Мутное озеро

Первое сообщение в теме :


Если долго идти по пустыне в сторону виднеющихся гор, то можно выйти к водоему. Вода в этом водоеме весьма грязная и непригодная для питья… но если у вас нет никакой другой воды…

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
Но Присцилла не обращала никакого внимания на поравнявшего с ней призрака, а Фелнарис в свою очередь мог заметить, что местность не совсем пустынна, как поначалу казалось, ведь на другой стороне мутного озера, освещенный ликом луны на песке сидел светловолосый мужчина. Смотрел он в сторону Невесты мертвых. Попыток звать оную, правда, не предпринимал.
- Мои милые, мои дорогие… - произносила ведьма, раскинув руки в стороны.
Поначалу ничего не происходило, но затем раздался гул. Сначала тихо, но затем все громче и громче. Казалось, гудит сама земля или ее нутро, но вот из песка со свистом начали вылетать души. Сотни душ.
Многие почили в этих песках. Кто-то умер своей смертью, кто-то почил от укуса ядовитой змеи или прочей гадости, кто-то нахлебался ядовитой водицы. Да ведь и не только души людей здесь находились, но и животных и всех остальных.
Вырываясь из песка, шар души поднимался вверх и кружился над озером в водовороте душ. Зрелище было мощным и ужасающим. Но больше пока ничего не происходило.
В какой-то момент Присцилла будто опомнилась, опустила руки и довольно улыбнулась:
- О, я вижу одна из душ почернела, озлобилась, - почти нежно произнесла она, - Несправедливость давит сильнее всего, не так ли моя дорогая? – и пока кто-то задавался вопросом о том, к кому все-таки обращаются или давился подозрениями по поводу происходящего, Присцилла позвала, - Подойди, я хочу посмотреть на тебя!
И сразу после этого ноги Рунарии сами двинулись вперед, выдавая ту, кем сейчас восхищалась ведьма. А Фелнарису оставалось только гадать – была ли связана эволюция Рунарии с тем, что он совсем недавно предал ее или злость еще раннее поселилась в душе некогда синевласой девушки.

Несмотря на то, что взгляд Рунарии был прикован к отдаляющейся Присцилле, слухом она обратилась на голос Фелнариса моментально. Так или иначе, даже под бушующим недопониманием и обидой на него, обрывать какие-либо связывающие их нити девушка не планировала. Но ей хотелось выдохнуть образовавшийся внутри ком, который тяжелил ее мысли, сбивая их правдой и вымыслом.
- Ты, быть может, действительно сможешь что-то сделать, но вряд ли это получится и у меня, - успела прошептать девушка перед тем, как Фелнарис ушел делать доклад Присцилле.
Все это выглядело так естественно, что Руна буквально заставляла себя не принимать то, что видит и слышит на чистую монету. Если бы Невеста появилась в пустыне попозже, призрак бы высказала товарищу все, что кипело внутри нее. Вместо этого она осталась стоять одна с необъяснимыми фактами о приобретении материальности.
" Если б мне еще кто объяснил, как так вышло и когда..."
Синевласая оборвала сама себя и вовсе не догадками о ритуале в Министерстве. Внезапный поток душ, что заставил гудеть песчаные земли, вырвался на свободу и закружился в вихре, затмевая собой красоту звездного неба.
Руна отшатнулась от неожиданности, не имея возможности оторвать взгляд от подобного зрелища, с ужасом осознавая, что наступает вторая волна атаки Невесты на этот мир. И девушка уже понимала, что удар будет как минимум не слабее предыдущего. Такими темпами не найдется столько ангелов и жриц, что смогут противостоять по силе рыжеволосой. Хорошо, если успеют унести свои ноги от ее вездесущего взора.
Голос Присциллы отвлек Рунарию, и ты повернула голову туда, где стоял Фелнарис, только что закончивший доклад о случившимся у Министерства. Синевласая не понимала, что ждать от той, кто управляла душами некогда живых как пешками на шахматной доске. Ее томительные реакции всегда были непредсказуемы и девушку это напрягало особенно, ведь нет ничего хуже ожидания неизвестности. Но сейчас, слушая ее слова, призрак почувствовала неладное, особенно на словах о несправедливости. Больная тема последних минут, и все же Рунария цеплялась за надежду, что говорит Невеста о ком-то их своих усопших слуг, ровно до того момента, как ноги девушки пошли навстречу неприятелю.
" Эй, как это?! Да чтоб тебя! " - синевласая пыталась сопротивляться, но все было тщетно. Эмоции вновь переходили на темную сторону, заставляя девушку злиться на злоупотребляющую возможностями рыжеволосую. Ведьма слишком активно пользовалась неуязвимостью, именно так думала о ней призрак.
- Присцилла, перестань играть моей сущностью так, словно я пустое место, - не выдержав, высказалась Руна, когда расстояние до Невесты Мертвых сократилось на максимально допустимое расстояние.
- Даже если для тебя все так, своими ногами я хотела бы управлять сама.
Глупость ли это, смелость ли, но девушка сама ощущала, что эмоции после того обряда стали сильнее и далеко не всегда светлые, а потому и не боялась говорить. Тем не менее, слова ведьмы зацепили.
- Объясни мне, что значат твои слова? Почернела? Озлобилась? - призрак бросила тревожный взгляд на Фелнариса, а потом снова посмотрела на Присциллу.  - Почему я выгляжу не как он?
Единственный плюс в этой встрече для синевласой был в том, что Невеста Мертвых знала о мире и магии достаточно много, что могло дать Рунарии ответы и пояснения к тому, что с ней сейчас происходило, конечно, если ведьма бы того захотела.

