Самое дорогое сокровище

Первое сообщение в теме :

Рунария и Винсент.
Некая лесная опушка, дело близится к закату.

Когда Винсент впервые в одной немаленькой деревеньке узнал о древнем подземном храме, что стоял раньше там, где ныне шумит лес, тифлинг сперва только смешливо выгибал бровь, слушая байки. Но после, узнав от местных старух старинные песни и местные легенды, проведя много часов, разбирая старинные книги в доме местного старосты, Скворец понял, что зря сперва был таким скептичным. Не было ни одного знака, что кто-то нашел и разграбил это древнее святилище. А когда он увидел древний символ, что в одной из семей передавали из поколения в поколение, а затем - остатки каменной стены, ушедшей почти полностью в землю, вокруг одного из пастбищ, он понял, что, возможно, топчется ногами над самым настоящим кладом, и клад этот схоронен в лесочке вокруг лесного озерца, куда местные девки любили ходить метать венки, гадая на суженого. Еще сколько-то распросов, и было ему прошептано на ухо, что на такой-то опушке он, ближе к закату, повстречает того, кто сможет ему помочь в поисках.

И вот, Винсент, банально сперев тот самый кулон-сигил, отирался на этой поляне уже какой час, не меньше. Его не столько жадность вела, сколько любопытство, ведь менестрелю пристало быть жадным до приключений, загадок, тайн и небылиц. А что может быть великолепнее рассказа о древней царице, чью власть даровала ей само солнце. Чья смерть погрузила под землю весь ее дворец, и чьи слуги, перед смертью, подготовили ей саркофаг у подножья алтаря, чтоб красота ее тела неувядающей сохранилась для воскрешения, а вокруг разместили сокровища, чтоб новая жизнь Госпожи была столь же достойной, как и первая.
"Хах, может, ей пригодился бы консорт? А может, просто возможному консорту пригодились бы все ценности, что с ней захоронены" - так прагматично низводил древнюю легенду до "захоронение и богатства" тифинг, слоняясь от елки до елки, и не представляя, кого ему предстоит повстречать.

Руна ничего не ответила на вопрос Леро, лишь отразив ухмылку на губах, лукаво отвела взгляд на водоем, буквально на пару секунд, чтобы потом снова посмотреть на своего гостя, молчанием давая понять, что всеми своими изменениями она управляет сама. Хотя так было не всегда. Смена призрачного облика на материальный давалась ей сложно, и уж тем более возможность менять его по ситуации казалась непосильной задачей.
Обратная сторона материальности имела место быть. Именно она не давала призраку забыться о том, что жизнь не вернется, по крайней мере не сейчас и не так просто. Девушка ощущала на себе прикосновения, но не чувствовала от этого ничего, что могла бы, будучи живой. Не было ни трепета, ни приливающей крови к щекам, (а в лесу это был мимолетный блик и игра света), ни ледяных кончиков пальцев от волнения, ни громко стучащего в груди сердца, но все же то, что было, даже сама возможность ощущать, имело важное значение для синевласой. Это больше, чем ничего.
Синевласая смотрела в глаза мужчине и видела, как его взгляд меняется, стоит лишь его мыслям пройти куда-то дальше в догадки или по омуту памяти. Руна понимала, что через данный этап проходят все, а потому дала Леро время принять ее и то, что происходит здесь и сейчас, не предпринимая ничего дополнительно. Ей оставалось только ждать, ведь обратного пути у Винсента, после принятия условий просто не будет, а потому спешить было не за чем.
На ответное прикосновение тифлинга, девушка отреагировала так, как помнила из былых времен, погладила переплетенные пальцы так же мимолетно, каким было и само касание, затем кивнула, как бы заключая соглашение на доверие.
Увидев кровь, призрак почувствовала облегчение, что вместе с жизнью ушли и вампирские повадки. Последнее обращение стало пыткой для Руны, с которым она так и не успела свыкнуться. Да и жажда штука не приятная, особенно, когда ей нет конца и края. Но само зрелище, стремящейся вниз по коже горячей струи крови, девушку завораживало. Она смотрела как пар сопровождает крупные капли, упавшие на землю.
Отвлек ее сам Леро, касаясь призрачной руки своей, вновь переплетая пальцы, но уже окрашенные алым. Рунария смотрела Тифлингу прямо в глаза, обретая связь с ним и забирая возможную тревожность перед тем, что планировалось дальше.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем Винсент мог заметить бледную сеть кровеносных сосудов, вен и артерий, проявляющихся под полупрозрачной девичьей кожей. Когда они скрылись, на щеках синевласой заиграл настоящий румянец, губы обрели розовый цвет, а потом…
Рунария, не разрывая их сцепленные руки, сделала шаг вперед, приподнялась на носочках и прильнула к губам Винсента своими. В этот миг она могла почувствовать мягкость его губ и теплое дыхание на своей коже, а потому не удержалась, чтобы следующим шагом потеснить его душу и завладеть телом мужчины.
Такая быстрая смена дел. Только он чувствует поцелуй на своих губах, как в следующий момент больше не принадлежит сам себе. Призрак буквально растворилась в Леро, заняв место его души, оставив для него лишь ощущения без возможности действовать.
Шаг, затем еще один, и вот ноги мужчины почувствовали, как утопают в илистом дне и вода заливается в сапоги. Еще несколько шагов и Леро быстро оказывается по пояс в воде, а затем по шею. Глубокий вдох и Рунария занырнула под воду. Она плыла куда-то вглубь, огибая большие подводные камни и густые заросли водорослей, прямо к пещере, вход в которую скрывали обвалившиеся колонны.
Используя тело мужчины, девушка протиснулась внутрь, в узкий подводный коридор, ускоряясь, пока не кончился в легких тифлинга воздух. Плыла в кромешной темноте, пока не наткнулась на выступ обозначающий начало лестницы – входа в руины. Быстро поднявшись, синевласая высвободила свою руку из тела мужчины и прикоснулась ей до рун на стене, оставляя отпечаток из крови Леро, как плату за вход.
Тьма расступилась, впуская в свои коридоры незваного гостя, зажигая местами тусклый свет факелов и позволяя призраку покинуть чужое тело. Наконец Винс мог вздохнуть и осознать, что снова принадлежит сам себе. Руна же, успела вернуть себе призрачный облик на тот случай, если новый знакомый, в порыве нахлынувших эмоций, захочет ее придушить. Из этого ничего не получится, конечно, но лишняя трата сил в этом месте непозволительная роскошь.
- Ты в порядке? – осторожно спросила девушка, нарушая тишину первой.

