Река Кили

Первое сообщение в теме :


Данную речку многие используют для ловли рыбы и раков. Она довольно мелкая, но в тоже время богатая на уловы. Из-за ее небольшой глубины, нашли приют множество островов, на которых встречаются травы, которых нет в других местах или островах. Недалеко тут можно найти небольшое рыбацкое поселение, где можно взять лодку напрокат.

- Медведь? – удивился бард, почесав затылок. – О… Понятно...
Это было уже совершенно другое дело. И все равно момент с проклятьем оставался ему неясным. Как медведь мог стать тюленем?
- То есть сейчас мы двигаться не можем? Мне тебя, как ты уже понял, в телегу не засунуть, - Гелли так и остался сидеть на земле возле Эн'Дрина и задумчиво покусывать губу. - Это надолго? Мне нужна магическая помощь...
Гелиодор понимал, что не потеряй он память, сейчас бы наверняка переживал из-за сестры, но ведь бард совсем ее не помнил, поэтому не мог и волноваться.

Гел был немного расстроен, но только Эн'Дрин не совсем понял почему. То ли из-за того, что оборотень не тюлень, а медведь, то ли что он стал неповоротливым.
Стало немного припекать, и маг вздохнул. Кое-как поднявшись на слабенькие на суше ласты, он поковылял к воде, одновременно озвучивая свой план:
- Предлагаю сделать так. Я сейчас поплыву по воде, а ты езжай на лошади. Я думаю, это проклятие, возможно скоро спадет, и я поеду уже с тобой. В городе мы уточним все, что можно и попробуем найти твою сестру. Как тебе идея?

Гелиодор внимательно выслушал тюленя и радостно кивнул ему головой. Он был с ним согласен, так было действительно удобнее, ведь время не терялось зря.
- Хорошо, давай сделаем так, - мужчина поднялся и забрал покрывало, после чего зашагал к телеге. Он повернулся напоследок в сторону Эн'Дрина, чтобы сверить направление. Тот поплыл вправо от берега, значит, стоило держать путь в ту же сторону. Свалив вещь к остальным, Гелли вернулся к стоянке и подобрал и оставшиеся шмотки: две сумки, оружие и какую-то накидку. Убедившись, что больше ничего не осталось, он залез на место кучера и взялся за поводья.
- Так... А ехать-то как? - спросил бард у лошади, будто бы она его понимала и могла дать ответ. Но та молчала и только рыла копытом землю. - Вроде так... Но!
И животное действительно начало двигаться, а средство передвижения покатилось по песчаной дороге.

Нырнув в воду, Эн'Дрин почувствовал облегчение. Явно, очень явно. Видимо, ему сразу надо было нырнуть в воду, чтобы хоть чуточку придти в себя. Гелиодор же, собрав вещи, которые они оставили на месте стоянки, закинул их в телегу, и уселся на место возницы. Хитро глядя на него из воды, Эшбери отметил, что бард не сразу сообразил, как управляться с вожжами. Повозившись немного, он таки управился с послушным животным и повозка, груженая всякой ерундой, тронулась в путь.
Сам маг поплыл вдоль берега, чтобы иметь возможность обозревать и путь впереди, и самого кучера, который уже неплохо справлялся, несмотря на амнезию. Оставалось только надеяться, что лошадь, учуяв временную неопытность Гелли, не понесет беднягу. Бежать за ними по суше на ластах не представлялось возможным.

Кобыла послушно ступала по дороге, телега скрипела и двигалась дальше, а Гелиодор, оказавшись в одиночестве и без надзора чужих глаз, дал волю чувствам и снова заплакал. Он ощущал себя ужасно беспомощным, будто бы был ребенком, который только научился ходить и говорить. И хотя какая-то информация чудесным образом умудрилась сохраниться в его голове, это ничуть ему не помогало. О себе было известно очень мало, брюнет не помнил ни свой мир, ни родителей, ни сестру с говорящим котом, ни то, что с ним происходило до сегодняшнего пробуждения. Он даже не знал, сколько ему лет. Слезы катились по щекам, но мужчина не пытался успокоиться, пока тюленя не было рядом.

