Река Сури

Первое сообщение в теме :


Самая большая и широкая река здешних мест. Она глубока и в ней обитают разные существа, часто не совсем дружелюбно настроенные.

Кинир выслушал ответ девушки и немного склонился к ней, как будто пытаясь внимательней вглядеться в неё. В таком положении он замер. Его сияющие белым глаза, светились тусклым, почти незаметным огнём. Девушка могла ощутить на себе, но сложно было понять, что хотел сказать нефилем этим движением. Наконец его когтистая рука поднялась к маске и аккуратно сняла её в лица, обнажая чёрную кожу под ней. Сотней морщинок и рубцов, было изрезано холодное, ничего не выражающее лицо Кинира. Губы, вернее разрез на лице, отдалённо похожий на губы, разомкнулись, обнажая пасть.
- Слабость, это приобретённое качество. Лишь слабые умирают, позволяя сильным жить. Тебя убедили в том, что ты слабая и лишили жизни. Но ты? всё равно не сдалась и теперь ты тут. И ты хочешь жить. Но вот только нужно быть сильным, для того, чтобы жить и не боятся того, что может случиться. Хочешь сдаться? Я стоять на пути не стану. Мне всё равно. Но если хочешь бороться, то следует начать с того, чтобы выбросить из головы эти глупости о собственной никчёмности. – Кинир протянул девушке маску. – Смотри. Эти маски есть у всех нефилемов. Как ты думаешь, почему они их носят?
Переход к новой теме был столь внезапен, что можно было с лёгкостью запутаться в том, к чему ведёт Кинир. Возможно, маска имела какое-то отношение к девушке, или он просто не хотел более не касаться темы прошлого спутницы и рассказать о своём.

Христор сидел спокойно, задумавшись о чем-то своем. Сейчас он был совершенно не похож на того шкодливого мальчишку, что был на берегу в окружении довольно странных спутников.
Но внимание Адель было поглощено беседой с Киниром. Он наклонился к духу поближе. Его глаза светились слабым тусклым светом, и создавалось впечатление,что будто и глаз у безликого не было. Когтистая лапа Кинира потянулась к маске и, сняв ее с "лица", если испещренное шрамами и ранами черная, как ночь, кожа с двумя слабыми огоньками могла называться лицом, протянула белую маску Адель. Сначала, от неожиданности, Доррит отстранилась назад от довольно страшного существа.
После того как Кинир напомнил змеехвостой о ее кончине, Адель охватила грусть вперемешку с обидой и злостью. Этого хватило для того, чтобы стать материальной. Она аккуратно взяла в руки протянутое "лицо" безликого.
- Выживают не сильные. Выживают те, кто может приспособиться. - сухо ответила девушка, глядя то на маску, то на ее обладателя. - За время моего рабства я узнала много о волшебных существах, в том числе и, непосредственно, на личном опыте. Внешне вы похожи на детей Малассы, но они не едят чувства и эмоции. Я о них только читала. Они способны подавлять волю живых существ. Может лучше сами расскажете о себе, а то зачем Вам знать бредни о мире, который Вас слабо интересует.
Адель решила пока не отвечать дальше на тему своей никчемности и решила перевести тему в другое русло, раз собеседник предоставил ей такую возможность.

