Ночлежка "Тихий берег"

Первое сообщение в теме :


Даже в самых, казалось, необитаемых местах, живут люди… За умеренную плату вам дадут крышу над головой, и будьте уверены – голодными вы не останетесь!

Стремительное падение Кин, крайне ненормально ведущий себя Оливер, появление из, казалось бы, пустой ночлежки грозно выглядящей и вооружённой дамы - всё это вместе заставило надёжные инстинкты К’Шарра воспрять, подобно шерсти на загривке. С мальчишкой что-то было не так. Безумная арахнотавр сейчас разобьётся. Дама в доспехах начнёт искать виноватых. По всему выходило, что все стрелки могут клином сойтись на его драгоценной шкуре. А её каджит очень даже ценил.
Фыркнув в свои роскошные усы, он опустил арбалет, бросил на Оливера прощальный взгляд и вприпрыжку помчался прочь от озера. И даже на оглушительный всплеск, которым сопровождалась встреча тела Кин с водной гладью, не обернулся. Как только достиг каких-никаких зарослей, кувыркнулся, спрятался в кустах и застыл, наблюдая. Совсем убегать пока было рано. У него на этой сцене было ещё кое-к-кому дело.
К трупу Кин и её красивой, золотой, наверняка безумно дорогой чешуе.
Так и засел в засаде, зоркий, неподвижный, незаметный - и с заряженным арбалетом под боком. Только уши иногда туда-сюда дёргаются, улавливая каждый шорох и шелест.

Кин рухнула в озеро камнем - нет, валуном, скалой, горой! Оно было недосточно глубоким, чтобы полностью покрыть её огромную тушу, а значительная часть воды так и вовсе выплеснулась из берегов. Окровавленный пятачок травы, где драконица недавно истекала кровью, захлестнуло холодной и чистой волной; не удалось от неё ускользнуть плачущему Оливеру, его сбило с ног и крутануло. Без особого, впрочем, вреда для здоровья. И кровь водой смыло!
Посреди оставшейся от озера лужицы труп Кин и застыл. В нём почти не осталось тех величия и мощи, что драконица прямо-таки излучала при жизни; шея выгнулась под неестественным углом, крылья так и вовсе превратились в комки скомканного пергамента; хвост, сжатый предсмертной судорогой, так и не распрямился, улегся уродливой спиралькой. А вот чешуя не потускнела; напротив, влажная, она ярко блестела в свете луны и звёзд.
Уместно, учитывая, что именно этот блеск и пробудил в арахнотавре Рехсте кровожадность, зависть и алчность, что привели к гибели Кин.

Со стороны ночлежки донёсся горестный вскрик.
Незнакомка в броне приближалась бегом; в левой руке блистал кривой фламберг, правая сжалась в кулак. Пустые глазницы черепа, который изображало страшное забрало её шлема, смотрели на массивное тело Кин. Её высокие латные сапоги шумно хлюпали по лужам и грязи. Она остановилась в нескольких шагах от Оливера, что-то пробормотала себе под нос, а потом повернулась к троллихе. Та всё прикрывала своим телом Софию да глазела теперь на драконицу.
- Как же так… Старую Кин… - шептала незадачливая представительница Совета Матерей.
- Что здесь произошло?! - охрипшим голосом поинтересовалась латница. - Как она погибла? Кто?..
Троллиха даже не посмотрела в её сторону. Женщина в доспехах устремилась было к ней с явным намерением привести тётку в чувство, но тут наконец заметила Оливера.
Как только череп на забрале взглянул на мальчика, Оливер мог почувствовать, как пришельцы внутри него него начинают дружно...визжать, дрожать, вопить от страха и забиваться в самые пятки.
- Ну, по крайней мере, ты здесь, дитя, - пробормотала незнакомка. - Кин должна была сохранить тебя - и это она сделала. Вот только кто…
Со стороны озера раздался всплеск.
- Да ладно! - благоговейно прошептала троллиха. Новоприбывшая же расставила ноги пошире и подняла меч, вся в предвкушении встречи с грозным воителем, погубившим великую Кин.

Ну а грозная воительница, кое-как барахтаясь, выбиралась из воды. Её вторая правая нога, та самая, которой она проткнула глаз Кин, волочилась бесполезным сегментированным отростком; Рехста не успела её вытащить и сломала в нескольких местах. Третья и четвёртая левые ноги тоже пострадали, но на них можно было опираться хотя бы чуточку. Она плохо помнила падение - кажется, раз, и вот уже на земле. Точнее, в воде.
Церашель отчаянно кашляла и отплёвывалась. Сама Рехста промокла до нитки, но наглотаться воды не успела: природная плавучесть её тела помогла с лёгкостью выбраться на поверхность до того, как паникующее сознание решило в ужасе вдохнуть побольше влаги. Кое-как выгребла на относительное мелководье, а оттуда уже можно было брести на оставшихся ногах.
Но плевать на физические неудобства! Она одержала победу! От этой мысли хотелось кричать, и Рехста бы и вскрикнула, но у неё ещё дыхание не восстановилось. Триумф! Победа! Рехста, дочь Ряхаше-Рудознатчицы, победила самую здоровую тварь в Мистерии! Ведь самую здоровую, так ведь? Куда ещё больше-то? И теперь у неё и денег, и еды будет достаточно на всю жизнь, и она отстроит со своей приёмной дочкой новую Цералин, и купит столько выпивки, что трезветь уже никогда не придётся. Ходить ей будет лень, и она купит себе упряжку, запряженную вот этими зверьками, что вышиты на её новеньких рукавицах…
На берегу - а понятие берег теперь тут было очень размытым, спасибо поднятой падением драконицы волне - виднелось сразу несколько тепловых силуэтов, и один Рехста не признала. Она прищурилась, попыталась рассмотреть. Различила доспехи. И меч. Очень грозно и красноречиво воздетый меч.
Рехста лихорадочно огляделась в поисках Жаждущей, но сразу вспомнила, что выронила эсток. Потому ведь и пришлось ногой, так? Так. Куда, интересно, её оружие улетело? Судя по тому, что упали почти там же, где взлетели, эсток не мог быть далеко. Вот только если он в озере утонул, то Рехста его сама уже никогда не достанет, она нырнуть физически не может. Придётся Пушистика заставить...а где он, кстати?
Но дорога у цералинки была одна - вперёд. Стиснув зубы, она перехватила люльку с Цералин, демонстративно прижала её к груди и зашагала вперёд. Дескать, вот, ребёнок у меня, я - мать, не смей на меня с мечом. Может, хоть дадут объясниться.
“Мне очень сильно хотелось её убить и я убила”
Отличное получится объяснение. Самой Рехсте, конечно, другого и не требовалось: она пребывала в сладостном, возвышенном состоянии, и больше всего хотела выйти куда посуше и откуда выйти получше, чтобы полностью охватить взглядом результат своих трудов. Надо вот только выяснить, кто это вообще такая и что ей тут надо.
А потому арахнотавр приблизилась настолько близко, насколько ей позволили, и представилась.
- Я - Рехста, - будничным тоном объявила она.

