Папоротниковая даль

Первое сообщение в теме :


Куда не бросить взор, всюду папоротники, их много как-то не по себе становится. Ведь страшно, если вдруг накатит сон в такой местности.

Воспоминание о том, как она склизким и гибким огромным комом меняющей цвет плоти валялась на полу деревенского шинка, вызвал у Рингары криву ухмылку.
- Да. И когда была та, вторая. - палец, затянутый в лайку перчатки, покрутился около шеи Исиль - она имела ввиду тот короткий миг, когда была двухголовой. На самом деле обе девушки куда чаще сталкивались с такими фокусами арканной магии Мистерии, но о половине случаев Исиль даже не помнила, потому как теряла рассудок, а о другой - не знала, что это было на самом деле - например, когда они повстречали прозрачную крылатую девицу. - Мистерианская лихорадка... - повторила она тише, запоминая название, данное местными. - Подожди, Алан, позволь, я помогу тебе.  
Эладринка, старательно отворачиваясь, подставила плечо, чтоб помочь Алану взобраться на телегу и резко обернулась: дроу сотворял иллюзию. Пусть зрение обманывало Исиль, как и прочих, но магический фон от миниатюрного города весьма недурно сообщал фее о том, что на самом деле происходило.
- Сфера тьмы - и она, - девушка кивнула на гиносфинксу, мрачно предупреждая о нежелательности резких движений. Такое впечатление создавалось, будто она во всем полагается на гиносфинксу, в куда большей степени, чем на свои таланты... если вообще таковые имелись. - оторвет тебе голову. Левитация - и она докажет, что летает лучше, чем пауки. Обратите, кстати, внимание, он и не скрывает, каково его племя. Ты можешь плакаться сколько угодно, но ваш народ сам себя обрек на такое существование. - дослушав историю Надафейна, она кивнула, соглашаясь с некоторыми тезисами: - Кстати, то что их мужчины - просто мясо для их расы - это чистая правда. Я сама как-то видела, как одна паучиха убила паука только потому, что тот отказался выполнять какой-то ее приказ. А они даже не принадлежали одному дому... Но я не верю ни в его раскаяние, ни в отречение от Ллос, ни в его рассказ. Пусть тут, в Мистерии, уже и не проверить, действительно ли он беглец, или просто разведчик, заблудившийся на поверхности. То, что Надафейн из двенадцатого дома Мезаберронзана До’Нелд, - фея совершенно умысленно пропустила "благородного", отказывая в этом качестве всем и каждому по отдельности дроу, - не скрывает, что коварство, жестокость и кровожадность - суть его племени, не значит, что он их сам лишен. Слово легко, а вот кровь - не водица.

Кивнув Тории, возничий взял монеты, хмуро посмотрел на компанию, которая продолжала гнобить бедного дроу, с сочувствием глянул на эльфа, затем кивнул, развернулся и медленно побрел обратно в город.
Ксандр на все это смотрел с кислой миной, ну раз путникам не терпится обвинять во всех смертных грехах нового знакомого – пусть, главное, чтобы это делу не мешало. Парень встал, осмотрелся, прислушиваясь к ночной тиши, заодно отодвинулся, когда Исиль помогала Алану передвигаться.
- Кстати говоря! – наконец-то подал голос юноша, - Вы так и не сказали, зачем вам надо в катакомбы?
Тут же он сам вспомнил свое условие, что доведет компанию строго до строения, а там уже они сами должны разбираться. Однако теперь из-за нападения, стало гораздо интереснее. Любопытство боролось с чувством самосохранения.

