Проклятые врата морского небытия

Первое сообщение в теме :



Если вам посчастливилось выжить после морской дыры - не спешите радоваться. Вы попали в совершенно другое море... мертвое море... Из которого нет выхода... оно бесконечно...
Здесь нет ни дуновения ветра, ни рыб и животных, что присущи морской стихие - здесь нет ничего кроме мертвого моря... и рано или поздно - скорее рано, чем поздно - вы начнете сходить с ума...
Если повезет, то в море вы наткнетесь на проклятые врата, через которые можно попасть в разрушенный город, находящийся на маленьком островке...



Мертвые руины забытого города - всего лишь небольшой участок суши, на котором ничего нет, кроме камня и развалившихся плит... Хотя, кто ищет... тот всегда найдет...

Город Инь-Янь\Иссохшая река

Магическое перемещение в новое место по ощущениям ничем не отличалось от предыдущих, пережитых Торией. Но морально путешествие казалось то ли ошибкой, то ли большой ответственностью. Какие-то мысли сомнения тяжелой ношей лежали на сердце девушки, оттого даже вздохнуть полной грудью не получалось.
Дальше дышать легче не стало: кромешную темноту храма Тори успела лицезреть буквально секунду, ведь стоило порталу за спиной исчезнуть, впереди вспыхнули магическим огнем стены, освещая окружение. Девушка затаила дыхание и с открытым ртом и широкими глазами уставилась на волшебное зрелище. Пламя остановилось на стенах, словно подменив факелы, но при этом хорошо указывая на три разных прохода в неизвестное.
Тори сделала два слабых шага вперед, третий же вдруг наполнился небывалой уверенностью. Тело переполнилось силой, пульсирующей в венах, от странного нетерпения хотелось чуть ли не прыгать на месте. И думать ясно совсем не получалось.

Ответ последовал в тот же миг, из места, которое казалось Энии чёрным пятном во мраке. Она остановилась и постаралась разглядеть друга, что без её магических способностей и лисьей формы было сложней. Но ответить лисица ничего не успела, так как через сияющий круг портала прошли два силуэта, после чего в туннеле вспыхнул свет. Рыжая прикрыла глаза руками, стараясь привыкнуть к источнику света, и склонилась к тому месту, где был Кода.
- Прости... Пока я в человеческом теле я не вижу так же хорошо, как лисы в норах. – Осторожно убирая руки и жмурясь. - Я очень напугалась, когда не смогла вернуться. С тобой и Кинарой ничего плохого не сделали?
В поле зрения оборотня попали девушки, заинтересованно разглядывающие стены коридоров. Теперь Эния видела это место намного лучше, чем раньше. На земле всё ещё оставались её следы, а также друзей и совсем незнакомые отпечатки ног. Лисица приняла это к сведению, а за тем подошла к девушкам и статуе гнома.
- Прошу простить, что не вернулась. Портал не хотел выпускать меня обратно. Однако, я проверила подземелье. Сейчас тут никого кроме нас нет, но совсем недавно, матрос выволок отсюда незнакомую девочку. Я не знаю, что она тут делала, но советую поторопиться. Капитан вот-вот будет тут. Если вы окажитесь правы, и он задумал навредить вам, то промедление лишь во вред.
Эния обвела своих нанимателей взглядом и нахмурилась.
- А где Кинара? – Голос девушки дрогнул. – Что вы с ней сделали?

