Замерзшие деревья

Первое сообщение в теме :



Морозный лес, что может быть прекраснее и красивее. Узоры, что рисует дух леса, не сравняться даже с самыми красивейшими картинами мира. Снег хрустит под ногами с такт позвякиванию ледяных веток, что колышет легкий ветерок. Только смотрите, не заблудитесь, обледенелые деревья могут сбить со следа даже умелого следопыта.

- Хорошо, - кивнул Эриан, а затем, немного подумав, стал снимать доспехи. В них было слишком холодно, да и, находясь в них, он заметно прибавлял в весе и попросту проваливался по колено, наст его не выдерживал.
Закутавшись как можно плотнее в свой плащ, он пошел вслед за Весперрой. Ночь была ясной, и огромная луна светила над замерзшими просторами не хуже второго солнца. Снег негромко скрипел под ногами, а воздух казался настолько свежим, что напоминал воду в прозрачном горном ручье. Правда, всепоглощающий холод студил даже его почти что мертвое тело, но угрозы замерзнуть пока не было.
Весперра легкими шажками прошла мимо собак, но они даже не зарычали на нее, равно как и на него. Это было хорошим знаком, равно как и доброжелательность Этке.
- У меня есть обломок рога, он может пригодиться, - произнес он оборотнице, вкладывая его в руку девушке.
Сам же Эриан тщательно вглядывался в заснеженные просторы, ища хотя бы намек на следы копыт, или же иные знаки, которые бы указали на непростого оленя.
Он старался ступать почти бесшумно и осторожно, так, чтобы не создавать лишних трудностей. Иной раз приходилось стремительно перемещаться от одной замерзшей кочки до другой, лишь бы не наследить слишком сильно. Нужно было быть очень осторожным.
Они отошли уже достаточно далеко от стойбища Этке, но следов пока не было видно…

Девушка двигалась по снегу довольно уверенно, наст хорошо держался под шагами оборотницы,хотя изредка все же проваливался. В таком случае Весперре приходилось приложить чуть больше усилий на возвращение темпа передвижения, так как зрение ей в этом помочь в этом, да и нюх в своеобразной снежной пустыне, а ведь почти именно так оборотница ощущала пространство вокруг, помочь особенно не мог. Запахи деревьев, что были отчетливыми близко от шатра, теперь почти сошли на нет, а других запахов девушка пока не чуяла.
Когда Эриан протянул ей обломок рога, Вес сначала было его взяла, а потом, поняв, что так ей будет неудобно, вернула.
- Так, мне будет трудно, - с этими словами оборотница приняла облик ягуары. Кошка привычно потянулась и принюхалась, длинные белые усы активно зашевелились, да и уши заходили ходуном, стараясь уловить даже самые отдаленные звуки. Широкие лапы кошки, даже несмотря на приличный вес ягуары, позволяли Белоусой не проваливаться в снег. Луна осветила шерсть и та тут же наполнилась серебристым сиянием, с одной стороны это должно было сделать её менее заметной на снегу, но сам снег так искрился в лунном свете, что разница не была настолько разительной, как можно было предположить.
Немного освоившись, ягуара повернулась к вампиру и ткнулась носом в руку, в которой был рог, искомого зверя. Сознание заполонили запахи: самый яркий - запах собак,принесших его, менее слабый - запах Эриана, который и сейчас держал его, потом запах Этке, и лишь за ними Весперра разобрала запах самого рога, странный, непривычный, незнакомый. Кошка тихо чихнула, после чего пронюхалась вновь, теперь стараясь выделить сразу нужный запах, сконцентрироваться на нем, запомнить.
Добившись нужного результата, Белоусая вновь принюхалась, стараясь уловить этот запах в окружении, но попытки результата пока не принесли. Ориентируясь на направление ветра, ягуара продолжила путь часто останавливаясь, чтобы понюхаться и, если ветер менялся, чуть изменить направление, в надежде вскоре почувствовать хотя бы слабый след этого странного запаха.

Эриан постарался разжать руку, так, чтобы Весперра в облике зверя могла лучше почуять запахи.
"Странно. У кошек вроде плохой нюх. Или это потому, что она слепа?" - подумал вампир, наблюдая за оборотницей, внимательно изучающей обломок.
На луну набежало несколько полупрозрачных облаков, подул холодный ветер.
Вампир зябко передернул плечами - даже его почти застывшую кровь начал пробирать мороз.
"Нужно продвигаться вперед, иначе замерзнем" - промелькнула мысль.
Где-то вдалеке ему удалось разглядеть едва заметную, движущуюся тень на фон снега.
- Весперра...Там, - махнув рукой оборотнице, так, чтобы она ощутила направление его короткого и отрывистого движения, в сторону гряды замерзших деревьев, напоминающих холмы из снега и льда, тихо прошептал Эриан, стараясь пригнуться.
Короткими отрывистыми перебежками он стал передвигаться к этому призрачному источнику движения, мысленно моля Каина, чтобы его черное одеяние не бросилось в глаза зверю слишком рано, и ветер не изменил своего потока. Он дул как раз со стороны движущейся тени...

