Кузница

Местный кузнец очень своеобразен. Он построил дом на природном выступе и чтобы к нему забраться, нужно зайти по импровизированной лестнице, утопленной в земле. Однако, это не мешает к нему заходить местных, да и не очень, довольно часто. Говорят, мастер он отменный.

----->Среднегорье :: Город Авалон :: Озеро заходящего солнца

Спорить с Айфри Лоэнгрин не стал. Молча кивнув, легко запрыгнул в седло, обняв одной рукой аазимар за талию, другой – сжав поводья. Конь, так кстати вышедший к их лагерю у озера, оказался на редкость умным и покладистым. Он чутко реагировал на любое движение поводьев, а еще лучше – на голос герцога.
В пути прошло чуть больше часа – день только начинался, спешить им было особенно некуда, а загонять коня, и так везущего сразу двоих седоков, Люттенхофу не хотелось. Вскоре впереди показалась небольшая деревушка весьма гостеприимного вида. Среди маленьких светлых домиков особо выделялось сооружение, стоящее почти на самой окраине. Оно было больше остальных, потому что имело пристройку с навесом.
- Похоже, это и есть кузница, - кивнул Лоэнгрин. – Надеюсь, местный кузнец сможет нам помочь. Сразу делать заказ не будем – посмотрим сначала на его работу.
Герцог чуть натянул поводья, направляя коня в нужном направлении. Через четверть часа они были на месте. Оказавшись на земле, Люттенхоф помог спешиться Айфри и направился к дому кузнеца, но в самый последний момент резко свернул на задний двор, откуда доносились звонкие удары молота о наковальню. Рабочий день кузнеца, по всей видимости, был в самом разгаре.

Среднегорье :: Город Авалон :: Озеро заходящего солнца
Плавное покачивание в седле и надежное кольцо рук любимого мужчины совершенно расслабленно подействовали на аазимар. Она то и дело клевала носом, хоть и хорошо выспалась.
- Похоже, это и есть кузница. Надеюсь, местный кузнец сможет нам помочь. Сразу делать заказ не будем – посмотрим сначала на его работу.
Уверенный голос Лоэнгрина вывел девушку из дремотного состояния. Легкий нежно-розовый румянец смущения окрасил ее щеки.
- Прости, но кажется я пригревшись опять заснула. Я с тобою соглашусь, ведь кто знает что за кузнец, может он только и годен на то, что бы подковывать лошадей.
Дверей как таковых в кузнице не было, скорее всего для лучшего проветривания. Удары молота стихли как раз в тот момент, когда среброволосая говорила о своих сомнениях в квалификации кузнеца и получилось, что прозвучали они довольно громко.
- Хмм... Кто здесь такой недоверчивый?- послышался несколько скрипучий, точно надтреснутый голос кузнеца. Айфри и Лоэнгрин уже могли видеть мужчину с молотом на плече. Мужчину.. Громко сказано, это был широкоплечий и коренастый дворф, мышцы которого бугрились от работы с молотом. Длинные чуть желтоватые волосы, перехваченные на лбу серебряным обручем и окладистая борода довершали картину. Во второй руке он держал уже готовый меч, если присмотреться к которому можно было заметить на основании лезвия клеймо дворфов клана Дикого Молота.

- Прошу прощения, я не хотела обидеть. Просто у нас очень непросто дело к вам, не каждый возьмется за такое.- весьма туманно пояснила аазимар, начиная издалека. Ведь она совершенно не хотела посвящать незнакомца в тайну меча.
- Ну само собою, к кузнецу за хлебом не ходят. Что именно нужно сковать меч, аль кинжал? - несколько простецки спросил кузнец. - Зовите меня Фибуром Дергарским. Только судя по всему это у вас есть, а вот ножны кажется вам пригодятся. Верно я говорю?
Невысокий человек глазками буравчиками смотрел на среброволосую из под кустистых бровей и девушка на мгновение засомневалась и подняв топазовые глаза на Люттенхоффа молча попросила его помощи.