Эния поспешно заговорила, и Коде очень хотелось сказать "Не оправдывайся", но это могло обидеть и без того зведённую Энию, поэтому лохматый только вильнул хвостом, запоздало сообразив, что то в потёмках девушка ничего не разглядит. Но тут, как по команде раздался голос Aсуки, нос известил, что девушки таки решились и последовали за псом. Это радовало. "Не такие значит они и трусихи", - отметил овчар, непроизвольно зажмурившись, и отступив на пару шагов - едва девицы очутились по эту сторону портала, как коридоры озарил неведомо откуда взявшийся свет. Когда глаза перестало резать, Кодаган рискнул оглядеться. Они находились в подобии небольшой залы с достаточно высоким (можно было свободно передвигаться человеком в полный рост) потолком. Сферы магического света висели возле стен через равные промежутки, заменяя собой отсутствующие светильники. "Красота-то какая!" - восхитился потомок сидов, зачарованно разглядывая влагу на стенах, кое-где напоминающую бисерные россыпи, играющие в отсветах колдовского огня всеми цветами радуги. Освещённое подземелье уже не казалось столь мрачным и неприветливым. Коде даже показалось, что стены украшены какими-то рисунками, потемневшими и стёршимися от времени, но разглядеть пристальнее он не успел.
- А?.. - взгляд лохматого упал на растерянное лицо Энии, кажется она что-то рассказывала, но пёс, отвлёкшись пропустил её слова мимо ушей, услышав лишь последний вопрос.
- Я в порядке, кивнул Кодаган, - Надеюсь, что и Кинара тоже.
Обсуждения прервала Тория, или Ананель (О`Шиль так и не выучился их различать, если девушка молчала) пружинистой походкой выйдя к началу трёх туннелей, веером расходящихся от того места, где находилась компания. От девушки веяло уверенностью и силой, как если бы она очутилась в хорошо ей знакомом месте. "А может быть, так и есть?..
Пока змея осматривалась, Эния извинилась перед девицей в кимоно. Пёс тоже перевёл взгляд на Aсуку, с удивлением отметив, что статую Мака гостьи прихватили с собой, в то время, как ни Кинары, ни Тиссэри в комнате не было. "Какого лешего? - шерсть на загривке встала дыбом, и овчару пришлось сделать над собой усилие. чтобы не ринуться вперёд, сбивая с ног красавицу в восточных одеждах и не порасспросить ту, как вышло, что они с горгоной, а главное - статуей, здесь, а волчица - шиш пойми где. От необдуманных действий удержал факт наличия за спиной Тории. "Будучи камнем, я никому ничем не помогу, а сейчас остаётся шанс найти девчат," - влажный нос подсказал, что кровью Кинары ни одна из девушек не пахнет, - "Похоже, в худшем случае, она стала украшением для сада."
От темы пропажи Кинары и Тиссэри лохматого отвлекла и речь Энии.
- Девочку?.. - переспросил пёс, раздумывая, не явилась ли за ними с Кинарой Кристи и прикидывая, каковы его шансы отбить дочь Вулкана у незнакомого, но судя по разговорам, страшного пирата. - Ты её видела? Как она выглядела?
Впрочем, перспектива столкнуться с неадекватным капитаном в подземельях не казалась псу привлекательной. Кинара осталась где-то далеко, Кристи (если это была она, конечно) находилась снаружи катакомб, поэтому стоило решать проблемы первоочередной важности.
- Тогда веди, - распорядился Кода. Наверное, стоило выбрать другую интонацию, но сейчас столько всего зависело от быстроты принятия решений и скорости действий, что рассусоливаться полукровке не хотелось, - Ты сказала, что изучила коридоры, так давайте поторопимся.

[av=http://s18.postimg.cc/9svcc2a5l/image.png]
- Кинара? – Aсука обернулась, ища глазами портал, которого не было, как и не было тех зеркал, которые Эния и Фандлинг пытались вытащить из пещеры.
- Должно быть он закрылся как только я прошла сюда, а волчица двигалась за мной, - произнесла Ананель, измененным голосом Тории и подняла руку, осматриваясь по сторонам, - Мне не нужен проводник, думаю я знаю, куда надо идти.
И тело Блэкиар двинулась в сторону среднего прохода, попутно все остальные могли видеть, как стены, мимо которых проходила девушка, будто бы оживали, отряхивались от многовекового песка и показывали наскальные рисунки, чаще изображающие битву морского народа с драконом.

А Монти снова сделал ошибку – привлек к себе внимание, начав при этом рассуждать о том, чего не понял, ведь не Присцилла прибыла на остров, а то, кого ему было поручено устранить.
Шеорор и Ио одновременно пренебрежительно взглянули на маленькую девочку, в теле которой был заключен неудачливый гном.
- Знаешь, - произнес жнец, обращаясь к пирату, - У Тирия сейчас проблемы. Он пытается удержать все дела под контролем, но у него это не получается. Даже мистер Кто отвернулся от него.
Немного помолчав, жнец исчез, чтобы в следующее мгновение очутиться перед Пайтоном и ткнуть его в лоб бледным пальцем, отправляя порталом к ненавистному врагу дворфа и большей части населения Мистерии. Решая, что неадекватный дворф – это как раз то, чего метаморфу не хватает для полного счастья.