Кот не стал прерывать безумие Оливера. Вместо этого, как подобает его противной душонке, скрылся в неизвестном направлении. Мальчик никак на это не отреагировал, шок от крови застилал все. Вывел его и транса лишь громкий всплеск воды, медленно подняв глаза, Оливер в ужасе закричал, увидев несущуюся на него волну. А зря, ведь вода мгновенно попала в рот и забилась в легкие, не давая сделать ни вдоха. Крик заглох в горле, Оливер открыл глаза, что бы обнаружить себя, окруженным пузырьками, грязью и кусочками растений. Ребенка снесло разрушительной силой, перевернуло пару раз и отбросило лицом на траву. Мальчик тут же поднялся на локтях изакашлялся, изо рта потекла обильная струя воды. Зато он смог сделать вдох. Медленно приняв сидячее положение, мальчик провел рукой по мокрым волосам. Крови больше не было. Вода смыла большую часть. О том, что Хойм был недавно с ног до головы в ней, говорила теперь только окрасившаяся розовым рубашка.
- Снова промок, - прошептал он, пытаясь побороть дрожь и обняв себя руками. Мальчик обернулся на незнакомый голос и наткнулся взглядом на череп на забрале незнакомой женщины. Демоны в его голове испугались, забились в уголок его подсознания. Странно!
«Кто вы?» - хотел было спросить он, но промолчал, затравлено глядя на воительницу. Со стороны воды тоже послышался шум, мальчик мог углядеть старую знакомую. Эта паучиха...она убила золотого дракона! Убила Кин! Оливер в ужасе посмотрел на нее и сглотнул. Стоило бежать, но у него не было сил пошевелится. А может быть смелости.

- Рехста, значит, - задумчиво пробормотала себе под нос незнакомка в латах. Она не поднимала забрала, и оттого голос её звучал глухо, с металлическим эхом. Женщина крутанула в руке свой уродливый фламберг: помимо стандартного извилистого лезвия, клинок был местами искусственно зазубрен. Меч мог напомнить гротескный хлебный нож, и раны наверняка оставлял чудовищные, незаживающие неделями.
Не отводя взора от Рехсты, латница обратилась к остальным участникам сцены.
- Мальчик, я пришла сюда...избавить тебя от твоего непрошеного пассажира, - ей не удалось скрыть краткой заминки перед второй частью предложения. - А вас, женщина, и вашего ребёнка, я желаю защитить от монстра, которым является эта восьминогая мерзость. Расскажите мне, пожалуйста, что здесь произошло. Имя мне Агнис, и вы меня можете считать охотницей на нечисть. И демонов. - последнюю часть она добавила с резким нажимом.
- Всё, что знаю - она меня заколдовала. И Кин убила. А как - я не видела. Заколдованная ж была. - пролепетала кое-как шокированная происходящим троллиха. - Послушайте. Детей-то дайте увести, а?..
- Мальчику нужна моя помощь, - отрезала Агнис. - Верь мне, дитя. Расскажи, что тут случилось.

“Не отдавай меня ей!” - завопил чужой голос в ушах Оливера, и голос этот был удивительным сочетанием голосов всех демонов, что он слышал до этого: там были и бархатные эфритовские нотки, и визгливость свиномордого, и бас здоровяка, и нежность призрака его матери. - “Молчи! Не смей! Дай паучихе её убить! Если она нападёт на паучиху, она свалится, как свалилась Кин! И нам ничего не будет угрожать! Ей нельзя верить! Нельзя! Знай, она хуже меня!”
Чужой страх, липкий, противный и влажный, прямо-таки сочился в сознание мальчика.
Вместе с тем желудок Оливера скрутило вновь болезненными рвотными спазмами. Накатила вновь сильнейшая тошнота. Сумеет ли мальчик её превозмочь и заговорить, и сколько успеет из себя выдавить - зависит только от него...если, конечно, он вообще сочтёт нужным ответить Агнис. Или Рехсте, которая, в свою очередь, молчать совсем не собиралась.
Вне зависимости от того, преодолеет ли Оливер рвотные позывы хотя бы на время, в конце концов они его доконают и заставят исторгнуть струю отвратительной чёрной слизи, происхождение которой определённо не имеет никакого отношения к нормальному функционированию человеческого организма.