- Хмм... Кто здесь такой недоверчивый?
Услышав низкий, хрипловатый мужской голос, Лоэнгрин пошел «на звук» и вскоре увидел кузнеца. Герцог привык иметь дело с людьми, такими же, как и он сам, но в том мире, куда он попал, ему уже не раз встречались существа необычные. Вот и кузнец оказался, мягко говоря, не совсем человеком. И если росточком он был невелик, силой гном (как тут же окрестил его про себя Люттенхоф) явно превосходил простых людей. Раза в два – точно. И это (вкупе с молотом) не могло не внушать уважения. Пока Лоэнгрин изучал кузнеца, решая – можно ли ему доверять или стоит поискать другого мастера, Айфри уже заговорила с Фибуром, пытаясь ему объяснить их нужду.
- Только, судя по всему, это у вас есть, а вот ножны, кажется, вам пригодятся. Верно я говорю?
Среброволосая умолкла, герцог поймал на себе ее внимательный взгляд. Поистине, взгляд способен порой быть красноречивей слов. Только раз уж девушка заикнулась о «непростом деле», следовало идти до конца.
- Ты все верно понял, мастер. – В голосе герцога сейчас не было обычной холодности, с которой он говорил с людьми, не было сарказма или иронии. - Нам нужны ножны для меча, который не каждому дается в руки, поэтому… Что?!
Не успев договорить, Лоэнгрин резко оборвал фразу на середине. На улице раздался горестный вскрик, перешедший в завывание, всхлипы и стоны.
- Аааа… - голосил высокий женский голос… - Это лошадь нашего господина… На ней приехали чужеземцы… Они убииилиии егоооо… Иродыыыыыы….
Люттенхоф дернулся в сторону, но, перехватив взгляд кузнеца, остановился.
- Это… правда? – Тихо спросил гном, держа молот наперевес.
- Нет. Мы нашли этого коня утром у реки, где ночевали.
- Ты заметил что-то необычное?
- Он был полностью взнуздан. Но без седока. На уздечке я видел пятна крови…
- Я понял. – Кивнул гном, сдвигая тяжелую плиту в полу. – С заказом придется повременить. Сейчас сюда сбежится вся деревня. Хозяин лошади был нашим господином. Два дня назад он уехал на переговоры к соседу – решить споры о границах владений, с тех пор его никто не видел. Вам никто не поверит… - Фибур прислушался. – Они уже идут сюда. Люди в ярости – все очень любили господина.
Шум приближался. Лоэнгрин оттеснил Айфри, пытаясь закрыть собой.
- Вы не похожи на убийц. Я постараюсь помочь.
В следующий момент Люттенхоф покачнулся и осел на пол от сильного удара по голове. Последнее, что он запомнил – лицо Фибура, и ощущение полета вниз. У гнома было странное понятие о помощи. Ударив герцога по темени кулаком, не глядя на опешившую аазимар, Фибур скинул безвольное тело в подпол.
- Теперь ты, красавица. – Гном потянулся к среброволосой. Но буквально через пару минут в кузницу ввалилась толпа крестьян, вооруженных кто вилами, кто острогами. Впереди шли несколько гвардейцев. Один из них, мужчина весьма сурового вида, проговорил, обращаясь к Айфри:
- Вы обвиняетесь в вероломном убийстве владельца здешних земель, герцога Гидеона Альтаирского, и будете препровождены в городскую тюрьму до вынесения приговора.

Лоэнгрин тактично начал пояснять кузнецу о свойствах меча и тут началось.
- Это лошадь нашего господина… На ней приехали чужеземцы… Они убииилиии егоооо… Иродыыыыыы….- крики, плач, стенания.
- " Воистину позаботилось провидение и по головке погладило и головорезами ославило."- ну а что еще могло придти в голову Айфри, когда Фибур поведал им о исчезновении здешнего господина.
- Да это скорее всего даже не река, а озеро неподалеку от старой заброшенной церкви.- нервничая все больше и больше внесла небольшую поправку к словам герцога аазимар.
- Вы не похожи на убийц. Я постараюсь помочь.
- Да ну, какие из нас убийцы, да и этот ме....- незавершенная фраза повисла в воздухе. Как мог коротышка дворф так приложить кулаком Люттенхофа...
- Теперь ты, красавица.
- Вы в своем уме, или жар от горнила расплавил вам мозги. Я не убийца и никогда ею не была.- воскликнула среброволосая отпрянув от протянутой к ней руки кузнеца и обнажила меч.
- Вы обвиняетесь в вероломном убийстве владельца здешних земель, герцога Гидеона Альтаирского, и будете препровождены в городскую тюрьму до вынесения приговора.
- Это недоразумение. Вы жестоко ошиблись.
- Это же меч...Опусти немедленно меч, пока никто не решил тебя разоружить, иначе хуже будет. Разожми руку и урони его на пол пока не поздно. Поверь мне девочка. Я Фибур Дергарский из клана Дикого Молота знаю, что это за меч. Не сопротивляйся и дай себя арестовать. Просто поверь мне, доверься. - коротышка сдавленно шептал ей пытаась донести до испуганной и возмущенной таким поворотом событий девушки свои слова, заставить ее поверить.
Что то было в голосе кузнеца такое, что она и правда поверила, что...Наверное благоговение перед мечом и той, которая его держала в руках. Заведя за спину руку Айфри разжала ее и меч, выскользнув упал на землю. Дворф тут же ногою оттолкнул меч в сторону и на его место бросил тот меч, что не так давно выковал.
- Или вы добровольно сдадите оружие, или отберем силой.- предупредил девушку капитан гвардейцев.
- Хорошо, но надеюсь до суда вы разберетесь что и к чему и убедитесь в своей ошибке.
А что оставалось аазимар, только согласиться на арест. Кинжал, который она носила за поясом быстро конфисковали, да и меч подняли с земли и связав девушке руки за спиною повели в тюрьму.
- Вот она, душегубка. Оставила детей без отца. Тьфу на тебя... Сейчас я тебе все косы повыдергаю.- гвардейцы окружив кольцом Айфри не давали к ней приблизиться беснующейся толпе.