Отметив для себя мужчину на противоположном берегу, Фелнарис, тем не менее, не спешил пока покидать свою "госпожу". И не зря — зрелище столь многочисленных душ, вид на которое столь удачно открывался с этой позиции, было одновременно впечатляющим и пугающим. У рыцаря смерти, конечно же, не было никаких сомнений в способностях Присциллы, однако видеть их воочию было совсем иным... Прекрасная демонстрация того, что будет, если он и другие оставшиеся защитники этого мира потерпят неудачу.
- Прошу простить мою спутницу за неуместные просьбы, - Фелнарис быстро перевёл взгляд с Присциллы на Рунарию, а затем столь же быстро вернул его обратно, - Боюсь, с нами многое произошло за короткое время. Она запутана и не совсем понимает нашу роль Инструментов воплощения вашей воли.
Ночной эльф сделал довольно сильный акцент на слове "инструментов", подразумевая этим то, что он ничуть не возражал против использования его души в качестве "батарейки" для ныне почившей ведьмы (хотя и имел претензии к ней самой). На самом деле, это её решение, быть может, даже сыграло на руку рыцарю — посади Присцилла в свою прислужницу не его с Рунарией, а того мелочного человечешку с покорной вампиршей, неизвестно, кто мог бы победить в Инь-Яне. В этом была некая ирония: посчитав его и синевласую менее надежными слугами, Присцилла подставила под удар свои планы в другом месте. Едва ли она догадывается о том, что двое перед ней сыграли сколь-нибудь большую роль в поражении её слуги, так что вопрос о том, совершит ли она ту же ошибку или же оставит своих новых-старых слуг при себе оставался открытым. Но, каким бы ни было её решение, Фелнарис был уверен, что рано или поздно найдет, как им воспользоваться в интересах мира.

