Каменистые деревья

Первое сообщение в теме :


Сколько лет этим растениям никто не знает – их корни стали камнями, а кроны разрослись так, что не пропускают солнечный свет…

Хоть девушка и слышала крик животного, холодящий кровь в ее жилах - когда Эриан нагнал ее, неся доспехи, Ариана вздохнула с облегчением.
"Он возможно просто выместил свою злость на зайце, но я этого не видела - это хорошо!"
Девушка даже позволила себе едва заметно улыбнуться, придаваясь раздумьям о том, что сейчас она уложит одежду и может даже расспросит вампира о его жизни. Ну а что, своих воспоминаний у нее не было, хотелось послушать как живут другие.
Трава приятно шелестела под ногами, легкий ветерок приносил дивный аромат какого-то цветка, наверняка распускающего к ночи.
Уже в пещере, забрав у девушки одежду, разложив оную где-то подальше, как и доспехи, вампир вдруг достал из-за пояса нечто отдаленно похожее на кролика. Скомканная шерстка, синюшное тельце, выпученные как у рака глаза. Совершенно спокойно вложив в руки окаменевшей вампирши свой кинжал, мужчина посоветовал добить существо.
"Не может быть такого, чтобы оно еще было живо!" - в этот момент тушка засопела и застонала, а Ариана вскрикнула и попятилась.
"Так вот, что там был за крик?" - на глазах невольно выступили слезы, она не могла вынести этого зрелища, тошнота подкатывала к горлу. Пришлось зажать свободной рукой рот, дабы не случилось ничего мерзкого.
- Это ты с ним сделал? - прошептала она не понятно, то ли вопрошая, то ли утверждая. Понятно было одно, раны так не выглядят, это было нечто иное... зловещее и опасное, и животное мучилось, а виноват в этом был... ОН?
Казалось еще немного и она либо сойдет с ума, либо лишиться чувств. Однако ни того, ни другого не случилось - девушка отняла руку от губ, схватила клинок покрепче обеими руками и размахнулась. Можно было и в правду подумать, что девушка решила избавить от мучений бедное животное...
- Сдохни! - эмоциональность наверное стоит все-таки считать слабостью...
Девушка с силой налегла на кинжал, когда нацелившись на живот мужчины - атаковала. Мощный кинжал вошел глубоко в бок вампира, на это в принципе она и надеялась - истекать кровью долгая и мучительная смерть! Она сейчас так ее желала, так желала, что забыла, как совсем недавно Эриан залечил глубокую рану на руке. И уж чего - чего, а то что ее ослепит жуткая боль в своем собственном теле - Ариана совсем не предполагала.
- Ахх... - выдохнула она, отпуская кинжал и держась за свой собственный бок. Крови не было, но такое ощущение, будто ее собственные кишки вспороли чем-то острым и собственно это острое там еще и осталось.
В глазах плясали черные точки, сделав шаг назад она свалилась рядом с костром, который в мгновение ока обжег левую руку, так как кисть она уложила на угли.
- Ииииии! - дыхание перехватило, она отползала куда-то, пока не уперлась в камень пещеры спиной.

