Храм Боли

Первое сообщение в теме :


Неизвестно, кто поклонялся ему и кто его построил. Но вот одно можно сказать, что он работает и до сих пор полон магии. Через страдания тут можно обрести не только просветление, но и что-то большее. А можно принести жертву и попросить о чем захочешь. Чем мучительнее смерть жертвы, тем больше шанс, что просьба будет исполнена.

И все вроде бы было правильно сказано. Только вот... если бы можно было отдохнуть, запастись провизией или картой, то их бы не выцепляли прямо в демонический зал с застывшими во времени мощными и устрашающими фигурами. А так как теперь лишь ведьмак говорил, то и отвечали только лишь ему одному.
- Тирия можно убить, как и любого другого обычного смертного, - снова раздался неприятный хруст позвонков, пока костяная голова поворачивалась под странным углом, - Способность к принятию обликов появилась у Тирия только тогда, когда он стал взрослым. В то время, в котором вы появитесь, он не будет уметь читать мысли, а антимагических артефактов он создавать не умеет. В его деревне их не было.
Все, что касалось дела - Року ответили, а вот просьба вернуть жрице и демону какие-то отнятые силы - осталась без ответа. На все остальное был дан краткий и емкий ответ:
- Нет времени.
Сразу после этих слов возле одной из множества дверей заклубилась тьма, но то вовсе не значило, что это и был портал в прошлое. Тьма вырастала, приобретая человеческую форму, а затем опала вниз, но не исчезла, явив взорам приключенцев некоторым из них знакомого мужчину.
С противоположной стороны в дверном проеме сверкнула молния, переместив в зал высокого юношу в широком колышущемся во все стороны (без какого либо намека на ветер) красной накидке-плаще.
Ну и из самой темноты, над которой сидела птица, вышел еще один мужчина без каких-либо красивых или пугающих эффектов. Остановившись у дверного косяка, он приложился к нему плечом, задумчиво глядя на великолепную четверку.
- Мы в полной заднице, - выдал он, после некоторого молчания.

Пока птица была с ней добра, магичка и впрямь горела желанием выполнить её поручение. У нее и сейчас наверняка нашлось бы немало идей, предположений и ценных воспоминаний, которыми определённо стоило бы поделиться с собравшимися.
Но кнут всегда действовал на рыжую хуже, чем пряник, и теперь не хотелось ничего. Только спать. Конечно, основной причиной тому было состояние физическое, ведь именно истощенность тела отнимала силы у духа. Даже когда тьма заклубилась фигурами старых знакомых, единственной реакцией была лишь утомлённая мысль – опять они. Нира знала двоих, терпеть не могла одного, но видеть не хотелось всех. Поэтому ведьма отвернулась, зарываясь лицом в одежды оборотницы и крепче её обнимая – дескать, меня тут нет, я в домике. Хотя прибывшие все равно не снизошли бы, чтобы удостоить рыжую вниманием.
«Ну разве только поглумиться»
Как приятно слышать, что в заднице были именно «они». Сами виноваты, конечно. Фыркнув, вдова попробовала выбросить из головы все мысли, и просто вдыхала запах чужой одежды. Как радостно было сейчас, что позвала она именно Коннел, что птица успела её отмыть, и женщине теперь не было противно магичку держать. Что хоть кто-то не бросил валяться на полу. Женские слёзы почти никогда не проливаются без умысла - и она желаемое получила. И от оборотницы, и от ведьмака. И всё же… Где-то в глубине души хотелось найти утешеня в других объятиях.
«По крайней мере, тебе не придется выкупать меня у Мораны. Надеюсь, ты рад… Хотя, наверное, и не собирался»
Она бы много сейчас отдала, чтобы увидеться хоть на минуту. Встретиться, дотронуться, услышаться. С настоящим, из этого мира, из этого времени. Попытаться хоть что-то понять: может, что всё это дурь и глупость? А может, что по ней скучают, ее ждут и хоть где-то будут ей рады? Хоть кому-то она все еще будет нужна?
«Хочу ли я возвращаться в мир, где ты меня даже не узнаешь? Не вспомнишь? Хочу ли я создавать такой мир? Если бы только был способ…»
Кажется, добросердечие оборотницы обернется перспективой высушивать слезливое пятно на одежде.