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
Новые души продолжали вылетать из песков, вращаясь вместе с остальными. Когда Рунария выдала свое возмущение, Присцилла наконец-то обернулась, почти полностью игнорируя объяснения Фелнариса рядом.
- О, как мы заговорили, - с нежностью в голосе произнесла она, будто мать, глядя на свое дитя, которое научилось ходить или летать. И, конечно же, ведьма поспешила объяснить странное ощущение призрачной девушки, - Все просто. Он, - рукой не глядя указала на Сумеречного, - Хоть и недавно умер, - да-да, она знала, - Но все еще остается нейтральной душой, тогда как ты, - губы ведьмы растянулись в довольной улыбке, - Стала темным призраком. Совсем иное ощущение, не правда ли?
Немного помолчав, слушая свист и вой, кружащих в воздухе душ, Присцилла вдруг спросила:
- Хочешь свободу от меня? – непроизвольный жест руки и Рунария с Фелнарисом видят как их руки и шеи украшают призрачные ошейники с наручами, соединенные призрачной же цепью. Однако вопрос о свободе был адресован именно Рунарии, - Выполнишь последнее задание и сможешь существовать, не опасаясь быть привлеченной в мою войну, как все эти души!
Почему свободу предлагали только Рунарии – было не ясно.

С каждой фразой Фелнариса, девушка активнее пыталась напомнить себе слова друга о том, что он на ее стороне и будет делать все, лишь бы уберечь этот мир от зла, в лице рыжеволосой госпожи или ее слуг. Но все же его излишне активная услужливость в данный момент буквально накаляла призрачную особу.
- Не лезь, - довольно резко отреагировала девушка, на очередной комментарий товарища. Ее голос наполнился какой-то непривычной, даже для нее самой, холодностью, да и взгляд, которым она посмотрела на воина, был не особо теплее. - Не надо вешать на меня свое восприятие ситуации, Фелнарис.
Синевласой не хотелось это признавать, но все же Присцилла была права. Ощущения самой себя, после того обряда с душами, у Рунарии становились иными, но понять перемены она не могла.
Интуитивно девушка осознавала, что-то меняется, и если до встречи с рыжеволосой эмоции были нейтральны, то теперь, когда она рядом, а Фелн то и дело норовил решить все не только за себя, но и за призрака, нарушая тем самым личные границы синевласой, та не смогла сдержать нейтралитет.
- Да, иное, - после короткой паузы наконец ответила призрак ведьме, покопавшись пальцами ног в песке. - Ты можешь объяснить мне, что это значит, быть темным призраком? Мне это важно, а ты единственная, к кому я могу обратиться с вопросами.
На очередное игнорирование союзника, Руна никак не отреагировала, а вот на словах о том, что ведьма все про него знала, с интересом вскинула бровь. Фелнарис выслуживался перед госпожой в попытках подмазаться и сгладить отсутствие, а ей было все равно. От нее ничего не скрылось и ей не нужны были ничьи оправдания и доводы.  Казалось, ее присутствие было вездесущим, проникающим без особого труда даже туда, где что-то надеялись скрыть, спрятать и забыть, но нет. С Невестой мертвых трудно было играть в прятки, а ей, возможно, от этого только веселее, ведь как это прекрасно видеть на лицах прислужников удивление от того, что она знает обо всем недосказанном.
Внезапное дополнение к образу девушку не обрадовало, тем более, что призрак хотела свободу во всем, а не только от рыжеволосой, но пока все шло только наоборот.
- Хочу свободу от тебя? Да, если речь о роли слуги, - свободно ответила Руна, сама поражаясь своей прямолинейности. - Но судя по тому, что ты задумала нечто масштабное, - призрак посмотрела на кишащие в небе души, - от твоей войны никому не уйти. И мне бы хотелось просто самой выбрать помогать или нет, а не вот так вот, - она сделала акцент, указав на цепи.
- Но почему ты предлагаешь свободу только мне? - синевласая посмотрела на Фелнариса, - Почему не ему или не нам, раз соединила нас.
Вопросов было много и задано очень мало, ну а куда деваться. Рунария хотела знать больше, искала себе выгоду и желала жить, как бы не смешно это звучало. Даже допускала мысли, что будь сама синевласая немного злее, то для нее возможность быть слугой рыжеволосой госпожи могло стать наслаждением.  
- Свобода - сильная ставка, что на кону? Какое дело?