Эриан с заинтересованно-пристальным выражением лица следил за реакцией вампирши.
Вскрикнула, попятилась. На глазах выступили слезы. Переживала из-за какой-то совершенно бесполезной зверушки, коих сотни и тысячи, которые плодятся в геометрической прогрессии, поедают собственные испражнения и не стоят даже усилий, затраченных на их охоту.
Еще ни один из его потенциальных Потомков не проявлял подобной слабости. Все - давились, нервно сглатывали, скрипели зубами - но убивали. С этим простым испытанием никогда не было особых проблем.
"Человек. Она - человек по духу. Жалкая, ползающая в грязи смертная. Тогда для чего же ты, Каин, Бог мой, вложил в нее Свою суть? Для чего ты позволяешь осквернять собственное Имя недостойными себя?"
Заяц, издав звук, напоминающий нечто среднее между хрипом и всхлипыванием, то ли испустил дух от болевого шока, то ли потерял сознание.
И в этот момент Ариана прошептала: "Это ты с ним сделал?"
- Здесь только один цимисх, так что, наверное, я. Это называется "Лепка", - издевательским тоном произнес Эриан, отбрасывая изувеченного до безобразия заклятием зверька.
И в этот момент Ариана вонзила в его бок кинжал с яростным выкриком:"Сдохни!".
Он удивленно посмотрел на Ариану, даже не понимая, КАК она посмела сделать ТАКОЕ.
Вынул кинжал из раны, которая была совершенно несерьезной - в этой зоне у него были давно не действующие органы, из которых он создавал разного рода устрашающие шипы, когти и прочие элементы запугивания - он медленно произнес, вложив его в ножны:
- Ты. Совершила. Ошибку.
Ему было больно, но к боли он был более чем привычен. Конечно, Ариана и сама согнулась от боли - Узы никто не отменял. И как только она отползла в сторону, он подошел к ней и, наступив сапогом на обожженную руку, сильно пнул в живот подкованным сапогом. "Запугивание Зверя" опустилось на нее плотным коконом. Ей должно было стать страшно так, что не хотелось ни двигаться, ни кричать, ни даже думать о том, чтобы сопротивляться.
Пнув еще раз, он одним рывком содрал с нее белое платье, обнажив нежную, белоснежную кожу. Схватив за волосы, бросил ничком на земляной пол. Резко сдернул перевязь с оружием, вынул меч и кинжал, и замахнувшись с чудовищной силой, стал безжалостно хлестать ее тяжелыми окованными сталью ремнями.
При этом он старался пустить ей как можно меньше крови - лишь причинить боль.
Синяки и рубцы от ударов вздувались на спине, белоснежных бедрах и ногах, но частые и тяжелые удары не прекращались градом сыпаться на нее.
Крови от ударов было немного, потому что кровоподтеки были в основном под кожей.
Десять ударов. Двадцать. Тридцать. Сорок. Пятьдесят. Шестьдесят.
Хищно оскалившись, он все бил и бил ее. Когда на теле не осталось ни одного живого места, он прекратил жестокую экзекуцию.
Одев перевязь обратно, он все с тем же хищным оскалом произнес:
- Я предупреждал.

- Ты. Совершила. Ошибку.
Она услышала это, но ничего не могла поделать - боль в боку не отпускала, сфокусировать взор она не могла. Резкая боль в обожженной руке, заставила застонать, она дернулась, но на руку кто-то наступил, и кто это был - догадаться труда не доставило. Не успела Ариана ничего сказать, как получила удар в живот тяжелым сапогом. Дыхание перехватило, да что там дыхание - было такое ощущение, что сейчас все ее внутренности прилипли к спине.
А затем пришло чувство страха, такого из-за которого все ее тело начало бить крупная дрожь, как будто это были предсмертные судороги.
Почему так страшно, быть может потому что рядом стоял злой вампир? Другого объяснение она найти не могла, да и не хотела. Страх сковал ее все тело так, как будто разбил паралич. Не хотелось ничего делать, не хотелось ни о чем думать, единственное чего сейчас желала девушка - это забыться...
Но и в этом простом желании ей отказали, снова пнув с живот, заставив ее громко вскрикнуть. Во рту она почувствовала солоноватый привкус, вот только сейчас не могла определить что это кровь или слезы? Очередного удара не последовало, вместо этого послышался треск ткани - ее одежду, ее платье рвали!
- Нет! - попыталась крикнуть она, но вместо этого губы лишь беззвучно произнесли слово протеста. Стало еще страшнее.
Не успев проморгаться, девушка вновь вскрикнула, когда ее особо не церемонясь с силой взяли за белесые волосы и обнаженную кинули на холодную землю пещеры. При этом она чуть не прикусила себе язык, больно ударившись подбородком о какой-то камень.
"Ну, вот и все... Теперь останется потерпеть потерю того, что ценится в первую брачную ночь!" - успокаивала она себя, готовясь к самому худшему и совершенно не представляя того, что произойдет через несколько долгих секунд.
Когда ее спину первый раз что-то обожгло - Ариана даже не поняла, что произошло? Странное болючее ощущение, которое она так и не смогла опознать... А затем ее начали избивать чем-то, чем-то похожим на ремень или что? Мозг отказывался понимать происходящее, не собирался и думать, единственным его позывом - было немедленно убежать, уйти от града ударов, что сыпались на спину, ягодицы и бедра. Однако сковывающий все тело страх никуда не делся, она даже мизинцем пошевелить не могла.
Несколько десятков ударов этим странным оружием (она еще считала) - девушка кричала на всю пещеру. Не звала на помощь, не просила пощады - она просто кричала от дикой боли, которая сжигала ее, как будто ее привязав к веретену, запекали на огне. Затем сорвав голос, вампирша продолжала хрипеть - ее регенерация не успевала заживлять столько ранения сразу, даже после того, как девушка совсем недавно выпила крови вампира.
К тому времени, когда на ее теле ни осталось ни одного живого места (заживление почему-то перестало происходить, а может и происходило, но слишком медленно) - Ариана просто лежала не шевелясь, молча уставившись в одну точку. А смотрела она на не подающую признаком жизни тушку зайца, которого вампир выкинул за ненадобностью.
Она вовсе не ушла в себя, сколько она не молилась - спасительная темнота не раскрыла перед ней свои объятья... Боль переросла в нечто большее то, что она не могла описать словами, ибо слова закончились, мысли закончились, осталась только боль...
Ариана даже не заметила, что ее уже не бьют, голос вампира она слышала, но значения слов не доходили до ее сознания. Она все смотрела на этого бедного кролика и очень хотела, чтобы Бог - если он есть на этой земле - забрал и ее тоже...

