Дом на отшибе

Как и многие другие подобные строения, это не отличается особой историей. Оно было заброшено довольно давно и уже просто ждет, когда время возьмет свое.

>>> Острова Андромеды :: Погибшая империя::Таверна «Бочонок меда»

Жужжание пчел и прикосновения маленьких крылышек слились в одно со слепящим светом, во время перехода Однако она этого не слышала, в голове у аазимар колокольным звоном отдавались слова Алька, усиливаясь и отдаваясь многократным эхом.
Только помни, что хранитель от кавалеров не защищает. Придётся развлекаться.- выходка герцога не так задела девушку, как слова вампира. От Лоэнгрина она догадывалась, что можно ожидать любой выходки, но Альк..Мысленно она пожелала дабы обеих мужчин искусали пчелы, хоть их яд и считается целебным, но все же, хоть на внешний вид они будут походить на подушки, утыканные тысячами маленьких жал. Но это были лишь мечты. Пчелиный портал, а как его еще иначе назвать, бережно высадил Айфри на старую лавочку, укрытую от солнечных лучей раскидистыми ветвями-руками старых, замшелых от времени вязов, некоторые из которых покосились, выставив из под земли корни. Создавалось ощущение, что они хотели бежать от чего неведомого, но так и застыли, в вечной попытке побега. Камень указатель и неподалеку дом.
- Куда это нас занесло?- сказав нас, она надеялась, что и Альк и пришлый немец окажутся тоже здесь. Она конечно весьма обиделась на слова Сенеса, однако решила смолчать, пусть думает все, что ему угодно, тем более он знает ее далеко не безупречное прошлое. Однако как она считала тот, кто любит, таких слов не проронит. Решив не ждать спутников девушка направилась к чуть видимому впереди дому, здраво рассудив, что ее догонят, да и фамильяр привычно согревал ее шею..

----->Острова Андромеды :: Погибшая империя :: Таверна «Бочонок меда»

Герцог фон Люттенхоф висел в воздухе и, дрыгая ногами, припоминал все немецкие ругательства – одно изощреннее другого. Нет, за свою жизнь он, конечно, многое повидал. Но такие перемещения в пространстве были в новинку. А технику безопасности в подобных путешествиях ему никто не объяснил. И даже не потрудился предупредить. Вообще, откуда что взялось? Кто-то из них колдонул? Ладно же, ладно же, он еще разберется с этим. Как только поймет – что делать дальше.
Пчелы исчезли, не причинив ему особого вреда. Но портал выкинул Лоэнгрина прямо на старое дерево. И сейчас он, держась одной рукой за ветку, прикидывал в уме – сломает он себе шею, если прыгнет вниз, или нет. Впрочем, висеть тут вечно – тоже не вариант. Герцог с тоской посмотрел на лежащий под деревом плащ и сумку, в которые он вцепился в последний момент перед телепортацией. Коротко ругнулся и, разжав руку, шмякнулся на землю. К счастью, вполне удачно. «Удачно» - значит, без переломов и вывихов. Потирая ушибленную поясницу и пятую точку, Лоэнгрин осмотрелся. Его спутников не было видно. Между деревьев просматривался какой-то дом, он даже издалека герцогу не понравился. Но там могли оказаться Айфри и герр Сенес. Значит, нужно пойти и посмотреть – что за дом. Ну, в самом деле, не бегать же с криками по этой рощице, зовя остальных, словно испуганная полуобморочная девица? Хмыкнув, герцог фон Люттенхоф подхватил плащ и сумку, поправил заплечные ножны с мечом и бодро зашагал в сторону дома, зорко вглядываясь в открывающийся из-за деревьев пейзаж. Ему даже показалось, что на дорожке к дому мелькнула девичья фигурка. Айфри? Лоэнгрин все же решился и позвал негромко:
- Фройляйн Айфри? Это вы?