Да Леро и не ждал ответа! Отворив кровь, тифлинг решительно дал призраку руку, продолжая считать, что что они на одной стороне. Несколько секунд парящая жидкость растекалась по ставшей материальной коже Рунарии, впитывалась, словно своя, вдруг потекла по несуществующим венам, словно его кровь вдруг дала ей странное подобие жизни. Руна говорила про несколько капель, но ей словно стало мало, и вдруг она потянулась к нем с поцелуем. И, как бы маняще она в тот момент не выглядела, когда ее кожа вновь порозовела, а к губам на доли мига вернулось тепло и цвет, Винсенту показалось, что теперь ей нужно еще и его дыхание, вся его жизнь. В другой ситуации Винс бы не растерялся, притянув подобную красавицу к себе и дав бы ей столько выдохов, сколько захочет, сколько выдержит, но то было бы равноценным обменом. А вот призраку в ответ было предложить нечего. Ее губы настойчиво прижались к его, и в следующий миг тифлинг почувствовал, что больше не властен отстраниться. Рунария словно вливалась в его тело, как вода в кувшин с маслом, заполняла собой его оболочку, безжалостно оттесняя суть его самого в сторону. Винс сопротивлялся, барахтался и боролся за свое тело, но силы были явно не равны. Та ли суть фаэри, которую он заподозрил, или власть проводника, или опыт бестелесной жизни, что бы не дало ее душе такую мощь, но синеволосая уютно разместилась в его теле, отстранив сознание парня на самую дальнюю границу восприятия. Вся борьба длилась доли мига, и была в полном безмолвии.
А потом Рунария вошла в воду.
Собиралась ли она его топить? Об оболочке, в которой один был заперт, вторая занимала, тифлинг продолжал думать как о своей. Это часть ритуала, или он действительно оказался обманут, заманен призраком в хитроумную ловушку? Почему она тогда просто не уйдет? Зачем идет в озеро? Он забыл, что девушка говорила про вход из-под воды, так паника овладела его разумом. Вода хлестнула по коленям, потом тягуче обволокла пояс, сдавила грудь. Сознание Винсента панически металось в том уголке, который ему оставили, словно птица билась о стекло. А потом Руна нырнула под воду.
У тела не было навыков плавания. Оно не двигалось в воде инстинктивно. Огонь загорелся в легких, в горле. Но певцу хватало воздуха, тифлингу хватало света, и Руна пользовалась всем этим, чтоб пробираться под водой по одной ей известной тропе. Оставив ей забаву бороться с рефлексами, требующими немедленного спасения из воды, воздуха, сознание тифлинга успокоилось, и, затаившись, следило за происходящим.
Наверное, это был последний рывок, на который его тело было способно, а потом на них снова обрушился воздух. Тело кашляло, извергало из себя воду, жадно давилось воздухом, но Руна принудила его выпрямиться, и сделать шаг, затем второй, и поднимаясь по ступеням. Из плоти показалась более тонкая призрачная рука, испачканая ставшей такой же призрачной кровью, и акивировала руны.
А затем, когда дорожка факельного света начала высвечивать вход в гробницу, Винс внезапно понял, что снова остался в своем теле один, и властен над ним, как и прежде.
Вот только то тело, мокрое до нитки и со свежей неглубокой раной на руке пошатнулось, оставшись без опоры, и с открытыми глазами завалилось на стену, а затем осело вниз и завалилось на пол, оставив мокрый след на стене.
Винсент дышал, но не шевелился. Взгляд его был пустым и бессмысленным, а тело расслабленным и не способным держать себя вертикально.

- Стой, стой! – воскликнула Руна, бросаясь к Леро с поддержкой, когда тот безжизненно начал заваливаться на стену. Вот только мужчину совсем не задержали призрачные руки синеволосой и тот оказался на полу.
- Винс, ну что ты паясничаешь, от этого еще никто не умирал! – сев рядом и нависнув над парнем, призрак всматривалась в опустошенное выражение лица тифлинга с недопониманием. Она ведь была уверена, что рассчитала все правильно, и крови она взяла ровно столько, сколько было необходимо и лишь визуально казалось, что ее было много, и дыхание было, а потому Руна вообще не понимала, что происходит.
- По-другому было не попасть, а если б я сказала весь процесс, ты бы запаниковал, тебе было бы хуже, - объясняла девушка с надеждой, что ее слышат.
В тусклом свете факелов, отрешенное выражение лица мужчины выглядело особенно безжизненно. Проводник помахала рукой перед открытыми глазами человека и получила в ответ ровным счетом ничего. Он даже не моргал, хотя жизнь в его теле проходила все процессы стабильно, включая восстановившееся дыхание. Руна все не решалась вернуться в материальный облик, хотя ей хотелось проверить пульс, осмотреть голову на момент удара, да встряхнуть в конце концов тифлинга, чтобы тот хоть немного пришел в себя и перестал валяться мокрым на холодном каменном полу. Она думала еще немного подождать, понаблюдать, вдруг очнется, но резко замерла. Ее внимание полностью перешло с лежачего гостя на мрак в конце длинного коридора.