Лоэнгрин слабо застонал и попытался открыть глаза. Это ему удалось, но легче не стало. Судя по тому, что различались лишь очертания окружающих его предметов, находился он в полной темноте. Выругавшись сквозь зубы, герцог попытался встать. Болела каждая клеточка тела – так обычно бывает, когда падаешь и, не успев сгруппироваться, со всей дури ударяешься об пол, так, что воздух из легких выбивает. Да и когда ему было группироваться, когда этот чертов гном… Лоэнгрин обхватил голову обеими руками, силясь вспомнить – что было после того, как кузнец ударил его. Скорее всего, он сразу потерял сознание. И был брошен сюда – в холодный каменный мешок. Мда… Сам виноват. Любовь не только опьянила его, но и оглупила, притупив инстинкт самосохранения. Куда проще жить, ожидая нож в спину от всех и от каждого. Гном показался ему достойным человеком. Но когда кажется, Люттенхофы обычно… говорят крепкое словцо, сопровождая его ударом в челюсть тому, кого подозревают. А он упустил момент и поплатился. Шум донесшийся откуда-то сверху заставил герцога подскочить на месте. Он слышал много голосов. И вроде бы различил среди них серебряный голосок Айфри.
- Что там происходит, дьявол все побери?
Тело зверски болело, но хуже всего было ощущение тревоги, прорастающее сквозь сердце, жалящее его своими ядовитыми щупальцами. Голоса наверху стали громче. Градус кипения, видимо, нарастал. При мысли о том, что аазимар в беде, ум зашел за разум. Сердце заколотилось чаще и яростней.
- Айфри! Айфри!!!
Ощупью обнаружив лестницу наверх, Лоэнгрин поднялся по ней, но уперся головой о массивную преграду. В отчаянии он вновь и вновь ударял по деревянной крышке подвала, не замечая, как разбивает в кровь костяшки пальцев. Однако все было тщетно. Каменные стены глушили его крики, а тяжелая дубовая крышка и не думала поддаваться под сильными ударами Люттенхофа.

- Всем успокоиться. Она арестована и сейчас будет препровождена в тюрьму города Авалон и понесет справедливое наказание.- пытался угомонить напирающую со всех сторон и желающую немедленной расправы толпу.
Гвардейцы, теснимые сельчанами медленно, но уверенно пробивались к оставленным у ворот кузницы лошадям.
- На коня ее и убираемся как можно быстрее, боюсь еще немного и на вилы поднимут даже нас.
- И как же с позволения сказать я со связанными руками заберусь на лошадь?- мрачно спросила совершенно раздосадованная девушка, да что там раздосадованная. Еще немного и ею овладеет паника. Ну не палить же на самом деле ни в чем не повинных людей. Оставалось лишь смириться и отправиться в тюрьму.
- Да кто тебе сказал, что будешь ехать как пава, слишком много чести.
Один из гвардейцев чуть наклонившись довольно бесцеремонно перекинул среброволосую поперек седла.
- А будешь возмущаться, побежишь следом за лошадью.
Угроза подействовала. Аазимар даже шикнула на некстати проявившегося Марварда. Фамильяр уже собирался ужалить удерживающего девушку гвардейца.
- Если мы поскачем, то в каждом селении придется охранять убийцу, так что используем амулет. Всем приготовиться! Внимание! Переход!
Капитан сжав рукою висящий на груди амулет по видимому активировал его. Лиловые, с вкраплением золотистого цвета сполохи разошлись полупрозрачными волнами, маревом окутывая всадников. Вот они были и нет их в деревеньке...
Город Авалон :: Городская тюрьма