Когда прозвучали слова Эриана, кошке они по сути уже были не нужны – она чуяла запах, и она знала, что это тот, кого они ищут – невиданная удача. Оборотница припала к земле, приближаясь к жертве осторожными шагами, хотя ей самой казалось, что каждая хрустнувшая снежинка расходится в этой пустыне раскатами грома. «Только бы ветер не переменился! Только бы не подвел», - мысленно молилась охотница.
Вампиру и оборотнице удалось подобраться довольно близко, чтобы рассмотреть зверя во всей красе – рослый олень, с белоснежной шерстью, с ветвистыми рогами, длинными ногами и широкой грудью – желанный трофей в любой охотничьей коллекции. Но тут ветер переменился, сообщая оленю об охотниках, тот повернулся и посмотрел на Весперру и Эриана самыми что ни наесть человеческими глазами, расположенными на не менее человеческом лице.

Спойлер:

Бросив короткий взгляд, зверь тут же сделал легкий прыжок, уходя от охотников – легкий, словно сам ветер, он почти не оставлял следов в снегу, о том, чтобы провалиться речи и вовсе не шло. Легкие прыжки следовали один за другим, а сердце уже отсчитывало удары до того момента, как ветер поможет ему скрыться окончательно. Понимая это, Белоусая бросилась за зверем, хотя особой надежды догнать его не чувствовала. 

Олень был более чем странным. Человеческое лицо, будто вылепленное из морды зверя, слишком ветвистые рога...
Это явно был волшебный зверь.
- Я слева, ты справа! - коротко выкрикнул Эриан, и что было сил побежал за оленем. Он бежал быстро, очень быстро, будто летел. Размытыми тенями мелькали перед ним силуэты далеких деревьев, снег не успевал проваливаться под его ногами.
Они должны были взять его в "клещи".
"Веревка! Как мы ее бросим?.."
Но размышлять дальше было некогда - мысли разбегались разноцветными пятнами, оставляя место лишь жажде охоты - охоты одного зверя за другим.
В какой-то момент ему показалось, что расстояние между ними сокращается, что изящные, но широкие раздвоенные копыта задних лап, почти не оставляющие следов на снегу, будто зверь парил, а не бежал, уже очень близко. На расстоянии двух прыжков.
И Эриан полоснул по воздуху огромными острыми когтями, намереваясь прыгнуть на зверя.

Бежать оказалось сложнее, чем идти и красться – из-за резких движений лапы легко проваливались в снег, замедляя кошку. Но сдаваться так просто Белоусая не собиралась, вновь и вновь она вытаскивала лапы из снега, отправляя себя в очередной прыжок, который неизбежно вновь заставлял её оказаться глубоко в снегу. Оборотница не могла видеть той легкости, с которой двигался олень, поэтому её немало удивляло то, с какой скоростью он движется. Несмотря на азарт, что кипел в крови Весперры, ещё живо помнящей предыдущую охоту, она успела отреагировать на слова вампира и теперь старалась держаться справа от добычи, но из-за того, что проваливалась в снег, начинала существенно отставать. Ягуара уже готова была отказаться от преследования, чувствую, как увеличивается разрыв и понимая, что все меньше времени остается до исчезновения зверя, когда после очередного прыжка лапы не провалились, точнее, провалились, но совсем неглубоко. Видимо, преследование вывело её на местность, покрытую лишь тонким слоем снега, пользуясь этим, кошка вложила в бег все оставшиеся силы, стараясь наверстать упущенное.
Белоусая практически сравнялась с оленем и уже хотела прыгнуть, когда тот резко рванул вправо, уходя от когтей Эриана. Этот рывок спас его от вампира, но практически тут же зверь запнулся о кошку бегущую справа, не успев перескочить непредвиденное препятствие. От столкновения Весперра на миг потеряла равновесие, а силы удара двух бегущих животных хватило, чтобы, падая, кошка практически покатилась кубарем. Для ягуары погоня была окончена, она поняла это, как только перестала чувствовать под лапами твердую поверхность. Но её неудача, хоть она и не знала этого, стала удачей для Эриана – олень не ушел от столкновения и, потеряв темп, провалился передними копытами в снег, не ожидавший этого, он повалился коленями вперед. Теперь рогатый тратил драгоценное для него время на то, чтобы вновь подняться на ноги, а у вампира появилась возможность постараться успеть за это время накинуть веревку. Вот только время было не стороне охотников – сердце отмеряло последние удары, прежде чем ветер сослужит спасительную службу их добыче.