Мужчина плыл по реке, чувствуя ласковый поток воды, струящийся вдоль его тела. Водичка была тёплая, и Эн'Дрину даже не хотелось выходить на землю.
Жаль, что я не умею превращаться в тюленя. Было бы замечательно. На суше - медведь, в воде - тюлень. Удобно, куда не глянь.
За своими размышлениями он и не заметил, что обогнал Гелли, которые вроде и ехал быстро. Однако обгон того стоил.
Он на горизонте заметил какие-то высокие постройки, и кажется, они уже приближались к городу. Вспоминая слова Яшмы насчёт того, что здесь не любят волшебников, Эшбери ещё раз пожалел, что не может обращаться сейчас по своему желанию.

Дорога стала поворачивать вправо, когда река уходила влево, и Гелу пришлось остановить телегу. Спешно вытерев слезы и натянув на лицо спокойное выражение и даже улыбку, он обернулся на берег в ожидании Эн'Дрина. Бард не мог ехать дальше без него, но был не уверен, что тот уже готов выбраться на сушу, а это бы означало, что снова придется выжидать. В голове брюнета то и дело крутилась мысль, что, может быть, было неправильно уезжать, даже не поискав пропавших в округе. Но куда могли те испариться? И почему похититель, если таковой и был, не забрал оборотня и его самого?

Когда река начала раздваиваиться, Эшбери притормозил, соображая, куда поплыть дальше. Дорога шла вправо, а река сворачивала влево. Задумавшись, он и не заметил, как его тело опять начало изменяться.
Что-то словно щелкнуло, и оборотень стал самим собой. Ноги сразу забарахтались в воде, но удержав себя на плаву, маг выплыл к берегу.
Выйдя на сушу, он отряхнулся почти по-собачьи, и увидел, что Гелиодор, остановив телегу, задумался над дорогой.
Подойдя к нему, он улыбнулся сквозь потоки воды, льющиеся с него и сказал:
- Гел, я надеюсь, ты помнишь, что о магах и магии в городе нельзя даже упоминать?

Гелиодор все ждал и ждал, то и дело крутясь на месте, и вот через какое-то время появился его знакомый, уже в человеческом облике. Увидев Эн'Дрина, бард выдохнул и улыбнулся, а то он уже начал переживать, что остался один.
- Конечно же, не помню, - сказал Гел, указывая на телегу. - Забирайся.
Дождавшись, когда мужчина залезет в средство передвижения, он снова натянул вожжи и заставил лошадь двинуться в путь. Вдалеке виднелись какие-то постройки.
- То есть там, куда мы едем, нет волшебников? - расстроился он. - Значит, мне не помогут? Я хочу вспомнить себя и своих родных, я не смогу начать жизнь с чистого листа. Мне кажется, будто в моей голове стоит сундук, внутри которого лежат все необходимые знания, а я сижу рядом с огромной связкой ключей и никак не могу подобрать к нему нужный.

Городская улица

Забравшись внутрь телеги, он уже чувствовал, как одежда на нем постепенно высыхает. Один из плюсов оборотня - усиленное тепло тела, что позволяет и согреться в холод и тряпки быстрее высушить.
Гел обрадовался появлению мужчины и на вопрос Эшбери ответил отрицательно. Перевертыш покачал головой, он и забыл, что его спутник потерял память.
На горизонте уже виднелись дома, когда бард, красные глаза которого выдали его настрой, сказал, что не может вспомнить ничего, как бы не старался.
Вермедведю его стало действительно жалко. Потерянный, беспамятный - Гелли станет лёгкой наживой для всякого отребья.
- Гелиодор, послушай. Я помогу тебе. И хоть мы знакомы всего ничего, я чувствую, что моя помощь тебе не единожды понадобиться. - с этими словами он положил парню руку на плечо и улыбнулся.
Затем он заметил какую-то красивую птичку, пролетевшую мимо них и отвлекся на неё. Привычный мир перевертыша вновь вернулся на круги своя и уже отсюда, издалека, ветер доносил отголоски городских звуков.