Aсука направилась за Ананель и вот они уже подошли к мощной каменной двери, на которой была изображена горгона с одной стороны и бородатый мужчина с трезубцем – с другой, а на уровни груди с двух сторон были места для вставки монет, затянутые сейчас паутиной.
«Та монета, которая у тебя с собой – вставь ее с правой стороны. А с левой стороны подойди вплотную к стене», - тихо нетерпеливо прошипела Ананель в голове Блэкиар.


Монти в Город Инь Янь :: Храм Янь - Источник вечной молодости

Монти так и не понял, что пошло не так. Но из слов он отлично уловил, что у гаденыша Тирия проблемы, что весьма порадовало дворфа.
«Так тебе и нужно, урод.» Увлекшись мыслью о настигающей зло карме, он как-то и не заметил, что его толкнули в портал. Собственно, пока в этот самый портал и не влетел.
Напоследок он попытался оглянуться, наградив собравшихся удивленным взглядом.
Он даже не представлял, куда портал его отправит, и что будет дальше. Но на всякий случай, решил, что не лишним будет попрощаться, хотя бы с драконом, так как к подобным существам у него было более трепетное отношение чем к жнецу, пусть и вертящему его жизнью.
- Удачи в вашем деле, капитан-дракон. Ещё свидимся, будь на то воля Морадина. - В этот момент он подумал, что, наверное, и жнецу нужно что-то сказать, ведь как не крути, жнец хоть и вертел им и вел себя странно и надменно-властно, но спас от проклятия Тирия и исцелил от безумия, но портал поглотил дворфа раньше, чем у него нашлись подходящие слова.

Город Инь Янь :: Храм Янь - Источник вечной молодости

Блэкиар на момент вернулась к реальности, тоже обратив внимание на исчезновение портала и отсутствие Кинары, но высказалась по этому поводу уже не она, а Ананель. Тория и не сопротивлялась, именно сейчас, в этом храме, девушка чувствовала полное единение с горгоной внутри, будто бы это не ее контроль, а обоюдное согласие, взаимосвязь.
И они последовали в средний туннель, отворачиваясь от остальных. Впервые Тори не чувствовала зависимости от других, беззащитности. Стены оживали, открывая необыкновенную живопись и рельефы, когда мимо проходила Блэкиар, но сейчас ее внимание было полностью сосредоточено на другом. И оказавшись у каменных врат, Тория и без подсказки Ананель сразу опустилась на одно колено, доставая из сапога заветный артефакт - настолько сильной была эмпатия горгоны и девушки. А в груди только сильнее пульсировало осознание силы, и рука даже не дрогнула, вставляя первую монету в отверстие, предварительно смахнув паутину.
Тория приблизилась к левой стороне, бесцеремонно скидывая плащ на землю. Теперь казалось, что сила исходит прямо из той монеты, уже настолько вросшей в грудь, что девушка словно забыла о прежнем своем облике, ощутив чешую пальцами. Один шаг вперед, и Тори прижалась к стене грудью, ладонями и левой щекой. Глаза ее были открыты, ведь сейчас она ничего не боялась, точно ощущая цель. На лице мелькнула какая-то зловещая улыбка.

Эния смотрела на то место, где ещё недавно был портал, будто вот-вот он откроется и из него выйдет опоздавшая волчица. Но этого не происходило. Девушки сделали вид, будто сами удивлены этим событием, но не придали этому особого значения. Они просто направились дальше, будто так оно и должно было быть. Лисицу не покидала мысль, что они знали о таком исходе. Очень неестественным показалось ей удивление. Однако, то что подруга жива, её успокаивало. Возможно они ещё найдут возможность снова встретиться. Сейчас нужно было волноваться о другом. Взгляд девушки скользнул на спину впереди идущим. Она буквально кожей ощущала ту силу, что струилась от своих спутниц. Подобного она ещё никогда не . Это как оказаться перед императором, который готовился к великой войне. Трепет и в то же время восхищение, всё время сменялись. Эния ещё не забыла ту обиду, что осталась после знакомства с этим существом. В каждом своём шаге, она чувствовала, как эта обида разливалась по всему телу, отдаваясь болью в боку. Она ненавидела и горгону и капитана, за то, что ей довелось пережить. Но рыжая старалась скрыть эти чувства, ради друзей и ради своей же безопасности. У неё не осталось шанса сбежать и спасти других. Она ждала, когда всё наконец закончиться. Каким бы ни был финал этой истории.
- Это была девочка... Мёртвая... То есть она была жива, но от неё пахло как от мертвеца и кое-где торчали кости. К сожалению, больше я увидеть не смогла. – Глаза сосредоточенно старались ухватиться взглядом за деталь наряда Тории. – Тут был ещё кто-то, "голос земли" мне сказал об этом. Но затем пещера опустела, остались лишь следы на влажном песке. Меня не покидает чувство, что это всё ловушка, в которую мы идём сами ещё не ведая. Но рассудок... Он уверен в обратном.
Эния с интересом наблюдала, как рисунки на стенах оживали и рассказывали какую-то историю о войне дракона и морских жителей. Всё было так странно, будто в волшебной сказке, которую часто читала ей мама перед сном.
«Неужели те минувшие дни говорили о прошлом капитана? Эта жестокость так на него похожа. Но как же их любовь? Как Она могла полюбить его, зная о том, сколько крови её родственников на когтях дракона? Чем больше я узнаю эту историю, тем сильней сомневаюсь в том, что они любили. Что же между ними произошло?»