Рехста так и застыла с Церашелью в руках, чувствуя себя ужасно глупо. Вот так всегда. Стоит только сделать что-то достойное восхищения, выйти победительницей из самой невероятной схватки в её жизни, почувствовать в кои-то веки собственную значимость - и вот уже напротив тебя стоит непонятное чучело в устрашающих, но дурацких доспехах. Машет мечом, который больше похож на орудие пыток, да опрашивает мирное население. А те что? А те, во-первых, вряд ли понимают, зачем Рехста убила Кин, а во-вторых, наверняка только и ждут случая её подставить. Она же арахнотавр. Паук. Восьминогий зверь из страшных сказок. И чужачка, к тому же. На её сторону мог бы встать Пушистик - но каджита как ветром сдуло. И вряд ли стоило надеяться, что хвостато-ушастое чудо-юдо целится сейчас в ухо этой Агнис из своего верного арбалета.
“На самом деле спасибо и на том, что он не стоит сейчас рядом с ней и не целится из него в меня”
От Агнис исходила агрессия. Может, она была подругой Кин? Защитницей редких животных? Местной стражницей? Официальной карательницей Совета Матерей Диватмойя? “Охотница на нечисть”... ну, тоже сойдет, Рехста наверняка считается именно за нечисть. В таком случае вряд ли есть смысл пытаться начать искренние мирные переговоры. Надо уже планировать, как она выйдёт из этой схватки живой.
Глаза Рехсты бегло скользнули по окрестностям, зацепились вдруг за что-то тонкое и блестящее. Жаждущая! Эсток торчал из земли шагах в пятнадцати позади и слева от Агнис. Одной из здоровых ног арахнотавр проверила размытую землю на твёрдость. Плохо дело, на такой почве её длинные и тонкие ноги только вязнут. Но у неё их все равно восемь...ну, функциональных семь, но семь - куда больше двух. Может, удастся разбежаться полукругом, вытащить Жаждущую?.. Эта девка-то за ней не угонится. По-хорошему Рехста может вообще сбежать.
“Ну уж нет!” - взыграла вдруг гордость. - “Я хотела снять с Кин шкуру, и я её сниму!”
В отсутствие непосредственного плана действий цералинка просто принялась безбожно врать, чтобы потянуть время.
- Я, между прочим, иномирка, - заявила она. - А Кин мне угрожала. Съесть хотела. Меня и моего ребёнка. Это Церашель. Видите, она человек? Я просто...заколдована, - улыбнулась она троллихе, втайне радуясь, что та подсказала простое объяснение. - Я на самом деле не арахнотавр. А человек. Прямо как ты, Агнис.
Она демонстративно приобняла Церашельку. Та опять принялась хныкать и Рехсте пришлось сбросить с левой руки варежку - прямо в люльку - и залепить чаду рот аохоточащей кистью. Вряд ли со своей позиции Агнис видела, что цералинка сейчас кормит малышку родильным гелем арахнотавров.
- Никакая я не нечисть. - твёрдо завершила Рехста.
“А что там, интересно, не так с этим мальчиком?”
До Рехсты начало наконец доходить, что Оливер вёл себя несколько странно и непостоянно последние минут пятнадцать, но причин она не понимала, да и следила за его поведением слишком уж невнимательно. Не до того было. Так получается, Агнис эта прибыла сюда за ним? А то, что в этот момент рядышком Рехста убила драконицу - это так, совпадение?
“Так чего ты ко мне прицепилась? Забирай своего паренька и вали отсюда...” - закусила Рехста губу. - “А мне оставь моего дракона”

Оливер молчал, насторожено глядя на воительницу и смерял все за и против. Демоны боялись ее, он чувствовал их панику. Значит знали? Значит она была для них угрозой. Угрозой, которая может ему помочь. Ведь зуб теперь у Оливера на демонов был. После того ужаса, что его заставили пережить в том мире тьмы.
- Вы просите меня доверять вам, но сами даже не сказали, откуда знаете про меня и...моих...пассажиров, - жалобнее обычного воскликнул Хойм и передернул плечами, - и вообще…
Но Оливер замолчал, вслушиваясь в ужасные крики внутренних демонов. Чувствовал их страх. А может не зря они боялись? Кто может быть хуже демонов? Хотя, может это глупость, уловка очередная. Теперь он им не верил. Джины, ифриты, свинные карлики — все было ложью, все их глупые слова.
А потом он почувствовал на языке неприятный гнилой вкус. Желудок свело. С глухим стоном мальчик схватился за живот и опустил голову на колени. Тошнит, его опять тошнит!
- Мне...мне плохо, - сквозь зубы шептал он, прерываясь на частые вздохи, - пожалуйста…
И Оливера снова вырвало, но на этот раз какой-то жуткой черной жижей, какой казалось не было конца. Когда желудок извергнул из себя все что мог, мальчик обессиленно завалился на бок, пустым взглядом глядя куда-то в сторону. Из уголка губ стекала слюна вперемешку с чем то черным, словно чернила. Как же он устал. Морально, физически. Не было сил даже бояться  и плакать. Равнодушие затопило все сознание и погрузило его в полу транс, заморозив мысли. Давая им медленно кружить над головой. Оливер почувствовал что теряет сознание.
- Больше не могу, - внезапно отчетливо сказал он.

К’Шарр считал Рехсту монстром в равной степени, как и считал монстром Кин, немного все-таки отказываясь верить в то, что драконы существуют, да и еще способных быть неотличимыми от примитивных!
Схватка двух монстров быть может и завораживала, особенно некая ловкость и грация Рехсты, позволявшие ей крепко держаться за морду чудовища, но бдительности К'Шарр не терял. Он ждал ответа мальчишки и, собственно, каких-либо действий! Заговорил о волшебных болтах, а теперь…
Привычное испуганное физиономия предстала перед ним. К’Шарр не понимал спектакль это или Оливер действительно не был самим собой. Дело принимало неприятный оборот, как снег на голову, сюда сыпались все новые и новые действующие лица.
«А здесь всем медом намазано…» — процедил мысленно кот, взглядом оценивая новоявленную воительницу в странных латах. Безвкусица, зато эффектная.

