Ледяной ключ

Первое сообщение в теме :


Вода бьет из недр земли... чистейшая, но ужасно холодная...

Скимитары дроу оказались далеко не новыми, но очень даже боеспособными и приятно лежали в руке. Алан едва смог удержаться от искушения сделать пару пробных взмахов, сочтя это бестактностью по отношению к эльфу и к самим клинкам. На резкий вопрос дроу он лишь отмахнулся - мол, какая разница, все равно ничего сделать не могу. 
С тихим вздохом перевертыш убрал их в свою подвеску и поднялся с земли, намереваясь умыться ключевой водой, но замер в полобороте, услышав речь проводника. С одной стороны тревога парнишки была понятна: взбешенный ворг в кровавом безумии вырезает небольшую деревню без особого труда, не различая друзей и врагов, и мало кто способен остановить эту бестию. Но с другой оставалась "кошка" Исиль, которая, впрочем, размерами и прытью превышала иного льва, да и крылья давали весомое преимущество,а если не она, то... 
- Оборотень в порядке - голос Роба прозвучал, как соприкосновение вилки с тарелкой. - Я еще не совсем беззащитен, молодой человек, даже учитывая то, что не могу нормально ходить, так что не спешите списывать мою физиономию со счетов. Что касаемо нашего спутника - вертигр приблизился к Ксандру, подняв с земли и закружив в безумном хороводе несколько опавших листьев, - то в городе или деревне при обращении он, перед тем как будет убит каким-нибудь экзорцистом, прирежет с дюжину - другую человек в лучшем случае, скорее всего - женщин и детей. Здесь же есть надежда, что ему удастся вернуть над собой контроль, или, как минимум, не нанести другим особого вреда. 
Он хотел донести до юноши свою мысль, успокоить его, а заодно и Торию, хоть та и сама прекрасно справлялась, но все же небольшой червячок сомнения еще упрямо жевал сердце северянина, не давая покоя. Еще и сам монах, по-видимому, что-то углядел, и сейчас возбужденно втолковывал это светлоглазой эладринке. До острого слуха, старательно сдерживаемого всяческими моральными нормами, донслись обрывки вроде "ЕГО", "пытался убить Анну" и "прекращай юлить", что навело мужчину на определенные мысли.
"Тот красноглазый маг? Вот леший, что-то мне подсказывает, что мы основательно влипли. Колдуны, храмы, припадки - все это не к добру. Только бы способность ходить ко мне вернулась вовремя, а то еще и дроу теперь не боец... "
Темноволосый совсем погрустнел, и, слегка хмурясь, стремительно поплыл к роднику, подальше от компании, безуспешно стараясь совладать с собственными внутренностями.

- Пмяф! – пискнул дроу-хомяк, спрыгнув в ладонь Тории, пытаясь устоять на задних лапках. Надафейн продолжал осматривать себя, изучать новые возможности тела. Глаза, как и прежде, могли видеть в темноте, а тонкое обоняние только усилилось. Он мог не просто чувствовать запахи на расстоянии, но и различать их. Стоя на задних лапках, Надафейн вытянул переднюю лапку в попытке создать иллюзию, но магия ничего не произошло.
«Моя магия не работает… Проклятье…» - опустившись на все четыре лапки, подумал дроу. Сейчас, внимая разговорам троих: Ксандра, Алана и Тории, несомненно правым он считал Ксандра. В его словах была логика. Впрочем, поддерживать кого-либо в разговоре он не стал до тех пор, пока не уединился с Торией.
- Как я себя ощущаю? - переспросил Надафейн. – Ужасно стыдно… Жить можно, если это не навсегда, я просто тешу себя мыслью, что все это скоро закончится. – тяжело вздохнув, он сделал паузу. – В словах паренька есть смысл. Я до сих пор сомневаюсь, что промывание избавило монаха от проклятия, находиться рядом с ним опасно. Но и продолжать путь тоже опасно. Ты не боец, я теперь тоже. Алан может о себе позаботиться, но на долго ли? Эладринка и ее кошка вряд ли защитят всех. Я не знаю, что за путь вы держите, но если нас там поджидают опасности равные той, с которой мы столкнулись, когда я только пришел в этот мир… вам лучше будет отступить.