Тория, последовав примеру Исиль, постаралась помочь Алану взобраться на телегу, подхватив под плечо, затем, коснувшись его спины. Парень, обратившись обратно в человека, оказался полностью нагим, от чего Тори невольно вспомнила о таком понятии, как влечение к противоположному полу. Она не смутилась, а только мысленно представила свое последнее свидание. Воспоминание это было довольно приятным, теперь, в чужом мире, где ей флиртовать не то что не приходилось - не хотелось. А сейчас, случайно коснувшись тела человека, почти такого же как она, только с большим арсеналом способностей, девушка ощутила приятные тёплые чувства. Последнее прикосновение к оборотню поэтому, казалось, было больше похоже на поглаживание, чем на помощь. Тори вдруг прониклась любовью к своим спутникам, благодарностью. Задумавшись, она стояла около телеги и смотрела, как удаляется от нее извозчик, пока не заговорил Бернард. Его слова привлекли внимание девушки, она внимательно взглянула сначала на него, потом на тёмного эльфа. Последний не стал упрямиться и юлить, как делали многие в этом мире, а начал говорить то, что думал. По крайней меня так показалось девушке.
Иллюзия, которую сотворил Надафейн, Торию впечатлила.
- Удивительная вещь, - тихо произнесла девушка, подобравшись ближе к тёмному эльфу, уже без сильных опасений, находясь под стражей Энигмы, - Я аккуратно.
Она тоже опустилась на  колени и попыталась потрогать зеленое свечение, но волны магии не имели объёма, рассеиваясь в месте прикосновения и снова собираясь воедино. 
- Это что, грибы? Невероятно, - прошептала себе под нос Тори, оглядываясь на Надафейна. Улыбку девушка сдерживать сейчас просто никак не могла, правда слова Исиль её немного вернули к реальности.
- Да, жизнь у всех непростая, говорить о своем яко бы раскаянии так прямо - смахивает на красивую историю, на сказку. Хотя я здесь, пожалуй, самая доверчивая, ваша публика, короче, - Тори усмехнулась, выражение её вдруг сменилось на чистое восхищение, - Но это все неважно. Знаете, что меня сейчас поражает больше всего? Он рассказал нам о своем мире тёмных эльфов, Исиль о мистерианский "пауках", Бернард тоже, и в моём мире были тёмные эльфы - и все они между собой имеют явные сходства, хотя бы внешность и места обитания. У вас поклонялись богине, матриархат, в Мистерии тоже, в моём мире подобное было до "революции", читала  эти истории, когда училась. А ведь мы и не подозревали о существовании других миров до попадания в Мистерию! Ну, хорошо, даже если задумывались, то не знали наверняка. Мало того, эти факты говорят о прямой взаимосвязи всех этих пространств. Неужели, наши миры имеют один какой-то общий источник, высшую силу? Богиня, как ты её назвала, Ллос? Она реальная, раз присутствует в двух мирах или её последователи нашли способ путешествовать во времени и пространстве? Мне уже будто не так обидно умирать, хоть что-то интересное узнать успела.
Тория уже встала с земли в процессе разговора, жестикулируя, а теперь, поставив одну руку на пояс, а второй взявшись за шею, с таким же восхищением и удивлением смотрела на своих спутников. Она ещё раз усмехнулась, будто сама всерьёз не воспринимала сказанное. Но, надо сказать, эти минуты стали для девушки почти счастливыми, подобные совпадения всегда вызывают у нас эмоции доброго характера" а жизнь не перестаёт удивлять". Ксандр вдруг тоже решил подать голос, на что Тори уже спокойно, но с той же весёлой улыбкой ответила:
- Разве не сказали? Да коллекционируем просто волчьи головы, а тут их, как видишь, немало водится.
Настроение у Тории явно поднялось, она залезла обратно в телегу:
- Будем разводить костёр? Или это привлечёт внимание? Можем и просто поесть, хотя от горячего чая я бы не отказалась. Что скажешь, друг мой? Я неплохо умею варить напиток, - Тори улыбнулась монаху.