>>> Город Сириус; Таверна "Бочонок мёда"

Пчёлы вампира, конечно же, не искусали, но сами прикосновения их маленьких телец доставляли ему непередаваемые ощущения. К тому же, если учесть, что у пчёл тоже должна быть кровь, а Альк уже успел заново проголодаться, всё бы было как раз наоборот… Но насекомых спас от покусания только тот факт, что скачок в пространстве уже был совершён, а чересчур хищный юноша выкинут на землю…
Поднявшись и отряхнув одежду, Сенес огляделся. Здесь он точно ещё ни разу не бывал, а поэтому следовало не терять ни спутницу, ни спутника из вида… Кстати о них – где же они?
Осмотревшись более пристально, вампир наконец заметил неподалёку Айфри и подкрался к ней со спины, встав точь-в-точь за левым плечом, олицетворяя её темную сторону, и шепнул на ушко:
- Я – твой тёмный хранитель… И я советую тебе не обижаться. Ведь, как говорится, на обиженных воду возят… А ты у нас баронесса. - последние слова юноша сказал уже обычным голосом.
Всё же Альк был не столь глуп, чтобы не заметить, что его слова задели девушку… А зачем, собственно, он их сказал? Ну да, возможно, он её ревновал… Но только не к немцу – что с того возьмёшь? Игры с кокетством заставляли его относиться к ней так, как в высшем свете относятся к дамам… А как в высшем свете относятся к дамам? Так, как относятся они сами к кавалерам.
Спокойно взирать на любую словесную дуэль Сенес никак не мог, а, если уж аазимар решила затронуть такие игры и разговоры, то пусть расплачивается – уж он-то не промолчит, а наоборот вставит словечко.
Да и в сказанных вампиром словах не было и тени виноватости, всего лишь ненавязчивый совет. А последует ли Айфри ему – её решение. Ведь юноша почти никогда не говорил что-нибудь просто так…

Настороженно шагая к дому, одиноко стоящему в этом месте Айфри неотступно пыталась понять, что именно здесь не так, тоненькая нить понимания дразнила извиваясь, вот вот и тайна раскроется, но нет..- Постой ка, как просто.- девушка резко остановилась. Со стороны казалось, натолкнувшись на невидимую преграду.- Такой огромный дом в лесу. Вот что не так.- сообразила все таки она. Мелькнувший впереди силуэт заставил напрячься, это была девочка лет пяти, удерживающая за одну лапу плюшевого медведя. Закрыв глаза Айфри тряхнула головою, пытаясь избавиться от наваждения. Тщетно. Малышка, неслышно скользя исчезла за разросшимися зарослями плюща.
- Фройляйн Айфри? Это вы?- вопрос Лоэнгрина заставил аазимар оглянуться и махнув рукою в сторону девочки выкрикнуть.
- Там, она.- ускорив шаг она пытается догнать девочку, как Альк, неслышно появившись за спиною шепотом посоветовал ей не обижаться. Сейчас все внимание Айфри было направлено на малышку.
- Баронесса, как раз она, подкидыш в корзинке и титулом.- рассеянно буркнула устремившись бегом за вновь мелькнувшим клетчатым с белыми оборочками платьицем.
Девочка обернувшись поманила за собою аазимар и шагнула а приоткрытую дверь дома. Не задумываясь ни секундочки та влетела в дом следом за малышкой.
- Где же ты?
Медвежья лапка скрылась за дверью, под лестницей, ведущей на второй этаж.
- Постой, не убегай, я не сделаю тебе ничего плохого.- с разгону Айфри влетела в дверь, на удивление легко впустившую ее внутрь, даже не скрипнув. Пол под ногами провалился. Хотя нет, провалился, несколько не верно. Представьте себе на полу двустворчатую дверь, открывающуюся вниз, в пустоту, а потом вновь, возвращающуюся в исходное положение. Вот как раз это и произошло с Айфри, рухнувшей в подземелье. Звонкий детский смех и девочка постояв у двери в полу вышла в холл, ожидая спутников аазимар. Дверь, в которую перед этим так просто вошла Айфри ощерилась металлическими шипами. Малышка обняв игрушку напевала, какую то ерунду.
- Раз, два, три, четыре, пять, Алиса будет разделять. Этот зайчик перепутал дверь с ямой и угодил в ловушку, а что бы его оттуда достать нужно кое что сказать. Правду, правду и без лжи ты о страхе расскажи. В отражении зеркал страх тот был и вдруг пропал.