Эриан летел словно вихрь, совершенно позабыв обо всем, что было вне охоты. Весь мир превратился для него в цель, в оленя с человеческим лицом.
Не существовало ничего вокруг - лишь эта цель.
Когти полоснули воздух, но зверь испугался и ушел от удара. Правда, ушел достаточно сильно для того, чтобы кинуться к оборотнице.
А Весперра, будто бы вытянувшись в одну серебристую линию, бежала справа от зверя.
И на сей раз удача благоволила к ним.
Олень столкнулся с оборотницей. Они клубком покатились по снегу.
Но та не стала рвать его тело своими когтями и клыками, а лишь покатилась вслед за ним.
В какой-то момент Эриан практически почувствовал, что начавший проваливаться под наст странный олень превращается в морозный воздух, наполняющий эти просторы.
Его чутье редко подводило. Последние удары сердца, сердца странного оленя с человеческим лицом, уже заканчивались.
"Сейчас или никогда!" - молнией мелькнула мысль в голове у вампира, и он, сорвав с пояса веревочную петлю, набросил ее на шею зверя.
Но широкие рога не дали веревке затянуться там, где он хотел, и она схватила рог.
Пойманный в ловушку, зверь начал трясти головой, пытаясь освободиться от пут.
- Хватай его, Весперра! - крикнул Эриан, сматывая веревку, крепко захватившую правый рог и прижимая голову отчаянно сопротивляющегося оленя к земле.

Столкнувшись с оленем, оборотница несколько раз перевернулась, прекатываясь по снегу, и, неприятно ударившись, упала на бок. Но времени особо приходить в себя не было - кошка поняла, что охота еще не окончена, что её оплошность не стала роковой. Еще толком даже не понимая, что происходит вокруг, ягуара вскочила на лапы и легонько тряхнула головой, сгоняя легкое головокружение вызванное кувырками.
Справившись с собой, охотница поспешила к добыче, она слышала слова Эриана, но также помнила и слова Этке: Если мы раним его слишком сильно, он исчезнет, - повторяла про себя Весперра, наваливаясь всем своим весом на оленя и словно обнимая его мощными лапами, но когти при этом кошка почти не выпускала, чтобы не повредить животному, и тем самым не свести все старания на нет. Из-под когтей все же выступила кровь, но её было очень мало, что сразу подсказывало об опасениях оборотницы.

Нужно было связать оленя. и как можно быстрее - Весперра не могла его удерживать бесконечно своими лапами, тем более что она не могла использовать когти.
Поранить зверя означало проиграть.
Хотя самому Эриану сильно хотелось вонзиться когтями в этого диковинного зверя, попробовать изменить его суть, прикоснуться к ней губительным влиянием силы Каина, пить его кровь до тех пор, пока он не умрет, отдав свою жизнь ему до конца.
И он едва сдерживал себя от того, чтобы не просто пытаться связать или обездвижить зверя - но напасть по-настоящему.
Олень начал взбрыкивать все яростней, все сильнее пытаться освободиться.
Задние раздвоенные копыта в любой момент могли пропороть Весперре брюхо, рога грозили поранить шкуру.
И в тот момент, когда олень в последнем рывке чуть не порвал веревку, Эриан вогнал кончики когтей прямо в морду зверя, "Лепкой" заставляя мышцы зверя застыть в неестественном положении.
Нескольких мгновений было достаточно, чтобы затянуть вторую петлю - уже на шее зверя.
Олень, коротко вскрикнув по-человечески, перестал сопротивляться.
Человечье лицо оленя смотрело с болью и каким-то укором, от которого на долю секунды Эриану стало не по себе.
Будто все жертвы, которых он когда-либо убил, заглянули ему в глаза.
Крепко стянув петлю на шее, он негромко произнес Весперре:
- Все. Можно возвращаться.

