Величественный храм Инь

Первое сообщение в теме :


Старинный храм и соперник храма Янь. Чтобы попасть в него, надо сперва пройти по изящному мосту, соединяющему храм с остальной территорий.

Чем больше Нира говорила, тем сильнее хмурилась Шики, которая поняла, что жрица уже успела коснуться тьмы. А если так, то является ли О’Берн жрицей все еще? Может светлая магия не доступна ей не из-за ребенка, а потому, что Светлоокой мученицы уже не существует? Но если так, то священный источник быстро выявит, кем является девушка на самом деле и тогда нужно отдать приказ Катсуро о ликвидации рыжей в случае чего. У них и так головная боль с Присциллой и Рианнон, еще думать о проклятой павшей жрицы – нет ни сил, ни желания.
Что если жрица оставалась жрицей и вернет себе светлые силы? Запрещать что-то? Нет, судя по настроению, что витает в воздухе сейчас – запретный плод сладок. Нужно показать жрице всю прелесть ее сил. Но, а если не выйдет? Если она все равно будет тянуться к свету? Смерть будет ее спасением, а душу нужно будет заключить в министерстве по отлову душ в специальный сосуд, чтобы она находилась в вечном забытье и никогда не смогла освободиться.
Моргнув, Шики посмотрела на Ниру, которая выглядела не очень здоровой. Видимо ребенок с такого расстояния начал тянуть все соки из своей матери. Возможно, не стоило вообще приводить сюда девушку, но ритуал имени этого требовал и это свершилось.
- Посидите немного тут, я позову Катсуро, - произнесла старушка и спешно покинула храм, оставив Ниру наедине со своей маленькой дочкой.

Отсутствие реакции – тоже реакция.
Шики только молчала да хмурилась, а после и вовсе поспешила смотать удочки; нужно быть совсем уж дурой, чтоб не понять, что речи жрицы ей не пришлись по нраву. Нира устало скривилась.
— Если… я не права… в своих… рассуждениях…  то, чёрт возьми, мне нужно просто прямо сказать, в чем и почему! – собрав остатки сил, звучно крикнула рыжая вслед удаляющейся старушке, — Просто. Гхыр. Объяснить! Пойму!
Ведьма втянула воздух и закончила громче, чтоб точно услышали:
— Я могла промолчать и всё так же остаться при них! Было б лучше?! Уж коль говорю, так значит, готова услышать ответ, а не молча в своё упираться!
После она, кажется, еще пару раз выругалась себе под нос, но потом устало умолкла. Лениво развернулась, поглядела сквозь прутья кровати. Единственное существо в этом мире, которое она может хоть с натяжкой, но назвать родным, и то ни капли о ней не побеспокоится, если с О’Берн что приключится. Магичка просунула руку сквозь прутья и без особой энергичности позвенела одной из погремушек.
— И что ты об этом думаешь?..
«Потому что это всё из-за тебя»
Жрица устало потерла пальцами переносицу. Видно, все ж придется отказаться от мыслей взять себе всё и сразу, усидев на двух стульях… По крайней мере, на время. Пусть собирались ее учить лишь части способностей, но даже половина сил это лучше, чем полное их отсутствие и забытие. Она и со светом может управиться.
«Я, в конце концов, пока что ничего дурного не сделала. Даже ту девчонку не убила»
Успокоенная рассказами о собственной важности и  добрым отношением, она всё еще продолжала удерживать надежду на хороший исход и даже не порывалась суетиться и куда-то бежать. Всяко без толку в таком состоянии.

То ли старушка Ниру не услышала, то ли не посчитала нужным просто отвечать и ушла так ничего и не сказав на слова жрицы.
Некоторое время никто не приходил, О’Берн могла еще немного посидеть с малышкой, которая продолжала вести себя как обычный ребенок, однако…
«А зря не убила…» - могла услышать Нира отчетливый девичий голос, как если бы кто-то стоял позади нее и нашептывал всякое на ухо, пока никто не слышал.
Голос был слишком взрослым для малышки, которая тянулась к погремушке и улыбалась беззубым ртом, да и исходил он немного с другой стороны.
Повернувшись в ту сторону, Нира бы все равно ничего не увидела, а в это время дверь храма отворилась, в помещение вошел Катсуро. Статуи не стали бросаться на него, оставаясь лишь куском камня.
- Я готов сопроводить Вас к храму, - произнес он, разглядывая Ниру внимательно и протягивая ей руку, правда, затем выдвинул новое предложение, - Если Вам тяжело идти, то могу понести, мне не трудно.

