Черный рынок

Первое сообщение в теме :


Здесь продают ТОЛЬКО бумажные фонари! На черном рынке можете купить все: от безобидных травок, до смертоносных ядов и проклятых вещиц… от артефактов до живых рабов… Особенно сейчас в ходу мясо русалок, говорят, что после употребления – появляется удача по жизни… НО здесь продают ТОЛЬКО бумажные фонари!

Вот поэтому, вести диалоги в его мире доверяли либо самому главному, а значит который все равно головой за все отвечает. Или специально обученным людям - общаться с дипломатами ведьмаку как-то доводилось. Слова в их серебряных устах одновременно были острыми, как стилет убийцы под твоими ребрами и гибкими, как молодая эквилибристка на ярмарке. Ведьмак в редкие мгновения вдохновения мог проявить чудеса риторики, которые эти уважаемые люди удостоили бы легкой усмешки, не более. Поэтому он предпочитал молчать. И улыбаться. Это гораздо, гораздо безопаснее, чем то, как вела себя Нира.
По большому счету убить её было бы самым простым выходом.
- Я не из этого мира, - спокойно произнес ведьмак, проглотив фамильярность и несносность неизвестного. Он все еще надеялся на благоприятный исход событий. Точнее тот, где он просто уходит из города, а не вот это вот все. Без криков, крови и трупов.
Когда Нира вновь использовала магию, он просто прикрыл глаза, и чуть сместился в сторону, что бы оказаться между Велиалом и его слугой. Просто на всякий случай.

Когда свиток исчез, вдова на несколько страшных мгновений осталась одна, наедине с ужасающими воплями за спиной. Она ведь не хотела им вредить. Почему её магия такой сильной? Разве было так раньше? Совсем недавно она не могла толком навредить Ире, как ни старалась. Почему сейчас одной короткой вспышки света хватило, чтобы сильные мира сего так жутко кричали от боли? Почему она не слышала голоса Катсуро?
«Семеро Судеб, но ведь когда его обожгла та ангелица, он был в порядке уже через несколько минут!»
А потом она начала исчезать. Потому что, наверное, нехрен подписывать кровью гхыр пойми откуда взявшиеся в подворотнях свитки, и сейчас какой-нибудь злорадно гогочущий демон наверняка…
… Собирался исполнить загаданное.
- Получилось, - неверяще выдохнула чародейка, остолбенело глядя на заполненную людьми площадь. Этот «Гэ» правда отмотал ей время.
«Но ведь…»
Только теперь всё было немного иначе. Она больше не была у ведьмака на руках, а только стояла с ним рядом. А ещё… Жрица тревожно оглянулась.
«Где же они?»
Неважно. Найдутся.
- Рок, - совсем тихо прошептала ведьма, осторожно касаясь руки ведьмака, прося наклониться. Гомон толпы заглушал ей слова для чужих ушей, - Ты либо ничего не помнишь, либо хочешь меня убить, но умоляю, пообещай сперва выслушать. А сейчас забери скорее мою магию. Я всё объясню. Мы всё исправим. Я ужасная дура, но не сумасшедшая.
«Врёшь!»
«Твоя правда, вру»
Она зажмурилась и вся испуганно сжалась, боясь, что ведьмак сейчас ей снова просто без разбирательств врежет. У него на это были резоны. Особенно если он её не слушал.
- Катсуро!
Сердце пропустило удар. Вздрогнув, рыжая обернулась на звук знакомого голоса. Ноги совсем ослабли, и жрице едва удалось на них устоять. Оно и не удивительно: Нира не знала, что их с ведьмаком отчего-то перенесло по-разному, и у неё-то все чудные следы из прошло-будущего, вроде вывихнутого плеча, разбитой губы и алой «бархотки» из свежих синяков на шее, никуда нее делись. Бледная, как смерть, выглядела девушка именно так, как и следовало – точно её недавно кто-то нехило так поколотил. Судя по испуганному виду, её же спутник. Недалеко от правды.
Но сейчас страх на лице сменился облегчением. Как радостно было видеть основателя живым и здоровым! Жрица улыбнулась, пытаясь проглотить поднявшийся к горлу ком.
- Здравствуйте, - поклонившись в ответ, всё же сумела дрогнувшим голосом проговорить магичка.
«Почему сюда? Почему именно в этот момент?»
Она не хотела отматывать время так далеко. Или, наоборот, так близко. Неизвестный «Г» всё же решил над ней посмеяться, вернув именно сюда?
«Но ведь это значит…»
С трудом оторвав взгляд от лица возлюбленного, жрица опустила глаза, глядя на фигурки в его руках. От их вида сердце обливалось кровью и разрывалось на такие же маленькие кусочки.
- Какие славные, - улыбаясь бледными губами, с невероятной нежностью успела вымолвить магичка, - Извините за беспокойство, мы только...
И, покачнувшись, снова рухнула в короткий обморок. Её отчаянный побег забрал немало сил, а их и так-то было с гулькин клюв. Когда же ведьмак вновь забрал её дар, и его сила больше не поддерживала тело жрицы, организм резко задался резонным вопросом - а жить-то на что?