Как ни странно, первой на вопрос про судьбу Кинары отреагировала Aсука, но горгона прояснила ситуацию и, учитывая что эмоциональный диапозон у змей (по мнению Коды) был не велик, это являлось хорошим знаком. "При всей своей вычурности, она безхитростна и пряма как топорище, - размышлял пёс, - Превратив волчицу в статую, так бы и сказала - мы ей не соперники, поэтому лгать нет никакого смысла:
мы ничего не сможем сделать, даже если узнаем..."
Эния, видимо имела совершенно иное мнение. Благодаря хорошему освещению от волшебных светильников, полукровка ясно видел, насколько лисица удручена случившимся, и как тщательно пытается это скрыть. Так поступали слуги в замке князя, где О`Шилю "посчастливилось" провести пару лет в качестве чистильщика обуви. Поскольку хозяин замка бывал скор на расправу и характером обладал импульсивным, его окружению, а особенно слугам, приходилось прикладывать недюжинные усилия, дабы не попасть в опалу.
Из размышлений о былом пса вернула Ананель, уверенной походкой двинувшаяся вперёд. Она и правда не нуждалась в проводниках, место признавало её, осыпался пылью серый налёт, покрывающий стены, магические светильники засияли ещё ярче да и вообще, создавалось впечатление что в старый заброшенный дом наконец-то вернулся хозяин, в данном случае - хозяйка. Aсука двинулась вслед за Ананель, сейчас она не обращала внимания на Энию и Коду и, по правде сказать, овчара это устраивало. Оглянувшись на статую Мака, потомок сидов отправился за девушками, слушая по пути Энию.
- Значит, это не Кристи, - вымолвил пёс, и пояснил Энии, - Кристи одна из тех, кого я должен буду найти... Вообще, этому списку, по-моему, нет предела, началось всё с Пик, и никак не закончится. Но мёртвым положено покоиться в земле или быть сожжёнными... А последние дни как-то слишком много живых мертвецов развелось... Некстати вспомнилась Мелиссандра, жрицу, числившуюся среди мёртвых. Вспомнился и разрубивший её косой некто, кого Кристи назвала жнецом.
А тем временем Тория устроилась перед кованными воротами.
- Иногда мне кажется - вся Мистерия одна сплошная ловушка, - негромко поделился с Энией пёс, - И все мы так или иначе в неё попались. Но пока у нас намечается что-то занятное - смотри!

[av=http://s18.postimg.cc/9svcc2a5l/image.png]
Когда ты очень долго ждешь чего-то – все человеческое начинает вымываться из души. А как быть, если изначально ты не была человеком?
Сначала Тория не почувствовала ничего, а потом резкая боль оглушила девушку, а по одежде, телу и стене заструилась кровь. Непонятные корни вырвались из стены, врываясь в тело Блэкиар, выдирая из груди то, что принадлежало горгоне.
Да, Тория помимо боли все еще чувствовала нетерпение, но также она могла понять, что ее обманули… Ее возвращали к тому моменту, когда раненную ее притащили к немного безумному старику и тот, чтобы спасти ей жизнь или преследуя свои собственные идеи – вживил в нее монету. И вот теперь у нее забирали то, что когда-то дали. Забирали насильно, казалось, высасывая еще и жизненные силы в придачу.
Если она и кричала, то никто бы не смог ей помочь. Никто бы не смог отодрать ее от стены. В принципе Аcука даже и не пыталась что-то такое сделать, наблюдая, как кожа Блэкиар бледнеет, а волосы от корней начинают седеть, пока не окрашиваются в белый полностью.
Но вот монета выдрана из чужой груди, под механический звук оба кругляша вертятся, а затем вдалбливаются вглубь стены, чтобы исчезнуть от взора посторонних глаз.
Никто этого не видит, но там, где когда-то был портал и находилось каменное изваяние Фандлинга – камень начинает постепенно приобретать краски, пока наконец-то не оживает, вновь вернув оборотня после длительной спячки.


