок! - с восхищением произнес он.

— Хорош темнить! —Беорон зло сплюнул. — Что еще за, мать твою, обстоятельства!?
Человек грубо выхватил сумку любезно протянутую ему Михаем и принялся рассматривать содержимое. Двоим содержимого должно было хватить, по его скромным прикидкам, дня на два пути, но вот только он сильно сомневался, что мироздание позволит им столько шарахаться "без дела".
— Да не та псина. — Закончив подсчет провизии, он протянул сумку черноволосой, здраво рассудив, что раз уж та обладает транспортом, то и поклажу тащить ей. — На. Лошади это нести сподручнее будет.
Вновь обратив свое внимание на джина, Беорон с мгновение помолчал, словно бы раздумывая, а потом продолжил.
— Я погляжу, ты и сам осознаешь обременительность своей компании. Цу Дэ ты тоже пытался в голову залезть? — Беорон поглядел туда, где еще недавно возвышался столб черного света. — Ну и как же мне от тебя отвязаться?

Кто такие "амазонки", охотница, конечно же, не знала, но виду подавать не стала, просто неопределенно пожала плечами. Не будь у новоприбывшего доброжелательного выражения на лице, да не звучи голос уважительно, скорее всего, сочла бы новое слово за оскорбление, но парень был явно приветлив, пожалуй, приветливее всех, за последние пару суток, что она провела в этом месте, так что гневаться "амазонка" не изволила.
Ровно до тех пор, пока Беорон не передал ей мешок, полученный от крестьянина.
Щедрости не оценил не обожженный, а Кила. Девушка забрала у мужчины поклажу, взвесила ее в руке, нахмурилась и заглянула вовнутрь. Не обнаружив там ничего потребного, кроме куска солонины, какой-то вяленой плетенки, травы и куска грубого хлеба, воительница сузила глаза и развернулась к селянину:
- Псина, ты што, страха не знаешь?! Обмануть вздумал, падаль?! - она швырнула мешок в человека. - Тебе что было сказано? Фураж, мясо, крупа, а ты што суешь?!  Траву сухую, и солонину?! Кобылу я твоей солониной кормить буду?! - соль для лошади у Яте, кстати, была. Не зная, будет ли для животного вдосталь достаточно хорошей кормовой травы, она хотела запастись овсом, маисом, чечевицей или хотя бы ячменем, и, конечно, сбор жадного крестьянина, решившего отделаться на скорую руку, совершенно не подходил для потребностей. И это при том, что тот еще надеялся, судя по словам Беорона, получить награду за рыжеволосую женщину, уложенную на сено в его сарае.
- Раз по хорошему не хочешь, берегись, вошь! - Степнячка скинула лук с плеча, положила на тетеву стрелу и резким движением топнула на селюка, словно он был одним из тех жуков, что давеча давили в лазарете. Почва заходила под ним ходуном, подчиняясь вызванной ею силе, опрокидывая его, и любого другого крестьянина, решившего бы рискнуть и приблизиться, валяться в пыли.
И только Беорон с новоприбывшим могли спокойно продолжать свои дела обсуждать, их не касалась эта пляска земли под ногами.

Наезд от Беорона заставил джинна обиженно надуться и чуть было не расплакаться. По крайней мере, пара прозрачных капель слезы повисли на его пушистых ресницах, так и не сорвавшись вниз, будто застыли.
Обиженно глядя на обезображенного мужчину, джинн впрочем отвлекся от него, когда воительница принялась ругать крестьянина за то, что тот собрал мало провизии и вообще не все то, что она просила. Удивленно открыв рот, светловолосый наблюдал за тем, как земля под ногами мужика задрожала и тот упал на зад, попутно отползая от грозной амазонки, которая еще и из лука в него целилась, обзывая всякими нехорошими словами.
- У меня в сарае только солома и немного пшеницы, чтобы кур кормить, где я тебе остальное возьму? - начал было рычать мужик, но гнев быстро сменился испугом.
Видя все это, джинн как будто забыл о том, что ведет диалог со своим хозяином и обратился прямиком к Яте:
- Я могу достать все, что вам нужно. Не нужно ссориться! - сложив руки в молебном жесте, остроухий выжидающе посмотрел на воительницу, а потом ойкнул, улыбнулся и хлопнул себя по лбу, поворачиваясь к Беорону, вспоминая все его вопросы, - Цу Дэ мной даже не пользовалась. Я ведь находился в комнате забытых ненужных вещей.
Джинн снова обиженно нахохлился, будто только что осознал, что сказал о себе что-то не слишком лицеприятное. А пока суть, да дело, мужик умудрился отползти совсем подальше, собираясь юркнуть в свою хату и закрыть дверь, делая вид, что он в домике и не при делах.
- По Мистерии бродит второй я, - как ни в чем не бывало начал джинн объяснять суть вещей Беорону, - Я его почувствовал вот только недавно. А раз это случилось, то значить это может только одно - он хочет вновь воссоединиться. Я не против и если ты мне в этом поможешь, то я смогу освободить тебя от своего влияния.

Проблема действительно была не в том, что мало предложено, а в том, что испытав терпение степнячки парой оскорблений еще до того, мужик, сыграв смелого, обманул ожидания девушки, да и в целом продешевил, да еще и продолжал дальше нарываться. Впрочем, поняв, что разгневал воительницу, которая, кстати, в большинстве случаев предпочитала стрелять нарастяг, а не испытывать собственные руки, а значит, и не держала лук настороженным попусту, мужик явно напугался. Правда лук-то тот нужен был не для него самого, сколько для тех из его соседей, что могут рискнуть выбраться из своих нор с какими-нибудь пращами или вилами. Так что, если кому-то и могло показаться, что тетива уже отведена и дуги напряглись - это, видимо, слезы обзор застилали, хотя в позу на выстрел она встала - рефлекторно, практически.
Новенький полез было в разговор, но, видимо не был способен удерживать внимание дольше чем малой ребенок. Моментально то огорчаясь, то загораясь идеями, то сникая от случайных слов, мыслей и собственных же аргументов, он тотчас отвлекся, так что Киле не пришлось ему отвечать. Остроухий парень уже вовсю продолжал о чем-то расстраиваться и втолковывать что-то Беорону, но все это ее никак не касалось.
Девушка стояла, глядя, как утративший опломб и ленивую наглость, мужик, вытирая собственной задницей двор, ерзает в сторону дома.
- Благодари своих богов, падаль, что у меня есть честь, и после того, сколько я сделала для вашей деревни, я не стану запирать твою халупу и поджигать ее. И даже не вырежу тебе язык. А следовало бы. - прорычала охотница, в общем-то удовлетворившись позором селянина, растерявшего гонор, едва запахло жареным. Вот тебе и самый смелый селюк, вылезший, едва убедился, что старухе ничего не сделали. Обернулась - нет ли других желающих влезть позащищать хама, но все, кажется, сидели по своим хибарам, как в подвале потревоженные крысы - по своим норам. Вообще даже для "северян" странная деревня. Огонь в поле тушить не бежали, на заставу работать со своими же особо не спешили, делами во дворах не занимались, а попрятались, увидав четверых путников, лишь двоих из которых можно было назвать воинственными, да еще и один из которых куда-то пропал, едва в деревне оказался. Проклятое пойло, не иначе... Хотя Беорон вроде тоже угощался, и стоит, где стоял.
- Он тебе за рыжую не расплатился, - плюнув наземь, заметила Яте, поравнявшись с Беороном, которому джин что-то втолковывал. - Можешь забрать обратно, я так считаю. Хочешь, могу на седло привязать. Ну, валим отсюда, или еще што?