Лоэнгрин вышел на парковую дорожку. А вот и фройляйн Айфри. Только куда это она побежала? Он протянул руку, чтобы удержать девушку за плечо, но поймал лишь пустоту. Никогда ему не постичь женского разума. О чем думают эти прелестные создания в такие моменты? И где прячут свою логику? Разве можно бежать сломя голову в старинный полуразрушенный дом? А вдруг там опасно? Вздохнув, герцог фон Люттенхоф, отметив боковым зрением, что герр Сенес тоже здесь, направился к дому, следом за Айфри. Перед тем, как войти внутрь, Лоэнгрин вытащил из сапога нож и, поудобнее перехватив его в руке, толкнул дверь. Дом встретил его тишиной. Говоря о такой тишине, обычно добавляют эпитет «мертвая». Люттенхоф прерывисто вздохнул, чувствуя, как вдоль по позвоночнику пробежал неприятный холодок. Из глубины длинного темного коридора к нему приближалась маленькая девочка. Почти ребенок. Лоэнгрина насторожило не столько наличие девочки в этом старом, явно необитаемом доме, сколько то, что у нее была странная, почти прозрачная бледность и…
- Пресвятая Дева, она словно парит… - Лоэнгрин не был религиозен, святых он вспоминал лишь в самом крайнем случае, когда переживал наиболее сильные эмоции и забывал надеть маску холодной циничности. Сейчас, по-видимому, как раз такой случай. Девочка, действительно, передвигалась совершенно бесшумно. И если присмотреться, можно было заметить, что она не касается ножками пола. В руках она держала игрушку – старого плюшевого медведя. И от этого герцогу почему-то стало еще больше не по себе. Девочка была все ближе. Нужно срочно на что-то решиться. Лоэнгрин огляделся – Айфри по-прежнему нигде не было видно. Маленькая призрачная хозяйка вряд ли пропустила бы девушку в дом просто так. Это значит, нужно быть максимально вежливым с юной фройляйн. Даже если она призрак. Лоэнгрин убрал нож обратно в сапог и опустился перед девочкой на одно колено.
- Приветствую хозяйку этого дома.
Девочка «подплыла» к мужчине и взяла в ручки его лицо. Он не почувствовал прикосновения, лишь стало чуть больше холодить кожу. Когда же малышка заглянула ему в глаза, мужчина с трудом удержался, чтобы не отшатнуться. На него смотрели две бездны. Мертвые бездны. Холодный страх заполз Лоэнгрину в душу ядовитой змеей и свернулся там клубком. Непонятно откуда, но эта девочка знала о нем все. Внезапно малышка рассмеялась. Ее звонкий смех отскочил от стен и прокатился по дому, заставив герцога вздрогнуть. Что это за звук за спиной? Кажется, входная дверь открылась. Люттенхоф надеялся, что это герр Сенес, а не приятели милой призрачной деточки. Тем временем девочка «поплыла» по коридору, оглядываясь, словно приглашая герцога следовать за собой. Она что-то говорила, но Люттенхоф не сразу смог расслышать. Ему почему-то казалось, что в этих словах разгадка – где искать Айфри. Поэтому он, не дожидаясь Алька, устремился по коридору вслед за девочкой, напряженно вслушиваясь. И то, что он услышал, ему совсем не понравилось:
- Этот зайчик перепутал дверь с ямой и угодил в ловушку, а что бы его оттуда достать нужно кое-что сказать. Правду, правду и без лжи ты о страхе расскажи.
Потрясенный догадкой, Лоэнгрин не заметил, как девочка остановилась, и едва не налетел на нее. Они оказались в очередном коридоре со множеством закрытых дверей. Девочка вновь и вновь повторяла слова, требуя назвать свой самый сильный страх. Обмануть ее было невозможно. И герцог это понимал. Дрогнувшим голосом он произнес:
- Я боюсь оказаться один на один с тьмой.
Это был давний страх. Лоэнгрин полагал, что уже давно преодолел его. Но сейчас он не мог лгать. Девочка удовлетворенно кивнула и указала ему на одну из дверей. Герцог фон Люттенхоф медленно приблизился, и, повернув дверную ручку, зашел внутрь.

