Поместье

Первое сообщение в теме :


Легенда гласит о том, что жила была богатая помещица Анна, и все у нее было хорошо – дом и бизнес процветал, то тех пор, пока не разорилась…
И такая тоска пала на женщину, что она сидела в своем кресле, и ничего ей не хотелось делать, аж до самой смерти…
С тех пор все, кто посещает данное заброшенное поместье, могут заразиться уныньем мертвого здания…

Бык, ожидаемо, начал упражняться в длинности своего и без того немаленького языка. Естественно, предметом для этих упражнений был выбран Эшбери, так как он один отказался идти со всеми.
Однако, честно говоря, эти кривляния ничуть не задели вербира - Феррон может хоть рогами бодать то старое дерево у поместья, да только от них Эн'Дрину не было ни тепло, ни холодно.
Приподнятая бровь, да строгий взгляд - вот и вся реакция, которую красный бык вызвал у мужчины своими словами. И, разумеется, ничего оборотень доказывать не будет - все итак понятно. Бык сам боится, вот и ищет того, кого считает трусом.
Странный вывод, учитывая, что про женщину он зря вспомнил. Она бы, не задумываясь, рассекла эту бычью голову, полную лишь пафосных речей, да неуместных сарказмов.
Хотя... Какое ему дело?
Впрочем, дальнейшие выводы сами собой испарились. На поляне возникло существо... Оно было странным. С рогами, и синеватой кожей, он был немного похож на Феррона, но при ближнем осмотре стало понятно, что это совсем не минотавр.
С каждым его шагом на сознание мужчины наваливался странный ком безразличия и апатии. Какая разница, что думает бык, верно? Какое дело до того, что у Брезара вдруг пропало всякое возбуждение? Какое дело до того, что Леандро просто взял и сел на траву, будто ему на плечи взвалили гору?
Никакого. Потому что все это безразлично, бесполезно. Пусто и никчемно.
Внутренний медведь заворчал. Вот оно, то самое, что он давно искал. Просто лечь на грязную землю и закрыть глаза.
Не думать ни о чем. Отпустить себя, ведь ты знаешь, глупый, да, ты ошибка. Ошибка природы, ошибка мироздания. Ты не должен был жить, зная, что судьбой велено умереть. Ты - оборотень. Прихоть безумца. Вынужденный скитаться, без цели, без смысла, во тьме одиночества, под аккомпанементы вот таких насмешек, зная лишь, что только кровавый труд молота может помочь.
Но - зачем?
Стоит ли так существовать? Ведь и не жизнь это вовсе. Быть разделенным на две части. Знать, что свои чувства нужно запихнуть куда подальше, чтобы банально никому не навредить.
А умереть... Умереть легко. Раз и тебя нет. А затем покой, легкость.
Эн'Дрин хотел этого. Искал этого годами, втайне осознавая свою ущербность. Ослабевшие пальцы соскользнули с рукоятки молота и оружие с глухим стуком упало наземь. Руки обвисли вдоль тела, словно плети.
"Просто закрой глаза",  - повинуясь сам себе, Эшбери сделал это.
Оставалось только ждать, когда смерть распахнет перед ним свои холодные крылья.

[av=http://img.ii4.ru/images/2015/12/17/664460_655029_siniy.png]
Наблюдая, как все его путники моментально теряют интерес к жизни, становятся угнетенными и никакими, Муза недовольно поджал губы, сложил руки на груди и пасмурно глянул на демона.
- Морана сказала, что ты не пришел в бордель, но теперь я вижу, что она просто не зовет тебя туда, ты ж принесешь со своим приходом одни убытки! – гневно произнес он, на что рогатый лишь улыбнулся.
- Вообще-то именно ты делаешь меня сильнее, вдохновляешь, так скажем. Я ничего специально не делал, - он лишь на миг опустил горящие глаза на Леандро, после чего скривил губы, снова посмотрев на Музу, - Слабоват, это же полукровка к тому же он потерял веру, пал иными словами. Для тебя он бесполезен, проще уж отобрать кисть у Мастера.
Мужчина неопределенно и несколько нервозно передернул плечами.
- Тирий сказал, что можно вернуть время назад. Можно заставить его верить, а если он поверит, все может произойти, - голубые глаза встретились с горящими.
- Но ведь он не сказал тебе как именно этого добиться, я прав? – усмехнулся демон.
Немного помолчав, муза с явной неохотой выдавил:
- Чего ты хочешь?
- Вот это другой разговор! – улыбнулся Инвидия, после чего в его руке появилась странноватая монета, хорошо знакомая Леандро, ведь именно ее Шеорор вживлял в Валватти, а потом Тирий убивал девушку, чтобы изъять зачарованный кругляш (на монете была изображена голова горгоны), вот только как она оказалась у рогатого?
Впрочем, полукровка сейчас был занят собственными переживаниями, как и все остальные. Так что им было не до разговоров, и монету они видели лишь мельком.
- Найди мне вторую монету, по слухам ее обладательница сейчас направляется в Сириус. Когда обе монеты будут у тебя, направляйся в катакомбы и достань мне тело горгоны! После этого я помогу не только вернуть этому ничтожеству… - он снова посмотрел на Леандро, - Его благодать, но и скажу как сделать его ангелом.

