Храм Боли

Первое сообщение в теме :


Неизвестно, кто поклонялся ему и кто его построил. Но вот одно можно сказать, что он работает и до сих пор полон магии. Через страдания тут можно обрести не только просветление, но и что-то большее. А можно принести жертву и попросить о чем захочешь. Чем мучительнее смерть жертвы, тем больше шанс, что просьба будет исполнена.

Амалур из Таверны "Ешь до отвала!"

И Ниру снова не перебивали, однако, когда жрица начала называть тех, с кем бы хотела отправиться в прошлое – птица повернула голову с неприятным щелчком, а одновременно с этим в шагах пяти от того места, где сидела О’Берн возникла и засветилась пентаграмма, из которой вскоре буквально выплюнуло хорошо знакомого демона. Но больше пока никто не появился. Видимо раз светловолосый находился поблизости где-то на острове – его и призвали первее всех.

Амалур же увидел, что обстановка кардинально изменилась. Он больше не был в таверне. Сейчас он находился в слабо освещенном зале, где на выходе стоял Ира. В центре зала находилось еще какое-то существо высокое и многорукое. Оно замерло возле глины на земле и парящей книги. Рядом с ним находилась бледная фигура женщины. Чуть левее на стуле как ни в чем не бывало сидела рыжеволосая похищенная жрица. Зал окружало множество распахнутых дверей, на одной из которых сидело странное существо, отдаленно напоминающее птицу.
Спустя пару мгновений демон мог понять, что птица и жрица иногда шевелятся, а вот все остальные будто замерли во времени.


__________
Очередность: Нира, Амалур.
Амалур не может применять свою магию пока время остановлено. Он не может нанести вред замеревшим фигурам, а если попытается сбежать, то его вернет порталом обратно в зал.

Не получив на свои изъяснения никакого ответа, магичка не решилась доставать мёртвую голову новыми вопросами. Как примерная девочка, сидела себе тихонько на стульчике, лечила ручку, болтала маленькими ножками. Только синие глаза зыркали туда-сюда, с любопытством рассматривая обстановку. Почти и не страшно, когда все эти порождения кошмаров застыли на месте. Но особый интерес вызывали не они, а разбросанные свитки, склянки, фолианты - сколько же жемчужин тайного знания скрыто среди этого хлама!
"Получилось бы хоть в одну книжонку поглядеть?"
Воровка кинула быстрый взгляд на птицу, но споткнулась им об заалевшую пентаграмму.
"Ух, настоящая?"
Судя по вылетевшему оттуда телу - очень даже.
-- И снова здравствуй, - кивнула магичка, изучающе разглядывая первого прибывшего - как он себя поведёт? Кидаться в разъяснения происходящего не стала. Птица, уверенно заявившая, что у выбранных выбора не будет, справится с постановкой условий гораздо лучше.

Город Мирских Грехов - Таверна "Ешь до отвала!"

Утонув в пространстве, Амалур ощутил смешанные чувства. Прежде чем он успел воспротивиться некому притяжению, в следующе мгновение он ощутил, как его нечто отталкивает. Эти хаотичные колебания из-за призывов доставляли кучу головной боли. Искуситель редко заключал контракты с людьми по этим же причинам.
Еле удержавшись на ногах после внезапного перемещения, он начал молча осматриваться. И первые мгновения увиденного его волновали куда меньше, чем упущенные возможности.
"Вот так внезапно рушится вся опора под ногами, а вместе с ней и планы"
В общем-то сам Амалур не шибко удивлялся. Вероятно, по большей части это было связано с тем, что призыв вполне естественная вещь для демонов, а привычное всегда воспринимается спокойнее. Подобная сила уже позволяла догадаться о том, что с существом, вызвавшим тебя, тебе ничего не поделать, по крайней мере если оно не идиот. Правда в первые мгновения призыва искуситель все же опасался, что Камилле или Мистеру кто как-то удалось совершить подобный трюк - но это же не в их стиле.
И вот наконец-то он выдохнул. Наличие Ниры, некоторых непонятных существ, факт того, что время было остановлено, догадки о нахождении на том же острове, нахождение возле Иры, возле которого должен был быть и его меч, и прочие вещи - все это сбивало с толку. Самым удивительной вещью был призыв, точнее, факт того, каким таким образом его вообще осуществили.
- Что здесь происходит?
Он предпочел не гадать.

Некоторое время Амалура игнорировали. Птица с черепом вместо головы смотрела преимущественно на Ниру, с неприятным хрустом поворачивая шею туда-сюда, но очень медленно и ничего не произнося.
- Тот, кто зовется Бушером, - наконец-то заговорило существо множеством женских голосов, - Не может быть призван. Выбирай другого.
Это бесспорно было обращение к Нире, а на Амалура наконец-то уставились красными точками в пустых глазницах.
- Ясноокая мученица выбрало тебя, демон для помощи в важном вопросе. Ты должен делать все, чтобы ее приключение прошло удачно. За это ты получишь полную свободу от гнета Мораны или любого другого сильнейшего демона. Но если провалишь миссию намеренно или случайно, то отправишься прямиком к некроманту, которому ранее служил против воли.