- Баронесса, как раз она, подкидыш в корзинке и титулом.
- А? - уставившись на аазимар, юноша остановился и замер, пытаясь осознать сказанное. Сказанное почему-то никак не хотелось осознаваться, поэтому вампир лишь тряхнул головой и рванул в том направлении, в котором скрылась девушка.
Едва не врезавшись в дверь какого-то строения, Альк остановился и, выждав несколько секунд, повернул ручку. Дверь плавно отворилась, приглашая его зайти. Сделав один шаг вперёд, Сенес заметил девочку в конце коридора...чужую, как будто не от мира сего... Присмотревшись, вампир клацнул клыками от удивления.
Призрак... Душа, не познавшая покоя... - пронеслось у него в голове.
Если бы он не умер уже давным-давно, то минимум бы испугался. Но сейчас... Юноша лишь спокойно и также отстранённо наблюдал за ребёнком, склонив голову набок.
- Этот зайчик перепутал дверь с ямой и угодил в ловушку, а что бы его оттуда достать нужно кое-что сказать. Правду, правду и без лжи ты о страхе расскажи. - с этими словами девочка двинулась куда-то вперёд, явно пытаясь указать ему путь, но и требуя... рассказать свой страх? В уме Альк уже где-то в десятый раз поклялся самым коварным способом разобраться с одной проклятой авантюристкой на букву "А"... Но позже, сейчас же "главной проблемой" был призрак девочки, всё требующий следовать за ней и озвучить свой страх... Еле слышно вздохнув, вампир направился за ребёнком, пытаясь поймать за хвост свой страх... каким же он был?
- Раньше я думал, что боюсь прошлого... Но сейчас я больше всего боюсь потери, которая бы сравнилась с прошлой. - наконец вымолвил юноша, разобравшись во всём, что творилось в его заблудшей душе... Ведь теперь он больше всего боялся потерять её, потерять так, как прежде... Потерять по своей вине.
Тот факт, что пришлось поделиться своим страхом с призраком, не особо ему нравился, но это стоило того, чтобы страх не воплотился в реальность.
Девочка никак не отреагировала на это "признание", а лишь указал своей призрачной ручкой на дверь, которая появилась прямо в ближайшей стене.
Отступать было уже довольно поздно, поэтому Альк и повернул ручку странной двери, входя внутрь и готовясь к любой неожиданности.

Падая в низ Айфри успела сгруппироваться, что бы ненароком себе ничего не сломать, хоть лететь пришлось и недолго, но с музыкой так сказать, фамильяр не удержавшись на шее аазимар пытался махать лапками, громко цокая от переживания. Удар, каменные плиты пола были жесткими.
- Ууух... Вот ведь вляпалась.- процедив сквозь зубы поднялась потирая бедро. В помещении царила тьма, ни единого окошка, вытянув вперед руки она сделала шаг вслепую, еще и еще...
- Э нет, так не годится, не мешало бы добавить огоньку.- Айфри выпустила в разные стороны огненные стрелы, что бы увидеть где находится. Картина, открывшаяся ей была довольно безрадостной, каменный мешок с дверью в потолке, лишь на дальней стене блеснуло подобие зеркала, но судя по тусклому отсвету на его поверхности, изрядно припавшее пылью. Девушка замерла на месте, вслушиваясь в темноту. Сбылся ее самый жуткий кошмар, она осталась одна. Обхватив себя руками и содрогаясь всем телом Айфри двинулась в ту сторону, где видела блеск зеркала.
В это время там, где остались ее спутники происходило что то мистическое, иначе это и назвать то нельзя никак.
Первым в дверь, указанную призрачной девочкой вошел герцог Люттенхоф. По началу все было нормально, лишь щелкнул за его спиною дверной замок, как он оказался окружен со всех четырех сторон зеркалами. Каково это, видеть себя со всех сторон. Барон смотрел на свое отражение, которое подернувшись рябью начала заволакивать тьма, вязкая, липкая, непроглядная, сама безысходность, куда бы он не взглянул, все отражения тонули во мгле, даже его самого накрыло, лишая возможности дышать.
Сенес очутился в точно такой комнате, с той лишь разницей, что зеркала были из полированного серебра, что бы отразить вампира. Его же страх был несколько иным. Зеркало, по правую руку от него показывало прошлое, ту, что он потерял, он вновь переживал смерть Гилеаны, а левое показывало, как тает, становясь все призрачней та, которой он дорожил. Вот уже она почти не видна, лишь очертания фигуры еще секунда и...
Смогут ли они справиться со своими страхами, преодолеют ли их, пройдя вперед, ведь нужно кажется немного, победить страх и шагнуть ему навстречу, сделав выбор. Кто знает....