Встретившись на миг взглядом с тёмным, чернокрылый впал в ещё большее уныние.
Бесполезный, ничтожный, слабак - эти качества и раньше ни раз приписывали полукровке, а теперь он и сам себя таким считал. Конечно, он бы мог списать все свои неудачи на тот факт, что ему не повезло родиться полукровкой, однако, два его старших брата тоже были полуангелами и это не помешало им пройти испытание и стать достойными ангельскими стражами. Так что дело в нём самом... Он лишнее звено и ему нигде нет места. Сколько он уже скитается с тех пор, как покинул свой родной мир? Несколько лет? Да, но для него это время уже стало сродни вечности. Вечности, прожитой в одиночестве. Он никому не нужен и ни на что не годен, ведь все его жалкие потуги кому-нибудь помочь заканчиваются одинаково. Провалом. Он будто проклят жить в невезении до самой смерти!
"Валватти..." - вспомнив историю приключившуюся с ним на корабле, парень ещё больше поник. - "Я не уберёг её. Обещал, но не уберёг... И Сева. Я просто оставил её там с пиратами, а сам отправился с этим красноглазым гадом! А потом Бриза..." - крылатый мелко задрожал и сильнее стиснул зубы, в попытке сдержать слёзы. - "Я всех их подвёл! Я жив, а что с ними одному бо... никому не известно. На их месте, должен был быть я. Это я должен был сдохнуть!" - обхватив себя руками за живот, Леандро сжался и наклонился вперёд, сдерживая вырывающийся изнутри крик отчаяния. Ещё немного и он точно постарается разбить свою голову об эту каменную дорожку. Ибо пришла пора закончить своё лишённое всякого смысла существование, раз и навсегда. Он так решил.

Душеваная борьба, тем не менее, накалялась. С тёмными, полными губительного яда волнами отчаяния боролась уже не одна частица души минотавра – хотя вероятности победы Феррона скатывалась ниже нуля, даже какое-либо чудо навряд ли вернуло бы минотавра в прежнее русло. Ведь он был не просто согнут. Рогатый был почти сломлен. И просто говорил с самим собой – полушёпотом, закрыв глаза, будто маленький мальчик, который уговаривает себя пойти и признаться родителям в допущенной ошибке или совершенной пакости.
«Ничтожен. Слаб. Бездарен, как хобгоблин. Разве можно что-либо исправить в этой бессмысленной туше? Не проще ли отдаться в объятья земли?» - спрашивала серая сторона души Эс-Ракса разрисовывавшая всю красоту падения на холодные пыльные камни. Ей бык и пытался доказать, что перед смертью – а то, что бык скоро наложит на себя руки, было очевидно – надо отдать хотя бы часть долгов.
- Да, я слабоуме-ен, будто дюжина овражных гномов. Я растратил всю свою жизнь на бессмы-ыслицу. Я упустил все преиму-ущества в погоне за ми-иражом мо-огущества, оставшись только со слабостями-и. Но… Но это же не повод не попытаться исправить всё! Хотя, Чео-мош меня побери, какую попытку я смо-огу сделать сейчас? Разве что уткнуться в землю и ждать смерти, - Феррон, тяжело вздохнув, опустился на одно колено и провёл рукой по земле, на которую очень хотелось просто упасть. Упасть так, чтобы для него навсегда погасло солнце. Упасть так, чтобы никогда не вставать больше. Упасть так, чтобы исчезнуть с лица земли.
- Я двадцать лет учил ма-агию – а ничего, кроме огненного шара и сна толком не знаю. Мо-ой род богат – но наследников нет, и все деньги уйдут вслед за последним Эс-Ракса. Я слишком само-овлюблён, но, самое весёлое - себя никогда не любил. Не любил себя по-настоящему. Лишь прикрывал трещины, не чинил их.  Итог закономе-ерен, -  полубык натянуто улыбнулся себе. Точка поставлена. Проще закрыть отложить лист с неудачным рассказом по названию «Феррон», а не пририсовывать несчастной точке хвост, делая эту историю лишь длиннее и скучнее.
- Но я не отдал долги. Быть мо-ожет, мне рано?.. Нет. Это глупая отговорка. Глупая-глупая-глупая отговорка. Я никому-у ничего не должен. А даже если б и должен был – то не смо-ог бы ни отдать ни одного долга. И ушёл бы. Ушёл бы точно так же. Единственное, что я способен сделать – перестать позорить свою расу. Облома-ать рога. Даже если Саргаса уже нет, то, как минимум, есть народ. И такие, как я, пятнают его славу... Но какое мне дело до этого скота, до этих тупых коров?
Рука потянулась к сумке. В ней, помнится, был прекрасно заточенный кинжал. Удар лезвием по горлу – прекрасный исход. Быстрый и не самый болезненный.