:!!!: Эриан, все еще скалясь крупными желтоватыми клыками, смотрел на жестоко избитую и плачущую кровавыми слезами девушку. Гнев, ярость, горечь, разочарование, и сильная боль, как будто на его плечи надели раскаленный свинцовый плащ, перед этим пару раз хорошенько пнув в живот, смешивались в его сознании с ее нежеланием жить, которое ощущалось почти как собственное. Хотелось зарычать, заорать дурным голосом, растерзать что-нибудь живое – сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от этих омерзительных чувств.
«Нужно сажать на кол тех, кто плодит такое, а потом выбрасывает вон. Человечный цимисх. Цимисх, который не хочет учиться убивать и пытается напасть на своего Сира при первой же возможности. Зантос, если узнает, осмеет меня и будет прав. Хорошо, возможно, Дорога Метаморфоз ей не подходит. Тогда что? Дорога Королей – власть и внутренний голос, соглашение и следование чести? Или все же эта жалкая Человечность?
Правы, правы были те, кто говорили, что не следует подбирать каитиффов. Исторгнутое одним, и у другого может не прижиться.
Как она будет питаться, если даже зайца убить не способна? Или я слишком рано сдаюсь?...»
Рана на его боку уже почти затянулось, но от чужой боли становилось уже сложно соображать.
Подобрав с пола тушку зайца, он, вспоров шкуру когтем, выдавил немного крови и слегка утолил начавшую просыпаться Жажду. А затем решил все же слегка помочь вампирше.
Опустившись рядом с ней на корточки, он стал водить когтистыми руками по обнаженной спине и бокам Арианы, пытаясь восстановить поврежденную плоть с помощью «Лепки» – но не до конца, а так, чтобы помочь ее же собственной регенерации. Он умело соединял разорванные сосуды, поврежденные ткани, разглаживал вспухшие рубцы – на время, чтобы потом ее собственное тело довершило его работу.
Хорошо, что у него хватило самообладания не переломать ей кости, иначе исцеление отняло бы слишком много витэ – как его, так и ее. Впрочем, его итак пришлось бы со временем потратить, потому что и ее, и его регенерация отнимала много сил.
Некогда он создавал скульптуры из мертвой и живой плоти разумных существ – чучела, почти не отличимые от живых прототипов, кошмарных многоногих и многоруких монстров, составленных из десятков тел. Он даже занимался отделкой нефа Собора Плоти – храма их клана, посвященного Богу Каину, мифическому прародителю всех вампиров.
Украшения нефа были составлены целиком из затейливого переплетения обработанных человеческих мышц и сухожилий, на которые крепились черепа. Они были выделаны таким образом, что напоминали роскошные кровавые цветы в обрамлении искусного орнамента всех оттенков красного. Поэтому он прекрасно знал, как соединять вместе не то что артерии или жилы – мельчайшие капилляры, дабы добиться нужного эффекта.
Закончив с ее спиной, он переместился ниже, на роскошные ягодицы, которые стал восстанавливать тем же способом. Внезапно в нем проснулось неистовое желание овладеть ей – прямо сейчас, здесь же, на земляном полу, грубо и по-животному, нанизав на свою плоть.
«Остановись. Она – твой Детеныш. Ваша разница в возрасте не менее тысячи лет. Хотя… процесс перехода от человека к вампиру, по сути, еще не завершен, и это не будет особым грехом».
Скользнув когтистым пальцем между ее ног, он будто невзначай дотронулся до ее нежных прелестей – и, как ни в чем ни бывало, продолжил восстановление дальше, убирая черные синяки с бедер.
Недавно восстановленная кожа должна была быть очень чувствительной, почти живой. Она должна была очень ярко отвечать на любое прикосновение.
Затем он медленно убрал действие «Запугивания Зверя», взял ее руку, соскоблил когтем обожженную кожу. Но почему-то не стал восстанавливать дальше, то ли давая регенерации возможность завершить начатое, то ли желая устроить еще одно испытание. Небрежно накрыл ее же разорванным платьем. И уселся рядом на плащ, с интересом ожидая ее реакции.