Лоэнгрин вошел внутрь. Помещение казалось небольшим. Деревянные доски слабо скрипели под ногами. Герцога это радовало, здесь не было той мертвой тишины, как в коридорах дома, когда по ним передвигалась призрачная девочка. Кромешную тьму разбавляло лишь слабое серебристое свечение в центре. Мужчина внимательно рассматривал источник свечения. Это было большое зеркало в старинной деревянной раме, наполовину закрытое куском черной ткани. Кроме этого зеркала в комнате были еще зеркала. Но светилось лишь одно. Он него исходил холод, но Лоэнгрин вдруг испытал внезапное неконтролируемое желание подойти ближе. Он смутно догадывался – что увидит в этом зеркале. Маленькая хозяйка дома указала ему именно на эту дверь неспроста. Он назвал ей свой страх и теперь должен победить его. По сути, победить самого себя. Это, как известно, труднее всего. Повинуясь порыву, герцог фон Люттенхоф подошел и сдернул с зеркала покрывало. Мутноватая поверхность пошла рябью. Вспышка света заставила мужчину зажмуриться, а когда он открыл глаза, то увидел в зеркале уже не свое отражение. Сердце Лоэнгрина сжалось, руки похолодели. Он не ошибся.
Это произошло с ним много лет назад. Ему едва исполнилось десять лет. Отец (тогда маленький Лоэн еще не знал тайну своего рождения и считал Августа родным отцом) застал мальчика в своем кабинете, у шкафа с книгами. Непонятно почему тяга к знаниям Лоэнгрина так взбесила мужчину. Ухватив мальчика за руку, он дал ему пощечину и потащил в одну из старых спален в необитаемом крыле замка. Когда-то она принадлежала его отцу. Лоэнгрин помнил деда - это был человек с растрепанными седыми волосами и крючковатым носом, он никогда не улыбался и мог запросто забить своего слугу кнутом насмерть. Мальчик панически боялся его даже после того, как дед умер. Отец это прекрасно знал. Он втолкнул ребенка в спальню деда и запер дверь снаружи со словами: «Посидишь тут до завтра, может, образумишься». Первый час Лоэнгрин сидел на полу неподвижно, его отвлекала горящая от пощечины щека. На улице вечерело, и в комнате стало постепенно темнеть. Мальчик прислушивался к каждому звуку, в каждом блике он видел призрак деда с кнутом в руках. Наконец, совсем стемнело. Тьма была холодной и липкой, как и страх… Будущий герцог фон Люттенхоф все также сидел на полу, мелко дрожа, боясь даже смотреть в сторону кровати, на которой пару лет назад умер дед. Лоэнгрин чувствовал себя одиноким и несчастным. Внезапно резкий порыв ветра распахнул створки окна, мальчик обернулся и слабо вскрикнул, ему показалось, что он заметил движение на кровати. Нервы маленького Лоэнгрина не выдержали. Утром его нашли в комнате без сознания, бледного, словно сама смерть поцеловала его. Эта страшная ночь в необитаемой комнате деда снилась ему потом не раз. Даже когда он вырос.
И сейчас, стоя перед зеркалом, Лоэнгрин снова видел себя маленьким и дрожащим, переживал заново весь ужас, когда он впервые остался один на один с тьмой. Горло перехватило, сердце билось о ребра резкими толчками, готовое вот-вот остановиться от ужаса. Герцог упал перед зеркалом на колени, хватая ртом воздух.
- Я должен победить свой страх. Я. Должен. Победить.
Других решений у этой задачки не было. «Спину, герцог!», - так ему говорил его учитель, когда Лоэнгрин приходил в отчаяние из-за постоянных унижений, которые ему приходилось терпеть от отца.
- Спину, герцог! – Сказал сам себе фон Люттенхоф, чувствуя, как от этих слов распрямляются плечи, уходит паника.
Страх можно победить лишь посмотрев ему в глаза. Герцог спокойно взглянул в зеркало. И рассмеялся. Это ж надо – дрожать из-за своих детских воспоминаний! Страха больше не было. Зеркало внезапно потемнело и лопнуло, обдав Лоэнгрина дождем из осколков. Не обращая внимания на мелкие порезы на руках и лице, герцог шагнул в пустую раму. Окружающая обстановка тот час же сменилась. Теперь Лоэнгрин стоял в помещении с низкими потолками, сильно смахивающим на подземелье. А рядом… Рядом была Айфри.
- Фройляйн Айфри! Вы в порядке? А герцога Сенеса еще нет? Видимо, он тоже проходит свое испытание от нашей гостеприимной хозяйки. – Лоэнгрин хохотнул и сложил руки на груди. – Что ж, подождем.