Сколько он провел в кромешной темноте, пытаясь выбраться из подвала – Лоэнгрин не знал. Он потерял счет времени, и уже перестал чувствовать боль от разбитых в кровь пальцев. И хотя уже было понятно, что мощную деревянную крышку разбить ему не удастся, попыток обрести герцог свободу не оставлял. В голове все время пульсировала одна мысль:
- Что случилось с Айфри?
Люттенхоф слышал, что нараставший наверху шум постепенно стих. Это только усилило тревогу. Он был почти уверен, что аазимар в кузнице уже нет.
-Проклятье! – Выругался герцог и от души шарахнул кулаком по крышке подвала.
Почти сразу после этого крышка сдвинулась, и Лоэнгрин прищурился от ударившего в глаза света дня. В проеме показалось лицо гнома:
- Вылезай.
Дважды просить Люттенхофа было не нужно. Снова оказавшись в кузнице, он выхватил кинжал и начал наступать на гнома.
- Какого. Черта. Здесь. Происходит?!
- Но-но, полегче, милсдарь. – Кузнец был на удивление спокоен и невозмутим.- Для вас же старался. И для вашей крали.
- Для нас? Кмха-ха! – Из груди Лоэнгрина вырвался то ли кашель, то ли смех. – Где Айфри? Отвечай!
- Увезли. Думаю, что в тюрьму.
- Что?! Это ты так о нас позаботился? Скотина!
- Еще раз прошу следить за словами, герцог. Здесь была вся деревушка, вооруженные до зубов гвардейцы. Вы не успели бы убежать. Вы не смогли бы защитить вашу кралю от всех. Вас схватили бы обоих, а сейчас вы на свободе, и можете попытаться вытащить ее из тюрьмы. – Гном делал особый упор на это «не», и Люттенхоф опустил кинжал. Ему было трудно это признать, но, кажется, кузнец прав. Хотя сама мысль, что Айфри оказалась один на один с разъяренной толпой, пока он пытался выбраться из подвала, причиняла герцогу острую боль.
- Расскажи, в чем обвиняют Айфри, и как мне найти тюрьму. – Буркнул Лоэнгрин, убирая кинжал в сапог.
Через четверть часа Люттенхоф уже шагал в направлении городской тюрьмы, размышляя – как ему вытащить оттуда аазимар.

---->Среднегорье :: Город Авалон :: Городская тюрьма

---->Среднегорье :: Город Авалон :: Городская тюрьма

Обратная дорога в кузницу заняла у Лоэнгрина гораздо больше времени, чем путь в город, когда он торопился, чтобы спасти возлюбленную. Герцога раздирали сомнения, мучили противоречивые чувства. Он закрывал глаза и видел испуганное личико Айфри. Вот она посмотрела на него почти в упор, и пробежала мимо… Он проходил мимо трактиров и других забегаловок, но знал, что кусок не полезет ему в горло, а вино будет горьким, как слезы приговоренного к казни в летний, погожий денек. Не смотря на потрепанный вид герцога, одежду тюремного надзирателя, ему призывно улыбались девицы на постоялых дворах, приглашая разделить с ними ночь. С одной, двумя… насколько хватит сил и денег. Но Люттенхоф окидывал их равнодушным взглядом и качал головой: «Благодарю, не нужно».
- Дьявол! Среброволосая, что ты наделала! Ведь ты была так близко! – Пульсировала в голове мысль. Она не давала Лоэнгрину нормально есть, пить и гнала, гнала его вперед, к дому, где жил Фибур Дергарский.
А если он не найдет аазимар у гнома? Вопрос был, конечно, риторическим. Но что ему делать тогда? Поживем – увидим. Скорее всего, он ввяжется в драку на первом же постоялом дворе, и будет искать смерти. Жизнь слишком жестока, чтобы забавлять ее своими смешными приключениями. С такими мрачными мыслями Лоэнгрин подошел к дому кузнеца. Он сразу услышал звук удара металла о металл. Сильные, ровные удары – чувствовалась рука мастера. Фибур был занят своим обычным делом. И, по-видимому, гостей не ждал.
- Значит, ее здесь нет. – Разочарование было настолько сильным, что герцог почти физически ощутил, как в груди разливается жгучая боль. – Все-таки нет.
Герцог обошел дом и увидел гнома. Все осталось точно таким же, как в их первый визит. Только сейчас рядом не было аазимар.
- Приветствую, хозяин. Мир твоему дому. – Произнес Лоэнгрин древнюю как мир формулу приветствия, свидетельствующую, что помысли его в отношении этого дома и его хозяев чисты.
- Здрав будь, герцог. – Гном прервал свою работу и внимательно рассматривал гостя. – Вижу, ты все-таки побывал в местной тюряге. Ознакомился, так сказать, с достопримечательностью. А что же девушка, что была с тобой? Где она?
- Ну, вот и все. – Подумал герцог. Еще тлевшая надежда встретить тут среброволосую погасла.
Вслух же он сказал:
- Девушка на свободе. Но она… убежала.
- Убежала? – На суровом лице гнома обозначилось нечто вроде удивления. – Кхм…
- Угу. – Герцог решительно не знал, что говорить кузнецу. – Пойду я, пожалуй.
- Да погоди ты. Успеешь еще уйти. – Гном отложил молот и не докованный меч. – Мы – люди маленькие, но законы гостеприимства знаем. Отобедай со мной. Потом я раздобуду тебе одежду, негоже в тряпках надзирателя ходить.
Фибур вымыл руки и умыл лицо в небольшой деревянной лохани. И повел гостя в дом.

