Пригород

Первое сообщение в теме :


Множество мелких, но не потерявших свей привлекательности – домиков, ждут заезжих гостей… Заменяя таким образом необходимость в постройке гостиниц…

Интересно, их оставят хотя бы на минуту в покое и дадут нормально помыться? Не то, чтобы Хриса напрягало присутствие посторонней девушки к тому же аристократки. Нет, ну кого он обманывает. Одно дело надираться вином в борделе, где слово «стыд» вообще не уместно, а другое – в трезвом виде ловить на себе оценивающие взгляды, словно товар на рабовладельческом рынке.
Ёш, похоже чувствовала себя так же, как можно быстрее слиняв из поля зрения гиперактивной барышни. Если он не ошибся в характере, синьорита Крус сама не знала, что она хочет от гостей, и теперь прикидывала варианты. Вполне может сдаться, что она обнаружится ночью в комнате либо Кая либо Хриса, приняв их за экзотику. Нет, даже думать о таком варианте он не станет. Может быть надо было во всеуслышанье заявить что человечина все же интересует его в гастрономическом плане?
От бочки уже валил горячий пар, и в отличие от предыдущего, шедшего от углей, этот завлекал приятной негой. Убедившись что его спутники не возражают по поводу очередности мытья, тифлинг, стянул плащ, перебирая пальцами шнуровку на горловине рубашки, которая после лесных приключений разбухла и спуталась до колтуна.
- Знаешь, я бы тоже в ее комнате ночевать побоялся. Мало ли какие ленты она мне на рога намотает. – Так же шепотом ответил он ушастой девушке. – Да, конечно. Если хочешь, я уступлю кровать. А может у них вообще принято спать на полу.
В последнем он сомневался. Но трудностей шера ему доставить не должна. Не смотря на предостережения эльфа о химерах никакой опасности от нее он не чувствовал, так же как и не чувствовал зла от их долговязого спутника, или от пикси с розовыми крыльями. «Ты слишком расслаблен» - сказал он себе. Но прослыть параноидальным шизофреником ему не улыбалось. Пускай все складывается так, как и должно быть. Зачем отвлекаться на посторонние подозрения, когда перед ним стоит вполне себе четкая задача.
Шнуровка, наконец сдалась и как всегда неторопливо, чтобы не запутаться рогами в горловине, Хрис стянул рубашку, бросив ее поверх плаща и торбы, и, стянув сапоги, по-хозяйски прихватил тазик. В отведенном углу бани с еще одной гладкой лавкой он пристроил сложенную деревянную ширму. Оттуда в купальню тянулся еще один желоб, для вывода потоков воды.
Уже перетащив туда таз горячей воды, чем заметно ополовинил бочку, Хрис обратил внимание на занятие девушки.
Той, наконец удалось совладать с пробкой и теперь она, зажав нос, и вытянув вторую руку, выливала в чашу мутно-зеленую жидкость, похожую на чьи то желудочные испражнения. Когда последняя капля скатилась в желоб стока, она аккуратно закрыла крышку опустевшего флакона, для надёжности завернув его в надушенную тряпицу.
- Какая еще дрянь? – практически повторяя слова Еш, опомнился Хрис. – Химера? В канализации?
- Не знаю. Здесь и канализации толком нет. Только выводные трубы. Это же пригород! Сплошь просторы и никаких тебе удобств. – беспечно откликнулась девушка. При сравнении города с пригородом ее голос презрительно дрогнул.
- Тогда с чего ты взяла, что там какая-то дрянь? Испугалась нашествия сельских жаб?
- И этого тоже. Пако видел, как в купальню просочилась какая-то пена.
- Морские водоросли. – подал голос мальчишка. - Они шевелились, так противно. Как выброшенный на берег кальмар. Я побежал в дом, а когда вернулся с Мартой и сеньоритой Крусо, в бассейне была только пена. Соседние мальчишки говорят, что к нам водяной черт лапы протянул, но никто больше мне не верит .
- Смахивает на детские страшилки. – Не впечатлился Христал, ожидавший несколько иного развития событий. По крайней мере теперь он знал, почему пацан со страхом косится на его рога. «Разве я похож на водяного?». Прихватив полотенце и кусок мыла тифлинг скрылся за ширмой и быстро избавившись от остальной одежды с удовольствием выплеснул на себя половину таза, блаженно отфыркивая воду. Наконец то желанная цивилизация!
- И я ему говорю, фантазии. Но в городе все только и говорят об агрессивных химерах, и граф закупил  для горожан эти отпугивающие настойки. Судя по запаху они не только химер пугают. Я чуть с ума не сошла когда первый раз услышала запах! – девушка наконец убрала флакон, и игнорируя мольбы Пако, куда то засобиралась, накинув на плечи шаль.
От каменной чаши осторожно тянулся запах гнилого мяса, смешанного с полынной водкой и еще каких то трав. Запах сунулся было дальше, но быстро был подхвачен ночным ветром, ворвавшимся в купальни, как только сеньорита открыла наружную дверь.
- Не ждите меня к ужину. Я буду рано утром. Но если пратетя спросит, я у подруги через два квартала. – Помахала она рукой оставшимся. – Комнату я не запирала. Узнаешь ее по двери с ручкой с цветочной резьбой. – на прощанье бросила она Шере.

Уже на улице, отойдя от двери сеньорита Крусо глубоко вздохнула, и огибая двор прошла периметром, скрываясь в тенях растений. При этом ее длинная юбка запуталась за куст, на котором сидел Фейри. Зло ругнувшись дама дернула юбкой, растрясая растение, а потом поняв что так у нее не выйдет освободится уже осторожно освободила ткань от цепляющихся веток. Если она и заметила на кусту что то подозрительное, то виду не подала. За воротами остановился экипаж. Обычная закрытая коляска, запряженная парой лошадей. Ее ждали, так как при виде девушки дверца гостеприимно раскрылась, и едва она ступила в экипаж, лошади тронулись. Среди многих странностей бросалось в глаза то, что кучера не было и в помине. Но знал ли об этой особенности единственный свидетель, находившийся на улице – фейри? И смог бы он различить в ночных порывах ветра чье то тихое пение, пришедшее спустя несколько минут после отбытия экипажа?

А у Мухи с Кани разговор тем временем совсем не клеился. Да, они попытались начать знакомство заново, да вот только после неловкого обмена именами развивать тему было просто некуда. У каждого на душе было столько всего личного и очень для обоих важного, но фэйри боялся начать всё это озвучивать, страшась потерять последнюю толику конфиденциальности собственных мыслей; Кани-эсс же нутром чуяла, что не время сейчас донимать спутника рассуждениями о свободе, о воле, о его решениях и поступках, и уж тем более об имени, которое он до сих пор носил. Оно - и ошейник на хрупкой шейке, и непрочитанные ни разу письма, и чуть-чуть высовывающееся из-за изорванной рубашонки клеймо - было частью связи между розовокрылым и его госпожой, и шершень потихоньку начинала осознавать: какие бы чувства ни привязывали Муху к оставшейся в другом времени и другом мире людской женщине, они могли ни в чём не уступать волшебным узам Запечатления. А значит, Кани дала маху, поспешила, не успев по сути ничего должным образом прояснить…
Прояснение шершень решила начать с физического знакомства. Её гибкие сегментированные усики вытянулись вперед, неловко ткнулись в щёку Мухи, принялись деловито ощупывать бледную, бесформенную (с её точки зрения) мордочку фэйри.
- Эй! - дёрнулся он.
"Не двигайся, жур!" - приказала Кани и мысленно захихикала. Удивительно, но Муха подчинился, вздохнул да застыл как изваяние, позволяя ей продолжить своё исследование. Она и продолжала, потихоньку составляя куда более точную картину внешности фэйри, чем могли ей предоставить её слабые фасетчатые глаза.
Она решила, что Муха ей нравится. Особенно - волосы. Как только она их обнаружила и пощупала, ей и самой захотелось такие же. Какое, наверное, удовольствие - лететь и ощущать, как встречный поток воздуха их раздувает!
Кстати, о потоках воздуха - один такой их с Мухой как раз и накрыл. Кани ощутила вдруг тревогу со стороны фэйри, отвлеклась, огляделась...а в следующий миг их куст накрыло широким плотным полотном женской юбки. Дурацкий элемент человеческого одеяния зацепился за веточки, мухоморы и шипы, и Мухе с Кани пришлось немедленно сменить позицию - они перебрались поближе к стволу и засели там в тесных переплетениях веток.