Уголки разреза на лице слегка натянулись. Будто на лице Кинира показалась улыбка, но присмотревшись, становилось понятно, что на улыбку это совершенно не было похоже. Скорее это было похоже на напряжение, с которым человек сдавливал поток своих слов. Замечание девушки, по поводу того, что сильным быть не обязательно, для того что бы выжить, осталось без комментариев. Но, как только, собеседница позволила безликому поведать ответ, на его вопрос, он принял изначальное положение. Выпрямив спину, он повернул голову в сторону реки, глядя на своё отражение в воде.
- Тебе известны твои родители, но я их никогда не знал. Я и мне подобные были рождены союзом ангелов и демонов, которым надоела вражда, и они стремились к миру. Но их планам не суждено было сбыться. Все они были уничтожены, но перед смертью они отправляли нас в мир смертных. Мы ещё совсем юные, не знали ничего о том, как нам жить. Голод стал для нас пыткой, от которой многие погибли впервые же дни. Но желание жить и возможно любопытство спасло нас. Люди что случайно наткнулись на нас, были тут же восприняты как источник еды. Мы, ещё не понимая, что повлечёт за собой наш поступок, ворвались в город и лишили всех его жителей чувств. Это было поистине печальное зрелище. Но со временем, когда голод отступал, мы постепенно понимали, что это не выход, использовать людей как еду. Зная, чем сулит наше появление, люди в ужасе покидали города, и голод вновь возвращался. Стали появляться те, кто готов был охотиться на нас. Это было не сложней чем, охота на пятилетних детей, ведь мы, по сути, были дети в том мире. Именно тогда появились эти маски. Они позволяли нам ходить меж людей и не выдавать свой истинный облик. Но для нас это была не просто маскировка. Это был символ того, что мы стремимся выжить, не прибегая к вражде между людьми и нефилемами. Мы поняли, что сотрудничество, единственный способ не причинять проблем друг другу. – На этом Кинир замолк, будто позволяя слушателям переварить информацию. – Быть сильным, это не значит убивать слабых. Быть сильным, это значить иметь мужество и силы жить, несмотря ни на что.

Адель внимательно слушала Кинира, крепко держа маску в руках.
- Держи. - девушка протянула маску обратно. После того как Доррит выслушала историю нефилема, злость отпустила духа и она снова стала нематериальной. Маска выпала из рук девушки и упала на колени безликого.
- Извини. - тихо произнесла девушка, рассматривая настоящее лицо Кинира. Сейчас оно не внушало ей страх, скорее сожаление, после того как она выслушала его историю. Адель аккуратно провела своей бесплотной рукой по нему, пока нефилем не спрятал его под маской.

Христор заметно оживился, наблюдая неожиданно бурную беседу спутников. Увидев истинное лицо нефилема мальчик вообще не смог молчать:
- Ничего себе! Покажись-ка!
Христор, набравшийся сил за долгое плавание, вдруг перехватил маску Кинира, которую выронила Адель и стал примерять ее себе.
- Не хотел бы я оказаться на твоем месте, - выдал мальчишка, обращаясь к Киниру и возвращая маску, наигравшись, - Хотя и на твоем, Адель, тоже.
Не очень ясно, к чему были эти слова, но по эмоциональным гримасам Христора можно было понять, что воображение его разыгралось не на шутку. 
А речка, тем временем, расширялась, глубина ее становилась больше, хотя дна уже давно не было видно. Лодка с тремя пассажирами приближалась к маленькой бухте.
Кипарисовая бухта

От девушки маска перекочевала к мальчику, который тоже был очень заинтересован необычной внешностью спутника. Должно быть он и не задумывался раньше над тем, как Кинир выглядел на самом деле, ведь он буквально чуть не прыгал от восторга разглядывая его бугристую кожу. Девушка же опечалилась рассказам безликого и даже извинилась перед ним, попытавшись коснутся щеки. Но её рука лишь прошла сквозь него, не встретив препятствия. Для Кинира это было необычно. Он с интересом смотрел за её реакцией, стараясь запомнить это её состояние. В новинку для него было не только общение призраком. Его лица ещё никто и никогда не касался. Это был странный для него жест, на который он не знал, как реагировать.
- Ничего страшного. – Возвращая маску на своё лицо. – Скажи. Ты скучаешь о той жизни, что у тебя была? Раньше ты могла бы с лёгкостью ощутить, какая моя кожа на ощупь. Теперь же твоё состояние тебе доставляет не удобство. Но всё же… Почему ты хочешь вновь обрести тело? С сущностью признака вполне можно смириться. Тебя не убьют, да и голода ты не чувствуешь. Стоит ли? Да и куда ты пойдёшь, когда вернёшь своё тело? Скорее всего ты такая же потерянная в этом мире, как и я.
Кинир намеренно обратил внимание девушки на их похожесть. Девушка за и не долгое знакомство уже начинала ему понемногу доверять. На пользу, так же, был этот небольшой гамбит, поставить себя в такое же положение, что и собеседник. Чаще всего это заставляет проявлять сочувствие и солидарность, что постепенно приводит к доверию. Однако, девушка была стойкой. Не всё что говорил ей нефилем заставляло её усомниться в своей позиции. Напротив, она старательно защищалась, не подпуская Кинира достаточно близко.            