Некоторое время монах внимательно наблюдал за красочным представлением дроу, но как только девушки подвели оборотня к повозке, он хромая подошел к краю телеги.
- Алан ты не червь, что бы ползать по земле. Давай я тебе помогу - взяв мужчину за руки, Бернард без особого труда поднял его и усадил, напротив, в телеге, а затем подал бедолаги его вещи - Однако в человеческой ипостаси ты очень легкий - подметив это, монах вернулся к рассказу остроухого и едва он закончил, начались дебаты. Исиль заявляла, что дроу лжет и нечем не отличается от остальных дроу. Анна же подалась философствовать о связи миров, о единстве мироздания, а так же обмолвилась о том, что собралась умирать. Весь разговор и то к чему он шел мужчине определенно не нравился. Лицо мужчины приняло гримасу недовольства, стало хмурым и когда девушка обратилась к нему, он покачав головой заявил громко и отчетливо
- Милочка и давно ты умирать решила? Я не позволю, я запрещаю даже думать тебе о собственной кончине. Что касается костра? Папоротники любят влагу, а значит земля слишком влажная. Здесь нет деревьев и хвороста, из которого мы смогли бы развести, а ломать телегу ради дров? Мы достаточно причинили неудобств извозчику - переведя взгляд на дроу, мужчина показал пальцем сначала на него, а затем на телегу -Ты! В телегу! - когда очередь дошла до Исиль, мужчина чувствовал необъяснимую уверенность и правоту, которая нечем не была обоснована - Хватит угрожать остроухому. Он один и без своих кривых мечей никуда не пойдет. Да и куда идти ему? Даже, если он сбежит, ему не пройти и мили. Я разделяю твое недоверие к нему, но ты должна забыть про расовые предрассудки. Он сбежал от других дроу и делал определенно добрые поступки по своей воле так, что будь добра и прояви немного терпения! - закончив свою "проповедь", аббат сел и почувствовал некое облегчение и легкую усталость. Руки немного дрожали, сердце стало биться в груди быстрее обычного.
"Очередная авантюра, где прекрасная дева в опасности, есть остроухий с которым можно конфликтовать. Все как тогда"

- Спасибо, право, не стоило... - Алан, старавшийся до сего момента обойтись своими силами, благодарно кивнул подоспевшей фее. Он был порядком смущен такой заботой со стороны спутницы; когда же его спины коснулась рука Тории, он невольно вздрогнул. Если представительница старшего народа еще вполне подходила, согласно его стереотипам, на роль боевого товарища, на чье плечо можно опереться, то хрупкое создание, поддерживающее сейчас его с другой стороны, вызвало у него всплеск противоречивых чувств.
Он хотел было обернуться, поймать взгляд этих по-детски больших и мягких глаз, тоже выразить признательность, дать хоть что-то взамен уделенному вниманию, но не успел. Сильные руки подхватили его, а ровный голос монаха достаточно приветливо прогудел над ухом.
- Благодарю, эм... - он на мгновение замялся, не зная, как обратиться к служителю церкви, - брат.
Доселе мужчина казался ему нелюдимым, и, хоть юноша и не старался не делать выводов заранее, все же не вызывал у него особенных эмоций. С одной стороны, конечно, он должен был по определению светел душой, но с другой подступались не самые радужные воспоминания о горящей избушке и блеснувшем в тьме над невинной знахаркой клинке. Роба слишком сильно задел этот инцидент, и теперь, несмотря на все свои усилия и попытки самоубеждения, к особо верующим он относился с опаской. Что касаемо Бернарда, тигр теперь смотрел на него с еще большей теплотой, в очередной раз укрепившись во мнении, что судить по обложке - страшнейшая ошибка.
От размышлений его отвлек дроу, с увлечением рассказывавший собственную биографию. Тигр тоже прислушался, параллельно одеваясь, дабы более не смущать окружающих.
"То, что он показывает нам - воистину прекрасно" - оборотень пристально разглядывал повисшую над травой иллюзию, - "но разве может то, что он говорит, быть правдой? Что может привести целый народ, если не расу, к такому ужасному существованию, к падению нравов?"
Тут наваждение слегка дрогнуло под рукой девушки, с таким же интересом изучающей подземный город. Ее реакция вызвало у кудрявого искреннюю, теплую улыбку - одно из редчайших событий, которые могли произойти с обыкновенно хмурым лицом северянина. Только слово "умирать" неприятно резануло слух, и Нордэри, не желая верить услышанному, снова попытался поймать взгляд серых глаз. Но девушка уже повернулась к проводнику, толкуя о каких-то волчьих головах. Перевертыш подавил тяжелый вздох.
На последовавшие возмущения феи и ответ монаха он снова покачал головой. Затянувшееся напряжение между двумя остроухими не обещало ничего хорошего, но Алан не счел необходимым вмешиваться, учитывая перемену в позиции священника. Вместо этого он повернулся к своим вещам. Обнаружив, что рубашка, порванная нынче ночью, была последней, отложил плащ и кольчугу в сторону, меняя их местом со своим одноручным клинком, и оглядел запасы продовольствия. Пресловутые запасы грозились быть исчерпанными в ближайшие сутки-двое, если их не пополнят.
"Как только ко мне вернется возможность ходить, нужно будет поохотиться. Если вернется, конечно."