“К этому очень сложно привыкнуть”, - подумал фэйри, которого сопровождающий попытки дамы вырваться из колюче-цепкого плена чуть не оглушили. - “Они живут как будто в другом мире”
“Они действительно живут в другом мире. Ты это уже выяснил” - донеслось со стороны Кани.
“Я не об этом. Я о масштабах. Она зацепилась за куст, потому что даже не подумала о том, что её юбка может его задеть. Не видела сухих крючковатых сучков. Редкий человек обращает внимание на то, что мы с тобой видим постоянно... ”
Он проводил женщину взглядом, приподнял удивлённо бровь, когда она залезала в экипаж. Мухе часто приходилось в них ездить. Обычно его возили в простом лакированном ларце, иногда - чуть приоткрывали крышку, чтобы дать возможность поглазеть по сторонам. Одно он знал точно: леди Ребекка всякий раз в таких поездках регулярно обращалась к человеку на козлах. Потому что лошади, хоть и твари умные, сами обычно никуда и ничего не повезут, им нужна твёрдая направляющая рука. А тут вот кучера не обнаружилось. А экипаж всё равно поехал.
Объяснений на ум мгновенно пришло сразу несколько: от банального “магия” до несколько более логичного “мы в другом мире и тут всё может работать совершенно иначе!”. Кани вот склонялась ко второму.
Но потом тонкого слуха Мухи коснулось пение. Он застыл. Он не слышал песен с тех самых пор, как покинул родную рощу.
- Красиво, - прошептал он. - Знать бы, кто там поёт…
“Так полетели посмотрим!” - срывается с веточки Кани-эсс.
Он несколько мгновений удивлённо и туповато смотрит ей вслед, потом оглядывается на омывальню.
“Да не переживай, отыщешь ты их ещё! Хочешь певуна найти? Полетели!”
А почему бы, собственно, и нет? Муха спрыгнул, взмахнул крыльями, полетел вслед за шершнем; первоначальное направление они взяли на место недавней стоянки экипажа, но вообще старались прислушиваться и следовать за звуком. Невидимость с него уже спала, но заново её накладывать он уже не стал.

С утверждением о том, что в человеческом теле мясца маловато, Кай мог бы поспорить. Мог бы. Но не стал. Во-первых, чтобы не подавать дурных идей, а во-вторых - во избежание ненужных вопросов. Пусть шутка так и останется шуткой.
Откуда взялся пар стало ясно после столь раскрытого ответа рогача насчет технического устройства купальни. Сам атлант из этого рассказа ничего нового не узнал - по уровню развития его цивилизация давно ускакала вперед, и местные механические чудеса давно остались там в прошлом. Любопытным был интерес Раана к этой теме - возможно, он с чем-то подобным имел дело ранее, потому и разбирался.
Кая могла бы заинтересовать разве что магическая составляющая механизма, если бы она тут была. Но увы, ничего необычного он не заметил.
Только он хотел спросить спутников, кто из них идет первым ополаскиваться, как дверь отворилась, и к их разномастной компании присоединились еще двое.
“Либо тут принято купаться большой, шумной и разнополой компанией, либо я чего-то не понимаю…”
Новоприбывшая девица выглядела вполне привлекательно, даже по меркам блондина. Пусть и была мелковатой и слишком острой на язык. А главное - она принесла сменную одежду. И пока девица обнюхивала Хриса, обмениваясь с ним колкостями, Кай присматривался к мальцу, собирающему рассыпавшиеся одеяния, а точнее, к самим одеяниям, в надежде увидеть что-то подходящее под его габариты. Ушастая пряталась за его спиной, а малец и так выглядел перепуганным, потому атлант просто стоял, ожидая, когда тут станет потише и поменьше народа. Вопрос про поимку и замечание насчет своего внешнего вида он просто проигнорировал, тем более, что брюнетка уже переключила внимание на высунувшуюся из-за его спины Ёш.
От восторженных писков в адрес шер он сначала поморщился, но потом ухмыльнулся. Даже попробовал представить мелкую в платье и лентах. Воображение слушалось так себе, рисуя что-то похожее на праздничный торт. С хвостом. На котором бантик повязан.
Главное, что на выданной одежде бантиков он пока не увидел - такой костюм темный маг точно не стал бы носить. Даже ради соблюдения приличий.
Болтающая дамочка оказалась потомком Дэльфины, что объясняло ее бесцеремонность и беспечность относительно чужаков, большая часть из которых даже людьми не были. По сути, никто из них не был человеком, но этот факт временно стоило придержать при себе.
Флакон в руках девицы его насторожил. Даже сонливость согнал. Про дрянь стало любопытно, это уже могло быть по его части. Особенно если дрянь была живой и магического характера.
Перешептывания парочки на лавочке он хоть и заметил, но вникать не стал. Захотят - сами расскажут, о чем они там болтают. Хрис, судя по раздеванию, таки решил мыться первым, и его дальнейшие действия эту догадку подтвердили. А вот от дальнейших действий брюнетки Каю стало как-то не по себе. Что если это было совсем не то, чем им представила это девица, а попыткой их околдовать? Вдруг из-за этой смеси ушастая и полукровка действительно озвереют, и потом придется с ними разбираться?
Где-то из глубин сознания вылезла любопытная догадка, что в закрытом городе, предназначенном для элиты, причем в основном человеческой, судя по уже увиденным представителям, вполне могли найти магический способ бороться с инфильтрантами-представителями иных рас. В тех случаях, когда не получилось развернуть их на кордоне. В Атлантиде-то были похожие механизмы отсеивания, которые ввели после появления случайных порталов.
Купаться в этом месте ему резко расхотелось. Отвратный запах дополнительного желания также не добавлял. А факт отсутствия в доме этой дамочки, которая минутами ранее пищала от восторга при виде ушастой, делал ее действия еще более подозрительными. Информацию про дверь и ручку он запомнил. Возможно, стоило проверить попозже, нет ли еще чего подозрительного и угрожающего постояльцам у нее в покоях.
Маг дождался, пока она выйдет, и сказал:
- Я бы на вашем месте не особо задерживался в этой купальне. Лучше уж во дворе кое-как обмыться, чем дышать всякой гадостью и ждать пришествия живых водорослей. И эликсир этот слишком подозрительный - не удивлюсь, если именно от него местные “химеры” звереют.
Он взял сменные вещи, тапочки, полотенце и еще один тазик, наполнив его остатками теплой воды из бочки. При желании, там могло бы хватить и на ушастую - вряд ли ей много воды требовалось, а особо плескаться маг не собирался. После чего вышел во двор, и свернул за угол постройки, подальше от тех мест, откуда мог выйти пар и испарения из канализации. Никого в саду вроде не было, а если и было, то им же хуже. Особой стеснительностью Кай не страдал, и мыться под открытым небом давно стало делом привычки. Тем более, что в купальне, в любом случае, для него было слишком жарко и душно.
Источника пения он не видел, так что решил не обращать на него внимания.