Вот так вот лежать на холодной земле вдруг стало даже приятно. Она не двигалась, во-первых потому, что ее по-прежнему сковывал вполне объяснимый страх; а во-вторых, она боялась двинуться, ибо даже такое движение - приносило обжигающую боль, которая к тому времени, как вампир перестал ее истязать достигла состояния болевого шока.
Ариана лежала и не моргая смотрела на мертвого зверька, правда в какой-то момент Эриан наклонившись, подобрал трупик и ей не на кого было смотреть. Стало как-то совсем грустно...
Голова была пустой и захотелось вновь потерять память, чтобы забыться, забыть все что сегодня произошло!
Внезапно девушка охнула от новой боли. Она и не заметила, что Эриан присел рядом и судя по-всему водил пальцами по ее израненной спине. Отстраненность от этого мира как рукой сняло, она вся затряслась опасаясь чего-то еще, быть может он с ней не закончил и хочет замучить вообще?
Странно то, что после его прикосновений становилось как-то легче, конечно не совсем и порой девушке начинало мерещиться, что с нее вообще содрали всю кожу, наверное поэтому так и болит... Вздрогнув, Ариана почувствовала его пальцы на своей пятой точке, которая болела не меньше чем спина.
"Я вообще смогу когда-нибудь на ней сидеть? Или мой удел с этого дня лежать либо стоять?"
Щеки девушки не смотря на все происходящее заалели, а затем резко побледнели, когда вампир коснулся самого сокровенного... Однако, не успела она еще больше испугаться, как он уже отнял руку и продолжил водить пальцами по наверняка обезображенной коже. А потом и вовсе произошло нечто невероятное - страх душивший ее как-то сам собой пропал. Нет, конечно она продолжала бояться Эриана, бояться того, что он может еще с ней сделать - но этот страх ни шел ни в какое сравнение с тем, что было несколько минут назад.
"Он что-то со мной сделал?" - мелькнувшая в голове догадка почему-то еще сильнее напугала. А в это время ее обожженную руку взяли и начали сдирать волдыри, которые к тому времени успели лопнуть и рана представляла собой нелицеприятное зрелище. Далее ее накрыли чем-то, по цвету ткани Ариана поняла, что это бывшее ее платье. Вампир так вообще отошел, послышался звук шороха - может сел, а может одевается.
Грубая ткань сейчас была хуже наждака, кожу продолжало печь, боль была какой-то притупленной, но платье нужно было срочно снять!
Закашлявшись, она позволила себе пошевелиться, тут же застонала. Больную руку она поднесла к губам и подула, чисто рефлекторно, вряд ли бы подобное действие спасло ее от боли. Кряхтя и постанывая, она приподнялась на руках всего немного, так чтобы не лежать пластом на земле и сделала резкое движение бедрами вверх, дабы скинуть причиняющую боль и дискомфорт тряпку. Сейчас было не до стеснения, казалось еще немного и ткань платья сдерет с нее и кожу, и мясо, и все, что только можно. Движение вызвало новый приступ боли, ткань осталась на месте, а пещеру огласил стон, а затем ругательства.
Следующая попытка заключалась в том, чтобы сесть и тогда бы тряпка сама упала. Ариана уже не обращала внимание на то, что там делает вампир - задача была поставлена, поэтому очень медленно она начала приподниматься на вытянутых руках, постепенно шевеля и подтягивая к себе ноги. В итоге она села - ощущение было такое, что села она на кактус. Подняв куда-то вверх глаза и закусив губу, что-то нечленораздельно промычала.
Белые пряди волос на кончиках стали розоватыми, пот градом стекал со лба, а вот слез почему-то не было... Быть может они кончились вообще?
На плечах продолжало висеть, заботливо накинутое порванное платье. Протянув руку, девушка с силой дернула за ткань, сдирая ту с многострадальной кожи.
- Уу... - вырвалось из ее рта от очередного приступа боли. Наклонив голову, она пару секунд хватала ртом воздух, не забыв прижать тряпку к груди, закрывая живот и низ. Затем немного придя в себя, прислушалась - ни звука. Быть может нужно было что-то сказать? Что-то типа: "Прости меня" или "Я больше не буду так" или же "Я готова убить кого угодно, только не бей меня больше!" - только вот никак она не могла произнести это, как не пыталась, а меж тем тишина становилась уж слишком гнетущей.
- Мне нужна кровь. Твоя кровь. - наконец сипло произнесла Ариана, не решаясь обернуться в сторону вампира.