«Нет. Нет. Нет. Все должно быть не так. Разве это не очевидно?» – недовольно подумал искуситель. Он сидел подобно статуе: мимика скупая, взгляд непроницаемый, выражение застывшее – скучающее и мрачное.
Неужели сама тленность, эта отвратительная смертность отравляла их разум, как дурная болезнь, мешая разглядеть, в каком положении они находились и что им нужно было делать?! Один взгляд на них внушал тоску и уныние – какая вообще могла идти речь о путешествии в прошлое? Одна, потеряв соску, тут же уткнулась в люльку, другая, заприметив «дела поважнее», сразу же пошла нянчится, а третий настолько в шоке от происходящего, что не может даже понять очевидные намеки от костлявой. Впрочем, не то чтобы Амалур его винил: смертным была свойственна неуклюжесть в вопросах бесполезных баб.
Но Амалур все еще молча слушал и наблюдал за всеми, кто собрался в одном застывшем во времени месте, даже за самыми бесполезными. Изучал чужую мимику, отвлекался, вдыхая местные запахи, обратно возвращал взгляд на двигающихся «напарников». Терпение играло важную роль в любых делах, хотя искуситель терпеть не мог терпеть, но сейчас случай был особенный. Он желал увидеть, что из себя представляли смертные, с которыми его собирались кинуть в одно пекло, как они смотрели на мир вокруг себя. Застывший мир, не имеющий смысла и абсурдный до невозможности.
Демон слушал ведьмака, который, пожалуй, вселял куда большую надежду на хоть какой-то толк, нежели все другие, но на самом деле и черноволосая вселяла в демона небольшой интерес.
«Что там было про её заточение в пространственном водовороте? Это может быть интересно», – чего скрывать, он любил играть с пространством. Черноволосая, на которую демон изредка поглядывал, между перерывами на подумать, выглядела одновременно надежно и удручающе, но оптимизм в этом вопросе не смог превысить реализм. Он уже успел насмотреться на её слабости, которые она не смогла скрыть, будучи так внезапно вырванной из заточения. В каком-то смысле она обнажила свою душу. Чего уж скрывать, Амалур придумал как с ней поступить, причем несколько вариантов, но все еще сомневался, какой именно в плане знакомства и содействия подобрать лучше. Затем он смотрел ниже, на беспомощную марионетку, лежащую в чужих руках, рыжую, маленькую, сопливую, испытывая чувство отвращения.
Еще с самого начала демон знал, как поступит, что будет делать и что, вероятней всего, произойдет. Но он надеялся на течение событий без существенного вмешательства с его стороны, но вмешиваться, похоже, ему придется куда чаще, чем он предполагал.
А ведь дать вести эту компашку он изначально хотел ведьмаку. Какова ирония, этому парню выпала куда большая доля ответственности, чем Амалуру бы хотелось. И это искажало тот план, по которому ведьмак должен был всех вести почти до неузнаваемости – все, теперь так не сработает. Порвать к чертям, скомкать и выкинуть в чертово болото! Нужен новый план, но общих идей это не меняло, и искуситель вскоре собирался все разъяснить.
Возможно, птица еще не поняла, как и его компания, как на самом деле будут развиваться события, если они все же продолжат путешествие вместе. Демон даже мог позлорадствовать, что придумал способ, как избавиться от них всех, да еще и получить желаемое, но лишь ради забавны – просто, чтобы поразвлекать себя, пока детишки баловались планами о грядущем путешествии. Тем не менее, убивать никого он не собирался, как и обещал птице, а задание выполнит, по крайней мере попытается. Хотя перспектива исчезновения Мистерии его привлекала – совместно исчезнуть с этим миром он всяко не хотел.
«Так не пойдет», – глянув на появившихся мужчин, наконец-то заключил демон. Раз птица сказала, что времени нет, значит его нет, но проблемы это не решало. А проблемы были, довольно много, в понимании Амалура.
И он медленно встал, приводя себя в порядок. Сначала уложил волосы, затем поправил кафтан.
– Надеюсь, вы нас простите, – медленно побрел в сторону ведьмака, зацепляя мрачным взглядом девиц, обращаясь, впрочем, к птице и новым появившимся, очевидно, к которым нужен не более «уважительный подход». Черт бы знал, что этим могло не понравиться в поведении собравшихся.
Остановился демон между двумя соплячками и ведьмаком.
– Вот что я думаю: план действий разработаем после перемещения, за теплой чашкой или без чашки, роли не играет. Очевидно, на это сейчас у нас времени не будет, поэтому о насущном – освободи наши силы, ведьмак, – искуситель глянул на блондина. Демон надеялся, что ведьмак сам сможет к этому прийти, но раз времени больше не оставалось, значит придется двигать все самому.
– Идея проста: нам лучше быть в боевой готовности сразу, нежели когда тебе покажется, что мы уже готовы. А даже если тебе покажется вовремя, не факт, что мы не умрем раньше. Помимо прочего в прошлом – высвобождение наших сил может привлечь лишнее внимание. Нам не известно, где мы появимся, в таверне, в окружении людей, или в безлюдной местности. А привлекать внимание нам никак нельзя. Причина, по которой птица игнорирует твои слова о возвращении наших сил и «лечении», скорей всего заключена в том, что мы и так здоровы, а наши силы вернуть можешь только ты. – демон пожал плечами.
– Если просто призадуматься, мы станем точно такими же, как и раньше, если ты высвободишь наши силы. И все, – Амалур старался быть предельно мягким, хотя его изрядно бесило, что ему приходилось все разжевывать. Чуть размяв плечи и легко выгнувшись, мужчина повернулся к оборотню и жрице, после чего раскрыл в их сторону ладонь.
– Еще одно проблемой является разбитое состояние жрицы. Её сила для неё подобно опоре. Если вернешь её ей, тогда она как минимум поймет, что ты ей хотя бы немного доверяешь, а из этого последует хотя бы какое-то начало для совместной работы.
Пытаясь не закатывать глаза от омерзения, искуситель облизнулся, но устало, как будто его замучила жажда.
– Кроме прочего, вернув наши силы сразу, ты в целом укрепишь нашу командную связь, ведь это какое-никакое доверие. Да и тебе это ничего не стоит, ведь наши силы все равно перестали на тебя влиять.
– Оборотница, – наконец-то Амалур повернулся к самой загадочной фигуре из их компании. – Тебя пожирают эмоции и сомнения – это видно невооруженным глазом. Не думай об этом слишком много и просто делай то, что тебе скажут. Птица изначально подобрала тебе, даже на мой взгляд, наилучшую роль – выжимать из себя большее нет смысла.
– И еще, я готов убить ребенка, если вам это сложно. Это будет моей услугой, но, чтобы не произошло – если увидите его раньше меня, убивайте сразу, без промедлений. Если этот засранец выжил и превратился в то, что способно подвергнуть целый мир опасности, значит его судьба велика. – Амалур замолчал, посмотрев первым делом на ведьмака, потом на остальных, и в конце добавил:
– Люди с необычной судьбой от начала жизни и до самого конца – сильны и непредсказуемы. Давать им шанс лишний раз вздохнуть уже может стать критической ошибкой.
Пожалуй, на этом искуситель не хотел заканчивать. Он повернулся к костлявой птице и, глядя прямо на неё, задал один из самых волнительных вопросов.
– С кем нам предстоит иметь дело, кроме Тирия? Мистер Кто, Цу Де? Вы видели мое прошлое? Ответьте, кто или что будет нашей преградой. Я не верю, что вся сложность задачи заключается в обычном убийстве ребенка без сил. Мы должны заранее придумать, как нам поступить с теми, кто встанет на нашем пути. Жрица, ведьмак, я, оборотница – все вместе мы, возможно, насобираем из наших воспоминаний действительно полезную информацию о противниках, в то время как по отдельности – ничего. Я намекаю на время, чтоб обменяться информацией, которое вы нам не предоставите, не так ли? Тогда назовите хотя бы пару имен, которые дадут нам подсказки.