Сначала вокруг воцарила тишина, нарушаемая треском факела на сквозняке и равномерно падающих с потолка озерных капель, а потом и вовсе прекратились какие-либо посторонние звуки. Синевласая поднялась на ноги, осознавая, что все не просто так. Руины встречали своего гостя, который явно был к этому не готов.
- Винс, очнись, не время отдыхать, - заметив какое-то плавное колыхание в конце коридора, тихо прошептала Рунария, а после быстро вернула себе осязаемый облик и потрясла мужчину за одежду. – Ты слышишь меня? Каждый шаг тут борьба за жизнь и сейчас самое время включить самооборону! - воскликнула уже громче.
Все слова девушка сопровождала довольно сильной тряской, пока по каменному полу в сторону своей жертвы полз густой темно-серый туман. Рунария понимала, что беды не избежать, если эта серое облако дотянется до мужчины. Он либо задохнется, либо его кожа покроется ядовитой пылью, либо внутри тумана просто поглотит свою цель и переварит.
- Давай вставай, пока не поздно, - девушка попыталась поднять Леро, перекинув его руку через свое плечо и медленно возвращая тому горизонтальное положение.

Винсент самозабвенно корчил из себя кататоника: смотрел в точку, редко мигая в такт своему же дыханию, да валялся мешком сена на полу, в луже воды, натекшей с его волос и одежды. И делал это в педагогических целях, попутно развлекая себя беспокойством Руны. Его веселило слышать тревогу в голосе призрака, и утешало самолюбие, после ужаса, в который она его вогнала, заняв его тело. Когда руки призрака снова стали осязаемыми, и девушка затрясла его - нелегкая задача, учитывая, что по весу-то вовсе не соломенный, пытаясь одновременно взывать к совести и инстинкту самосохранения, парень понял, что скоро шутка перестанет быть удачной.
- Винсент умеет доверять, - повторил он тихо, уводя руку, которую синеволосая пыталась закинуть на себя, назад, так, что девушка, если бы не отпустила сразу, то не удержала бы равновесия и могла завалиться ему на плечо. Но как бы то ни было, она была права, и медлить дальше могло стоить ему жизни. И тифлинг, практически обнимая призрака одной рукой, чтоб она точно оказалась позади заклинания, поднял вторую ладонь и выпустил из ладони пламенную стену, с гулом  и треском понесшуюся вперед, сметая и выжигая и серый туман, и его обитателей, и его опасности вместе взятые. - И тебе придется научиться тому же.
Все произошло единым плавным движением, и только фраза разделилась на две: до огня, и после.
В коридоре повис запах гари.
- Что это было? - спросил Скворец, поднимаясь на ноги и увлекая за собой Руну, если бы она пока пожелала оставаться осязаемой.

На движение Леро девушка отреагировала быстро, отпрянула, давая ему возможность помочь себе самостоятельно, но оставаясь если что на подхвате. Сказать правда ничего не успела, тифлинг сгреб ее в охапку, для безопасности раньше, чем пустил в ход свое магическое умение. Вот только эта магия девушке была не страшна и этот заботливый жест мог бы позабавить проводника, если бы не одно, но. Синевласая поняла, что ее разыграли, и о каком доверии тут могла быть речь?
Тварей в тумане сжигал огонь молниеносно, отодвигая вместе с мраком и погибель любопытного гостя. Вот только Руна видела всю ситуацию теперь с новой стороны. Ее обвели вокруг пальца, воспользовались моментом и повеселились за счет призрака, ведь у того, кому плохо, не будет сил на магию, а сейчас их было с лихвой.
Проводник ведь действительно проявляла беспокойство, думала, что ошиблась в обряде, из-за чего парень лишился сил и может погибнуть прямо на пороге старых руин. Она уже была готова пойти против законов духов и помочь, спасти от туманной напасти тифлинга сама, хотя не должна.
До сего дня девушке было все равно, кто входит в эти стены и как они умирают. В любом случае, что бы тут не происходило, она не мешала смерти выполнять свою работу - забирать в свои пенаты, покинувшие своих владельцев души. Единственный раз ее нахлынувшее беспокойство обернулось против нее, и она разозлилась, потому что знала, чем могут обойтись такого рода шутки.
Пока Винс тащил материального призрака за собой туда, куда глядели его глаза, синевласая мрачнела.
- Тьма тварей, - холодно отозвалась девушка, смотря вперед по очередному коридору. – Если б туман достиг своей цели, то тебя бы сначала парализовало, а потом бы растерзали существа внутри него. Приветствие, можно это так назвать. Жаль, что зрелище не состоялось.
Сказав последнее совсем не тише остального, призрак высвободила свою руку и продолжила ход рядом с Леро.
- Туман еще вернется, имей в виду. Он тут как живой организм, следи лишний раз за сторонами, щелями, и смотри под ноги и наверх. А, ну и слушай, от него исходит тишина, такая звенящая.
Даже после смерти, Рунария не теряла девичьих повадок и своим голосом она явно давала понять свою обиду на пройденную ситуацию, конечно, если Винс мог бы это понять. Девушка не смотрела на мужчину, только вперед и по бокам, лишь изредка выставляя руку вперед тифлинга, чтобы тот не спешил и следил за возможными скрытыми ловушками, пока все то, что она чувствовала, не закипели внутри него.
- Думаешь, это было смешно? – проводник резко обогнала по ходу Леро и встала прямо перед ним, лицом к лицу. – Ты хоть понимаешь, что мог там погибнуть? Или тебе все весело, ведь рядом приключения и опасность?
Синевласая старалась не кричать, но ей очень хотелось, и такая реакция удивляла ее саму.
- Ты говоришь о доверии, но мне нет нужды доверять тебе, ведь от этого остатки моей жизни никак не изменятся, а ты забудешь о моем существовании сразу, как выйдешь отсюда. Мне не нужна тут защита, ведь от тех, кто может причинить мне боль, ты не сможешь меня уберечь, даже если захочешь, но прошу, не играй со мной, иначе будешь спасать свою задницу сам. У меня нет цели причинить тебе зла, завладеть твои телом или еще чего. Моя задача помочь дойти тебе до цели и выйти отсюда живым, не усложняй мне эти попытки.
Почувствовав, как гнев сходит на нет, девушка отвернулась и, не став дожидаться ответа мужчины, продолжила неспешно идти по коридору, впереди которого виднелся перекресток.
- Мне нужно найти что-то, где я смогу изобразить тебе примерное строение руин, чтобы в случае каких-либо непредвиденных ситуаций, ты смог дойти до конца без меня. Пойдем. Смотри под ноги. Если почувствуешь, что плита двигается, значит ты попал на ловушку.