Оставшись в купальне одна, Ёш оказалась в несколько затруднительном положении. Рогач плескался за ширмой, Кай, прихватив свою порцию воды, исчез за дверью, высказав предположение, что не стоит оставаться в купальне долго. В принципе, Ёш была с ним согласна – для нее внутри было слишком жарко и влажно, она маялась в купальне из чистой вежливости, опасения остаться одной в незнакомом месте и незнания местных обычаев. Кто знает, может, если она покинет это место, хозяева жутко оскорбятся?
Правда, предположение Кая о том, что от вылитого в слив зелья могут быть плохие последствия, шера не разделяла. Вряд ли от него дуреют местные химеры, кем бы они не были. На месте монстра Ёш тоже не сунулась бы туда, откуда бы воняло столь отвратительной дрянью (от запаха полынной водки ее чуть не стошнило, хорошо еще, «аромат» быстро улетучился). Другое дело, что ни граф, выдавший зелье, ни странная девица, вылившая зелье в слив, доверия у нее не вызывали…
В любом случае, если этот монстр состоял из водорослей, то если бы он сунулся туда, где находился очень голодный шер, ему не слишком бы повезло. Может, она и не убила бы его, но понадкусывала бы точно, а это малоприятно, когда тебя едят заживо – даже для монстра.
При мысли о еде в желудок девушки издал голодное урчание и Ёш, вздохнув, отправилась решать проблемы по мере наступления. Порыскав по купальне, она нашла еще одну деревянную бадейку. Избавившись от мокрой одежды и сложив ее на скамейку (надо будет после ее хотя бы выполоскать от соли), она положила сверху нож, чтобы если что дотянуться. То, что в купальне был кто-то еще, девушку не смущало совершенно. Понятия стыдливости шеров были крайне размыты. В частности, они не видели ничего плохого и стыдного в наготе – что своей, что кого бы то ни было еще. Это природная шкура, чего стесняться? Она есть у каждого. Животные же не стесняются друг друга, верно?
Ёш отставила в сторону бадейку и с сомнением посмотрела на бочку. Бочка была самым главным ее затруднением. Она была большая. Ёш возвышалась над ней всего-то на голову (и уши, но их можно было не учитывать). Привстав на цыпочки, шера заглянула внутрь. Вода внутри еще оставалась, но вот как до нее дотянуться, она не представляла. Девушка попробовала наугад зачерпнуть воду бадейкой, но черпнула только воздух и к тому же, едва не упустила таз. Подумав, шера влезла на лавку и попробовала дотянуться до воды с нее. Эта попытка оказалась несколько удачней, дотянуться до воды ей удалось, а вот вытянуть таз наверх – нет, и шера едва не ухнула с головой в темное нутро коварной бочки, испуганно шарахнулась назад и выронила таз, расплескав жалкие остатки добытой воды и произведя ужасный грохот.
Ёш, страшно разозлившись, сердито пнула гладкий деревянный бочкин бок, подхватила бадейку и едва не запустила ей в стену, но тут ее взгляд упал на медный насасыватель, или как там его, и ее осенило. Она же видела, как это делал мальчишка!
Девушка подскочила к печи, шлепнула бадейку в чашу для подогревания воды и несколько раз качнула рычаг. После нескольких раз в подставленную бадейку полилась вода и шера возликовала, сама не зная, чему радуется больше – тому, что она все же добыла воду или тому, что у нее получилось сработать на этой странной штуке. Вскоре она поспешила снять деревянный таз с печи (тот вкусно пах нагретым и слегка подпаленным деревом) и, плюхнув его на пол, облегченно выдохнула и наконец-то приступила к мытью.
Вода из насасывателя была блаженно прохладной, что устраивало Ёш целиком и полностью. Она бы предпочла еще похолодней, но тут уже стоило довольствоваться тем, что имеешь. Мыло у нее было свое. От контакта с соленой морской водой оно ничуть не пострадало, разве что чуть-чуть намокло, и от него приятно пахло знакомыми, домашними травами – хоть какой-то кусочек привычного мира в этом странном месте.
Дольше всего она, как всегда, провозилась с хвостом. Шерсть на нем была густая, подшерсток – еще гуще, и промыть его как следует было трудно и в привычной реке, не то что в ограниченных условиях незнакомой купальни.
Вымывшись, Ёш сменила воду, наскоро простирнула одежду и ничтоже сумняшеся выплеснула мыльную воду прямо в слив купальни, на радость возможному монстру, после чего произвела ревизию собственных вещей. На ее счастье, слишком большого ущерба вода не нанесла – промокший мох можно было высушить, полотно, сменную рубашку и панталоны она уже выполоскала, еда особо не пострадала (она украдкой жадно зажевала полоску сушеного мяса, усилием воли заставив себя оставить остальное на крайний случай). Уложив все в мешок, она подхватила его и свою одежду, вытянула из кучи сухих принесенных вещей первую попавшуюся рубашку и поспешила к выходу, держа все в охапке.
Оказавшись снаружи, она бросила вещи на траву, с наслаждением вдохнула прохладный ночной воздух и с не меньшим наслаждением встряхнулась от кончика ушей до кончика хвоста, последний еще и отжала для верности. Так как сухой сменной одежды у нее не было, она вынужденно натянула на себя прихваченную чужую и явно мужскую рубашку, едва ли не утонув в ней, потом что в эту рубашку ее можно было завернуть раза два. Вид у нее, конечно, получился весьма нелепый, а в темноте ее наверняка и вовсе можно было принять за привидение, белое, ушастое и блестящее глазами в темноте. Впрочем, рукава можно было подвернуть, что она и сделала, ворот – стянуть, чтобы не сваливался с плеч, а то, что «подол» оказался на уровне ее колен и из-под него высовывался мокрый хвост, так это шеру мало волновало.
Хотя как раз последнее было неправдой. Вытащив из своего мешка гребень, Ёш наскоро расчесала волосы и занялась хвостом, который тоже следовало привести в порядок, раз уж выдалась такая возможность. В саду стрекотали местные насекомые (возможно, съедобные), где-то кто-то тихо пел и в целом было достаточно мирно, чтобы не дергаться на каждый звук. Но пояс с ножом Ёш все равно вернула на талию. С ним ей было намного спокойней.

Стемнело быстро, как это обычно бывало в приморских городах, где граница между вечером и ночью тонка, словно ледяная корка на октябрьской луже. Луны еще не было видно, да и небо было припорошено ватными облаками, едва скрывающими яркие звезды. В домах горели огни – мало кто из знати ложился спать рано, предпочитая вечерние приемы и позднюю похмельную побудку. Полынная усадьба в этом плане была тихим исключением, располагаясь немного в стороне от стоящих впритык друг к другу пригородных участков, и терялась в тени лесной полосы.
Стоило от нее отдалиться, как едва слышное пение пропало, затерявшись в шуме усадеб, по крышам которых скользили тени. Они были похожи и причудливые флюгера, другие казались рыскающими кошками, охотящимися за мотыльками, в третьих угадывались очертания ночных птиц и летучих тварей. Ночная жизнь кипела, создавая настоящую суматоху.
Высоко в небесах кружила птица: продолговатое тело словно скользило по воздуху, извиваясь в его потоках, и часто, держа баланс, взмахивая крыльями. Птица заложила крутой вираж, сделав круг в небе, и вновь возвращаясь в высоту, еще не решив спускаться ей на землю или повременить, словно ожидая чего-то.
Очередной порыв ветра пах морем. А еще в нем вновь появились отголоски песни неизвестного. Трудно было различить слова или язык. Казалось, песня была чем-то стихийным, глухим как море и плавным как его волна. Она гипнотизировала, очаровывала и вместе с тем прерывалась, едва затихал морской ветер.
Наконец, птица решилась. Сложив крылья, она, ястребом рухнула вниз, хищно выставив для захвата когтистые лапы. Чем ближе она приближалась к земле, тем нелепей выглядела она – то что казалось продолговатым телом птицы, было змеиным телом, покрытым темно-зеленой мелкой чешуей, в районе тупоносой головы гадюки, переходившей в перья. Четыре конечности – задние орлиные когти, и передние – короткие пернатые крылья, странным образом удерживающие всю ее полутораметровую тушу в воздухе. «Птица», целясь в фейри, открыла пасть, показав два игольчато-острых змеиных клыка на верхнем небе: она предвкушала добычу, и для возможности решила подстраховаться – ухватить фею ястребиными когтями или насадить на змеиные клыки.

Предположение Кая о какой-то отраве выглядело разумным. Хрису так же не нравился гнилой, смешанный с алкоголем запах, однако тревогу он не вызывал, в отличие от той же часовни на улице. К тому же он добрался до заветного тепла и не собирался расставаться с ним вот так вот запросто, променяв его из-за какого-то противного запаха. Тем более им ведь выдали мыло, и теперь сдирая шершавой губкой с себя налет болот и подземелий тифлинг чувствовал себя настоящим счастливчиком. Когда он заработает достаточно денег и у него появится мысль где-нибудь остепениться и открыть свое дело, то рядом с кузней он непременно построит баню. Или вложится в банный комплекс, если подыщет себе квартиру в одном из городов.
Под конец мытья вода в тазу едва ли не чернела и он вылил ее вслед за Ёш, закончившей свои банные процедуры, и плескающей одежду. Мелкая и вправду напоминала полурослика, если бы не хвост и уши. Таких существ Хрис ранее не встречал, на досуге решив поинтересоваться откуда она взялась. Однако, едва она скрылась за дверью, он, наскоро высушившись, подобрал себе рубашку и брюки, взамен своим обноскам. Светлая рубашка с воротом, в отличие от крестьянской была на посеребрённых пуговицах, и чуть жала в плечах. По идее ее концы заправлялись в брюки, а поверх надевался жилет, который Раан с презрением проигнорировал – только стеснит движения. Брюки оказались впору, словно шились на его рост, однако с хвостом вышла заминка. Под рукой не было ничего подходящего, чтобы сделать разрез для хвоста. Свой нелепый тесак он оставил у стражи в порту, однако в закромах перекладывающей вещи шеры он приметил нож.
В это же время из дома вернулся мальчишка, смывшийся после ухода девицы. Пролепетав невнятно об ужине, накрытом в столовой, он, опять смысля, боясь остаться наедине с ночными гостями. Это была еще одна отличная новость за вечер.
Кое-как скрепив брюки ремнем ниже линии хвоста, Хрис вышел на улицу к спутникам, по дороге едва не навернувшись – ноги запутались в непривычных восточных тапках. В результате один тапок, пролетев в купальню застрял в сливе, перекрыв отвратительный запах вылитого зелья. Может оно и к лучшему. Его пару Хрис оставил на пороге.
- Кто тут голодный? Нас обедать зовут! – куда более торжественно объявил он спутникам, хотя застал только Ёш. Но по плеску воды Кай был где-то рядом с постройками, поэтому повторять весть каждому персонально он не стал.
- Ёш. – он впервые обратился к шере по имени, словно пробуя неизвестное слово на язык, и слегка растягивая конец в шипящем звуке. «Ушастая» ему больше нравилось, но скорее всего к контексте последующей просьбы будет выглядеть верхом наглости. – Ты не одолжишь мне нож? Проблема с хвостом знаешь ли. – объяснил он, поддерживая ремень с брюками.
После жара парной, на улице, разгоряченный купанием, он был окутан паром, словно и вправду какой-то выходец из пекла. С тайным злорадством он подумал, что было бы не плохо, появись сейчас мальчишка. – если он и произвел на него негативное впечатление, так зачем же останавливаться на достигнутом? Ухмыльнувшись мысли, Хрис украдкой поглядывал по сторонам, приметив высоко в небе странную птицу. Сощурился, пытаясь понять, что это могло бы быть. И в тот момент «птица» рухнула вниз, начав охоту.