Подготовиться к любой неожиданности у вампира явно не получилось... а именно к той, что предстала перед ним. Назвав свой заветный страх, он дал подсказку призраку... Легче было бы солгать, но это оказалось бы невозможным - юноша чувствовал это, поэтому и решил смириться, повернув голову сначала влево, а потом и вправо.
Страх начал воплощаться в реальность... Но, если одну смерть он уже пережил, то вторую... Всё же одна из них не могла сравниться с другой. Хотя "старая рана" и давала о себе знать, но не болела так сильно, чтобы причинить боль в полной мере. В конце концов, век уже точно прошёл... Её не вернуть. Тем более угрызениями совести. Возможно, он и был в чём-то виноват, но эта вина не должна вечно висеть тяжёлым грузом... Нельзя вечно оглядываться на прошлое, стоит жить настоящим, а настоящее...
С правым зеркалом было покончено, но оставалось ещё левое - то самое настоящее, которым стоило жить. И здесь он был виноват, ведь не смог остановить её... Если бы я успел... Стоять. Когда-то я уже это говорил. И что вышло? Совершенно ничего. Надо действовать, а не ждать чуда.
Гордо подняв голову, Альк спокойно воззрился на левое зеркало.
- Только не сегодня. - наконец произнёс он, вкладывая в эти слова всю свою уверенность. И зеркало "послушалось", разлетевшись на тысячи осколков...
Не задумываясь, вампир шагнул в раму, оставшуюся от зеркала, и оказался рядом с герцогом и Айфри... живой и невредимой.
Принюхавшись, юноша задумчиво повернулся в сторону Лоэнгрина. Раненные всё же были в их рядах.
- И почему кое-кому так везёт на порезы и царапины? - невозмутимо поинтересовался вампир и тут же облокотился о ближайшую стену, опустив взгляд в пол.
Да что ж такое-то... Вроде совсем недавно ел.
Зов крови дал о себе знать в самый неподходящий момент... Может, герцог и мог за себя постоять, а у Айфри был фамильяр, но подземелья всегда были "территорией" всех детей Ночи, а закрытое пространство - и подавно.
Но пока Альку удавалось держать себя "в клыках", пытаясь побороть инстинкт зверя... Медленно подняв глаза, юноша бесцветным голосом произнёс:
- Айфри? Марвард к атаке готов?