«Как называют демона с половиной мозга? Одарённый»
Блондин мог бы поприветствовать её в ответ. Или прибавить к вопросу какое-нибудь подобие «объясните пожалуйста». Да хоть бы обратиться к кому-то конкретному, а не к пустоте. Но нет, и вышло так, что призванца демонстративно проигнорировали – ведьма тоже предпочла не отвечать, и в зале повисла тишина, нарушаемая лишь мерзким хрустом, от которого всё внутри передёргивалось.
«Будто шею себе ломает»
Медичка поморщилась. Затем удивлённо вскинула бровь:
- Не может? С ним что-то случилось?
В голосе слышалось лёгкое беспокойство, но без особо удивления. Оно и понятно, что не на райский остров к знойным мулаткам, подвергающих всех мужчин-пленников изнурительным обрядам, связанным с плодородием, его жнец отдыхать отправил.
«Неужто помер?»
Вздохнув, ведьма подперла окровавленной рукой острый подбородок. Она и этих-то троих с трудом выбрала, ещё и четвёртого теперь выбирать? Нира снова зарылась в путанную свалку своей памяти, в очередной раз понизив стандарты. И даже при таком раскладе звать кого-то из бывших слуг не хотелось.
«Может, выдернуть второго демона, этого конника патлатого?»
Но едва подумав о нём, вдова вновь испытала вспышку гнева. Это ведь из-за его идиотской выходки она здесь оказалась, заменяя грёбаную Сильвару! А могла бы сейчас нежиться в горячей ванне, омываемая умелыми руками какой-нибудь Мораниной наложницы, и в ус не дуть – из беспокойств были б разве что выбор наряда да тревога перед встречей. Но не-е-ет, кому то ж надо было погеройствовать! Да эта его девка сама с радостью небось от своей силы избавилась, ещё б поблагодарила демонюг!
«Нет, видеть его рожу не хочу. Сожгу нагхыр, с конём вместе»
Она продолжила перебирать, паралелльно слушая объяснения птицы. Губы дёрнулись в улыбке.
«И кнут тебе, и пряничек – ну всё по красоте… Приключение, ха! Отправиться в прошлое, чтобы убить ребенка и спасти мир – приключение!»
Жрица смешливо выдохнула и наконец ответила:
- У меня немного подходящих знакомств, но ты ведь всяко знаешь куда больше иномирцев, правда? Наверное, почти всех… Мне бы пригодился простой человек без магический талантов, может, воин или стрелок – на случай, если мы вдруг встретимся с антимагом. Быть может, у тебя есть кто-то на примете? Я доверюсь твоему выбору. Главное - не Тириевого мальчишку, пожалуйста.
«Хотя… Охотники ведь были созданы для противостояния ведьмам – а птица сказала, что мы отправимся во времена, когда этого конфликта не было вовсе. Может, и антимагов ещё не изваяли? Так может, и троих хватит?»
Магичка вообще не понимала, зачем ей целый убийственный отряд, если Тирий и правда будет всего лишь ребёнком. Она могла бы просто втереться к нему в доверие – благо, времени с запасом в две тысячи лет – и сделать всё быстро и тихо. Как прежде.

Если бы Амалуру не ответили, он бы даже не обратил на это внимание. Наверное, он бы мог просто попытаться снять штаны с Иры, чтоб напялить их на себя, затем сломал бы его меч, а дальше...
- М-м, - блондин разочарованно промычал. Снова какая-то работенка, на которую его подписали, чтобы угодить жрице. Знала бы она, сколько раз ему такое предлагали... А она ведь не знала. Может, стоило рассказать, чтоб они вместе посмеялись?
- Может я и штаны получу для более успешной работы, прежде чем мы начнем? - сказал он это вполне серьезно, но подразумевалась шутка. Шутка не в том плане, что он не рассчитывал получить новые штаны, а в том, насколько перспективна была работа, если во время неё одежда не нужна. В таком случае без штанов отправиться уже не просто презабавно, но еще и интригующе.
"Полагаю, раз она мотивирует меня этими вещами, значит меч Иры сломать мне не дадут, как и сбежать. Все так внезапно просто и ясно, когда каждый из здешних засранцев повторяет одно и тоже, только другими словами"
Амалур не сопротивлялся и, казалось, даже не старался выкинуть ничего необычного. Но это вполне естественно для него, ведь он никогда не любил излишне суетиться, и почти всегда предпочитал переходить сразу к делу. Чтобы понять свое положение ему хватило предыдущего опыта и умения мыслить.
- Память людей не идеальна, - как ни странно, демон поддержал слова жрицы, - Даже если она видела подходящих людей, она могла просто про них забыть или не обратить на них внимание. Напомни ей, если у тебя есть подобные силы, или предложи свой вариант. Так будет проще и быстрее. Впрочем, - демон посмотрел на застывших существ, - Мы, я вижу, никуда не торопимся.

И снова молчание на вопрос Амалура о штанах, да на слова Ниры о невозможность выбора.
Неприятные хруст и скрип продолжается и вот в стороне снова появляется портал, но на этот раз не пентаграмма, а обычное светло-голубоватое свечение, которое сначала окутывает чью-то фигуру, а затем исчезает, оставив Хельгу в незнакомом ей зале.
Женщина не помнит, сколько находилась в портале, кажется, прошла целая вечность.

Сейчас она находился в слабо освещенном зале, где на выходе стоял огромных размеров воин с двуручным мечом на изготовке. В центре зала находилось еще какое-то существо высокое и многорукое. Оно замерло возле глины на земле и парящей книги. Рядом с ним находилась бледная фигура женщины. Чуть левее на стуле как ни в чем не бывало сидела рыжеволосая девушка, показавшаяся Хельге знакомой. Также тут присутствовал обнаженный светловолосый мужчина. Зал окружало множество распахнутых дверей, на одной из которых сидело странное существо, отдаленно напоминающее птицу.
Спустя пару мгновений Хельга могла понять, что птица, знакомая незнакомка и мужчина иногда шевелятся, а вот все остальные будто замерли во времени.

Появление нового действующего лица могло отвлечь, но ненадолго, ведь на Амалуре начала появляться одежда. Это был черный кафтан, штаны и короткие сапоги. Но на этом «дары» не закончились. В какой-то момент блондин ощутил холод металла на шее, а затем ее тут же сдавил стальной ошейник. От ошейника тянулась прозрачная цепь, другой конец которой заканчивался на правом запястье жрицы. Нира также могла ощутить холод металла и обнаружить загадочный браслет у себя на руке. Цепочку еще некоторое время было видно, а затем она пропала.

__________
Очередность: Нира, Амалур, Хельга.
Хельга не может навредить застывшим во времени фигурам, как и не может применять свою магию.
Если попытается уйти, то ее вернет порталом обратно.