Рыцарь неопределенно пожал плечами в ответ на реакцию Рунарии. Не сказать, что он не понимал её чувств — вопрос был в том, почему она не может держать их под контролем. Они ведь уже прекрасно знали, кто такая Присцилла; с ними или без них, она будет нести смерть и разрушения этому миру, которые так или иначе затронут всех. Но находясь с ней, они ещё могли на что-то повлиять; склонить чашу весов, если та вдруг достигнет равновесия. Маловероятно? Возможно. Но даже малейший шанс стоил того, чтобы попытаться.
- Странно, - Слегка отстраненно и задумчиво проговорил Фелнарис, смотря на женщин, - Со всей ненавистью, которая наполняет всё моё существование, я всё ещё "нейтрален"? Или подобным эффектом обладает лишь мимолетная обида?
Покачав головой, рыцарь слегка улыбнулся. Эти слова, замаскированные под мысли вслух, были направлены на то, чтобы Рунария подвергла сомнению речи Присциллы. Рыцарю смерти это объяснение про "озлобленность" казалось полнейшей чушью... Или же манипуляцией. Скольких друзей он видел мертвыми? Скольких из них убил своими руками, находясь под чужим контролем? Сколько раз проклинал самого себя и всё мироздание за то, что позволил себе стать... Этим?
А душа была всё той же.
- Потому что мне не нужна эта "свобода", - Ответил Фелнарис на вопрос Рунарии вместо Присциллы, равнодушно посмотрев на свои оковы и обернувшись на вихрь душ, - Посмотри вокруг. Свобода в этом мире — всего лишь иллюзия, краткая отсрочка перед неизбежным. Я бы предпочел быть в центре поднимающейся бури... По меньшей мере, это будет неплохое зрелище.
А по большей — возможность остановить надвигающийся ураган.

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
- Значит, - сначала не было понятно, к кому именно обращается Присцилла, но тут она повернулась к Фелнарису, - Вся твоя ненависть гасится каким-то добрым свершением, - улыбка, от которой ничего хорошего можно не ждать, - Что из последнего хорошего ты совершал?
Еще некоторое время посмотрев на просвечивающегося духа, будто заглядывая в саму его сущность, Присцилла перевела взгляд на Рунарию.
- Это значит, что ты можешь взаимодействовать с миром живых. Однако, - тут же частично спуская с небес на землю, - Волосы, одежда, крылья – это все часть твоего тела. Полная трансформация произойдет только тогда, когда ты кого-нибудь убьешь, - хлопнув в ладоши, Присцилла засмеялась, глядя на вихрь душ высоко в небе, - Как удачно, что моя просьба касается как раз убийства, не правда ли?
На вопрос – почему Фелнариса обделили в этом вопросе – Рунария ответа не получила. К тому же Сумеречный и не изъявлял особого желания куда-то уходить.

Что еще могла предложить рыжеволосая госпожа кроме очередного кровопролития? Руна даже не удивилась. Сейчас, когда ее душу терзали муки выбора сомнительных перспектив, это задание было совсем не кстати. Та убитая семья по сей день отчетливо маячила у синевласой в памяти, хотя та уже поплатилась своей жизнью за все неверные решения.
Лишить жизни того, кто попал под мишень Невесты из ее уст звучало так обыденно, что призрак скривилась, да и Фелнарису отвечать не спешила. Хоть он и был в целом прав, упрямое нутро бывшей демоницы искало лазейки, через которые можно было наверняка выбрать свою сторону, а не навязанную ни кем из присутствующих.
Вихрь неустанно кружил души над пустыней, терпеливо ожидая, когда госпожа решит все земные вопросы со своими прислужниками. Призрачные останки погребенных под песками вгоняли Рунарию под мрачный занавес собственных мыслей. Быть частью этого водоворота не хотелось, но и убийство собственными руками допустить было нельзя.
На последнем синевласая откровенно лукавила, причем самой себе. Этот мир давно показал ей, что если хочешь тут выжить, приходиться вертеться и спасать свою шкуру самостоятельно. Тем более, если Присцилла говорила правду, у девушки появлялся шанс на более полноценную жизнь, чем сейчас. Кому не захочется вновь прикоснуться к живому миру, особенно, если жизнь была утеряна так рано, как у Рунарии.
- Во время обряда уже умер человек, почему это не хватило на полноценное завершение обращения? – задумчиво уточнила призрак, когда в разговоре Невесты и Фелнариса возникла пауза. – И кто же встал на твоем пути, что ты желаешь его или ее смерти?