"Главное - дыхание. Это ядро. Твой стержень. Медленное ровное дыхание. Кислород насыщает каждую клеточку твоего тела энергией. Этого достаточно что бы твое сердце отбивало ритм, который недоступен ни одному метроному. И разум, который будет достаточно быстр и находчив, даже, если твое тело начинает отказывать. Все это начинается с дыхания. Собьется оно - и ты уже труп."
Так говорил учитель, мантра, записанная на подкорке и достаточная для того, что бы не сорваться в безумном угаре, когда пелена эмоций застилает твои глаза. Простой и эффективный способ, если ты в него веришь. Римон верил.
В тот миг, когда он решил, что единственный способ уйти от сюда - это прорваться боем, нанеся столько урона, что восстановление от него будет приоритетом над погоней, время пошло назад.
Самое обидное было то, что ведьмак даже не удивился. Этот мир, в своей вечной издевке, лишил его такой роскоши как удивление.
Именно поэтому, когда он оказался рядом с Нирой его разум твердил мантру про дыхание, отмечая про себя изменения, которых было немного. Важных - два. Отсутствовали Амалур и Хельга. А Нира осталась. И... Это был не самый приятный для него вариант. С демоном и молчаливой девушкой ему было бы гораздо, гораздо спокойнее.
Ведьма заговорила первой. Впрочем, она была не права. Ему не хотелось её убить. Ему хотелось для начала показать замечательное человеческое изобретение - дыбу. А после устроить допрос с пристрастием.
Он быстро прошептал необходимое слово, что бы забрать силы у Ниры, а после, переборов подступившее отвращение поймал девушку на руки.
"Верить делам, а не словам", - и с этим у рыжеволосой были не прости большие проблемы, они были катастрофическими.
Еще и свиток этот непонятный. Чего хотел ведьмак, оказавшийся в этим мире? В бордель, три бочки наливки, два стола со жратвой и отмокать в ванне пару недель. Не сказать, что первые порывы самые правильные, но...
"Верни мне моего коня, живым и здоровым, мой второй меч и мои вещи." - большего ему было не нужно.

Посмотрев на Катсуро, ведьмак расплылся в улыбке.
- Доброго дня, - после чего посмотрел на Ниру на своих руках, перевел взгляд на зажатый в руках свиток и подавил в себе желание почесать затылок. Ибо руки были безнадежно заняты, - Вы не могли бы подержать девушку, буквально пару минут?
"Да, да, она буквально недавно недавно чуть не убила ребенка, переворошила пол города и отдавила ноги его основателям, но посмотрите, она же такая миленькая. Особенно когда в полуобморочном состоянии. Спрашивается, и откуда же у рыцарей такая любовь к спящим красавицам?"
Без стеснения, он сунул девушку в руки её будущему защитнику. И взяв свиток быстрым подчерком набросал список желаний, озвученный ранее.
"Моего коня, живым и здоровым, мой второй меч и мои вещи" - в пару строчек появилось на пергаменте, после чего ведьмак потерял всякий интерес к свитку, зато уставился на сидевшую ворону. Вспомнив неизвестного и Велиала он нахмурился.
- Ради праздного любопытства, как вы относитесь к лошадям? - уточнил ведьмак, после чего добавил, - и часто ли тут бывают такие птицы?
После чего он ткнул в сидящего ворона.