Надафейна умиляла девушка из рода людей своей реакцией на миниатюрную копию его родного города. Она единственная, кто увидела в Мензоберранзане что-то невероятное, пока сам дроу и остальные видели в городе только ужас и отвращение к нему, но умиление перекрылось раздраженностью. Эладринка вновь вставила свои пять серебряников, угрожая темному и обвиняя его во лжи.

- Твои обвинения, как и угрозы, пусты. Я не настолько глуп, чтобы бежать в неподходящей мне местности, десять лет на поверхности меня многому научили. Если бы ты знала о дроу больше, не из сказок твоего забытого народа, что прячется в Арборее... - приказ монаха прервал Надафейна, но, послушно забравшись в телегу, он продолжил. – ...а из личного опыта встреч с ними, то ты бы знала, что мои сородичи не перемещаются в одиночку. Вылазки наружу происходят маленькими группами, а их гордость не позволит стать пленниками кого-либо. Дроу предпочтут благородную смерть от клинка во славу Ллос, или кому они еще там поклоняются, унеся с собой в могилу парочку первых попавшихся. Так что я не разведчик.  - юноша удовлетворенно выдохнул. Общение, пусть и такого рода, принесло Надафейну удовольствие. За последние десять минут он произнес столько слов, сколько не произносил за последние десять лет жизни.

- Все боги имеют начало. У моих богов – это Ао – верховное божество. Они имеют влияние во многих других мирах, помимо моего. Не знаю, связывает ли это наши миры с вашим. – понизив тон, темный эльф отвечал на необычные выводы девушки. 
– Вы больны? - выдержав паузу, он выразил беспокойство по поводу слов о смерти.

Наказ монаха своей эльфоподобной спутнице нашел отклик в душе дроу. В мыслях он улыбнулся на слова какой-никакой поддержки.

Ничем кроме "боевой подруги" Исиль и не могла никому быть. Несмотря на то, что девушка не могла похвалиться безупречному следованию принципам рассовой чистоты, она была большой их поборницей, смотря с недоумением и неодобрением, как другие эльфоподобные, шифтеры или люди мешают свою кровь направо и налево. Сама она когда-то истово себе клялась больше так никогда не делать, хотя ее собственные "грехи" хоть сколько-то серьезными казались, в общем-то, только самой фее.
А Алан и Тории - люди, они в своем праве. Фея, хотя и могла отвести взгляд так, что показалось, что смотрит в упор, отворачивалась из соображений скромности - может быть, парню неприятно быть нагим среди одетых, когда толстая мохнатая полосатая шкура ничего не скрывает.

Зато подняла взгляд после "отповеди" Бернарда, но отвечать не стала, практически демонстративно вернув внимание дроу, тем самым давая понять, что ее совершенно не проняло.
- Я обвиняю тебя в том, что ты принадлежишь презренному и проклятому роду, и это объективно. Пустоту моих угроз можешь проверить только одним способом - дать мне повод их исполнить. А если мой народ забытый, то значит безупречно несет вахту, раз вы уже и думать забыли о Воющем Лесе и эладринах, хранящих его ночной покой. - ухмыльнулась она. В Воющем Лесе, в том самом, который она прошла насквозь во время своего отчаянного побега из дома, помимо прочих опасностей, таился один из спусков в Подземье, как раз неподалеку от крупного поселения илитиири. Слово "Арборея" ее немного бы насторожило, давая понять, что, быть может, это не совсем те дроу, о которых она толковала. Эладрины не были ангело-подобными жителями светлых планов, это были смертные эльфокровые фэйри, населявшие, изначально, Фейвайлд, и его считавшие своим домом. Но все остальные приметы не давали Исиль повода сомневаться в справедливости ее выводов. Все совпадало, включая рассказы самого Надафейна о нравах его родичей. - А из личного опыта встреч с вами я знаю, что вы путаете значения слов "гордость" и "гордыня".
Тори на ее слова сразу же одернули, и фея подкрепила утверждения кивком, так же не выдавая цели их поездки в катакомбы ни проводнику, ни дроу.
- Нет, она не больна и умирать не собирается. - ответила она. - Просто фаталистка.
Сейчас Исиль горько жалела, что решила расстаться с небольшим запасом дров, который еще со времен похода в горы за яйцами гипогрифов, носила в своей сумке. Сейчас бы пригодились. Можно было предложить Алану помощь с рубахой, благо игла и нитки имелись, но прорехи на его рубашке были настолько велики, что она не взялась бы даже пробовать ее штопать.
- У меня есть швейные принадлежности, но я сомневаюсь, что это можно зашить, - заметила она, обращаясь к парню. - Как ты себя чувствуешь? А вы, брат? - это было, разумеется, к Бернарду. - Надо подкрепиться, а после - ложитесь спать, все вы. Я останусь на страже. И паучок, я клянусь луком Сеаннин, что не прирежу тебя спящего, можешь отдыхать спокойно. - эладринка даже приложила ладонь в перчатке к груди, где под слоями кожаной кирасы и одежды был укрыт символ верующих Лунной Девы.