Кипарисовая бухта

Кинир не успел вернуть маску на прежнее место, как юный спутник, схватив ее, принялся играться с ней. После продолжительной паузы мальчик стал вновь гиперактивным.
- Христор, верни, пожалуйста, маску. - спокойным голосом попросил призрак.
- Я-я-я не знаю... - неожиданный вопрос Кинира сбил с толку Адель. Она не знала, что ответить на этот вопрос. - Потерянная душа... два слова, которые полностью описывают мою жизнь и нынешнее существование.
Сейчас уже слова безликого не казались какими-то неправильными. Больше не произнеся ни слова, Адель задумалась. Внешне она казалась отстраненной и лишь приближающаяся бухта смогла слегка вывести ее из этого состояния.

Кипарисовая бухта

Непроходимые джунгли - Мховое пристанище

Лишь преодолев приличное расстояние от места побега, двигаясь вдоль реки, Дал'Кун остановила коня. Она устало сползла на землю и распласталась на траве, уставившись в небо.
Очередной поиск чего-то ей столь необходимого окончился неудачей. И на ее глазах загадочный портал получил очередную жертву.
И что теперь? Куда ей идти и что делать? На каждом шагу ее ждали опасности, с которыми она не была знакома. Следовательно подготовиться заранее к ним она не могла.
Лишь в городе было спокойно.
Джианийка закрыла глаза. Неужели ведьма ее обманула?
Вымотавшаяся девушка провалилась в тревожный, лихорадочный сон. В котором ей снились образы, заложенные в ее голову старой колдуньей. Но теперь Дал'Кун казалось, что они не похожи на то, что она видела воочию еще совсем недавно. Что-то не сходилось.
Очнувшись, пустынница поняла, что проспала несколько часов. Это напугало ее в первую минуту, ведь если бы Зик или кто-нибудь из его соплеменников настиг ее спящей… Но ничего не произошло.
Успокоившись, девушка достала из своей сумки карту и попыталась сосредоточиться. Незнакомые земли в сочетании с неясными образами в ее голове ведь могли заставить ее ошибиться, так ведь? Может она пришла не туда, поэтому не смогла найти то, что ищет.
И что она, в конце-концов ищет? Все еще источник молодости? Или Саймона и Сина? Или Ричи? Виновника смерти Фелис? Своих сородичей? Убежище?  
На любой из этих вопросов можно было ответить положительно.
“Вот оно." - палец Дал'Кун остановился на новой точке - "Кажется, здесь."
Джианийка все еще сомневалась.
"Город Акваур. Ну что ж, это было бы гораздо более разумным, чем тащиться в эти дебри, которые еще и оказались священными. Мне нужно было быть внимательнее."
- Ладно, ммм, Коняга, - пустынница пожала плечами, обращаясь к безымянному скакуну - переждем ночь здесь, а утром двинемся в путь.