Оставленная в одиночестве, ведьма всё так же бездумно сидела, лениво развлекая ребенка мелодичным перезвоном. Что ещё можно сделать с настолько маленьким существом, да ещё и не прибегая к магическим финтифлюшкам, она даже и не знала. Не интересовалась.
Зато кто-то другой интересовался её мыслями. Нира вздрогнула, дернулась, обернулась – никого. Ожидаемо. Жрица нахмурилась, но потом понимающе растянула губы.
— Снова вспомнила свои фокусы, да?
Отравительница внимательно покосилась на невинно лыбящееся дитятко. Во всяком случае, думать, что это именно она снова принялась рыться в мыслях своей мамаши было спокойнее, чем думать о том, что это уже в самой жричкикой голове появился кто-то лишний.
«Почему зря? Потому что тебе там было бы сподручней от меня избавиться? Или считаешь, что старуха мне врёт?»
Вдова подтянула к груди колени и устало положила на них голову.
«Как бы то ни было, я делала то, что считала верным. Захочу – наверстаю»
На ответ, впрочем, она вновь не рассчитывала. Любители вставлять неслышимые ремарки в её голове, точно не готовые к экзамену студенты, могли только загадочно и резко что-то ляпнуть, а вот на вопросы ответить – это уже ни-ни.
Да и некогда уже. Заслышав звук шагов, О’Берн вскинула голову и устало посмотрела на вошедшего. Вообще-то сейчас рыжая была совсем не против снова покататься у на ручках у черноглазого, да вот треклятая гордость решила вдруг о себе напомнить.
— Ножками сюда пришла, ножками и уйду, — упрямо вскинула чародейка подбородок.
«По крайней мере, даже это бессилие все ещё лучше, чем кормление грудью и… и все прочие материнские сюсюканья гхыровы»
Ухватившись за протянутую руку, магичка тяжело поднялась и, почти повиснув на руке сопровождающего, поплелась в сторону выхода. Не оглядываясь.

Катсуро задумчиво посмотрел на Ниру, но возражать не стал, лишь позволил той повиснуть на своей руке и тихо произнес:
- Ну, смотрите. Второй храм находится от этого не в двух шагах, Вы можете притомиться во время прогулки. Так что если что – говорите сразу.
И О’Берн вывели из этого храма, на этот раз статуи на жрицу не кидались, а сама Нира могла заметить суматоху возле главного входа. Там толпилась стража и, кажется, какого-то мужчину заносили в храм. Что именно с беднягой приключилось – не было возможности рассмотреть.
- Рианнон – довольно необычное имя, - увлекая дальше за собой Ниру, то ли нарочно не давая рассмотреть пострадавшего, то ли думая, что это не так важно, Катсуро провел молодую женщину через другой вход, чтобы не сталкиваться со стражей, - Шики сказала, что это имя королевы Вашего мира. Может быть, поведаете о ней по дороге?
Покинув пределы храма семьи основателей, Катсуро вывел О’Берн на уложенную камнем дорожку с произрастающими деревьями и кустарниками с обеих сторон.