Тьма тварей. Туман выгорел до тла, оставляя липкий, противный пепел и кучки золы с тлеющими угольками - видимо, это были остатки тех монстров, которые крались под покровом мглы. То, что они явно были невелики - не означало отсутствие опасности, их могло быть много, а кроме того, сам туман, по словам Рунарии мог его обездвижить. Хорошая тактика.
- Жаль, что зрелище не состоялось. - услышал тифлинг. Фраза заставила его остановиться и резко, с холодным, едва лишь не дотягивающим до брезгливости, выражением на лице стряхнуть из своей руку призрака.
- Винсент рад, что тебе не пришлось долго скрывать свои разочарования. У меня в планах тебя еще много раз разочаровать.
Предупреждать об осторожности не было нужды. Леро шел весь внимание. Он глядел не только на пол, чтоб, уделял внимание каждому стыку плит пола, но и проверял потолок. Пытался услышать далекие звуки и близкие, или отсутствие эха, старался не допускать большого шума, предугадать срабатывание магической ловушки. Из-за всех этих предосторожностей продвигался вперед он довольно медленно. Рядом шагала Рунария, насупившаяся и демонстративно обижающаяся. На обиду тифлинг не то, чтоб не обращал внимания так же демонстративно, он просто считал произошедшее довольно удачным воспитательным моментом.
- Винсент тут не первый, - вдруг пробормотал тифлинг. - Где следы? Коридор... - он хотел обратить внимание на отсутствие пыли, следов того, что кто-то тут когда-то уже шел, или даже погибал, но тут призрак все-таки дошла до точки крайнего кипения.
- Думаешь, это было смешно? – - выпалила она, загородив ему путь. Обвинения и ее гнев и возмущение лились на него, словно вода.  
- Винсент думает, что уж больно много ты переживаешь за воспоминания того, кого хотела б увидеть растерзанным. - Продолжая путь, едва Рунария отступила, холодно отозвался он, когда поток иссяк. - Еще он думает, что это ты говорила, что рискуешь, что кто-нибудь погибший тут развоплотит тебя и займет твое место. После того, как ты со мной обошлась в этой чертовой воде, втихую, не предупредив, Рунария, это было подло. Я сюда пришел не истерики катать, но и если ты ждешь, что я буду тут каждый шаг бояться смерти, - Давая девушке понять, что закатаную ему сцену воспринял достаточно серьезно, тифлинг даже даже оставил свою обычную манеру именовать себя в третьем лице. Он владел собой и не клокотал гневом, но совершенно не собирался извиняться за свою выходку, будучи безапелляционно уверенным, что это Руна открыла счет в этом соревновании в остроумии, - такого не произойдет. Все равно самое худшее ты уже показала. Я пойду дальше с чистым рассудком, а не в страхе, лишающем сил. Если ты можешь идти так же - идем. Если это тебе не под силу, или твоя задача ввергнуть меня в панику, мне такой провожатый не нужен, это медвежья услуга.
Менестрель действительно был легче характером, кроме своих меланхолических приступов, но в таком он просто бы не отправился в опасный поход. Страх ради страха высасывал веру в благополучный исход, а без нее такое предприятие лучше было и не начинать. Теперь он уже остановился в коридоре, чуть ли не заставляя Рунарию обернуться.
- Винсент надеется, что ты что-нибудь про него поняла. Мои ставки высоки, но и ты выеграешь, когда у меня все получится. Так что Винсент предлагает начать заново.