Затопленное поселение - Улица зеленого тумана

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
Мховое пристанище

Компания продолжала идти своей дорогой и на этот раз в увеличенном составе. Правда в какой-то момент все остановились, главным образом потому, что остановилась Присцилла и будто бы что-то почувствовав, оглянулась на то место, откуда они пришли, попутно давая возможность Арисе либо закончить начатое, либо наслаждаться Беороном дальше, никак при этом, не комментируя слова обезображенного мужчины.
- Фелнарис, - вдруг произнесла она, развернувшись и двинувшись снова в путь, - Ты ведь не мертвец, но лечишься за счет темной магии. Так что же ты такое и что с тобой не так?
И вот компания снова оказалась у реки, зеленоватая стоячая по большей части, вода мешала двигаться дальше, по крайней мере, так могло показаться Беорону, который к слову совершенно забыл, что его кусали, стоило Арисе оторваться от своей жертвы и отстраниться. При этом могло остаться странное чувство – ведь мужчину собирались укусить и не укусили.
- Ариса, - меж тем Присцилла не знающая о поцелуе забвения вампирши – тут же выдала ее с головой, - Ты его ела, тебе его и переносить через реку.
Сама же Невеста мертвых совершила то, что уже делала при всадниках и то, что сам Беорон видел впервые – трупы и кости животных, рыб и прочих созданий поднимались со дна реки, выстраиваясь в мост, по которому рыжеволосая и собиралась преодолеть путь к другому берегу, никому из присутствующих не предлагая следовать за собой.

Мховое пристанище

Честно сказать, Рунарии бы сейчас очень хотелось где-нибудь сесть и переосмыслить прошедшие дни. Слишком частая смена событий оставила отпечаток на синевласой в виде недопонимания себя. Сейчас вроде она на стороне зла, ибо жрица поднимающая мертвых явно не на стороне рая, но вот как Руна докатилась до такой стороны еще надо было ей самой же понять. Сейчас она никак не могла влиться в ту свиту, в которую её определили.
"Всадники... Звучит громко, а на деле живой забор, на который первым делом полезут все противники Присциллы. Естественно, если выбирать между сторонами за или против Присциллы, выбор будет очевиден, банально потому, что столько цепляться за жизнь и умереть от не сложившегося противостояния ей... Глупо. Но с другой стороны нужна подготовка или доспехи на худой конец..."
Рунария задумчиво брела вслед за Невестой, изредка поглядывая под ноги и интуитивно останавливаясь, когда это делала сама жрица.
Подходя к очередному водоему, девушка расправила крылья, чтобы осмотреть как сработало исцеление ран от огня Ники. И надо сказать все было безупречно. Регенерация Руны и магия Присциллы сделали свое дело, давай возможность полукровке взлететь и перелететь реку.
На берегу синевласая обратила свое внимание на лук. С таким оружием она ранее не работала и прежде чем учиться стрелять собственными стрелами, надо было освоить подаренный лук. Первая попытка натянуть тетиву сорвалась толком даже не начавшись, а вот несколько следующих дали девушке понять, как именно удобно держать руку, в момент подготовки выстрела.
-Почему лук... - пробурчала синевласая и перевела взгляд на переходящую реку Невесту.

Мховое пристанище
Очередная река сменилась другой рекой.  Их маленькое путешествие обрастало удивительным однообразием. По крайней мере, удивительным для самоназваного неизбежного зла этого мира. Сейчас дракону многое не нравилось. Ему не нравилось, что никто не обращал на его персону внимания, и это болезненно сказывалось на самолюбии. Ему не нравились их пешие прогулки, вся эта ситуация с миром. Ладно. Справедливости ради ему обычно всегда что-то не нравилось, но сейчас то все было совсем иначе.

- Долго еще идти? – спросил он Присциллу, возможно слишком поздно, ибо его голос вполне могли заглушить поднимающиеся со дна кости. Лето подошел к самому краю реки и напряженно вгляделся в ее глубь. Ничего особого. Все тот же прием Присциллы что и был на прошлой реке. Только вблизи это выглядело еще скуднее.  Забавно. Все эти скелеты когда-то принадлежали живым существам, возможно просто животным, возможно людям или им подобным.  А сейчас они лишь инструмент для кого-то. Калипсо показалось это мерзким. Стало интересно, велика ли грань, разделяющая всадников и обычных мертвецов для Присциллы.

«Есть она или нет. Награду то рыжая пообещала знатную» - на этом его внутренняя рефлексия и закончилась.