Среднегорье. Город Авалон. Селение на скалах
В деревню они не просто вошли – почти вбежали. Невероятно, но, похоже, они прошли этот большой путь всего за несколько часов. Преодолели заставу, какую-то реку, какой-то мост. Будто мир вокруг них намеренно подсказывал им самую короткую дорогу. Или это было просто везение?..
Была глухая беззвездная полночь. Дул холодный ветер.
Из дома не доносилось ни звука – а точнее, лишь отдаленный храп. Понятное дело, ведь было уже слишком поздно для простых людей.
В окнах не горел свет, не слышались удары молота о наковальню. Даже огонь в горниле, казалось, утих. Ничто не нарушало тишины, разлившейся вокруг плотной черной массой.
Остановившись почти перед самым входом в кузницу, убрав амулет в мешок и дав Айфри возможность отдышаться после изнурительной пробежки, Эриан очень тихо произнес:
- Я попробую разведать, что там внутри. Не бойся, я никого не трону, просто постараюсь понять, много ли там людей и угрожают ли они твоему любимому. Веди себя тихо.
Прикоснувшись когтистыми пальцами к плащу донельзя заученным жестом, он заставил кожу изнанки плотно прильнуть к стали, дабы та не издавала ни звука при движении.
Внешних дверей не было вообще. Видимо, чтобы лучше поступал воздух.
Он очень тихо вошел в кузницу, стараясь ступать так, чтобы не было слышно. В глубине кузницы виднелась дверь в какую-то комнату. Она была закрыта.
Эриан, достав кинжал, просунул острие между дверью и косяком, и осторожно прощупал замок. Ему повезло, там была довольно-таки простая задвижка – видимо, здесь совсем не боялись воров. Подцепив острием металл, он очень осторожно открыл дверь, и размытой тенью скользнул внутрь комнаты.
В ней было так же темно, как и снаружи. Айфри не увидела бы ничего – но цепкий взгляд Эриана тут же скользнул по силуэту, укрытому одеялом. Судя по его размерам, это был весьма невысокий и коренастый человек, а возможно, и гном, коих в его родной Дакии считали выдумками и сказкой. Из-под одеяла торчал клок золотистых волос. Человечек храпел так, что слегка вздрагивало и дребезжало слюдяное стекло, закрывающее окно в комнату.
«Так, он мало похож на знакомого аазимар», - сделал вывод цимисх и неслышно вышел из комнаты. Затем он прошел чуть дальше. Заглянул в приоткрытую дверь.
И сразу все понял – каким-то странным, наполовину интуитивным чувством.
От того, кто там был, сильно пахло Айфри. Это не могло быть простым совпадением.
Очень тихо он вышел наружу.
- Вторая дверь направо. Надеюсь, он не сочтет тебя призраком или восставшей из мертвых. Не будет пытаться от тебя сбежать, или покончить с собой, дабы воссоединиться навеки, - странно пошутил вампир, слегка ощерив клыки в кривой усмешке.
- Иди. Я подожду тебя.