Чем больше бестактный демон говорил, тем сильнее заставлял ведьму хмуриться. Ей совершенно не приходилось по вкусу, когда о ней говорили в третьем лице в её же присутствии. Не было по нраву и то, как мужчина старательно намекал, что она, дескать, такая дура, что не может удержать в дырявой памяти знакомства последней недели. И уж тем более не нравилось, как повелительно он указывал птице, что делать: такое вот пренебрежительное "напомни-предложи" в духе "принеси-подай". Совсем не то, как в его положении следовало бы разговаривать с подобной нечистью; по крайней мере, вслух.
- О, ты ошибаешься: память у меня отменная, сладкий, - опасно спокойно мурлыкнула вдова. Тёплое свечение, которым жрица пыталась защититься от других демонов, на несколько мгновений разрослось в неприятный для находящегося всего в пяти шагах блондина радиус. Оно непрозрачно намекало, что лучше бы не начинать заполнять эту память хамством и дерзостью. Блондин не принадлежал к числу властителей этого мира, чтобы жрица терпела от него всё то, что позволялось им.
Размышления о недостатках воспитания в серных чертогах подземных гнездилищ оборвались на чужом появлении.
- Хельга! - выдохнула магичка, порывисто вскакивая со стула. Она вмиг изменилась в лице: из стервозно заострившегося, рыскающего испуганно-колючим взглядом в напряженном ожидании подвоха и насмешки, оно вдруг разом смягчилось, скрасилось радостной улыбкой. Жрица будто бы скинула наросший колючий хитиновый панцирь, и засветилась уже не только от магии. Ей захотелось броситься к оборотнице, дотронуться, убедиться, что она настоящая, не приводившаяся. О’Берн уж было делает шаг навстречу, но…
«Правда думаешь, что твоё касание сейчас кому-то может быть приятным?»
Останавливается.
Тень пробежала по бледному лицу. Радость скомкалась стыдом и неловкостью. Она новоприбывшую только испачкает. Спёкшаяся коркой кровь, залившая руки до локтей, была уже не первой свежести. Как и сама магичка.
От неё, наверное, сейчас банально воняет.
Сконфуженная девушка нервозно смахивает с лица упавшую прядь рыжих волос. И шевелюра-то у неё запылилась. Мешки под глазами. Морщинка на переносице залегла. Плечи рябят от черноты нечитаемых рун, и руки все ободранные, острые ногти обломаны, обноски крестьянские вывалены в пыли и грязи, кровью заляпаны… Прежде ведьму тянуло к собственному отражению, как пчелу к цветку; смогла бы она теперь узнать то измождённое перенесёнными испытаниями существо, которое посмотрело бы на неё из зеркала? Сможет ли узнать его оборотница?
Нира прикусила пухлую, но потрескавшуюся от жажды губу. Впрочем, на фоне остальных находящихся в комнате тварей, она была ещё не самой страшной
«Кстати об этом»
- Не бойтесь, вам сейчас ничего не угрожает, - торопливо попыталась она успокоить призванную оборотницу. Хоть та в прошлый раз и показала себя в разы более осведомлённой насчёт происходящего в мире, но жрица не была уверена, что ей приходилось встречать подобных существ, - Извините, что пришлось вас выдернуть. Мне понадобится ваша помощь в одном деле.
«Вот бедняга – не повезло ей один раз тебе помочь, и вместо благодарности ты её во всё это втягиваешь»
- Я рада, что хоть вы в порядке. Все эти мертвецы, горящие города, и…
Нира запнулась, почувствовав холод металла на запястье. Он вызвал дурную память о кандалах. Быстро подняла к лицу правую руку, и тут же испуганно сцепила зубы, ожидая вспышку боли в плече. Однако, прошло уже достаточно времени, чтобы раздробленные кости снова срослись. Магичка удивлённо проследила за протянувшейся к блондину цепочкой. Холёный вид демонюги, облачённого в новёхонькую одежду, заставил её почувствовать себя ещё хуже и грязнее. Низенькая фигурка будто сделалась ещё меньше в размерах.
«Выглядим мы так, будто это не я его хозяйка, а наоборот»
Девушка посмотрела на устроившуюся сверху птицу.
«Может, раз ей не сложно, то и я бы могла…»
Но захлестнувшие стеснение и неуверенность не дали попросить и себе хоть что-то менее убогое. Слишком часто получала отказ на подобные просьбы.
«Наверное, раз она опять молчит, я снова что-то делаю не так, да?»
О’Берн опустила взгляд на браслет. Пока цепь было видно, она выглядела натянутой, хотя разделяло их всего шагов пять. Неужели это будет максимальным расстоянием, на которое безымянного демона можно отпустить? Проверяя это, магичка сперва просто повела рукой на себя, назад и в сторону, а затем повторила движение, но уже осознанно желая подтянуть блондина ближе – какое ощутится сопротивление? Силёнок-то в демоне явно больше будет, чем в ней – а ну как получится, что это от её за собой таскать будет?