То, как юная вампирша пыталась встать, умиляло Эриана. Он прекрасно знал, что ей было очень больно, потому что несколько раз нечто подобное испытывал на себе, в плену у таргов. Да и сам ощущал, что ее кожа была сейчас очень чувствительной.
Но не спешил ей помогать, полагая, что подобное надо заслужить.
Когда Ариана стала негромко ругаться и пытаться устроиться удобней, он совершенно спокойно, будто ничего не произошло, стал заниматься тушкой убитого зайца. Прокусив его шею клыками поглубже, и попробовав выцедить из него еще немного крови, он понял, что она уже свернулась. Досадливо сплюнул ее куда-то в сторону костра, он достал из ножен кинжал и стал весьма умело снимать с него шкурку, которая бы пригодилась для каких-либо надобностей. Затем он вытянул жилы из мяса, которое, поднявшись и подойдя к выходу и размахнувшись посильней, выкинул в лес. Это мясо, конечно, пригодилось бы кому-нибудь еще. Вернувшись обратно, он, снова сев на плащ, стал соединять жилы в длинную нить, попутно просушивая ее и шкурку над костром.
Ариане явно было очень неловко. И он чувствовал эту неловкость, даже не с помощью Прорицания, а просто наблюдая за ее движениями.
- Мне нужна кровь. Твоя кровь, - наконец произнесла она, даже не глядя ему в глаза, видимо, не решаясь.
- Конечно, тебе нужна моя кровь, - хмыкнул вампир, продолжая плести нить из заячьих жил.
- Но я не дам тебе ее просто так. Во-первых. Напасть на своего Сира – страшный грех. Все равно что попытаться убить отца или мать. За это вообще-то казнят – до конца. Ты должна осознать это, понять, что я великодушен и добр к тебе, и попросить у меня прощения за свой проступок. И во-вторых. Вампир, не умеющий и не желающий добывать себе пищу сам – это не вампир, а недоразумение. Цимисхи – это не высокомерные Вентру и не бесполезные Тореадор, которые могут себе позволить не убивать людей после того, как вкусили их крови. Приложились к сосуду, так сказать. Поэтому ты должна научиться убивать. Сначала это будут звери, потом – люди. Зверя убить проще, чем человека. Конечно, его кровь не так вкусна, как кровь разумного, но на ней можно прожить какое-то время. Поэтому я накормлю тебя только тогда, когда ты докажешь, что сможешь убить хотя бы крысу.
Вот два моих условия, после выполнения которых я дам тебе то, что ты хочешь.
Отложив длинную нить из жил, он подошел к ней ближе.
- Забудь, что убивать ради пищи – это плохо. Ты теперь вампир, и в твоей жизни теперь совсем другие законы. Ты – хищник. Вольный хищник охотится на других зверей, а не питается с чужого стола объедками. Охота на людей и зверей тебе однажды понравится. Не сейчас, может, через пару лет, может, лет через десять. Чужая кровь, чужая боль – вот что будет твоей пищей. Я не буду бесконечно рядом с тобой, однажды я отпущу тебя. И я не хочу, чтобы тебя через пару дней после этого упокоили инквизиторы, или ты умерла, или сошла с ума от Жажды.
Выдержав паузу, он произнес:
- Ну, что скажешь?

Конечно же он ей отказал, а на что она вообще надеялась?
Правда тут его два условия, слушая которые она замерла, пытаясь ничего не проворонить.
"Так, что там первое? Он великодушен и добр...? Э?" - после этих слов девушка чуть не расхохоталась прямо в лицо вампира (уже успела кряхтя и охая немного повернуться и теперь сидела боком, наблюдая за действиями мужчины.Что он делал с тушкой - она не понимала, да и не старалась понять)
"Попросить прощение - ладно, возможно я смогу произнести эти слова..." - задумчиво Ариана, разглядывала свое платье, пытаясь одновременно и прикрываться и понять насколько "одежда" испорчена и можно ли будет это как-нибудь исправить? Не ходить же ей голой в конце концов.
Далее Эриан рассказывал, о том, что она теперь зверь и должна убивать. И ни словом не обмолвился - как вообще убийство происходит! У нее нет таких когтей, как у него, она не сможет убить голыми руками!
В это время регенерация-таки начала более менее нормально работать, и к боли примешалось странное такое чувство - раны начали чесаться, наверное свидетельствуя о том, что затягиваются, однако от этого легче не становилось и всю вторую половину монолога вампира - девушка отчаянно чухалась и при этом поскуливая от собственной беспомощности.
Дослушав до конца, в это время почесав бедро, девушка деловито произнесла, глядя на вампира (страх никуда не делся, и если он цыкнет на нее после сказанного, она конечно же со всем согласиться, и вообще откуда взялся этот вредный и неугомонный характер, который мешает ей жить спокойно?):
- У меня тоже будет условие.
Девушка выдержала паузу, глядя на своего "папашу" и продолжила:
- Когда я извинюсь перед тобой и убью какого-нибудь мелкого зверька (Ариана уже твердо решила прибить крысу. Крысы - противные животные. Вот только крысу надо было еще поймать, а в таком состояние, как у нее сейчас - скорее крыса перегрызет ей горло, а не наоборот - но это дело поправимое, она поправится!) - то ты... - тут она замолчала, вроде как размышляя, как помягче сформулировать свое желание, - ... ты дашь мне крови, но не с руки, как это было в прошлый раз. Я хочу, чтобы все было правильно! - любой дурак знает, что вампиры пьют кровь, кусая за шею - подумалось ей, - Ты позволишь мне укусить себя в шею!