Добрые дела в традиционном их понимании едва ли были для Фелнариса чем-то привычным. Он не верил в них. Ведь помогая незнакомцу, ты лишаешь этого человека права на собственные взлеты и падения, заставляя его вновь и вновь искать доброты извне. А порой добрые дела могли быть и опасны: к примеру, подав щедрую милостыню бедняку, ты сделаешь его объектом зависти других нищих, а зависть в сочетании с отчаянием может привести к очень печальным последствиям.
- Единственное, что приходит на ум — это то, что я вступился за тех женщин в Карлионисе перед толпой. Но это было сделано из вполне практических соображений. Я не знал даже, где нахожусь, и нуждался в союзнике.
Рыцарь пожал плечами, встретив улыбку Присциллы не выражавшим каких-либо эмоций взглядом. И здесь ему не приходилось кривить душой — ведь он не считал себя образцом добродетели. Стезя рыцаря была в другом. Он посвятил себя тому, чтобы избавить мир от тех, кто творит зло. И, хотя другие могли не согласиться, это своё стремление защитить мир от зла он тоже не считал проявлением какого-то добра; скорее чем-то естественным и необходимым — тем, что он как раз мог делать эффективнее, не будучи столь обремененным грузом морали, как многие из более привычных героев различных историй и легенд.
Рунария меж тем поинтересовалась, кем именно был тот, кого Присцилле необходимо было устранить. Это было разумно, и Фелнарис едва заметно кивнул, смотря на неё — любая информация касательно планов их "покровительницы" будет совсем не лишней. Даже несмотря на то, что непосредственный мотив Невеста скорее всего оставит при себе.

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
- Разве ты сама убивала того человека? – вопросительно приподняла бровь Невеста мертвых, - Или ты думаешь, что можешь присоседиться пиявкой к чужому убийству и оно зачтется тебе? Так не бывает!
Отвернувшись от парочки, глядя на водоворот из душ, Присцилла будто забыв о своих прибывших слугах, подняла вверх руки, чтобы сначала прикрыть глаза и только потом откинуть голову назад.
Но зря парочка думала, что о них забыли.
С невероятным воем души упали вниз, хлопая по песку, будто бы были материальными, проникая дальше, двигаясь призрачной волной куда-то в сторону от места действия. И если Рунария не почувствовала ничего, то Фелнариса шарахнуло о песок также, как и другие души.
- Ты совершил что-то хорошее в том месте, куда я посылала тебя внутри своей придворной творить бесчинства, - произнесла Присцилла, наблюдая, как Сумеречного корежит. Все его тело складывалось, компонуясь сначала в светящийся шар, а затем… вытягиваясь в нечто иное.
Сам Фелнарис не чувствовал боли, но возможно какое-то беспокойство от неясности могло поселиться в его душе.
Вот с легким хлопком к ногам Рунарии упала вполне себе материальная коса.
- Твое оружие, - улыбчиво обернувшись к синевласой, произнесла Невеста Мертвых, - Ты сможешь дать своему другу человеческий облик после того, как его лезвие лишит кого-то жизни, окропив себя кровью.
Итого, Рунарии пока не сказали, кого именно нужно завалить, но уже превратили Фелнариса в косу и выдали правила эксплуатации.