...Они летели - рядышком, вместе, иногда перегоняя друг друга; летели молча, но молчание это стоило тысячи слов. Отношения, которые дали было трещину, мало-помалу зарастали обратно. Он успел её расстроить, она его - обидеть и обругать, но всё это было от шока и непонимания; сейчас же, в этой сумеречной прохладе, в нежных потоках вечернего воздуха, на Муху и Кани-эсс снизошло вдруг умиротворение. Каким бы страшным не было прошлое Мухи, его тень отошла вдруг на второй план вместе с невзгодами и растерянностью, что принёс новый мир. Незримая связь Запечатления, что навечно связала души фэйри и шершня, сейчас казалась почти ощутимо тёплой и пульсирующей.
Ему было очень приятно, что Кани-эсс сейчас с ним.
И он почувствовал, что приятно было и ей. Ахнул. Пение то пропадало, то, кажется, появлялось вновь, но на самом деле оба перестали за ним следовать. Эта короткая воздушная прогулка под только-только вспыхивающими огнями звёзд нужна была им обоим, чтобы понять, почувствовать друг друга. Именно так должна начинаться совместная жизнь Запечатлённых - и пусть Муха и Кани немножко запоздали с осознанием этого факта, теперь между ними всё наконец начало проясняться. Да, он нёс в своём сердце боль, и от той личности, которой он когда-то был, остались лишь жалкие осколки. Да, она не понимала и боялась сокрытых в душе фэйри тайн.
Но они были вместе.
- Знаешь, Кани…
“Сверху”! - в ужасе завопила шершень. Зрение у неё было, конечно, плохое. А вот поле обзора имело форму сферы благодаря положению глаз. Потому и заметила она хищницу загодя, пусть и не смогла разглядеть, что это там такое летит.
Зато Муха, мгновенно задравший голову, смог. И уж он в своей жизни встречал достаточно хищных птиц, чтобы прекрасно понимать: это его розовые крылышки сейчас служат для клювастого монстра мишенью. Панический страх пронзил его сердце; на крыльях заискрилась магия. Мгновением позже энергия сорвалась в виде магической вспышки, яркой, резкой, подобной маленькой молнии. А фэйри в ужасе рванулся в сторону, возвращаясь к усадьбе Дэльфины. Он надеялся найти там снаружи хотя бы одного человека. Уйти от птицы вряд ли получится, укрытия он тут сразу не отыщет. А вот огромного двуногого это чудище наверняка испугается. Если, конечно, это не местный аналог охотничьего сокола…
В мыслях пронеслись воспоминания о птице Ребекки, потом - о той, что загнала его во врата в Мистерию, и Муху передёрнуло. На лбу выступил холодный пот. Он летел, не оглядываясь, и никак не отвечал на обеспокоенные призывы Кани-эсс.
А она была неподалёку - мчалась по спирали, продолжая наблюдать за птицей. Шершень была уверена, что наметившая себе добычу птица ей не заинтересуется. А значит, она в своих действиях была способна - и прямо-таки обязана помочь Мухе! Только как? Тут надо либо бросаться на птицу и жестоко жалить, либо привлечь человеческое внимание. Шершень с её аэродинамичным строением тела и пропорционально мощными крыльями способна была летать в несколько раз быстрее подобного мотыльку фэйри и без труда достигла бы купальни. А там...а что она там будет делать? Она ни разу не проверяла, способна ли общаться с кем-то кроме Мухи. Нет, не выход…
Королева шершней чуть отдалилась от фэйри, продолжая наблюдать и выжидать. Её преисполненное решимости крошечное сердечко билось с такой скоростью, что карапас грозил, того и гляди, треснуть. Она устроила на хищницу засаду. Если птица посмеет после вспышки спикировать на подопечного Кани - то шершень устремится в направлении основания шеи и вобьёт своё жало так глубоко, как только получится. Она знала, что жалит она очень и очень больно. Откуда - сказать бы не смогла.
Ни она, ни Муха не разглядели чешуек на шее твари, и потому Кани даже не подумала, что может не пробить шкуру хищницы. Мухе вообще не до того было, чтобы рассматривать это чудовище: он мчался в том же направлении, откуда только что прибыл. Ему почудилась знакомая фигура Христала, но, быть может, это обуянное паникой сознание создавало фантомов…
________________________________
Запланированную Кани-эсс засаду считать немедленно приведённой в исполнение, если птица приблизится к фэйри на расстояние менее четырёх метров

Позади купальни обнаружилась небольшая вязанка дров, на которую Кай и пристроил свое добро. После чего принялся стягивать железки и обтрепавшуюся одежду, оставшись в одних сандалиях. Последними в кучу отправились кольца, и атлант начал отмывание тепленькой водичкой. От мыла остался не такой уж большой кусок - за последние сутки слишком часто приходилось его использовать. Промелькнувшую мысль о том, что надо бы раздобыть еще про запас, он отогнал. Брать из бани не хотелось, дабы не прослыть совсем мелочным. Тем более, что сейчас он находился в городских условиях, а возвращаться в глушь не собирался.
Вечер казался на удивление спокойным и романтичным. Вместе с чистотой и теплом по телу разливалась приятная усталость, неся с собой благодушное настроение и негу.
Думать о чем-то важном и полезном сейчас не хотелось. Тихий вечер навевал воспоминания о тех временах, когда все еще не пошло кувырком и можно было спокойно сидеть летними вечерами, любуясь природой и звездным небом. Обычно в такие моменты рядом сидел Джей, и они обменивались яркими мыслеобразами, разделяя впечатления и эмоции от последних миссий. А иногда просто молчали, и это также было прекрасно.
Теперь это осталось в прошлом. Возможно, пробудившийся дома клон наконец обретет желанное счастье и увидит когда-нибудь Джея вновь. Но не он. Всё, что досталось нынешней версии мясной оболочки Кая - воспоминания и медный кулон. Слабое утешение, конечно, но он почти привык к таким мелочам за последние годы. Зато теперь появился шанс на новую жизнь в новом неизвестном мире. Свободную от обязательств перед родиной, ожидания и невозможности что-то изменить. Свободную от бесконечного повтора и следования правилам закостенелого общества атлантов. Свободную от бессмертия по контракту с очередным воскрешением в ледяном гробу, и оттого - последнюю.
И провести ее стоило с умом. Но как именно - можно было подумать и попозже.
Закончив оттирать последствия вечернего веселья с погонями и порталами, Кай вылил грязную воду под первый попавшийся куст, оставив тазик сохнуть на воздухе, после чего переоделся в новую одежду, которая хоть и налезла, но на людей его роста явно рассчитана не была. Впрочем, это можно было легко исправить - кольцо с рубином подгоняло под размеры носителя все, что надевалось на носителя. Лишь бы одежда хоть как-то держалась на теле и не трещала по швам.
На фоне прозвучал призыв рогатого к ужину, и в животе тут же требовательно заурчало.
“Пора заканчивать. Надеюсь, теперь мы не так сильно будем смущать местных своим внешним видом...”
Выбранный бывшим разведчиком костюм состоял из нижнего белья, штанов-шароваров сероватого цвета, светлой рубахи с завязками, и странных тапочек-балеток, в которые он влез лишь после того, как поджал пальцы ног и выгнул ступню дугой. Вернув кольцо с рубином на указательный палец, блондин с облегчением ощутил, как одежда и обувь становятся свободней, больше не сжимая чего не надо, не натирая и не стесняя движений. Пояс с ножнами также вернулись к хозяину на законное место, кольцо с обсидианом - на второй указательный палец. И раз уж он оставит свое барахло в чужом месте без присмотра, - не с баулами же ужинать, право слово, - то оттуда стоит вынуть самое важное и дорогое. Кулон Кай надел на шею и спрятал под рубашкой. Потом достал гребень, повесил сумки на плечо, предварительно засунув туда снятую одежду и доспехи, и вышел из-за угла ко входу в купальню, на ходу распутывая сбившиеся местами в колтуны влажные волосы и пытаясь их более-менее причесать.
Сначала он увидел приодевшуюся парочку, но не успел маг пошутить насчет нового “платья” ушастой и приспущенных штанов рогатого, как заметил нечто летающее наверху над ними, а потом вспышку в сторону этого летающего существа. Более того, в их сторону кто-то летел. Кто-то очень маленький и быстрый.