Платье, в принципе, вполне можно было восстановить, если бы были нитки или какая-нибудь тесьма, потому что разорвали его прямо по боковому шву. Именно для этого Эриан и сделал довольно длинную и прочную нить. На сей раз "Лепка" создала очень длинную и прочную нить, намного прочнее и эластичней, чем обычная кожа - хотя по толщине она была примерно как очень узкая тесемка. Но он опять же не спешил его чинить.
Дальнейшее поведение Арианы очень порадовало цимисха. Он широко ощерился в довольной улыбке:
- Я не зря назвал тебя "смелой". Тебе еще нет суток от момента принятия в клан - а ты уже думаешь об охоте на людей, других вампиров и диаблери. Хорошо, так уж и быть, ты попробуешь, что это такое - укус в шею другого вампира.
Он снова опустился рядом с ней на корточки:
- Теперь учись и смотри, как можно с помощью своего же тела, не прибегая ни к какому оружию, причинить серьезный урон. В том числе смертельный. Наблюдай внимательно, в твоей крови уже есть это умение. И постарайся повторить.
Он вытянул перед ней свою правую руку с жилистыми длинными пальцами. Двумя пальцами левой руки он обхватил указательный палец правой руки за коготь и стал тянуть его так, как будто тот был из пластичной глины, а не из довольно твердого материала. Попутно он комментировал:
- Ты хочешь вцепиться во что-нибудь, и для этого нужно отрастить очень длинные и острые когти. Внимательно представляешь себе перед мысленным взором, что именно ты хочешь получить. Черные узкие длинные когти длиной в два дюйма. Очень прочные и жесткие. И заставляешь свое тело отрастить их. Вот так. Берешь и тянешь, как будто это глина.
На ее глазах у Эриана отрос слегка изогнутый длинный черный коготь.
- Или у тебя прожжена кожа, а регенерации ждать долго. Или поблизости нет воды, чтобы промыть рану, или некогда очищать плоть от остатков сгоревшей кожи. Обхватываешь поврежденное место и заставляешь тело отрастить там кусок плоти, как бы натягивая другую кожу.
Попробуй повторить.

Ариана удивилась, когда вампир вместо пинка, которого она очень ожидала, после своего смелого заявления. Мужчина улыбнулся, демонстрируя свои клыки и она невольно дернула плечами.
Он разрешил ей, но что-то где-то тут собака зарыта, не может быть все так просто... Думала девушка, разглядывая Эриана, который подходил к ней же. То, что он начал говорить и показывать в следующий момент, заставило ее приоткрыть от удивления рот. Эриан начал вытягивать свой коготь на большом пальце, к изумлению Арианы, коготь не вытащился, что называется "с мясом" а выходил, как будто выдвигался из кожи. она даже на несколько секунд забыла, что нужно платьем прикрываться и с интересом наблюдала за происходящим.
Вампир говорил совершенно фантастические вещи, будто она сможет лишь сконцентрировавшись и представив что хочет сделать - сделает это на самом деле! В следующий миг он уже предложил ей повторить.
- Не совсем уверена, что у меня получится... - неуверенно произнесла она, по примеру мужчины выставив свою бледную тонкую руку. Посмотрев на ноготь на большом пальце она увидела то, что ее не порадовало - белые ее ногти, сейчас были грязными.
"Надо будет искупаться в том ручейке, потом!" - подумала она, очень сильно пытаясь представить у себя на пальцах такие же когти, как и у Эриана. Затем взявшись за ноготь двумя пальцами другой руки - потянула, только вот силы не рассчитала, да и ноготь оказался треснутым. Он конечно же вытянулся, ломаясь еще сильнее.
- Ай! - жалобно произнесла она, наблюдая на большом пальце страшную картину из сломанного ногтя, который врезался куда-то под кожу и из-за чего собственно стал кровоточить палец.