Догадка монаха оказалась верна, и эладринка, пряча свои светлые сиреневые глаза от прямого взгляда человека, со смешком признала его правоту:
- Это и есть дроу, тот зверек. Не повезло ему. - она выслушала мужчину, недоверчиво подняв бровь, а после акцента на слове "его" резко обернулась, словно рассчитывала увидеть незнакомца-некроманта, уже подбирающегося к ним с недобрыми намерениями. - Где?! -
Но на вопросы, которые Бернард задавал, Исиль было, считай нечего ответить. По крайней мере ничего такого, что считала нужным разглашать:
- Я ее знаю на пол-ночи дольше, чем ты, брат, - обманщица развела руками. - Когда я ее встретила, над ней уже тяготело какое-то проклятье. Хомо была в таком отчаянии, что просила ей помочь демона и говорящего кота, представляешь? А я до конца самого даже не была уверена, что с вами отправлюсь. Что-то с ней случится недоброе, если не успеет в катакомбы эти.

Ксандр нехорошо, даже обиженно посмотрел на Торию, но ничего ей не сказал, лишь поджав губы двинулся к одному из поваленных деревьев, когда девушка отошла от него. Сняв сумку и достав из нее уголек, он принялся что-то чертить.

В то же время дискомфортные ощущения у Тории не прекратились, а Надафейн мог видеть, как левый глаз у девушки поменял свой цвет, став желтым змеиным с вертикальным зрачком.

Бернарда и Исиль никто не тревожил, лишь Ксандр продолжал порой сверлить монаха неприязненным взглядом. На парня вовсе не произвели впечатления слова Алана, он не собирался с этим мириться, особенно после наезда девушки.
Закончив со своим рисунком, парнишка собрался и снова подошел к Тории и хомяку.
- Вот, - протянул он лист бумаги, на котором находился с виду непонятный пронумерованный рисунок-схема, - Первое, с чем вы столкнетесь, будет опасные верхушки, это небольшая лесистая зона. Потом идут уже сами катакомбы, - он указал пальцем на двойку, - Затопленные руины, их нужно пройти, чтобы очутиться возле заросших строений. Далее будет место, где обитают павлины, а чуть левее главный вход. Вот туда и идите.
Зачем он это все рассказывал и показывал, Ксандр тут же пояснил:
- Я не нанимался быть закуской у оборотня, кроме того, возможно я сам монстр и веду вас неизвестно куда. Так что желаю удачи, я вас больше никуда не веду и возвращаюсь в город!

- Отступить - не вариант... - Тори приподняла хомячка на руках и посмотрела, можно сказать, ему в глаза, - Оборотень, по крайней мере, предсказуемо. А то, что случиться, если не успею в катакомбы - нет.
Реакцию Ксандра девушка тоже заметила, и хотя она не чувствовала большой вины за сказанное, все же извиниться ей хотелось.
- Ксандр, послушай, - Тория говорила решительно и спокойно, в голосе ее чувствовалась нотка мольбы, - Извини за мои резкие слова. Просто мне страшно... Так же, как и тебе рядом с оборотнем. Только мои переживания о другом. Те волки на дороге, как по мне, намного опаснее монаха с доброй душой. Но, если это для тебя краеугольный камень, давай обсудим со всеми дальнейшие действия.
Наблюдая за тем, что рисует проводник, девушка немного распереживалась, понимая, что сейчас он готов уйти окончательно, а, услышав подтверждение тому, голос ее даже немного дрогнул.
- Пожалуйста, не спеши с выводами, - Тория крепко обняла парня за плечо одной рукой, тем самым еще сильнее выражая свою просьбу, - Да, я сделала предположения, но, в общем-то, так же как и ты насчет нашего праведника. Я уже сталкивалась со странными обманами, письмами, проклятьями. Просто... подумала проверить тебя, может это и глупо в какой-то мере. Но когда страшно, люди всегда странно поступают. Пожалуйста, прошу тебя понять мою ситуацию. Я расскажу подробности в пути, не только тебе, но и другим. А пока, давай обсудим пребывание в команде монаха, если и другие будут против - я соглашусь с твоим решением. Если нет - ты в праве уйти. В конце концов, один шанс заслуживают все, а покинуть нас ты всегда успеешь. Ты ведь умный парень - сразу видно. И доброта тебе не чужда. Пойдем, поговорим.
Девушка совестливо посмотрела на Ксандра, надеясь, что тот поймет, как ей сейчас непросто.