Никто не беспокоил путников в этом богом забытом месте, однако видимо все у них было слишком хорошо, видимо некоторые из них забыли об опасном приключении, и хоть Тория и напоминала всем, что возможно скоро умрет, сама она в это, скорее всего не верила, не до конца, по крайней мере…
Внезапно девушку сковал такой страх, которого она еще не чувствовала.
«Опасность!» - буквально вопило что-то внутри нее и в следующий миг Тори погрузилась в небытие.

Снова она была на корабле с какой-то незнакомой черноволосой девушкой, а потом из портала появился бледный, истекающий кровью парень.
- Леандро! – воскликнула незнакомка.
Далее этот самый Леандро уговаривал брюнетку и видимо обладательницу второй монеты покинуть корабль с помощью портала, а потом по кораблю прокатился оглушающий полный ярости мужской вопль:
- Тирий!!!
Леандро моментально изменился, Тория могла узнать того, кто теперь стоял в комнате – это был тот же красноглазый незнакомец, что хотел сбросить ее с большой высоты на поле.
Мужчина скастовал портал под брюнеткой и похитил владелицу монеты.
Холодный пот прошиб Торию, она боялась как та, что теперь держали в заточении, веселый голос шептал, кажется даже на ее ухо:
- Скоро я вновь приду за тобой!

Бернард чувствовал себя неважнецки, его знобило, а укус на ноге и вовсе не думал заживать. Он покраснел и малость распух, как если бы слегка нарывал.

Улыбка резко слезла с лица Тории, когда монах вдруг начал её отчитываться. Неприятное чувство появилось внутри, то ли вина, то ли стыд, потому она опустила взгляд и тихо сказала:
- Да, сразу видно, что я много не путешествовала..
На слова о скорой смерти Тория сначала хотела ответить, но что-то внутри её остановило. Она сидела в повозке, прижав сумку к груди и согнув колени, и слушала обращение к Исиль. В какой-то момент тёмный эльф снова вернул разговор к теме смерти, но Исиль ответила за Тори.
"Ну и правильно...Надо ли им знать, что со мной? Может так, шанс, что они помогут мне дойти до храма, больше. Странно, даже практически зная свою участь наперёд, все равно надеешься на лучшее. Инстинкт выживания сильнее здравого смысла," - Тория снова подняла взгляд, сначала мельком на Алана, потом снова на Бернарда.
Вдруг, страшный крик раздался в сознании, а тело дрогнуло от ужаса: "Опасность!!" Был это голос монеты или нет, девушка не смогла понять. Она только успела вскочить на ноги, инстинктивно пытаясь убежать, или просто так. Но начала падать вперёд, снова теряя собственное сознание и окунаясь в чужое. Она только и успела ухватиться за рукав Бернарда, но тут же пальцы ослабли. В следующую секунду она уже стояла на корабле, рядом знакомый молодой человек, только с  измученным взглядом, в равной одежде. Незнакомка рядом зовёт его, будто на помощь, но что-то помешало им. Сначала мужской голос, пропитанный яростью, гневом, казалось, отчаянием тоже. Этот вопль, львиный рык испугал Торию, но не так, как взгляд в упор мужчины с красными горящими глазами. "Ты?" - собственная мысль говорила о неполной потере сознания, но от этого легче не стало. Мужчина схватил девушку и потащил с собой, но разговаривал как будто не с ней, а с Тори. Его шёпот, угроза пробирал до мозга костей.
Лицо Тории перекосилось от страха, тело дрожало, лоб покрылся потом. Но уже через секунду девушка очнулась, открыла глаза и села, прижимая колени к груди, руки тряслись. 
" Он идёт за мной...но что я могу сделать? Научиться драться за день невозможно, да и поможет ли мне это. Что делать? Что делать? Что делать?" - мысленное отчаяние отразилось на лице, девушка начала шептать вопрос, придя в себя не полностью и не обращая внимание на окружающих.