И вновь ожидание тяготило его. Амалур лениво скрестил руки на груди, чуть приподняв подбородок, и просто ожидал. Его раздражало, насколько медлительными были люди, когда принимали решения. Из раза в раз, в каждый век, одно и тоже. Наблюдение за застывшими фигурами лишь усугубляло положение. Он вглядывался в каждый контур, каждую зависшую пылинку, книжный изгиб, и утомлялся все сильнее, ощущая расплывающуюся по всему телу тяжесть каждой частичкой себя. Вкус бесконечной жизни был так отвратителен порой, когда её отравляли скукой и тоской, ядами, от которых нельзя просто так избавиться, будь ты хоть трижды великим демоном.
Сделав несколько шагов назад от внезапной «вспышки света» жрицы, демон изогнул бровь. Она выбила его из своеобразной прострации.
«Намеки?» – медленно растянулось в его голове.
– Будь милостива, я терпеть не могу загар, он мне не к лицу, – вяло ухмыльнувшись, блондин пожал плечами.
Очередное искажение пространства.
«Что теперь?», – он краем глаза глянул на открывшийся портал, скучающе посмотрев на свои пальцы, в попытках использовать магию, – «или кто?» – Но сотворить магию не вышло. Нира подтолкнула его на размышления о магии, которые не имели смысла, поскольку... Как она вообще здесь, черт побери, наколдовала свет?
«Новая баба в отряде? Ничем хорошим здесь не пахнет»
Тем не менее, как приятно иногда осознавать, что не каждый из местных владык был обделен комплектами одежды. Блондин наконец-то ощутил, что между ног нигде не продувает. Вместо того, чтобы тратить время на новую бесполезную бабу, он посмотрел на себя. Ему наконец-то подарили новую одежду, правда шмотье было не в его вкусе, разве что цвет соответствовал ожиданиям. Не то что бы он разбирался…
И еще была пара сюрпризов.
Неприятный холодок в области шеи внезапно выбил все мысли из его головы. В первые мгновения он еще не успел понять, что произошло, пока наконец внутри него не начало зарождаться одно очень знакомое чувство.
Злоба.
Словно вонзившаяся в плоть стрела, всплыло неприятное понимание… Его хотят взять на поводок…?!
Искуситель провел несколькими пальцами по ошейнику на своей шее, на первый взгляд не заинтересованно, но каждое его движение как будто ломалось. От прежнего спокойствия не осталось и следа, его как будто окатили леденящей водой.
Ошейник.
Натянув улыбку, он с трудом сдерживал гнев, подобный всепожирающему пожару. Он вспыхнул казалось бы ни с чего, но нужно ли много? Искуситель злобно посмотрел на хлам из костей и клюва, сжимая руку в кулак медленно и напоряженно, и представлял, как будет звучать её стон, в созвучии хруста её шейки. Но главное не раздавить за одно мгновение, ведь одним мгновением чужих страданий сыт не будешь…
Верно…?
– Как забавно... – он «удивленно» развел руками, в попытках держась себя. Но все это наигранное удивление трещало по швам. Улыбка тянулась, брови приподнялись. Он прикрыл глаза. Выходило плохо.
Нахальная птица… Стервозная жрица…
Ошейник так неприятно сидел на шее… Демон буквально считал секунды по ощущениям, пытаясь не сбиться с мысли, не потерять самоконтроль.
– Как это понимать?! – наконец заорал Амалур, попытавшись воззвать к своей магии, но огонь в его руке не запылал. Он направлялся к птице, даже не посмотрев, появилась ли зеленая искра магии в его ладони. Ему хотелось раздавить дрянь, хотя на самом деле он знал, что ничего не выйдет, ведь он был достаточно умен, чтобы понимать это.
По крайней мере он взял парящую в воздухе книгу и швырнул её в птицу. Пусть хотя бы так, посмотреть на её реакцию. На большее он не рассчитывал, а самое интересное – этот поступок не основывался на эмоциях.
С силой ухватившись руками за цепь, блондин приложил сверхчеловеческие усилия, чтобы попытаться разорвать железные звенья. Уж слишком неприятно сидел ошейник, о, чертовски пренеприятнейше. Демон хотел хотя бы сломать цепь, отыграться на этой унизительной железяке. Он направил всю свою злобу на одну вещь, как это делают потерявшие от эмоций голову смертные, а потом цепь просто исчезла... Но все еще была при нем.
Блондин закатил глаза, закусив губу, и развел руками.
– Блестяще, – резко слетело с языка, его переполняли эмоции, которые ему были практически не свойственны. Человечности в нем было не так много, но для гнева и прочих грешков хватало.

Откуда-то.

Тело - то, вернее, что от него осталось, - уже потеряло свои границы, и неясно было, где заканчивается она и начинается пустота междумирья. Снова и снова. В памяти снова и снова всплывал один и тот же момент: она успевает сделать только шаг и проваливается как будто в полынью, ледяную, глубокую, отчаянно дёргается, словно канарейка в яростных великаньих лапах, силится вырваться, но не выходит. И яркий свет, оглушительный, резкий и до невозможности горячий, обжигающе-мерзкий свет обволакивает тут же и никогда впредь не отпускает, заполняет всё нутро, растворяет. Уничтожает.
“Когда-нибудь это закончится…”
Не было ни времени, ни пространства, хотя органы - для ощущения пространства, никак иначе! - старались поймать то, чего уже или ещё не существовало. Женщине казалось, что она ослепла, хотя она всё старалась убедить себя, что её глаза открыты - так говорило ей её тело, её мозг, в конце концов! Но мозг - плохой помощник там, где нет объективной реальности, чтобы её преобразовывать и осознавать. В этой вечности Хельга не единожды пожалела, что у неё есть мозг. Но она даже не знала, сколько она жалела об этом: не было шкалы, чтобы определить, как часто (если вообще когда-либо) эта мысль приходила туда, где когда-то должна была быть её голова.
Сопротивление бесполезным было, ненужным, да и невозможным, ведь чему можно сопротивляться в абсолютной пустоте? Мозг не понимал. Силился отдать приказы в парализованные, растворённые руки и ноги, но их будто и не было. И голова, её остатки, никак не хотела признавать это, и ошмётки сознания нет-нет да проклёвывались, напоминали женщине о том, что она, возможно, ещё жива. Хельга была будто пьяницей, отравившейся реками дешёвого спирта во время ужасной разнузданной попойки: в перерывах между отвратительными болезненными попытками вывернуть себя наизнанку и не сойти с ума от нистагма удавалось остановиться и сделать глоток свежего воздуха, но лишь на мгновение, чтобы потом снова погрузиться в страдание с головой.
И это повторялось снова и снова. Может, длилось это всего секунду, а может, года, столетия - это было неважно, потому что времени не существовало, была только одна бесконечная пытка. А потом…