Фея не дала долгожданных ответов, а лишь удобрила почву для новых вопросов и подозрений.
"Мне определенно везет на девушек с проклятиями и на компании в целом. Оборотни, эльфы разных сортов и видов... Видимо в тот раз я не прошел свой путь до конца и вынужден пережить все снова..." - монах еще немного постоял около Исиль, после чего склонил голову в знак благодарности за ответ и поковылял к воде. В это время между Анной и проводником возник конфликт. Причина ускользнула от Бернарда, но так или иначе это был принципиальный вопрос для Ксандра.
Если он уйдет, он спасет себя от проклятия, которое тяготеет над нашей компанией и уже поразило большую часть из нас - спустившись на берег, монах прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Погружение в воду для него было нечто особенным. Неким таинством, которое приближало его к совершенству, и очищала душу. Сняв всю одежду, мужчина погрузился вводу. Она была такой же холодной как в колодце около аббатства... или том колодце, в который в детстве свалился Бернард. По телу пробежали мурашки то ли от болезненных воспоминаний, то ли от ледяной воды. Как бы то ни было, он погрузился с головой в воду. Сердце забилось чуть быстрей и стало напоминать барабанную дробь.
Вынырнув из воды, Бернард осмотрел своих путников, но выходить из воды не хотелось, несмотря на то, что пальцы на ногах начало сводить.

Парнишка, как оказалось, среагировал на отказ Тории очень остро. Возможно, свою роль здесь сыграло и резкое замечание самого перевертыша, да и простых злоключений вроде превращений в хомяка и отнявшихся ног хватало, чтобы усомнится в справедливости соотношения полученных денег и нависшей угрозы. Алан прекрасно все это понимал, надеялся, что им не придется разворачиваться на середине дороги, а еще намеревался улучить подходящий момент и поговорить с монахом. Возможно, тому все-таки удастся сдержать зверя своими силами если не насовсем, то хоть на некоторое время.
Роб опустился на гальку рядом с родником, принявшись умываться ледяной водой и не переставая прислушиваться. Исиль говорила о каком-то проклятии, Ксандр шуршал пергаментом, Надафейн проявлял чудеса рассудительности - вертигр мысленно одобрил эту черту эльфьего характера. Вскоре совсем рядом с ним зашуршал осокой священник, и оборотень встрепенулся, но тут же осел, не зная, с чего лучше начать непростую беседу.
Негромко кашлянув, он все-таки окликнул мужчину:
- Прежде, чем опасения мальчика оправдаются - юноша не обратил внимания на то, что разговор проводника служитель Света мог и не услышать, - я бы хотел удостовериться, что успею помочь если не тебе, то всем остальным. Мне... - он замялся на секунду, - ... нужно что-то, сильно связанное с тобой эмоционально. Это может быть имя, фраза или событие, которое потрясло тебя до глубины души; что-то, что может помочь тебе вспомнить себя, когда ярость накроет твое сознание.

Лиловый хомяк устремил взгляд своих черных бусинок-глаз к глазам Тории. Увидев изменившийся зрачок девушки, он отшатнулся, едва балансируя на задних лапках, но решил промолчать, дабы не привлекать внимания остальных путников к ее метаморфозам. Надафейн пару раз моргнул, мотая мордочкой, пытаясь отогнать наваждения, но все было реально.
Опустившись на четыре лапки, лиловый хомяк высунул мордашку из ладони Тории так, чтобы рассмотреть схему, изложенную на бумаге Ксандром. Взгляд черных бусинок бегал по листу бумаги, но схема, изложенная на ней, была неясна Надафейну, являясь дня него не более чем простым рисунком.
Оторвав взгляд от схемы, хомяк поднял мордочку к Тории, обратив взор вновь к ее зрачку. По его крохотному тельцу прошлась неприятная дрожь.