Оборотница уже едва справлялась с оленем – тот вырывался изо всех сил, едва выпущенные когти не могли удержать благородное животное. Но тут раздался вскрик, он явно принадлежал оленю, а после и слова Эриана. «Значит, поймали?» - сама себе не верила Весперра, осторожно отпуская добычу, словно боясь, что тот вскочит и убежит, но этого не случилось. Оказавшись опутанным веревкой, что дала Этке, олень вел себя на удивление смирно, хотя в глазах его было столько боли, словно его заживо разрывали на части. К счастью ли или нет, но Белоусая не могла видеть взгляда, тяжело дыша, кошка пробиралась по сугробам. От разгоряченного охотой тела шел едва заметный пар, а на теплую шерсть налипать снег, постепенно скатывающийся в небольшие комочки по всей длине лап и вдоль живота. Не слишком приятное «украшение», но окончательно избавиться от них теперь, когда они уже образовались, кошка смогла бы только в тепле. Поэтому Весперра упрямо шла вперед, повинуясь внутреннему, звериному чувству направления.
Ягуара то шла рядом с Эрианом, то отставала, то уходила вперед, лапы кошки проваливались в снег то глубоко, то наоборот держали её на самой поверхности. В какой-то момент Весперра шла прямо перед вампиром, лапы несколько раз провалились в снег, ягуаре даже показалось, что она наступила на что-то более жесткое, чем снег, но Вес не придала этому внимания, а зря. Стоило Белоусой отойти на несколько шагов, а Эриану наступить на то место, где кошка это что-то почувствовала, как раздался лязг захлопывающегося капкана.

Лязг захлопывающегося капкана прозвучал почти как выстрел. Острая вспышка боли пронзила левую ногу Эриана.
Капкан перешиб ему голень, напрочь разорвав плоть и раздробив кости.
Цимисх, ощерившись в болезненном оскале, зашипел и громко выматерился на дакийском. Однако веревки, сдерживающей оленя, не выпустил.
- Я вырррррву серрдце тому, кто здесь это поставил!!! - прорычал он в конце непечатной тирады сквозь стиснутые от боли зубы. А затем, намотав веревку на кулак левой руки, правой кое-как начал разжимать зубья капкана.
Боль была невыносимой. Человек, скорее всего, от болевого шока и от потери крови уже давно бы потерял сознание, но Эриан уже давно не был человеком.
Пару раз он попадался в капканы, совершенно случайно. Один раз нашел охотника, который имел неосторожность его поставить, долго пытал его - мстя за испытанную боль, а затем высушил.
Кое-как разжав челюсти стального капкана, он высвободил ногу.
Сапог был пробит. Штанина была порвана и вся пропитана его кровью, а нога никак не хотела шевелиться.
Немудрено, повреждение было слишком серьезным.
Он снял сапог.
Окровавленная щиколотка безвольно висела, являя миру во всей красоте разодранное мясо - аккурат по ржавым зубьям капкана, и изломанные кости.
- Что стоишь, помоги!!!Или тебе очень смешно, твою мать?!!! - грубо прикрикнул он на Весперру.

Кошка обернулась чуть раньше, чем до её носа донесся запах крови, до того момента, как раздались первые слова Эриана, ягуара успела сделать несколько шагов в обратную сторону, но волна ярости и гнева, что ощутимо шла от него, остановила Весперру. Оборотница замерла в нерешительности, словно наблюдая за тем, как мужчина выбирается из западни. Скверный нрав вампиров, о котором кошка была наслышана, и эмоции Эриана сдерживали её желание обратиться и попытаться помочь. «Да и чем я могу помочь? Сумка с травами осталась в шатре, а без них проку от меня немного. А так хоть свою шкурку поберегу, если он бросаться вдруг начнет», - благоразумно рассудила Белоусая, оставаясь на месте.
Суда по звукам, вампиру довольно быстро удалось высвободиться, ягуара сделала ещё несколько шагов в его сторону, намереваясь хотя бы подставить спину, чтобы тот мог облокотиться, когда услышала очередную порцию ругательств, на этот раз обращенных уже к ней. Все бы ничего, многое может сорваться с губ в такой ситуации, но последние слова заставили Весперру остановиться, борясь уже с желанием цапнуть языкастого вампира за другую ногу, чтобы выбирал выражения. «Пусть ругается, сколько хочет, на кого хочет и как угодно, но зря он вспомнил нашу мать!» - яростно прошипела внутренняя кошка, которую из равновесия, пожалуй, только нечто подобное вывести и могло. Отзываясь на её гнев, Белоусая едва слышно, недовольно зашипела, но тут же затрясла головой, стараясь стряхнуть лишни мысли, и убеждая себя в том, что Эриан просто ругался, а не предъявлял какие-либо претензии именно её матери.
Справившись с собой, Весперра все же сделала ещё несколько шагов, давая вампиру возможность опереться о её спину, чтобы удержать равновесие. Хотя по кошке все равно было видно, что она недовольна и делает это только потому, что можется справиться с собой.