Топот маленьких лапок, пронзительный писк и удовлетворенное чавканье подсказало девушке, что питомец охотится и при чем весьма успешно. - Я не одна, со мною Марвард, он здесь, рядом..- тврдила как заклинание девушка продвигаясь к зеркалу. Дойти до намеченной точки аазимар не успела.
- Фройляйн Айфри! Вы в порядке? А герцога Сенеса еще нет? Видимо, он тоже проходит свое испытание от нашей гостеприимной хозяйки.- герцог выпрыгнул, как чертик из бутылки, Айфри даже споткнулась от неожиданности.
- Алька нет, девочки тоже, она меня заманила сюда, в ловушку, а я как идиотка помчалась..теперь и вы здесь, вот только на Сенеса надежда, может он нас выруч.. - при появлении Алька фраза повисла в воздухе, ибо было ясно, все трое в каменном мешке, выход из которого заблокирован призрачной малышкой.
Слова вампира о царапинах девушка воспринимала в пол уха, прямо перед нею материализовалась девочка и плавно полетев к зеркалу исчезла за ним. Порывисто ринувшись за ней Айфри протянула вперед руку, в надежде коснуться малышки, остановить и поговорить. Не судьба так сказать, слова Алька, такие тревожные, просто истекающие опасностью встряхнули ее. Днем можно было бы увидеть, как побледнело ее лицо, лишь огромные глаза пылали на нем.
- Айфри? Марвард к атаке готов? - псевдодракон все еще пировал в укромном уголке, нервно сглотнув она призвала фамильяра, неохотно оторвавшегося от вкусной пищи.
- А как же герцог, его нужно предупредить.- молнией промелькнуло в голове, найти девочку было уже не важно, она помнила Сенеса там, в жальнике..
- Осторожно, он вампир.- сказала аазимар отходя подальше от Алька, ожидая, пока отяжелевший Марвард вскарабкается к ней.

- И почему кое-кому так везёт на порезы и царапины?
- Потому что я – человек, а не сверхъестественное существо в отличие от некоторых – Не менее невозмутимо ответил Лоэнгрин. – А у людей от невольного контакта с острыми предметами вроде осколков иногда бывают порезы на коже.
Хмыкнув, герцог отошел и прислонился к противоположной стене, чувствуя, как камень холодит спину даже через рубашку и куртку. Ему показалось или все как-то напряжены?
- Осторожно, он вампир. – Голос Айфри был тревожным.
Покосившись на герра Сенеса, Лоэнгрин уловил его странный взгляд и неестественную бледность кожи, и нахмурился. У них и так проблем полон рот, а они вынуждены еще друг с другом воевать. Мило, очень мило. Но делать нечего. Если один из их спутников не в силах обуздать собственного внутреннего зверя – это только его проблема. Но когда их клыкастый друг рассчитывает поужинать кем-то из них, проблема становится общей. Вздохнув, герцог провел рукой по серебряному медальону со старинной кельтской вязью, висящему на груди, и с самым решительным видом достал из сапога нож.
- Фройляйн Айфри, отойдите подальше. Пока я жив, он не причинит вам вреда.
- Говорят, вампиру нужно вбить кол в сердце и отрезать голову. А если просто ударить ножом в сердце, сработает? Все таки, некоторая доля серебра в моем ноже есть. Или ее не хватит, чтобы свалить вампира?
Так Лоэнгрин рассуждал про себя. Разум его был трезв. Герцог взирал на герра Сенеса с холодным спокойствием. Ему уже приходилось сталкиваться с вампирами. Но вампир, испытывающий жор, был в коллекции Лоэнгрина первым. И если в том возникнет необходимость, он убьет его, не раздумывая. А если не сможет… что ж, значит, не сможет. Жаль только малышку Айфри. Она не заслужила такого финала. Сам же герцог не боялся смерти. Напротив, он то и дело играл с ней в весьма азартные игры, ходил по лезвию, смеясь ей в лицо.

Игра, в которую хотел сыграть герцог, всё больше отрезвляла вампира, убирая жор на второй план...
- Фройляйн Айфри, отойдите подальше. Пока я жив, он не причинит вам вреда. - заслышав такое, юноша и вовсе расхохотался, немигающим взглядом наблюдая за парочкой.
- Айф, тебе не кажется, что ты это уже когда-то слышала? Разве нет? - наконец соизволив заметить нож в руке Лоэнгрина, Альк зловеще добавил, - Не железяки разбивают сердце, сударь... Особенно, если оно уже разбито.
Вампир прекрасно понимал, что его слова могут как-нибудь задеть аазимар... Но он хотел добиться определённого эффекта, чтобы на этот раз закрепить урок, который, как показывало происходящее, она явно не усвоила за все прошлые два срыва... Жор хоть и давал о себе знать, но ещё не успел захватить его разум.
А посему Сенес всё также стоял у противоположной стены, не двигаясь и лишь наблюдая за всем происходящим.
- Чуть что, так сразу убивать... Даже я не позволяю себе такого. - наигранно назидательно произнёс он, клацнув клыками, - А ножичек ничего такой... Добротный.
Спектакль всё больше и больше нравился юноше, но, как не хотелось это признавать, он должен был уже заканчиваться.
Закрыв глаза, Альк хмыкнул:
- Но даже такой добротный ножичек может сломаться... Я ничего против не имею, но, думаю, не очень приятно что-либо терять, верно, герцог? - с этими словами вампир вновь открыл глаза, в которых больше не осталось и тени хищности, которая могла бы им завладеть.