Фея пару секунд постояла, оторопело глядя в след монаху, явно давшему понять, что удовлетворил свое любопытство и уковылявшему к воде. Предупредив о том, что враг близко, человек пошел... купаться? У Исиль это слабо укладывалось в голове. Естественно, из женской стыдливости, она оставила без видимого внимания процесс разоблачения священника, но из ее эладриньего таланта скрывать направление взгляда, украдкой разглядела и одобрила могучий рост и статное телосложение человека. Сноровка с мечом становилась куда как более объяснима: кому бы не молился монашествующий брат, явно он не влачил обеты, читая книги днями напролет в тесных кельях. Даже если лунное проклятие его поразило, возможно, он сумеет превзойти эту хворь. Исиль решила после рассказать про оборотня-волка Рику и его кулон, похищенный вампиршей, которых она встретила в вотчине Девы Полей.

Энигма тем временем, полакав воды, подпрыгнула, расправила крылья и в пару тяжелых взмахов, поднялась над верхушками окресной растительности, заложила крутой разворот, и, оглядев местность с такой невыдающейся высоты, вернулась на землю. То не было разведкой, гиносфинкса просто размяла крылья, но естественно бы Исиль была бы уведомлена, если бы что-то привлекло бы внимание крылатой лигрицы, которая, надо заметить, не только превышала размерами любого льва, но и любого тигра почти в два раза. Вставая на задние лапы, она без особых проблем дотягивала до двух ростов обычных людей, даже довольно рослых, а веса в магической твари было не меньше, чем в приличной подседельной кобыле. Если бы полет гиносфинксы имел естественную природу, а не магическую, ее кости должны были бы быть хрупки, словно грифель. Когда эладринка залезала на спину своей спутнице и пристегивалась к шлеям, чтоб не свалиться, заодно накрепко цепляясь за густую гриву, ни наездница, ни ее поклажа практически не отягощали ни ходьбы, ни полета сфинкса.

Девушка, проследив, как Энигма тяжело спрыгнула на землю, уселась и начала невозмутимо вылизывать заднюю лапу где-то невдалеке от хвоста, словно обычная домашняя кошка, поспешила, по пути запнувшись о корень, некстати торчавший из земли, к остальным спутникам, застав только последние слова Тори.
- Что происходит? Куда вы? - окликнула она Ксандра. Приметив лилового хомяка, которого сама передала Тории, она протянула ему ладонь, словно предлагая перебраться обратно к ней на руки, но спохватилась и отдернула ее - вспомнила, какой природы грызун. Да и наверняка ему и самому спокойнее у Тори, чем у эладрина: кровь не вода, и выражение это справедливо обычно с обеих точек зрения.

Ксандр не успел уйти незамеченным, поговорив с монахом, его остановила Исиль, да и сама Тория принялась уговаривать остаться и обсудить. Жаловаться эладринки на то, что его обидели слова нанимательницы, парнишка не стал, вместо этого он произнес то, что его беспокоило:
- Этот человек, будучи укушенным, отправляется с нами в катакомбы. Я не знаю, какой логикой руководствуетесь вы, но я никакой магией не владею, меч держать не умею, в общем, я не смогу себя защитить, если вдруг он сбрендит. Вы само собой будете защищать тех, с кем знакомы, какое вам дело до простого проводника? Поэтому я предлагаю, либо оставить укушенного тут, отправить восвояси, либо я сам уйду, потому что мне моя жизнь дороже!
Высказавшись, Ксандр глубоко вздохнул, уставившись на Исиль, а светловолосая могла заметить перемену с глазом, которая произошла с Торией.
Меж тем в какой-то момент, когда Алан разговаривал с Бернардом, монах мог услышать тихий насмешливый голос:
- Ну, здравствуй, мой волчонок! – рядом с Аланом присел тот самый красноглазый незнакомец.
Все это было лишь галлюцинацией, которую видел только Бернард, однако она была такой реальной, такой пугающей…
- А давай-ка мы кое-что проверим! – произнес мужчина, достав из кармана дудочку, принялся на ней играть.
Мелодия была красивой, но почему-то именно из-за нее монах почувствовал непреодолимое желание убивать, казалось, если он не распотрошит чью-либо тушу, то просто взорвется от нетерпения и перевозбуждения.
Если бы Исиль посмотрела сейчас на Бернарда, то увидела, что он окружен странной магической дымкой, которой не было, когда они разговаривали.