"Вот ведь как получается..."
Только ему кажется, что все идет хорошо, так, как должно идти, случалось то что случалось. Хотелось закурить и выпить. Рука потянулась к кисету с трубкой, но остановилась, едва нащупав грубое тиснение кожи. Огня все равно не было.
Закрыв глаза ведьмак сделал несколько глубоких вдохов, собирая всё свое природное хладнокровие, чтобы не сделать глупость. Отсутствие возможности закурить нервировало даже сильнее, чем демон.
- Ты, наверное, не самый умный из своего семейства, - и дело было даже не в том, что он решил тут высказать. И не в том, что он решил поиграть с ведьмой и не в его кичливой походке. Нет. Дело было не в этом.
Дело было в том, чтобы соизмерять свое положение и положение других.
Нет, скорее всего он не был глупцом. Может, не был и идиотом. Но ему была чужда эмпатия и он выглядел как... Как тролль на балу. Фрак, шляпа с пером и монокль не сделает из тебя аристократа.
Как знания о мире не сделают из демона человека.
"Он... Считает себя выше всего этого? Считает нас за кого? Мошек?"
Какой смысл был в том, что бы попытаться поставить на место того, кто считал тебя никем? Особенно когда этот кто-то ничего из себя не представляет? Зачем он будет им нужен, когда ради удовлетворения своих глупых и поверхностных желаний может поставить под удар успех задания?
"Спокойно. Он может быть разменной монетой. Приманкой. Жертвой. Ингредиентом для зелий в конце концов. И вместе с тем, он уже сейчас стал огромной зудящей шишкой в заднем проходе. Кажется у лекарей было название этому недугу. Не помню. Забыл."
- Наивно полагать, что твоя тирада вызовет что-либо, кроме удивления и раздражения. Все, что ты сказал это банально и не уместно. И я не просил возвращать вам силы. Только восстановить физические показатели. Здоровье, - чуть улыбнувшись произнес Римон, - И не пытайся мной манипулировать. Хотя. Попытайся. Я посмотрю на результат.
Он собирался вернуть силы сразу после перемещения. Птица могла оказаться недовольной, что он вот так просто отменяет её решения. Это было бы правильным. И это было бы полезным жестом для образования команды. Но демон, влезший когда это было абсолютно не нужно превратил все в фарс.
А если демон был настолько упрям и заносчив, что потребовал свои силы назад прямо у птицы на глазах, то это говорило ровно две вещи. Во-первых, он был зависим от своих способностей, впрочем, Римон сам недавно осознал, насколько он дорожит своим телом и своими особенностями. Во-вторых, он никогда не общался с теми, кто превосходил его на порядок в своих возможностях. Или общался, но урок не пошел впрок. Отдавать их силы прямо на глазах у птицы - показать свою непокорность, строптивость только ради чего? Показать, что он добрый и великодушный? Это не так. Показать, что он строптивый и вредный? Ну, от части это правда. Но лишь от части. Но задание - есть задание.
Мистерия была наполнена магией в такой концентрации, что его амулет просто отключился. То, что их обнаружат по каким-то силам было маловероятно. Уж не в мире, где рядом ходят драконы.
- Но уточнение про других личностей имеет смысл, - он чуть наклонил голову в сторону демона, в знак согласия. Ему было абсолютно ничего не известно о свите Тирия, - в то время кто-то его сопровождал? И с кем мы можем встретиться? Прошу ответить на этот вопрос и где искать Тирия и нас можно перемещать.
Хотя он и был уверен, что их сейчас переместят, оставив вопросы повисшими в воздухе, попробовать разжиться еще парой подсказок было бы полезно.
Подлое сознание в последний момент подсказало, что молодой Тирий может сильно отличаться от того, которого он видел.