__________
Очередность: Тория, Эния, Кода, Фандлинг.

Будто застыла перед глазами картинка, которую Тория лицезрела в случившемся развоплощении. Просто стена, пыльная, каменная, серая, безжизненная. И взгляд словно приковало к какой-то точке, маленькой песчинке в центре этого видения.
Тория не кричала от боли, скорее издала низкий вопль, рычание, будто кусок души, а то и вся целиком вырвалась наружу вместе со звуком. Кричать не было сил. Ногти впились в камень до крови, лицо, тело прижались к вратам с такой мощью, что будто слились с каменной плитой на мгновение. Пока вся жизненная сила не была выпита из девичьего тела. А глаза девушки продолжали быть широко открытыми, наливаясь кровью и слезами, челюсть свело в предсмертной агонии.
Еще один истерический плач издала еще живая девушка, и, казалось, чем-то звук напомнил смех сумасшедшего. Говорят, перед смертью человек успевает вспомнить всю свою жизнь, но Тория лишь смотрела все на тот же камень перед собой, а в подсознании повторялась эхом фраза Коды: "Мистерия и есть ловушка".
Умирать было не страшно, а будто смешно. Тори всегда боялась смерти, а тут, вдруг, преданная, насильственно подверженная адской боли, она перестала бояться. Она отпустила всякую надежду, которая, пожалуй, и удерживает людей живыми в каком бы то ни было мире. Она просто приняла как должное свою ничтожность, ощутила ее всецело, буквально переживая ее физически.
"Пусть будет так, Ананель. Я - никто", - последнее, что подумала Тория Блэкиар, прежде чем отпустить жизненную нить.

Слова звучали как будто где-то далеко, тихо и так не понятно, что лисица даже не смогла понять всего сказанного. Пёс был рядом, это сознание девушки постепенно покидало её. Она ещё не понимала, от стресса или от полученного удара, но в глазах появились мушки, а в ушах прозвучал тихий протяжный звон. Лисица ощутила, как немеют её ноги, а голова идёт кругом. Вынужденная сесть, она тяжело дышала и с трудом могла поймать точку, на которую ей нужно было смотреть. Однако, резкий звук ломающихся веток, а быть может, это было чем-то другим, вывел её из этого построения. Невольно она повернулась на звук и увидела Торию окаймлённую кровавым следом на стене. Девушка слышала каждый вдох умирающей незнакомки и от этого ей становилось легче. Как будто стены этого храма услышали её мысли, в которых она желала смерти горгоны. Конечно, брюнетка не была виновата в том, что делала её вторая сущность, но Энии было приятно думать, что вместе с ней умирает и виновница всех бед. Когда стоны прекратились, её взгляд перешёл на Аcуку.
- Ты поможешь ей? Ведь не позволишь ей умереть? – В глубине души она понимала, что надеяться на это не стоило.
Это действительно оказалось ловушкой, но предназначалась она именно обладательнице монеты и больше никому. От этих мыслей рыжей стало стыдно за то, что порадовалась смерти несчастной девушки. Она, в конце концов, была ничем не лучше неё. Каково бы было сейчас стоять там, на месте где лежало тело в крови. Раздался треск камня. Это осыпалась куски с тела оживающего гнома. Как просто оказалось вернуть его обратно к жизни, стоило только убить ту, что несла монету. Эния ни хотела никого убивать, но зная теперь эту правду, убила бы точно.
- Мак! – С трудом поднимаясь на ноги рыжая кинулась к другу. – Как ты себя чувствуешь? У тебя всё цело?
- Твоё обещание оказалось правдой. Неважно, на сколько в этом есть твоя заслуга. В любом случае, спасибо, что вернула мне друга. – Тихо обратилась она к Асуке. – Что нам делать дальше?