Тяжелый металл резал воздух, да так звонко, что его невозможно было не услышать, но К’Шарр позволил себе замешкаться. Острый длинный клинок воткнулся в землю в нескольких шагах от каджита, волею судьбы направленный туда. А ведь он мог так же свободно рассечь кота пополам или просто расколоть черепушку. Предприятие казалось пропащим, ставкой прохвоста была отнюдь не победа Рехсты, а появление воительницы в латах уже доставляло боли под хвостом.
Надменно фыркнув, стараясь сохранить лицо даже в трусливом, казалось бы, отступлении, К’Шарр бросился наутек, прочь от озера к густым кустарникам и окружающим их деревьям. Убегать уж совсем далеко смысла нет — при любом раскладе коту удастся сбежать, сковывающих его тело ран теперь нет, а узнать «чем же все это кончится» нужно, так или иначе он претендует на добычу, в случае победы Рехсты, вероятность которой пусть и была малой, но напрочь не отметалась.

Колено арбалета глухо хрустнуло под воздействием рычага, а после в пустой паз легко лег зажатый в зубах болт. Он хотел было тихо разлечься под кустарником, и местечко козырное было, и наблюдать как оно все там проходит. Но, видимо, из-за своей возни упустил главное и узрел, как гигантская туша падает в озеро и то буквально выходит из берегов. Брызги достигли даже тех мест, где скрывался каджит, а вода тонкими струйками бежала по всюду. Валяться в этой сырости не очень хотелось, но выбора великого не было. Кот наблюдал и слушал, благо слышал он все отлично.
«Охотница на нечисть? Пр-р-рямо как Дозорные Стендарра? Как-то слишком вызывающе одета, куколка…» — насмешливо думал каджит, после переводя взгляд на Рехсту. — «А членистоногая самочка совсем не умеет вр-р-рать… Кто повер-р-рит в здр-р-равом уме монстру?» — и кот сощурил взгляд, аккуратно подтягивая к себе арбалет.
«Если каджит выстр-р-релит в эту cуку в доспехах, К’Шарр будет полезным и сможет законно стребовать свою долю.» — в следующий миг прицел его острого глаза направлен был на Рехсту. — «А если К’Шарр убьет тебя, то выгоды от этого он никакой не получит…»
Вскинув оружие, кот наметил себе цель — первым делом лишить жертву подвижности. Со второй попытки удалось спустить тетиву. Болт метил прямо в бедро закованной в латы воительнице.

Лица Агнис никому из присутствющих не было видно за её тяжелым и страшным забралом, однако же выражение его с лёгкостью можно было себе представить по её голосу и языку тела: она слегка наклонила голову, развела руками и язвительно сообщила Рехсте:
- Драконов ты убиваешь лучше, чем лжёшь. Кин была моей подругой. Не знаю, как ты умудрилась к ней подобраться: может, втёрлась в доверие и ударила исподтишка? Она - добрейшая душа, могла и довериться. Но я вижу тебя насквозь… - в чёрных глазницах опасно блеснули яркие глаза. [av=https://i.imgur.com/HHjss9E.jpg]
- Может, приморозила, как и меня, - предположила троллиха. - Уж не знаю, дамочка, откуда вы тут, но вы уж прикройте детей от этой твари. И малышку у неё отберите.
Агнис крутанула фламберг. По его неровной кромке пробежала мимолетная ядовито-зелёная искорка. Сейчас она держала меч обратным хватом. Женщина поднесла рукоять к забралу собственного шлема и что-то быстро прошептала, пользуясь замешательством, в котором пребывала растерянная арахнотавр. Затем латница вновь перехватила клинок, возвращаясь в боевую стойку.
Оливеру она отвечала, не глядя в его сторону.
- Мальчик! Просто поверь, что я могу с ними справиться! Я всё тебе расскажу, как только мне представится такая возможность! - молвила она в явной спешке. - Он там один, понимаешь? Один, но многоликий, изменчивый, и имя ему…
Вероятно, Бернбург-Хойм и рад бы был сейчас провалиться в беспамятство, но ему было не суждено - потому что пришелец в его сознании не дал. Как только Агнис произнесла слова “и имя ему...”, глотка Оливера сама собой исторгла сумасшедший, адский, раздирающий уши всех присутствующих вопль. В результате пресловутое имя никто не услышал.
“Нет! Не смей оставлять меня наедине с ней!” - Теперь демон в ужасе, в искренней панике молил Оливера остаться в сознании, удержать нити ускользающих мыслей, собрать воедино осколки разбитой воли. Мальчик мог почувствовать прилив сил: в голову ударил адреналин, желудок скрутило узлом, но новых рвотных позывов не последовало. - “Не смей! Не надо! Она не может меня достать, пока между нами ты! Ты не представляешь, через что тебе придётся пройти, если она...”
- Глубоко же он забрался, - озабоченно прошептала тем временем Агнис. - Ладно, пора с этим кончать. За Кин…
Арбалетный болт прожужжал в воздухе огромной разъярённой пчелой и впился глубоко в незащищённое левое бедро. Самопровозглашённая охотница на нечисть и демонов охнула, машинально схватилась свободной рукой за бедро, нащупала болт. Машинально оглянулась в попытке найти глазами обидчика, но успеха не достигла. Она сумела устоять на ногах, но скособочилась, потеряла на миг фокус...и, быть может, Рехста и Оливер могли углядеть в этом какую-то возможность для действия.
Троллиха в ужасе ахнула, обхватила Софию и потащила её прочь.
__________________________________
Очередность: Рехста, Оливер, К'Шарр