Эриан очень внимательно смотрел на действия своей неонатки. Когда она сломала себе ноготь, да так неудачно, что тот закровоточил, отрицательно покачал головой:
- Нет, не так. Дай сюда.
Не дожидаясь действий Арианы, он взял ее пальчик, облизал его так, будто это был леденец - причем нимало не смущаясь, что там могла была быть грязь (для него было намного важнее капля витэ), и снова стал терпеливо объяснять:
- Смотри. Ты отращиваешь не ногти, а когти. Разница в том, что когти гораздо прочнее. Когти и должны быть толстыми и прочными. Они должны расти из глубины пальца. Посмотри, как у меня. Они толстые и объемные, как у кошки или собаки, или волка. Или у птицы. Сверху - да, выглядит как ноготь, по сути уходит куда глубже, чем ногтевое ложе у людей. Давай попробуем еще раз. Закрываешь глаза. Сосредотачиваешься на том, что хочешь получить. Берешь за кончик - и тянешь на себя. Медленно. Плавно. И - начали. Делаешь себе коготь, острый, длинный.
Он сейчас тоже не особо отвлекался на то, что Ариана была почти обнажена. Женщины его клана иногда ходили полуголыми, прикрывая наиболее интимные зоны чешуей, или причудливыми одеждами, или вовсе голыми - потому что с помощью Изменчивости делали себя настолько красивыми, что эта красота превращалась в оружие.
- Ничего не бойся. Делай.

- Сосредоточиться на том, что хочу получить... - повторила она за Эрианом, закрывая глаза.
"Интересно, а если я хочу получить новую одежду, она тоже из пальца вылезет?" - хмыкнув, она открыла один глаз и посмотрела на вампира.
Странно, даже и не скажешь, что он совсем недавно чуть ее не убил. Возможно она должна была его возненавидеть, или просто замкнуться в себе, почему этого нет?
"Так, я сейчас не о том думаю!" - оборвала сама себя девушка, кашлянула, вновь прикрыв глаза.
"Когти, когти, когти, как у Эриана!" - взору вампирши предстала картина, когда она проснулась около костра, а вампир в то время чистил свои когти ножом. О, да! Это было зрелище не для слабонервных!
Эти отростки, носившие название "когти" были с виду плотными и немного даже заострененны - как будто специально создавались для того, чтобы разрывать тело добычи на части.
Почему-то от подобных мыслей, девушке стало горячо. Сейчас она представляла, что Эриан разрывает на части не бедного маленького кролика, а маленького мальчика. Фантазия в красках рисовала самые тошнотворные подробности, но от этого ее собственная новая, приобретенная сущность - сладко пела.
Не открывая глаз, девушка потянулась к своему больному пальцу, который так и остался в руке вампира. Нащупав отломленный ноготь и остановилась, а затем медленно потянула за сломанный край.
Что-то действительно произошло, ткань ногтя потемнела и он как бы это сказать - уплотнился что ли... заострился. Тот поломанный кончик и вовсе упал на землю, как раз в этот момент девушка открыла глаза, разглядывая "странную штуковину" на пальце. Оно конечно не было похоже на то, что сейчас было у Эриана, но и на обычный ноготь не походило.
- Получилось? - вопросительно подняв бровь, спросила она, глядя на вампира в упор и не мигая.

Ненависти к древнему вампиру у Арианы, возможно, не было потому, что тот хоть и был жесток с ней, но в его действиях была определенная логика. Да к тому же по меркам их клана он был относительно спокойным.
Эриану Кровавому просто захотелось в очередной раз завести Потомка, так же, как и любому из людей однажды хочется завести сына или дочь. Прежние его неонаты либо были им уже отпущены и давным-давно жили своей не-жизнью, стараясь держаться подальше от своего внушающего страх Сира, либо погибли в междуусобных войнах с другими вампирскими кланами.
Его мечта в очередной раз обрести свое продолжение постепенно сбывалась. Поэтому он с удовольствием обучал свою новую неонатку. Если бы он мог прочесть ее мысли о том, что она представляла себе, он окончательно развеял бы свои сомнения на тему того, что его Детеныш будет неистово цепляться за Человечность, не допуская даже мыслей о жестокости, и ей будет невозможно выжить в его клане.
Когда же у Арианы начал наконец-таки отрастать некое подобие когтя, и она остановилась, ища его поддержки, он снова покачал головой. Не выпуская ее руки, лишь слегка направляя движения:
- Продолжай. Не совсем получилось, не до конца, но ты делаешь правильно. Цвет поменялся, хороший знак. Не бойся того, что это совсем не похоже на человеческие ногти, ты уже не человек. Бери больше ткани прямо из кости под ногтевым ложем и удлиняй. Так. Мысленно соедини с ногтем и верхней частью подушечки, сделай его толстым и объемным. Еще толще, чтобы он у основания был с полпальца, а не то обломится. Бери и удлиняй, вытягивай кость как глину через ноготь, соединяя с ним. Плавно удлиняй. Заостряй, как ты уже начала. Давай, не бойся изменений. Поверь в то, что ты делала это всегда, и теперь просто вспоминаешь заново. Подумай, какая удобная вещь у тебя есть – ты, как кошка, в любой момент можешь их втянуть или показать.
Для сравнения он, опустившись сбоку от нее, снова показал ей свои заостренные когти, чтобы ей было проще делать по образцу. Но ни капли не помогал ей «Лепкой», справедливо полагая, что она должна научиться всему сама.