Кода был прав - действо оказалось занятным, только вот потомок сидов, по своей природе отнюдь не воинственный и кровожадный, предпочёл бы не видеть такого никогда. Он столкнулся со смертью, когда ему было пять - соседская старуха долго болела, а однажды весенним вечером завыла раненым зверем. Всех детей поспешно загнали по домам, заперли двери и строго-настрого запретили подходить к плотно задёрнутыми занавесками окнам. Усопшую сожгли через день, но на обряде присутствовала только семья старой женщины. Кодаган никогда не спрашивал, что происходило в тот вечер и последующую ночь, а старшие этой темы избегали, поэтому смерть в понимании полукровки была чем-то жутким и таинственным. Он никогда не думал, как это - перестать быть. У парня складывалось стойкое ощущение, что он был всегда. Не с начала в нынешних телах, но главное - был. И сейчас, глядя во все глаза на происходящее с Торией (или всё же с Ананель в теле Тории?) и не в силах шелохнуться, лохматый понимал, что не боится смерти, он воспринимает её как нечто естественное. А вот переход в состояние мертвеца ему совершенно не пришёлся по душе, особенно крик девушки, продравший морозом по всем внутренностям. Чуткие собачьи уши непроизвольно прижались к голове, делая О`Шиля, застывшего со вздыбленной шерстью и инстинктивным оскалом, ещё более похожим на лохматую машину для убийств.
Из оцепенения пёс вышел, только когда Тория перестала подавать признаки жизни. Возможно, она была ещё жива, но Кода не представлял, возможно ли как-то спасти девушку в принципе. На какое-то время он даже забыл про Aсуку, хотя всё это время чуть ли не упирался ей носом в кимоно и, похоже, не выдержавшую такого потрясения Энию. Впрочем, оборотница чувствовала себя куда лучше распростёртой на земле в луже собственной крови носительницы монеты. Кода проводил взглядом ковыляющую неровной походкой в сторону оставленной у портала статуи гнома лисицу. Но статую ли? Покуда длился жуткий ритуал, оборотень успел ожить. "Мне кажется, или Маку сейчас лучше всех нас вместе взятых?"
Запах крови мгновенно пропитал воздух подземелья. Пёс покосился на врата. "Я извиняюсь конечно, но где Ананель? - озадачился полукровка, пытаясь уловить носом что-то кроме "аромата" вспоротых внутренности. Эния между тем вернулась к Кодагану и Aсуке.
- Ты сказала, в пещере кроме девочки был кто-то ещё. После... - ещё один косой взгляд в сторону распростёртого тела, другой - слишком ярко освещённых туннелей, где уже не скроешься просто притаившись во мраке, - Случившегося... Им может захотеться вернуться. Так что, не исключён приход гостей. А девушку нужно похоронить.

Пробуждение было таким же быстрым и неожиданным, как и превращение в камень. Казалось бы вот стоял себе гном в лесу, а тут бац и оказался опять в пещере. Да и изменений никаких не произошло, будто бы и не уходил Фандлинг в лес по поручению Шеорора, а остался здесь и ему все привиделось. Ан нет. Мак был далеко не глупцом и даже не подумал о таком. Каменная крошка все еще была на его плечах, а он уже внимательно всматривался в окружавшую его темноту. 
"Ба, да меня небось назад принесли?" - Гном подергал бороду за кончик и усмехнулся. - "Ну не я, так кажись кто другой договорился. И видать я был предметом сделки..." 
Забавно это все, его задание было сделано другими руками, а он сам ни капельки не потрудился, да еще и пролетело это все за пару минут. Что ж, раз такова воля Судьбы, то пусть оно так и будет, а уж чего поделать с тем, кто ему помог, так то уже и потом разобраться можно. А между тем личность помощника прояснилась так же легко, как и прошло всё его задание. К Фандлингу спешила Эния. Прихрамывая, однако живая, что не могло радовать. 
- По целее, чем у некоторых лисиц. - Усмехнулся гном. - Чего здесь происходит? 
У врат, возле которых и происходило все действо собралось несколько. Из них Маку были знакомы только Кода и Эния, а кроме них там были еще две девушки, которые были на поляне, когда гнома обратили в камень.