Кратковременное облегчение исчезло так же быстро, как пришла уверенность. Приподняв подол балахона, мужчина зажмурился от увиденного и тяжко выдохнул.
"Проклятье! Этого не может быть! Нет! Это не должно случиться!" - прикрыв дрожащими руками лицо, Бернард нащупал холодный и липкий пот, который плотно покрыл его лоб. Осознание, что через рану он подхватил магическую болезнь, пришло очень быстро. Монах даже знал, какую именно, но как быстро она будет протекать оставалось для него загадкой. Голос эльфийки вывел из раздумий и монах, попытавшись соорудить улыбку на свое лице, посмотрел на девушку, уже убрав руки от лица.
- Все очень скверно для меня. Я хотел залечить рану, но у нее видимо своя точка зрения по этому вопросу и она очень сильно разница с моей - внезапно его схватила за плечо, тонка женская ручка. Это была Анна и, было очевидно, что ей нездоровилось не меньше чем всем остальным в телеге. Успев подхватить девушку в последний момент, монах снова вернулся на свое место. Девушка очнулась почти сразу и моментально отпрянула. Вид у нее был напуганный и нездоровый. Посмотрев на Исиль, Бернард нахмурился. Он был уверен, что от него скрывают, что-то крайне важное, но что именно мог только гадать.

От помощи эладринки он отказался, качая головой:
- Да, с этим мало что можно сделать. Не волнуйся, я и так обойдусь, не страшно. В конце-концов, у меня только ноги отнялись, в остальном-то я в порядке.
Он хотел было поесть, и предложить сделать то же спутникам, но пища не лезла в горло. Что-то было не так, что-то висело в воздухе - не то тревога, не то опасность, не то напряжение между темным эльфом и его дальней родственницей. Поежившись, вертигр попытался вспомнить, что может помочь от укуса волколака, и какие последствия может нести за собой такое лечение.
Алан, будучи глубоко погруженным в свои мысли, перебирал склянки с лекарствами, проверяя, сколько чего осталось. Когда же в его руки попал пузырек с голубоватой жидкостью, он невольно вздрогнул. До его носа донесся именно тот запах, который ассоциировался с полупрозрачной обеззараживающей жидкостью - запах гноящегося ранения. Оборотень помотал головой, пытаясь найти источник, не желая верить в быстро складывающиеся в голове гипотезы, но резко побледневшее лицо священника развеяло последние сомнения. Северянин мрачнел все больше, наблюдая, как монах оглядывает воспалившуюся голень. 
Почти тут же девушка, сидевшая рядом, вскочила на ноги, но покачнулась, теряя сознание. Нордэри хотел было подхватить ее, но новообретенная инвалидность проходить не собиралась, и темноволосый досадливо фыркнул. На счастье служитель церкви успел подхватить спутницу, что, однако, не улучшило ее положения: Тория, казалось, бредила, глаза обреченно и как-то безумно уставились в точку за горизонтом, а губы шептали едва различимые слова. Перевертыш со слабой надеждой посмотрел на фею - вроде бы она была знакома с сероглазой, может, знает, как помочь?...
Хмурящийся монах, видимо, думал о том же. При виде его сурового лица прежняя мысль снова змеей проскользнула в разум.
"Если он все-таки обратил тебя, что же ты выберешь? Или же твоя веря сильна настолько, что само тело не примет зверя?..." - юноше не хотелось думать о том, что может случится. Он сморгнул, концентрируясь на актуальной проблеме.
Говорил быстро и жестко, глядя в глаза мужчины:
- Рану следует вскрыть и промыть - он достал из сумки ткань для перевязки и обработки ран, осмотрел порванную рубашку, которая, впрочем, показалась ему вполне годными для этой цели, - в противном случае заражение пойдет интенсивнее и куда более болезненно. Если это действительно ликантропия... - Роб на мгновение остановился, решая, стоит ли задавать вопрос, давно вертевшийся на языке, - До полнолуния вряд ли что-то случится, если, конечно, твой организм не отвергнет проклятие и все не закончится летальным исходом. Так или иначе, я постараюсь быть рядом и помочь в случае чего. Пока я не могу ничего сделать ничего конкретного, я не друид и не великий знахарь. 
Он мельком глянул на остальных спутников, сетуя, что напасти свалились одна за другой, и он сам практически бессилен.
- Нужна вода, - голос стал гораздо тише, и, возможно, даже печальней, - во-первых, для промывки раны, во-вторых, для нее - он кивнул на бледную девушку, которой до сих пор не особенно полегчало.