Услышать от существа, способного силой мысли исцелять болезни и перемещать людей сквозь пространство, что времени не было, Хельга находила... забавным. Оборотница слегка улыбнулась, прикрыв глаза. Сложившаяся ситуация даже на нервы уже не действовала, было просто-напросто интересно, куда всё происходящее в конце концов их приведёт. Раз уж никак особо повлиять на события вокруг себя возможности не было, оставалось плыть по течению. Не опустить руки, конечно, но во всяком случае прекратить барахтаться.
Вышедшие из портала мужчины заставили Коннел слегка задумчиво и устало склонить голову. Внимательно окинув взглядом всех собравшихся и услышав резюме одного из новоприбывших, женщина негромко беззлобно усмехнулась:
- Да уж, в заднице определенно становится тесно. Знать бы ещё, с кем её приходится делить.
Не то чтобы она ждала какого-то ответа от компании. Если кто-то из них услышал бы и соизволил представиться, было бы, конечно, славно, но Хельгу на самом деле это не шибко волновало. Волновало только то, нужно ли было хвататься за меч (оборотень была готова сделать это в любой момент: ведущая рука была свободна). В крайнем случае, объяснил бы кто-то из отряда, позже - женщина успела понять, что по крайней мере для некоторых новые лица незнакомыми не были.
Нира все еще прижималась к её плечу. Отпускать жрицу всё ещё почему-то не хотелось.
"Захочет - отстранится сама. Ну, или нас раскидает очередным перемещением..."
Упражнения Амалура в красноречии ненадолго отвлекли от мыслей. На предложение Римону наблюдающая оборотница лишь скептически приподняла бровь: затея объясняться на глазах существа, только что лишившего тебя силы, казалась... мягко говоря, несколько опрометчивой. Римон вполне ёмко выразил мысли Коннел в этот момент.
Чего бы ей точно не хотелось, по крайней мере, как можно дольше, так это того, чтобы демон обращался к ней. Да и повода, казалось бы, не было. Но Амалур его магическим образом нашёл.
Хельга выслушала беловолосого с нескрываемым безразличием. Встретилась с ним взглядом, ради интереса не стала отводить - хотелось понять, что вообще им двигало в этот момент. Заносчивость? Желание контроля? Или демон действительно, искренне полагал, что ничего не решающий совет сделает хоть какое-то дело?
Коннел эти слова ничем не помогли, не устыдили, не разозлили и уж тем более не заставили пересмотреть свой взгляд на мир. Разве что лёгкое раздражение, как от комариного писка над ухом, какое-то время оставалось. Но вскоре исчезло и оно.
- Спасибо, обязательно учту, - спокойно и чуть иронично ответила женщина. - Я свое дело знаю. Хорошо бы и тебе не брать на себя лишнего.
Дальнейшие слова, что демона, что ведьмака, впрочем, были весьма уместны. Хельга слушала их уже со всей серьезностью, но говорить ничего не хотела: повторяться смысла не было, а знаний о ком бы то ни было из озвученных Амалуром существ она не имела.