Тори с облегчением вздохнула, когда Ксандр все же остановился обсудить вопрос. Это, конечно ничего не гарантировало пока, но кого-то из команды парень ведь точно послушает. Хомячок все ещё был в руках у девушки, только, что-то заерзал странно. Тори подняла его на ладонях до уровня лица:
- Ты чего?
Хотя Тория сама чувствовала себя странно: кожа под рубашкой продолжала неприятно зудить. Теперь, это переживание не выходило из головы девушки. "Надеюсь все не так страшно, как я думаю...но нужно точно торопиться", - решила Тори.
Тогда же подошла Исиль, и вроде бы хотела забрать зверька обратно, но вдруг одернула руку.
- Ксандр переживает из-за Бернарда, - начала отвечать на вопрос эладринки Тория, но проводник начал обеспокоенность сам объяснять ситуацию.

Появление Алана около воды немного насторожило его. После общения с остроухой остался неприятный осадок и, чувство неизвестности шуршало, где то в душе, но воды смыла все... Или почти все.
Оборотень видимо считал, что монах был в курсе всего происходящего, но это было не так. Внезапно мальчишка закричал еще громче. Мозаика начала постепенно собираться в цельную картину.
- Ты, правда, думаешь, что Хозяин Судьбы позволит стать мне... - он не хотел обидеть оборотня и сделал паузу, что бы подобрать подходящее слово, но нечего лучше, чем перевести тему в голову не пришло - Есть одно воспоминание. Это случилось когда мне было семнадцать лет. Всех кого я знал, были убиты... Это тяжело вспоминать. Я был слаб и не смог защитить тех, кого любил - воспоминания причиняли невероятные душевные страдания. Вроде бы за столько времени можно было смирится с мыслью об этом, но Бернард не мог. Посмотрев на Алана, глазами которые были на мокром месте, он внезапно увидел того самого неизвестного. Дыхание внезапно перехватило и мужчина, словно забыв о том, что надо хотя бы иногда дышать, уставился на колдуна.
"Этого не может быть. Не могу поверить, что это он" - несколько раз, умывшись ледяной водой, что бы прогнать нежеланное на вождение, он лишь зря потратил время. Незнакомец решил поиграть с ним как с марионеткой и начал играть на флейте. Музыка оказала на монаха неожиданный эффект. Все тело заныло, а кожа за зудело. Желание вырвать флейту и затолкать колдуну поглубже было столь сильное, что в какой то момент он даже пошел к нему, но здравый смысл оказался сильней. Не до конца, будучи уверенным, что все увиденное им реальное, он дрожащим голосом сказал оборотню.
- Мне... мне надо срочно уйти... это не может ждать - стиснув зубы, он выскочил из воды, словно ошпаренный и нагишом побежал вглубь леса. Пробежав с сотню метров, он остановился.
"Лучше смерть, чем такая жизнь..." -  мужчина, убедившись, что отошел достаточно далеко, что бы его ни видели, облокотился на дерево и тяжко задышал. Чувства, которые он испытывал, были неестественны для него и противоречили всему, во что он верил. Лишь глупая преданность старым обетам спала спутников отчего-то страшного и непоправимого.

Алан, услышав начало фразы монаха, нахмурился.
"Вечно с ними так. Верят в то, что Всевышний их спасет, даже не смотря на то, что беда дышит в затылок. И ладно бы просто верят - так они еще и отвергают протянутую руку помощи, обосновывая это тем, что вот-вот произойдет чудо, и никакие спасательные шлюпки им не нужны..."
Но вот священник осекся, и оборотень с облегчение выдохнул, решив, что тот решил взяться за ум. Тщательно запомнив сказанное, тигр хотел было продолжить и предложить другой вариант самоконтроля, но что-то в выражении лица собеседника ему не понравилось. Сердцебиение, казалось, участилось, и темноволосый ясно ощущал исходящее от него волнение. Качнув головой, он решил извиниться:
- Я прошу прощения, что заставляю тебя раскрывать старые раны, но сам видишь, это необходимо... - только тут до юноши дошло, что Бернард его не слушает, - Брат? Эй, ты в порядке? Слышишь меня?
Чем дальше, тем больше северянину казалось, что он стучит в закрытую дверь склепа. Машинально вскочив и уже только потом осознав, что к нему вернулась способность ходить, Роб хотел было вытащить остолбеневшего паломника из воды, но тот его опередил. Со скоростью гонимого псами зверя мужчина ускакал в лес, напоследок бросив какие-то извинения, оставив перевертыша наедине с его ушедшим в пятки сердцем.
Чувство долга просыпалось в вертигре не так уж часто, но сейчас он, по неясной причине, чувствовал себя ответственным за рассудок бедолаги и за жизни своих спутников.
- Держитесь вместе, не разбредайтесь ни в коем случае! - крикнул он, выскакивая на берег. - Лучше вообще залезьте на дерево!..
Времени на объяснения не было, и Алан отчаянно надеялся, что его поймут правильно. Перепрыгивая через коряги, он последовал за монахом, периодически останавливаясь, чтобы свериться с отпечатками босых ног на земле. Худощавый, обнаженный по пояс и с одноручным мечом в руке он напоминал эдакого ребенка джунглей из легенд, вскормленного волчицей и воспитанного дикой кошкой.