Надафейн кивнул эладринке, жестом выражая доверие ее клятве. Ночь всегда холодна, но эта юноше казалась особенно холодной. Только сейчас, закончив препираться, дроу осознал, что он замерз и проголодался. Поджав ноги к себе, он обхватил их одной рукой, вторую располагая вытянутой на коленях перед собой, Надафейн стал играться своими иллюзиями, воплощая свои фантазии одну за другой на ладони. В основном это были миниатюрные копии диких животных и растений.

Игры с магией закончились, когда монах поднял подол своего одеяния. Увиденное заставило обеспокоиться юношу. В академии давали понять кто такие ликантропы и какие последствия может вызвать их укус. Пару раз ему даже удавалось снести оборотням головы в качестве практики – студентов учили, как следует расправляться с этими тварями.  А временно потерявшая рассудок девушка стала причиной большего беспокойства темного эльфа. «Проблема не приходит одна» - пронеслось у него в мыслях. Дроу чувствовал, что с ней что-то не так.
- Если это ликантропия, сомневаюсь, что промывание что-то тебе даст. – тихим, монотонным голосом юноша ответил Алану. – Не думаю, что здесь можно найти пригодную воду. Мы в болотах, так ведь? В академии нас учили лишать себя зараженной конечности или… - прервался он на мгновение. – убивать себя. Вам стоит разобрать эту телегу, чтобы развести костер. Впрочем, - обратив свой взгляд к эладринке. – не мне раздавать советы. Очень жаль, что ничем не могу вам помочь.

Если Рингару и раздражали, словно жужжание комара над ухом, арканные переливы, вызываемые дроу, развлекавшего самого себя иллюзиями, девушка не подавала виду, снова уткнувшись "в землю" - вернее опустив веки и чуть наклонив голову, словно скромничала, рассматривала спутников сквозь ресницы, таким нехитрым маневром избавляя "ясноглазых" от тревожной для них встречи с сиреневой гладью эладриньего взгляда, да состроив на лице свое обычное непроницаемо-безмятежное выражение, граничившее даже с тихим лунатизмом.
Вынув из сумки запасной спальный мешок, Исиль кинула его на телегу, жестом предлагая воспользоваться им тем, кому холодно или кто не был как следует собран в дорогу. Тут-то девушка и приметила рану монаха и застыла: ей-то казалось, он излечил себя.
И теперь фея не знала, что полезного, кроме сомнительной пользы слов утешения, она может сказать монаху, оттого промолчала, надеясь, что выскажется вертигр - все-таки это его порода и стихия. В ее мире оборотничество поражало и искажало души, а метаморфоза тела - это уже было следствием лунного проклятия. Как дело обстояло в Мистерии, она не совсем понимала, но по реакции Бернарда и скисшей, хотя, казалось бы, куда уж дальше, мины Алана, пришла к выводу, что все происходит приблизительно так же.
Впрочем, никто не успел ничего сказать - Тори вдруг посетил очередной приступ, столь же мимолетный, как и предыдущие, но зная по опыту, что юная хомо теперь в себя будет несколько минут приходить, фея вынула из кармана флакончик с нюхательной солью и, обойдя телегу, открыла его перед лицом "Анны", на секунду зажав ей рот и принуждая девушку сделать вдох через нос.
Внезапно она ощутила на себе внимание и монаха и оборотня: оба мужчины смотрели на нее так, словно она должна что-то сделать, решить ситуацию, разогнать проблемы, словно те были шкодливыми щенятами. С чего бы? Исиль почувствовала, как в ней закипает жгучая обида. Не она втравила Тори в эту беду, не она насылала на хомо эти припадки. Она никого не звала с собой в поход. Не она напустила на маленький отряд оборотней и не ее зараженные зубы впились в плоть монаха, а она сама могла с той же легкостью стать добычей волколаков, как и он. Не она швырнула Тори с высоты и не она загрызла лошадь. Не ей было знать, что придется ночевать в сырых зарослях, и не ее рук делом был магический недуг, отнявший у Алана ноги. Чтобы оказаться вдали от этих всех проблем, ей, в отличии от прочих, достаточно было просто вцепиться в шерсть гиносфинксы, и та унесет свою наездницу обратно в Сириус или еще куда-нибудь. Но она же здесь! Так почему на нее смотрят так, словно она им всем задолжала?
С невероятным трудом она сумела удержать на лице маску безмятежного спокойствия.
На одеяло, в ответ на слова дроу, полетели бурдюк с водой (которой, кстати говоря, отряд и так запас с лихвой по ее совету) и фляга с крепленой наливкой.
- Не вино, но достаточно крепости, чтоб очистить рану, если немного нагреть, если это хоть как-то поможет. - голос феи превращал то сомнение, которое она слышала в словах Алана, в совершенную уверенность в бесполезности такого занятия. -  Воды у нас в достатке. А дроу пусть идет куда хочет.