Мховое пристанище

Когда, наконец, последняя капля крови на клинке Фелнариса высохла, ночной эльф убрал свой меч обратно в ножны, одновременно пытаясь оценить серьезность оставшихся ранений. Будь его повреждения порезами или ушибами, они бы уже давно исцелились, однако это были ожоги, и на полное исцеление требовалось несколько больше времени. Тем не менее, калдорай все равно чувствовал себя гораздо лучше, мог идти дальше и даже сражаться.
Подобный же вопрос Присциллы, наверное, стоило ожидать. Особенно после минувшей битвы. На долю мгновения на лице проклятого эльфа отразилось явное нежелание копаться в себе и своем прошлом, но оно исчезло с такой же скоростью, как и появилось.
- Это так. Я никогда не умирал, а потому не являюсь мертвецом. И всё же, я навсегда связан со смертью, тьмой и могильным холодом; навечно потерян для Света и природы.
Причин скрывать свою суть и происхождение теперь уж точно не было. Однако и сверх необходимого рассказывать было необязательно. Ночной эльф, продолжая идти, сделал двухсекундную паузу, подбирая дальнейшие слова.
- Я — Рыцарь Смерти, один из тех, кому Король Лич даровал частичку своей темной сущности, сделав сильнее и заставив позабыть обо всем, что нам было прежде дорого.
Калдорай задумчиво повертел в руке медальон с сапфиром, висевший у него на шее, прежде, чем продолжить.
- Конечно, мой бывший господин мог просто сделать меня нежитью, однако, в конечном итоге мудро с его стороны было оставить в подобных мне частичку жизни. Благодаря этому Рыцари Смерти лучше прочих понимали своих живых врагов, а следовательно были лучшими полководцами и агентами его растущего мертвого королевства. Не говоря уж о том, что мы могли использовать привязанности к нам бывших товарищей для наших целей.
Произнося последнее предложение, Фелнарису было особенно трудно скрыть своё отвращение к тому, чем он стал.
Вскоре группе вновь предстояла переправа. Проклятый эльф, не мешкая, последовал за Присциллой по реке, поверхность которой превращалась в твердый лед под его шагами.

Мховое пристанище
С некоторым удивлением Беорон взглянул на Арису. Та ведь вроде бы только что собиралась отхлебнуть немного его крови, но этого не произошло. Тем не менее, странное чувство не покидало его, пока отряд двигался по джунглям. Стащив с руки перчатку, человек дотронулся до шеи и нащупал пару небольших отверстий. Беорон взглянул на руку и обнаружил, что пальцы слегка окрасились красным. Совсем немного, всего лишь пара капель.
«Она стерла мне память» - Он облизнул палец и натянул перчатку. – «Но зачем? Какой в этом смысл, если я дал ей свое согласие?».
Пока они удалялись от места их встречи, компанию рассказами развлекал эльф. Из его рассказа Беорон не понял почти ничего, кроме того, что эльф не в восторге от своего прошлого и нынешнего бытия.
Когда отряд остановился у реки, Беорон осмотрелся в поисках моста или хотя бы брода, но не обнаружил ни того ни другого. Но для Присциллы и эльфа, это очевидно проблемы не составляло. Хотя его немало удивило то, что на присутствие уже двух мостов Присцилла распорядилась, чтобы именно Ариса переносила его через реку.
– Ну давай, – обратился он к вампирше. – Переноси.