Рехста с виду практически не обратила внимания на явные мучения Оливера, хотя он и вызывал у неё теперь растущий интерес: от выплеснувшейся на землю из его рта чёрной жидкости её слегка покоробило, слишком уж она напоминала родильный гель, который сейчас с таким удовольствием поглощала Церашель. Малышка явно пристрастилась к аохе. Арахнотавр, конечно, совсем не думала о том, что давать девочке сладкой субстанции каждый раз, как та начнёт реветь - пример самого что ни на есть отвратительного воспитания.
“Ляурен и Рэйкор оба обладали какой-то магией, связанной с Дланью...та магия им не подчинялась. Может, и силы мальчика из той же оперы? Он же швырнул тогда в меня Пушистиком! Интересно, а я смогу у него их отобрать, как отобрала Длань у Сапфир?” - гадала молча цералинка.
Так или иначе, ребёнок не встал на сторону женщины в витиеватой броне. А вот серокожая уродина, к сожалению, встала, и принялась вторить каждому слову обвинительницы. Арахнотавр попыталась придать собственному лицу крайне обиженное выражение. Степень успеха - сомнительная, Рехста никогда в жизни не училась скрывать, что чувствует и думает. Да и молодая она слишком была для того, чтобы в совершенстве таким искусством владеть.
Поединка, очевидно, было не избежать. А Агнис к тому же вела себя как заправская колдунья: то помашет клинком, то подсветит лезвие. Ах, это рваное, ломаное, ассиметричное, игольчато-крючковатое лезвие! С каждой секундой этот фламберг нравился Рехсте всё больше и больше...правда, не в руках грозящейся её убить женщины. Против её суконного доспеха, правда, такое оружие может оказаться бесполезным, оно ведь цепляется за ткань, ткнуть им невозможно. Вот только Агнис наверняка это понимает - пусть она и одета по-дурацки, поза её и отточенность движений выдают воительницу. “Она будет бить мне в ноги, ломать хитин, обездвижит… Надо попытаться просто взять её наскоком”
- Пошла ты, - бросила презрительно Рехста.
Арахнотавр чуть отставила назад обе задние ноги, готовясь рвануться с места и тараном врезаться в Агнис. И тут в бедре пришелицы - ах, как она, наверное, клянет себя сейчас за выбор доспеха! - расцвёл арбалетный болт. Рехста мотнула головой, зыркнула...глаза ничего не нашарили, а вот термолокация уловила в кустах неподалёку от вышедшего из берегов озера тёплую искорку. Она, может, и раньше её видела, только сочла случайностью. Ан нет! Вот, значит, где Пушистик засел, хитрая усатая морда!
Выяснять причины того, почему каджит решил встать на её сторону, она будет потом. Сейчас Рехста воспользовалась моментом: сорвалась с места, побежала по неглубокой дуге с левой стороны от Агнис, пользуясь ранением. Арахнотавр намеревалась вихрем промчаться рядом с женщиной - а по возможности и заехать ей коленом в раненое бедро - и добраться до блестящего эстока. С Жаждущей в руках она будет себя чувствовать куда увереннее.

Суд над паучихой продолжался и итог его был смерть. Воительница обнажила клинок, готовясь атаковать, попутно поясняя Оливеру детали о его демоне.
- Как? Как его зовут? - спросил Оливер , но был прерван голосом самого демона. Неоткуда вдруг пришла сила, обычная, человеческая. Мальчик почувствовал небывалый прилив сил, и буквально вскочил на ноги, судорожно вытерев слюну рукавом. Щеки горели, будто бы он сейчас стоял на морозе. Демон кричал в его сознании, умолял не выдавать, пощадить, предупреждал о угрозе со стороны воительницы.
«Так расскажи мне, что будет! Почему ты ее боишься и почему я тоже должен бояться?» - потребовал он у демона.
Прилив сил помог взбодриться. Оливер тревожно оглядел черную жижу, впитавшуюся в траву и грязь, потом перевел взгляд на Рехсту и воительницу. Сразу после этого ей в ногу попала стрела. Мальчик вскрикнул и ошарашено посмотрел сначала на Рехсту, рвущуюся на женщину, а потом на саму воительницу, готовую защищаться. Оливер всерьез испугался за свою жизнь. Кот, без сомнений это был он со своим арбалетом, выстрелил в женщину, хотя она ничего ему не сделала. Рехста напала на нее. А сама воительница с жутким черепом на шлеме говорит о его демоне, а он так боится, будто кролик удава. Почему то в этот момент страх мальчика ушел в другое русло. Может из за адреналина в крови, может от отчаяния но он решил в этой суматохе...защищаться. Заприметив рядом нож, что обронила паучиха, Оливер вскинул руку и попробовал призвать демоническую лапу, движением изобразив хватание.
«Давай же, помоги мне! Или они все трое нас убьют...» - сказал Хойм демону.

Пусть арбалет и неисправен полностью, но по-прежнему точен и это до сих пор делало его опасным оружием в руках каджита. Но все же пользоваться им было невозможно — прежняя скорострельность терялась и было невозможно предугадать пойдет ли так хорошо болт или придется давить на спуск всеми силами.
«К’Шарр закончит здесь и непр-р-ременно найдет толкового кузнеца.» —  и покачав слегка своим арбалетом, кот снова снарядил его болтом, выуженным теперь из зачарованной сумки и затаился на сырой земле, прячась в кустах, ожидая. Раз уж особь, именуемая Рехстой, решила взять на себя всю грязную работу — не стоит дамочке мешать. К’Шарр готов прикрыть ее в любой момент, но напрямую вмешиваться не спешил.
«Какой же шумный р-р-ребенок…» — глухо рыкнул себе под нос каджит, внимая нечленораздельным воплям Оливера, и нацелил на него свой арбалет. Стрелять в него кот не планировал, но теперь была ЕГО очередь контролировать ситуацию своими лапами.