Среднегорье. Город Авалон. Селение на скалах
Если для вампира передвижение с такой скоростью было скорее всего пустяком, ни задышки, ничего, даже запаха пота, то аазимар едва едва дышала. Хорошо еще, что послушавшись схватилась за руку, все же легче. Вот только чувствовать себя лишним балластом было неприятно и сцепив зубы она шла молча, не жалуясь на усталость, подгоняемая тревогой за Люттенхофа.
- Я попробую разведать, что там внутри. Не бойся, я никого не трону, просто постараюсь понять, много ли там людей и угрожают ли они твоему любимому. Веди себя тихо.
Молча кивнув головою, Айфри приняла условия цимисха. Хотя сейчас противоречивые чувства буквально раздирали ее напополам. Неведение грозило задушить, так хотелось узнать как он, где и страх - было безумно страшно услышать плохое, о смерти, плене.
Беззвучной тенью вампир скрылся в темной кузнице, только стрекот цикад, да чуть слышный шорох шагов среброволосой, что не могла стоять на месте и вышагивала со стороны в сторону, точно заведенная, нарушал тишину. Холодный ветер мигом выстудил взмокшую от быстрого перехода спину и девушка начала замерзать. Секунды складывались в минуты и тянулись, тянулись, как то нескончаемо.
- Вторая дверь направо. Надеюсь, он не сочтет тебя призраком или восставшей из мертвых. Не будет пытаться от тебя сбежать, или покончить с собой, дабы воссоединиться навеки. - аазимар не слышала ни шагов, не видела самого вампира и его голос, раздавшийся из за спины заставил девушку вздрогнуть, от испуга она чуть не плеснула огнем.
- Иди. Я подожду тебя.
Во рту пересохло настолько, что говорить она не могла и кивнув молча пошла к кузнице. В отличии от вампира Айфри не видела ни зги и памятуя о том, что видела поленницу дров, какие то чаны она зажгла на ладони небольшой огненный лепесток, подсвечивая себе ним путь.
Хорошо смазанные заботливым хозяином петли двери не скрипнули, когда девушка открыла дверь. Лоэнгрин крепко спал. Она не сводя глаз с возлюбленного мужчины опустилась на пол.
"- Он жив, здоров....Спит и видит сны. Может я зря сюда пришла и не нужна ему, раз он так спокоен, самое важное, что он жив,"- сомнение, ядовитой отравой проникло в ее мысли и среброволосая никак не могла решиться уйти, или разбудить и посмотреть, как он встретит ее, что скажет, а может просто коснуться губами его лица стирая все проблемы. Она просто сидела и смотрела, сидела и смотрела на освещенного неверными отблесками небольшого огонька спящего Люттенхофа.

Фибур Дергарский из клана Дикого Молота, действительно, оказался весьма радушным хозяином. Он проводил Лоэнгрина в маленькую чистенькую комнатку, где герцог смог, наконец, сбросить лохмотья, в которые превратилась и без того далеко не новая роба тюремного надзирателя. Где гном добыл для него новую одежду – штаны, рубашку и даже куртку, Люттенхоф предпочел не уточнять, а сам кузнец – особо не распространялся. Вымывшись в лохани, установленной на заднем дворе, переодетый в чистую одежду, герцог прошел на кухню, где в центре стола уже восседал хозяин. От печи к столу сновала маленькая пухлая женщина примерно одних с Фибуром лет, Лоэнгрин решил, что это, должно быть, его супруга. Он благодарно кивнул, когда гном указал ему на место, рядом со своим. Люттенхофу, который привык не ждать ничего хорошего от окружающих – будь то человек, гном или представитель иных рас, такая доброта казалась подозрительной. Однако вида он не подавал, чтобы не обижать хозяина с хозяйкой, которые из кожи вон лезли, чтобы ему угодить.
- Правильно ли я понял, что сумка моей спутницы осталась у вас? – Герцог наклонился почти к самому уху гнома, который с аппетитом обгладывал куриную ножку, срывая крепкими зубами с кости мясо, истекающее янтарным жиром.