Мозг далеко не сразу смог вернуться к тому, чтобы воспринять нормальное освещение. Какое-то время женщина стояла статуей, безумно уставившись в одну точку, пока слёзы не стали капать на пол. По глазам резануло, Хельга зажмурилась и зашипела от боли, упав на колени. Костяшки болезненно ударились о камень, и для оборотницы это было так сладко, что она едва не задохнулась, поняв, что пальцы - её пальцы, живые, настоящие! - почувствовали нечто материальное. Медленно и несмело женщина открыла глаза и посмотрела на свои руки. Мутная от слёз картина медленно приобрела знакомые очертания, и Хельга стиснула кулаки так, что, казалось, ещё немного - и натянутая до предела кожа на выступающих костях не выдержит и лопнет, но боль не волновала.
Потряхивало. Женщина всё ещё сдерживала счастливый, немного истерический и вымученный смех в своей глотке, но постепенно успокаивалась.
- Неужели я правда жива?.. - голос её был призрачным, сиплым и очень тихим.
Хельга не имела ни малейшего понятия, сколько прошло времени, но это её и не волновало. Она бы всё отдала, чтобы стереть из воспалённой памяти этот отвратительный, всепоглощающий свет.  И сейчас, когда сознание снова стало подвластно ей, а руки и ноги наконец слушались команд, она хотела делать всё, чтобы чувствовать себя живой.
С трудом поднявшись, женщина огляделась вокруг… и едва удержалась от того, чтобы не выпустить из себя весь тот истерический смех, срывающийся в крик, который она последние мгновения усиленно подавляла.
“Да вы издеваетесь?! Мистерия, что я сделала в своей жизни, чтобы заслужить такое?!!”
Она даже не знала, что делать. Захохотать в голос? Закричать? Сделать сальто назад, чтобы влететь обратно в портал с криком “Извините, я пойду!”?
От последней мысли передёрнуло. Хельга нервно усмехнулась, обречённо обводя взглядом собравшихся и всё сильнее напрягаясь. Чуть подогнув колени и по-звериному сгорбив спину, она быстро окидывала взглядом пространство, прикидывая, можно ли сбежать и с кем, в случае чего, она в силах была справиться (на самом деле, женщина не была уверена даже, что сможет сделать шаг после дьявол знает какого времени, проведённого в портале). И чем больше существ она видела, тем яснее осознавала, что пути отступления отрезаны.
Визуальной информации оказалось так много, что после того, как взгляд женщины дошёл до жуткого сгустка перьев с бараньими рогами и человеческим лицом, Хельга на долю секунду раздражённо ощерилась, сверкнув клыками, и зажмурилась. Тягучая, липкая капля страха провалилась под рёбра, чтобы через мгновение затеряться в требухе.
Женщина сосредотачивалась. Успокаивалась. На смену малопонятным визуальным образам приходили запахи - старые-добрые. Не то чтобы они оказались сильно полезнее того, что показывали глаза, но, во всяком случае, приятно было на время переключиться. От неизвестных тварей пахло тленом и перьями, чем-то кислым и жгучим, непонятным и вряд ли поддающемся точному описанию. От мужчины, казалось, не пахло ничем, пока на кончике языка не прорезался слабый металлический привкус. Хельга сглотнула и поморщилась: по спине пробежала волна холодных мурашек.
Но были ещё запахи. Запёкшаяся кровь, пот, запах внутренностей и затхлой пыли резанули по рецепторам, но женщине не стало противно, по крайней мере, не на том уровне, на котором стало бы мерзко кому-то другому. Она была чертовски рада ощущать знакомые, понятные и читаемые запахи, пусть даже и такие… специфические. Но среди них тонкой ниточкой терялся ещё один, посложнее, сперва практически нечитаемый, а затем всё более и более знакомый. Человеческий запах. Запах женщины, которую зверь внутри Хельги наконец признал, но ещё не вспомнил.
Оборотень открыла глаза как раз в тот момент, когда девушка позвала её по имени. От удивления Хельга чуть было не открыла рот.
Она смотрела на рыжеволосую с недоверием, будто та могла в любой момент исчезнуть. Пристально, возможно, даже бесцеремонно, вглядывалась в знакомый силуэт, пытаясь припомнить, но ничего не получалось. Ровно до тех пор, пока в мозгу не всплыли увиденные когда-то глубокие синие глаза, сопровождаемые мягким, обволакивающим ароматом. Тем, что сейчас почти затерялся за тем невообразимым количеством запахов.
- Нира?..
"Я всё ещё в Мистерии?"
На секунду Хельга испугалась, что ошиблась. И с каждым мгновением сомнение всё сильнее поглощало: не было ни длинных шелковистых волос, ни той приятной на вид одежды, которая была на её нечаянной попутчице. Взгляд женщины пробежался по обнажённым девичьим плечам, покрытым непонятной смоляной вязью, по нежным покалеченным кистям рук. Перед ней, кажется, был и не человек уже - призрак, болезненная оболочка. Но Хельга старалась не думать об этом. Если чему и стоило доверять, думала она, так это своему носу. По крайней мере, это единственное, что сейчас имело для неё смысл.
Женщина дёрнулась от неожиданности и чуть не оскалилась, когда мужчина, на которого она до этого старалась не обращать внимания, в ярости загремел цепью. Сделав быстрый и аккуратный шаг в сторону, Хельга снова стала напряженно выжидать, поглядывая то на девушку, то на тех существ, что подавали хоть какие-то признаки… жизни?
“Что с остальными?” - неожиданно осенило оборотницу. Только сейчас до неё в полной мере дошло, что остальные твари застыли, будто обращённые в камень.
Вопросов было гораздо больше, чем ответов, и Хельга, выдохнув обречённо, задала главный:
- Что вообще здесь творится?
В горле пересохло, пришлось прокашляться. Не то чтобы женщина надеялась получить развёрнутый ответ, но в данный момент сошёл бы абсолютно любой. Она даже не обращалась к кому-то конкретному, настолько устала сейчас силиться понять происходящее.