Храм Янь - Дорога к храму Янь

Благодарно вцепившаяся в своего провожатого жрица устало ухмыльнулась, спокойно тащась мимо признавших её статуй.
— Я целую вечность провела в рабстве, темницах, ошейниках и клетках, Катсуро. Я устала от того, что меня постоянно куда-то тащат как… мешок. Надоело сидеть и в носу ковыряться. Теперь я люблю ходить. Самостоятельно.
Жрица посмотрела на руку, на которой повисла.
— Или почти.
Вид окруженного стражей мужчины о чём-то рыжей напомнил. Она, кажется, должна была что-то сделать. Что-то обещала. Но что? Совсем забыла. Не до того сейчас.
— Необычное? – рассеянно переспросила магичка, — Мне в этом мире не попадался ни людь, ни нелюдь с именем хоть сколько-то знакомым, а уж некоторые из членов вашей семьи и вовсе на почти что на ругательства откликаются, прости за прямоту. Так что у неё ещё вполне приличное имя…
На дворе продолжала своё царствование ночь, и хоть жрица всё ещё ощущала обманчивое чувство безопасности, всё ж начинала неосознанно крепче хвататься за черноглазого, испуганно замирая и прижимаясь, приметив шально мелькнувшую тень или шорох листьев. Но вопрос мужчина задал вовремя – отчаянные попытки вспомнить школьные курсы истории отвлекали от мыслей о слабости ног и подозрительно покачивающейся земле.
— То была первая и последняя чародейка, допущенная ко власти на Юге. В давние годы, когда южные земли Ифреанна были составлены из многих мелких царств, часто воюющих друг с другом, одним из них управлял честолюбивый Герион. И в один день, когда отчаяние от проваливающихся один за одним планов совсем завладело королем, к нему в тронный зал явилась женщина. Колдунья с востока, она пообещала сделать его королем всего континента, если тот возьмет её в жены. Герион изначально не поверил ей, но она разломила его гранитный стол с помощью магии, а одного из советников заставить прыгать и квохтать, точно индюка домашнего, и король согласился. Тогда магия была… мало распространена, а потому впечатляла сильнее. И вскоре женщина, маг и малефикар, назвавшаяся Рианнон, стала женой и верной советницей короля. Она достигла того, чего не добивались люди поколениями ранее – но говорят, что мотивом для создания великой страны было лишь соперничество с её оставшимся на востоке учителем. Она изрекала, когда и с кем из соседей примириться, когда и с кем начать войну. Она была красивой женщиной, и в кольчуге ей было так же удобно, как и в шелках, и не раз свое темное искусство она демонстрировала на полях сражений… и вскоре враги сами начали… складывать перед нею мечи. Всего за десять лет… весь Юг был объединен, и Герион… стал его первым Высоким Королем.
Чародейка остановилась, переводя сбившееся дыхание. Легкие горели, сердце жгло, дыхание сипело, тряслась и покачивалась перед глазами земля, с каждым шагом все сильней.  
— А Рианнон… Рианнон через несколько лет просто... исчезла, наказав никогда более не пускать никакого иного мага к власти, храня место для себя. Говорят… в годы нужды она всё так же приходит на помощь королям под другими личинами, ревностно храня своё единственное детище, своё южное королевство. Хотя это уже просто байки. Да и указ её считают лишь хитростью церкви, красивою байкой успокоившей непомерно честолюбивый магический норов. И гхыр его знает, что из этого правда.
С отчаянием взглянув на казавшуюся бесконечной дорожку и мысленно взмолившись о том, чтобы она не пошла дальше в гору, жрица уныло скривилась, но продолжила свой путь. Шаг за шагом. Только там с этим и можно справиться, верно?
Храм Янь — Дорога к Храму Янь

"Дом Сакуры"

- Ничего особенного, - спокойно произнесла Амая, поднимаясь по лестнице на каменный мост, не глядя при этом на бесконечную пропасть под ним, - Это даже не храм, просто дом для семьи основателей, - пауза, - Мой дом.
Пройдя мост, парочка приближалась к высоким воротам храма, возле которых в свете луны можно было заметить переплетение двух теней. При детальном рассмотрении оказалось, что это двое мужчин, один из которых в темноте ночи выглядел таким же черным, как и небо над головой. Высокий, лысый, мускулистый. А второй маленького роста, такой белесый, как луна. С копной длинных волос и внешне напоминающий больше девушку, чем мужчину, сейчас обнимал ногами здоровяка за торс, а руками царапал спину.
От незнакомцев доносились тихие приглушенные стоны, шипение и рычание. Мускулистый мужик был обнажен и ритмично двигался, а находились они прямо у ворот, ведущих в храм.
Амая не смогла пройти мимо, встала как вкопанная и таращилась на двух бесстыдных мужеложцев, которых конечно же узнала. А те не замечая никого, предавались развратному соитию.

Дом Сакуры

— Ваш дом, значит… — несколько отрешенно повторил Танталас, всматриваясь внимательней сначала в первый храм, а затем в его меньшее подобие позади. Он неустанно следовал за Амаей. Мужчина все-таки искал смысл в этих постройках, даже если его не было.
«Может быть — баланс?» — успел подумать полукровка, прежде чем они подошли к воротам.
Амая замерла, а Танталас не мог видеть, что тому служило причиной из-за ее спины. Поравнявшись с девушкой, он тоже встал, как вкопанный, глазея на покрытые мраком фигуры. По звукам уже можно было понять, чем двое занимались, но стоило лунному свету пролиться на этих двоих из-за облаков, стало видно чуть четче, и заметно смутившись, устыдившись даже, мужчина не смог сдержать взгляда и отвел его прочь в сторону.
— Это… — бубнил под нос Танталас. — Это… — с трудом он искал слова. — аморально.