Мир, размытый и скрытый за шумом крови в ушах, не спешил возвращать себе внятные формы. Её подхватили, кому-то передали… Жрице не нужно было глядеть, чтобы понять, кому. И остаться хотелось дольше, чем на пару минут. Гораздо дольше.
«Может, это правда моя судьба?»
«Или участь»
Успел ли основатель заметить тот поток золотистой энергии, устремившийся из её тела в браслет и узнать в нём магию света? Догадался, кого ему вручили? Балансируя между явью и забытьём, жрица устало вздохнула. От слабости было до тошноты дурно, и вместе с тем так хотелось остановить время и законсервировать миг. Дальше ведь лучше не будет.
В сознание издалека пробился голос ведьмака. Нира с ужасом приготовилась, что сейчас он объявит её опасной сумасшедшей, и что дескать привёл он её в город только затем, чтоб сдать под стражу. Но нет, оказалось другое, не менее странное.
«Что? Какие лошади, какие птицы?»
Разлепив тяжелые веки, магичка осоловело и заторможено огляделась, проследив за указанием руки беловолосого, пока не наткнулась расфокусированным взглядом на чёрный выступ на крыше. Сердце ёкнуло.
Ворона? Опять?

Кажется, статус местных сумасшедших теперь разделят уже оба оставшихся горе-путешественника во времени. Неплохое начало. Ведьма усмехнулась, и тут же сдавленно застонала, когда Катсуро прижал её крепче. Вовсе не от удовольствия правда. Нет, его капля тоже была, но боль от усилившегося давления на вывихнутое плечо она слабо смягчала. Шипя сквозь стиснутые зубы, рыжая здоровой рукой как смогла поправила положение своей многострадальной конечности. Боль не ушла, но сделалась терпимой. Ну почему, почему она не залечила руку раньше?
«Надо бы попросить кого-то вправить сустав»
Она так привыкла к своей магии света, что мысль об обычном лечении теперь казалась невероятно странной. Но сейчас боль это хотя бы ускорила возвращение в реальность, точно оплеуха. Но не успела жрица понять, что на уме у вернувшейся птицы, и при чём тут лошади, как основатель унёс ей прочь.
- Я не его женщина, - слабо улыбнулась вдова, - Моё имя Нира О’Берн.
Она, правда, успела заметить свиток и подумать, что словосочетание «ведьмак» и «лошадь» отзывалось в голове каким-то воспоминанием, свежим и важным, но сейчас уставшая магичка не могла выловить его из пруда своей памяти. А может, просто не хотела. О стольких ужасных и сложных вещах, событиях, деталях и вероятностях нужно сейчас подумать, но она не хочет. Не сейчас.
- Со мной… Много всего случилось, и почти ничего хорошего. Мне просто нужно немного передохнуть. Вы простите, что так отягощаю.
Устало выдохнув, она опустила голову Катсуро на плечо. Скажет он что-то о птице? Спросит ли? Может, самой задать вопрос? Нет, нет, не сейчас. Она подумает об этом позже. Пара минут покоя, пока кошмар не повторился снова, пока она может просто побыть с ним рядом, чувствовать на себе его руки, запах, поглядеть на не искажённое болью и ожогами лицо. Такое красивое, боги милосердные! Скоро она будет думать об ужасах и тяжелых решениях, а сейчас подумает только о том, что душу б продала за то, чтоб её сейчас поцеловали.
«Да только не так уж я тебе нравлюсь, когда не знаешь, кто я, да?»
Чародейка усмехнулось уголком рта и устало прикрыла глаза. Не важно, всё не важно.