Агнис что-то неразборчиво прорычала и резко выдернула болт. Из раны брызнула кровь - на вид обыкновенная человеческая, но, как только она коснулась жидкой грязи под ногами воительницы, она немедленно превратилась в рыжие, ржавого цвета хлопья. Вряд ли каджит мог это удивительное явление разглядеть, а вот Оливер и Рехста находились достаточно близко. Женщина выпрямилась, насколько ей позволяло ранение, заметила несущуюся Рехсту, отряпнула в сторону, избегая возможного пинка в ногу. Она при этом громко охнула; вновь брызнула кровь, и вновь обратилась в уродливые хлопья…
Дав Рехсте дорогу, Агнис встала на здоровое колено и уткнула свой фламберг в землю; кончик ушёл в грязь на несколько сантиметров. Вода вокруг оружия подернулась серебристой пленкой, а потом - поднялась облаками крошечных капелек и осела на незащищенных доспехами участках тела воительницы, покрывая равно ткань и голую кожу в областях бёдер и рук тонким слоем серого блестящего материала. Стоит отметить, что все суставы тела Агнис были и так защищены наколенниками, наплечниками, легкими поножами и прочей подходящей по случаю экипировкой.
Потом взгляд черных глазниц метнулся к эстоку Рехсты, благо проследить направление движения арахнотавра и разгалать ее намерения было очень просто. Агнис слегка кивнула. Вероятно, с эстоком должно было что-то произойти, но тут его выдернуло из земли неведомой силой…и сама арахнотавр его достичь вовремя тоже не успела.
Ну, кому как. Оливер, конечно, прекрасно знал, что это была за сила такая. Его демон продолжал дрожать от страха, и заставляя поджилки мальчика делать то же самое: и тем не менее Бернбург-Хойм сумел его заставить себе повиноваться.[av=https://i.imgur.com/HHjss9E.jpg]
«Судьба, которую она мне уготовила, хуже смерти», - шипел демон. - «Она оскопит меня и сделает рабом, нет, хуже, орудием! Она вырвет меня из тебя, но ей плевать на твою судьбу, мальчик, она не священница и не экзорцист! Она - как садовница, а ты - перезревший плод: ей нужна косточка, то есть я, а мякоть она соскоблит и раздавит металлическим каблуком! Смотри! Металл! Ее сила в металле!»
Магическая рука демона держала Жаждущую, но не слишком крепко: Оливер мог почувствовать, как сильно она трясется. Степень контроля над движениями клинка оставалась загадкой даже для самого мальчика. Он мог только проверить.
- Юноша! - раздался повелительный голос Агнис. - Брось этот клинок. Дай мне разобраться с монстром и тем, кто ему помогает. Потом, обещаю, я помогу тебе очиститься. Поверь же мне! Он шепчет тебе на ухо, не так ли? Не слушай его! Его имя…
На этом месте демон опять заставил Оливера заорать на пределе легких и голосовых связок. Горло должно было начать жестоко саднить.
Тем временем лежащий в засаде каджит мог обнаружить, что случайно расположился в опасной близости от гнезда диватмойиских ночных муравьёв, которые наконец решили должным образом отреагировать на внезапную угрозу и послали против гигантского с их точки зрения котолюда мощный, на удивление упорядоченно построенный легион. Внешние выходы муравейника изрыгнули волну черных, блестящих, ребристых панцирей. Волна выстроилась в три колонны. Первая решила взять штурмом ляжку каджита, вторая - правый бок, а третья - правое же плечо. Первыми цели достигли позарившиеся на ляжку, и потому, вероятно, именно их первые проявления агрессии (болючие укусы и кислотные плевки) и сообщили К'Шарру о том, что он заявился в чужую зону влияния.
__________________________________
Очередность: Рехста, Оливер, К'Шарр

Несмотря на ограничивающее мобильность ранение Агнис сумела уйти в сторону; Рехста не стала рисковать, напороться на фламберг ей никак не хотелось, а потому она галопом устремилась к эстоку. Драконьей кровушки Жаждущая сегодня так и не попробовала. Несправедливость! Определённо, стоит это дело исправить и дать клинку искупаться в крови очередной обнаглевшей вконец дамы, посмевшей её, Рехсту, судить. Сначала Мамба, потом Кин, а теперь вот Агнис... Рехста ухмыльнулась, получался интересный такой тренд: змееженщина из города Журр прекратила существовать вместе с выдуманным миром Сапфир, Кин от её руки уже пала, теперь вот настанет очередь новенькой. Положительно, новый мир - новая жизнь, тут не Рехста боится других и слепо следует за сильными, тут окружающим стоит бояться могучей Рхас, убийцы драконов...
С какой лёгкостью она добавила это множественное окончание! "Остынь, девочка. Сначала разберись, что делать с трупом Кин и как снова научиться обращать всех в лёд. Мистерианская лихорадка? Вот надо снова ей заразиться"...
Прямо на глазах Рехсты её гордое оружие само собой поднялось в воздух. Она обомлела, затормозила, подняв при этом волну грязной водицы. Оглянулась. Мальчишка-плакса стоял с вытянутой рукой. Цералинка немедленно вспомнила, как с подачи ребёнка в неё прилетело пушистым и тёплым снарядом.
- Эй! - рявкнула она в его направлении. Рехста своего мнения по поводу столь наглого воровства её оружия не скрывала: она набычилась, сжала пальцы в кулаки и двинулась уже к Оливеру. - Отдай мой меч! Не зли убийцу драконов!
Она вообще терпеть не могла, когда Жаждущую кто-то другой трогал, настолько уже успела сродниться с трофейным клинком. Эсток стал для Рехсты опорой и другом - и позволять мальчишке размахивать им как попало при помощи противоестественного колдовства она была не намерена.
Не говоря уже о том, что Агнис всё это время была занята сотворением собственных заклинаний. Рехста заметила, что в местах, где серебристая плёнка покрывала одежду и кожу, менялась тепловая сигнатура: она поначалу темнела, а потом, наоборот, вспыхивала ярче, чем раньше. Арахнотавру это не нравилось. Она бросила быстрый взгляд в сторону кустов на опушке, прищурилась, попыталась вновь найти яркую тёплую точку каджита. Нашла. Он с места двигаться не спешил. "Так ты, значит, предпочитаешь сидеть в засаде", - пришла Рехста к очень глубокой мысли, позабыв как-то о том, что котолюд был голый, побитый, и, не считая арбалета, безоружный. Не слишком подходящее состояние для прямой драки - да что там драки, вообще встречи лицом к лицу - с кем бы то ни было.
Церашель опять запищала. Цералинка залепила ей рот аохой, которой дитя в последние несколько часов определённо переело. "Надеюсь, не сдохнет", - флегматично подумала Рехста. Но сейчас это отошло на задний план, сейчас она надвигалась на Оливера, и глаза её метали молнии; свободную правую руку она вытянула вверх в надежде, что прямо сейчас в неё упадет эсток (рукоятью, если повезёт) и она сможет наконец помчаться на Агнис в турнирном разбеге.
Или, если эта ненормальная в жутких доспехах выкинет какой-то совсем безумный фокус, помчаться прочь отсюда. У дамочки в приоритетах явно Оливер на первом месте. Может, остынет, заберёт паренька да и свалит, а Рехсточке достанется-таки вожделенная чешуйчатая туша!