Птица, да и появившиеся мужчины никак не отреагировали на словесную перепалку на этот раз демона и ведьмака, но птица ответила, как обычно не давая точного ответа:
- Тирий живет там же, где и должны жить все дети вулкана, в деревне, в темных землях. Все те, с кем вы когда-либо контактировали в этом времени, будут и в прошлом. Если вы заранее знаете, что кому-то из них лучше не попадаться на глаза – избегайте встречи любыми путями.
Мужчина не ответил Хельге, вместо этого троица шагнула вперед, будто по команде, но направляясь не в сторону приключенцев. Затем произошло странное – тот самый мужчина средних лет, стоящий в центре, подплыл к рогатому существу и вошел в его тело. То же самое проделал и юноша в плаще, по итогу тот, возле чьих ног клубилась тьма, поглотил остальных.
После этого он двинулся непосредственно к компании. Шаг… и вот он возникает возле Амалура, протягивает руку с двумя пальцами (указательным и средним), прикладывает их ко лбу не-демона и толкает так, что Амалур пластом падает на спину, но не успевает соприкоснуться с твердой поверхностью, буквально проваливаясь сквозь нее, а на самом деле в чернеющую пустоту. Новый шаг, и на этот раз подобный фокус проделывают с Хельгой и Нирой. Пол поглощает девушек.
Остается Римон. Только вот перед тем, как отправить и ведьмака в неизвестность, жнец склоняется к его уху и шепчет что-то голосом птицы. Что именно было нашептано – неизвестно. И вот уже Римона отправляют вслед за остальными.



___________
Со всех по посту - реакция на все произошедшее, вплоть до попадания в подпространство. Переход делать никуда не надо.