Ёш успела привести в порядок большую часть хвоста. Когда Хрис появился в дверях купальни, она как раз вычесывала его кончик и потому не обратила на рогача особого внимания, просто отметив про себя его появление (и слова про еду!), а потому не смогла в полной мере оценить его костюм. Но отвлечься все же пришлось, когда он ее позвал.
- Нож? - мимика у Ёш была крайне живая и по ее лицу, в принципе можно было прочитать, все, что она успела подумать за несколько секунд: "Нож - проблемы с хвостом - что, хочет отрезать?! - псих!". Впрочем, когда шера повнимательней присмотрелась к Хрису и его хвосту, она заметила держащиеся на честном слове штаны и сообразила, что он имел в виду.
"Тьфу, дурища! Напридумывала невесть что..."
- А, ты об этом... да, конечно, держи, - шера отцепила нож от пояса и протянула его рогачу рукоятью вперед. Проблема рогача была ей совершенно понятна и близка. Одежда людей не была предназначена для тех, кто имел хвост и люди вообще вряд ли поняли бы, насколько неудобно носить хвостатым даже те же пресловутые платья, не то что штаны. Шера последний раз провела гребнем по густой шерсти собственного хвоста, полюбовалась получившимся результатом и дружелюбно поинтересовалась: - Помочь или сам справишься?
Ее вопрос не нес никакой насмешки или двусмысленности. Она просто понимала, что вряд ли рогачу будет удобно прорезать отверстие под хвост на себе, не снимая штанов, потому и предложила помощь.
Впрочем, ответа от рогача она не дождалась, заслышав странные звуки. Шера настороженно вскинула уши, машинально повернувшиеся в сторону звука хлопанья крыльев, а после и голову, выискивая источник неожиданного звука. Из-за угла купальни появился Кай и тоже уставился наверх. Шера, прищурившись, попыталась рассмотреть маленькое розовое существо, летевшее в их сторону и только потом увидела нечто отвратительное, летящее за ним, которое, поколебавшись несколько мгновений, все же с некоторыми сомнениями отнесла к разряду "птица". Довольно уродливая и странная птица... и явно хищная, и, похоже, летела она сюда явно с нехорошими намерениями.
Шера дернула за ремень, распуская узел, удерживающий пращу на поясе. Времени на то, чтобы выискивать в мешке камни-снаряды, у нее не было: пока найдешь, пока развяжешь мешочек, где они хранились... так что она подхватила с земли первый попавшийся камень, быстро взвесила его на ладони (эх, маловат, да и не оббит толком) и прыжком отскочила от Хриса и Кая на несколько шагов, чтобы не зашибить ненароком при размахе. Положив камень в расширенную часть пращи, девушка, присматриваясь к уродливой птице, восьмеркой раскрутила пращу и отправила камень в полет.
Особых надежд на то, что она попадет, Ёш не питала. Она стреляла из пращи с детства и обращалась с ней мастерски, но праща - не лучшее оружие для прицельного метания по быстро движущимся птицам в темноте, да еще и не совсем подходящим снарядом. Впрочем, могло и повезти, но если камень хотя бы отпугнет это страшилище, уже будет хорошо.

Замешательство Ёш было вполне ему понятно – отдавать оружие в незнакомые руки опасно вдвойне. Он бы тоже колебался в таком случае. Поэтому терпеливо ждал, пока шера что-то для себя решит и с благодарностью принял протянутый нож, мельком отмечая ковку, но не находя в железе ничего заслуживающего внимания, кроме необходимой ему остроты. Теперь самая ответственная часть – аккуратно сделать сзади надрез, чтобы проходил хвост. Делать прокол не хотелось – так дырка могла расползтись дальше, проверял не раз, ставя себя в неудобное положение. Стоило сделать сверху вниз надрез, как раз рядом с ременной петлей, просто «положив» основание хвоста в выемку.
- Сам. Не впервой. – Кивнул он шере, мол занимайся своим хвостом, у тебя работы побольше будет.
К приходу уже переодевшегося Кая, на которого судя по всему нашлась подходящая одежда, Хрис уже сделал надрез и поправлял ремень, приводя себя в надлежащий вид. Только рубашка успела пропитаться влагой от мокрых волос. Не зная тонкостей банального этикета, Хрис не видел в этом ничего пред рассудительного. Какая разница, как и где одежда высохнет? Может ткань растянется и не будет так стеснять в плечах?
«Идем?» - хотел спросить он, с беспокойством поглядывая на небо. Если он и приметил птицу впервые, то не обратил на нее внимание. Созерцание фауны - не то занятие, на которое хотелось бы потратить время. Однако, затем последовала вспышка, и мелькнувшие в вихре искорок розовые крылья дали понять, что его недавний знакомый мотылек-Муха попал в передрягу. Обычно феи сами прекрасно справлялись со своими проблемами. Стоило ли вмешиваться?

Обескураженная провалившейся атакой «птица» на секунду зависла в воздухе, на мгновение потеряв цель. Однако пара быстрых взмаха крыльев – и ловкое змеиное тело, делает бросок в сторону метнувшейся обратно усадьбе феи, преследуя ее по прямой. Короткие крылья и скользящее по воздуху тело придают ей ускорение. Вот-вот и «птица» нагонит Муху, разевая зубастую пасть. Укол засады шершня удался, но стал лишь неожиданной и несущественной помехой. Жала Кани оказалось недостаточно, чтобы пробить плотные чешуйчатые пластины. – Маленького по сравнению с полутораметровой «птицей» шершня отшвырнуло воздушным потоком. Цель была практически в пасти, если бы не вылетевший из пращи Ёш камень.
Камень просвистел рядом со змеиной мордой «птицы» едва не задев крылья. Но этого короткого промаха хватило, чтобы отвлечь ее от цели. У Мухи получилось оторваться. Зависнув во дворе усадьбы, птица зашипела. Ее объятое охотничьим азартом сознание требовало добычи, и потеряв из виду Муху, она переключилась на наименьшее существо к тому же досадившее ей – Еш.
Полутораметровая туша ринулась к шере, по-птичьему выставив перед собой ястребиные когти, и изогнув голову так, чтобы в случае сопротивления добить укусом.

Вмешиваться еще как стоило. Хрис только разобрался в ситуации, когда странное существо кем бы оно не было, едва замешкавшись от пролетевшего мимо снаряда бросилось к его, привлекающей неприятности ушастой знакомой. Тифлинг выскочил наперерез, метя в тварь ножом шеры. Попал в брюхо, силой насадив кольчатое тело на короткий клинок, и уводя тушу в сторону от ее цели. Тварь зашипела, задергалась, забила крыльями, извиваясь и буквально стаскивая себя с лезвия. Надо было разжать пальцы, но Хрис не успел. И перед тем как упасть на землю, «птица» полоснула клыками по его запястью. Тифлинг этого не заметил, отскакивая назад и все еще сжимая нож в руке. «Птица» все еще живая бесновалась на земле. Извивалась, шипела, била крыльями, иногда взлетая и бросаясь из стороны в сторону, стараясь не подпускать врагов близко. Из ее разрезанного брюха сочилась бледно-розовая жидкость, в темноте ночи казавшаяся прозрачной слизью.
___________________________
Эффект от укуса: Яд паралича. Распространение от запястья до локтевого сустава в 2 последующих хода. Длительность действия: 23 игровых часа или до преждевременной нейтрализации.