Городская улица

Среднегорье - Деревушка Ауэль - Кузница

Только на высоте, когда весь снег слетел с его перьев, а лапы кое как прогрелись под пламенем, Мэлло смог унять дрожь, что колотила все его тело. Он все еще метался больше по небу, то вверх то вниз, ищу глазами то, что могло бы ему помочь. Прошлая идея ничего не дала, но должен был быть выход. он есть всегда. И тут он увидел воду. Много воды его пугало. Очень. Он помнил, как тонул и только чудом выжил, когда его спасли, когда он пошел ко дну. Мэлло шарахнулся от воды, как от еще большего проклятья. Но вместе с тем в голове созрел другой план. Если он найдет поменьше воды, может не так далеко от берега, он сможет что-то сделать. Клин клином. Может другая вода сможет ему помочь.
Поэтому он стал искать глазами озеро или речку, желательно с небольшими островами на ней. Чтобы если эта его провалится, он смог выплыть. В воде не сгоришь, а значит можно остаться там навсегда. Этого очень не хотелось.
Лететь пришлось еще не один час, прежде, чем он увидел искомое. Это был шанс. Мэлло кинулся туда. Прикинув, как он должен был свалиться, желательно ближе к берегу, благо не было рядом ничего и ничего, он кинулся вниз. Сейчас, попадись ему какой-то рыбак, он бы его просто сжег от злости. Но им повезло. Мэлло спикировал к воде и упал в нее. Не прошло и нескольких минут, как его перья налились тяжестью. Ноги не находили дна, поэтому фениксу пришлось работать крыльями, чтобы подобраться еще поближе к берегу. Наконец это удалось. Его барахтанья принесли плоды и он выбрался поближе к берегу, упав в воду головой. Для верности даже полежал так, но потом стал выбираться. Только тут он заметил, как же он устал. Он еле вылез из воды и осмотрел свои ноги. Ничего не помогло. Даже другая вода. Мэлло даже упал от отчаянья.

Нужно было время, чтобы у него появилось немного сил, да и перьям нужно было высохнуть. Пламя погасло и сейчас он больше напоминал огромного черного орла. Внутреннее состояние раздирало его, он одновременно и пугался и злился и не мог решить, на какую сторону ступить. подняв глаза, он осмотрелся более детально. Травы? Нет, это может быть очередной глупостью. Может маг? Это было выходом. Хоть Мэлло и обладал магией и был в ней очень силен, он не мел лечить ею, если только нежить. Но был жив, но все же. Мэлло замер. Посмотрел на ноги, а потом заплакал. Это было нетрудно. В его теперешнем состоянии, слезы так и падали на траву у берега. Мэлло тут же стал вытирать лапы, чтобы попробовать вылечить себя собственными слезами. Он не нежить, но нем текла их кровь.
Какое-то время он подождал, прошелся по берегу. Однако, ничего не произошло. Значит, оставался маг. Тут Мэлло вспомнил об Аларго, но тот занимался мечом, он его потом найдет. Сейчас важно другое. Важно вылечить себя.
Мэлло проверил крылья. Он уже подсохли. Поэтому он взмахнул и полетел на поиски города или поселения, чтобы найти мага, который ему поможет. На этот раз огонь он не проявлял. Это не помогло, а проявлять к себе внимание не хотелось. И так, возможно, многие уже увидели его в таком состоянии. Ну и пусть, им же хуже, если до него дойдут не те слухи. Если они ему не понравятся.