Чем дольше Рунария слушала тифлинга, тем ярче пылали ее эмоции, затягивая в очередной вихрь негодования. Тот странно понимал ее слова, как-то дико и вычурно, обвиняя в неправильных действиях девушку и явно демонстрируя своеобразно трактованный смысл ее слов.
А ведь призрак никого не запугивала и не пыталась подставить. Более того, потерять свою роль проводника она вообще не боялась. Все ее слова лишь обычное предостережение, которое Винсент воспринял в штыки.
Упрямо встав перед Леро, призрачная решила, что надо все прояснить от и до.
- Ты считаешь, что я боюсь потерять свое место в этих руинах? Думаешь, что смысл моей жизни и предел моих мечтаний — это скитания по забытым коридорам, в ожидании очередного любопытного путешественника? А вот и нет. Подумай об этом, как о главном предостережении, ведь того, кто займет мое место, ждет совершенно не завидная судьба, а не то, что я переживаю за конкурентов. Можешь занимать, хоть сейчас, тем более, что тебе не нужны мои услуги.
Отпустив один этап негодования, Рунария принялась завершать следующий.
- Не я трактую правила в этом месте, у меня нет возможности рассказать все и времени много на обряд тоже нет. А ты хотел так, - девушка встала в похожую позу, что стоял парень, явно подражая, - о Винсент, сейчас, ты дашь мне крови, я заберу твое тело и потесню твою душу, мы поплывем по дну к таинственному входу, а дальше, как пойдет. Увы, огорчу, я связана магией и ничего этого, до завершения обряда, мне сказать бы не удалось. Так что, подло было с твоей стороны, испытывать меня и издеваться, когда я стараюсь тебе помочь, вопреки…
Девушка не договорила, словно ее оборвали на полуслове кто-то другой. Та даже чуть закатила глаза, но оставила попытки договорить, ведь знала, что все это бесполезно.
- Не важно.
Призрачная эмоционально остыла, когда Винс явно дал понять ненужность присутствия рядом с ним. Не в ее привычках было навязывать свою компанию или оберегать того, кому это не было не интересно, или боже упаси, тяготило.
- Поняла все, как и ты, с особым для себя смыслом. Не см…
Девушка снова не договорила, но уже по собственной воли, так как та большая каменная плита, на которой все это время стояли эти двое, внезапно прожалась вниз. Реакция Рунарии последовала незамедлительно, стоило между ними с Леро упасть нескольким крупицам пыли с потолочных плит. Может тифлинг и сам мог себе помочь, отпрыгнув, или магически, но все же проводник резко и сильно толкнула его в грудь, заставив отойти, теряя равновесие из-за разного уровня плит, но зато уходя от места активированной ловушки.
Призрак не знала, как парень воспримет этот выпад с ее стороны, снова выскажет обиду или уйдет в коридоры один, а может перестанет считать синевласую помехой, но только она успела снять с себя телесный образ, как на нее сверху упала большая, полуметровая в толщину каменная плита. Девушка по человеческой привычке лишь закрыла ладонями глаза, когда услышала звук приближающейся катастрофы, но ничего не почувствовала, когда та с грохотом и пылью упала на землю, оглушая и скрывая Винсенту какой-либо обзор на место, с которого его вытолкнули.
И все было бы нормально, если б не нарушенный закон призраком, которыми сковали ее духи сокровищницы. Запреты на помощь, объяснения, спасение жизней и это лишь она узнала путем собственных ошибок, но сейчас, она спасала Скворца зная, что так делать нельзя.
Выйдя из камня, девушка заметила, что не контролирует собственное обращение, и ее тело снова становится материальным. Стоило только процессу завершиться, как из пыли в сторону горла проводника протянулись две костлявые руки. Синевласую сковал ужас, когда те сменили свой курс и коснулись не до шеи, а до рук и исчезли. Девушка столкнулась с этим явлением впервые, но резкая боль в месте касания не дала ей надолго об этом задуматься.
Руна сильно сжалась в стену спиной, еле сдерживаясь, чтоб не закричать от терзающей боли. Магия, не иначе, но на ее руках начинали прорисовываться алые шрамы, вгоняя девушку окончательно в панику и заставляя бороться с желанием содрать с себя обжигающую кожу.
Если бы Винс захотел сейчас подойти к Руне, то смог бы разглядеть то, как растут шрамы на ее руках, и что той очень больно.

Говорят, что разумным существам богами дана речь, чтоб они могли решать возникающие между ними недопонимания. На практике обилие слов приводило только к еще большим проблемам. Разумеется, тифлинг именно того бы и хотел, в идеале, чтобы страж усыпальницы просто бы предупредила его, да еще б и подробно. Но и намеку на то, чему предстояло произойти он был бы рад. А вот претендовать на ее место он не собирался. Напротив, тифлинг рассчитывал выйти живым из этого места. Но даже если бы и было суждено тут остаться - он бы сам точно не предпочел бы забвение даже такому существованию.
Перепалка, в которой они увязли, только делала хуже. Тифлинг сделал несколько глубоких вдохов, загоняя поглубже резкие слова и колкие мысли, заплясавшие уже было у него на языке, понимая, что ничего не выигрывает от завязавшейся ссоры.
Он хотел уже развернуться и шагать дальше, но ожило само подземелье, в котором они находились. Видимо, тут не было принято, чтоб соискатели задерживались на одном месте. Следующие события заняли одно, максимум два биения сердца.
Тонкое, едва уловимое движение плиты, на которой он стоял, и с потолка просыпалась тонкая каменная крошево и пыль. Не потратив времни на взгляд вверх, тифлинг напряг тело, чтоб метнуться из ловушки, вперед по коридору, но раньше его движения среагировала Рунария. Неожиданно сильный толчок в грудь, и Винсента швырнуло вперед, а на то место, где он только что стоял с грохотом осыпалась каменная плита. Понимая, что ловушки могут срабатывать одна за другой, парень инстинктивно перекатился еще два участка, и только тогда уже начал соображать, что происходит. Каскада падающих плит не было, и можно было вскочить на ноги и обернуться. Пожалуй, только то, что выпавший камень был так велик в высоту, он высвобождался из своего паза так медленно, что Рунария успела вытолкнуть менестреля из-под его смертельного полета. Не было сомнений в том, что обрушение подобной глыбы на свою голову тифлинг бы не пережил.
Из поднявшейся пыли шагнула вперед призрак, и ее полупрозрачное тело внезапно начало наливаться красками, как тогда на берегу. Девушка привалилась к стене, и Винсент увидел, как ее лицо исказилось от боли, а на руках начали раскрываться стигматы.
Кажется, она все-таки умела нарушать те правила, о которых толковала. И сделала все, что могла, чтоб спасти его. Опасливо заглянув в зияющий непроглядной даже для его зрения чернотой пустой сектор потолка, Леро вернулся на пару шагов к девушке, и потянулся к ее рукам.
- Смотри на меня. Рунария, смотри на меня. - велел Винс, наклоняясь к ее лицу и ловя взгляд, - И слушай меня.
Излечивать никого, кроме себя самого он не умел. Но кое-что для призрака, давшей, наконец, четкое доказательство того, что видеть его смерть не хочет, сделать бард мог. И он тихо, хоть и торопливо, запел:
- Разорван свод небес...
Закат плащом на плечи,
Он скроет боль, и станет легче,
Дыханья нет, и мир вокруг исчез... - та искра магии в песне не могла погасить или сделать слабее, что испытывала из-за наказания синевласая, но могла придать ей сил его вынести, оплести ее разум и отвлечь от боли. Кроме того, хоть какое-то действие и необходимость сконцентрироваться для сотворения магии отвлекала самого тифлинга от мыслей, способных вогнать в уныние и панику...
- Идем, - продолжая напевать для девушки, Винсент решил не искушать больше судьбу, оставаясь на одном месте. Песня не слишком подходила ситуации, но это были первые слова от отрешении от боли, какие он вспомнил на лету
Беспрепятственно миновав коридор до поворота, тифлинг, не прекращая петь, вынул небольшое зеркальце, и оглядел, сколько получалось, соседний коридор его помощью.
- Как ты? - Винсент на самом деле даже не был уверен, что призрак не осталась там, у стены. Но знал, что голос и песню ей слышно. Но вот если сейчас он уйдет за поворот... глотку драть в этом опасном месте ему не стоило.