- Не только сумку. Но и меч. – Кивнул Фибур, стараясь прожевать мясо. Лоэнгрин уже собирался устыдиться, что так не вовремя досаждает хозяину беседами, однако, сказанное гномом заставило его серьезно задуматься.
Меч, ради которого они рисковали жизнью, остался в доме кузнеца. Так, может, Айфри все-таки вернется за ним? Учитывая, что меч Хорна – не простая железка, которую можно было бы оставить Фибуру в качестве моральной компенсации за то представление с арестом среброволосой, которое произошло в их первый визит в дом кузнеца. Это был сильный магический артефакт, который еще не каждому и давался в руки.
- Я знаю, что это за меч. – Гном, наконец, расправился с едой и, кажется, был расположен поговорить. – Я не смогу выковать ножны для него без его нынешней обладательницы. Она должна сдерживать силу меча, пока я буду делать замеры для ножен.
- Понимаю. Но я уже сказал, что не знаю, где сейчас Айфри.
В этот момент в кухню впорхнула девушка – невысокая, коренастая, весьма выдающихся форм. Очень миловидная. Белокожая, розовощекая – о таких обычно говорят «кровь с молоком». Толстая длинная коса цвета переспелой пшеницы была перекинута на грудь. Глазки-пуговки смотрели на герцога приветливо и чуть лукаво. В отличие от девушек человеческой расы, она даже не думала кокетничать, изучая гостя внимательным взглядом. Лоэнгрин, заметив девушку, улыбнулся ей, невольно залюбовавшись, и вновь переключился на разговор с Фибуром.
- Думаешь, она вернется за мечом?
- Если она дорожит этой магической игрушкой – то вернется. Хотя, кто знает этих женщин, что у них на уме. Лично я так до сих пор и не понял. – Голос гнома упал до шепота. – А ты, видать, приглянулся мой дочери.
- Да? – Рассеянно переспросил Лоэнгрин, думая о чем-то своем.
- Тинка, подойди поближе. Познакомься с нашим гостем. Герцог фон Люттенхоф. – Гном поманил девушку пальцем, тон его был серьезным и даже торжественным. И Лоэнгрину этот тон не понравился. Кажется, он начал понимать радушие хозяина.
- Я думал, что гномы выдают дочерей только за представителей своей расы, чтобы не портить кровь. – С тоской подумал Люттенхоф, сдвигаясь на лавке, чтобы Тинка могла присесть рядом. В голове сами собой стали появляться малодушные мысли о побеге. Однако, герцог предпочел доиграть этот тайм с судьбой до конца, сохраняя фамильную невозмутимость.
- Благодарю за гостеприимство, хозяин. – Лоэнгрин поднялся со своего места, думая, как бы лучше обойти Тинку. – Спасибо за вкусный ужин, хозяюшка. Я бы хотел пойти отдохнуть. Завтра мне предстоит долгая дорога.
Воспользовавшись повисшей в воздухе паузой, Люттенхоф перешагнул через лавку и направился в комнату, которую ему отвели для ночлега.
Герцог был уверен, что он не сможет уснуть – мысли, которые теснились в голове, начнут делить его между собой. Однако, как только голова Лоэнгрина коснулась подушки, он провалился в глубокий сон, без сновидений.
Сон оборвался внезапно. Сработало природное чутье Люттенхофа. В комнате кто-то был. Герцог не спешил открывать глаза. Рука его уже сжимала рукоять кинжала. Кто это может быть? Тинка? Он бы предпочел, чтобы это был опасный враг, а не романтично настроенная дочка Фибура. Вздохнув, Лоэнгрин медленно открыл глаза. И тут же снова закрыл, едва не выронив нож.
- Все ясно. Я брежу. Айфри уже стала моей навязчивой мыслью и теперь везде мерещится мне. Отлично, Люттенхоф, поздравляю. Вот так обычно сходят с ума.
И все-таки Лоэнгрин решил повторить попытку. Привстав на постели, он уставился на прекрасное видение, встретившись взглядом с топазовыми глазами любимой.
- Айфри? Это… ты?