Нож паучихи оказался в руке у Оливера. Ну, в третьей руке. Мальчик поспешил подтянуть его себе а дальше...что теперь? Оружие у него есть, но как им пользоваться? Ребенок в растерянности уставился на нож в надежде, что тот сам подскажет ему как собою управлять. Брать в свои руки он это оружие не решался. Может считал, что демоническая рука из которой нож упорно рвался надежнее, а может потому, что трясущиеся ладони бы сразу выронили его в траву. Демон напугал его. Заставил сомневаться. Существу в его голове верить нельзя, но это не значит, что стоит слепо доверять случайной встреченной женщине в жутком доспехе! Тем более этот демон явно ее знал. Или опять ложь?
"Он не хочет чтобы я знал его имя. Прямо как в сказке про румпельштильцхена..." - подумал Оливер. Но он не успел додумать эту мысль, потому что закричал в овсе горло при попытке воительницы дать демону название. Больно, ужасно больно! Оливер схватился за горло и прокашлялся. Голосовые связки ныли, будто бы он всю ночь пел серенаду под чужими окнами. И тут он увидел паучиху, что заприметив свое оружие в его руках, угрожающе понеслась на него. Оливер сразу пожалел, что взял нож.
- Помогите! - в ужасе закричал он, не в силах убежать. Зато панически соображающий мозг придумал кое - что другое. Мальчик устремил демоническую руку с ножом на Рехсту. Попытался направить ее паучихе в лицо и изобразил «пронзающее» движение.

Между тем каджит продолжал осторожничать, не смея высовываться из кустарника. Острый взор неустанно следил за происходящим на полянке подле сторожки. Жуткой воительнице хватило самообладания выдернуть из бедра арбалетный болт, нанося себе еще больший вред.
«Ну хоть кто-то нор-р-рмальный…» — с удовлетворенным сладким рычанием мысленно отмечал каджит, видя, как брызнула кровь, как она тонкими струйками стала стекать по бедру.
С выводами К’Шарр поспешил, как только заправская охотница на нечисть стала творить свою магию, покрывая свое тело чем-то, что по мнению кота могло защитить ее от арбалетных болтов.
— Обливион вас р-р-разр-р-рази! — фыркнул себе под нос кот. Уж слишком много магии в его жизни для одного дня. И то что малец, мягко говоря, свихнулся, вновь творя свою дикую магию, подливало только масла в огонь зависти и ненависти К’Шарра к этим мистическим способностям.
Заднюю лапу внезапно зажгло. Жгучие укусы распространялись по всему бедру, а после возникали и на плече каджита, и на боку, постепенно переходя к спине. Кот выпустил арбалет из своих лап, пытаясь стряхнуть кишащее нечто в его густой шерсти.
— Что за?.. — еще один больнючий укус вынудил прохвоста кататься в сырой грязи, угождая в образовавшуюся небольшую лужицу. Так кот надеялся избавиться от дискомфортных ощущений, распространявшихся по телу.

Агнис закончила с укреплением собственной кожи серебристой плёнкой. Едва Рехста с угрожающим видом двинулась к Оливеру, как латница что-то нечленораздельное пробурчала себе под нос и выдернула фламберг из грязной жижи под ногами.
- Не трогай его! - сурово приказала она. - Не смей, мерзкая тварь! Ты же видишь, он одержим, он мучается!
Воительница широкими шагами устремилась вперёд. Меч она держала в левой руке. Пальцы правой же скрючились, будто сжимали в ладони что-то круглое; термолокация Рехсты в этот момент могла заметить, что рука эта “горит” теплом, и градус последнего стремительно повышался. То же самое происходило и с фламбергом Агнис.
Женщина не предприняла новой попытки произнести имя демона - видать, пожалела голос Оливера. Однако же она продолжала увещевать мальчика:
- Прислушайся ко мне! Я могу тебе помочь! Я понимаю, ты одинок, ты брошен всеми, тебе страшно, но, умоляю, найди в себе силы, сопротивляйся этой твари, и, клянусь памятью невинно убиенной Кин, я избавлю тебя от твоих страданий… Я спасу тебя! Держись! Смотри на меня, если можешь, это загонит его поглубже!
Шагала она, правда, на удивление неспешно, а особо внимательный наблюдатель мог подметить, что следы Агнис сейчас оставляла на удивление глубокие, как будто весила килограмм под двести пятьдесят. Это мешало ей, потому как недавний разлив озера превратил местность в подобие болота, и она чуть не вязла на каждом шагу. Однако не похоже, чтобы её это волновало; с недюжинной для столь худосочного, пусть и жилистого, тела силой она выдирала сапоги из грязи и пёрла к Рехсте. Жар распространялся от её меча и руки на остаток её доспехов, а на теле возникали всё новые горячие очаги: в ногах, на голове… Агнис раскалялась от макушки до пяток.
Чёрные глазницы устремили свой мёртвый взор в направлении Рехсты. Скрытые забралом губы глухо проговорили:
- Кандалы Неизбежности.
Срываются с уст Агнис эти странные слова - и в тот же миг пряжка белого плаща Рехсты резко нагревается.