Вспышка, которую в панике успел сколдовать Триль, птицу не отпугнула, а скорости её спутнику совершенно точно не хватало. Кани-эсс сжала жвалы (оно и не подозревала, что это был жест очень человеческий, подобный крепко сжатым зубам, и передался он ей от фэйри) и помчалась к птице в сумасшедшем пике. Достигла шеи, зацепилась, изогнула брюшко...и зло зажужжала от страха и ярости: шкура у непонятной твари состояла из прочнейших на ощупь пластинок. Королева-шершень всё равно вдарила по ней со всех сил жалом, подумала запоздало, что надо было попробовать переползти к глазу - а потом встречный поток ветра сорвал её с гладкой чешуи крылатого монстра и отшвырнул в сторону, будто жалкую игрушку.
“Триль!” - завопила она мысленно, позабыв, что он это имя не любит.
А фэйри знай себе хлопал своими красивыми, бархатными, и в данной ситуации поразительно бесполезными крылышками. Он слышал свист воздуха за спиной, кожей ощущал хищный и голодный взгляд твари, и думал: всё, конец. Как-то так получилось, что все самые важные вехи в его жизни случались именно в тени крыльев хищной птицы: охотничий сокол принёс его в когтях хозяйке замка Валранг, а много позже дикий степной орёл загнал во врата в Мистерию. Ну а теперь - смерть. Потому как не успеет он добраться до тройки людей у купальни…
Но тут сравнительно невысокая фигурка ушастой иномирки чем-то взмахнула. Муха и разглядеть-то не успел летящий камень, машинально шарахнулся в сторону, услышал за спиной возмущённое шипение, мимолетно оглянулся через плечо. Отстала! Поганая тварь отстала! Он попытался вернуть себе самообладание, собрать на крылышках магию и снова сделать себя невидимым, но никак не получалось. Душа всё ещё сидела в пятках, сердце стучалось, как сумасшедшее.
“Птицы! Никогда не привыкну!”
Смерть откладывалась. Чешуйчатое нечто переключилось на одну из наземных целей (“какая же она огромная, что за жуть?!”). Переключилось - и, вероятно, успело ещё перед гибелью об этом пожалеть: рогачу Христалу не составило труда нанизать её на клинок, будто на вертел.
Муха шумно вздохнул, сжал кулаки, заставил себя успокоиться. Опять безуспешно. Устало помахивая измученными краткой, но интенсивной погоней крыльями, он полетел в сторону человеческих (и не очень) фигур. Теперь-то прятаться смысла не было, да и невежливо это было бы, ему, в конце-то концов, жизнь спасли.
Над ухом раздалось знакомое жужжание. Сердце ёкнуло. В разгар воздушных гонок с чудовищной птицей он почему-то потерял нить, что связывала его с Кани - перестал её слышать, ощущать, чувствовать. Сейчас связь потихоньку удавалось нашарить заново.
“У меня не получилось её ужалить”, - посетовала Кани-эсс. - “С тобой всё в порядке?”
“Она не успела меня достать”, - содрогнувшись, отвечал Муха. - “А ты правда попыталась?..”
“Ага. Но такую штуку я не пробью. Силёнок маловато”. - хмуро молвила шершень.
Снова они летели вместе, рука о лапку, но неповторимая гармония этой тихой ночи уже была безнадёжно нарушена. Муха долетел наконец до своих спасителей и, безумно усталый, завис в воздухе. К беснующейся на земле твари он предпочёл не приближаться и глаз от неё более чем на пару секунд не отводил. Тут-то и выяснилось, что Христалу победа над тварью далась совсем не так уж легко.
- Христал! - воскликнул он обеспокоенно. А больше сказать ничего не получилось. Помощи какой-то он предложить всё равно не мог. Да и благодарностями осыпать присутствующих пока вроде бы было рано - монстр ведь всё ещё им угрожал. А потому фэйри просто остался на безопасном расстоянии. Кани пока что оставалась рядом - но он чувствовал, что долго так продолжаться не будет. Шершень заинтересовалась (не)людьми и у неё прямо-таки лапки чесались с ними перезнакомиться.
“Ну, может, оно и к лучшему. Интересно, правда, как она собирается с ними контакт налаживать?..”
Его собственный взор - в те редкие моменты, когда он не разглядывал с опаской мучающегося монстра - был прикован к низкорослой метательнице камней, благо жизнью он был обязан в первую очередь ей. Надо бы поблагодарить. Как только момент будет несколько более подходящий.
“Он уже подходящий! И если у меня не получится с ними общаться напрямую, то переводить мои слова будешь ты”, - категорично заявила Кани-эсс. Муха предпочёл оставить это без комментариев.

Чем быстрее к ним приближался неопознанный летун, тем яснее Кай мог различить, что это такое. Крылатая мелочь оказалась вполне антропоморфной и жутко напуганной, и вскоре маг понял, почему.
“Да тут можно целую энциклопедию неведомых существ начинать писать…”
Птицеобразное чудище неслось вполне целеустремленно к своей добыче, пока Ёш не решила вмешаться. То ли инстинкты, то ли желание помочь человеку-бабочке сподвигло ушастую вмешаться в чужую охоту, и тем самым спровоцировать атаку на себя. О причинах далеко не самого разумного поступка атлант решил поинтересоваться у нее попозже. Самому блондину лезть в драку в очередной раз ой как не хотелось. Однако, его новые знакомые даже не дали ему такого шанса - сменившая цель тварь кинулась на ушастую, а полудемон опять полез геройствовать, за что поплатился раненой рукой. Причем сам он в пылу битвы этот факт, кажется, упустил. Кай кинул взгляд на зависшего подле них фейри, который, судя по всему, оказался знаком с рогачем. Также Кай отметил рядом с ним какое-то пчелообразное насекомое. Крылатому оно не угрожало, так что разобраться с этим можно было и попозже. А вот псевдо-птица все еще трепыхалась.
Блондин скинул сумки наземь, вернул туда все еще зажатый в руке гребень и подошел поближе к твари, вынимая нож. Беглый осмотр существа выявил клыки, которыми оно, вестимо, и полоснуло обидчика в ходе атаки. Если они были ядовиты, то Хрису могло потребоваться противоядие. А если нет - ну, значит, ему повезло.
“Мда, вряд ли тут есть подходящие условия для работы с ядами и для создания лекарств. К тому же, я без понятия, что это за существо и на чем основаны его выделения. Может, кто из местных подскажет...”
Осмотр розоватой жижи ничего не прояснил. Оставлять тварь вот так трепыхаться казалось слишком не осмотрительным - вдруг она начнет регенерировать и опять на них набросится?
Было два варианта - убить ее или заморозить до выяснения обстоятельств. Помочь рогатому с ранением Кай не мог - даже если в новом знакомом и была демоническая кровь, то от темной магии он все равно загнется раньше, чем от укуса. А если заморозить руку, то он может счесть это нападением или заработать дополнительное обморожение. Лекарь из Кая всегда был такой себе.
- Идите-ка в дом и перевяжите рану. Я присмотрю за этой тварью. Выясните заодно, что это вообще такое. Вдруг это любимая зверушка Дэльфины, а мы ее прирезали неглядя.
Маг подловил момент, когда “птица” в очередной раз припала к земле, и с пальцев его левой руки заструился холод, замораживая сначала лужу. Мороз пополз к ране, из которой вытекала кровь существа, прихватывая ее накрепко к земле. Кай надеялся, что легкая демонстрация его магических способностей не настроит присутствующих против него слишком сильно.

____________________
Примерзание - 1/2

"Промазала!" - досадливо цокнула языком Ёш, как только камень сорвался с петли. Результат был ожидаемый, но, тем не менее, обидный. Впрочем, своего она отчасти добилась - птица отстала от розового летающего существа... зато появились проблемы поважнее.
С земли с высоты роста Ёш, да еще и в движении не слишком было видно настоящие размеры птицы, зато когда тварь обратила внимание на шеру и ринулась на нее, выставив ужасающие когти, она в полной мере поняла, насколько влипла. Впрочем, не успела она испугаться как следует и отпрыгнуть, как из-за ее спины к птице метнулся рогач, раздалось шипение, хлопанье крыльев - и вскоре рогач, сжимающий в руке нож, отскочил назад, а раненая, но недобитая птица бесновалась на земле.
"Да она больше меня!" - поразилась Ёш, отступая на шаг и не спеша подходить ближе. Мало того, что бьющееся на земле создание было огромное, так оно еще и оказалось на редкость уродливо. Шера не знала, где в мире водятся такие уродливые и огромные птицы. В Железных горах встречались орлы, они тоже были громадные, но это на орла точно не походило.
И минуточку, с каких пор у птиц есть зубы?!
В эту минуту к птице из темноты шагнул Кай... и что-то сделал. Что именно, Ёш не уследила - но птицу словно приморозило к земле, небольшая лужица крови на траве схватилась ледком. Поразившаяся Ёш открыла было рот, чтобы спросить, как он это сделал, но вспомнила, что среди людей маги встречаются гораздо чаще, чем среди шеров и решила не уточнять. На войне магов старались вычислять и убирать в первую очередь. Пропусти одного такого и последствия боя будут намного более страшными, чем с обычными бойцами.
Впрочем, сейчас вопросы магических способностей кого бы то ни было были не слишком важны.
- А кто ранен? - опасливо спросила шера. Похоже, что пока она в ужасе следила за птицей, то пропустила что-то важное... Ёш завертела головой, ища розовое существо, за которым гналась птица, обнаружила его висящим в воздухе неподалеку и удивленно округлила глаза - настоящий живой маленький человек с крыльями! А рядом с ним огромная пчела с пристани!
"Ну хоть не зря стреляла", - вздохнула она про себя. Одно дело спасать неведомую розовую зверушку, а другое - крылатое разумное существо, которое, судя по недавнему вскрику, еще и было знакомо с рогачом. Хотя стреляла она скорее не из стремления кого-то спасти, а чисто на рефлексах, заметив приближающуюся к их группе опасность.
"Эге, а не это ли та самая говорящая муха из дома? Что-то не особенно похож...." - шера покосилась на человечка с удвоенным любопытством, но впрочем, чувство ответственности в ней все же пересилило.
- Хрис, эта штука тебя ранила? - уточнила шера, присматриваясь к рогачу. Заметив рассеченное запястье, она, уже не задавая вопросов, полезла в свой мешок и закопошилась там. Вскоре она вынула из мешка кусок темно-серого, пушистого с виду мха, оторвала от куска половину и протянула рогачу. - На, возьми, приложи к ране, он остановит кровь. Чем перевязать у меня тоже есть, но оно все мокрое. И да... спасибо тебе.
"Если так пойдет, я с ним вовек не расплачусь", - вздохнула шера и принялась убирать мох обратно в мешок. - "Второй раз за день он спасает мне жизнь, такого с войны не было. Надо уже брать себя в руки".
Впрочем, на войне никто не считал, кто кому должен...
- Если эта страхомордина - зверушка сеньоры Дэльфины, то я предпочту к ней не ходить, - заметила она в сторону Кая. - Как бы в таком случае не оказалось, что это не нас звали на обед, а мы должны были стать обедом для этого... чем бы это не являлось. Так что очень надеюсь, что оно просто пролетало мимо.
Шера затянула завязки мешка, поднялась на ноги и снова повязала пращу на талию, превращая ее в своеобразный пояс.
- А ты кто такой? - с любопытством спросила она у розового крылатого существа. - Говорящая муха из пристройки - это ты, да?