Лиловый хомяк, потупившись, снова взглянул в лицо Тории, уверенно заявляя:
- Ты проклята. - выдержал паузу Надафейн, отвлекшись на протянутую ладонь эладринки, но даже и не подумал перебраться к ней. - В жизни подобных метаморфоз не видел. Я не из брезгливых, с моей-то формой, но нутром чувствую, что нас ждут большие неприятности.
Нутро не подводило темного эльфа, не подвело и сейчас. Неприятности сыпались, как снег на голову. Предупреждение Алана заставило дроу невольно пискнуть.
- Ллос побери этот мир! - ругнулся дроу. - Проблема не приходит одна!

Рингаре хватило самообладания не измениться в лице, увидев метаморфозы с Торией. Зеркала у нее, у феи, не было, оружие - тусклое и вороненое.
- Достань свой кинжал и поднеси его к глазам. - посоветовала она и повернулась к Ксандру. Паренек, похоже, всерьез намеревался драпануть прочь.
- Укушенный не опасен до ближайшей луны, и то не факт, что лунное проклятие им завладело, - возразила эладринка, хомяку внимания более не возвращая. - Я тоже не умею держать меч, - вранье, - и магией не владею, - это утверждении более-менее соответствовало истине. - Но ты видел, мы справились с пятью волколаками, неужели не сумеем одолеть одного? Кроме того, проводник - это один из отряда. У каждого своя задача. Монах, Алан и... Надафэйн - защита, я стараюсь помочь в меру сил Анне. А твоя работа - только довести нас до места. Не уходи, пож... - фея не договорила. Она не столько увидела, сколько ощутила движение сразу двух магических аур, причем в одном векторе и развернулась в том направлении. У воды тихо разговаривали мужчины: слов было не разобрать. Зато магию девушка чуяла так же ясно, как если бы они стояли рядом. Ослабла и исчезла без следа вязь над Аланом, и тот резво вскочил на ноги, видимо, и сам ощутив, как прошла Мистерианская лихорадка. А вот над Бернардом, напротив, арканное плетение начало стягиваться, словно кто-то дергал, искажая, полотно за нити, словно опускался на хромого туманом, дымкой, мороком.
И нагой, мужчина уже ковылял поспешно прочь, бормоча на ходу что-то невразумительное.
- Чары! - выкрикнула Исиль. - Извне чары! Что-то на него влияет! - Сама фея, неуклюже споткнувшись по пути, подбежала к всполошившейся Энигме и вскочила ей на спину. Муки выбора: остаться защищать Тори и Ксандра или рвануть прикрыть Алана? Мага с мечом, оборотня-тигра? Колебания были недолги. Выхватив из сумки небольшой изящный кубок, который Тори могла уже разок случайно углядеть, фея швырнула артефакт в руки приятельнице:
- Не выпускай из рук и старайся спрятать. Попробуй разделить с дроу и Ксандром. - тихо велела она, направляя гиносфинксу вслед за Аланом, чья спина мелькала меж стволами. Ну да, в кубок хомяка можно было и посадить. На сколько покровов хватило бы сил магической чаши, похищеной у умиравшего эльфа Ричи Тайры, мародерка не знала. - Если что - кричите сразу! - обе руки вцепились накрепко в гриву гиносфинксы: та набирала скорость, двигаясь огромными прыжками, отталкиваясь от деревьев.