- Если что тут неподалеку есть ручей, мы как раз завтра или уже сегодня его проходить будем, - медленно произнес Ксандр, но Исиль уже подала бурдюк, да высказалась по поводу большого количества воды.
Пожав плечами, мальчик удобнее устроился в телеге, но так и не уснул. Сначала с нанимательницей приключилась какая-то хворь, потом монах, что только недавно весело выл, признался что, похоже, все плохо.
Ксандр уже хотел высказаться на счет последнего, но не стал подливать масла в огонь, тем более дроу и без него прекрасно справлялся, советуя либо отрубить бородатому ногу, либо пристукнуть чтобы не мучился.
- Я так понимаю отдых и сон отменяются? – пробормотал он себе под нос, ни к кому особо не обращаясь.

Очнувшись окончательно от очередного припадка, Тория прислушалась к разговорам вокруг. Девушка все так же сидела, прижав к себе колени, теперь только положила на них голову. В мыслях творился абсолютный бардак: бежать было бесполезно, идти вперед опасно, назад - бессмысленно. Волнение охватывало Тори постепенно, осознание все больше приходило к ней и становилось неуютно с самим собой. Опустив взгляд и уставившись в одну точку девушка продолжала бездействовать еще несколько минут, почти поддавшись отчаянию. "Монета, ты слышишь меня? Объясни, пожалуйста, что за опасность? Как скоро ее ждать? Что мне делать?, - далее девушка уже обращалась к самой себе, - Нужно собраться. У меня есть только один выбор, один шанс, без возможности отступить назад. Я буду бороться дальше, хотя бы потому, что должна тем, кто со мной сейчас рядом..." 
Тория заставила себя подняться и взяла бурдюк с водой, который подкинула Исиль.
- Давайте я помогу. Решились все-таки промывать рану?
Немного подумав, девушка добавила:
- Тот мужчина, что натравил на нас оборотней...Он вернется, возможно, совсем скоро. Я...кхм... - Тори осеклась, голос ее дрогнул, -  Это все из-за меня. Твоя нога, проклятие Алана, а ведь опасности меньше не станет по пути в катакомбы. Вы даже не представляете насколько я благодарна за помощь, вот так просто решиться на тяжелое путешествие, не зная куда и зачем.
Тори попыталась поднять взгляд, но ей было стыдно и неловко, она только потерла лоб рукой, чуть отворачиваясь в сторону.
- Может быть, кто-нибудь из вас научит меня хоть как-то обороняться? Я понимаю, боевому искусству не учатся за пару часов, но какие-то советы мне помогли бы. Я бы хотела как можно меньше подвергать вас всех опасности, моя беззащитность - такая обуза... Ксандр, сколько примерно времени прошло с того момента, как мы пришли к вам в лавку? Полдня? Ты вроде говорил, за пять часов мы доберемся к катакомбам, но потом наш путь продолжиться, а лишнего времени у, - Тори хотела сказать "меня", но исправилась, - нас нет.