__________
Фелнарис может мысленно общаться с теми, у кого нет ментального иммунитета.

- Ну, попытаться то стоило, все равно, - безразлично пожав плечами на комментарий рыжеволосой, девушка еле подавила свое удивление, вспоминая тот жуткий голос в стенах Министерства и тянущее куда-то чувство привязанности. Присцилла видела вообще все и действительно сама была вездесущей.
Когда та отвернулась, синевласая обратила свое внимание на Фелнариса в попытках понять каков дальнейший его план или хотя бы определить его фоновое состояние, но внезапно обрушившийся шквал душ, заставил призрака буквально вжаться головой в плечи, а ладонями прикрыть уши, чтобы хоть немного приглушить жуткий вой.
По началу девушка и сама ждала, что вся их с Присциллой беседа сойдет на нет и та сотворит нечто подобное с самой Руной, но нет. Синевласая оставалась там, где стояла, пока не заметила, что Фелнариса рядом с ней нет. Поиски его закончились так и не начавшись, когда тот попался на глаза напуганной темной душе, изламываясь и меняясь.
Стало жутко, но вой поднятых из-под песков слуг Невесты не позволял девушке и пошевелиться, заставляя смотреть, как знакомый силуэт растворяется на глазах и превращается в нечто.
- Что ты… - поймав свой тон голоса на возмущении, призрак быстро опомнилась, не позволяя своему спокойствию склеить ласты. Отняв от головы свои руки, Рунария присела к месту, где лежало ее новое оружие.  - Коса? Ты наказала Фелнариса, сделав его этим или меня, дав мне в оружие вот это? – взяв за рукоять то, чем стал бывший эльф и ощутив себя совершенно нелепо, синевласая посмотрела на госпожу. – Не хочу паясничать, но для полного образа не хватает еще плаща и можно идти обезглавливать крестьян.
Призрачная душа повертела в руках новое приобретение и задала главный вопрос:
- Кого мне надо убить?

Не успел рыцарь смерти как-либо отреагировать на вой душ, как сам оказался прижат к песку невидимой силой. Впервые за последнее время Фелнарис испытал беспокойство — окажись он среди этих бесчисленных душ, каким-либо планам на самостоятельные действия пришел бы конец. Может, он и смог бы подчинить их или уничтожить, как уже делал в Министерстве, однако это заняло бы куда больше времени. Времени, которого могло и не быть.
- И что же "хорошее" это было? - Оскалился в небольшой улыбке Фелнарис, распластавшийся на земле и повернув голову в сторону Присциллы, - Может, уничтожение нескольких десятков душ в теле того крылатого?
Это были последние слова, которые бывший эльф успел произнести перед тем, как его рот исчез, повинуясь воле невесты мертвых. Вместе с ним пропало и зрение — в традиционном его понимании, по крайней мере.
А затем он вновь почувствовал, как касается песка. Но уже как-то иначе. Хотя зрение покинуло его, прикосновение к земле, отозвавшись вибрацией по всему его телу, позволило прочувствовать всё ближайшее окружение, чем-то напоминая то, как друиды описывали сонар у некоторых океанических существ. Не совсем понимая, что произошло, Фелнарис прислушался к вибрации, всё ещё не полностью утихшей в нём, пытаясь распознать форму того, во что его превратили. После этого оставалось лишь вычислить дважды два.
- Какая... Насмешка. Почему не грабли, лопата или, скажем, вилы? - Мысленное обращение новоявленной косы было обращено сразу и к Рунарии, и к Присцилле, - Или же нам предстоит убивать излишне высокую траву?
Возмущению рыцаря не было предела. В отличие от Рунарии, он чувствовал себя не просто нелепо; его негодование можно было сравнить с ощущениями тигра, которого пытаются накормить овощами.