Смех Алька и его застывший взгляд заставили аазимар замереть на месте. Случившееся дальше было совершенно ошеломляюще.
-Пока я жив, он не причинит вам вреда. Айф, тебе не кажется, что ты это уже когда-то слышала? Разве нет?- казалось ведро ледяной воды одним махом выплеснулось ей на голову....Словно потеряв опору она осела на пол, не обращая ни малейшего внимания на пыль и сор и подтянув к груди колени обхватила их, глядя невидящим взглядом в пустоту. Хотя нет, не в пустоту, картины прошлого разворачивались перед нею.
Лес, озеро...русалки, зазывающие Алька и Алана...
- А ещё я чуточку голоден... Отвлеки меня чем-нибудь.... Второй вариант - это ты, Айф...Чем ближе ты, тем легче мне.- казалось она не дышала, лишь раскачивалась со стороны в сторону в порыве осознания свей ошибки..
- Поцелуи оказывается являются вторым способом, теперь буду знать, даже запишу...на память.- тогда она сама на память написала на песке слово "поцелуй", только девичья память подвела, отчего, испуг, животный страх перед вампиром, но его никогда у нее не было перед Альком, он же был ее хранителем....- Что я натворила, сомнение в нем, как чревоточина...я идиотка, Альк, я еще большая идиотка нежели ты.- кусая в кровь губы вела она разговор сама с собою не имея ни малейшего понятия как все исправить.
Все же собравшись с силами она негромко, но отчетливо произнесла не поднимаясь с места, лишь глядя впереди себя, на очертания фигуры Сенеса.
- Прости меня, за то, что усомнилась в тебе.

Уроки, намеки, назидания… Его понемногу это стало доставать. Нет, не то, чтобы Лоэнгрин был против находиться между двух огней. Незримая игра во взрослых мальчиков и девочек даже забавляла его. Какое-то время. Но когда у тебя цель – найти этот чертов рубин, дьявол его побери, а твои спутники тратят время на лирику, детскую ревность и культивирование неприязни... К такому герцог не привык. Не смотря на известную долю авантюризма в характере, в своих путешествиях Люттенхоф придерживался ряда неписанных правил. И первое из них – если начинаются разборки внутри компании, он избавляется от спутников и продолжает путь один. Так было всегда. Опасное путешествие за бесценным артефактом и любовь-лирика идут разными дорогами.
- Я ничего против не имею, но, думаю, не очень приятно что-либо терять, верно, герцог? – Еще до конца отошедший от своего испытания у зеркала, Лоэнгрин с большим трудом сдержался, чтобы не попытаться прикончить вампира прямо здесь, в этом каменном мешке. Глупые мальчишеские укусы били больно. И прощать их герцог не собирался. На лице его оставалась маска холодной вежливости, на нем не дрогнул ни один мускул. Убрав нож в сапог, он спокойно осмотрел свою компанию.
- Нам нужно найти выход из подвала. После этого наши пути разойдутся. Я отправлюсь искать Храм Мертвого Бога один. Надеюсь, вы найдете дорогу обратно в таверну.
Сказав это, герцог отошел вглубь помещения, на несколько мгновений скрывшись в темноте. Но выхода там, увы, не было. Оставалось еще зеркало. Однако, как его использовать – Лоэнгрин не представлял. Он задумчиво подошел к нему, подумывая просто разбить серебристую поверхность, в надежде отыскать там выход, как это было во время испытания, устроенного им призрачной девочкой.