Сколько у него было времени? Тогда они успели перекусить и инцидент с Нирой. Пол часа? Или меньше? И стоит ли гадать, если они уже сильно изменили эту временную петлю?
Он хотел было остановиться и отдернуть Катсуро, но в голову пришла хорошая мысль, что говорить лучше в помещении. Подальше от глаз ворона.
Похлопав по крупу коня, ведьмак провел по загривку своего товарища.
- Рад что ты жив, мой друг, - с тоской в голосе произнес Римон. Потеря амуниции нисколько не тревожила его. С этим он смирился. Смерть боевого товарища, того, за кого он нес ответственность тяготила сердце мутанта гораздо сильнее. И вот он тут, живой, здоровый и вполне довольный жизнью.
Конь выглядел настороженным и косился на окружающих, явно не особо радуясь резкой смене обстановки. Но оставался смирным: хозяин рядом и спокоен.
- Только одного и один раз, - чуть улыбнувшись ведьмак поглядел на Цу Дэ, - Его зовут Квинт. Это мой боевой товарищ. Квинт, это Цу Дэ, она хорошая. Побудь пока с ней. Цу Дэ, дай коню понюхать свою руку. и постой с ним. Он редко кусается.
Каким бы ни был этот мир, Римон осознал одну простую вещь: привязанности тут вредили. Ему нужно было избавиться от Квинта. Так, что бы того ждала хорошая и вольготная жизнь. И... Это место было ничем не хуже других....
Убедившись, что процедура знакомства девушки с конем окончена, ведьмак пошел за Катсуро.
- Мы ищем опасного преступника. И случайно оказались у Вас, Катсуро, - догнав мужчину ведьмак заговорил спокойным голосом, - мы не хотим, что бы наше присутствие осложнило вашу жизнь и предпочли бы уйти из города. Прямо сейчас. Если Вы относите коня к ездовым животным, а не закуске, я бы хотел обменять его на провиант и проводника в Проклятые земли. Большего я сказать не могу. Чем меньше вы знаете, тем будет лучше для всех нас.

Очень и очень хотелось продолжать ни о чём не думать. Увы, у подоспевшего ведьмака были совершенно иные планы.
Неохотно открыв глаза, Нира посмотрела на своего спутника уныло, устало. Наверное, он был прав. Но вдова не только не выглядела, она и впрямь не была человеком, готовым путешествию. Как, глядя на неё, уставшую, беспомощную, слабую, одетую в совсем не дорожное платье вообще можно решить, что в Тёмных Землях эту девушку ждёт что-то кроме смерти? Ну какая из неё охотница на преступников? Смех, да и только!
Но Катсуро больше не предлагал ей остаться в городе, не обещал, что здесь она будет в безопасности. Не задавался вопросом, почему девушка выглядит такой побитой, когда её спутник целёхонек. Не думал предложить позвать лекаря.
И это, наверное, правильно. Так и относятся к незнакомкам. Нормальные люди не влюбляются с первого взгляда в первую встречную. Особенно когда ждут свою невесть кем напророченную избранницу, верно?
Конечно же верно. Только вот Нира себя здравомыслящим человеком уже давно не ощущала, и сейчас от этого здорового безразличия ощутила набухший в носоглотке болезненный комок подступающих слез. Чтобы не разрыдаться, пришлось заткнуться и аккуратно промокнуть ресницы. Какое уж тут здравомыслие, скоро она собственным глазам не сможет довериться!
«Успокойся, дура»
- Спасибо, - негромко поблагодарила она Катсуро, когда тот усадил её на подушки. Плохо, очень плохо, что они не дошли до закрытых комнат. Есть ей совсем не хотелось. Может, только смочить пересохшее горло, но Нира не решилась просить у ведьмака принести ей чаю.
- Будет славно, если проводник сам не будет тёмным существом, - бесцветным голосом выдавила жрица.
Слова про гостей заставили сердце испуганно сжаться. Всё же придут? Она так надеялась, что ведьмак успел вовремя отнять её силы, и ворона не успела учуять их. Птица ведь не глядела именно на неё, как прошлый раз? Но неужели всё равно являлась вестником Велиала? Могли ли его привести сюда иные причины, кроме нарушения этого странного запрета?
Нервно сжимая пальцы здоровой руки, она проводила взглядом Катсуро, а затем обеспокоенно посмотрела на Рока. В голове наконец всплыло воспоминание.
- Конь? Разве не его ты просил в награду? – тихо спросила рыжая, непонимающе качая головой. – Зачем же теперь отдаёшь за такую малость? Неужели у нас совсем нет денег? Ты ведь с ним больше не свидишься, если…
«Если мы правда изменим прошлое и вернемся в своё время»
Но вслух говорить не стала. Отвернулась, опустила голову. Вспомнила замеченный в руках блондина свиток. Тоже от «Г»? И на это он потратил своё желание?
Быть может, у демона и оборотницы появились такие же, и они пожелали прекратить сврё в этом фарсе участие? Вернуться?
«Что ж, это куда разумнее, чём чёртов конь, променянный на еду»
- А может, нам и не нужно никуда идти? – чуть слышно пробормотала жрица, - Вдруг пророчество – правда? Может, нужно остаться? Разве тебя что-то держит… там и тогда?
Кто был этот «Г»? Почему помог им? Что потребует за это?
Почему он – или она? – отмотал время именно к тому моменту, когда она снова встретила Катсуро? Не к тому, где Нира просто проговорилась о путешествии во времени. И не к тому, когда путешественники ещё не зашли в город. Это не может быть просто так, верно? Это что-то значит.
«И если он помог нам…»
Может, она правда должна остаться? Может, это действительно её судьба? Может, если Цу Дэ попадёт к Велиалу, то это будет лучше, чем судьба ученицы к Мистеру Кто? Может, она не сделается таким ужасным монстром? Нира наделась уберечь её от этой судьбы словами, предостережениями; надеялась, что самая большая сложность будет в том, что её примут за сумасшедшую или шарлатанку. Увы.
Да и куда идти? Если был хоть малейший шанс, что Тирий не блефует… Она больше не может убить его. Едва ли сможет и уговорить ведьмака убить Присциллу, и ещё с меньшей вероятностью правда сможет её одолеть. Особенно когда их теперь осталось только двое. Разве Смерть не послала бы их сразу за виновницей конца света, если бы это было возможно?
- Судьбы, как сложно, – бессильно вздохнула жрица, - Нам нужно поговорить, прошу.
Она не знала, было ли это безопасно на площади. Народ ещё не столпился, но вдруг кто-то сумеет подслушать? Но ведь и уходить, когда к ним вскоре должен вернуться согласившися помочь основатель, тоже было странно.