«Птица» не унималась. Ее шатало из стороны в сторону, а жидкость все окропляла вытоптанную траву сада. Шатание продолжалось до тех пор, пока Атлант не решил применить магию. Столкнувшись с ее ледяной изморозью существо в ярости заклокотало, бросившись к магу, но благо тот действовал с расстояния, и очередной рывок существа так и не был завершен. «Птица» лениво дернулась, силясь понять, что прижимает ее к земле, покрытой розоватым налетом замерзшей жидкости, и несколько угомонившись поскребла когтями по ледяным оковам. Когти оставили борозды. Это ее приободрило. Ее змеиной тело сжалось в кольцо, из которого раздавался скрежет. Она пыталась освободится, закрывая телом и крыльями стачивающие лед лапы.

В свой рывок тифлинг не заметил царапины. Толку обращать на нее внимание, когда порезы на его коже почти мгновенно затягивались – одна из наиболее приятных особенностей, скрадывающая недостатки обладания внешними демоническими атрибутами. Он широко улыбнулся розовокрылому фейри, не скрывая удовольствия от легкой победы. Каждый раз выручая кого-то он чувствовал удовлетворение, от осознания того, что делает что-то действительно нужное.
- Все в порядке? – до него еще не дошел смысл встревоженных восклицаний. Куда больше его заботила извивающаяся на земле тварь.
- Клянусь чешуей Юань-ши, эта мерзость по их части. – Он сделал еще два шага назад, чтобы не попасть под клыкастую раздачу, чувствуя, как под голыми стопами разрастается холод. Несколько обескураженный, он быстро перевел взгляд на колдующего. Нахмурился, подавляя все еще расплывшуюся на роже довольную улыбку, и ничего не стал говорить, дав магу закончить свое дело.
Как ни странно, но открывшаяся способность его спутника к магии принесла скорее облегчение, перекрывая ненужные домыслы и гадания, кто же Кай на самом деле, и кому именно Хрис оказался обязанным на пристани. Тифлинг думал, что высокий человек является аристократом, не смотря на нелепый внешний вид в котором тот предстал впервые. В конце концов у знати свои причуды и магия в их кругах использовалась повсеместно. Что же до отношения самого тифлинга к колдовству как таковому: здесь все оказалось намного сложнее. После некоторых размышлений, Раан мог бы сказать, что он и боялся этого дара и интересовался, как может восхищаться мальчишка блочным арбалетом, работы мастеровых равнинных гномов, чей прицел направлен ему в сердце. Однако в данный момент прицел был направлен на тварь, что более чем устраивало тифлинга.
- Я не ранен, спасибо! – искренне поблагодарил он заботу шеры, демонстрируя место предполагаемой травмы, только теперь замечая, как едва кровоточащие порезы на запястье становятся тонкими бледными полосами, а затем и вовсе исчезают. Затем из непослушных пальцев вывалился нож. Тифлинг хотел схватить его на лету, но извергнув немеющую кисть лишь скорректировал его падение. Вместо того, чтобы воткнуться лезвием в землю, клинок упал плашмя в траву.
- Не прикасайтесь к твари, - она ядовитая! – предупредил он спутников, все же поднимая упавшее в траву оружие свободной левой рукой. – Лучше оберни лезвие в тряпки. На нем ее кровь. Если это действительно яд, алхимики могут составить антидот. – он протянул его Ёш, принимая протянутый мох.
Ядовитые твари его не раз кусали и змеи среди них не были исключением. Паниковать из-за онемевшей конечности Хрис не видел смысла. Всего лишь досадное происшествие. Он слишком расслабился и был неаккуратен. Раан примерился к едва заметной белой полоске на запястье, затем надкусил, разрывая порез заострёнными клыками, одновременно втягивая в рот зараженную кровь. Сплюнул, дважды повторив процедуру, надеясь, что, если не удалит яд, так существенно замедлит его действие. К надорванной и расширенной клыками ранке он приложил мох шеры, примерно зная, что почти все виды мховых трав способны вытягивать заразу из крови не хуже тех же пиявок.
К концу процедуры его голова уже порядком кружилась, и когда он направился обратно в купальню за обувью, его повело в сторону, заставив на пару ударов сердца соприкоснуться ладонью с шероховатой поверхностью стены внутри помещения. Ища взглядом пару своей брошенной обувки он, наконец, заметил странность – каменная чаша была заполнена водой, в которой запутавшись в морских водорослях, словно поплавок плескался восточный тапок.
- Какого беса здесь вода? – сквозь зубы выругался уже порядком озадаченный тифлинг. Впрочем, спешить доставать обувь из водорослей он не спешил, и даже боком вдоль стены попятился мимо, к своим поношенным но таким надежным сапогам и торбе с едой. Резко открывшаяся дверь подсобки застала его, когда он при помощи одной руки пытался обуться. Мальчишка повторно пришел звать их отобедать с заждавшейся госпожой.
- Ну, долго еще? Эй, не в этих грязных сапогах. Я же тапки приносил! – аж дернулся он, заметив состояние сапог тифлинга.
- Уплыли твои тапки! – Хрису подумалось, что еще немного и он начнет бросаться на первый встречный звук. Именно такая мысль его посетила при резком открытии двери.
- Если обувь не понравилась, так и бы и сказали, а не перекрывали бы слив. Варвары! – набравшись смелости пискнул мальчишка, кинувшись доставать застрявший в сливе тапок из сухой потрескавшейся купальной чаши. Ни намека на воду или водоросли.
- В Бездну, ваши фокусы, устал как подопытный мелфит! – зло бросил тифлинг, вновь стаскивая сапоги, и подхватив торбу на босу ногу отправился в подсобку, оказавшуюся складским помещением, совмещенным с кухней.

Примерно в это же время во дворе, выйдя с парадного хода появилась служанка Марта – полная женщина в одежде кухарки. Только недавно она закончила с готовкой и накрыв на стол, решила сама позвать гостей, не дожидаясь нерасторопного мальчишку.
- О Донна Заступница, что здесь происходит? – ужаснулась она, застав во дворе картину недобитой твари и окруживших ее гостей госпожи. Сперва запаниковав, как требовал того скорее всего негласный служавый этикет, а затем взяв себя в руки, выудила кармана передника полотенце и стала охаживать закрученной тряпкой шипящий кокон с примороженной «птицей». Физического эффекта это не принесло, но моральное удовлетворение женщина получала сполна.
- Что, получил аспид проклятый! Будешь знать, как почтовых птиц жрать. На, подавись, химерово отродье! Фух… - она перевела дух, вытирая лоб все тем же полотенцем. Подобная активность была ей скорее непривычна. – Как я вам благодарна за поимку этой твари. Этот аспид уже неделю терроризировал окрестности, никакой управы на него не было, двух соседских котов схарчил, не говоря уже о почтовых птицах! Лучше бы и прибили. - в сердцах сказала она, вспомнив про свое поручение: - Так, господа, еда стынет, сеньора переживает, что вы голодные. Бегом в гостиную, а с этим аспидом теперь я сама управлюсь.

_____________________________
Эффект: паралич правой руки и кистевого сустава. По результатам лечения яд не получает распространение дальше кисти. Действие: 23 игровых часа.

ООС: оставляю описание дома и столовой на вас, если захотите туда идти.