Римон из Города Инь Янь - Министерство направления мертвых душ в мир иной

Кинутая демоном книга – не достигла своей цели, и упала на пол, так и не долетев до птицы. Однако было еще кое-что, Амалур не почувствовал того, как Нира пыталась притянуть его к себе. Он вообще никакого натяжения не почувствовал и не потому, что был намного сильнее О’Берн, являясь демоном. Просто суть украшений была несколько иная.
- Жрица выбрала тебя, демон, - начала птица множеством голосов, предоставляя Нире самой объясняться с Хельгой или слушать пояснение наравне с Амалуром, - Однако жрица не знает, что, несмотря на все те задания, что тебе поручал кто бы то ни было – ты проваливал, порою специально вредя в той ситуации, в которой оказался. В этом демоническая суть, однако, нынешнее поручение слишком важное, чтобы ты мог беззаботно все испортить, не думая о последствиях.
Снова неприятный скрип костяной шеи, а Нира, увлеченная разговором не сразу может заметить, как кровь на ее теле исчезает, как спутанные волосы приобретают более нормальный вид. Осунувшееся лицо, выпирающие скулы из-за худобы или круги под глазами – все это осталось, но теперь жрица не имеет тот самый отталкивающий вид, что был с ней с самого начала. Изменился и наряд. Теперь это платье не простой крестьянки. Плотная темная материя облегает худенькую фигурку. На ногах коротенькие сапоги, а сами ступни замотаны в льняные портянки.
Первой преображение Ниры могла заметить, конечно же, Хельга, ведь демону сейчас было совершенно не до жрицы.
- Тебя не будут дергать на цепи, как собачонку, однако, - продолжала птица, - на время миссии ты связан со жрицей. Если ей будет грозить опасность, то ты на интуитивном уровне будешь ее спасать. Соответственно убить ее или как-то серьезно навредить ей - ты не сможешь. Жрица же, - тут голоса стали на порядок громче, привлекая внимание Ниры, если бы она до этого отвлеклась, - Может три раза пробить твой ментальный иммунитет, приказав что-то сделать. Но только три раза.
Видимо абсолютного контроля над демоном Нире тоже не доверяли в виду каких-то грешков прошлого, о чем птица предпочла не распространяться.
Абсолютно ничего непонятно было Хельге, но тут рядом с ней как ни в чем не бывало открылся еще один портал, из которого прогулочным шагом вышел высокий светловолосый мужчина. А так как внеплановых порталов в присутствии птицы быть не должно было, то именно его она и выбрала четвертым в компанию к О’Берн.
Первое, что заметил Рок – это то, что он все-таки оказался в каком-то помещении, правда… вряд ли это было министерство душ Инь Яня. И вообще, похоже его закинуло куда-то в темные земли к нечестивым существам, на которых он раньше с превеликим удовольствием и за хорошее вознаграждение охотился.
Тут тебе и воин исполинских размеров с огромным мечом на выходе. Явно не человек. Еще многорукое существо что-то шаманит над глиной на полу, вглядываясь в парящие в воздухе свитки. Женщина, явно темная стоит рядом, повернувшись и глядя куда-то в сторону.
Только почему-то три этих существа будто замерли и не шевелятся.
Темнеющий зал окружают множество открытых дверей, на дверном косяке одной из них восседает странное птицеобразное создание. Оно иногда шевелится, с неприятным хрустом поворачивая голову на шее.
Из людей (или похожих на них существ) здесь имелись: рыжеволосая молодая женщина в темном платье, еще одна женщина в боевом обмундирование, а также светловолосый мужчина в черных одеждах и в стальном ошейнике.
Разношерстная компания.


__________
Очередность: Нира, Амалур, Римон, Хельга.
Римон не может навредить застывшим во времени фигурам, как и не может применять свою магию.
Если попытается уйти, то его вернет порталом обратно.