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
- Понятия не имею, что ты сделал, ведь я не могу тебя прочитать, как все остальные души – по неизвестным мне причинам, - почти ласково произнесла Присцилла, - А значит, над тобой кто-то успел поколдовать. Я очень не люблю, когда кто-то сует нос в мои дела.
На мысленное же возмущение Сумеречного Невеста мертвых и вовсе не ответила, делая вид, что не услышала или не заметила. Комментарии Рунарии впрочем, тоже остались без ответа, пока ведьма подходила к призраку, протягивала руку, чтобы коснуться лба синевласой ледяными пальцами. Этот холод призрак мог ощутить даже несмотря на мертвое тело.
Но помимо холода Рунария ничего не ощутила.
- Его зовут Арчер, - после этих слов Рунария могла услышать какое-то странное эхо, доносившееся со стороны и не принадлежащее никому из присутствующих возле озера. Тем временем Присцилла убрала руку, - Это молодой человек. Один его глаз красный. Зови его по имени и будешь знать, в каком направлении двигаться, чтобы найти. Да, кстати, - она улыбнулась Рунарии, - Если кто-то встанет на твоем пути – убей и его.



__________
Если у Рунарии больше нет вопросов, то можно делать переход в Царство койотов.
Фелнарис, мысли оформляются как мысли.

Зазвучавший голос Фелнариса в голове синевласой немного напугал призрака. Она чуть отшатнулась от наступающей на нее Присциллы, крепко прижимая к себе косу.
Издевательство - это не то слово, которым можно полностью охарактеризовать всю ситуацию. Комичность зашкаливала вместе с фантазией рыжеволосой, которая была явно довольна собой и тем, что успела натворить. Вопрос был к чему все это. Решила сыграть проучить слугу за лукавство и отклонение от плана? Или решила, что связь Руны и Фелнариса окрепла настолько, что не спасти своего товарища, девчонка просто не сможет? Увы, но вот тут синевласой не чем было отбить. Она действительно не смогла бы, да и не стала бросать бывшего эльфа в столь никчемном состоянии, лишь надеясь, что и тот не сделал бы иначе.
"Я тебя вытащу, подожди немного..."
Холод на лбу заставил девушку зажмуриться и обратиться к слуху.
- Арчер, - лишь губами повторила призрачная незнакомое имя, смакуя его, пробуя на вкус и предвкушая горечь от образовавшегося дела, попутно рисуя в голове описанный мужской образ. - Не знаю такого, так даже лучше.
Цели Присциллы никогда не бывали чем-то простым. Руна это уже поняла за все время знакомства, ведь если возникало имя, значит за сим шло нечто глобальное, как и все шаги ведьмы по этому хрупкому миру.
- Я поняла. Пойдем мы тогда. Хорошей тебе охоты, - кивнув на прощание, синевласая, покрепче сжав в руке косу, отвернулась и произнесла имя. - Арчер...

Царство койотов

Когда Присцилла признала то, что не может прочитать Фелнариса, с души последнего будто свалился камень. Это, конечно, не отменяло того, что она могла подозревать об истинных целях рыцаря смерти, но всё ещё делало его задачу чуть менее неосуществимой. Впрочем, жрица всё ещё могла узнать что-то от других, даже без их на то согласия, — например, от той же Рунарии. Фелнарису не слишком нравилось скрывать что-то от своих союзников, но теперь ему придется быть более осторожным в том, какую информацию он раскрывает. Для всеобщего блага.
"Думаю, нам было бы не лишним знать о нём что-то кроме имени" - Мысленно обратился Фелнарис к обеим собеседницам. Впрочем, надежды на то, что Присцилла снизойдет до предоставления подробной информации, было мало.
"Если обстоятельства потребуют, я готов провести вечность в инструменте фермера. Ради высшей цели. Нам следует узнать о том, кто такой этот Арчер и почему он мешает Присцилле перед тем, как предпринимать дальнейшие действия," - Эта мысленная фраза уже была адресована исключительно Рунарии. Хотя он был благодарен ей за заботу о своей судьбе, собственная участь давно перестала быть для бывшего эльфа чем-то особенно важным.

Царство койотов