Настолько Брезару стало плевать на всех и вся, что он абсолютно не обращал на слова хозяина с незнакомцем, падая на колени и ударяя кулаками в землю. Он жалок. Ничтожен и одинок. Вот и все, что было в голове у эльфа. Он не занл кто таков, не помнил своего прошлого, терзался непонятными ощущениями. И ради чего? Ради служения какому-то кукловоду, который перекраивал свои игрушки так как того хотел? Мог запросто убрать крылья, рот.. что еще он мог? Создать существо? Убить? Переделать как вздумается? С Музой нужно быть настороже, но сейчас Брезар был не в состоянии вообще оставаться собранным. Он рычал от бессилия и тоски, пару раз слабо и жалко ударив кулаком оземь. И не мог понять по чему тоскует. А это ввергало в еще большую грусть. Когда минотавр принялся распинаться, непонятно для чего устраивая показуху, Брез зло повернулся и сказал:
- Сделай милость уже, а? Убей себя. Сил нет слушать твой бред.
Затем эльф повернулся к предмету своего задания и подполз аккуратно ближе, кладя голову на колени Леандро и сворачиваясь, словно зверек. Откуда взялся такой порыв, остроухий не мог сказать. Но ему было необходимо ощутить хоть какое-то тепло живого существа. Иначе бы он на самом деле взялся за меч, стремясь закончить все свои муки.

Эшбери словно оглох и онемел. Какая разница, что говорят, когда весь твой мирок тщательно сплетенной лжи самообмана, который так лелеял и так оберегал медведь, рухнул под напором правды. Слова минотавра показались не более чем колыханьем веток, а уж слова остроухого - шепотком ветра.
Верный молот лежал рядом как напоминание о былых деяниях. О всех тех, кого он убил этим грозным оружием, размозжил пустые и не очень черепа, поломал руки и ноги. Но зачем?
Стоила вся та жестокость усилий? Нуждались ли те люди в спасении? Кому вообще нужно спасение от чудовищ таким же монстром?
Тысяча вопросов. Ни одного ответа. Только неистребимое желание закончить свое жалкое существование здесь и сейчас. Взгляд Эн'Дрина прошелся по толпе разномастных существ. Хм, взять и с разбега насадиться на рога минотавра? Глупо, наверное. Хотя, синий рогатый был ближе, и до него добежать проблем не было.
Мысль кометой пронеслась в голове вербира:
"А ведь до его появления все было нормально!" - но затюканная апатией и суицидальными помыслами, спряталась в закоулки разума.
И да. Мысль умереть на рогах показалась уже не такой абсурдной, как раньше, потому Эшбери скосился, все также не находя в себе силы подняться.
Может, попросить хозяина дома самого прикончить оборотня?

[av=http://img.ii4.ru/images/2015/12/17/664460_655029_siniy.png]
Немного подумав, Муза поспешил ответить, ибо видел, в каком плачевном состоянии находятся его спутники.
- Хорошо, - он протянул ладонь, на которую тут же лег проклятый кругляш, - По срокам как я понимаю, ты меня не торопишь?
- Нет, но ты сам себя торопишь, это ведь ты хочешь получить свободу от Мастера, а не я, - Инвидия улыбнулся, в последний раз взглянул на всех и исчез.
Как только демон перестал находиться рядом – странная болезненная обреченность пропала, уступив место обычным ощущениям.
- Если вы закончили ползать у моих ног, то можете подниматься, я закончил свои дела, - произнес Муза, пряча монету куда-то.