- Айфри? Это… ты?- набрав воздуха аазимар только хотела подтвердить, что она, как за дверью под неосторожной ногою скрипнула половица и сквозь щель неплотно прикрытой двери просочился отсвет, по видимому от свечи и сжав ладонь девушка потушила свой огонек, оставляя комнату в кромешной темноте и отодвигаясь подальше от постели.
И на этот раз дверь открылась беззвучно и как только аазимар увидела, кто именно пришел посреди ночи к ее возлюбленному, в ее голову закралась мыслишка.
" - А хозяин ли смазывал петли, или..."
Держа в руке зажженную свечу в комнату вошла невысокая девушка, одетая лишь в полотняную рубашку, которая будучи подсвеченной пламенем свечи не скрывала девичьих прелестей, хоть и оставляла простор для фантазий. Пшеничные волосы водопадом свободно струились по спине.
- Кажется я зря торопилась и мой визит несколько несвоевременен. Желаю приятно провести эту ночь и все последующие, мешать не буду.- отчего то тот час вспомнилось все, ламия, девушки из трактиров, враз заледенев аазимар встала и не глядя под ноги, спотыкаясь на каждом шагу вышла из комнаты, при этом найдя в себе силы улыбнуться, глядя на расширившийся рот вошедшей девушки.

Эриан решил немного подождать Айфри снаружи, чтобы она вдоволь могла намиловаться со своим возлюбленным - по его расчетам, сейчас должна была была быть трогательная сцена встречи, и он в нее никоим образом не вписывался. Он уселся прямо на землю, прижавшись спиной к стене кузницы.
Холодный ветер слегка отрезвил его.
Закрыв глаза, он стал размышлять над событиями последних двух суток.
"Так. Ариана, маленькая Ариана, куда же тебя могло унести?...Явно больше чем на сто миль...Узы наши порвались, и я не слышу тебя. Или ты нарочно сбежала от своего злого Сира?"
В небе образовался темный провал, усыпанный чужими звездами.
"Вот ты и снова один, Эриан Кровавый. Что, нравится быть наедине с самим собой?.. Неужели ты не наелся вдоволь одиночеством, и хочешь, подобно Отцу всех вампиров Каину, блуждать десять тысяч лет, не ведая покоя?..
Может, и нравится. Я вполне могу сам найти себе пропитание, сам могу за себя постоять. Не вышло с этим Детенышем - выйдет с другим. Ты же знаешь, смерть Детеныша - да, это больно, но через все это можно переступить и пойти дальше. Падая, всегда поднимаешься. И ты..."
Внезапно его размышления прервались какой-то язвительной и холодной репликой аазимар. Он не расслышал ее.
Немедленно поднявшись на ноги, он, ни капли не таясь, прошел в кузницу.
Эриан заметил, что Айфри выходит из комнаты, в которой был ее возлюбленный, но выражение на ее лице такое, будто она застала его на моменте измены.
Какая-то низенькая девушка в рубашке прикрывала ладошкой огонек свечи.
"Неверность или неправильная трактовка событий? В любом случае, сейчас начнется нечто, что начинаться не должно. По крайней мере при мне."
Он решил пресечь конфликт в корне, переведя его в иное русло.
Криво усмехнувшись в язвительной усмешке, он пару раз ударил кулаком в косяк двери, обозначавшей вход в комнату, где располагался Лоэнгрин.
- Приветствую. Понимаю, поздний час, однако дело срочное и не терпит отлагательств. Оно касается Вашей возлюбленной Айфри, - произнес Эриан невозмутимым и отдающим металлом голосом, наплевав на экивоки и множественные неловкости.

Лоэнгрин не двигался, боясь разрушить видение, этот странно-реальный сон и снова потерять Айфри. Однако, как в плохом романе, все пошло не так, как ожидал герцог. Он уже собирался заключить в объятия возлюбленную, чтобы больше никуда ее от себя не отпускать, как в дверях послышалась какая-то возня. После чего из полутьмы выплыла девичья фигурка.
- Тинка? Что за…? - Только и успел подумать Люттенхоф, прежде чем…
- Кажется я зря торопилась и мой визит несколько несвоевременен. Желаю приятно провести эту ночь и все последующие, мешать не буду.
- Айфри!
Похоже, среброволосая рождена для того, чтобы причинять ему боль! Взрыкнув, Лоэнгрин вскочил с кровати, словно его ужалил арахнид. Едва не споткнувшись о дочку гнома, которая, казалось, была в не меньшем шоке от происходившего, герцог сквозь зубы выругался.
- Айфри! Да подожди же ты! Черт!
Цепкие пальчики ухватили герцога за рукав рубашки. Люттенхоф закатил глаза и обернулся:
- Тинка, девочка, ну зачем ты сюда пришла? Если твой отец узнает…
- Это он и послал меня сюда. – Обиженно прошептала Тинка. Девушка уже едва не плакала.
- Этого еще не хватало! – Закатил глаза герцог. Проблемы нарастали как снежный ком.
Лоэнгрин решил, что разбираться с ними нужно по мере поступления. Сначала следует объясниться с Айфри. Тем более, Лоэнгрину тоже было что ей сказать. Где она пропадала все эти дни? А главное – с кем?!
Вопрос решился сам собой.
- Приветствую. Понимаю, поздний час, однако дело срочное и не терпит отлагательств. Оно касается Вашей возлюбленной Айфри.
- Не комната, а проходной двор просто. – Пребывая в каком-то угаре, подумал герцог. Собственно, появление незнакомца на многое открыло герцогу глаза. Так вот с кем была его возлюбленная все это время. Да и уж его ли она теперь возлюбленная? Ай, да Айфри! А ему тут еще сцены ревности устраивает.
- Тинка, задержись. – Обернулся Лоэнгрин к дочери Фибура. Кто знает, может, милая девушка и скрасит остаток этой ужасной ночи?
Глухая ярость вскипела в груди, подбираясь к самому горлу. И все же нужно было держать себя в руках. «Спину, герцог!», - приказал сам себе Лоэнгрин и устремил прямой и холодный взгляд на незнакомца.
- И Вам не хворать, сударь. – Люттенхоф был уже совершенно спокоен. – Что же это за срочное дело, что оно не могло подождать до утра? Я Вас внимательно слушаю. – Герцог скрестил руки на груди. Стоит ли терять самообладание на глазах незнакомца, когда твой мир вот-вот рухнет, а надежды и мечты станут прахом? Никогда и ни за что. Лоэнгрин был совершенно невозмутим и готов услышать худшее.