Мховое пристанище

Ариса с некоторым трудом оторвалась от сосуда с бесценной влагой, но в конце концов, Присцилла решила оставить его в живых, а значит вампирше нужно было сдерживать себя. Она провела языком по верхней губе, пытаясь подольше насладиться вкусом крови, искоса поглядывая на свою жертву. Тот реагировал... сдержанно. Сложно было понять, забыл ли он об укусе или нет. Может быть и нет, ведь её обаяние на него не очень-то действовало, а если и действовало, то довольно своеобразно. Не то чтобы это было так уж важно - Ария просто развлекала себя как могла во время пути.
Однако вскоре их компания вышла к местности, от вида которой Ариса едва сдержала раздражённый вздох. Снова река. Можно подумать, Присцилла находит их специально. И уж конечно ни моста, ни даже лодки поблизости не было видно. Услышав повеление перенести запас пищи на другой берег Ариса направила на предводительницу пустой взгляд. Присцилле нравилось издеваться над ней? Или она не знала о специфических отношениях Арии с водой? Или ей просто было всё равно? Скорее всего последнее.
Ариса встретила взгляд Беорона и не смогла удержать вздоха, полного раздражения и покорности. По крайней мере она только что испила крови. Могло быть и хуже.
В прошлый раз "подарок" рыжей жрицы помог ей переместиться через водное пространство, так что стоило попытаться повторить свой "подвиг". В любом случае это лучшее из того, что вампирше предлагалось на выбор. Даже стоя на берегу Ария чувствовала, как огромный пласт воды оттягивает её силы, наполняя тело неприятной тяжестью.
Кажется, крылья питались негативными эмоциями самой девушки. По крайней мере насколько она могла судить об этом. Это казалось логичным - с тёмной магией обыкновенно так и было. Проблемой было лишь то, что за столько лет жизни эмоции Арисы несколько притупились. Она не была уверена, может ли по прежнему испытывать их так же ярко, как и прочие люди... и существа. Однако, протянув Беорону руку, вампирша попыталась расправить крылья, чтобы взлететь, вложив в это все свои отчаяние, одиночество и злость. Все, которые смогла наскрести в своей душе, при условии что та ещё существовала.

[av=http://s4.postimg.cc/vflwkh43h/NPCpng_7235725_23643019.png]
- Ты мог бы быть мертвым и сохранить внешность живого существа. Разве твой Король Лич не был достаточно могущественен, чтобы сотворить подобное? – по тону Присциллы хорошо было заметно, что жрица хотела, чтобы Фелнарис признал вслух – что она гораздо могущественнее его создателя.
- Взгляни на Рунарию, разве она похожа на мертвеца? – продолжала дальше Невеста мертвых, кивая в сторону синевласой и отвечая сама себе, - Не похожа, но во время сильного ранения, она не будет сидеть у трупа и перекачивать его кровь в себя, она будет сражаться до того момента, который бы в твоем состоянии значил – конечную смерть.
Продолжая выстраивать под собой мост из трупов, Присцилла улыбнулась и не поворачиваясь к Лето, произнесла:
- Все заняло бы гораздо меньше времени, если бы ты согласился побыть ездовым животным и переправить нас прямиком в темные земли.
Это была достаточно дельная мысль, только вот компания увеличилась, да и без Беорона… смог бы Лето всех поднять и лететь неизвестно сколько в загадочные мертвые земли?
Тем временем Ариса кажется, разобралась с тем, как работают ее крылья, а потому в следующую секунду могла почувствовать, как энергия растекается по всему телу и сосредотачивается на крыльях. Те даже начало ломить, а потом все остальные могли увидеть, как в тех местах, где должны были быть обычные кожаные перепонки – растянулась полупрозрачная зеленоватая энергия.
Если бы вампирша попыталась приподнять Беорона, то это бы у нее вполне себе получилось.
- Вот если бы ты был мертв, то не пришлось бы так долго восстанавливаться, - меж тем произнесла Присцилла, обращаясь теперь уже снова к Рыцарю Смерти, - Не хочешь умереть?
Странное предложение, но все же… А может быть Невеста мертвых таким образом проверяла преданность проклятого эльфа?
«Арбалеты придумали ленивые люди», - прозвучал голос рыжей в голове у Рунарии, кажется, Присцилла не хотела отвлекаться от разговоров с Фелнарисом, - «Настоящий охотник использует лук, вот и ты учись быть истинной охотницей!»


________
Очередность: Лето, Фелнарис, Беорон, Ариса, Рунария.