Кудрявый уже приготовился совершить над собой казнь, путём разбития черепа о твёрдую, каменную поверхность, как вдруг к нему неожиданно подполз Брезар. Не говоря ни слова, парень положил свою голову ему на колени и свернулся клубочком, словно маленький, беззащитный зверёк.
Эта сцена до глубины души тронула полукровку, так что он отвлёкся от мыслей о совершении суицида и, осторожно погладив бедняжку по голове, крепко обнял своего телохранителя, с тихими всхлипываниями уткнувшись носом ему в спину.
Понимал ли остроухий, что только что спас своего подопечного от серьёзных увечий или нет, но так оно и было. Он подоспел, как нельзя вовремя. Впрочем, как и Муза, который к тому моменту распрощался со своим знакомым, тем самым освободив всех от воздействия его тёмной ауры.
Ясное сознание пришло почти сразу, но понять, что тут твориться Леандро ещё какое-то время не мог. Перестав рыдать, он медленно отстранился от Брезара, растерянно глядя на него и остальных.
- Брез, вставай. - прошептал склонившись к самому уху пернатый и легонько потряс эльфа за плечи. Думать, а уж тем более говорить о том, что только что тут творилось, у Лео не было ни малейшего желания, так что, никаких вопросов по этому поводу он Музе задавать не стал, сделав вид, что ничего не произошло.
Быстро встав на ноги, он помог подняться остроухому и был готов двигаться дальше, вслед за хозяином.

У рогатого было много слабостей. Очень много. И все – отлично замазаны. Ну, на первый взгляд отлично. Даже к собственной смерти бык питал странные мечты. Он хотел уйти красиво. С пафосом. Так, чтобы его уход был событием дня. Нет, событием года. Или даже века. Это должно быть что-нибудь или невыносимо героическое, или жутко драматичное. И, желательно, не особо болезненное.
И теперь, когда его, почти решившегося на такой шаг, просто подталкивают поскорее рубануть себе лезвием по шее… Да, на такую публику играть не хочется. Такую публику хочется резать. Резать тупым ножом, перепиливая всё мясо и кости – только для того, чтобы проявляли уважение. Он, значит, тут распинается о своей мучительной жизни, трагедию творит…  А для кого или чего? Для себя? Нет, для себяя – это слишком мало и скучно. А этот мерзкий гнусный эльф всё испортил. Вот абсолютно всё. Теперь хотелось не загнать себе кинжал в горло, а сделать то же самое с временным спутником. И место уныния занимала ужаленная пониже спины гордыня, смешанная с праведнейшим гневом. Уход, как и приход другого рогатого Эс-Ракса не заметил, полностью погружённый в себя - вернее, в собственные печаль и гнев соответственно. Тем же лучше - по крайней мере, его не добьёт то, что даже рога в этом мире - не привилегия.
- Милый мой…
«Выродок квалинестийский… или сильванестийский? Ай, какая разница… Короче, бастард остроухий» - закончил мысленно это обращение Феррон.
- Неужели ты действительно считаешь, что я стану делать так? Парень, ты меня огорчаешь. Я могу расписать тебе сотни причин, почему я самоубиваться не собираюсь. И ещё сотню резонов – почему орудием самоубийства я никогда не выберу именно кинжал. Может, я вообще лишь пытался показать вас же со стороны, идиоты? Эти выражения морд в духе «Сейчас я перегрызу себе вены», «Время разбивать голову о стену заброшенного поместья» и «Леадро, будь добр, задуши меня»… Раздражает! Разумеется, мне захотелось высмеять это ваше глупое уныние. Если тебя, как там тебя… Ризáн, кажется? Так вот, Ризан, перед тем, как опять свернуться клубком на земле от страха, изволь хотя бы предупредить меня не смотреть в сторону твоих конвульсий.
Да, это был блеф - причём блеф откровенный, ведь Феррон даже не посмотрел на компаньонов ни на секунду, он просто не знал, что они делали это время. Но, как говорится, кто не проходит Испытание, тот не носит мантию - и попробовать оправдаться, заодно унизив безрогого, можно было.