Фэйри отрешенно наблюдал за тем, как собравшиеся возле купальни люди и нелюди утихомиривают хищную птицу. Его не особо волновало, что в итоге с тварью станется - ему только хотелось, чтоб её поскорее убрали с глаз долой. Ну не любил он птиц. Хищных - вдвойне. А эта птица и вовсе будто из ночного кошмара явилась…
Наконец сделал свой ход светловолосый блондин: мужчина на глазах у фэйри необъяснимым образом хищницу хорошенько остудил в прямом и переносном смысле. Муха изумлённо захлопал глазами. Он, конечно, с магией вообще был знаком не понаслышке и его не сильно удивило само наличие колдовских талантов; просто такой магии он в жизни ещё не видал. Способности представителей его бывшего народа редко выходили за пределы расовой магии и создания иллюзий.
“Твоего бывшего народа”, - недовольно уцепилась Кани за проскользнувшую мысль. Муха поморщился. “Не сейчас”, - попросил он её, и шершень нехотя послушалась, промолчала. Он всё равно чувствовал вновь рождающееся в ней раздражение. Никак не могла осиная королева смириться с тем, что Муха себя предыдущего оставил в прошлом, сжёг все мосты…
“Поговори уже с ними! Тебе жизнь только что спасли!” - вещала в сознании Кани-эсс.
Птица утихомирилась, Муха поймал несколько вопросительных и любознательных взглядов. Он смущённо закашлялся, смахнул с лица непослушную прядку волос, машинально вытянулся по струнке, когда к нему обратилась ушастая.
- Меня зовут Муха, - представился он. - Так что, получается, да. Это был я. Проехал с вами, зайцем, за мольбертом. - объяснился фэйри неловко. - Но я не пытался следить за вами. Я просто так увязался, - покраснел он, прекрасно осознавая, что сейчас очень неподходящий момент заводить разговор о других мирах, порталах и возможности возвращения домой. Как раз в этот момент выяснилось, что полученная Христалом рана была не такой уж и пустяковой, и обеспокоенный этим фактом фэйри перелетел поближе к своему рогатому знакомому. Никакими полезными целительскими навыками фэйри, конечно же, не обладал. Равно как и его спутница, которая злобно жужжала у него над ухом…
- А это - Кани-эсс, - опомнился он и представил остальным подругу. - Ну...спасибо, что спасли мне жизнь. Все вы. 
“Меня кто-то из них обозвал пчелой на пристани!”
- И она передаёт, что она не пчела, а шершень, - добавил он.
“И я хочу знать, как блондин успокоил птицу. Я тоже так хочу уметь. И в порядке ли Христал. И почему у неё такие большие уши, и не боится ли она, что в них кто-то залетит. И…”
Муха её не узнавал. Кани относилась ко всем вокруг совсем иначе, нежели к нему. С очень живыми любопытством, интересом, даже теплотой. Ни высокомерного отношения, ни молчаливого осуждения, ни грубости…
“Прекрати и просто передай, что я говорю. Про тебя я и так всё знаю”, - велела по-прежнему видящая его насквозь шершень, и он подчинился. Частично.
- Вообще нам с Кани очень интересно, как вы, - кивнул он блондину, - справились с птицей сейчас. И в порядке ли Христал? Что с рукой? - торопливо выговорил он. Адресованный Ёш вопрос про уши фэйри посчитал неуместным и нетактичным, а потому его опустил.
Рогач вскоре удалился в купальню и затеял там с кем-то разговор, ну а Муха пока что остался с остальными двумя, решив просто держаться компании и следовать за ними. На сей раз он решил совсем не прятаться. Если Дэльфина или живущие с ней люди воспротивятся его появлению - значит, так тому и быть. Только вот как быть с Кани? Людям несвойственно терпеть насекомых в своих домах…
“Меня и сделаешь невидимой”, - буркнула Кани. - “Потерплю”
“Резонно”, - решил он.

Остальные присутствующие также заметили ранение Христала, а у ушастой девушки даже какая-то целебная трава нашлась. Но рогатый товарищ оказался счастливым обладателем быстрой регенерации, так что вопрос с лечением решился сам собою. На первый взгляд. Кай вздохнул и мысленно напомнил себе, что его новообретенные знакомые вовсе не те слабые люди, к чьему присутствию он уже успел привыкнуть за последние сутки. А вполне себе полумагические существа с неведомым ему набором расовых качеств. Может, поэтому его колдовство не вызвало повышенной агрессии в ответ. А может, потому что сейчас они были на одной стороне.
“Интересно, как они отреагируют, если узнают, что я тоже далеко не человек…”
Тварь все же оказалась ядовитой, судя по выгрызанию Хрисом крови из собственной конечности. Насколько маг знал, лучший антидот всегда выходил из самого яда, а не из крови гада, но с наличием регенерации и демонических примесей у пациента можно было только гадать, насколько все плохо. Одного его всяко оставлять не стоило. А Кай планировал вырубиться и отоспаться как следует после ужина, и в роли сиделки он себя совсем не представлял.
Мелкий человечек подал голос наконец. Из последующего разговора стало ясно, откуда он взялся, и откуда знает Хриса.
"Разумный шершень? Это что-то новенькое. Люди-бабочки тоже диковинка, но про фей хотя бы в сказках и в фольклоре у разных народов упоминается..."
На самом деле, насекомые являлись куда более серьезной угрозой для мага, чем люди, животные или иные схожие существа. Насекомое могло залезть туда, где толщина кожи уже не спасала от повреждений, и нанести урон организму изнутри. Не говоря уже о том, что атланты далеко не всегда замечали то, что намного их меньше, даже когда сами уменьшались. Потому, на уровне основного инстинкта, при виде шершня у Кая начали чесаться руки продемонстрировать, как именно он справился с птицей. На живом примере. Но он сдержался.
Вопрос про лед был донельзя наивный, а читать лекцию бабочке и пчеле по основам магии, и про переход вещества из одного состояния в другое путем перенаправления мысленной и окружающей энергии, экс-разведчик сейчас вообще не был настроен. Так что он просто пожал плечами, провожая взглядом бредущего к купальне и пошатывающегося на ходу полудемона.
Не помешало бы разжиться ядом этой птички. В промышленных масштабах вряд ли с нее получится что-то надоить, но на обработку одного ножа вполне хватит. Тем не менее, если есть одна тварь, то рядом может быть и стая. А это уже куда интересней.
Блондин повернулся к фейри и спросил:
- Муха, да? За вами только одна птица гналась или там еще такие есть?
Из бани донеслись обрывки разговора, и Кай слегка ухмыльнулся.
“Забавный парень. Рычит, бурчит, но при этом лезет на рожон ради слабых... Надеюсь, не напортачит особо за ужином… И не издохнет от царапины. Жалко будет.”
Появление служанки и ее ахи-вздохи с последующим боевым вкладом в ситуацию подняли магу настроение еще больше. Но вообще-то, это было опасно - пусть тварь и приморожена, однако, цапнуть еще могла. И раз никому из присутствующих в живом виде она нужна не была, пришла пора перестать мучать бедное животное, и отправить его в мир иной. При упоминании химеры в памяти всплыл недавний эльфийский товарищ на причале. Так что даже если он не врал, и эта зараза сбежала из его питомника, то тем более стоило ее прикончить. Из вредности.
- Да, нехорошо хозяйку заставлять ждать. Аспид ваш опасен, давайте-ка я его добью все же, а вы потом сожжете останки, лады?
Пока Кай говорил, он в левой руке наращивал приличной такой длины и толщины сосульку. Когда она доросла до метра, маг с размаху вонзил ее в свернувшийся птицекокон, протыкая тушу насквозь через шею и прибивая к земле. После чего оставил тварь спокойно додыхать. В сумке мужчина откопал свою старую тунику и оторвал от нее кусок ткани. Потом присел к аспиду и ножом поддел клыки в пасти, сжав голову у предполагаемых ядовитых желез. Гадкого вида жидкость потекла по лезвию, и когда оно почти все покрылось ядом, Кай завернул его в тряпочку и спрятал обратно в сумку. Больше тут нечего было делать, тем более, что рогач уже скрылся в доме. Через черный ход, вероятно. Тем ходом местные обитатели пользовались чуть ли не чаще, чем парадным, так что атлант направился по следам Раана через купальню в дом. Мелькнула мысль, что две убитые химеры за одни сутки - вполне себе достижение, и теперь оставалось лишь надеяться, что третья не обнаружится в канализации той же купальни. Или в спальне под кроватью. Или на ужин в честь иномирских гостей.
Ничего интересного, кроме ковыряющегося в сливе мальчонки в бане не было, а запах успешно выветрился, как и остатки пара. За дверью обнаружился небольшой кухонный склад, и чуть далее сама кухня. Пахло слишком хорошо, чтобы думать сейчас о чем-то еще кроме как о пожрать поскорее.
К кухне примыкал коридор, вдоль которого имелось несколько дверей. Одна из них была приоткрыта, и аппетитные запахи тянулись как раз оттуда. Оставив вещи на входе в гостиную, Кай прошел внутрь, разглядывая обстановку. Первым в глаза бросался средних размеров стол посреди комнаты, накрытый на пять персон с медленно остывающей едой, и с тремя пятисвечными канделябрами в середине и по краям. Огромные окна прятались за бархатными шторами, а свежие и старые картины с пейзажами и портретами украшали оставшиеся стены. Вдоль стен тут и там ютились небольшие диванчики для гостей, желающих отдохнуть и пообщаться после трапезы, а у дальней стены на комоде стояла пара хрустальных графинов с вином и водой, и несколько бокалов. В общем и целом здесь все выглядело достаточно уютно. И безопасно.
Блондин слегка поклонился Дэльфине, после чего сказал:
- Прошу простить за задержку, у нас там возникли некоторые неприятности с местной фауной. Теперь ваши птицы и коты в безопасности, а вредитель устранен.

__________
Примерзание - 2/2