Руна зажмурилась, терпя боль, что медленно опоясывала руку красными нитями. Она отдаленно слышала, как в ее сторону быстрым шагом кто-то приближается, и лишь на знакомый рядом голос позволила себе отпустить напряжение от неизвестности и полностью сконцентрироваться на своих ощущениях, не позволяя им вырваться наружу.
На просьбу тифлинга посмотреть на него, проводник не спешила, лишь замотала головой, отрицательно мыча явное "нет", но на второй призыв все-таки посмотрела в глаза Леро.
Руна предпочла бы, чтобы ей дали немного времени все перетерпеть, подождали, но тогда девушка еще не знала, что совсем скоро испытает благодарность по отношению к Скворцу.
- Что? - с недоумением уточнила призрак, когда ей приказали не только смотреть, но и слушать, но так или иначе, она почти в этот же миг удивленно распахнула глаза.
Песня совсем не туманила сознание, даже наоборот, Рунария почти сразу воспряла духом. Винс явно помогал, хотя несколько минут назад он закипал от ярости и призрачной казалось, что каждое слово, сказанное ей, каким бы оно ни было, приближало их к краху.
Баш на баш. Сейчас они помогали друг другу и это было важным итогом той бесполезной перепалки. Боль отступала, отходила на задний план и терялась во времени, позволяя синевласой передвигаться и функционировать как обычно.
Теперь уже Руна шла за своим проводником, концентрируясь на его песне и внимательно смотря под свои и его ноги, на всякий случай.
- Спасибо... - поравнявшись с мужчиной, призрак коснулась его руки, как бы останавливая песню. Ей стало легче, а коридоры, что предстали развилкой перед путниками были темными, почти не просветными, нужна была концентрация обоих.
На вопрос Скворца девушка отвечать не торопилась. Она пока не понимала, что еще сделалось в том наказании ровно до того момента, когда попыталась вернуться к своей призрачной форме.
- Обратиться в призрачную форму пока не могу, в остальном лучше. Благодаря тебе.
Сделав несколько шагов в сторону, проводник вгляделась сначала в один, а затем в другой коридор.
- Пути немного меняются, но система прохода всегда одна и та же. Слушай внимательно, мало ли что со мной может быть. Мы должны сначала найти лестницу, которая поднимет нас на этаж выше. Там через библиотеку был более свободный проход, а вот потом, надо спустится по другой лестнице на два этажа ниже. Через темницу выйти к покоям госпожи. В ее комнате надо найти ключ в живому источнику. В него тебе надо будет опустить на пару часов сигил, что ты стащил.
После этих слов девушка улыбнулась, явно давая Леро понять, что не проигнорировала его находку при их встрече.
- Говорят, что после этого ритуала он может возвращать к жизни любого, на чьей шее окажется. Но правда или нет мне не известно наверняка и сколько в нем сил тоже. После живого источника найдешь проход к алтарю и на саркофаге царицы прочтешь древние письмена, которые расскажут тебе все, что нужно сделать.
Бросив последний оценивающий взгляд, девушка кивнула головой в сторону правого коридора, выбирая его для дальнейшего пути.
- Это все на тот случай, если ты сам или обстоятельства поставят тебя на ведь этот путь в компании лишь самого себя. Говорю просто для того, чтоб понимал куда идти. Нам сюда. Старайся не трогать стены, если почувствуешь на них влагу, это может быть яд.

Дойдя до развилки, тифлинг почувствовал легкое касание, но провалиться в панику не успел. То была Рунария. Она по-прежнему оставалась в своей физической оболочке, и призналась, что сохранять телесность сейчас - не ее выбор.
Скворец украдкой поглядел на синеволосую.
- Значит, ты сейчас чувствуешь все, как живая?.. - мимолетно поинтересовался тифлинг, почему-то от этой новости почувствовавший какое-то странное удовлетворение.
Внимательно выслушав инструкцию, он негромко повторил:
- Лестница вверх. Библиотека, за которой найти лестницу вниз, два этажа. Сквозь темницу к покоям госпожи. Найти ключ, в источник - сигил. Винсент запомнил. - серьезно кивнул, сам пытаясь понять, зачем делать в гробнице покои, библиотеки, казематы. Может, весь дворец погрузили под землю, или напротив, при пробуждении Царицы он возникнет в реальном мире, откуда он и Руна сюда пришли?
Тем временем призрак продолжала рассказывать, и тифлинг чуть ли не против воли зацепился взглядом за ее тонкую шейку, мысленно перенеся на девушку образ неведомой ему древней повелительницы, и представив, как та оживает, распахивая прекрасные черные с золотом глаза, пробует первый глоток воздуха после пробуждения, чуть раскрыв пухлые губы, и поднимается с подушек, на которых провела уже половину вечности.
У Царицы был мелодичный голос, и она, опираясь на локоть, предупредила его не трогать стены, если видит яд.
Морок, накинутый его же собственным воображением, оказался хорош. Надо бы поменьше фантазировать, что там говорили про шкуру недобытого еще медведя...
- Винсент понимает. - принудив себя вернуться полноценно в реальность, Винсент вынул из кармана кожаные перчатки и натянул их на руки.
Рунария выбрала правый коридор, и Винс задержался на углу только для того, чтоб отметить мелом, на стене и на полу, выбранное направление.
- Как далеко проходили те, кто пытался до меня? - спросил он, сворачивая в правый коридор. Видивший даже в полной темноте, он не тяготился сгущающимся, без факелов, мраком и шел так же, как и раньше: внимательно осматривая стены, пол и потолки, прислушиваясь и, иногда, оглядываясь.