Вздохнув, и закусив губу, девушка посмотрела на когтища Эриана.
- Надеюсь я смогу их убирать когда не нужно будет? - спросила она, особо ни к кому не обращаясь. Действительно, одно дело выставлять это своеобразное оружие для конкретной цели, и совсем другое - так расхаживать постоянно.
Девушка смотрела то на когти вампира, то на свое жалкое подражание и изо всех сил пыталась представить у себя нечто подобное.
В следующий момент ноготь и вправду вытянулся еще на несколько миллиметров (она действовала медленно, все опасаясь его сломать) потемнел еще сильнее и уплотнился. Сейчас было такое ощущение, что у нее на пальце несколько слоев обычных ногтей, которые все сильнее и сильнее уплотняются, сужаются и как бы это сказать - наклоняются к подушечке пальца, заостряясь при этом.
Когда же ее ноготь стал наконец-то похож на то, что красовалось на пальцах у Эриана, Ариана вполголоса произнесла, явно не замечая, что говорит это вслух:
- Уродливый он какой-то.

- Конечно, сможешь убирать их. Вот так. Молодец, - кивнул Эриан, когда у его неонатки наконец-то получилось отрастить коготь.
- Уродливый он какой-то, - негромко произнесла она.
- Так сделай его красивым. Ты можешь поменять его цвет и форму так, как захочешь. Просто представь тот цвет, который бы тебе хотелось увидеть, и заставь тело изменить оттенок и форму. Тебе ничего не мешает сделать это. Когти будут твоим оружием, которое у тебя никто не отнимет и которое всегда будет с тобой. А если захочешь убрать их - просто расслабься и позволь своему телу принять начальную форму. Закрой глаза и просто представь, что у тебя обычный ноготь на каждом пальце, а не когти. Тело само уберет их.
Эриан увлекся обучением настолько, что пристроился к ней почти вплотную. Происходило таинство приобщения к искусству Изменчивости, и это было очень важным.
- Попробуй сделать что-нибудь. Либо изменить форму ногтя на то, что тебе нравится, либо убрать его. Давай, действуй.

Воодушевленная тем, что этот кошмар на пальце по словам вампира можно легко убрать, девушка решила не экспериментировать с формами, тем более сейчас в голову ничего путного не лезло.
Вновь вздохнув (а вздыхала она чисто по привычке), Ариана прикрыла глаза и представила чистые белые ногти. Конечно чистота - это пока мечта, но иметь на большом пальце тихий ужас, как будто ноготь прибили или прищемили - не хотелось вообще. Как-то это не так плохо смотрелось у Эриана, нежели у нее.
Смотреть, как все будет происходить, тоже не очень хотелось, поэтому вампирша не открывая глаз, от энтузиазма и нетерпения высунув кончик языка, девушка рисовала в своем воображении - правильной формы ногти, а не те жалкие обломки, что сейчас "украшали" ее пальцы.
Она почувствовала небольшое жжение, то коготь по ее велению перестраивался, менял цвет и становился обычным ногтем. Она все еще была с закрытыми глазами, продолжая фантазировать, пальцы иногда подрагивали. Когда вампирша наконец-то открыла глаза, то лицезрела обычный ноготь, только вот не треснутый а такой, как будто она несколько часов провела с работой над ним. Приглядевшись, и моргая, пытаясь смахнуть ведения - девушка с удивлением наблюдала, что все ногти на ее руках стали правильной формы, вовсе не обломанные - как были до этого.
- Это, это что же? - до сих не веря своим глазам, прошептала Ариана, и не дожидаясь ответа от вампира, который наверняка за всем внимательно наблюдал, прислонившись к ней - резко повернулась к вампиру, и обняла его.
- Спасибо! - произнесла она так, как будто ей сейчас преподнесли какой-то дорогой подарок.