Боль, страдание и уныние. Стало легче, когда теплая рука принялась гладить по волосам, хотелось уткнутся носом и продолжать так лежать. Теплота, человеческая или не очень, способна спасать от самых тяжелых мук. Объятия ангела чуть не убаюкали эльфа, который готов был заснуть. Но пропало рогатое существо, а вслед за ним и тоска. Леандро мог наблюдать два безумно ошарашенных глаза, которые вперились в пернатого. Ангелок умудрился порыдать, а эльф приложится головой о колени. Бык же произнести какую-то патетическую речь, которую прохвост успел благополучно забыть. Пожалуй, самым нормальным, не считая Музы, оставался бородач. Эльф вскочил на ноги моментально, оглядываясь по сторонам и ища противника. Рука легла на эфес, уже привычно. О чем трепался минотавр, белобрысый, к сожалению понять не мог. Какой еще кинжал, какие вены и попытки удушения?
- Уважаемый, вы бредите, - не переставая осматриваться равнодушно проговорил Брезар Феррону. Остроухому было в принципе плевать, на рогача, - может у вас жар?
И все же, осмотрев окрестность, парень пришел к выводу, что пока на них никто нападать не собирается. Такое поведение диктовалось эльфом тем, что не просто так все стали такими… недееспособными. А значит, легкодоступной мишенью. Немного успокоившись, эльф взглянул на пернатого.
- Спасибо… - серьезно сказал Брез, - ты в порядке?

Рука Эшбери неожиданно сползла вниз, и пальцы стиснули рукоять молота. Кованый металл, обернутый тканью привычно лег в ладонь, даря сиюминутное успокоение мятущемуся разуму. Боль и апатия отступили, но лишь на секунду, чтобы затем сокрушающей волной обрушиться на обречённого на безликое существование оборотня.
Молот пополз по земле, взрыхливая ее. Нет, вряд ли рогатый синий сможет ему помочь. Вон он, отдаёт какую-то монетку пятнистому.
Хотя какая разница?
Едва боёк молота приподнялся над землей, как новоприбывший попросту исчез. Видимо, закончил своё дело и был таков. Желание умереть пропало вместе с ним, и Эшбери, сглотнув, выпустил молот из рук.
Он с трудом осознавал, что всего мгновение назад он едва не сделал в своей голове дыру своим же верным орудием. Правильно говорят - хочешь что-то сделать, так сделай это сам. Холодный пот леденящей каплей пронёсся по виску, прячась в густой бороде. В ушах звенело, перед глазами плыло.
Такого напряжения он давно не испытывал. Кажется, сейчас могла закончиться его история.
Откашлявшись, он заметил, что Брезар положил голову на колени Леандро. Это его смутило и он поспешил отвернуться.
Нет, они не вызывали у него отвращения. Просто... Просто он не мог сделать также. Он монстр. И для него нет ласки, нет даже простого человеческого тепла. Стало горько, но Эн'Дрин подавил в себе эту вспышку. Все живы-здоровы и ладно. На лице правда вышла кривая гримаса, на секунду выразившая его отношение к произошедшему. Но увы, со стороны это можно было принять за скрививщееся от боли лицо. Возможно, так и было.
Взяв свой молот, вербир встал с прохладного, чуть сырого пня, закрепил молот на поясе, и еще раз обернулся к спутникам. Ушастый и крылатый приходили в себя. Бык, кажется, тоже, ведь из него потоком лилась речь. Будто и не было на него никакого действия рогатого хозяина старого дома. Хотя... Нет, говорливость Эн'Дрину не импонировала.
- Странные у тебя друзья, пятнистый, - пробурчал мужчина, запахиваясь в накидку, которая сползла неведомо как с плеч, пока он был не в себе.
Но для чего он вообще интересуется? Все равно он покинет их. Почему-то сейчас Эшбери не ощущал ответственности за эту группу созданий. Он не знал почему, хотя догадывался - они не так слабы, как кажется. И им не нужен телохранитель. Тем более его все равно принимают за варвара.
Кто такие варвары, Эн'Дрин не знал. Но его уже дважды в этом новом мире так назвали и оба раза были... Плохими. Значит, смысл этого слова дурной.
Поджав губы, мужчина, однако не решился спросить, постепенно приходя в себя.