- Нет, Винс, я вряд ли что-то смогу почувствовать так, как ты. Может внешне я и выгляжу как живая, но мое сердце не бьется. Увы, сейчас это тело мне совсем не кстати, ведь я могу помешать тебе, а мне бы этого не хотелось.
В темный коридор девушка вошла второй, пропуская гостя руин вперед. Следовала она за ним почти по пятам, не желая наступить на что-либо запретное.
- До конца еще никто не проходил. Вообще, в этих местах сложно представить, что кто-то вообще ходил, ибо не остается останков. Помнишь тот туман? Твари в нем быстро подъедают легкую добычу, но я ставлю метки в тех местах, где погибали искатели. Царапаю на стене над ними крест тем, что найду в их вещах. Мы еще пройдем мимо, ты увидишь их, поймешь, о чем говорю. Но, кстати, можно по вещам понять, что тут были люди. Я пробовала разные ходы, и пока, через библиотеку, доходило большинство. Был еще проход, но его завалило недавно. Ну, его и гостя. В темнице больше всего погибших, или около нее.
Пространство то сужалось, то расширялось из-за обвалившихся стен. В одном месте путникам пришлось даже взбираться по каменным обломкам почти под потолок, из-за чего девушка особенно жалела, что ее призрачная форма временно ей не доступна, хоть и не призналась об этом в слух. Ей все же порой было дико ощущать себя в теле и при этом не чувствовать жизнь. А еще в темноте, такой как сейчас, проводник ничего не видела, поэтому не могла бы заметить впереди перетянутую нить, в отличии от Леро. До нее оставалось буквально пара метров, сразу за резким поворотом коридора налево. Касаться ее точно не следовало. Натянута она была плотно и приходилось парню по уровню плеч, Рунарии же, при касании, она бы угодила прямиком в шею. Если тифлинг от нее уклонится, то синевласая, без чьей-либо подсказке, протаранит натянутую нить.
- Ты не думай, что я тебя пугаю, нет, просто те, кто приходил, были азартны и слепы. Их глаза затмевали богатства, до которых им было не суждено дойти.
Говорила призрачная тихо, но четко, не перебивая для самой себя шаги Винса и продолжая следовать за ним.

С прежними предосторожностями, шли сквозь коридоры и пока все было мирно и спокойно, насколько путь может быть спокоен в битком набитом ловушками и опасностями подземельи.
- Но послушай, Рунария, все, кто шел через библиотеку все равно погибали, - напрягся Леро. - Честно говоря, Винсент не рассчитывал тут на лабиринт и целый подземный дворец. Значит, там путь резко станет сложнее. Как они погибали после библиотеки?
Время от времени парень останавливался, изучал какой-то отрезок пути, стык плит или щель в полу, проверял грузом движение плит, но чаще всего не рисковал: блокировал триггеры, забивал камешками и сургучом сопла того, что считал огненной ловушкой, перепрыгивал подозрительные плиты, и помогал перебраться Рунарии.
Чем дальше проходили, тем чаще встречались признаки запустения: обвалившиеся стены, подгнившие полы там, где они становились выстланы паркетом, а не камнем. Исчезли факела, которые сперва были густо наставленны, а теперь грозили оставить их в полной темноте. Но тифлинга непроглядная темень не пугала, он даже не понимал в полной мере, что это такое. А вот Руна шагала все более и более неуверенно. Сперва Леро решил, что это из-за того, что она стала материальной, видимо, наказание было и в этом тоже.
- И зачем ж ты нарушила правила, моя милая проводница? - уцепившись покрепче, Винс протянул руку и подхватил девушку за локоть, втаскивая ее на гору обвалившихся плит, кирпичей и каменных пород стен и потолка, загородивший им этот путь. Протискиваться пришлось под самым потолком, так сильно все было засыпано. Но ответа на этот вопрос он н ждал.
В итоге оказались в очередном проходе, довольно узком. Последний факел остался по ту сторону обвала, и, если парень видел все прекрасно, то Руна, похоже, не ориентировалась вообще.
- Азартны и слепы, - повторил он, вытягивая руку так, чтоб она врезалась не в натянутую нить, а в его плечо. - Тебе нужен свет? - отстранив девушку подальше, Винсент приметил пятна сажи по обе стороны стены. Тогда тифлинг снял перчатку и сам отошел на расстояние вытянутой руки и дернул нить. Из стен рванули две струи пламени, поглотив его кисть. Но вместо крика боли, залечили ту рану, что он себе нанес, чтоб открыть усыпальницу. Парень вынул из кольца факел и поджег его от пламени ловушки до того, как то угасло.
- Тебе придется нести его самой, - предупредил Винсент, передавая факел Руне. Ему самому не очень хотелось идти с факелом - неверный пляшущий свет его огня мог здорово исказить тени и скрыть ловушку, или наоборот выдать за таковую совершенно безопасный участок.