Одной проблемой было меньше. Скорее всего.
Как решить трудную задачу? Разбить её на несколько простых, записать в столбик и зачеркивать по мере выполнения. Основной вопрос был в том, что никакой проблемы не было. Вообще ничего не было. Метафора про лист на ветру была близкой, но...
У листа было четкое мировосприятия. Верх, низ, дерево с которого он слетел и земля на которой закончит свой путь.
Римон ощущал себя щепкой, попавшей в шторм. И самое главное - вывести из под удара тех, кто тебе дорог. И, кажется, Квинт был в безопасности. Настолько, насколько это возможно в этом мире.
Бросив взгляд на Ниру он не улыбнулся. Развернувшись он дошел до кастрюль, набрал в две плошки еды, подобрал столовые приборы и вернувшись поставил все перед девушкой.
- Ешь, - он был слишком зол на неё, чтобы вести диалог. Слишком зол на себя за то, что раз за разом оказывался неспособным переломить ситуацию.
Но... молчать было глупостью.
- Я не отдаю коня, - он посмотрел в ту сторону, где должен был быть Квинт, - я обеспечиваю ему безопасность и жизнь, которую сам сейчас дать не в состоянии. Делаю то, на что сейчас способен.
Самое простое было ответить на вопросы. Подобрать слова на уже имеющиеся вопросы - простая задача.
- Мы дали слово. Подписали контракт. Вспомни с кем, - чем меньше будет понятно стороннему слушателю - тем лучше, - Сколько стоит твое слово, что ты так просто хочешь его нарушить?
Он замолчал. Срочно нужно было заняться хоть чем-то. Заткнуть разум простым упражнением.
- Я пойду до конца. Пусть даже и в одиночку, - ведьмак, который так просто отступается от заказа - не ведьмак. А эта связь была тем немногим, что у Римона осталось. И отказываться от своего Пути он не собирался, - А тут лучше не задерживаться. Мы не знаем, кто еще помнит.
Сердце требовало абсолютно иных слов и интонаций. А разум... Разум требовал разминки. Хоть какой-то. А не полностью отдаваться на развлечение шторму.
- Какая твоя любимая еда? - хоть какая-то информация, - и что ты не станешь есть ни при каких условиях?