[av=http://img.ii4.ru/images/2015/12/17/664460_655029_siniy.png]
- Это не мой друг! – Муза сверкнул глазами на оборотня так, что тот мог точно понять, ни в каких теплых отношениях мужчина с рогатым демоном не состоял.
Немного помолчав, осмотрев всех, Муза вздохнул и… тоже воздействовал на компанию, даря им некоторое воодушевление, надеясь, что они забудут этот неприятный момент или по крайней мере не будут так сильно акцентировать на нем свое внимание.
- С делами я покончил, можем теперь выдвигаться к порту, - произнес он, задумчиво разглядывая появившуюся в руках монету. Он решил во что бы то ни стало выполнить указания Инвидии, ведь это отсрочит его встречу с Мастером, который снова может его привязать к себе, а этого мужчина не хотел.
- Вы давно в Мистерии? – спросил он у оборотня и минотавра, медленно шагая прочь от поместья.



Мост над пропастью

Судя по тому, что остроухий нашёл в себе силы спокойно ответить на оскорбительную речь минотавра, он был в полном порядке.
- Брось, это мне надо тебя благодарить. Если бы ты так вовремя не оказался рядом, для меня всё точно  закончилось бы плохо. - и опустив полный стыда и печали взгляд, полукровка тяжко вздохнул, вспоминая, как чуть не расшиб себе голову. Но грусть эта длилась не долго, так как внезапно душу наполнило странное воодушевление и Леандро тут же отбросил все мрачные мысли, вновь став бодрым и весёлым.
- Да, я жив. Я цел. И жалоб не имею. - отчитавшись телохранителю, крылатый улыбнулся, взял того за руку и потянул вслед за хозяином. - Кроме одной - хочу поскорее убраться из этого жуткого места...

Мост над пропастью

У Феррона есть один неподражаемый талант – пытаясь разозлить кого-то другого, он вводит в кратковременную ярость самого себя. Со всеми вытекающими. И прямо сейчас оно начали, собственно, вытекать, словно горячий воск из подломанной свечи.
- Жар? Увы, увы, но я никакими-и лихорадками-и пока не болел. Даже не собираюсь – чего и тебе желаю, остроухий, - полубык презрительно фыркнул в сторону наглеца, которого тот, кто звал свой народ ангелами, непристойно часто касался. Право дело, они всё больше и больше напоминали быколюду какую-то семейную парочку… И извращенная зависть к этим юношам буквально разрывала рогатого на части – ведь он, сын того самого Кото Эс-Ракса и один из самых молодых прошедших Испытание магов, даже такого простого шанса лишён! И Феррон лишь заскрипел зубами, провожая этих недостойнейших взглядом.
Хотелось или пустить в кого-то огненный шар или собственный кулак – просто для того, чтобы немного успокоится. Но, к счастью, благоразумие оказалось выше – и потому всю энергию минотавр решил выпустить словами – даже не бранными, а продолжением лекции для Эн’Дрина. Собственно, он этим и занялся бы – если бы Муза не отвлёк как раз подходившего к бородачу минотавра вопросом.
- Не больше трёх часов. И оставаться надолго не наме-ерен, - удивительно коротко ответил минотавр, после чего несильно задел варвара рукой, привлекая внимания.
- Тебе дорассказать? Или не надо?
Рогатый вновь поцокал на своих копытах вперёд - и снова за этой чокнутой группой слабейших и недостойнейших.
Мост над пропастью

Муза красиво ушел от ответа, уводя свои слова к новой цели. Ангелок же заставил немного удивленно наклонить голову в бок – понять, чем же он так помог Брезар почти не смог, разве что тем же, чем и Леандро эльфу. Удивительно, что такое дурное событие почти не вызвало негативного отклика в душе у остроухого – оно не вызвало ничего - ни особого позитива, ни негатива. Но становилось как-то легко. По крайней мере, кидаться убивать надоедливого рогатого существа не хотелось, пусть тот и продолжал гнуть свою линию. Такое поведение... бахвальство, и обращать внимание на это не стоит. Откуда взял такие мысли белобрысый, тот понять не мог. На словах же Леандро сощурился и усмехнулся:
- Смотри не упорхни от счастья, – эльф стоял, скрестив руки на груди и насмешливо наблюдал за Леандро, который так быстро поменял свое настроение. А вот когда ангелок схватил ушастого за руку, первой мыслью эльфа было – оттолкнуть, оскалится и зарычать. Но в итоге, Брезар лишь спокойно и твердо убрал свою руку из ладони пернатого, показывая – я телохранитель и ничего больше. Бездушный предмет и полностью осознаю это. Он шел за ангелом, привычно уже положив ладонь на яблоко меча, осматривался и молчал. Урок Муза показал превосходный.
 Мост над пропастью