Слушая чужую перепалку, чародейка чуть изогнула пухлые губы в слабой усмешке. Ей нравилось остроязычие оборотницы. Просто прелесть, а не женщина. Что же до остальных… Ухмылка сделалась острее. Кажется, за всей шелухой инфернальных сил они оба были всего лишь мужчинами, обычными мужчинами, которыми вдова крутила всю свою жизнь. Да, они думали, что власть и сила на их стороне, но на самом деле они слабаки: грустная песня вышибала у них слезу, обнаженная грудь превращала в кисель, а их уверенность в том, что они сильны, круты и мудры, только помогала манипулировать ими.
Славно, очень славно. Впрочем, ведьма попыталась поскорее отогнать от себя эти мысли – стоит только подумать о тайной подоплёке своих поступков, как все вокруг вмиг перестают тебе верить, даже если читать мысли не обучены, а внешне ты никак не меняешься.
Жрица посмотрела на своё запястье, все ещё отягощенное браслетом. Единственной задачей, которую поручили демону, была её защита и охрана. Помнил ли он ещё об этом? И действовали ли все прежние условия и сейчас, после того, как она облажалась? Наверное, да, раз их все ещё сковывала незримая цепь. Спасибо, что хоть не неё не нацепили такой же поводок ради унизительного символизма
Хоть он, конечно, был. Заплаканный синий глаз скосился в сторону ведьмака. Может, следовало ему намекнуть, что он мог бы успеть отказаться от сомнительной помощи кичливого блондина? Выбирал ведь его не он, а жрица. А защищать её теперь особо-то и не нужно, раз вся важность её присутствия в отряде куда-то испарилась.
Могла бы рыжая рассказать и то, что возвращение магии тоже не особенно приведёт её в норму. Магическое воодушевление, на котором она держалась последнее время, всё равно приведёт к тому, что жрица упадёт, как загнанная лошадь.
Но её совета никто не спрашивал, а инициатива, как водится, сношает инициаторшу. Да и приятно было чужое беспокойство, пусть и продиктованное исключительно прагматизмом и своекорыстью. Она так долго изображала из себя стойкую оловянную леди, надеясь незнамо у кого вызвать уважение, и какой с того поимела прок?
Иногда лучше просто побыть маленькой слабой девочкой под чьим-то крылышком. О’Берн чуть повела головой, будто устраиваясь поудобнее. Всё-таки при объятиях с женщинами у низкого роста были свои неоспоримые плюсы. Целых два. Очень весомые плюсы, даже под слоем брони.
Манипуляции со жнецами её особенно не интересовали. Разве что неприятно, что главный среди них тот, который самый козлистый.
Зато подумалось иное. Раз они подчинялись птице… Может, Нира ошиблась, и перед ней и впрямь была Смерть? Если верить тому, что рассказала книга, она ведь создала жнеца себе в спутники. И даже обзавелась ребенком. В мозгу попыталась всплыть картинка, как эти двое должны были эту самую дитятку делать, но подсознание с воплями ужаса тут же постаралось ее отогнать.
Лучше думать, что у нежити есть второй облик.
«И если то, что говорила книга правда…. Должна же и она знать что-то о любви?»
Она посмотрела в мёртвое лицо жестокой нежити, не ожидая, что ей ответят, и уж тем более – что согласятся, Нира всё равно мысленно к ней обратилась:
«Я понимаю, что у тебя нет никакого резона что-то для меня делать, но… Если у нас всё получится, и мир изменится… Пожалуйста, пусть Катсуро вспомнит меня из этой реальности. Знаю, что глупо. Но очень прошу»
Закрыв глаза, рыжая почувствовала, что куда-то проваливается – может, в сон, а может, в портал.

Амалур смотрел на ведьмака с легким интересом, чуть склонив голову набок.
«Ну надо же… Наивно полагать, что я буду ожидать, будто кто-то из вас соизволит вести себя со мной как не с демоном», – усмехнувшись собственной мысли, демон опустил голову, разминая рваными движениями кисти закованную в железо шею. Он был доволен, его движения стали уверенней, как будто он наконец-то проснулся после длительного сна. Теперь его «напарнички» выглядели куда живее, а острота оборотницы лишь позабавила блондина, да аж так, что он позволил себе рассмеяться.
«Птице с её дружками, впрочем, как и мне, не нужны ваши мысли, чтобы поступать по своему усмотрению», – ведь и так все было понятно и лежало на ладони. Почти. Но спорить с «напарниками» демон уже не видел смысла. На самом деле этот разговор искуситель затеял с целью убедиться в своих догадках по поводу оборотницы и ведьмака, а то уж слишком вяло они стояли в сторонке, пропустив все веселье, и лишь нагоняли тоску даже на посетивших их гостей. С Нирой О`Берн уж давно все было ясно – неужели змея надеялась, что, сбросив кожу – тут же изменится её нутро? С демонами, как и с ведьмами, одна проблема: однажды узнав кто они такие – им больше никто не поверит (а недавний спектакль лишь укреплял это мнение, разве не так?). Хотя, конечно, на каждого злобного и хитрого сторонника тьмы найдется свой невинный ягненок, которому только дай шанс лечь жертвой злого умысла, – интересно, была ли у кого в «отряде» под одеждой копна белой шерсти?
– Так намного лучше, – сказал демон, после того, как каждый сказал свое слово. После он посмотрел оборотнице прямо в глаза и с ухмылкой похвалил её за острый язычок.
«Выглядит наиболее сдержанной из всех, к удивлению – для оборотня это дар. Но не стоит торопиться с выводами»
Развернувшись спиной к компашке, чтобы отойти к стене подальше и расслабиться, Амалур указал пальцем на ведьмака скользящим движением, впрочем, на самого ведьмака не смотря:
– Ах да, Амалур, – добавил он расслаблено, – и я изначально рассчитывал на три к одному, – сначала показав три пальца, а затем один большой, мужчина продолжил говорить не перебиваясь, – два, один, один – куда менее эффективно, если ты понимаешь, о чем я, – и он надеялся, что тот поймет. – Я не держу тебя за идиота, и ты меня не держи, – ухмылка, казалось, не сходила с его лица.
Догадаться, что из себя представлял ритуал, который вершили слившиеся мужчины, Амалур в принципе смог, но выглядело это все-равно неприятно. Когда ноги потеряли опору, демон рефлекторно потянулся рукой к потолку, а затем все покрыло тьма.