То, что ведьмак решит позаботиться о её пропитании было одной из последних вещей, которые О’Берн сейчас ожидала. Если это был способ заткнуть её, то крайне гуманный.
- Спасибо… Только у меня ведь рука, - жрица кивнула на вывернутое плечо. Если правой рукой она ещё как-то управилась с палочками, то вот попытка провернуть это левой наверняка обернётся либо пыткой, либо конфузом, - Да и я ведь уже ела.
Нира всё ещё не догадывалась, что их с Роком по разному перенесло, и хвала за то богам. Одна мысль о том, как во время отмотки времени еда бы поднималась вверх по пищеводу, из пережёванной кашицы снова становилась цельной и наполняла тарелку… Да, от одной этой мысли могло бы вывернуть. Хорошо, что она ведьме не приходила.
- А вы, должно быть, не успели, - слабо улыбнувшись, она подвинула миски ближе к блондину. Может, на сытый желудок мужчина будет меньше гневиться. Хотя то, что её прямо сейчас не возили мордой о неструганный стол, уже говорило о немалом самообладании.
«Почему же они пропали? Кем же Хельга теперь меня считает?»
Вдова снова сникла. От слов ведьмака тоже.
- Всего этого не было в контракте, - покачав головой, тихо ответила Нира, - Такой цены там не было. Ты не понимаешь…
«И не поймёшь», - с ужасом подумала жрица. После слов ведьмака о том, что он пойдёт до конца, поняла, что даже если всё ему расскажет, даже если он поверит, то наплюёт на это. Поставит свой бессмысленный долг выше. И что тогда?
«И тогда я убью тебя. Потому что тоже хочу уберечь того, кого люблю»
Она поднесла руку ко рту, давя вновь подступающие рыдания. Медленно вдохнула. Выдохнула. Выпила чаю.
- Да и за нами, кажется, не надзирают. Иначе бы уже… того, - рыжая ухмыльнулась, выразительно дёрнув головой, - Всё развалилось, не успев начаться. Но наша цель ведь в чём-то большем, чем… "поимка преступника". Вдруг этого можно добиться другим путём?
Девушка помолчала и тихо добавила.
- Он знает, что мы за ним идём. И это его прислужник занял моё тело и сделал… то, что сделал. Я вернулась, - жрица коснулась разбитой губы, - вот на том моменте.
Ты можешь вспомнить, было ли… хоть что-то? Что-то необычное?
Вопрос про еду снова поставил в тупик. Нира уставилась на спутника растерянно и удивлённо. У неё целую вечность не интересовались, что она любит; а уж слышать такой вопрос от человека, наверняка страстно желающего пару раз приложить её мордой об угол, было совсем странно. Не похоже было, что он сейчас правда захотел вдруг узнать её, как живого человека со своими чувствами, желаниями и привязанностями. Вдова попыталась распознать, не было ли в этих вопросах зашифрованных намёков и вынужденных иносказаний, но в упор не видела таковых.
- Я… Я раньше любила всё острое и пряное. Любила сливовый чай, любила гипокрас и метеглин…
Пожалуй, теперь всё это было не совсем правдой.
Совсем недавно ведьма съела ребёнка. Вгрызалась тушку младенца Цу Дэ, обгладывала до кости и думала, что не существует в мире мяса вкусней и нежней. А затем сожрала сырой мозг, сердце и печень маленькой девочки, ненасытно глотала кусок за куском, стоя над её вскрытым трупом.
Вот какая у неё была любимая еда, вот какое самое желанное блюдо. Даже увидев перед собой сгоревшее тело Сильвары, первой мыслью у жрицы было «как вкусно пахнет», первым порывом – отщипнуть кусок мягкой плоти. Ничто больше не могло с ним сравниться.
Оставалось ли после этого в мире хоть что, что она не способна была съесть?
- Не знаю, - скромно улыбнулась чародейка, - Наверное, не стала б есть ту гниль, какую любят северные люди. Хакарл там, кивиак и всё в том духе.
О да, она ведь женщина высоких стандартов. Ей подавай сырое и ещё недавно дышащее.