Едва белобрысый демон решил поиграть в капризную блондинку, швыряющуюся в птичек книжками, из глубины жричкиной души поднялась новая волна гнева.
«Вот именно об этом я и говорила!!»
Рука с браслетом снова взметнулась вверх: хотелось натянуть цепь и гаркнуть "нельзя!", точно брехливому псу, но… Но цепь не работала.
«Гхыр!!!»
Зубы гневно сцепились, определённо желая покрошить друг-друга. Нира так надеялась, что впервые за долгое время у неё в руках оказался способ дать выход злости! Как сильно хотелось резко дёрнуть чёртову цепь на себя, намотать на кулак, опустив руку вниз – так, чтоб оказавшийся на коротком поводке демон не смог подняться выше уровня колен. Обжигая источаемым светом, упереться ногой в грудь и заставить упасть – и тогда, уложив на лопатки, уже доходчиво объяснить, в каком положении он сейчас оказался, и почему подобные вспышки нужно оставить до лучших времён.
«Но такие, как ты, понимают только язык силы, верно? А то, что не могут дать разговоры… - ведьма на мгновение зажмурилась, склонив голову к одному плечу, с тонкой усмешкой, блуждающей на губах, - Всегда может быть добыто с помощью огня»
О да. Если бы демон не понял, она могла бы просто начать жечь светом его кожу – медленно, давая регенерировать нервным окончаниям, чтобы тёмный точно усвоил урок. Одна мысль о подобной сцене прокатилась по телу волной удовлетворения, согревшей ведьму до корней волос. У иллюзионистки всегда было живое воображение.
Она могла бы провернуть это и без цепи, с помощью своих магических рук, да – но эффект был бы уже не тот. И объяснения уже начала птица.
«Возможно, в следующий раз»
Вдова снова глубоко вздохнула. Она миновала раннюю стадию ярости и сейчас пребывала в той тихой лагуне бешенства, где голос остаётся ровным, манеры – взвешенными и вежливыми, и лишь лихорадочный блеск глаз выдает бушующее внутри адское пламя. Она знала, что блондин заставит её пожалеть о сделанном выборе, но не рассчитывала, что это произойдет так скоро.
«Проваливал все задания, значит? Тщеславный словно павлин, эгоистичный как малолетний ребенок, и, невзирая на всю пафосную манеру изъясняться, ещё и попросту дурак. Вот я кретинка, выбрала на свою голову!»
За всей этой суетой вопрос оборотницы так и повис в воздухе. Так и остался бы где-то на задворках сознания, если бы во время паузы в птичьей речи не решился робко постучаться в отдел кратковременной памяти.
- Это... В двух словах не объяснить, обождите немного, – рассеянно пробормотала магичка, ободряюще улыбнувшись женщине. Она была рада тому, что Хельга её узнала, что назвала по имени, что доверилась и не стала впадать в панику из-за столь... экстравагантного окружения.
«Комнатку-то легко можно принять за какой-нибудь кусочек ада…»
Дальше она вновь обратила всё внимание на разъяснения птицы.
«Всего три раза? – ведьма капризно надула губы, - Ну ладно, хоть что-то... Как-нибудь извернусь. Интересно, а где у демонов проходит граница между "серьёзно" и "несерьёзно" навредить? Типа, лёгкие побои и мелкое членовредительство не в счёт?»
Такие вот ремарки ей были совсем не по нраву, но быстро забылись, когда чародейка наконец заметила произошедшие с ней изменения.
«О-о-о… Так она что, всё же мысли… Семеро, ну а как иначе-то! Розовые пушистые бегомотики, я думаю только о пушистых розовых бегемотиках, ляляля!»
Зардевшись от радостного смущения, девушка оживлённо завертелась, разглядывая свой новый наряд – в отличие от своего рогатого жнеца-собрата, птица не заставила её прилюдно раздеваться. Не то, чтобы это вызвало здесь у кого-то интерес, но всё же.
Это платье ей определённо нравилось больше многих прочих – оно куда больше походило на то, какое бы ведьма выбрала сама. Струящаяся драпировками ткань удлиняла силуэт, а огромные свисающие рукава сразу показвали, что дама, которая их носит, не будет мыть кастрюли или кормить свиней. К тому же, они заслужили бы одобрительное понимание у любой отравительницы: такие рукава легко скрывали ловкие движения. А уж будь в наличии иголка с ниткой, отрез ткани да часок свободного времени, так с изнаночной стороны получилось бы наколдовать такие удобные кармашки для зелий, порошков и ядов, ну просто загляденье!
«Интересно, где-то сейчас моя сумка?»
Позаботилась птица даже о сапогах, и о том, чтоб жрица в них не стоптала ноги. И только одной детали неизменно не хватало. Даже волосы больше не напоминали воронье гнездо. Технически, нечисть её... помыла.
- Спасибо большое! – с искренней радостью поблагодарила за непрошенную заботу, - Только мне бы ещё, если можно… эм, кхм…. – просить об этом вслух у настолько не антропоморфного существа, да ещё и при такой толпе (вот и ещё один портал открылся!) было как-то совсем неловко, но, придя к мудрому решению, что комфорт собственной задницы приоритетнее, рыжая всё же выдавила:
- Можно под него бельё какое к телу? Камизу там, или хоть сорочку с панталонами?
Неловко было жутко, но за спрос ведь не убудет. Иногда Нира была близка к уверенности, что концепция нижнего белья в Мистерии была не известна в принципе, но, столкнувшись давеча с одним комплектом, да ещё таким издевательски многопуговичным, мнение поменяла.
Выдохнув, жрица обратила внимание на последнего прибывшего. Выглядел мужчина молодым – почти её ровесником. Вдова цепко прошлась по нему взглядом, прощупывая каждую деталь. И, судя по выражению лица, осталась вполне довольна. Разве что… Ведьма повнимательнее присмотрелась к его глазам.
«А это точно простой человек?»
Впрочем, мало ли каких мутаций на свете не сыщешь – может, мамка у него горилкой баловалась.
- Здравствуй, - обратилась рыжая чародейка к новоприбывшему, блеснув своей самой располагающей улыбкой, - Я прошу прощения за всю фантасмагоричность этой обстановки, но не пугайся. Сейчас тебе здесь никто и ничего не угрожает. Ну, если не станешь чудить. И послушаешь, какая - ха - сомнительная честь тебе выпала.
«Семеро, я действительно звучу, как помощница какого-то чокнутого похищающего людей злодея. Спасибо, что пришли, сохраняйте спокойствие и ожидайте, босс займётся вами через пару минут. Чай, отварчик, свора бешенных собак, чтоб вы не скучали и немного размялись?»
«Ты забыла, что она тебя слышит?»
«Ох чёрт - в смысле, бегемотики мои, бегемоты»
- И, раз все трое уже в сборе…
Она перевела взгляд на птицу, полагая, что просвещать портальнутых в суть дела лучше ей. Конечно, часть про путешествие во времени и детоубийство жрица могла бы пересказать сама, но из её уст оно куда больше будет походить на бред душевнобольной. От нечисти оно всяко солиднее. Да и раз она приготовила кнут с пряником для демона, наверняка держала по паре таких же мотивационных наборов и для остальных прибывших – а такие вещи лучше озвучивать скопом.

Демон злобно смотрел на костяную птицу, но тем не менее молча стоял и не двигался, вглядываясь в её глаза-червоточины. Пламя гневного раздражения никак не утихало, отражаясь блеском в его изумрудных глазах. Он ожидал, что птица выкинет дальше. И ничего кроме этого он не хотел ни видеть, ни слышать. По крайней мере сейчас, когда его гнев был сосредоточен. Его мир сделался серым по краям, хотя не то чтобы он до этого пестрил красками. В каком-то смысле это было его естественное состояние – взгляд, полный безразличия и ненависти ко всему живому.
Но все вышло не так, как он ожидал. Никакого сопротивления или попытки сковать демона магией не произошло – вообще ничего не произошло. Птица начала лишь говорить. Амалур смотрел на неё недоверчиво и подозрительно, от чего могло показаться, что он просто щурился. Птица не пыталась играть с ним, как прочие идиоты до этого – только выкладывала все как есть. И даже больше, она знала слишком много.
Но как бы красноречива птица не была, пульсация в области шеи никак не утихала, а её слова не особо то и успокаивали.
Затяжное напряжение сдуло в одно мгновение, стоило усмешке сорваться с уст искусителя. Он слегка расслабился, по крайней мере внешне, но никто не мог знать, что творилось у него в голове на самом деле… Вероятно.
Амалур повернулся в сторону Ниры, чтобы взглянуть ей прямо в глаза. Взгляд его сосредоточенный глаз прошелся по ней сверху-вниз, и затем снова резко поднялся в вверх. Он вспомнил, как встретил её где-то в окрестностях Инь-яня. Тогда она казалась ему еще более глупой, чем сейчас. Время идет, ничего не скажешь. Но прошлое так легко не забыть, тем более такое недалекое.
Тогда он пощадил ее, решил не убивать, и даже остался с ней, хотя это было скорее вопросом небольшого интереса, навеянного скукой. Еще тогда он разглядел в ней то, что обычно любил видеть в смертных. Редкое качество, граничащее с безумием.
И тут он слабо улыбнулся, вспомнив, почему пощадил ее. Верно. Даже при всех положительных качествах, Нира О`Берн...
— Она ли выбрала меня, — с усмешкой сказал демон, глядя прямо на нее. Ему хотелось немного поиздеваться, раз уж эта жрица вызвала его против воли.
Даже осознавая все риски, а он был уверен, что Нира более чем осознавала – она призвала демона, а не просто какую-то побрякушку. Часто ли в её мире так вообще делали? Или в Мистерии её научили, что последствий после встречи с демонами не существовало? Вполне возможно, что никакой из других иномирцев не сделал бы подобной глупости, но она сделала. Наплевав на опасность для Мистерии и даже на тех, кто будет сопровождать ее помимо демона. В кого или во что она так сильно верила? В эту всемогущую птицу, скинувшую на слабую, стервозную девчонку все заботы мира или в таких же несчастных иномирцев, как и она сама?
Нечто определенно затмевало рассудок Ниры, раз она могла поверить в подобное безумие после всех пережитых мучений в Мистерии, последствия которых так отразились на её исхудавшем лике.
— Или все же ее неугасаемая гордыня?
Повернувшись в сторону птицы так, как будто бы Ниры О`Берн и других спутников никогда не существовало, Амалур скрестил руки на груди.
«Человек, не способный совладать с собственными страстями, лучший корм для демонов… И отличая игрушка в ваших руках, не так ли?» — подняв взгляд, Амалур мысленно обратился к мусору из костей и клюва. Под «ними» он имел в виду всех местных шишек, типа Камиллы или Мистера Кто.
«Ты же можешь читать мои мысли»
Он взялся за ошейник двумя пальцами и потянул его в сторону.
— Это меня раздражает. Пусть он исчезнет так же, как и цепи. Мешает сосредоточиться, — в его голосе звучало легкое раздражение. Поведение говорило само за себя: слова не являлись шуткой.