"Прекрассно, прроссто прррекрассно..." - почему-то все местные обладали удивительным даром: считать, что пришлый будет автоматически знать как географию этого мира, так и основные топонимы и исторические даты.
Оставалось надеяться, что его товарищи знают, где находятся темные земли, как называется деревня и...
"Кто такие дети вулкана?!" - к сожалению, узнать всю эту информацию возможности не было. Ну, просто потому, что один из Жнецов, а то, что это были именно они ведьмак совершенно не сомневался начал отправлять куда-то в темноту. Судя по всему, именно так выглядело путешествие во времени.
Неожиданно в светлую голову Римона пришло страшное по своей сути и глубине понимание: тут были не нужны профессионалы.
Ни Тирий, ни птица не интересовались тем, насколько вероятен благоприятный исход выставленного контракта. Словно плыли по течению, словно не собирались влиять на свое будущее. И напрашивалось всего два вывода: или они знали свое будущее и просто делали так, как было предписано, или они просто плыли по течению, получая какой-то неизвестный ему, ведьмаку вид наслаждения от происходящего.
Был еще третий вариант. Что он дурак и это не лечится. В смысле - ему просто было не дано понять сути происходящего в силу своего скудоумия.
Словно насмешка над его мыслями до него донеслись слова, адресованные только ему.
Оставалось только рассмеяться.
"По видимому, я действительно умер и этот мир мое наказание за прелюбодейство, сквернословие и гонор"
А потом пришла тьма.

Хельга стояла, с легкой печальной улыбкой глядя на демона. Желание ощериться, вспыхнувшее и погасшее за доли секунды, сменилось принятием.
"Если тебе так комфортнее... не вижу ничего плохого".
Возможно, - оборотница, впрочем, могла только предполагать, - что советы беловолосого были лишь способом поддержания своего собственного благополучия. Может, он привык держать ситуацию под контролем. Может, ему было проще в наставнической манере, утверждая свою позицию, поддерживать других, чтобы те лучше выполняли свои функции. Может, он делал это из чистого желания поглумиться или из осознания своего превосходства над остальными. Может, все вместе. Может, ничего из этого. Хельга не знала. Но желание докапываться до мотивов Амалура у нее не было. Она просто принимала то, что происходит. В любом случае, срываться не хотелось.
Она была жива, спасибо на этом. Остальное... требовало решения. Но не являлось поводом к тому, чтобы надолго выбиваться из колеи. Слишком долго она вообще в эту колею не входила.
Тепло человеческого тела, согревающее бок, подпитывало это спокойствие. Хельга чувствовала сердцебиение рыжей, ощущала запах ее волос. Странно было впервые за очень долгое время обращать внимание на такие вещи, но сейчас каждый момент чистого ощущения казался важнее, чем когда-либо.
Лишь странный ритуал незнакомцев, на который женщина обратил внимание не сразу, нарушил это равновесие. За секунду вдоль спины прошлась знакомая липкая волна животного ужаса, когда Хельга почувствовала, что теряет связь со своими конечностями. Засосало под ложечкой. Оборотень не изменилась в лице, но стиснула свободный кулак в отчаянной попытке вернуть хоть какие-то ощущения. Удлиннившиеся, костлявые пальцы с острыми когтями впились в ладонь Хельги. Когти пропороли кожу, пройдя мышцы практически насквозь. Прошли бы, если бы не кости пясти.
Вспышка боли утихла так же внезапно, как и возникла. Женщину поглотила тьма.