Боль была нестерпимой, от нее хотелось выть, орать дурным голосом, впасть в Бешенство и рвать всех на куски.
Но необходимо было держать себя в руках.
Весперра, похоже, и не собиралась ему помогать.
"А чего ты хотел? Оборотень, помогающий вампиру - это невозможно! Скажи спасибо, что она не порвала тебя на куски, пока ты не можешь ничего сделать!"
Но Весперра хотя бы подошла чуть ближе.
Укусив себя в плечо, чтобы ни в коем случае не закричать от боли, он, как смог, опустился на корточки, и привязал конец веревки к лапе оборотницы.
Затем, сев на землю, вцепился когтистыми пальцами в место повреждения и стал собирать искалеченную ногу. Складывать собственные кости, мышцы и сухожилия так, как они должны были быть расположены. Прикасаться к обнаженным нервам и сухожилиям было гораздо болезненней, чем он думал сначала, и Эриан лишь сильнее впился зубами в собственное плечо, так, чтобы ни звука не прорвалось наружу.
Сила Каина вкупе с регенерацией помогли кое-как собрать раздробленную кость, поврежденные мышцы и сухожилия. А затем плоть начала медленно, но верно восстанавливаться.
Первой начала срастаться кожа, затем мышцы.
Боль стала уже не такой пронзительной. Но на ногу все еще нельзя было наступать. Выплюнув ткань рубашки, которая была перепачкана его кровавой слюной, быстро застывающей на морозе, Эриан отцепил от перевязи меч. Не вынимая его из ножен, он оперся об оружие, и молча захромал в сторону шатра ведуньи, оставляя за собой кровавый след.

Оборотница ощущала всю гамму чувств, что испытывал Эриан, но она не могла, ни помочь ему, ни успокоить, а уж изменить произошедшего тем более. Вампир не стал опираться о спину кошки, а лишь привязал веревку, что удерживала оленя к лапе Белоусой. «Хорошо, что рогатый смирно идет, а то бы знатно он меня по сугробам потаскал в такой связке», - подумала ягуара, не отходя от Эриана, который, по-видимому, что-то пытался сам сделать с раненной ногой.
Вскоре эмоции вампира стали чуть стихать, да и запах крови сталь немного менее ярким. А через несколько минут мужчина двинулся с места. Весперра чуяла кровавый след, что он оставлял, но в этой ситуации предпочла не попадаться лишний раз под руку – все же своя шкура ближе к телу. Ягуара осторожно шла следом так, чтобы веревка, соединяющая её с добычей, ни в коем случае не соскочила с лапы, но при этом не сильно мешала передвижениям самой оборотницы. А через какое-то время Белоусая уже начала различать знакомый запах шатра, костра и собак.

Эриан шел тяжелой поступью, проваливаясь чуть ли не каждый шаг по колено в снег. Каждый раз, выбираясь из снега, он с усилием опирался на собственный меч, даже не думавший прогибаться от такого напора, что было кстати.
Меч был в прямом смысле продолжением его самого.
Ледяной ветер неожиданно резко задул в лицо, бросая пригоршни ледяной крупы.
Пораненная нога почти онемела и совершенно не слушалась, но в этом были свои плюсы.
Боль отступила.
Почему-то Эриан вспомнил, как точно так же уходил, раненный, проваливаясь по колено в снег, опираясь на свой меч, оставляя за собой кровавый след, после короткой, но лютой стычки с передовым отрядом Вентру, унесшим жизни двоих его неонатов и четырех других молодых цимисхов. В тот раз некому было отправляться за ними в погоню - обезумевший от боли утраты Эриан Кровавый переубивал их всех. Они даже не успевали задеть его своим Присутствием или Доминированием - его меч был быстрее.
Но тех, кто был с ними, с этими высокомерными, алчными завоевателями, было больше...
Впрочем, это было неважно. В тот раз он вернулся в цитадель, и смог выполнить то, что обещал. И самое главное - не упокоился навеки.
Как говорилось в Книге Нод, "Не по милости Всевышнего, а лишь по своей собственной, я буду продолжать жить, сохранив свою гордость".
Путь казался бесконечным. Он уже начал уставать. Но внезапно сквозь пелену снежной крупы потянуло дымом.
Вдали показался шатер.
Подойдя ближе к Весперре, Эриан негромко произнес:
- Надо подвести к Этке оленя. Иди ты, я...буду чуть позже.
Он не хотел показывать то, что ранен кому-то постороннему и просто дожидался, когда регенерация закончит свое дело.