Краткий миг... И вместо бьющего в нос запаха горящей древесины, бумаги и плоти резко сменяется холодом и сыростью подземелья. И в этом месте он был не один. Взглянув на артефакт он спокойно убрал бесполезную сейчас безделушку обратно в карман куртки.
"Какого лешего?!" - остальная часть шумных и энергичных мыслей, пролетевшая в голове у ведьмака в мгновения после перехода не несла дополнительной смысловой нагрузки и была лишь способом сбросить излишние эмоции, нахлынувшие на него.
Всю его жизнь он учился тому, что создать портал - это сложное магическое искусство, требующее концентрации, определенной подготовки и недешевых ингредиентов и приспособлений. Тонкое и уникальное искусство, прибегать к которому могли только величайшие маги.
И словно в насмешку к его знаниям местный мир раскидывал порталы, словно пьяный кмет засеивал свое поле на вечёрке.
Улыбаться не было ни желания ни сил.
"Как-то я подустал от такой насыщенной жизни," - его рука спокойно легла на крестовину меча на поясе и там и осталась.
В голове боролись две противоречивые установки. Первая говорила, что в этом мире редко встречаются спокойные и рассудительные существа и прежде, чем начинать выяснять обстоятельства лучше начать с отрубания рук и ног. А там уже поговорить. С теми кто будет иметь редкое удовольствие выжить. Вторая требовала не вести себя как спесивый ребенок и вначале дать присутствующим хотя бы шанс доказать свою разумность.
А потом неизвестная рыжеволосая заговорила и ведьмак все же решил не обнажать меч. Пока что. Впрочем, все окружающее его напоминало скорее чей-то кошмар, а не реальность.
Впрочем, в Мистерии это было сплошь и рядом. По его небогатому опыту.
- Добрый день. Где я? - решив, что сбор информации сейчас важнее, он не удосужился начать разговор со знакомства, но счел необходимым быть вежливым.

По мере того, как странное существо произносило свою речь, лицо Хельги успело сменить несколько выражений: от мрачного недоверия,  через обречённое недоумение, оно прошло путь до нервной, односторонней ухмылки. Женщина медленно покачала головой из стороны в сторону, даже не смотря на кого-то конкретного, а скорее пытаясь просверлить взглядом пол.
Оборотница зажмурилась на секунду и потрясла головой, словно собака, пытающаяся после прыжка в реку вытрясти из ушей залившуюся туда воду, затем открыла глаза и медленно подняла голову на Ниру.
На глазах женщины рыжеволосая преображалась, но Хельга, казалось, уже даже не удивлялась тому, что происходит. Просто… рассматривала. Пыталась мысленно переварить услышанное, одновременно смотря на то, что было приятно глазу. Кроме того, исчезли все мешающие запахи, и оборотница наконец удостоверилась в том, что была права: перед ней действительно стояла её старая знакомая. Теперь она узнавала давнюю попутчицу, хотя и могла поклясться, что волосы у той когда-то были гораздо длиннее.
Голос девушки выдернул Хельгу откуда-то из облаков, и женщина, осознав, что всё ещё довольно нервно улыбается, наконец взяла себя в руки, стёрла с лица дурацкую ухмылку и сосредоточенно выслушала свою попутчицу. А затем перевела взгляд на не-птицу, к которой уже обращался беловолосый мужчина. Нахмурившись, сероглазая мрачно наблюдала.
“Демон, значит?.. Звучит отвратительно. Надеюсь, Нира знает, что делает. Хотя бы немного...”.
Уверенности не было, ответа на то, что происходит, по большому счёту, тоже. Женщина осознавала, что грядёт что-то крайне опасное. Но что? Оставалось, похоже, только покорно ждать, когда присутствующим объяснят цель их прибытия.
Из мыслей снова выдернули. Хельга, не шевелясь, мрачно перевела взгляд на новоприбывшего, втянула воздух, чуть приоткрыв рот и обнажив зубы. По спине пробежала волна мурашек, под ложечкой засосало. Что-то в этом человеке было не так. Впрочем, за последние несколько минут похожее чувство оборотень испытала не единожды, поэтому не стала даже гадать, в чем дело, и даже не попыталась потянуться за мечом.
Вместо этого женщина устало опустила плечи, поглядывая на незнакомца. Отведя наконец взгляд, она спрятала лицо в ладонях, чтобы через мгновение провести ими вверх по волосам, с нажимом приглаживая поседевшую шевелюру.
“Будь что будет”.