[av=http://s18.postimg.cc/9svcc2a5l/image.png]
Aсука ничего не ответила Энии, она продолжила стоять, всматриваясь взглядом темных глаз на распростертое на каменном полу тело Тории. Ничего особенного больше не происходило, так может это было ошибкой? Может это была очередная ловушка от отца Ананель?
Но стоило коде заикнуться о похоронах – храм вздрогнул, зашатался. Землетрясение? Непохоже. Aсука ухватилась за стену, чтобы не упасть, пока все в храме продолжало шататься, а стены уже не искрились рисунками, они скрипели и грохотали, покрываясь зигзагообразными трещинами, ведущими именно к плотно закрытой каменной двери.
Если бы приключенцы засобирались на выход, то обнаружили бы, что полузатопленный проход, через который Эния и Фандлинг впервые прибыли в эту пещеру – оказался полностью затопленным, и вода продолжала прибывать. Пещера уходила под воду.
- Нужно уходить! – пытаясь перекричать грохот, произнесла Aсука, тут же осекшись, ибо запертые каменные плиты начали разъезжаться в стороны. В зале, который открывался было темно, хоть глаз выколи и даже звериное зрение не давало возможности хоть что-то рассмотреть. Но зато было отчетливо слышно какой-то шелест, будто нечто большое ползает по стенам, потолку и полу. Звук приближался, в темноте показалась пара желтых змеиных глаз.
- Ссссвода! – тихий выдох, который слышат все, несмотря на грохот разрушающегося храма, а из зала выползает огромная женщина, два метра высотой и это только до пупка, далее идет змеиный хвост, конец которого не видно, настолько он длинный.
Это и есть истинный облик Ананель? Горгона, а это именно она, ведь вместо волос у нее множество опасно шипящих змей, не замечает пока что собравшихся, она выковыривает из стены монеты, с явным удовольствием разламывая их.
- Никаких печатей, никаких проклятий! Оковы сброшены и пусть недруги поостерегутся… - она двигается дальше, но тут замечает лежащую в своей собственной крови с дырой в груди – Торию.
Змеиные глаза некоторое время рассматривают в миг поседевшую девушку, не подающую признаков жизни. Вот горгона наклоняется и шепчет, почти в самые губы Блэкиар.
- Ты помогла меня освободить – я тоже освобожу тебя… - острые когти легко вспарывают ладонь, темная кровь льется в приоткрытый рот умирающей девушки, чья жизнь висит на волоске, готовом в любое время порваться и который рвется, только… Нет, девушка не умирает, вместо этого грудь ее быстро заживает, не остается даже шрама. Только вот волосы не меняют цвета, как и не меняют цвета желтые глаза с вертикальными зрачками, которые Тория открывает, пробудившись, будто от долгого приятного сна.

Не темнота поглощала Торию, а будто звёзды посыпались перед глазами. Она лежала на спине, с хрипом делая последние вздохи, уже не моргая и наблюдая разноцветное и одновременно чёрное скопление точек, будто вместо неба или потолка разлили блестящий деготь. И какие-то странные мысли успевали пронестись в подсознании девушки, только ничего понятного, лишь случайные образы и формы.
Точки перед глазами вдруг закрыла тень, гигантская, можно было решить, что вот он, конец. Но знакомый звук, знакомая речь сопровождала движение этой большой формы, и Тория хотела бы разобрать ее, но не могла, отрываясь от мира все стремительнее.
Девушка внезапно ожила, подрываясь из положения лёжа, отхаркнув собственной крови на землю сбоку. Глубокий вдох, такой наполняющий жизненной энергией, какого никогда ранее не было. Тория будто моментально забыла о предсмертной агонии, которую испытывала ещё секунду назад. Она сидела на каменном полу, теперь всецело ощущая страшные вибрации разрушающегося храма, и с бешеным взглядом наблюдала освободившуюся Горгону во всей ее жуткой мощи. Вид создания вызывал сумасшедшее волнение вперемешку со страхом: вот она, вот она - Ананель!
На лице Тории снова, теперь на пару с сумасшедшим взглядом, появиласья улыбка: то ли девушка радовалась тому, что жива, то ли это была больная нервная реакция на страх.
- Ананель! Ты прекрасна-а-ха-ха-ха! - эта нелепая радость, а скорее нервный срыв, эхом разошлась по храму, хотя голос был у Тории слегка охрипшим, в горле пересохло совсем.
Блэкиар, вытирая остатки крови драным рукавом с лица, заметила наконец яркое кимоно Аcуки, а также Коду и Энию. Осознав резко опасность ситуации, Тори бросилась к женщине, выставив вперёд руки и в итоге хватая ее за плечи.
- Скорее, за ней! На выход, - не совсем внятно проговорила Тори и потянула за рукав кимоно.