“Не смей её слушаться!” - визжит демон в уши Оливеру. - “И в кого мы направляем меч, балда? Эта паучиха - всё, что стоит между нами и Агнис! Услышь меня, мелкий ублюдок! Защити нас, пока у нас ещё есть шанс! Давай же! Или - беги! Бежим! Она медленная, она нас не догонит! Не отдавай меня ей, не отдавай, не отдавай...”
Хороший тычок эстоком в лицо не каждый здоровый мужик сразу сможет сделать, а уж Оливеру подобное достижение с первого раза и подавно не светило. Демоническая рука была неплохим подспорьем, но сейчас она дрожала и тряслась из-за испытываемого демоном ужаса. А потому удар вышел кривоватым и пошёл в направлении груди Рехсты, на сантиметров пятьдесят ниже желаемой точки. Зато - быстрый и сильный. Суконный доспех арахнотавра такого тычка не выдержит - особенно когда наносится он жёстким и хорошо наточенным эстоком.

Что же до каджита, то тактику он выбрал верную, хотя, вероятно, выбирать запутавшихся в шерсти муравьёв придётся ещё пару часов (ну, если не представится возможности утопить их всех в ванне…). Так как ему пришлось откатиться в лужицу, наземные остатки муравьиных легионов сочли миссию выполненной: непосредственной угрозы для муравейника гигантский теплокровный более не представлял. А потому мирмекийские маршалы развернули свои панцирные полки и повели их обратно домой, не особо заботясь об отставших и убиенных. Всё равно королева-мать новых нарожает.
Вот чего каджит не знал, так это того, что мандибулы диватмойиских ночных несли на себе слабодействующий яд, который превосходно работал против других насекомых. Однако для подавляющего большинства млекопитающих он служил мощным аналогом естественного адреналина. В силу этого факта в разгаре своей битвы с муравьями изрядно покусанный котолюд ощутил резкий прилив сил и энергии. Боль от укусов и кислотных плевков притуплялась с каждым мигом. Из ниоткуда возникло желание действовать. Прямо сейчас.
______
Рехста: при попытке отдалиться от Агнис в кончиках всех восьми ног возникает резкое, крайне жгучее болевое ощущение. Эффект усиливается с расстоянием. Продолжительность эффекта и дистанция, на которой он “включается”, на данный момент неизвестны.
К’Шарр: на следующие два хода физическое возбуждение, прилив сил, пониженная чувствительность к боли и “второе дыхание”. 
Очередность прежняя[av=https://i.imgur.com/HHjss9E.jpg]

Нет, тщетными оказались надежды Рехсты: мальчишка и не подумал вежливо вручить ей её оружие. Вместо этого он использовал свою загадочную, непонятную способность перемещать вещи, не касаясь их, чтобы ткнуть арахнотавра её собственным оружием. Она даже не предполагала, что двуногое отродье на это может быть способно, и потому отреагировала неловко, запоздало, спонтанно, и ей очень даже повезло, что удар вышел неточным: на момент тычка Рехста была в какой-то паре метров от мальчишки. Остриё Жаждущей устремилось к ней: сюрреалистичное зрелище! Она последний раз видела эсток с этого конца почти год назад, когда билась с аланцем, с трупа которого в конечном итоге меч и забрала. Как же непривычно!
По-хорошему следовало перехватить оружие за тупое лезвие и дёрнуть на себя, но запас зрелищных чудес сноровки Рехста на сегодня исчерпала, спасибо поединку с золотой драконицей. А потому, крякнув, просто рванулась в сторону в попытке уйти от удара. Изменениям в тепловом фоне Агнис она при этом не придала особого значения, потому как всё равно не могла пока расшифровать их значение. Ей было достаточно того, что двигалась латница медленно, что твоя улитка.
Прямо перед тем, как укол Жаждущей должен был достичь своей цели, пряжка плаща Рехсты тоже вспыхнула в тепловом спектре - и, отступая от угрозы в сторону, цералинка ощутила резкую боль в кончиках всех восьми ног. Настолько неожиданным было это ощущение, что все правые конечности затрепетали и заскользили, вынуждая арахнотавра в её попытке просто отступить завалиться набок. Со стороны это выглядело так, будто она споткнулась: удивительный, наверное, у неё был вид, учитывая количество опорных конечностей!
Рехста, возмущённая и напуганная, кое-как собралась, сгруппировалась, поднялась обратно, метнула полный жгучей ненависти взгляд на Агнис (“чего я тебе сдалась-то, мягкотелая тварь?”); потом - посмотрела в глаза Оливеру.
- Отдай мне моё оружие! - потребовала она. Эмоционально. Резко. “Отдай, или я с тебя кожу заживо сдеру”. Но вслух она угрожать не стала. Что бы там такое странное не происходило с мальчишкой, угрозы его, похоже, не возьмут - тут надо просто надеяться на то, что ему надоест сопротивляться, он струсит и ляжет в грязь ничком. А она с Жаждущей сможет наконец встретиться с ополоумевшей колдуньей лицом к лицу. У той, к слову, латы всё нагревались. “Ей не жарко? Напоминает арахнотавра с горящим экзоскелетом...” - Рехсту передёрнуло. - “Эх, ну точно, мне бы обратно мистерианскую лихорадку! Надо срочно понять, откуда она берётся!”
К сожалению, со стороны каджита новых болтов так и не прилетело. Чего у него, арбалет, что ли, сломался, или он целится так долго? Или помогать передумал и драпает? Ну, если так, то она когда-нибудь его найдёт и сделает-таки из Пушистика коврик. Или тёплую шаль.
Да, вариант с шалью звучит получше.
Так Рехста и стояла на месте, следя термолокационно за Агнис и сжигая Оливера взглядом.
- Отдай, - повторила она, многозначительно мотнув подбородком в сторону эстока.