Бормотание Танталаса не помешало парочке, но в какой-то момент послышался испуганный вскрик, это блондинистый парень наконец-то усмотрел случайных зрителей. Не то, чтобы он испугался, но отпрыгнул от чернокожего субъекта, моментально покрываясь чешуей пониже пупка, которая скрыла все интересные места, преобразившись в штаны в облипку. Мускулистый мужчина же не спешил чем-то прикрываться, он лишь полуобернулся, глядя на Амаю и Танталаса.
- Другого места не нашли? – холодно отчеканила Амая, глядя на лысого мужика.
- Вряд ли старушка Шики это одобрит… - тихо хмыкнул блондин, откидывая назад светлые волосы, рассматривая в первую очередь Танталаса как-то уж слишком плотоядно.
А сам полукровка мог заметить, что у его ног лежит кусок шкуры на веревочках, заменяющий набедренную повязку.
- Вы могли бы уйти в другое место! – прошипела Амая, после обращаясь к лысому мужику, - Может быть ты тоже прикроешься?
- Не могу найти свою шкуру… - утробно произнес мужчина с цветом кожи горького шоколада.

На парочку Танталас так и не смотрел, продолжая с трудом пытаться найти взглядом где-то вдалеке что-то, за что было можно «зацепиться». Свои прелюбодеяния парочка, наконец-то, теперь закончила и отстранилась друг от друга — единственное что смог различить периферией полукровка.
Внимая их разговорам, мейстер чувствовал на себе взгляды этих двоих и от этого ему не хотелось еще больше поднимать взгляда к этим грешникам. Глаза Таниса падали ниже и ниже к земле, цепляясь взглядом к куску шкуре на завязках, видимо тому, о котором говорил один из этих мужчин.
Глядя на шкуру, затем на ноги мужчины, цвета кофе, Танталас колебался. Ему вовсе не хотелось оказывать тому услугу: нагибаться и подносить его подобие одежды, судя по всему сделанного из какого-то некогда живого существа. Но и терпеть этого он не хочет, а Амая вряд ли сможет. Бородач вскинул руку, заставляя ладонь застынуть над шкурой.
Неразборчивое бормотание, а после с легким треском прорвался из-под земли небольшой корешок, удлиняясь и крепчав на столько, на сколько это нужно, он, цепляя ту самую шкуру, понес ее своему хозяину.

Продолжая оглядываться по сторонам в поисках своей набедренной повязки, Мбгага вопросительно изогнув бровь, пронаблюдал, как какая-то веточка, выросшая из земли подает ему его утерянный элемент одежды.
- А ручками не судьба была это сделать? – хмыкнул он, - Во маги дают, разучились уже работать руками, наверное и подтираются с помощью палочек!
Поморщившись, Амая прошла дальше, ведя за собой Танталаса. Та парочка не осталась в стороне и последовала за вновь прибывшими.
- Предупреждая твои вопросы, - произнес блондин, - Мне нечем заняться, я решил пока что покутить в Инь Яне. Возможно, удача мне улыбнется и потерянная жрица найдется.
- Собственно, - хрипло произнес чернокожий мужчина, - У меня планы те же самые. Кстати говоря, - это он обратился уже к Амае напрямую, а сам Танталас мог понять, что до постройки с храмом идти еще далеко, пока что они находились на выложенной камнем дорожке, где с одной стороны росли фруктовые деревья, ягодные кусты и просто цветы, а с другой стояли огромные камни, разной величины непонятно зачем. Рядом с ними был небольшой ручей, где вода наполняла некий деревянный сосуд, тот переворачивался, чтобы затем снова подняться горлышком наверх, - Госпожа, Вы в курсе, что в храм, пусть и в раненном виде, но все же внесли пирата?

— Я уже достаточно запачкал свои руки. — сухо ответил Танталас на едкое замечание темнокожего. — И у меня нет желания пачкать их еще больше, оказывая Вам услугу. — парировал полукровка, спустя мгновения сильно сжав кулаки, что ногти больно впивались в ладони.
Прелюбодеяние — не самый страшный грех:
«Не стоило произносить такие грубые слова.» — укорил себя мейстер. — «В конце концов, я не священник, не судья и не Бог. И все же…» — отвратная картинка их совокупления сама собой всплыла в памяти. Теперь она никуда не исчезнет до тех пор, пока те двое не исчезнут.
Амая повела Танталаса дальше за собой, и тот послушно двинулся дальше. Танис шел, разглядывая причудливые и порой незнакомые растения, странные камни и весьма бесполезное, но безусловно притягивающее взгляд устройство — сосуд, что наполнялся из ручейка лишь для того, чтобы в итоге вновь стать пустым. Мужчина едва ли не вывернул шею, когда группа проходила мимо него. До здания было еще далеко и мейстер всю дорогу косо поглядывал на Амаю, сохраняя хладнокровное молчание.
«Такие выходки остаются безнаказанными, даже несмотря на то, что это ее дом?» — размышлял Танталас. — «Впрочем, и я не святой, меня могла ждать смерть или того хуже…»