Парк

Лес

Имя разве должно что-то значить? Возможно, довольно странное имя спутницы и имеет какое-то значение, но не Двэйна. Он был уверен, что имя ему дали лишь для того, чтобы родители не звали его помочь им в таверне фразой «Эй ты».
-Не значит ничего моё имя. А магией я владел с детства. Разве что, коллегия немного взрастила мои возможности.
Выйдя из лесу, ему, словно, стало легче дышать. Многочисленные деревья теперь не могли уберечь за собой потенциальных врагов, а река уменьшала количество сторон, с которых может напасть неприятель. Очередной вопрос Тирия начал выводить Двэйна из себя. Паранойя стала рисовать невообразимые картины того, как мальчик может использовать эту информацию против него.
-Еще умею метать огненные шары, которые чаще всего летят в тех, кто задаёт много вопросов, - ответил маг и взглянул на собеседника, ожидая какой-нибудь реакции. Увы, следующая фраза мальчика поставила крест на возможной его реакции или каких-либо дальнейших попытках спровоцировать его. «Воспоминание, значит? Это объясняет его поведение». Хоть Двэйну в его родном мире не встречалось подобного, он решил не показывать своего удивления. Случай с лисицей показал, что на подобное выказывание чувств вообще не должно уделяться время.
Картина горящего костра и лодки на берегу насторожили Двэйна. Неужели это засада, а вышеописанное находится здесь лишь для привлечения случайных путников? Осмотревшись, маг убедился, что засаду тут устраивать негде. По крайней мере, ему так кажется. Но всё же, кто мог отойти от горящего костра? Ведь закон подлости гласит, что отошедший от костра хоть на 10 метров, вернувшись, неизбежно обнаружит его потухшим.
Предложение Тирия Двэйну показалось не слишком эффективным. В конце концов, они могли просто уплыть на этой лодке, не дожидаясь ее владельца. Хоть, маг бы и с удовольствием исполнил сей план, он ожидал возражения и сопротивления со стороны своей спутницы, поэтому решил не устраивать демагогию. Вопрос Тирия заставил Двэйна перебрать в голове всё, что он нес с собой. Вспомнив про флягу, он достал ее из сумки и немного отпил из нее, прежде чем ответить:
-Ничего.

Тирий начинал вспоминать что-то, и это казалось замечательным. Не зная, почему, но Янмэй очень хотела пробудить в ребенке жизнь. Пусть он всего лишь воспоминание, но это пока что. Кто сказал, что память нельзя оживлять?
- Если хочешь, мы можем как-нибудь попробовать вместе фрукты этого мира. - улыбнулась она мальчику.
Когда деревья вдруг закончились и взору целительницы предстало прекрасная река, Янмэй зажмурилась и наконец-то вздохнула полной грудью. В ее народе верили, что вода - символ спокойствия. Она - последняя стихия гороскопа. Символ смерти и полуночи, когда суета окончательно пропадает. И глуп тот, кто считает подобное страшным концом. Ибо нет ничего лучше покоя. Присев в позу медитации прямо возле края берега, Янмэй так и не открывала глаза, почему-то доверившись новому спутнику. Казалось, в таком прекрасном тихом месте, где только журчание воды и ропот небольших бьющих о берег волн даже не нарушает, а наоборот наполняет ясностью разум.
- Двэйн не сделает этого, Тирий. Двэйн достаточно мудр и если пошел с нами, значит ищет в этом свой интерес. Потому небесный дракон не поглотит ни солнце, ни луну. Иначе некому будет освещать его полеты. - отстраненно заговорила она. Конечно, она была не настолько наивна, чтобы полагать, будто мужчина пойдет с ними из чистого добродушия. Остроязычные люди слишком осторожны, чтобы соглашаться на такое. А значит у него действительно своя цель. -  У меня нет достойных ценностей. И раз их нет у Двэйна, то нам остается либо попробовать уговорить словами, либо найти другой способ. Так или иначе предлагаю остаться здесь пока что и подождать хозяина.
Замолчав, Белый Меч Небес сняла гуцинь и, воспользовавшись минутами спокойствия, заиграла медленную песню Небесной Воды Гу Линь, уложив музыкальный инструмент к себе на колени.