- А на что ты рассчитывал? - почти сразу спросила призрачная, услышав слова Скворца. На что вообще можно надеяться, когда идешь неизвестно куда, не пойми с кем и зачем. Люди рассказывали истории путникам, пересказанные ни одним десятком человек, где-то даже приукрашивали, сгущали краски, а бывало умалчивали, чтобы не отпугнуть.
Что именно говорили, синевласая не знала, ведь выходить за пределы стен без призыва она не могла, лишь слонялась по коридорам буквально воя от одиночества и заточения, наблюдая, как меняются руины и как в тумане теряются останки невнимательных чужаков. А гости всегда говорили разное и всегда оказывались между ожиданием и реальностью.
- Погибали и не поспоришь тут, но мне кажется, ты справишься, по крайней мере, я тебе помогу, чем смогу.
Свой жест со спасением обсуждать не стала. Побоялась нарушить восстановившееся между ними равновесие.
Может именно в нем была причина той жертвы, а может и нет. Какая разница, если все в плюсе и реальные мотивы могут подождать с раскрытием истины, тем более, когда в ней нет вражеских мотивов.
- В любом случае, через столовую обходить дольше и беспокойнее, я туда даже в своем состоянии стараюсь не ходить. Там словно..., - Руна замялась, - Кто-то есть. Ой! Ты чего?
Удачно выставленная рука Леро тормознула девушку перед ловушкой, и, хотя она ее не видела до активации, следующий ход тифлинга заставил ее охнуть.
- Что ты делаешь?! - между шоком и ужасом воскликнула проводник, когда заметила протянутую огню руку Скворца. Она хотела его оттащить, даже сделала шаг вперед, ровно на столько, на сколько сам тифлинг отдалился от призрака, но делать ничего не пришлось. Ужас сменился сначала недопониманием, а потом стал восторгом. И даже приняв факел, синевласая внимательно смотрела на нетронутую, даже обновленную кожу на ранее порезанной руке.
Руна не устояла. Потянулась своей к пережившему ловушку открытому участку конечности и, пока Винс не спрятал ее обратно в перчатку, провела подушечками своих пальцев, едва уловимо, по месту бывшего пореза, убеждаясь, что парень точно в порядке.
- Ты как феникс, - почти шепотом произнесла синевласая, с восхищением в глазах посмотрев на Леро. Может, сравнение было слишком сильным, но зато восторг девушки был настоящий.
- Пойдем дальше, пока все тихо, - выставив перед собой факел, теперь уже призрачная, обойдя Винса, пошла первой.

На что он рассчитывал?
- Не знаю даже. Курган, может, подземный мавзолей, - задумчиво сказал Скворец. - Винсент некоторое время собирал каждую крупицу информации, какая о Ней у людей сохранилась. И вот знаешь, песни и легенды щедры на описания, как она была прекрасна, могущественная и добра. В одной балладе даже говорится, что в тот день, когда Она умерла, солнце не взошло. Но помимо того, что в Ее усыпальнице тысячу лет ждать, когда ее освободят из объятий смерти, именно про саму усыпальницу не сказанно. Смотри, даже сигил весь истерт за эти годы. Срок-то уже пришел. Вот Винсент и решился. Думал... ну как в те века знать хоронили. Коридоры, зала прощания, тупики и ловушки, нежить из слуг, которые решили уйти с Ней. А тут прямо целый заколдованный замок под землю погрузили, словно Ей в обеденной обедать, в библиотеке читать. Может, тут и башня есть, чтоб в даль глядеть? - он негромко рассмеялся, представив подземную Рапунцель.
Проделав трюк с огненной ловушкой, тифлинг довольно пощурился, увидев реакцию Руны. Он был чертовски падок на восхищение в свой адрес. Хлебом не корми, дай произвести впечатление. А Синеволосая, кажись, весьма прониклась. Парень не отнимал руки, пока призрак изучала зажившую царапину, едва уловимо касаясь пальчиками, его ладони. Словно кошка изучающая блюдце с молоком.
- Ну, немного и так. - признался он. - Это мелочь. Если бы рана была глубже, или Скворец в огонь бы весь попал, вот тогда пришлось бы усилия приложить. - неопалимость, подарок пра-пра-прабабки из адской пучины. Если бы рана была такой, что обременяла бы его, заклинание бы сработало само сабой, но и вымотало бы так, что второй раз трюк не повторить, пока не отдохнешь.
Отдав факел девушке, Винсент надел перчатку и пошел дальше, быстро поравнявшись с Рунарией. Не обгонял, но все-таки хотел иметь возможность осмотреть каждую пядь, куда ногу поставить до тго, как что-нибудь снова сработает. Или из стен какие-нибудь твари полезут...

- Ну, считай, что это и есть подземный мавзолей, - задумчиво ответила девушка, - Правда на счет красоты богини не могу ответить, я ей под крышку саркофага смотреть не планирую и тебе не советую. А то еще схватит тебя, да как поцелует, - добродушно усмехнулась синевласая, обернувшись на Леро. – Нам, заблудшим в мире живых душам, только и нужно, что шокировать прелестных мужчин поцелуями, - хихикнула и отвернулась обратно, чтобы не пропустить очередную ловушку.
Какой-то период рассказа о содержании баллад и историй, призрак просто молча шла, внимательно слушая, даже кивая порой, когда ее знания совпадали со словами мужчины. Затем, тишина поглотила коридоры, погружая Руну в мысли и воспоминания о прочитанном, но ровно до того момента, как в ее памяти не сложились два обрывка в одну полную картину. Резко остановившись, синевласая обернулась на Леро и тот мог читать разрастающийся ужас в глазах проводника, и это было совсем не напускное чувство для атмосферы таинственности.
- А что, если ты прав на счет слуг, упокоенных вместе с царицей? Однажды в библиотеке я нашла старые пергаменты, исписанные от руки. Кем, не знаю, они были довольно в плохом состоянии и местами размыты, все-таки это место однажды все затопило водой. Я помню кусок текста, где говорилось, что стражи бережно хранят мертвый сон своей госпожи. Еще там было про смерти и что- то кажется на эльфийском, что я не смогла прочесть.
Руна резко отвлеклась на звук упавшего камешка позади себя. Тот где-то вне поле зрения девушки откололся от потолка и расположился на напольных.
- Что, если стражи, это не духи, а то, что я видела в столовой не мое воображение, - тише договорила призрак, обращенная взглядом в темноту.
Спустя пару минут коридор все еще принадлежал только им двоим. Не было ни незваных гостей, ни активированных ловушек, что позволило Руне договорить то, что ее так потрясло. Синевласая вновь обернулась к Скворцу.
- Нам надо найти этот пергамент в библиотеке, быть может ты иначе его растолкуешь. Или мы больше найдем твоими руками, потому, что я не все могу трогать.
Чуть дальше, за очередным поворотом показались вновь вдали горящие факелы, за которыми еле заметно, но проглядывался вход на винтовую лестницу.