- Мне уже об этом сообщили, - спокойно ответила Амая, не став уточнять, что просветил ее именно Танталас.
Парочка, недавно предававшаяся разврату, все никак не унималась.
- И кто же этот благородный сэр, что не хочет пачкать свои руки? – насмешливо произнес Мбгага, явно намекая на полукровку. И не успел Танталас ответить, как заговорил блондин.
- Он… светлый маг, повинный в смерти телохранительницы Ки Ян!
- Не может быть! – охнул чернокожий, а блондин продолжал.
- К тому же это благодаря ему у Кристиана морду раздуло! – послышался тихий жестокий смех.
Амая лишь тяжело вздохнула. Она не то, чтобы игнорировала этих двоих, просто вела себя с ними, как с непослушными детьми, которые всячески требуют внимания, но взрослые не идут у них на поводу.
- Познакомьтесь, - повернувшись к Танталасу на ходу, обратилась она к бородачу, - Чернокожий мужчина это Мбгага, местный наемник, выполняет любую работу. А тот, кто залез к Вам в голову, это Эсфанайзис – василиск, мужеложец, избалованное дитя и вообще… - взгляд темных глаз скользнул по блондину, - …неудачник, два раза подряд теряющий свою жрицу.
Кажется, у Амаи закончилось терпение, а вмиг остановившийся блондин не собирался терпеть подобного отношения. Обстановка с каждой секундой накалялась, а потом вдруг послышался старческий голос.
- Амая, кого ты к нам привела? – у входа в здание стояла маленькая низенькая старушка, опирающаяся на палку. Ее добрые темные глаза рассматривали Танталаса с любопытством и чем-то еще. Вот только чем – выяснить не представлялось возможным.

Танталас только разинул рот, наполняя легкие воздухом, собираясь парировать очередную насмешку из уст чернокожего, как едва ли не подавился, когда услышал из уст блондина то, чего знать тот не должен был.
— Откуда ты… — на выдохе выдавил из себя полукровка, блестящими от удивления глазами уставившись на Амаю, после ловя себя на мыслях:
«Что за глупости, Танталас?! Ты находился рядом с ней, она ничего им не говорила!» — полуобернувшись к блондину, мужчина посмотрел в его глаза. — «Он и пирата знает? Кристиан ему все рассказал?»
Медлил Танис недолго, продолжив следовать за Амаей. Только после ее «познакомьтесь» у мейстера в голове все встало на свои места.
— Мое имя — Танталас, мейстер Цитадели Мериды. — выдержав краткую паузу, но не оборачиваясь к мужчинам, он выдал следующее. — Приятно познакомиться. — не ложь, но форма вежливости.
«К чему это знакомство с «ними»? Мне предстоит «наставлять» жрицу с этими двумя?» — и Танис вспомнил о блондине. — «Нужно очистить разум и впредь думать на эльфийском…» — настолько погруженный в мысли полуэльф не заметил старушки впереди и вряд ли бы заметил даже то, что они подобрались к храму, если бы не скрипучий голос.

«Я гораздо старше тебя и знаю уйму языков. Думай хоть на троллем, красавчик!» - мог услышать в своей голове голос блондина Танталас, но василиск не смотрел в его сторону, вместо этого он кивнул маленькой старушке, ухватил за локоток чернокожего мужика и двинулся с ним левее, в сторону камней и того самого приспособления, постоянно наполняющегося водой.
- Этот мужчина был задержан после разборок в закусочной, где была убита телохранительница Ки Ян и серьезно ранен мужчина, которого должны были доставить сюда, в виду отсутствия местного лекаря, - медленно произнесла Амая и не успела ничего добавить, как старушка кивнула.
- Да-да, мужчина находится в одной из комнат храма, его жизни ничего не угрожает. К нам также были доставлены дети из домика, запившего бывшего лекаря, они сейчас отдыхают, - ответила старушка, посмотрела на Танталаса и улыбнулась, - Но чего мы стоим на пороге, проходите.
Она отошла вглубь коридора, освещенного подвешенными бумажными фонарями, двинулась дальше по скрипучему полу. Амая кивнула на проход, без слов приглашая Танталаса следовать за старушкой.
- Меня кстати зовут Шики, - представилась пожилая женщина, стуча своей палкой по полу.